Полномочия прокурора при рассмотрении жалоб на незаконные процессуальные решения органов предварительного расследования (С. Никифоров, "Законность", N 4, апрель 2014 г.)

Полномочия прокурора при рассмотрении жалоб на незаконные процессуальные решения органов предварительного расследования

В практике обжалования решений органов предварительного расследования прокурору встречаются случаи обжалования участниками судопроизводства, а также иными лицами постановлений следователя и дознавателя о прекращении уголовного преследования в части в отношении обвиняемого или полностью в отношении лиц, привлекавшихся по делу в качестве подозреваемых и обвиняемых в тот момент, когда производство предварительного расследования по делу в целом уже окончено составлением обвинительного заключения или акта, а само дело направлено в суд для рассмотрения по существу и, соответственно, находится в производстве суда.

При осуществлении надзорной деятельности, с одной стороны, возникает вопрос о возможности разрешения прокурором таких обращений по существу, а с другой стороны, в случае отсутствия такой возможности вопрос о восстановлении законности при установлении факта принятия решения о прекращении уголовного преследования с нарушением требований уголовного или уголовно-процессуального закона.

Рассматривая первый аспект затронутой проблемы, следует отметить следующее.

Частью 1 ст. 123 УПК, в частности, установлено, что решения органа дознания, дознавателя, начальника подразделения дознания, следователя, руководителя следственного органа могут быть обжалованы в установленном УПК порядке участниками уголовного судопроизводства, а также иными лицами в той части, в которой производимые процессуальные действия и принимаемые процессуальные решения затрагивают их интересы.

Согласно требованиям ст. 124 УПК прокурор рассматривает жалобу в течение 3 суток со дня её получения. В исключительных случаях, когда для проверки жалобы необходимо истребовать дополнительные материалы либо принять иные меры, допускается рассмотрение жалобы в срок до 10 суток, о чём извещается заявитель. По результатам рассмотрения жалобы прокурор выносит постановление о полном или частичном удовлетворении жалобы либо об отказе в её удовлетворении. Заявитель должен быть незамедлительно уведомлен о решении, принятом по жалобе, и дальнейшем порядке его обжалования. В случаях, предусмотренных УПК, дознаватель, следователь вправе обжаловать решения прокурора вышестоящему прокурору.

На первый взгляд, учитывая, что ст. 123 и 124 УПК содержатся в части первой УПК, определяющей общие положения уголовного судопроизводства, вполне можно прийти к неправильному выводу о том, что приведённые положения закона носят общий характер и могут быть применены на стадии как досудебного, так и судебного производства. Однако такой подход к рассматриваемой проблеме носит слишком поверхностный и упрощённо-формальный характер.

Любые полномочия прокурора в уголовном судопроизводстве следует рассматривать прежде всего через призму положений ч. 1 ст. 37 УПК. Прокурор является должностным лицом, уполномоченным в пределах компетенции, предусмотренной УПК, осуществлять от имени государства уголовное преследование в ходе уголовного судопроизводства, а также надзор за процессуальной деятельностью органов дознания и органов предварительного следствия.

После направления уголовного дела в суд процессуальная деятельность органов дознания и органов предварительного следствия по делу не осуществляется, поскольку дело находится в производстве суда, а функция надзора прокурора за процессуальной деятельностью, соответственно, трансформируется в функцию уголовного преследования в форме поддержания государственного обвинения. После направления уголовного дела в суд прокурор не вправе использовать свои надзорные полномочия, которые у него есть на стадии досудебного производства, в том числе и возможность отмены незаконных и необоснованных постановлений о прекращении уголовного преследования в части или полностью.

Более того, исходя из принципа независимости судей, определённого ст. 81 УПК, судьи рассматривают и разрешают уголовные дела в условиях, исключающих постороннее воздействие на них. И, хотя прокурор не является посторонней фигурой в уголовном процессе, использование им своих полномочий может иметь место только на той стадии судопроизводства, которая чётко определена законом.

Конечно же, гарантией недопущения коллизий, связанных с необходимостью отмены незаконных и необоснованных постановлений следователя и дознавателя по уголовным делам, принятым судом к производству, в первую очередь является добросовестная деятельность прокуроров при осуществлении прокурорского надзора как в ходе расследования уголовного дела, так и при утверждении обвинительного заключения и обвинительного акта.

Однако из любого правила существуют исключения, в связи с чем полагаем необходимым рассмотреть и второй аспект проблемы - вопрос о восстановлении законности при установлении факта принятия решения о прекращении уголовного преследования следователем или дознавателем с нарушением требований уголовного или уголовно-процессуального закона, когда дело, по которому принято решение, находится в производстве суда.

