Право на помилование (Г.Б. Романовский, "Гражданин и право", N 3, март 2014 г.)

Право на помилование

Последнее десятилетие институт помилования в нашем государстве не привлекал к себе пристального внимания ввиду редкости его применения. Причем такая практика ассоциируется с избранием на должность Президента РФ В.В. Путина. Действительно, достаточно привести статистические данные, чтобы увидеть резкие отличия.

В 1992 г. в результате актов помилования было освобождено 2726 человек, далее - с увеличением до 1999 г., в котором было освобождено 7418 граждан*(1). В 2005 г. освобожденных уже только 42, в 2013 г. таковых было пять*(2). Отметим сразу, что связь количественных показателей помилования с субъективными факторами принятия решения по данному вопросу - мировая тенденция. Например, для США В.Е. Квашис выделяет "личные убеждения" губернатора, приводя в качестве примеров как губернаторов, практикующих помилование, так и губернаторов, использующих свое право крайне редко*(3). Именно личные переживания главы государства при решении вопроса о помиловании наиболее ярко описаны в мемуарах В. Жискар д'Эстена. Хотелось бы привести только одну фразу: "Я никогда не претендовал на то, что могу вынести более справедливый приговор"*(4).

Однако 2013 год охарактеризовался тем, что привлек медийное внимание к Указу Президента РФ о помиловании М.Б. Ходорковского (как его иногда называли в иностранной прессе, "узника N 1"*(5). Понятно, что столь значимый в политической жизни страны факт не обошелся без определенных комментариев, в центре которых находилось: признал ли тем самым свою вину М. Ходорковский? Так, секретарь Генсовета "Единой России" Сергей Неверов отметил: "Обращение Ходорковского - это, во-первых, признание вины. Во-вторых, это перечеркивает миф о политической подоплеке дела, как это пытались преподнести"*(6). Аналогичный комментарий дал пресс-секретарь Президента РФ Дмитрий Песков: "Если просит о помиловании, значит - признает вину"*(7). Одновременно с оценкой конкретного факта вновь был поднят вопрос о востребованности помилования в силу его редкости.

Отойдем от политической составляющей и рассмотрим указанный институт с юридической точки зрения (не применительно к конкретному лицу). Часть 3 ст. 50 Конституции РФ предусматривает: "Каждый осужденный за преступление имеет право на пересмотр приговора вышестоящим судом в порядке, установленном федеральным законом, а также право просить о помиловании или смягчении наказания". В соответствии со ст. 71 Конституции помилование находится в ведении Российской Федерации, а согласно ст. 89, осуществляет помилование Президент РФ. Бегло определим базовые характеристики помилования.

Во-первых, право на помилование включено в перечень основных прав и свобод человека и гражданина (глава II Конституции РФ). Субъектом права является любой осужденный за преступление. Пункт 4 ст. 6 Международного пакта от 16 декабря 1966 г. "О гражданских и политических правах" закрепляет данное право только за теми, кто приговорен к смертной казни. В юридической печати предлагалось ввести аналог помилования по отношению к гражданам, привлеченным к административной ответственности, но это не нашло широкой поддержки.

Во-вторых, помилование - прерогатива федеральной власти. Любые попытки ввести аналогичные институты на региональном уровне неконституционны. Отметим, попытки были. Примером может служить Закон Республики Башкортостан от 11 ноября 1996 г. N 56-з "О помиловании лиц, осужденных судами Республики Башкортостан" (в 2001 г. был признан утратившим силу).

В-третьих, осуществление помилования - исключительная прерогатива Президента РФ. Часть 3 ст. 50 содержит оговорку "в порядке, установленном федеральным законом" только в отношении права на пересмотр приговора. Это означает, что процедура осуществления помилования также прерогатива главы государства, что исключает принятие по данному вопросу федерального закона (предложение о принятии федерального закона озвучивались в юридической научной печати*(8).

Порядок рассмотрения ходатайств о помиловании утвержден Указом Президента РФ от 28 декабря 2001 г. N 1500 "О комиссиях по вопросам помилования на территориях субъектов Российской Федерации"*(9). В соответствии с Указом Президента РФ в субъектах Федерации (во всех) их главами созданы комиссии по вопросам помилования (далее - Комиссия), которые непосредственно рассматривают ходатайства осужденных. Высшее должностное лицо субъекта Федерации (далее - Глава) на основании решения Комиссии вносит представление Президенту (Положение о комиссиях по вопросам помилования не предусматривает ситуации, когда Глава не соглашается с выводами Комиссии). Президент РФ при принятии решения не связан с выводами Комиссии, оформленными в представлении. В Положении лишь содержатся общие рекомендательные нормы: в отношении кого помилование, как правило, не применяется, какие обстоятельства принимаются во внимание при принятии решения о помиловании. Это некие ориентиры, которые должны приниматься во внимание членами Комиссии при принятии решения в отношении конкретного осужденного. В то же время закрепленные в Положении рекомендации не носят обязательного характера при вынесении решения Комиссией. В этой части она независима, но и ее выводами Президент РФ не связан.

