Классификация отношений как объектов преступлений и применение уголовного закона (В.Н. Винокуров, "Российский юридический журнал", N 1, январь-февраль 2014 г.)

Классификация отношений как объектов преступлений и применение уголовного закона

Рассматриваются виды общественных отношений как объектов преступлений: защищаемые и защищающие. По мнению автора, такое деление имеет не только теоретическое (позволяет обосновать место нормы в системе Особенной части УК РФ), но и практическое значение: учитывается при определении момента окончания преступления, его последствий и квалифицирующих признаков.

Объект преступления определяет конструкцию состава преступления и его признаки. Отношения, защищаемые с помощью уголовно-правового запрета, по содержанию неоднородны. При охране публичных благ субъектами уголовно-правовых отношений являются, с одной стороны, адресаты запрета, а с другой - государство. При охране частных благ в структуру отношений включается еще один субъект - обладатель частного блага*(1). Следовательно, в зависимости от субъектов можно условно выделить два вида охраняемых отношений.

К первому виду относятся личные неимущественные и имущественные отношения, урегулированные нормами гражданского права, субъекты которых равноправны. Личные неимущественные отношения складываются по поводу реализации личных нематериальных благ (жизнь, здоровье, достоинство), наказание за посягательства на которые предусмотрено гл. 16-20 УК РФ. Имущественные отношения возникают по поводу создания и распределения материальных благ, а также оказания услуг имущественного характера, выступающих имуществом в смысле ст. 128 ГК РФ, наказание за посягательства на них установлено гл. 21-22 УК РФ. Такое деление условно, поскольку финансовые и налоговые отношения, защищаемые нормами ст. 186, 191-194, 198-199.2 УК РФ, не имеют товарной природы и возникают по поводу исполнения обязательств по формированию бюджета, наличие которого позволяет государству функционировать. Вследствие чего в гл. 22 УК РФ объединены две большие группы посягательств: против установленного порядка осуществления экономической деятельности и против имущественных интересов субъектов хозяйствования*(2).

Ко второму виду причисляют отношения, урегулированные нормами публичных отраслей права. Их субъектами выступают, с одной стороны, граждане и юридические лица, а с другой - государство в лице своих органов. Речь идет об управленческих отношениях, возникающих по поводу осуществления государственно-управленческой деятельности, в рамках которых реализуются функции и полномочия исполнительной, законодательной и судебной власти, наказание за посягательство на которые зафиксировано в гл. 29-33 УК РФ*(3).

Также ко второму виду относятся отношения по поводу обеспечения общественной безопасности, общественного порядка и общественной нравственности, представляющие ценность, так как обеспечивают реализацию гражданами своих неимущественных и имущественных прав. Ответственность за посягательства на эти отношения предусмотрена в гл. 24-28 УК РФ. Условно их можно назвать комплексными отношениями, поскольку, например, недра (ст. 255 УК РФ) и земля (ст. 254 УК РФ) обладают стоимостью и могут рассматриваться как экономические блага. Однако законодатель обоснованно посчитал, что повреждение почвы и нарушение правил пользования недрами в первую очередь причиняет вред не имущественным отношениям, а отношениям в сфере экологической безопасности. Кроме того, хищение оружия как предмета преступления, установленного ст. 226 УК РФ, наряду с причинением вреда комплексным отношениям, причиняет вред и имущественным (защищаемым) отношениям, потому что оружие имеет определенную стоимость.

Общественные отношения как объект преступления можно классифицировать на защищаемые и защищающие отношения, которые возникают с момента вступления в силу закона, закрепляющего наказание за совершение конкретного преступления*(4). Защищаемые отношения - это личные неимущественные и имущественные отношения, существующие между физическими и юридическими лицами, по поводу возможности беспрепятственно пользоваться определенными благами. Защищающие отношения - это управленческие и комплексные отношения между физическими и юридическими лицами, с одной стороны, и государством в лице его органов - с другой, урегулированные нормами публичных отраслей права, предназначенные для нормального функционирования защищаемых отношений или их неприкосновенности.

