Уголовное будущее налоговых преступлений (И. Соловьев, "Актуальная бухгалтерия", N 12, декабрь 2013 г.)

Уголовное будущее налоговых преступлений

Президент Российской Федерации внес в Государственную Думу проект федерального закона*(1), возвращающий общий порядок рассмотрения вопроса о возбуждении уголовного дела по статьям 198-199.2 Уголовного кодекса.

В соответствии с изменениями, внесенными Федеральным законом N 407-ФЗ*(2) в конце 2011 года, единственным поводом для возбуждения уголовного дела по налоговым преступлениям сегодня являются материалы налоговой инспекции.

Казалось бы, внешне все выглядит логичным. Коль факт налоговой недоимки или неисполнения соответствующих обязанностей в сфере налогообложения может быть установлен только актом проверки (права проводить такие проверки и ревизии органы внутренних дел были лишены), то давать уголовно-правовую оценку действиям компании возможно только на основании этого документа. Но не обошлось без затруднений, что и показала почти двухлетняя практика применения данной нормы.

Камни преткновения

Во-первых, возникает вопрос, на основании каких материалов налоговых инспекций заводить уголовное дело. По вступившим в законную силу или по которым возможности обжалования до конца не исчерпаны? Если основываться на вступивших и обжалованных, то с момента вынесения такого решения до рассмотрения его последней судебной инстанцией могло пройти от нескольких месяцев до нескольких лет. Какие следы налоговых преступлений могли быть за это время сохранены? Редкая компания, не зная до конца исход дела по арбитражному суду, оставит хоть какую-нибудь зацепку для суда уголовного.

Ну а если это материалы, по которым обжалование еще возможно, какой следователь будет возбуждать уголовное дело, если акт налоговой проверки, который является главным и фундаментальным доказательством, может быть признан не соответствующим закону, а решение налоговой инспекции отменено? При нынешней конструкции процессуальных норм о преюдиции это значит заранее обречь себя на отмену постановления о возбуждении или прекращение дела по реабилитирующему основанию. А это уже отрицательный показатель деятельности не только конкретного следователя, но и ведомства в целом.

Во-вторых, ОВД сегодня фактически отстранены от какой-либо работы по налоговым преступлениям. Действующий порядок существенно ограничивает их право на реализацию оперативных материалов по данной тематике. К материалам инспекций их не приобщишь, так как это противоречит закону (материалы-то ограниченного пользования и посему в налоговую переданы быть не могут), а самим по ним работать нет смысла - перспектива реализации минимальна из-за имеющихся проблем во взаимодействии с налоговиками.

Болевые точки в работе с налоговыми

Налоговые инспекторы не практикуют заблаговременное информирование ОВД о планируемых и проводимых мероприятиях в отношении организаций, по которым прогнозируется возможное направление материалов в следственные органы под предлогом высокой вероятности "утечки" информации.

Налоговые инспекции отказывают либо затягивают в назначении выездных проверок по материалам, представленным ОВД из-за отсутствия, по их мнению, оснований для назначения проверок.

Также не налажен взаимный обмен информацией между налоговыми и ОВД, у которых нет доступа к сведениям о доходах физических лиц, к картотеке налогоплательщиков, сведениям по специальным режимам налогообложения, декларациям о доходах госслужащих и т.д.

А практика межведомственного взаимодействия, к сожалению, изобилует негативными примерами, когда налоговые инспекции по полицейским запросам о назначении выездных проверок отказывают в их проведении по формальным признакам, ссылаясь на какой-то проведенный ими мифический предпроверочный анализ. А в случае положительного решения проверки назначаются не ранее чем через 4-6 месяцев от даты направления запроса.

На практике инспекции привлекают сотрудников полиции для участия в выездных проверках лишь с целью розыска и привода свидетелей на допрос. Кроме того, направляются запросы в полицию об оказании содействия по организациям, в отношении которых не проводятся совместные выездные проверки.

По итогам проверочных мероприятий соответствующие экземпляры акта выездной проверки, решения, возражения в ОВД не направляются, а на запросы об их предоставлении из инспекций поступают отказы со ссылкой на налоговую тайну.

Кроме того, налоговые массово отказывают в предоставлении, либо представляют несвоевременно или не в полном объеме материалы камеральных проверок (по фактам незаконного возмещения НДС), направляют материалы с неполными сведениями и без соответствующих документов, на основании которых необходимо принимать процессуальное решение по статьям, связанным с процедурами банкротства*(3), а также материалы, не содержащие объективную сторону (в части размера ущерба) указанных преступлений. В результате качественная доследственная проверка не проводится, в связи с чем по значительному количеству материалов выносятся постановления об отказе в возбуждении уголовных дел.