Обращает на себя внимание, что на Комиссию помимо рассмотрения вопросов, связанных с помилованием, возложены задачи осуществления общественного контроля за условиями содержания осужденных, а также подготовка предложений о повышении эффективности деятельности учреждений и органов уголовно-исполнительной системы, иных государственных органов, находящихся на территории субъекта Российской Федерации, по вопросам социальной адаптации лиц, отбывших наказание. Эти несвойственные ей функции Комиссия, как правило, не выполняет. Тем более, что происходит дублирование. Федеральный закон от 10 июня 2008 г. N 76-ФЗ "Об общественном контроле за обеспечением прав человека в местах принудительного содержания и о содействии лицам, находящимся в местах принудительного содержания"*(10) предусматривает создание общественных наблюдательных комиссий с указанными функциями.

Анализ Положения указывает, что с письменным обращением к Президенту РФ должны обращаться сам осужденный либо лицо, отбывшее наказание, но имеющее неснятую судимость (в этом случае просьба заключается в снятии судимости). Не предполагается обращение иных лиц (вне воли осужденного), а также помилование без просьбы осужденного по инициативе самого Президента. Формой реализации президентских полномочий является указ. Приказом Минюста РФ от 30 мая 2007 г. N 110 утверждена Инструкция об организации работы учреждений и органов уголовно-исполнительной системы с ходатайствами осужденных о помиловании*(11).

Помилование активно исследовалось дореволюционными учеными-юристами. Особо хотелось бы выделить работу К.Ф. Хартулари*(12), кстати редко цитируемую в современных исследованиях. Автор указывал: "Под словом "помилование", в его общем и обширном смысле, разумеются, обыкновенно, все действия милосердия, основанного на альтруистических чувствах любви и сострадания к ближнему, а следовательно, на начале, явно противоположном строгой идее права. В специальном же смысле оно выражает собою право, присущее державности, в силу которого, снисходя к участи человека, преследуемого или уже осужденного законом за известное преступление, - она может совершенно его простить и освободить от всякого наказания или же ограничиться смягчением такового"*(13).

Таким образом, единственным основанием для помилования было милосердие, а предметом - "действие вне закона". К.Ф. Хартулари выделяет первоисточник понятия помилования - римскую доктрину имперской эпохи, согласно которой "Государь есть начало всякого правосудия и источник всякой милости". В то же время в работе приводится анализ римской республиканской практики помилования, когда таковое применялось в политических целях во время партийных междоусобиц как "средство водворения в государстве полнейшего мира и спокойствия". Автор специально проводит исторический анализ четкого отвоевывания в странах Европы данного права монархом. История показывает, что помилование рассматривалось как особая привилегия монарха. Он им мог воспользоваться вне воли осужденного, а также исключительно в силу какого-то знаменательного события (победа над врагом, рождение наследника и т.д.).

К.Ф. Хартулари четко выделяет доводы в пользу существования права помилования, среди которых центральное место уделяется двум.

Первое - "произвольность положительного закона, который, как всякое произведение ума человеческого, являясь несовершенным, не может удовлетворять вполне требованиям справедливости". (Ф. Лист считал, что помилование может служить "средством исправления ошибки, действительной или мнимой, судьи или помогать политике преодолеть преграду права")*(14).

Второе - "несовершенство судей как факторов самого закона, обязанных применять его в жизни"*(15). Л.Е. Владимиров указывал, что помилование существует "для примирения формального права со справедливостью". "Впрочем, - пишет он. - иногда причиною помилования может быть не только требование справедливости, но и соображение целесообразности, пользы, политической мудрости"*(16). О целесообразности помилования писал и В.В. Есипов, когда "в некоторых случаях лучше и полезнее помиловать преступника")*(17). Именно эти обстоятельства обусловливают необходимость высшего закона или права, предоставленного лица, требованиям которого удовлетворяет только глава государства, "в руках которого справедливость всегда находится в условиях, более совершенных и наиболее приближающих ее к идее божеской справедливости...".

К.Ф. Харталури отстаивает право именно главы государства на помилование, только он "имеет возможность относиться нелицеприятно и с полным хладнокровием ко всем кипучим общественным вопросам данной минуты, оставаясь чуждым всяким враждебным партийным проискам и стремлениям, которыми отличается, обыкновенно, деятельность конституционных палат"*(18).