Значение выделенных видов отношений определяется тем, что от неприкосновенности и нормального функционирования защищающих отношений зависит состояние личных неимущественных и имущественных отношений. Поэтому практически все составы, предусматривающие наказание за посягательства на защищающие отношения, сформулированы по типу формальных, когда, по сути, преступление нарушает запрет, установленный государством, в то время как при посягательстве на защищаемые (личные неимущественные и имущественные) отношения учитывается причинение фактического вреда (за исключением ряда норм, например ст. 162, 163, 185.5 УК РФ, когда момент окончания преступления перенесен на момент совершения действий, указанных в диспозиции нормы).

Причисление отношений к защищаемым или защищающим определяется их предметом. Спорным является отнесение преступления, предусмотренного ст. 171.2 УК РФ, к преступлениям, посягающим на отношения в сфере экономической деятельности (защищаемые отношения). По аргументированному мнению В.И. Тюнина, объектом этого преступления выступают отношения, обеспечивающие правовые основы государственного регулирования деятельности по организации и проведению азартных игр на территории РФ и ограничивающие осуществление данной деятельности в целях защиты нравственности, прав и законных интересов граждан*(5). Опасность преступления, предусмотренного ст. 171.2 УК РФ, обусловлена не получением виновным неконтролируемого дохода, выступающего конструктивным признаком состава, а причинением морального вреда обществу, пропагандой психологии удачного выигрыша, а не кропотливого труда, распадом семей, обнищанием населения. Значит, указанное преступление посягает на защищающие (комплексные) отношения, норма должна располагаться в гл. 25 УК РФ ("Преступления против здоровья населения и общественной нравственности"), а состав преступления должен быть сформулирован как формальный, когда преступление считается оконченным в момент организации и (или) проведения азартных игр с использованием игрового оборудования.

Вид отношений определяет и момент окончания преступлений. Если хищение предметов, не изъятых из гражданского оборота, окончено с момента, когда виновный получил реальную возможность распоряжаться похищенным, то относительно хищения оружия и боеприпасов этот вопрос решается иначе. Согласно п. 13 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 12 марта 2002 г. N 5 "О судебной практике по делам о хищении, вымогательстве и незаконном обороте оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств" хищение оружия и боеприпасов считается оконченным с момента противоправного завладения ими любым способом с намерением присвоить похищенное или передать его другому лицу. В то же время в постановлении Пленума ВС РФ от 15 июня 2006 г. N 14 "О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами" этот вопрос не регламентирован, что вызывает споры в теории. Некоторые ученые полагают, что хищение наркотических средств в форме кражи, грабежа, мошенничества, присвоения и растраты окончено с момента изъятия этих средств и получения лицом реальной возможности распоряжаться ими по своему усмотрению*(6). Представляется более верной позиция, что хищение наркотических средств и психотропных веществ окончено с момента завладения ими виновным*(7). Это обусловлено характером защищающих отношений, поскольку незаконное обладание наркотическими средствами уже создает опасность для здоровья населения.

