"Сотрудничающее право" (интервью с Ц. Шамликашвили, основателем и научным руководителем Научно-методического центра медиации и права, президентом Национальной организации медиаторов, научным руководителем Федерального института медиации, профессором) ("Новая адвокатская газета", N 14, июль 2013 г.)

"Сотрудничающее право" (интервью с Ц. Шамликашвили, основателем и научным руководителем Научно-методического центра медиации и права, президентом Национальной организации медиаторов, научным руководителем Федерального института медиации, профессором)

Цисана Шамликашвили: "Главная задача адвоката - помочь своему клиенту и сделать это наилучшим образом для него, а не для себя".

Основатель и научный руководитель Научно-методического центра медиации и права, президент Национальной организации медиаторов, научный руководитель Федерального института медиации профессор Цисана Шамликашвили рассказала "АГ" об успехах и трудностях развития медиации в России и о том, почему адвокатам необходимо использовать медиативный подход и участвовать в процедурах медиации.

- Цисана Автандиловна, расскажите об общей ситуации с развитием медиации в России. В апреле прошлого года на круглом столе в РИА Новости (подробнее: http://www.advgazeta.ru/newsd/328) собравшиеся много говорили о достаточно вялой позиции юридического сообщества, в том числе судей, по вопросу о внедрении медиативных процедур.

- Проблемы интеграции медиации в российскую жизнь тесно связаны с особенностями нашего менталитета: в России традиционно большое значение имеет благословение "сверху". Закон о медиации вступил в силу 1 января 2011 г. Впоследствии в Послании Президента Федеральному Собранию РФ от 22 декабря 2011 г. было предложено рассмотреть возможность введения обязательных альтернативных способов разрешения споров по ряду категорий дел. Продиктовано это было необходимостью придать дополнительный импульс развитию мирных подходов к урегулированию споров в России с помощью побуждения заинтересованных сторон к более активному использованию медиативных процедур, поскольку "законы о медиации, которые приняты, почти не работают, случаи заключения соглашений все еще единичны". Слова Дмитрия Медведева послужили толчком к широкому обсуждению судами возможности внедрения медиации.

Но несправедливо утверждать, что суды занимают вялую позицию по вопросу о внедрении медиации. Одно лишь наличие законодательно закрепленной за судьями обязанности информировать стороны об альтернативных способах разрешения спора, в том числе медиации, и содействовать их примирению не решает проблемы - реализовать эту обязанность при сегодняшней загруженности судей и, что самое главное, отсутствии у них необходимых знаний и инструментария они просто не в состоянии.

Поэтому мы не можем рассчитывать на то, что более 2,5 тыс. судов, которые есть в нашей стране, в одночасье и с одинаковым рвением станут содействовать развитию нового института. Но постепенно они проникаются необходимостью применения в своей работе медиативных приемов. Например, созданный недавно Суд по интеллектуальным правам сотрудничает с нами с первых дней своего существования. В конце мая мы провели первый модуль обучения целого состава судей этого суда, и они уже приступают к работе. Сейчас формируем список медиаторов, из которого стороны смогут выбрать нейтрального помощника, если решат прибегнуть к процедуре медиации, и, возможно, на первое время организуем ее безвозмездное применение.

Кроме того, на сегодняшний день в России уже практически не осталось ни одного региона, где бы так или иначе не занимались медиацией, - члены Национальной организации медиаторов ведут свою деятельность по всей стране. Но широкое распространение медиативной практики, безусловно, невозможно без создания необходимой инфраструктуры.

- Что Вы понимаете под созданием такой инфраструктуры? Условия для введения обязательной медиации?

- Начнем с того, что обязательность вступает в противоречие с одним из основополагающих принципов медиации - добровольностью. Но если учитывать международный опыт, свидетельствующий о достаточно высокой результативности внедрения обязательной медиации для приучения сторон к сотрудничающему подходу в разрешении конфликтов, то можно ввести медиацию по ряду категорий дел как временную меру.

В результате взаимодействия с Минюстом и судами примерный перечень категорий дел, подлежащих направлению на обязательную медиацию, уже был обозначен. В частности, Верховный Суд рассматривал наследственные, имущественные, семейные, трудовые споры как наиболее подходящие для подобного эксперимента. Возможно также, что в группу дел, подлежащих обязательной медиации, войдут споры, связанные с ЖКХ (их в 2011 г. в российских судах было рассмотрено более 5 млн.). Но при наличии конституционного права каждого человека обратиться в суд, заплатив госпошлину в размере 100 руб., требовать от людей обязательного обращения к медиации, которая является еще и платной процедурой, достаточно сложно. Было бы предпочтительнее на первое время создать возможность для сторон обратиться к медиатору, оказывающему медиативные услуги на безвозмездной основе (хотя бы 2-4-часовую сессию).