Таким образом, помилование осуществляется главой государства в интересах "общественных и политических", следовательно, "не в качестве частного лица, но в качестве представителя целого народа". Исходя из данного посыла, формулируются существенные выводы. Во-первых, помилование не может зависеть от воли самого осужденного. Во-вторых, помилование не устраняет предположения о виновности милуемого, "иначе оно и не соответствовало бы своему назначению оказывать милосердие только осужденному"; "в противном случае пришлось бы признать, что государственная власть милует только тех, в безусловной виновности которых она убеждена". Кстати, именно такая трактовка соотносится с современным пониманием помилования в российской юриспруденции.

Так, постановление Конституционного Суда РФ от 6 июля 1998 г. N 21-П "По делу о проверке конституционности части пятой статьи 325 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобой гражданина В.В. Шаглия" содержит ключевое правило: "Это право, по смыслу статьи 50 (часть 3) Конституции Российской Федерации, носит абсолютный характер, и федеральный законодатель не вправе ограничивать его ни по кругу лиц, ни по видам судебных приговоров, подлежащих пересмотру, ни по каким иным обстоятельствам"*(19). Т.Г. Морщакова дополнительно указывает, что никто не может быть дискриминирован в своем праве ходатайствовать о помиловании (ст. 19 Конституции)*(20). Это означает, что недопустима дискриминация по признаку признания-непризнания вины подсудимым. Статья 50 Конституции РФ категорична: "Каждый осужденный за преступление имеет право...".

К.Ф. Хартулари разбирает и мнения сторонников-противников помилования. Интересен в этом аспекте приводимый вывод Р. Гарофало, протестующий против амнистии - правительство как бы объявляет прощенным. "То, что было преступлением вчера и будет завтра, лишается своего преступного характера единственно сегодня"*(21). Одновременно Р. Гарофало иначе относится к индивидуальному помилованию, касающемуся лишь наказания преступника.

Одним из известных противников помилования (но сторонником амнистии) является Ч. Беккариа, который в своем классическом произведении "О преступлениях и наказаниях" отмечал: "...показывать людям, что преступления могут прощаться и что наказание не обязательное их следствие, значит порождать в них иллюзию безнаказанности и заставлять их верить, что если можно добиться прощения, то приведение в исполнение приговора непрощенному скорее акт насилия власти, чем результат правосудия"*(22). Беккариа характеризовал право помилования как "акт непросвещенной благотворительности", "декретирующий безнаказанность". И.Я. Фойницкий указывал, что противники помилования находятся прежде всего в тех странах, где власть этим правом сильно злоупотребляла*(23). Такие злоупотребления характерны для власти, не пользующейся достаточной независимостью. В качестве примера Фойницкий приводит власть губернаторов в США, считая, что такое право должно принадлежать только верховной власти.

Н.С. Таганцев также опровергает доводы противников помилования. "Что же касается возражений против помилования по существу, то от них отказались даже наиболее последовательные новейшие сторонники теорий возмездия, как Кестлин, Гельшнер, признавая право помилования не только целесообразным, но и справедливым дополнением карательного права"*(24). Автор далее указывает: "Всякий карательный закон... будучи обобщенным жизненным правилом, всегда имеет в виду, так сказать, средние случаи преступности; его карательная санкция рассчитана на обычные типы и формы.

Этот недостаток закона пополняется в известной степени дискреционною властью суда, дающею ему право переступать, сообразно с обстоятельствами отдельных случаев, установленную законом меру ответственности, но и эта власть, по существу ее, не беспредельна, а между тем не трудно представить себе стечение обстоятельств объективных и в особенности субъективных, при которых и такое изменение нормального наказания окажется недостаточным. Когда преступное деяние представляется чрезвычайным, резко выделяющимся из общего типа, то оно требует и чрезвычайного изменения наказания".