Вид отношений, которым причиняет вред виновный, влияет на решение вопроса о квалификации по совокупности преступлений, предусмотренных ст. 159 и 186 УК РФ. Согласно постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 17 апреля 2001 г. N 1 "О внесении изменений и дополнений в постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 апреля 1994 г. N 2 "О судебной практике по делам об изготовлении или сбыте поддельных денег и ценных бумаг" незаконное приобретение лицом чужого имущества в результате проведенных им операций с фальшивыми деньгами или ценными бумагами охватывается составом ст. 186 УК РФ и дополнительной квалификации по статьям, предусматривающим ответственность за хищение, не требует. По всей видимости, по мнению Верховного Суда РФ, сбыт поддельных денег и ценных бумаг причиняет вред не только отношениям в сфере их обращения, но и отношениям собственности, о чем свидетельствует санкция, предусмотренная ст. 186 УК РФ. Однако эту позицию Верховного Суда РФ обоснованно критикуют, утверждая, что сбыт поддельных денег и ценных бумаг, связанный с противоправным завладением чужим имуществом, необходимо квалифицировать по совокупности преступлений, предусмотренных ст. 159, 186 УК РФ. Во-первых, если следовать указаниям Верховного Суда РФ, "теряется" такой объект, как отношения собственности. Состав преступления, предусмотренного ст. 186 УК РФ, относится к формальным и не охватывает причинение имущественного ущерба лицам, которым виновный сбывает поддельные деньги, поэтому нормы, предусмотренные ст. 186 и 159 УК РФ, нельзя рассматривать как общую и специальную. Во-вторых, сбыт поддельных денег и ценных бумаг по времени не всегда совпадает с изъятием имущества, так как виновный может передать их в качестве аванса или, наоборот, отдать после получения имущества. В-третьих, сбыт не всегда связан с противоправным и безвозмездным завладением чужим имуществом*(8). Таким образом, сбыт поддельных денег причиняет вред как защищаемым (имущественным) отношениям, так и защищающим (управленческим), поскольку посягает на интересы государства, значит, действия виновного следует квалифицировать по совокупности преступлений.

Характер отношений, выступающих объектом преступления, учитывается и при решении вопроса о квалификации по совокупности хищения и последующего распоряжения похищенным имуществом. Например, при хищении предметов, изъятых из свободного оборота (ст. 226, 229 УК РФ), совершение с ними действий, таких как хранение, перевозка и т.д., требует дополнительной квалификации по ст. 222, 228 УК РФ, поскольку незаконное обладание оружием и наркотическими средствами создает угрозу причинения вреда общественной безопасности и здоровью населения. В то же время действия лица в отношении похищенного им имущества, не изъятого из свободного оборота, для уголовного права безразличны, поэтому совокупность преступлений исключается при уничтожении похищенного имущества*(9). Как указал Верховный Суд РФ, "умышленное уничтожение автомобиля, которым виновный завладел в результате разбойного нападения, не образует состава преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 167 УК РФ"*(10).

На основании изложенного спорным представляется наличие ст. 174.1 УК: лицо преступным путем получает имущество и, распоряжаясь этим имуществом, вновь подлежит ответственности, что нарушает ч. 2 ст. 6 УК РФ: никто не может нести ответственность дважды за одно и то же*(11).

Вид отношений, которым преступление причиняет вред, определяет и характер последствий. Так, одним из последствий незаконного предпринимательства (ст. 171 УК РФ) является извлечение дохода в крупном размере. Поскольку это преступление посягает на имущественные отношения, где субъекты равноправны, и не связано с изъятием чужого имущества, в теории обоснованно предложено декриминализировать незаконное предпринимательство, сопряженное с извлечением крупного дохода, и привлекать виновного к административной или финансовой ответственности*(12). Декриминализация незаконного предпринимательства, сопряженного с извлечением дохода в крупном размере, позволит рассматривать незарегистрированную предпринимательскую деятельность как способ уклонения от уплаты налогов и решит вопрос, образуют преступления, предусмотренные ст. 171 и 198 УК РФ, совокупность преступлений или нет*(13).

В то же время если человек незаконно обогащается, будучи субъектом управленческих (защищающих) отношений, то его действия следует признавать преступлением. В теории обоснованно предложено дополнить УК РФ нормой, предусматривающей наказание за сокрытие коррупционных доходов*(14). Это обусловлено тем, что от нормального функционирования управленческих отношений как одного из видов защищающих отношений, которым причиняет вред незаконное обогащение должностных лиц и государственных служащих, зависит функционирование защищаемых отношений.

