Об изменениях, которые предполагается внести в Главу 69 ГК РФ (Э.П. Гаврилов, "Патенты и лицензии", N 11, ноябрь 2011 г.)

Об изменениях, которые предполагается внести в Главу 69 ГК РФ

Э.П. Гаврилов, доктор юридических наук, профессор кафедры гражданского права НИУ ВШЭ (Москва, sirill@mail.ru) анализирует предлагаемые изменения в главу 69 ГК, в частности, о принадлежности исключительных прав нескольким лицам, свободных лицензиях, праве лицензиара использовать объект лицензии, вине нарушителя интеллектуальных прав, ответственности Интернет-провайдеров.

Опубликованный 14 сентября 2011 г. в "Российской газете" проект федерального закона о внесении изменений в ГК РФ и в отдельные законодательные акты РФ содержит предложения о внесении в часть четвертую ГК 150-ти изменений.

Последнее из них предлагает исключить из ГК главу 77 "Право использования результатов интеллектуальной деятельности в составе единой технологии". Эта глава, как известно, состоит из 10-ти статей.

Остальные 149 изменений касаются либо отдельных ныне действующих статей, либо введения в ГК новых дополнительных статей.

20 предлагаемых изменений относятся к главе 69 ГК "Общие положения [об интеллектуальных правах]", которая ныне состоит из 30-ти статей. Предлагается дополнить эту главу двумя новыми статьями.

Предлагаемые к внесению в главу 69 ГК 20 изменений - разнородны по своей сути. Некоторые из них - незначительные и, даже - редакционные. Напротив, другие изменения - очень глубокие и существенные. Во многих случаях в одну статью ГК предлагается включить 5-6 изменений, но поскольку все они относятся к одной статье ГК, они считаются одним изменением. Все это затрудняет оценку предлагаемых изменений.

В настоящей публикации я не буду даже пытаться перечислять и, тем более, комментировать все изменения, которые предполагается внести в главу 69 части четвертой ГК РФ, во-первых, потому, что это не под силу сделать даже такому мощному журналу как "Патенты и лицензии", а, во-вторых, потому, что многие из них ясны для специалистов-читателей журнала и никаких комментариев не требуют.

Однако, комментарий наиболее важных, принципиальных предложений представляется полезным.

Исключительные права, принадлежащие нескольким лицам (ст. 1227, 1229)

Это - большой и очень сложный вопрос, который в действующем законодательстве регулируется в пунктах 2, 3 и 4 ст. 1229 ГК, где содержатся общие правила, а применительно к отдельным объектам - в статьях 1258, 1298, 1314, 1348, 1358 и многих других статьях ГК.

Подробный критический анализ ныне действующего законодательства об исключительных правах, принадлежащих нескольким лицам, был дан мною в одной журнальной публикации, к которой я отсылаю всех заинтересованных лиц*(1).

Я пришел к выводу, что ныне содержащиеся в части четвертой ГК РФ правовые нормы об исключительных правах, принадлежащих нескольким лицам одновременно, страдают рядом неточностей и являются неполными, а потому предложил применять к этим правоотношениям дополнительно положения главы 16 ГК "Общая собственность".

Лица, разработавшие предлагаемые изменения (далее кратко именуются "авторы изменений"), предлагают внести несколько логичных и обоснованных новелл в п. 4 ст. 1229 ГК. В частности, они предлагают считать, что у лиц, которые имеют право использовать коллективный товарный знак, возникают не отдельные, самостоятельные исключительные права на использование знака, а единое исключительное право; это предложение полностью соответствует действительности.

Вместе с тем, авторы изменений предлагают дополнить ст. 1227 ГК пунктом 3 следующего содержания:

"К интеллектуальным правам не применяются положения раздела II настоящего Кодекса, если иное не установлено правилами настоящего раздела".

Это предложение означает, что нормы раздела II ГК "Право собственности и другие вещные права" (его новое предлагаемое название "Вещное право") не подлежат применению к интеллектуальным правам в порядке аналогии закона (п. 1 ст. 6 ГК).

