Пока не пошли титры... (Р. Андреевский, "Новая адвокатская газета", N 3, февраль 2014 г.)

Пока не пошли титры...

Иногда добросовестность и профессионализм адвоката берут верх над обстоятельствами.

Вероятно, каждому практикующему адвокату знакомо состояние, когда при ведении дела опускаются руки, поскольку возникает ощущение, что решение предопределено. Однако всегда стоит напоминать себе, что в нашей работе, как и в хорошем художественном фильме, пока не пошли титры, есть шанс. На примере двух случаев из собственной практики хочу рассказать коллегам о том, что добросовестная защита клиента вопреки всем обстоятельствам может дать неожиданный, казалось бы, положительный результат.

С большим удовольствием читаю "Новую адвокатскую газету", которая, по моему мнению, полезна не только адвокатам - она широко освещает события, происходящие в адвокатском сообществе, рассказывает об актуальных изменениях законодательства.

Обсуждаемые на страницах газеты темы, безусловно, расширяют общие и профессиональные знания юриста, а когда адвокаты делятся успешно проведенными процессами, я искренне за них рад. Несомненно, победы, достигнутые плодотворным трудом, повышают авторитет самого адвоката и всего адвокатского сообщества, к чему мы все должны стремиться.

Адвокатом хорошо известно, что в кассационной или апелляционной инстанции складывается мнение (зачастую не безосновательно), что до начала слушания дела решение уже принято и докладчику следует лишь огласить его. Аргументированная речь адвоката редко когда дает положительный результат, речь же прокурора, которая по содержанию сводится лишь к одному - "приговор законный и обоснованный", суд выслушивает с завидным интересом и практически воспринимает ее как руководство к действию. Назначенное же наказание лишь в исключительных случаях может не совпадать с мнением прокурора.

Когда часто сталкиваешься с подобным отношением к адвокатам, невольно задаешься вопросом: а стоит ли усердствовать, если результат заранее практически известен? Уверен, что стоит, и тому есть немало причин, в том числе обязанность адвоката добросовестно исполнять принятые обязательства.

На страницах газеты хочу поделиться примерами из своей практики, когда коллегия во второй инстанции отнеслась ко мне, по-моему, нестандартно.

Лучшее - не всегда враг хорошего

Несколько лет назад я защищал К. в городском суде Московской области, он обвинялся по ряду экономических преступлений, был под стражей. Дело было явно "заказным", доказательства виновности моего подзащитного - неубедительными. Еще в ходе ознакомления с материалами дела мы заявили ходатайство об участии трех федеральных судей, пытались хоть как-то добиться объективного рассмотрения. В то же время у нас сложилось мнение, что вряд ли удастся избежать обвинительного приговора с отбыванием реального наказания. Идея рассмотрения дела с участием трех судей, как выяснилось позже в ходе судебного заседания, наших надежд не оправдала - судьи всем своим видом демонстрировали полное отрешение.

Когда в прениях прокурор запросил наказание в виде 7 лет лишения свободы с отбыванием в колонии, мне и моему подзащитному практически стало все ясно. Несмотря на мнение прокурора, с которым мы были несогласны, я изложил суду свое видение дела, дал оценку имеющимся доказательствам, просил суд его оправдать за отсутствием события преступления.

Вернувшись из совещательной комнаты, суд огласил приговор: 6 лет лишения свободы с применением ст. 73 УК РФ, т.е. была назначена условная мера наказания, подзащитного освободили в зале суда. Таким образом, хотя и не был вынесен оправдательный приговор, который выносится крайне редко, процесс, по моему мнению, прошел успешно.

Я очень удивился, когда через несколько дней мой подзащитный пришел ко мне с просьбой обжаловать приговор, заявив при этом, что гонорар ему платить нечем, но очень просил не отказать. Я ответил ему, что обжаловать можно, не в гонораре дело, но шансов практически нет. Однако он был настойчив, и я дал свое согласие.

Время для обжалования приговора еще было, я подал жалобу в Московский областной суд. В назначенный день мы явились на заседание (надо сказать, что готовился я основательно, так как был абсолютно уверен, что преступления мой подзащитный не совершал, да и самого преступления совершено не было). Особых иллюзий относительно того, что моего подзащитного оправдают, я не питал. Когда нас пригласили в зал судебного заседания, я обратил внимание, что перед докладчиком лежит только один лист бумаги, само дело лежало закрытым рядом с листом.

Я предположил, что приговор останется без изменения. Когда мне дали слово, я обратился с речью к председательствующему и второму члену коллегии, поделился своим видением дела, обратил внимание на доказательства, высказался относительно ошибок, которые судом были допущены, просил подзащитного оправдать.

Коллегия ушла в совещательную комнату, а когда вернулась, председательствующий заявил, что они не пришли к единому мнению, поэтому слушание дела откладывается. При этом, обратившись ко мне, председательствующий рекомендовал явиться обязательно. Через неделю мой подзащитный был оправдан коллегией.

О том, насколько полезно соблюдать протокол

Аналогичный случай произошел со мной спустя несколько лет уже в Московском городском суде, когда на судебное заседание в апелляционной инстанции не явился ответчик. Докладчик заявил, что, если мы будем слушать дело без ответчика, его права "еще больше" будут ущемлены. Последние слова судьи отчетливо дали мне понять, что докладчик уже все для себя решил: права ответчика нарушены. При таком подходе к делу рассчитывать, что мы его успешно завершим, не приходилось. До следующего судебного заседания я думал над тем, что надо бы заявить ходатайство об отводе судьи. В то же время я понимал, что шансов на это практически нет, и в итоге от этой идеи отказался.

В назначенное время я пришел со своим доверителем и, когда председательствующий спросил нас, нужно ли докладывать дело, заявил, что нужно обязательно (это был практически мой единственный шанс). Докладчик доложил коллегии обстоятельства дела, и по тому, как он построил свою речь, можно было сделать вывод, что решение будет не в нашу пользу. Свое выступление я вновь адресовал председательствующему и другому члену коллегии. Когда коллегия вернулась из совещательной комнаты, председательствующий, посмотрев на меня, сказал знакомые мне слова о том, что коллегия не пришла к единому мнению и слушание дела откладывается. После этого я понял, что у нас сохраняются неплохие шансы на успех. Через неделю процесс закончился для нас благополучно.

В заключение хочу отметить, что, как бы ни складывался процесс, даже когда кажется, что шансов практически нет, адвокат обязан добросовестно выполнять свою работу: возможно, ваши доводы найдут надлежащую оценку и будет достигнут положительный результат.

Р. Андреевский,

адвокат АП Московской области

От редакции. Обвинительный уклон правосудия, недостатки в работе правоохранительных органов и несовершенство процессуального законодательства, безусловно, осложняют положение адвоката в процессе. Это дает основания для пессимистических выводов, подобных тем, к которым пришел Сергей Соловьёв, считающий, что отсутствие присяжных в зале суда делает речь защитника в судебных прениях речью без слушателя. По его мнению, в связи с уменьшением подсудности дел суду присяжных защита вскоре перестанет совершенствовать свою профессиональную речь, а искусство прений в суде станет рудиментом. Руслан Андреевский, признавая, что исход дела обычно предрешен еще до начала судебного заседания и аргументированная речь защитника редко достигает положительного результата, призывает адвокатов всегда добросовестно исполнять свои обязанности и активно отстаивать свою позицию в прениях, так как это может оказаться решающим фактором, который обеспечит благоприятное для подзащитного решение суда.

"Новая адвокатская газета", N 3, февраль 2014 г.