Характер выделенных ранее отношений определяет и содержание квалифицирующего признака "совершение хищения с использованием служебного положения" (ч. 3 ст. 159, ч. 3 ст. 160, п. "в" ч. 3 ст. 226 УК РФ, п. "в" ч. 2 ст. 229 УК РФ). Согласно п. 24 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2007 г. N 51 "О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате" под лицами, использующими служебное положение при совершении мошенничества, присвоения или растраты, следует понимать должностных лиц, обладающих признаками, предусмотренными примечанием 1 к ст. 285 УК РФ, государственных или муниципальных служащих, не являющихся должностными лицами, а также иных лиц, отвечающих требованиям, предусмотренным примечанием 1 к ст. 201 УК РФ (например, лицо, которое использует для совершения хищения служебные полномочия, включающие организационно-распорядительные или административно-хозяйственные обязанности в коммерческой организации). Таким образом, субъектами преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 159, ч. 3 ст. 160 УК РФ (посягающих на имущественные отношения), выступают лица, наделенные полномочиями по осуществлению контроля, управления и учета имущества учреждения, предприятия или организации*(15).

При этом функции служащего достаточно многочисленны. По объему полномочий служащие делятся на: 1) руководителей; 2) специалистов (исполнителей, не имеющих распорядительных полномочий); 3) вспомогательный (обслуживающий) персонал*(16). По мнению Н. Егоровой, служащий - это лицо, осуществляющее управленческую либо иную юридически значимую деятельность, непосредственно не связанную с производством материальных благ или оказанием материальных услуг, а также осуществляющее интеллектуальное или документальное обслуживание управленческой или иной деятельности*(17). Таким образом, можно вести речь о двух видах служащих: тех, кто наделен управленческими полномочиями, и тех, кто выполняет сугубо технические действия. Обоснованным представляется решение Президиума Московского городского суда, указавшего, что субъектами преступления, предусмотренного п. "в" ч. 2 ст. 160 УК РФ (в современной редакции - ч. 3 ст. 160 УК РФ), являются должностные лица и иные служащие, использующие свое служебное положение для присвоения имущества. Следовательно, действия Г., работавшего в должности водителя автобетоносмесителя и осуществлявшего правомочия в отношении вверенного ему имущества (бетона) не в связи с занимаемой должностью, а в связи с выполнением своих производственных функций по его перевозке и доставке на основании товарно-транспортной накладной, нельзя расценивать как совершение хищения с использованием служебного положения, а следует квалифицировать по ч. 1 ст. 160 УК РФ*(18).

Вместе с тем применительно к защищающим (комплексным) отношениям содержание данного квалифицирующего признака иное. Так, в п. 15 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 12 марта 2002 г. N 5 отмечается, что хищением оружия с использованием своего служебного положения следует считать хищение их как лицом, которое наделено служебными полномочиями, связанными с оборотом оружия, в частности его использованием, производством, учетом, хранением, передачей, изъятием и т.д., так и лицом, которому они выданы персонально и на определенное время для выполнения специальных обязанностей (часовым, постовым милиционером, вахтером или инкассатором во время исполнения ими служебных обязанностей и т.п.). Аналогично Верховный Суд РФ трактует понятие "служебное положение" применительно к хищению наркотических средств и психотропных веществ. Так, в п. 23 постановления от 15 июня 2006 г. N 14 сказано: "Под использующим свое положение (п. "в" ч. 2 ст. 229 УК РФ) следует понимать как должностное лицо, так и лицо, выполнение трудовых функций которого связано с работой с наркотическими средствами или психотропными веществами. Например, при изготовлении лекарственных препаратов таким лицом может являться провизор, лаборант, при отпуске и применении - работник аптеки, врач, медицинская сестра, при их охране - охранник, экспедитор". Итак, к служащим, использующим служебное положение, применительно к хищению оружия и наркотических средств Верховный Суд РФ относит всех служащих: как тех, кто осуществляет юридически значимые действия, так и тех, кто выполняет технические функции. Такая позиция логична, поскольку оружие и наркотические средства изъяты из гражданского оборота, не каждый человек имеет к ним доступ. Значит, свойства предметов, определяющих характер отношений, влияют на содержание такого квалифицирующего признака, как совершение преступления лицом с использованием служебного положения. Поэтому вряд ли возможно выработать единую позицию относительно содержания этого квалифицирующего признака, что предлагается в теории*(19).

