Соотношение допустимости доказательств с их относимостью и достоверностью (В. Балакшин, "Законность", N 3, март 2014 г.)

Соотношение допустимости доказательств с их относимостью и достоверностью

Признание доказательств недопустимыми влечёт их полную утрату для процесса доказывания по конкретному уголовному делу. Причём не только тех из них, которые не отвечают указанному критерию, но зачастую и других, подпадающих, например, под действие так называемого правила "плодов отравленного дерева".

С учётом сказанного представляется, что не требует специального обоснования то обстоятельство, что ошибка в оценке допустимости даже одного доказательства может повлечь вынесение незаконного и необоснованного итогового решения по уголовному делу. К сожалению, ошибки подобного рода не единичны. Нередко приговоры судов первой инстанции отменяются по причине того, что необоснованное признание доказательств недопустимыми приводит к грубому нарушению принципа состязательности. Например, отменяя приговор в отношении Т., судебная коллегия по уголовным делам Свердловского областного суда мотивировала своё решение тем, что нарушение судом принципа состязательности сторон повлекло признание некоторых доказательств недопустимыми и повлияло на решение суда о виновности либо невиновности Т. по предъявленному обвинению по ч. 1 ст. 105 УК РФ*(1). Аналогичное решение приняла судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ по делу в отношении К. и Т.*(2).

Причин, которые влекут ошибки в оценке допустимости доказательств, несколько. Но одной из основных, по мнению автора, является смешение свойства допустимости с относимостью и (или) достоверностью доказательств. В связи с этим закономерно возникает вопрос о том, вследствие чего допускается такое смешение. Для ответа на этот вопрос требуется дальнейшее исследование как самого понятия допустимости доказательств в уголовном судопроизводстве, так и отличия названного свойства от двух других указанных свойств. Прежде чем рассмотреть затронутую проблему, отметим определённые сходства указанных категорий. По нашему мнению, сходство всех трёх свойств доказательств проявляется в следующем.

1. Допустимость, как относимость и достоверность, характеризует отдельно взятое доказательство с точки зрения соответствия требованиям уголовно-процессуального закона. Иначе говоря, они есть качественные нормативно закреплённые характеристики доказательства.

Согласно ч. 1 ст. 88 УПК каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности.

2. Перечисленные свойства выступают оценочными категориями, параметрами, с позиций которых определяется, может ли конкретное доказательство использоваться субъектами доказывания по уголовному делу для обоснования выводов и принимаемых решений.

Вместе с тем названные свойства существенно различаются между собой. Выявление и формулирование этих различий, думается, позволит более чётко уяснить сущность каждого из рассматриваемых свойств, дифференцировать их и, следовательно, избежать многих серьёзных ошибок при осуществлении уголовного судопроизводства. Различия между указанными свойствами можно провести по следующим основаниям.

1. По содержанию. В этом несложно убедиться, обратившись к общепринятым понятиям свойств доказательства. Допустимость характеризует доказательство с позиций соответствия уголовно-процессуальному закону применённых способов и порядка собирания, закрепления и проверки сведений об обстоятельствах, имеющих значение для дела, а также их источников. Относимость - с точки зрения наличия временной, пространственной и причинно-следственной связи сведений, содержащихся в источнике, с обстоятельствами, имеющими значение для дела, а источник сведений о фактах - законности и обоснованности приобщения его к уголовному делу. Что касается достоверности, то это соответствие сведений, содержащихся в источнике, обстоятельствам, которые имели место в действительности.

2. По порядку исследования вопросов о соответствии доказательства требованиям, с одной стороны, допустимости, а с другой - относимости и достоверности.

Согласно ч. 3 ст. 88 УПК прокурор, следователь, дознаватель вправе признать доказательство недопустимым по ходатайству подозреваемого, обвиняемого или по собственной инициативе. Доказательство, признанное недопустимым на стадии предварительного расследования, не подлежит включению в обвинительное заключение, обвинительный акт или обвинительное постановление. Из этого следует сделать вывод, что вопрос о признании доказательства недопустимым и об исключении его из процесса доказывания решается прокурором, следователем, дознавателем по ходатайству стороны защиты или по своей инициативе единолично. При этом вынесение определённого решения в форме постановления закон не предусматривает. Избранная законодателем формула даёт основание для вывода, что не включённые в названные документы недопустимые доказательства не могут исследоваться в дальнейшем ни прокурором при принятии решений по поступившему к нему с названными документами уголовному делу, ни судом в ходе предварительного слушания и последующих судебных разбирательств, если, разумеется, суд по ходатайству какой-либо стороны не снимет с доказательства "клеймо недопустимости".