Право на помилование является предметом современных диссертационных исследований. Отметим некоторые из них. Так, И.Л. Марогулова относит помилование к межотраслевым образованиям, относя его к институту государственного прощения*(25) и предлагая одновременно ввести понятие "условного помилования", предполагающего установление испытательного срока. С.З. Ханмагомедов признает помилование как акт милосердия, также предлагая условное помилование, учет мнения потерпевшего (заключение договора о примирении), передачу права помилования субъектам Российской Федерации*(26). На помилование как акт милосердия указывает О.В. Левашова*(27). Н.В. Осмоловская считает, что необходимо отойти от практики ситуативного применения актов помиловании (случайного характера применения)*(28). И.А. Гукасов, определяя конституционную природу помилования, отмечает, что просьба осужденного является факультативным основанием. Президент РФ может реализовать свое право и без таковой. Помилование основывается на определенных преференциях главы государства, которые он предоставляет, руководствуясь назначением своей функции по защите прав и свобод человека и гражданина, собственным государственным чувством сострадания*(29). Такой же точки зрения придерживается и А.В. Елинский. "Помилование, будучи актом милосердия, благодеянием, может осуществляться в том числе без просьбы осужденного и даже против его желания; этим его права не нарушаются и достоинство не умаляется, поскольку помилование, как и приговор, хотя и связано с последствиями преступного поведения виновного лица, не может ставиться в зависимость от его воли"*(30).

И.А. Гукасов считает, что глава субъекта Российской Федерации - излишняя инстанция, необходимо повысить роль региональных комиссий по вопросам помилования. С этим доводом отчасти можно согласиться, учитывая, что Положение о комиссиях по вопросам помилования не предусматривает ситуации, когда глава субъекта Федерации может не согласиться с мнением Комиссии. А.С. Рыбьяков предлагает распространить помилование на административные и иные правонарушения*(31). 

А.В. Попов определяет социально-правовую природу помилования: "...акт прощения осужденного, осуществленный Президентом РФ в виде смягчения либо полного освобождения от уголовно-правовых последствий осуждения в силу исключительных обстоятельств, не учтенных судом при назначении наказания либо возникших после вынесения обвинительного приговора и требующих проявления гуманизма". Автор при этом отмечает, что исключительность помилования не позволяет считать одной из его задач корректировку карательной политики государства или признавать его системным средством устранения судебных ошибок. "Помилование как акт прошения виновного должно основываться на принципах гуманизма, законности и экономии мер репрессии, оказывать стимулирующее воздействие на осужденных, влиять на общественное правосознание, а в отдельных случаях может определяться политической (в том числе внешнеполитической) целесообразностью, выходящей за пределы целей и задач собственно уголовной политики"*(32).

Обобщая современные исследования помилования, нетрудно увидеть, что малоизученной остается его конституционно-правовое содержание. Помимо констатации того, что помилование является сферой конституционно-правового регулирования, как правило, дальше глубокого исследования не наблюдается (хотя исключения есть*(33). Следует обозначить основную проблематику.

Во-первых, российская Конституция исходит из того, что право на помилование - одно из основных прав человека. По-видимому, появление данного права в главе II носит все-таки случайный характер. Международные документы, посвященные правам человека, упоминают право на помилование только применительно к лицу, приговоренному к смертной казни. Можно сказать, что это некий "последний рубеж" - право на пощаду, дополнительная гарантия уменьшения количества смертных казней. Дореволюционные российские работы также не рассматривали право на помилование как элемент правосубъектности гражданина. В то же время Конституция РФ в ст. 20 закрепляет стремление государства к отмене смертной казни (в принципе, сейчас конституционная цель достигнута). Получается, помещение права на помилование в другую статью Конституции (ч. 3 ст. 50) не должно указывать на смертную казнь как на действующую практику. В результате субъект обладания правом - каждый осужденный, а не приговоренный к смертной казни. Такая формулировка политически верна. Достаточно указать, что простое упоминание смертной казни в ст. 20 Конституции (причем упоминание направлено на ее недопущение) не дает покоя ее сторонникам. Таким образом, определение содержания права на помилование должно учитывать вышеперечисленные факторы.

Субъективное право предполагает определенный "набор" правомочий: право-действие, право-требование, право-защита, право-пользование. Осужденный обладает безусловным правом обратиться с ходатайством о помиловании, что предполагает только обязательность его рассмотрения, а не вынесения положительного решения. Защита охватывает только аспект подачи, что выводит из-под судебного контроля прерогативы Президента РФ. Добавим, что некоторые осужденные подавали в суд на Президента РФ по актам, предусматривавшим помилование. Жалобы рассматривались по существу, хотя, как представляется, суд вообще не должен был приступать к рассмотрению таких заявлений. Дело в том, что практика Конституционного Суда РФ исходит из абсолютности права на судебное обжалование, с чем нельзя согласиться (но это, как говорится, "совсем другая история"). Если и возможна судебная проверка действий Президента, то она должна проходить только в рамках конституционного судопроизводства (но и здесь есть значительные сложности).