Выделение указанных двух видов отношений имеет значение и для квалификации причинения вреда в состоянии крайней необходимости. Исходя из буквального толкования ч. 1 ст. 2 УК РФ права и свободы человека (защищаемые отношения) - более важный объект уголовно-правовой охраны, чем общественная безопасность и окружающая среда (защищающие отношения). Однако согласно ст. 7 и 8 Федерального закона от 6 марта 2006 г. N 35-ФЗ "О противодействии терроризму" правомерным признается уничтожение речного, морского или воздушного судна, не выполняющих требования остановиться, когда исчерпаны все способы остановки транспортного средства и если их дальнейшее движение создает реальную опасность гибели людей либо наступления экологической катастрофы*(20). Указанные положения формально противоречат ч. 1 ст. 2 УК РФ, но полностью соответствуют ч. 2 ст. 39 УК РФ, так как гибель воздушного или морского судна вместе с пассажирами причиняет меньший вред, чем экологическая катастрофа или гибель еще большего числа людей, как это произошло 11 сентября 2001 г. в США. В этом случае законодатель признал, что защищающие (комплексные) отношения в сфере общественной безопасности важнее, чем защищаемые (личные неимущественные).

Таким образом, условное деление отношений, выступающих объектом преступления, на защищающие и защищаемые позволяет обосновать место нормы в системе Особенной части УК РФ, определить момент окончания преступления, его последствия и квалифицирующие признаки.

Список литературы

Административное право: учеб. / под ред. Л.Л. Попова. М., 2002.

Бавсун М.В. Соотношение законности и целесообразности как основных принципов отечественного уголовного законодательства // Правоведение. 2010. N 6.

Бойцов А.И. Преступления против собственности. СПб., 2002.

Борков В.Н. Должностные преступления: квалификация, система и содержание уголовно-правовых запретов. Омск, 2010.

Векленко В.В. Квалификация хищений. Омск, 2001.

Водитель автотранспорта не может рассматриваться как субъект преступления - присвоение и растрата, совершенные с использованием служебного положения (п. "в" ч. 2 ст. 160 УК РФ) // Бюл. Верховного Суда РФ. 2002. N 2.

Волженкин Б.В. Преступления в сфере экономической деятельности. СПб., 2002.

Егорова Н. Служащий как специальный субъект в уголовном праве России // Уголовное право. 2004. N 2.

Елисеев С.А. Преступления против собственности по уголовному законодательству России. Томск, 1999. С.

Иногамова-Хегай Л., Черебедов С. Квалификация преступлений, совершенных с использованием служебного положения // Уголовное право. 2008. N 4.

Клепицкий И.А. Система хозяйственных преступлений. М., 2005.

Курченко В.Н. Противодействие незаконному обороту наркотических средств и психотропных веществ: уголовно-правовой и уголовно-процессуальные аспекты. СПб., 2003.

Майоров А.А., Малинин В.Б. Наркотики: преступность и преступление. СПб., 2002.

О судебной практике по делам о хищении, вымогательстве и незаконном обороте оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств: постановление Пленума Верховного Суда РФ от 12 марта 2002 г. N 5 // Бюл. Верховного Суда РФ. 2002. N 5.

Пикуров Н.И. Уголовное право в системе межотраслевых связей. Волгоград, 1998.

Соболев В.В., Шульга А.В. Квалификация противоправного изъятия чужого имущества с последующим уничтожением // Рос. юстиция. 2007. N 5.

Судебная практика по уголовным делам: в 2 ч. Ч. 2: Разъяснения по вопросам Общей и Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации / сост. С.А. Подзоров. М., 2001.

Тюнин В.И. Преступления в сфере экономической деятельности. М., 2012.

Устинова Т. Уголовно-правовая оценка ст. 174.1 УК РФ // Уголовное право. 2003. N 2.

Филимонов В.Д. Обстоятельства, определяющие содержание и конструкцию состава преступления // Уголовное право. 2003. N 2.

Хилюта В.В. Преступления против собственности и порядка осуществления экономической деятельности: концептуальные основы моделирования объекта и системы. М., 2012.