С первого взгляда эта норма выглядит очень логично, поскольку раздел II ГК относится к правам на материальные объекты (вещи), а раздел VII ГК - к правам на принципиально иные объекты - на идеальные объекты.

Но, оказывается, не все так просто: правовые положения, содержащиеся в разделе II ГК, проработаны намного более подробно и более тщательно, чем нормы раздела VII ГК. Если, к тому же учесть, что сами эти правовые положения являются во многом сходными, логика подсказывает целесообразность "заимствования", применения по аналогии норм раздела II ГК для решения практических вопросов, возникающих при осуществлении норм раздела VII ГК.

Это, в частности, касается рассматриваемого нами вопроса о применении положений о принадлежности исключительного права одновременно нескольким лицам. В пункт 3 ст. 1229 ГК предлагается включить новую норму:

"Доля в исключительном праве, принадлежащая не самому автору [РИД, а иному лицу], может быть отчуждена третьему лицу с согласия всех остальных правообладателей".

В этой предлагаемой норме, по сути, говорится о применении в сфере исключительных прав так называемого "преимущественного права покупки". Но преимущественное право покупки доли в праве общей собственности, ныне регулируемое в ст. 250 ГК РФ (в предлагаемых изменениях - ст. 278 ГК), подробно урегулировано в разделе II ГК. А в разделе VII ГК такого регулирования (ни подробного, ни - даже - схематичного) - нет. Как же решать этот вопрос, если нормы раздела II ГК нельзя привлекать даже по аналогии - в соответствии с п. 1 ст. 6 ГК? Неужели, решая этот специальный вопрос, надо будет руководствоваться основными началами гражданского законодательства, которые перечислены в п. 1 ст. 1 ГК и к которым отсылает п. 2 ст. 6 ГК (аналогия права)?

Уверен, что в настоящее время не следует исключать применение (по аналогии закона) к интеллектуальным правам тех положений, которые содержатся в ГК для вещей (материальных объектов)*(2).

Конечно, в идеале, когда различные положения, касающиеся вещных прав, будут продублированы применительно к исключительным правам, норма о неприменимости раздела II ГК к разделу VII ГК может и, даже, должна быть принята. Однако в этом случае, вероятно, лучше будет пойти по иному пути: сформулировать общие положения, применимые ко всем категориям абсолютных прав (в частности, к вещным правам и к исключительным правам).

В пункт 3 ст. 1229 ГК предлагается включить несколько новых норм, на двух их которых следует остановиться.

Во-первых, предлагается установить, что

"Каждый из правообладателей [исключительного права на РИД или средство индивидуализации, принадлежащего одновременно нескольким лицам] вправе передать (возмездно или безвозмездно) свою долю в исключительном праве всем лицам, совместно с которыми он обладает этим правом, в равных долях".

Сама возможность передачи доли в исключительном праве другому лицу соответствует норме, содержащейся во второй фразе п. 4 ст. 129 ГК ("права на такие результаты [результаты интеллектуальной деятельности] и средства [индивидуализации] могут отчуждаться или иными способами переходить от одного лица к другому"). Поэтому возможность передачи доли в исключительном праве представляется вполне обоснованной и логичной.

Однако невозможно признать ни обоснованными, ни логичными ограничения, касающиеся такой передачи доли.

Оказывается, что эта доля в исключительном праве может быть передана не любому лицу, а только, во-первых, тем лицам, которые обладают остальными долями в этом исключительном праве, да притом, во-вторых, только в равных долях.

Совершенно невозможно понять смысл и логику этих ограничений. А без этого невозможно с этими ограничениями согласиться.

И вторая новелла, которая привлекает внимание в п. 3 ст. 1229 ГК: оказывается, указанные суровые ограничения, касающиеся возможности передачи доли исключительного права, относятся только к авторам - обладателям исключительных прав на РИД, а не к иным правообладателям, то есть не к правопреемникам этих авторов и не к владельцам исключительных прав на средства индивидуализации: иные правообладатели (кроме авторов-правообладателей) все же могут отчуждать свои доли в исключительном праве третьим лицам, правда, с соблюдением "преимущественного права покупки".