Во-вторых, осуществление помилования - полномочие Президента РФ, которое можно обозначить как право-привилегию. Издание Президентом Указа от 28 декабря 2001 г. N 1500 "О комиссиях по вопросам помилования на территориях субъектов Российской Федерации" не следует рассматривать как наложение самоограничений. Президент свободен в нормативном регулировании своего полномочия. Понятно, что глава государства не в силах единолично рассматривать все поступающие обращения, он организовал практику реализации своих полномочий. Отрадно, что в процесс осуществления права главы государства вовлечены представители общественности. Однако это не означает, что Президент "связан" своим указом. Это означает, что возможно помилование без обращения в Комиссию и без ее решения.

В этом следует согласиться с Е.А. Лукьяновой, что при осуществлении помилования "глава государства не связан какими-либо законодательными рамками и имеет право принять или не принять во внимание любые обстоятельства: характер преступления, личность осужденного, ход процесса, мнение общественности и т.д. Более того, Президент вправе осуществить помилование независимо от стадии уголовного процесса и просьбы осужденного, которая выступает всего лишь факультативным основанием помилования. Не связан Президент и процедурой осуществления помилования, которая устанавливается его же Указом"*(34). Автор приводит в качестве примера Указ Президента РФ от 8 марта 2003 г. N 277 "О помиловании Андриановой Е.Ю., Арбузовой З.А. и других осужденных женщин", по которому помилование произошло минуя региональные Комиссии. Насколько можно судить по сообщениям из средств массовой информации, обращение М.Б. Ходорковского также не рассматривалось Комиссией по вопросам помилования.

В отношении утверждения о возможности помилования на любой стадии уголовного процесса необходимо сделать несколько замечаний. Статья 50 Конституции РФ указывает на субъекта права на помилование - осужденного. Часть 2 ст. 47 УПК РФ предусматривает: "Обвиняемый, в отношении которого вынесен обвинительный приговор, именуется осужденным". В то же время статья 89, определяющая полномочия Президента РФ, не связывает их реализацию только со статусом осужденного. Есть общее право на обращение к Президенту РФ, которое гарантировано статьей 33 Конституции РФ.

С чем следует не согласиться с Е.А. Лукьяновой, это с ее утверждением, что процедура подачи помилования "крайне забюрократизирована и потенциально коррупциогенна". Нормативные акты, определяющие порядок подачи ходатайств, устанавливают жесткие сроки прохождения всех документов, которые всеми субъектами предельно соблюдаются. Учитывая коллегиальный характер Комиссии, а также открытость ее деятельности на любой стадии, указывать на потенциальную коррупциогенность весьма сложно. Более того, крайне редкие случаи помилования сводят на нет любые обвинения в коррупциогенности в адрес самих Комиссий. Учитывая уже приличный опыт собственного председательствования в Комиссии при губернаторе Пензенской области, могу с уверенностью заключить, что для всех членов Комиссии работа в ней не создает каких-то потенциальных (а уже тем более реальных) соблазнов.

Нельзя согласиться и с мнением Т.Г. Морщаковой, утверждающей: "У нас право на помилование первоначально парализуется на местах комиссиями по помилованию, которые вообще могут не передавать ходатайства тому субъекту, главе государства, который является единственным уполномоченным осуществлять этот акт. У нас есть в положениях о помиловании неконституционные нормы, согласно которым ряд людей вообще исключается из субъектов этого права потому, что там написано, что за определенные преступления люди не должны миловаться. У нас есть много всего неправильного, и есть конституционное право каждого на помилование"*(35). Региональные Комиссии как раз могут реально общаться с самими осужденными (как говорится "глаза в глаза"), выяснять мнение потерпевших, помогать в сборе дополнительных документов, прилагаемых к ходатайству о помиловании. Центральное место в работе Комиссии занимает выездное заседание к месту отбытия наказания осужденного, обратившегося с заявлением о помиловании. Прямое общение не заменит бумажную работу, в которую превратится подготовка Администрацией Президента решения о помиловании без существования Комиссий.

Понимание права на помилование невозможно без обращения к решениям Конституционного Суда РФ.

Пример

В соответствии с правовыми позициями, изложенными в определении Конституционного Суда РФ от 11 января 2002 г. N 61-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Горина Александра Владимировича на нарушение его конституционных прав частью первой статьи 10 Уголовного кодекса Российской Федерации"*(36), право просить о помиловании или смягчении наказания не предполагает удовлетворения любой просьбы о помиловании, т.е. не означает, что осужденный должен быть помилован в обязательном порядке. Осуществление помилования является исключительным полномочием Президента РФ как главы государства, которое закреплено непосредственно в Конституции РФ (п. "в" ст. 89). Одновременно в определении указывается: "Помилование, как акт милосердия, в силу самой своей природы не может приводить к последствиям более тяжким для осужденного, чем закрепленные в уголовном законе, предусматривающем ответственность за инкриминированное ему деяние, и постановленные приговором суда по конкретному делу".