До недавнего времени чёткого ответа на этот вопрос не существовало, поскольку, как уже было отмечено выше, после направления уголовного дела в суд прокурор не вправе использовать свои надзорные полномочия, которыми он обладает на досудебной стадии уголовного судопроизводства. Те же самые выводы можно сделать и о полномочиях руководителей следственных органов в части отмены незаконных и необоснованных постановлений подчинённых им следователей после направления уголовного дела в суд. Суды же не могли рассматривать вопрос о необходимости отмены незаконного и необоснованного постановления следователя и дознавателя о прекращении уголовного преследования в связи с положениями ст. 252 и ст. 237 УПК. При системном толковании приведённых норм правоприменительная практика исходила из того, что ухудшение положения обвиняемого путём увеличения объёма предъявленного обвинения и ужесточения квалификации содеянного судом недопустимо, как недопустимо было и возвращение уголовного дела прокурору по указанным основаниям.

После принятия Конституционным Судом РФ постановления от 2 июля 2013 г. N 16-П "По делу о проверке конституционности положений части первой статьи 237 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина Республики Узбекистан Б.Т. Гадаева и запросом Курганского областного суда" ситуация в корне изменилась, поскольку этим решением положения ч. 1 ст. 237 УПК признаны не соответствующими Конституции РФ, её ст. 10, 17 (ч. 1), 19 (чч. 1 и 2), 21 (ч. 1), 45, 46 (чч. 1 и 2), 55 (ч. 3), 118 (чч. 1 и 2) и 120 (ч. 1), в той мере, в какой эти положения в системе действующего правового регулирования, в том числе во взаимосвязи с ч. 2 ст. 252 УПК, исключающей в судебном разбирательстве возможность изменения обвинения в сторону, ухудшающую положение подсудимого, препятствуют самостоятельному и независимому выбору судом подлежащих применению норм уголовного закона в случаях, когда он приходит к выводу, что фактические обстоятельства, изложенные в обвинительном заключении, обвинительном акте или обвинительном постановлении, свидетельствуют о наличии в действиях обвиняемого признаков более тяжкого преступления, либо когда в ходе предварительного слушания или судебного разбирательства им установлены фактические обстоятельства, являющиеся основанием для квалификации деяния как более тяжкого преступления.

Следовательно, если руководствоваться приведённой позицией Конституционного Суда в случае, когда постановление о прекращении уголовного преследования в отношении самого обвиняемого (в части) или его предполагаемого соучастника препятствует самостоятельному и независимому выбору судом подлежащих применению норм уголовного закона, суд имеет возможность устранить это препятствие путём возвращения прокурору уголовного дела. После вступления в законную силу судебного решения прокурор, связанный позицией суда, будет обязан отменить незаконное и необоснованное постановление следователя или дознавателя и требовать от органов предварительного расследования ужесточения обвинения. Важно подчеркнуть, что, на наш взгляд, отмена постановления о прекращении уголовного преследования возможна не только в отношении обвиняемого, но и лица, которое ранее по делу привлекалось в качестве соучастника, а впоследствии было незаконно освобождено от уголовной ответственности, если судом, например, будут установлены фактические обстоятельства, свидетельствующие о совершении группового преступления, или группы с иным составом участников, нежели это установлено органами предварительного расследования.

Именно с позиции таких полномочий суда должен действовать и прокурор в случае поступления ему для рассмотрения жалобы на законность постановления органов предварительного расследования о прекращении уголовного преследования по уголовным делам, находящимся в производстве суда.

В случае, если жалоба поступает от участников производства по уголовному делу, прокурор должен им разъяснить право на постановку такого вопроса перед судом, в производстве которого находится уголовное дело. В то же время прокурор как лицо, осуществляющее функцию поддержания государственного обвинения, должен принять информацию, содержащуюся в жалобе, к сведению и выработать по этому вопросу свою позицию в судебном разбирательстве, которую он обязан довести до сведения суда при обсуждении вопроса о возвращении уголовного дела в порядке ст. 237 УПК.

Более сложная ситуация может возникнуть при разрешении жалобы иных лиц, не участвующих в производстве по делу, поскольку они не имеют возможности участвовать в судебном заседании при рассмотрении уголовного дела по существу. Полагаем, что в этом случае, при наличии достаточных оснований, прокурор может и сам инициировать перед судом вопрос о возвращении уголовного дела в порядке ст. 237 УПК.

С. Никифоров,

заместитель прокурора Рязанской области

"Законность", N 4, апрель 2014 г.