Непонятно, на чем основывается эта дискриминация авторов-правообладателей.

Общий подход ГК к авторам-правообладателям состоит в том, что за ними обычно закрепляются дополнительные права (ст. 1284 ГК - недопустимость обращения взыскания на исключительное право; ст. 1290 - ограниченная ответственность по договору и т.п.). А в данном случае - совершенно неожиданно и необоснованно - к ним применяются дополнительные ограничения прав. Эти изменения являются неприемлемыми.

Государственная регистрация (ст. 1232)

Ряд изменений предполагается внести в ст. 1232 ГК "Государственная регистрация результатов интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации". Мы остановимся только на одной новелле.

Из ныне действующего текста этой статьи неясно, какая из сторон договора об отчуждении исключительного права, о залоге исключительного права или о предоставлении права использования может осуществить государственную регистрацию такого договора. Более того, можно предположить, что лишь обе стороны договора могут осуществить такую регистрацию. Между тем, известно, что на практике имеют место случаи, когда одна из сторон, заключивших договор, не проявляет заинтересованности в его государственной регистрации.

В связи с этим представляется чрезвычайно важным и полезным сделанное авторами изменений предложение о включении в п. 3 ст. 1232 ГК нормы о том, что государственная регистрация договоров осуществляется "по заявлению сторон договора". При этом поясняется, что "Заявление может быть подано сторонами договора или одной из сторон договора".

Совершенно очевидно, что в случае принятия такой поправки любая заключившая договор сторона будет иметь право подать такое заявление, даже если другая сторона уклоняется от государственной регистрации договора. При этом не потребуется обращение в суд, как это предусмотрено в ст. 165 ГК.

Вместе с тем, принятие данной поправки, очевидно, потребует внесения некоторых изменений в п. 7 ст. 1232 ГК. Как известно, содержащаяся здесь норма касается добровольной государственной регистрации договоров, касающихся компьютерных программ, баз данных и топологий интегральных микросхем. Ныне действующая редакция этого пункта говорит об осуществлении государственной регистрации таких договоров "по желанию правообладателя". Следовало бы указать, что в этих случаях государственная регистрация осуществляется "по желанию любой стороны договора".

Заявление о предоставлении любым лицам права безвозмездного использования РИД (ст. 1233)

Статью 1233 ГК "Распоряжение исключительным правом" предлагается дополнить новыми нормами.

Их существо состоит в следующем:

Владелец интеллектуальных прав на РИД может заявить, что он предоставляет любому лицу возможность безвозмездно использовать этот РИД на определенных условиях и в течение определенного срока. Такое заявление, по сути дела, представляет собой отказ от осуществления некоторых своих прав или, другими словами, приостановление действия этих прав.

Вот основные "параметры" предлагаемой новеллы:

1. Заявление может относиться к праву использования результата интеллектуальной деятельности. Следовательно, оно не может относиться к правам на средства индивидуализации. Вместе с тем, не совсем ясно, может ли быть сделано такое заявление в отношении права использования таких объектов, которые не относятся ни к категории РИД, ни к средствам индивидуализации, а именно: к фонограммам, вещательным передачам, большим базам данных, первопубликациям и к секретам производства (ноу-хау).

2. Заявление обязательно предоставляет право использования любым лицам: круг пользователей не может быть ограничен.

3. Право пользования предоставляется безвозмездно.

4. Условия такого свободного использования указываются в заявлении. Нет препятствий для предоставления права использования, не ограниченного никакими условиями.

5. Срок предоставления такого права использования указывается в заявлении, а если он не указан, то этот срок считается равным пяти годам.

6. Указанное право использования действует на территории, указанной в заявлении, а если такая территория не указана, то это право действует в пределах Российской Федерации.

7. В течение срока действия указанного заявления, оно не может быть ни изменено, ни отозвано. Логика, однако, подсказывает, что следовало бы допустить изменения, касающиеся предоставления режима более свободного использования и удлинения срока свободного использования.

8. Указанное заявление должно быть сделано "путем размещения на официальном сайте федерального органа исполнительной власти по интеллектуальной собственности", то есть на официальном сайте Роспатента. Следует полагать, что именно с этого момента указанное заявление вступает в силу.