Аналогичная позиция изложена в определении Конституционного Суда РФ от 11 января 2002 г. N 60-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Филиппова Игоря Александровича на нарушение его конституционных прав частью второй статьи 85 Уголовного кодекса Российской Федерации" и ряде других решений.

Определением Конституционного Суда РФ от 4 декабря 2007 г. N 957-О-О фактически дана положительная оценка современному порядку прохождения ходатайств о помиловании. В нем специально отмечается: "Правоприменительная практика показывает, что существующий порядок не препятствует осужденным обращаться к Президенту РФ с ходатайствами о помиловании. В данном случае (предметом рассмотрения стал как раз порядок направления ходатайства, минуя Комиссию, поскольку та отказалась его рассматривать. - Г.Р.), как было установлено, ходатайство гражданки Е.В. Степиной поступило в Администрацию Президента РФ и 10 октября 2007 года было отклонено Президентом РФ". Практика рассмотрения обращений о помиловании в Пензенской области также показывает, что письма могут направляться непосредственно в Администрацию Президента РФ (даже минуя администрацию учреждения уголовно-исполнительной системы). Исходя из этого, безосновательно утверждать, что в настоящий момент создан некий бюрократический аппарат, парализующий право на помилование.

Важным является также определение Конституционного Суда РФ от 15 января 2009 г. N 283-О-О по жалобе А.В. Дудика, в котором подтверждена приверженность правовым позициям, изложенным в предыдущих определениях от 11 июля 2006 г. N 406-О, от 21 декабря 2006 г. N 567-О и от 21 февраля 2008 г. N 111-О-О. "Осуществление помилования является закрепленной непосредственно в Конституции Российской Федерации исключительной прерогативой Президента Российской Федерации как главы государства (п. "в" ст. 89). Акт о помиловании действует самостоятельно, не требует для своего исполнения принятия какого-либо судебного решения, реализуется вне рамок отправления правосудия по уголовным делам и в силу самого предназначения данного полномочия Президента РФ не может расцениваться как ухудшающий положение осужденного и препятствующий реализации права на смягчение его участи, в том числе если после помилования, в ходе исполнения предусмотренного им вида наказания, новым законом ответственность за совершенное правонарушение устранена или смягчена (ч. 2 ст. 54 Конституции РФ)".

Необходимо добавить комментарии О.В. Брежнева: "Реализуя данное полномочие, Президент не отменяет вступившие в законную силу приговоры судов по конкретным уголовным делам, не вносит в них изменения. Он не ставит под сомнение судебную квалификацию соответствующих преступных деяний, равно как и выводы о виновности лиц, их совершивших, что принципиально отличает помилование от предусмотренной уголовно-процессуальным законодательством процедуры реабилитации лица, незаконно или необоснованно подвергнутого уголовному преследованию. Однако, осуществляя сокращение срока назначенного судом наказания или его замену более мягким видом, Президент исходит из предусмотренной уголовным законодательством системы наказаний, предполагающей многообразие их мер, дифференцированных по степени тяжести, а также учитывает их минимальную и максимальную продолжительность. Но при этом сокращение срока наказания или его замена другим, более мягким видом в порядке помилования не являются "назначением наказания" в том смысле, в каком это понятие используется в уголовном законодательстве. Соответственно предусмотренный Уголовным кодексом (гл. 10) порядок назначения наказаний не распространяется на полномочие Президента Российской Федерации, связанное с осуществлением помилования"*(37).

Российская практика органа конституционного контроля находится в общей логике, используемой аналогичными инстанциями за рубежом. Иностранный опыт анализирует А.В. Елинский. Так, Федеральный Конституционный Суд Германии в постановлении от 23 апреля 1969 г. сформулировал целый ряд принципиальных правовых позиций.

Во-первых, в условиях конституционного правопорядка акт помилования не может рассматриваться как недопустимое вмешательство в судебную практику, он не является ни судебным актом, ни актом законодательства.

Во-вторых, Конституция не связывает осуществление права помилования с определенными условиями или предпосылками и не обязывает законодателя их урегулировать, равно как и не открывает возможности для какого-либо ограничения такого права федеральным президентом и земельными правительствами (министрами).

В-третьих, положительные решения о помиловании, как и отказы в помиловании, не подлежат судебной проверке, а потому не требует обсуждения вопрос, может ли такой акт нарушать чьи-то права; что касается политической ответственности за возможные злоупотребления при использовании права на помилование, то она возложена на высшие органы государственной власти.