Кроме того, нужно время, чтобы в масштабах России сформировалось необходимое количество медиаторов, обладающих соответствующей квалификацией. Качество оказываемых медиаторами услуг напрямую влияет на развитие медиации в целом. Поскольку сам этот институт для россиян еще нов и не имеет кредита доверия, мнение о его эффективности и необходимости будет определяться впечатлением от работы конкретных медиаторов. К сожалению, действенных рычагов влияния на качество подготовки этих специалистов не так много. Но нами разработан и утвержден Кодекс медиаторов России, который определяет нравственно-этические нормы деятельности медиаторов и организаций - провайдеров медиативных услуг.

Конечно, нужно обучить судей и представителей других юридических профессий, непосредственно работающих со сторонами, основам медиации, чтобы, во-первых, они понимали, что это такое, и компетентно объясняли ее суть сторонам; во-вторых, могли для себя разъяснить границы применимости этого метода, отличать споры, к которым медиация применима, от споров, проведение медиативных процедур по которым ничего не даст, и осмысленно направлять стороны к медиаторам. Только так можно добиться компетентного предложения медиации и дать сторонам возможность совершать информированный выбор.

Все эти инициативы есть смысл реализовать в рамках пилотных проектов, тем более что соответствующий опыт уже имеется. Например, судьи Свердловского арбитражного суда, с которым мы работаем с 2006 г., не только направляют стороны на медиацию, но и сами используют медиативный подход, разработанный нашим Центром, для содействия примирению сторон. В этом случае мы говорим не о медиации, а об инструментарии, который судье как профессионалу нужен для выполнения своей миссии. При этом у судей, применяющих в своей работе медиативный подход, показатель достижения сторонами мировых соглашений составляет 33%, тогда как в среднем по стране этот показатель равен только 2,7%. Разница ощутимая!

Важно, чтобы пилотные проекты имели системный характер, предполагающий скоординированность всех участников процесса - и судей, и юристов, и медиаторов.

Мы уверены, что по мере формирования профессионального сообщества медиаторов и достижения "критической массы" населения, информированного о медиации и способного оценить качество медиативных процедур, уровень востребованности медиативных услуг будет повышаться.

- Такие масштабные проекты, вероятно, нуждаются в государственном финансировании?

- Сегодня поддержка государством развития медиации ограничена лишь формированием правовой базы, что уже немало, но все-таки недостаточно. Конечно, необходимо и финансирование. В Концепции программы развития судебной системы России на 2013-2020 гг., принятой в прошлом году, указано, что одним из итогов реализации предыдущей программы стало принятие Закона о медиации "с целью снижения нагрузки на судей и повышения качества осуществления правосудия". Однако конкретные шаги по реализации этого закона и, соответственно, их финансирование отражения в самой программе не нашли.

Ресурсы для такого рода финансовой поддержки можно найти внутри системы - за счет ее оптимизации.

Судите сами. По итогам 2011 г. на судебную систему было потрачено около 115 млрд. руб. на рассмотрение более 25 млн. дел. Судодень в России стоит более 25 тыс. руб. Если вывести из судов 5% дел, причем абсолютно рутинных, но имеющих острое социальное значение, то освободится около 5,5 млрд. руб. Если в течение 6 лет инвестировать 10 млрд. руб. в развитие института медиации и с ее помощью вывести за пределы судебной системы по крайней мере 1015% споров, то прямая экономия будет огромной. Разумеется, при этом улучшится и инвестиционный климат, и вообще качество общественных отношений. Я с грустью узнала, что в рейтинге инноваций (в составлении рейтинга участвуют Корнельский университет, европейская бизнес-школа INSEAD и Всемирная организация интеллектуальной собственности) Россия по сравнению с прошлым годом потеряла 11 позиций. При подсчете учитываются многие факторы, и по показателю "развитие общественных и политических институтов" мы заняли 87-е место, одно из самых низких. Поэтому любые усилия власти по введению инноваций, по модернизации не могут быть эффективными без формирования культуры социального партнерства в обществе, без развития менталитета сотрудничества, а именно этому способствует институт медиации.

- Расскажите об организации, созданной Центром медиации и права совместно с Федеральной палатой адвокатов. Для чего она была создана и действует ли сейчас?

- Действительно, Центр медиации и альтернативного разрешения споров при Федеральной палате адвокатов появился благодаря нашим совместным усилиям, но пока к активной деятельности не приступил. Мы надеемся, что эта организация поможет повысить участие адвокатского сообщества в интеграции медиации и АРС в правовую практику и деловой оборот в России. Для того чтобы активно содействовать этому процессу, адвокаты должны понимать, что такое медиация, и компетентно информировать клиентов о существовании альтернативных способов разрешения споров и границах их применения.