На наш взгляд, эта норма не просто несовершенна, она - образец того, как нельзя регулировать уголовно-процессуальные отношения. Однако норма предусмотрена в законе и действует. В нашем случае, руководствуясь ею, можно провести различие между допустимостью-недопустимостью доказательств и их относимостью и достоверностью по указанному основанию.

По смыслу названной нормы, признание доказательства недопустимым влечёт невключение его в указанные итоговые документы органов расследования, а значит, невозможность исследования и использования для обоснования выводов в ходе дальнейшего рассмотрения уголовного дела. Что касается неотносимых и недостоверных доказательств, то УПК вообще не предусматривает необходимости на стадии предварительного расследования специально рассматривать вопрос о наличии у них таких свойств и принимать в связи с этим процессуальное решение. Кроме того, нет указания о запрете исследовать эти доказательства для определения их соответствия указанным требованиям в судебном заседании. Более определённо урегулирован порядок рассмотрения вопроса о признании доказательств недопустимыми и об исключении их из процесса доказывания в ст. 235 УПК.

В соответствии с этой статьёй ходатайства сторон об исключении из перечня доказательств, предъявляемых в судебном разбирательстве, рассматриваются судьёй единолично в предварительном слушании. При рассмотрении ходатайства судья в судебном заседании вправе допросить свидетелей, приобщить к уголовному делу документ, указанный в ходатайстве. В случае, если одна из сторон возражает против исключения доказательства, судья вправе огласить протоколы следственных действий и иные документы, имеющиеся в уголовном деле и (или) представленные сторонами. Иначе говоря, судье предоставлено право, по сути, провести своего рода усечённое судебное следствие с целью проверки доводов, изложенных в ходатайстве и представленных непосредственно в судебном заседании. Аналогичного порядка для решения вопроса о признании доказательств неотносимыми и недостоверными уголовно-процессуальный закон не предусматривает. Представляется, что такая позиция законодателя соответствует сути и духу российского уголовного процесса, поскольку очевидно, что безошибочная оценка доказательств с точки зрения относимости и достоверности может быть осуществлена судом только при вынесении итогового судебного решения, когда представленные сторонами и собранные самим судом доказательства исследованы полно, всесторонне и объективно.

Здесь, однако, уместно заметить, что законодателю следовало бы урегулировать порядок рассмотрения вопроса о признании доказательств недопустимыми и об исключении их из процесса доказывания не только применительно к стадии назначения судебного заседания (в предварительном слушании), но и на стадии судебного разбирательства в суде первой и апелляционной инстанций, а также в совещательной комнате при постановлении приговора и иного судебного решения. Действующий же УПК порядок разрешения в судебном разбирательстве указанных вопросов регламентирует только применительно к суду с участием присяжных заседателей (чч. 5 и 6 ст. 335).

3. По видам и форме решений, принимаемых уполномоченными должностными лицами и органами по результатам оценки доказательств. Анализ действующего УПК свидетельствует, что он по-разному регламентирует вопрос о том, каким образом и в каких процессуальных документах должен быть сформулирован вывод соответствующих должностных лиц и органов о соответствии (несоответствии) доказательств требованиям допустимости, относимости и достоверности.