В-четвертых, акт помилования может издаваться без ходатайства, без согласия, без одобрения и даже вопреки воле осужденного.

Конституционный суд Венгерской Республики в постановлении от 5 марта 1992 г. и Конституционный суд Словацкой Республики в постановлении от 24 июня 1998 г. признали неконституционным делегирование каким-либо органам, в том числе судам, президентского полномочия на помилование. Федеральный Верховный суд Республики Бразилии в постановлении от 8 мая 2003 г. указал, что помилование является составной частью дискреционных полномочий главы исполнительной власти по осуществлению милосердия, а также инструментом уголовной политики государства, направленной на возвращение в общество и ресоциализацию осужденных*(38).

Таким образом, помилование являет собой специфический институт, черпающий себя с одной стороны, в уголовном праве (не было бы уголовной ответственности, не было бы и помилования), а с другой - в конституционном, в полномочиях главы государства. В основе осуществления помилования - исключительная роль Президента РФ как главы государства и гаранта прав и свобод человека и гражданина. Именно Президент, в силу своего особого положения, может реализовывать указанное полномочие, не вторгаясь при этом в сферу какой-либо ветви власти. Для реализации полномочия не обязательно признание вины со стороны осужденного. Подача ходатайства о помиловании не означает признания вины, а уж тем более умаления достоинства осужденного. Ходатайство с просьбой о помиловании - обращение гражданина к главе государства, гарантированное Конституцией РФ.

Помилование не может быть обусловлено какими-то последующими действиями как со стороны осужденного, так и со стороны главы государства. Это не предмет торга или шантажа (причем давление нередко оказывается на главу государства; примеров такого воздействия в мировой истории не так уж и мало). Осужденный обращается с просьбой, а Президент либо удовлетворяет ее, либо отказывает в ней. В то же время помилование может осуществляться не только исходя из принципов гуманности. Оно может быть обусловлено политическими причинами. В России, кстати, был такой пример - помилование Э. Поупа, когда в Указе о помиловании специально указывались причины негуманитарного характера. Зарубежная практика показывает, что помилование может использоваться как форма исправления судебной ошибки, что также не противоречит сущности самого института. Поскольку помилование - акт милосердия, творцом которого выступает Президент, то субъективные факторы имеют большое значение. В то же время эти субъективные факторы - не прихоть частного лица, а усмотрение главы государства.

В заключение хотелось бы выделить общие пожелания, направленные на совершенствование института помилования в Российском государстве.

Во-первых, необходимо расширить практику помилования. Нередко приводится спекулятивный довод, что помилованные повторно совершают преступления. Такой вывод в условиях редкости применения самого помилования не может основываться на реальных фактах. Понятно, что помилование не должно превращаться в "раздачу подарков", но и не сводиться к нулевой статистике. Так, за 12 лет существования Комиссии в Пензенской области не было ни одного помилованного. Желательно, чтобы Администрация Президента РФ при подготовке решений учитывала и "географию".

Во-вторых, необходимо осуществлять методическую координацию деятельности региональных Комиссий в форме обобщений принятых решений (причины удовлетворения ходатайств, причины отказа в помиловании, правильность подготовки документов и т.д.), а также в форме совещаний (как председателей Комиссий, так и государственных служащих, обеспечивающих их деятельность).

В-третьих, необходимо исключить несвойственные Комиссии функции по осуществлению контроля за содержанием осужденных, поскольку происходит дублирование с наблюдательными комиссиями и уполномоченными по правам человека в субъектах РФ.

Г.Б. Романовский,

Пензенский государственный университет,

заведующий кафедрой уголовного права,

доктор юридических наук, председатель

Комиссии по вопросам помилования

при губернаторе Пензенской области

"Гражданин и право", N 3, март 2014 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) См.: Калинин Ю.И. Выступление на Всероссийской конференции по проблемам помилования. Великий Новгород, 25-26 октября 2000 г. М., 2001. С. 30.

*(2) См.: Кашеварова А., Теслова Е. Президент помиловал за год пять человек // Известия. 2013. 27 декабря.

*(3) См.: Квашис В.Е. Смертная казнь. Мировые тенденции, проблемы и перспективы. М., 2008. С. 346-357.

*(4) Жискар д'Эстен В. Власть и жизнь / Пер. с фр. М., 1990. С. 230.

*(5) См., например: Bonet P. El preso numero uno de Putin // El Pais. 2009. 24 May.

*(6) См.: Зубов М., Рожкова Н. Это сенсация десятилетия // Московский комсомолец. 2013. 20 декабря.

*(7) Режим доступа: www.ntv.ru/novosti/7929167.