Указанное заявление, как таковое, с точки зрения права является односторонней сделкой (ст. 153, п. 2 ст. 154 и ст. 155 ГК РФ).

Для правообладателя указанное заявление создает обязанность: не предъявлять никаких претензий и исков к лицам, которые используют соответствующий РИД в пределах, установленных в заявлении.

Следовательно, для таких лиц возникают права на использование данных РИД.

Вместе с тем, как представляется, для этих лиц могут возникать и соответствующие обязанности, например, информировать правообладателя о факте использования (если такая обязанность указана в заявлении). Если подобные обязанности содержатся в заявлении, то возникает очень сложный вопрос о том, имеем ли мы здесь дело с односторонней сделкой или с офертой, предшествующей заключению договора.

Что касается тех случаев, когда в заявлении не содержится никаких дополнительных обязанностей, возлагаемых на потенциальных пользователей, то такое заявление, полностью подпадающее под определение односторонней сделки, по нашему мнению, может быть сделано и в соответствии с ныне действующим законодательством. Ведь действующее законодательство не содержит общих запретов, касающихся отказа от гражданского права - как общего отказа, так и частичного.

Заявления о частичном отказе от прав, принадлежащих правообладателю, которые предлагается урегулировать в п. 6 ст. 1233 ГК, в настоящее время уже широко применяются в зарубежных странах и, по-видимому, на территории Российской Федерации, причем, в основном, в отношении компьютерных программ. А компьютерные программы, как известно, могут быть (по желанию правообладателей) зарегистрированы в Роспатенте (ст. 1262 ГК). Именно этим обстоятельством, как можно полагать, объясняется предложение о том, что указанные заявления должны делаться путем размещения на официальном сайте Роспатента, а если соответствующий РИД прошел государственную регистрацию [в Роспатенте], то сведения о таком заявлении должны быть внесены Роспатентом в соответствующий государственный реестр.

Таким образом, вводя в ст. 1233 ГК проанализированные выше нормы, авторы изменений пытаются либо легализовать, либо упорядочить то, что ныне уже существует на практике.

Эту новеллу следует приветствовать.

Вместе с тем, предложения, содержащиеся в новом п. 6 ст. 1233 ГК, вызывают и ряд возражений:

1. Предлагаемые нормы следует распространить на все объекты, охраняемые в соответствии с частью четвертой ГК.

2. Следует прямо указать, что правообладатель может сделать заявление об отказе от всех своих исключительных прав.

3. Вряд ли следует исключать возможность сделать заявление о том, что правообладатель предоставляет любому лицу право возмездного использования (с установлением фиксированных размеров вознаграждения).

4. Предлагаемые нормы предусматривают, что подобные заявления не могут относиться к объектам патентного права и к селекционным достижениям, поскольку в отношении этих объектов имеются правила об "открытых лицензиях" (ст. 1368 и 1429 ГК). Логика, однако, подсказывает, что "открытые лицензии" (которые, кстати сказать, практически не применяются) вовсе не являются препятствием для распространения системы добровольных заявлений об ограничении права на использование, на сферы патентного права и права на селекционные достижения.

5. В абзаце 4 п. 6 ст. 1233 ГК предусматривается, что

"Правообладатель не имеет права" сделать заявление об ограничении права на использование "при наличии действующих возмездных лицензионных договоров, по которым предоставляется право использовать результат интеллектуальной деятельности в тех же пределах".

Общий смысл и направленность этой новеллы понятны: вводимые в закон заявления не должны ухудшать положения лицензиатов, с которыми правообладатель ранее заключил возмездный лицензионный договор.

Представляется, однако, что защищать права таких лицензиатов надо не путем запрета, налагаемого на правообладателя, а путем указания на то, что любое лицо, которому указанное заявление причинило убытки, вправе требовать их возмещения. Здесь нужно применить тот же принцип, который применяется в праве на отзыв (ст. 1269 ГК).

Конечно, кроме того, ранее заключенный лицензионный договор должен считаться расторгнутым по основанию, которое должно быть включено в ГК.