Шишко И.В. Совокупность фальшивомонетничества и преступлений, совершаемых с использованием поддельных денег (ценных бумаг) // Актуальные проблемы борьбы с преступностью в Сибирском регионе: сб. материалов науч.-практ. конф. Красноярск, 2001. Ч. 1.

Шульга А.В. Момент окончания хищения по ст. 229 УК РФ // Рос. юстиция. 2007. N 11.

Яни П. Доход от незаконного предпринимательства // Законность. 2000. N 6.

В.Н. Винокуров,

кандидат юридических наук,

доцент Сибирского юридического института

ФСКН России (Красноярск)

"Российский юридический журнал", N 1, январь-февраль 2014 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) Пикуров Н.И. Уголовное право в системе межотраслевых связей. Волгоград, 1998. С. 45.

*(2) Хилюта В.В. Преступления против собственности и порядка осуществления экономической деятельности: концептуальные основы моделирования объекта и системы. М., 2012. С. 63, 132.

*(3) Административное право: учеб. / под ред. Л.Л. Попова. М., 2002. С. 35-43.

*(4) Филимонов В.Д. Обстоятельства, определяющие содержание и конструкцию состава преступления // Уголовное право. 2003. N 2. С. 83.

*(5) Тюнин В.И. Преступления в сфере экономической деятельности. М., 2012. С. 53.

*(6) Майоров А.А., Малинин В.Б. Наркотики: преступность и преступление. СПб., 2002. С. 188; Курченко В.Н. Противодействие незаконному обороту наркотических средств и психотропных веществ: уголовно-правовой и уголовно-процессуальные аспекты. СПб., 2003. С. 273.

*(7) Шульга А.В. Момент окончания хищения по ст. 229 УК РФ // Рос. юстиция. 2007. N 11. С. 59-60.

*(8) Шишко И.В. Совокупность фальшивомонетничества и преступлений, совершаемых с использованием поддельных денег (ценных бумаг) // Актуальные проблемы борьбы с преступностью в Сибирском регионе: сб. материалов науч.-практ. конф. Красноярск, 2001. Ч. 1. С. 165-167; Волженкин Б.В. Преступления в сфере экономической деятельности. СПб., 2002. С. 377.

*(9) Соболев В.В., Шульга А.В. Квалификация противоправного изъятия чужого имущества с последующим уничтожением // Рос. юстиция. 2007. N 5. С. 21.

*(10) Судебная практика по уголовным делам: в 2 ч. Ч. 2: Разъяснения по вопросам Общей и Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации / сост. С.А. Подзоров. М., 2001. С. 536-537.

*(11) Бойцов А.И. Преступления против собственности. СПб., 2002. С. 273; Устинова Т. Уголовно-правовая оценка ст. 174.1 УК РФ // Уголовное право. 2003. N 2. С. 80; Клепицкий И.А. Система хозяйственных преступлений. М., 2005. С. 531.

*(12) Волженкин Б.В. Указ. соч. С. 185.

*(13) Яни П. Доход от незаконного предпринимательства // Законность. 2000. N 6. С. 34-38.

*(14) Борков В.Н. Должностные преступления: квалификация, система и содержание уголовно-правовых запретов. Омск, 2010. С. 86-87.

*(15) Векленко В.В. Квалификация хищений. Омск, 2001. С. 168.

*(16) Елисеев С.А. Преступления против собственности по уголовному законодательству России. Томск, 1999. С. 171-172.

*(17) Егорова Н. Служащий как специальный субъект в уголовном праве России // Уголовное право. 2004. N 2. С. 27.

*(18) Бюл. Верховного суда РФ. 2002. N 2. С. 20.

*(19) Иногамова-Хегай Л., Черебедов С. Квалификация преступлений, совершенных с использованием служебного положения // Уголовное право. 2008. N 4. С. 29.

*(20) Бавсун М.В. Соотношение законности и целесообразности как основных принципов отечественного уголовного законодательства // Правоведение. 2010. N 6. С. 59-60.