Nota bene. Преюдиция - обстоятельства, установленные вступившим в законную силу решением суда, признаются судом без дополнительной проверки. При этом такое решение не может предрешать виновность лиц, не участвовавших ранее в рассматриваемом уголовном деле. (ст. 90 УПК РФ)

Это говорит о возникновении системных проблем в межведомственном взаимодействии органов контрольного и правоохранительного. Что важно для одних, другими игнорируется. Не придается должного значения именно правоохранительной составляющей полномочий полиции в налоговой сфере. А сами полицейские не принимают во внимание, что требовать от инспекций учета всех этих факторов бесперспективно, так как функция контроля за полнотой и правильностью уплаты налогов не подразумевает под собой формирования доказательственной базы какого-либо преступления.

Проблемы при работе со следственными органами

Не лучше выглядит и взаимодействие с правоохранительными службами.

Прежде всего, затягиваются сроки при принятии процессуального решения о возбуждении либо окончании производства уголовных дел. Как правило, причинами называются нехватка следователей, отсутствие их специализации по линии налоговых преступлений.

Нередко случаются и отказы в возбуждении уголовных дел по различным надуманным основаниям, так как в силу действующей системы оценки следователи и их руководство не заинтересованы в возбуждении дел по причине высокой вероятности прекращения их производства в связи с возмещением ущерба*(4). Направление в суд уголовных дел без возмещения ущерба также оценивается неудовлетворительно.

Отсутствует нормативно закрепленный перечень материалов, обязательных для предоставления инспекциями в следственный комитет России (далее - СК РФ), для решения вопроса о возбуждении уголовного дела по статьям 198-199.1 Уголовного кодекса.

Немаловажным является и затягивание принятия процессуальных решений по материалам до вынесения решений арбитражными судами о признании правомерным или неправомерным решения инспекции о привлечении к налоговой ответственности.

Наряду с этим есть проблемы и законодательного характера. Например, после внесения соответствующих изменений в уголовно-процессуальное законодательство о том, что единственным основанием для возбуждения уголовного дела по статьям 198-199.2 Уголовного кодекса являются материалы налоговых проверок, в рамках действующего законодательства нет достаточных оснований для возбуждения уголовных дел по статье 199.2 Уголовного кодекса, так как материалы инспекций по данному составу являются далеко не единственным источником формирования доказательственной базы. Без банковских выписок и иных документов, получаемых из финансово-кредитных учреждений, невозможно доказать факт сокрытия денежных средств. Понятно, что предоставить такие документы налоговая не может.

Результаты в цифрах

В прямой зависимости от конфигурации и эффективности государственной системы выявления и пресечения налоговых преступлений находится объем возмещаемого ущерба, причиненного государству уклонением от уплаты налогов. Казалось бы, имеющиеся нормы уголовного и уголовно-процессуального законодательства предписывают освобождать от ответственности в случае полного возмещения причиненного государству ущерба. Вот тут бы и ожидать роста возвращаемых в бюджет средств. Однако получается другая картина.

Так, по налоговым преступлениям инспекции в 2011 году выявили ущерб на 142 млрд. рублей (и это так называемый чистый ущерб, без учета штрафов и пеней), по возбужденным СК РФ делам он уже составил 8,1 млрд., а в бюджет попало только 5,3 млрд. В 2012 году ситуация стала еще "лучше" - налоговики выявили ущерб на 84 млрд. рублей, по возбужденным уголовных делам он сократился до 7,5 млрд., а в конце расследования "сдулся" до 1,5 млрд. - это то, что попало в бюджет.

В чем причины того, что выявляемый ущерб бюджету страны сокращается в десятки раз на стадии прохождения материалов от налоговых инспекций в СК РФ и при дальнейшем судебном рассмотрении этой ситуации? Ответ, с моей точки зрения, прост - все дело в сложнейшей, неподъемной в современных условиях схеме возбуждения уголовных дел по налоговым преступлениям, которая не может обеспечить ни полноценную превенцию преступлений в налоговой сфере, ни возмещение причиненного ущерба.

Понятно, что процесс следственной работы кропотлив и не любит широкой огласки. Но тем не менее хотелось бы, чтобы долгая и трудоемкая работа по сложным, в том числе и налоговым делам приносила, как сказал Президент Российской Федерации В.В. Путин, более справедливый с точки зрения общества результат. На это и направлен внесенный законопроект, который призван обеспечить комплексный подход к противодействию экономическим преступлениям, реализацию возможностей правоохранительных служб и использование поискового потенциала оперативно-разыскной деятельности для документирования налоговых преступлений и установления умысла на их совершение.

И. Соловьев,

заслуженный юрист РФ, профессор, д.ю.н.

"Актуальная бухгалтерия", N 12, декабрь 2013 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) проект федерального закона N 357559-6

*(2) Федеральный закон от 06.12.2011 N 407-ФЗ

*(3) ст. 195-197 УК РФ

*(4) ст. 28.1 УПК РФ