Запрет дарения исключительного права (ст. 1234 и 1235)

Статья 575 ГК предусматривает:

"1. Не допускается дарение, за исключением обычных подарков, стоимость которых не превышает трех тысяч рублей...

4) в отношениях между коммерческими организациями".

По сути дела, это - норма административного, налогового права (или, как говорили в царской России, - "полицейского права"). Ее смысл состоит в том, чтобы помешать коммерческим организациям уходить от уплаты налогов.

Пытаясь распространить действие этой нормы на часть четвертую ГК, авторы изменений предлагают дополнить ст. 1234 ГК новым пунктом: "Не допускается безвозмездное отчуждение исключительного права в отношениях между коммерческими организациями".

Это предложение представляется логичным и обоснованным.

Более сложно оценить сходную норму, которой предлагается дополнить ст. 1235 ГК:

"Не допускается безвозмездное предоставление права использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации в отношениях между коммерческими организациями на условиях исключительной лицензии".

Предлагаемая норма является несовершенной, прежде всего, по форме выражения. Если уж включать ее в ГК, то в виде п. 4 ст. 1236:

"4. Безвозмездный договор исключительной лицензии между коммерческими организациями является ничтожным".

Однако будет ли такая норма обоснованной, если учесть, что в ныне действующей ст. 690 ГК нет запрета передачи в безвозмездное пользование вещи другой коммерческой организации, причем авторы изменений не предлагают отменить эту норму, которая для части четвертой ГК может служить аналогом и, даже, "путеводной звездой"?

Кроме того, предлагаемое нововведение не является логично обоснованным, поскольку остается возможность такого частичного и временного "дарения" исключительного права одной коммерческой организацией другой коммерческой организации по договору простой (неисключительной) лицензии. Такой договор является допустимым, а права лицензиата - "одаряемого" по такому договору - во многом те же, что и по договору исключительной лицензии.

Право лицензиара самому использовать объект лицензии (ст. 1236)

В ныне действующей ст. 1236 ГК, посвященной видам лицензионных договоров, совершенно обойден вопрос о том, вправе ли лицензиар, выдавший лицензию, сам использовать объект лицензии в течение срока действия договора.

Попытку дать ответ на этот вопрос содержит п. 14 постановления Пленумов ВС РФ и ВАС РФ от 26 марта 2009 г. N 5/29 "О некоторых вопросах, возникших в связи с введением в действие части четвертой ГК РФ": за любым лицензиаром сохраняется право самому использовать объект лицензии, но если лицензия является исключительной, то договором может быть предусмотрено иное.

Такое разъяснение ст. 1236 ГК является несовершенным, что мною было отмечено в комментарии к данному постановлению N 5/29*(3).

Ныне авторы изменений предлагают дополнить п. 1 ст. 1236 ГК нормой, которая несколько отличается от действующего разъяснения. В соответствии с предлагаемой нормой

"Лицензиар не вправе сам использовать РИД или средство индивидуализации в тех пределах, в которых право использования такого результата или средства индивидуализации предоставлено лицензиату по договору на условии исключительной лицензии, если этим договором не предусмотрено иное".

Предлагаемое решение более логично. Вместе с тем, оно не содержит прямого ответа на вопрос о том, вправе ли лицензиар, заключивший договор простой (неисключительной) лицензии, использовать объект лицензии (очевидно, он имеет на это право), и могут ли стороны по договору простой (неисключительной) лицензии решить этот вопрос иначе (очевидно, не могут, хотя такое право им следовало бы предоставить).

Одностороннее расторжение лицензионного договора лицензиаром в случае неуплаты лицензиатом вознаграждения по договору (ст. 1237)

В статье 1234 ("Договор об отчуждении исключительного права") и в ст. 1237 ГК ("Исполнение лицензионного договора") имеются сходные нормы, касающиеся той ситуации, когда договорный партнер не осуществляет предусмотренные договором платежи. Такие платежи, как известно, в возмездном договоре об отчуждении исключительного права должен осуществлять приобретатель, а в возмездном лицензионном договоре - лицензиат.