Как было отмечено выше, на стадии предварительного расследования прокурор, следователь, дознаватель, признав доказательство недопустимым, не включают его в обвинительное заключение, обвинительный акт или обвинительное постановление. Вынесение отдельного постановления для обоснования такого решения УПК не предусматривает. По нашему мнению, это пробел в законе, который порождает на практике немало проблем. В то же время, какое процессуальное решение должны принять либо какое действие обязаны совершить прокурор, следователь, дознаватель в случае признания доказательства неотносимым или недостоверным, в УПК прямо не говорится. Представляется, что этого и не требуется. Понятно, что указанные должностные лица должны строить своё обвинение на допустимых, относимых и достоверных доказательствах. И если законодатель предусмотрел, хотя и недостаточно чётко, форму и порядок признания доказательств недопустимыми и исключения их из процесса доказывания, то только потому и для того, чтобы исключить возможность исследования и использования этих доказательств на последующих этапах и стадиях. Что касается выводов органов расследования и прокурора о неотносимости и (или) недостоверности каких-либо доказательств, то они всегда предварительные. Как, кстати, и выводы суда до вынесения им итогового решения, в особенности приговора. Именно в этом важнейшем документе суд обязан в силу закона и разъяснений Пленума Верховного Суда РФ, содержащихся в п. 3 постановления от 29 апреля 1996 г. "О судебном приговоре", указать, "...почему одни доказательства признаны им достоверными, а другие отвергнуты. По делу в отношении нескольких подсудимых или по делу, по которому подсудимый обвиняется в совершении нескольких преступлений, приговор должен содержать анализ доказательств в отношении каждого подсудимого и по каждому обвинению".

Применительно к судебным стадиям рассматриваемый вопрос решён более чётко, однако неполно. В силу ч. 4 ст. 236 УПК, если судья удовлетворяет ходатайство об исключении доказательства и при этом назначает судебное заседание, то в постановлении указывается, какое доказательство исключается и какие материалы уголовного дела, обосновывающие исключение этого доказательства, не могут исследоваться и оглашаться в судебном заседании и использоваться в процессе доказывания.

Таким образом, для признания доказательств недопустимыми и исключения их из процесса доказывания уголовно-процессуальный закон предусмотрел процессуальную форму. На стадии предварительного расследования это - невключение признанного недопустимым доказательства в обвинительное заключение, обвинительный акт или обвинительное постановление, а при назначении судебного заседания - вынесение судьей постановления, в котором должно быть отражено не только то, какое доказательство исключается из процесса доказывания, как недопустимое, но и материалы дела, обосновывающие исключение доказательства. Законодательно не решён вопрос о рассмотрении указанных ходатайств при рассмотрении дела по существу и в суде апелляционной инстанции. Большинство авторов сходятся во мнении, что суд вправе рассмотреть вопрос о недопустимости доказательств в ходе судебного следствия и при постановлении приговора или иного судебного решения. Например, П. Лупинская полагала, что "стороны в ходе судебного следствия могут поставить вопрос о признании того или иного доказательства, имеющегося в деле или вновь представленного в суд, недопустимым..."*(3). По этому вопросу высказал свою правовую позицию Конституционный Суд РФ, которая сводится к следующему.

УПК, считает Конституционный Суд, развивая основные положения Конституции РФ и предусматривая правила, согласно которым устранение дефектных с точки зрения процессуальной формы доказательств должно осуществляться прежде всего на стадии предварительного слушания, не исключает возможность переноса решения вопроса об их допустимости на более поздний этап судопроизводства. Это возможно в тех случаях, когда несоответствие доказательства положениям закона не является очевидным и требует проверки с помощью других доказательств. Однако последнее вовсе не равнозначно разрешению использования в процессе недопустимых доказательств, под которым понимается обоснование этими доказательствами решений или действий по уголовному делу*(4).

Представляется, что в этом вопросе ситуация сложнее. Формируя приведённую позицию, Суд, на наш взгляд, больше опирался не на требования закона, а на логику и здравый смысл, которые должны воплотиться в конкретные нормы уголовно-процессуального закона.