*(8) См.: Марогулова И. Федеральный закон об амнистии и помиловании (проект) // Уголовное право. 1998. N 2. С. 37-40; Проект Федерального закона "О помиловании" // Закон. 2002. N 4. С. 127-135.

*(9) См.: Собрание законодательства Российской Федерации. 2001. N 53 (ч. 2). Ст. 5149.

*(10) См.: Собрание законодательства Российской Федерации. 2008. N 24. Ст. 2789.

*(11) См.: Бюллетень Минюста России. 2007. N 7.

*(12) См.: Хартулари К.Ф. Право суда и помилования как прерогативы российской державности (сравнительное историко-законодательное исследование). Общая и особенная части. СПб, 1899.

*(13) Там же. С. 9-10.

*(14) Лист Ф. Учебник уголовного права. Общая часть. М., 1903. С. 323.

*(15) Хартулари К.Ф. Указ. соч. С. 101.

*(16) Владимиров Л.Е. Учебник русского уголовного права. Общая часть. Харьков, 1889. С. 244.

*(17) Есипов В.В. Очерк русского уголовного права. Часть общая: Преступления и преступники. Наказание и наказуемые. СПб, 1898. С. 306.

*(18) Хартулари К.Ф. Указ. соч. С. 116.

*(19) Собрание законодательства Российской Федерации. 1998. N 28. Ст. 3394.

*(20) См.: Морщакова Т.Г. Комментарий к статье 50 // Комментарий к Конституции Российской Федерации (постатейный) / Л.В. Андриченко, С.А. Боголюбов, Н.С. Бондарь и др.; Под ред. В.Д. Зорькина. 2-е изд., пересмотр. М., 2011.

*(21) Цит. по: Хартулари К.Ф. Указ. соч. С. 97.

*(22) Беккариа Ч. О преступлениях и наказаниях / пер. с ит. М., 1995. С. 244.

*(23) См.: Фойницкий И.Я. Учение о наказаниях в связи с тюрьмоведением. СПб, 1889. С. 125.

*(24) Таганцев Н.С. Русское уголовное право. Часть общая. Т. 2. СПб, 1902. С. 1451.

*(25) См.: Марогулова И.Л. Законодательное регулировании амнистии и помилования: генезис, сущность, теория, правоприменение: Автореф. дисс. ... д.ю.н. М., 1999. С. 13.

*(26) См.: Ханмагомедов С.З. Помилование: уголовно-правовой и криминологический аспекты: по материалам Республики Дагестан: Автореф. дисс. ... к.ю.н. Махачкала, 2006. С. 7-8.

*(27) См.: Левашова О.В. Амнистия и помилование как поощрительные нормы уголовного права России: Автореф. дисс. ... к.ю.н. Тамбов, 2007. С. 10.

*(28) См.: Осмоловская Н.В. Амнистия и помилование как средства корректирования карательной политики государства: Автореф. дисс. ... к.ю.н. Тюмень, 2006.

*(29) См.: Гукасов И.А. Институт помилования в Российской Федерации: конституционно-правовые начала: Автореф. дисс. ... к.ю.н. Ростов-на-Дону, 2008. С. 11.

*(30) Елинский А.В. Помилование в конституционно-правовом измерении // Новый юридический журнал. 2011. N 4.

*(31) См.: Рыбьяков А.С. Конституционно-правовое регулирование помилования: Автореф. дисс. ... к.ю.н. Тюмень, 2009.

*(32) Попов А.В. Помилование в Российской Федерации: Автореф. дисс. ... к.ю.н. Томск, 2010.

*(33) См., например: Лукьянова Е.А. Казнить нельзя помиловать. Конституционные тезки - два разных права с одним именем // Юрист. 2011. N 8. С. 41-46.

*(34) Лукьянова Е.А. Указ. изд.

*(35) Советник конституционного судьи Тамара Морщакова: "Ничего нельзя сказать, пока Путин не подписал прошение": Интервью телеканалу "Дождь" от 19 декабря 2013 г. Режим доступа: www.tvrain.ru/articles/sovetnik_konstitutsionnogo_sudi_tamara_morschakova _nichego_nelzja_skazat_poka_putin_ne_podpishet_proshenie-359134/.

*(36) См.: Вестник Конституционного Суда РФ. 2002. N 4.

*(37) Брежнев О.В. Конституционное полномочие Президента Российской Федерации по осуществлению помилования: проблемы правового регулирования // Конституционное и муниципальное право. 2011. N 11.

*(38) См.: Елинский А.В. Вопросы помилования в решениях Конституционного Суда Российской Федерации // Российский следователь. 2010. N 9. С. 31-33.