В такой ситуации правообладатель (или, соответственно, - лицензиар) вправе односторонне расторгнуть договор (п. 5 ст. 1234 или, соответственно, - п. 4 ст. 1237 ГК).

При этом п. 5 ст. 1234 ГК говорит о праве правообладателя на расторжение договора при существенном нарушении приобретателем обязанности выплатить вознаграждение за отчуждение исключительного права на любой объект, охраняемый на основе части четвертой ГК, а п. 4 ст. 1237 ГК закрепляет право на односторонне расторжение лицензионного договора при любом нарушении обязанности выплатить лицензионное вознаграждение лишь в тех случаях, когда договор относится к праву использования авторского произведения либо объекта смежных прав.

Данные различия в этих двух сходных по своей сути нормах труднообъяснимы. На это обращалось внимание в литературе.

Исправляя эти недостатки, авторы изменений предлагают указать, что право на расторжение возмездного лицензионного договора возникает у лицензиара лишь в том случае, когда лицензиат существенно нарушает свою обязанность по уплате лицензионного вознаграждения. Кроме того, право лицензиара расторгнуть в такой ситуации договор будет возникать, если договор относится к использованию любого объекта, охраняемого частью четвертой ГК. Разумеется, что понятие "существенное нарушение" обязанности уплатить вознаграждение будет толковаться так, как это указано в п. 2 ст. 450 ГК:

"Существенным признается нарушение договора одной из сторон, которое влечет для другой стороны такой ущерб, что она в значительной степени лишается того, на что была вправе рассчитывать при заключении договора".

Изменения, которые предлагаются внести в п. 4 ст. 1237 ГК, представляются своевременными и обоснованными.

Напомним, что в настоящее время расторжение лицензионного договора по требованию лицензиара, которому не уплачены лицензионные платежи, в соответствии с п. 16 разъяснения, содержащегося в постановлении 5/29, может быть заявлено независимо от того, является ли такая неуплата существенной, а также независимо от продолжительности допущенной просрочки*(4).

Вина как одно из оснований ответственности за нарушение интеллектуальных прав (ст. 1250)

Пункт 3 ст. 1250 ГК (в ныне действующей редакции) предусматривает, что

"Отсутствие вины нарушителя [интеллектуальных прав]... не исключает применение в отношении нарушителя мер, направленных на защиту таких прав".

Поскольку общий, канонический принцип гражданского права заключается в том, что ответственность нарушителя гражданских прав возникает только при наличии его вины (ст. 401 и 1064 ГК), нормы, содержащиеся в п. 3 ст. 1250 ГК, вызвали непонимание и критические замечания.

Постановление 5/29 содержит в п. 23 важные и полезные разъяснения, которые призваны успокоить специалистов в области интеллектуальных прав.

Предлагаемые изменения направлены на то, чтобы прямо закрепить в ГК разъяснения, содержащиеся в постановлении 5/29. Однако сделать это не так просто, потому что ныне действующий п. 3 ст. 1250 ГК структурно построен неверно: его надо не пояснять, а отменять, заменить новым текстом. Поэтому предлагаемые пояснения к этому пункту, даже и полезные, напоминают "латание Тришкина кафтана".

Статью 1250 ГК предлагается дополнить новым пунктом следующего содержания:

"4. Предусмотренные статьями 151 и 1253 настоящего Кодекса меры ответственности за нарушение интеллектуальных прав подлежат применению при наличии вины нарушителя.

Предусмотренные подпунктом 3 пункта 1, пунктами 3 и 5 статьи 1252 настоящего Кодекса меры ответственности за нарушение интеллектуальных прав, если такое нарушение допущено не при осуществлении предпринимательской деятельности, подлежат применению при наличии вины нарушителя.

Отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим интеллектуальные права".

Из предлагаемых новых норм единственно бесспорной является норма, содержащаяся в абзаце 3 п. 4. Это известная в гражданском праве норма о презумпции виновности нарушителя, дублирующая то, что содержится в п. 2 ст. 401 и в п. 2 ст. 1064 ГК.

Что касается новых норм, содержащихся в первом и втором абзацах, то их вряд ли можно оценить положительно.