Что касается признания доказательств не отвечающими требованиям относимости и достоверности, то, как отмечено выше, этот вопрос решается, уточним, как правило, в совещательной комнате при вынесении итогового документа. Здесь следует напомнить, что из этого правила есть исключение, которое касается материалов, не находящихся в уголовном деле. Речь идёт о рассмотрении органами расследования и судом ходатайств о допросе ранее не допрошенных свидетелей либо о приобщении в качестве доказательств, например, заключений специалистов, характеристик и т.д. В этом случае следователь, дознаватель обязаны рассмотреть ходатайство и вынести постановление. Судья, рассмотрев такое ходатайство в судебном заседании, выносит постановление, суд, рассматривающий дело коллегиально, - определение, которые заносятся в протокол судебного заседания (ст. 122 УПК). При этом в удовлетворении ходатайства может быть отказано на том основании, что документы, о приобщении которых ходатайствует сторона, не имеют отношения к рассматриваемому уголовному делу (ч. 1 ст. 84, ч. 2 ст. 271 УПК). Однако суд не вправе отказать в удовлетворении ходатайства о допросе в судебном заседании в качестве свидетеля или специалиста лица, явившегося в суд по инициативе сторон (ч. 4 ст. 271 УПК). Вместе с тем в этом случае необходимо иметь в виду, что изложенное - это другая ситуация. Подчеркнём, в ней речь идёт о признании-непризнании относимыми не доказательств, которые уже есть в уголовном деле, а показаний либо документов, которые могут стать доказательствами, если свидетель, специалист будут в установленном порядке допрошены, а документы приобщены к уголовному делу.

Следовательно, если говорить о соотношении допустимости с относимостью и достоверностью доказательств применительно к рассматриваемому основанию, то и здесь отличия между ними очевидны.

4. По отрицательным процессуальным последствиям в случае признания доказательства недопустимым либо не отвечающим требованиям относимости и (или) достоверности. Иначе говоря, речь идёт о возможности и обоснованности исследования доказательства, признанного не соответствующим указанным свойствам, в ходе судебного разбирательства, начиная с решения вопроса о предоставлении его суду сторонами, исследования в ходе судебного следствия, при выступлениях в судебных прениях, постановлении приговора или иного судебного решения.

Как указывалось ранее, в силу ч. 3 ст. 88 УПК доказательство, признанное недопустимым на стадии предварительного расследования, не подлежит включению в обвинительное заключение, обвинительный акт или обвинительное постановление. В соответствии с ч. 5 ст. 235 УПК, если суд принял решение об исключении доказательства, то оно теряет юридическую силу и не может быть положено в основу приговора или иного судебного решения, а также исследоваться и использоваться в ходе судебного разбирательства. То есть, по смыслу закона, доказательство, признанное недопустимым, после принятия об этом решения не только не может использоваться при формулировании выводов и принятии решения, но даже и исследоваться с целью дальнейшего использования. Что касается таких свойств, как относимость и достоверность, то в случае возникновения сомнений о соответствии доказательства этим свойствам, подобных решений органы расследования и суд не принимают. Сами по себе указанные сомнения не могут служить основанием для принятия решения о том, чтобы доказательство исключить из процесса доказывания и не исследовать. Более того, подобная ситуация обязывает стороны и суд принять все необходимые меры к тому, чтобы устранить все сомнения и дать доказательствам надлежащую оценку, а не исключать их из процесса доказывания. На это, собственно, и ориентирует суды Пленум Верховного Суда РФ, разъясняя в п. 3 постановления от 29 апреля 1996 г. "О судебном приговоре", что при вынесении судом приговора должны получить оценку все рассмотренные в судебном заседании доказательства, как подтверждающие выводы суда по вопросам, разрешаемым при постановлении приговора, так и противоречащие этим выводам. Суд в соответствии с требованиями закона должен указать в приговоре, почему одни доказательства признаны им достоверными, а другие отвергнуты.