Во-первых, здесь указывается на то, что речь идет о "мерах ответственности", в то время как в предшествующем п. 3 этой статьи речь идет о "мерах защиты". Оба эти понятия в ГК следовало бы определить, а этого как раз и нет.

Во-вторых, в абзаце 2 указывается на применение принципа "виновной ответственности", "если... нарушение допущено не при осуществлении предпринимательской деятельности". Возникает неясность, может ли этот принцип "виновной ответственности" быть изменен договором - если речь идет об ответственности по договору (на основе общего принципа, установленного в п. 3 ст. 401 ГК это может быть осуществлено). Вторая неясность: если право нарушено при отсутствии договора при осуществлении предпринимательской деятельности, то во всех ли случаях ответственность будет наступать независимо от наличия вины?

По нашему мнению, вместо создания особых принципов ответственности для интеллектуальных прав к ним надо применить общегражданские принципы ответственности, указанные в главах 25 и 59 ГК.

Уточнение общих правил о выплате компенсации (п. 3 ст. 1252)

В соответствии с п. 3 ст. 1252 ГК для отдельных видов охраняемых объектов (авторские произведения, объекты смежных прав, товарные знаки) с нарушителя, вместо убытков, может быть взыскана компенсация. Взыскание этой компенсации очень широко распространено на практике. При взыскании компенсации применяются некоторые общие нормы-принципы.

Одна из таких норм указана в абз. 3 п. 3 ст. 1252 ГК:

"Правообладатель вправе требовать от нарушителя выплаты компенсации за каждый случай неправомерного использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации либо за допущенное правонарушение в целом"

Поскольку смысл этой нормы не совсем ясен (эту норму просто невозможно понять), предлагается ее исключить. По моему мнению, вряд ли найдутся сторонники сохранения этой нормы в законе.

Ответственность Интернет-провайдеров за нарушения интеллектуальных прав (новая ст. 1253.1)

При использовании в сети Интернет объектов интеллектуальных прав участвует большое число информационных посредников (Интернет-провайдеров). По ныне действующему российскому законодательству за нарушения интеллектуальных прав они несут ответственность: при бездоговорном нарушении - на основе принципа вины, а при нарушениях в рамках заключенных ими договоров - независимо от своей вины, если иное не указано в договоре. При этом для них, как и для других участников гражданского оборота, действует презумпция виновности нарушителя (а не презумпция отсутствия вины, применяемая в уголовном праве).

Практика свидетельствует о том, что применение к этим информационным посредникам указанных выше мер ответственности не всегда оправданно: к ним надо бы применять менее жесткие меры. Такие же взгляды высказываются и в многочисленных публикациях*(5).

Откликаясь на запросы практики и на высказанные в доктрине предложения, в ГК предлагается включить статью 1253.1, предусматривающую льготы, касающиеся применения мер ответственности за нарушения интеллектуальных прав, по отношению: 1) к информационным посредникам, осуществляющим передачу материала в сети Интернет, и 2) к информационным посредникам, предоставляющим возможность размещения материала в сети Интернет.

Таковы основные изменения, которые предполагается внести в главу 69 ГК РФ.

Э.П. Гаврилов,

доктор юридических наук,

профессор кафедры гражданского права НИУ ВШЭ

"Патенты и лицензии", N 11, ноябрь 2011 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) Э. Гаврилов. Исключительное право, принадлежащее нескольким лицам / "Хозяйство и право", 2009, N 3, с. 58-74.

*(2) Ранее, по другому поводу я уже указывал в своей публикации (Объекты исключительных прав и их делимость / "Патенты и лицензии", 2010, N 3) на желательность применения к разделу VII ГК норм, относящихся к вещам.

*(3) "Хозяйство и право", 2009, N 9, стр. 37-38.

*(4) Критику этого разъяснения см. "Хозяйство и право", 2009, N 9, стр. 39-40.

*(5) Укажу на самую свежую: Р. Попов Правовое регулирование файлообменных сетей: российская практика и мировой опыт / "Хозяйство и право", 2011, N 10, стр. 57. В сносках указана более ранняя литература по этой теме.