5. По теоретической и законодательной возможности субъектов оценки применять в отношении собранных доказательств "асимметрию правил оценки допустимости". Приступая к рассмотрению этого различия, сразу отметим, что некоторые учёные в принципе против применения в нашем уголовном процессе "асимметрии правил оценки допустимости доказательств". Например, В. Быков сформулировал своё отношение к этому следующим образом: "Трудно себе представить такое построение эффективного уголовного судопроизводства, в котором обвинительные доказательства оценивались бы по одним правилам, а оправдательные доказательства - по другим. А именно на таком подходе основана вся идея "асимметрии" при оценке доказательств. Поэтому мы полагаем, что эта идея должна быть решительно отвергнута как законодателем, так и следственной и судебной практикой"*(5). Ещё ранее к аналогичному мнению пришёл профессор Ю. Ляхов. Проанализировав точку зрения учёных, в частности Н. Григорьевой, полагающей, что поскольку бремя доказывания лежит на стороне обвинения, то обвиняемый, решивший доказать свою невиновность, может использовать в качестве доказательств данные, облечённые в любую форму и полученные из любого источника, он подверг её критике. По его мнению, "...такое понимание асимметрии правил о допустимости доказательств фактически перечеркивает все требования о допустимости доказательств для одной из сторон в уголовном процессе, поощряет использование недопустимых доказательств. Следование ему неизбежно приведет к наполнению производства по делу ущербными, сомнительными данными, недопустимыми доказательствами. И вместо ограждения уголовного судопроизводства от таких "доказательств" подобная асимметрия будет загромождать его, засорять недопустимыми доказательствами"*(6). Здесь следует отметить, что, к сожалению, судебная практика подтверждает не только этот прогноз. Она свидетельствует о более нежелательной с точки зрения чистоты уголовного судопроизводства тенденции, когда по ходатайству стороны защиты доказательства признаются недопустимыми по надуманным основаниям и исключаются из совокупности доказательств по рассматриваемому уголовному делу.

Другие авторы, например Н. Кипнис, признают идею применения в уголовном процессе "асимметрии" правил оценки допустимости доказательств интересной, но требующей соответствующей теоретической разработки и закрепления в законе соответствующих положений*(7). Эта мысль была высказана названным автором за несколько лет до принятия УПК 2001 г. Однако законодатель при разработке требований о допустимости доказательств довольствовался минимумом проведённых научных исследований, что и привело, на наш взгляд, к появлению ст. 75 в редакции, пронизанной явными противоречиями. На это обстоятельство не раз обращали внимание учёные*(8).

По мнению автора, концептуальные положения, на которых основана "асимметрия" правил оценки допустимости доказательств, закреплены в действующем УПК и специального формулирования не требуют. Суть рассматриваемого правила, если отмежеваться от крайних позиций, заключается в том, что доказательства, полученные органами расследования, прокурором и судом с нарушением уголовно-процессуального закона, признаются по ходатайству стороны защиты допустимыми и используются в процессе доказывания, если они оправдывают обвиняемого или смягчают его ответственность в содеянном.

Обратимся к соответствующим нормам действующего уголовно-процессуального закона. Согласно чч. 3 и 4 ст. 14 УПК все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном законом, толкуются в пользу обвиняемого. Обвинительный приговор не может быть основан на предположениях. Анализ приведённых требований, раскрывающих принцип презумпции невиновности, свидетельствует о том, что сомнения в виновности обвиняемого могут проявляться в разных вариантах. Как минимум два из них можно связать с доказательствами. Первый - это недопустимость доказательств, подтверждающих виновность лица в совершении преступления, и второй - допустимость доказательств, не подтверждающих вину. И те, и другие порождают указанные сомнения. При этом недопустимые доказательства, оправдывающие обвиняемого, в такой же степени порождают сомнения в виновности, как два первых вида, по нашему мнению, не ослабляя их и не усиливая. Отсюда вывод: какой-либо необходимости вводить в наш российской уголовный процесс и применять асимметрию правил оценки допустимости доказательств нет. К аналогичному выводу ещё до принятия УПК пришёл профессор В. Савицкий, указав, что недопустимые доказательства, оправдывающие обвиняемого, "...не доказывают ничего нового, кроме того, что само по себе не требует никаких доказательств - невиновности обвиняемого"*(9).

Таким образом, повторимся, допустимость выступает дополнительной гарантией того, что в обоснование вины обвиняемого, подозреваемого будут положены достоверные доказательства, но не подменяет саму достоверность. Поэтому, если с позиций уголовно-процессуального закона доказательство отвечает требованиям допустимости, но вызывает сомнения с точки зрения достоверности, оно не может быть исключено из процесса доказывания в принципе. Другое дело, что такими доказательствами нельзя обосновывать выводы по делу - ни промежуточные, ни итоговые, ни на стадии предварительного расследования, ни на судебных стадиях. При этом, подчеркнём, независимо от того, подтверждает доказательство виновность лица или нет, смягчает его ответственность за содеянное либо, напротив, отягчает.

Таким образом, о применении какой-либо асимметрии правил оценки достоверности доказательств не может быть и речи. Отсюда нелишне ещё раз обратить внимание учёных и практиков на недопустимость подмены свойства допустимости доказательств их достоверностью. К сожалению, как уже было отмечено, законодатель дал для этого законодательную основу, допустив несогласованность между требованиями ст. 75 УПК. Заметим, что указанная несогласованность и противоречивость между положениями ч. 1 и пп. 1 и 2 ч. 2 указанной статьи не настолько безобидны, как кажется на первый взгляд. Чтобы не повторяться, сошлёмся на статью практика заместителя прокурора Олонецкого района Республики Карелия А. Анисимова. Автор, наглядно и детально проанализировав ст. 75 и другие нормы УПК, показал, к каким серьёзным ошибкам это несовершенство закона приводит*(10). Свою лепту в эту ситуацию "вносит" и неправильное, а точнее, некритичное толкование указанной асимметрии правил оценки доказательств. Безусловно, для суда - это, может быть, и проще, но неправильно по определению. Уголовное судопроизводство от этого не становится качественней, а тем более чище с профессиональной и морально-этической сторон. Между тем государство и общество в этом должны быть серьёзно заинтересованы.

Обобщая изложенное, следует ещё раз обратить внимание на то, насколько в уголовном судопроизводстве важно чётко, ответственно и без каких-либо "натяжек" различать такие свойства доказательств, как допустимость-недопустимость, с одной стороны, и относимость и достоверность - с другой. Любое истолкование несоответствия доказательства требованиям относимости и (или) достоверности как его недопустимость может повлечь не только необоснованное исключение этого доказательства из процесса доказывания, но и постановление незаконного и необоснованного приговора или иного судебного решения. С тем чтобы исключить такие ошибки, необходимо вносить серьёзные изменения в УПК, хотя не будет ошибкой, если законодатель прислушается к тем авторам, которые призывают его к разработке и принятию нового уголовно-процессуального закона.

В. Балакшин,

профессор кафедры уголовного процесса

Уральской государственной юридической академии,

доктор юридических наук

"Законность", N 3, март 2014 г.

------------------------------------------------------------------------

*(1) См.: Определение судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда от 16 сентября 2005 г. по делу N 22-7710/2005 // Электронный доступ: http://www.sud-praktika.com/sudtext1/sudobur_11893.htm.

*(2) См.: Определение судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 31 июля 2012 г. N 89-О12-30СП.

*(3) Лупинская П. Основания и порядок принятия решений о недопустимости доказательств. - Российская юстиция, 1994, N 11, с. 4-5.

*(4) См.: Определение Конституционного Суда РФ от 23 мая 2006 г. N 154-О.

*(5) Быков В.М. Актуальные проблемы уголовного судопроизводства. Казань: Познание, 2008, с. 128.

*(6) Ляхов Ю.А. Допустимость доказательств в российском уголовном процессе. М., 1999, с. 36.

*(7) См.: Кипнис Н.М. Допустимость доказательств в уголовном судопроизводстве. М.: Юристъ, 1995, с. 103.

*(8) См., напр.: Доля Е.А. К вопросу о конституционности п. 1 ч. 2 ст. 75 УПК РФ и связанных с ним статей УПК РФ // Материалы межд. науч.-практ. конференции "Актуальные проблемы уголовного судопроизводства: вопросы теории, законодательства, практики применения" (к 5-летию УПК РФ). М., 2007, с. 222; Бойков А. Новый УПК России и проблемы борьбы с преступностью. - Уголовное право, 2002, N 3, с. 65; Быков В.М. Указ. раб., с. 128 и др.

*(9) Савицкий В.М. Последние изменения в УПК: продолжение демократизации судопроизводства (вступительная статья к УПК РСФСР) // УК РСФСР, УПК РСФСР. М.: БЕК, 1994, с. 184.

*(10) См.: Анисимов А. Допустимость доказательств. - Законность, 2007, N 7, с. 35-37.