- Адвокаты по роду своей профессиональной деятельности привыкли отстаивать интересы одной стороны. Не противоречит ли это сути медиации? Такая, грубо говоря, профессиональная деформация не помешает адвокатам применять медиативные подходы?

- Конечно, нацеленность на защиту интересов своего клиента присуща адвокатам, как и представителям любой другой социально значимой профессии. Но адвокаты должны помнить, что их главная задача - помочь своему клиенту и сделать это наилучшим образом для него, а не для себя.

Часто адвокаты, не понимая сути медиации, рассматривают ее как подход, конкурирующий с их деятельностью, поскольку медиация позволяет быстро разрешить спор, а адвокат привык жить за счет вялотекущих процессов. Но зарубежный опыт показывает, что такое мнение ошибочно. В США лет 10-15 назад солидные преуспевающие адвокаты порой снисходительно смотрели на медиацию, сейчас же они приезжают на тренинги и семинары по медиативным технологиям, чтобы быть в потоке новейших тенденций в правовой практике, а некоторые и вовсе постепенно переходят в сферу "сотрудничающего права" (collaborative law).

В основу этого подхода положено стремление адвокатов обеспечить своим клиентам наиболее эффективную помощь, не доводя дела до суда. Адвокаты, юристы, работающие в парадигме сотрудничающего права, заключают договор с клиентом, подразумевающий, что они сделают все необходимое для разрешения спора без обращения к правосудию (при этом, если результат не будет достигнут, они обязуются не выступать по данному делу в качестве адвокатов в суде). Для кого-то это осознанное решение, которое основано на желании привести свою практику в соответствие с мировоззрением, ориентированным на сотрудничество, для кого-то на первых порах - реакция на внешние требования (приходится откликаться на запрос общества, чтобы не оказаться на обочине). Клиент меняется, он становится более просвещенным. Мы видим, что крупнейшие страховые компании вместо того, чтобы идти в суд, даже в случае полной уверенности в своей правоте садятся за стол переговоров. Они обращаются к процедуре медиации, потому что это выгоднее: они выигрывают с финансовой точки зрения, сохраняют репутацию и клиента.

Может, в краткосрочной перспективе адвокат и потеряет какие-то доходы из-за быстрого урегулирования споров. Но в дальнейшем такой адвокат выиграет, поскольку клиент, которому он помог разрешить проблему с наименьшими затратами, как финансовыми, так и эмоциональными, вернется к нему при возникновении очередной проблемы.

- Если я правильно понимаю, механизм предполагается следующий: к адвокату приходит клиент, рассказывает о своей проблеме, и адвокат, понимая суть спора, рекомендует клиенту более выгодный способ его разрешения - суд, медиацию и т.д.?

- Он не рекомендует какой-то один вариант, а предлагает разные способы, которыми клиент может воспользоваться. Конечно, адвокат комментирует их, рассказывает, какие сложности могут возникнуть в каждом случае, чтобы клиент смог самостоятельно при профессиональном содействии адвоката совершить информированный выбор. Безусловно, есть споры, по которым необходимо получить судебное решение, но в абсолютном большинстве случаев человеку нужно объяснить, что существуют другие варианты решения проблемы. И мы уже не раз слышали от сторон, прибегнувших к медиации (и получивших, как это бывает чаще всего, удовлетворение своих интересов), недоуменные вопросы о том, почему их адвокаты или юридические консультанты сами и гораздо раньше не порекомендовали им обратиться к этой процедуре.

Адвокат также должен уметь правильно представлять своего клиента в ходе медиации, потому что от него будет многое зависеть. Он должен четко понимать свою роль, задачи, которые в корне отличны от защиты интересов доверителя в суде. Бывает, что адвокаты становятся своего рода "палачами успешного урегулирования спора". Не располагая необходимыми знаниями и навыками, адвокату трудно найти баланс и совладать с потенциально присутствующими в такой ситуации собственными интересами, которые могут конфликтовать с интересами клиента.

- Есть ли программы обучения медиации, разработанные специально для адвокатов?

- Разумеется. Это программы, ориентированные на разные запросы, они различаются и по продолжительности, и по формату. Прежде всего, нужно понять суть медиации, поэтому обучение часто начинается с ознакомления с ее принципами. Это может быть лекция или 1-2-дневный вводный семинар. Но лучше начинать с 4-дневного ознакомительного курса, который позволит в достаточной мере изучить основы этой процедуры и объяснит, что такое медиация и медиативный подход (метод, разработанный специалистами Центра медиации и права). Процедура медиации не всегда нужна и не всегда возможна, а медиативный подход, основанный на принципах медиации, - это как раз та подпорка, которая помогает людям продуктивно взаимодействовать в сложных ситуациях, как профессиональных, так и бытовых.

Следующее, что нужно адвокату, - это курс повышения квалификации "Медиация и медиативный подход" (72 часа), который специально разработан для адвокатов и юридических консультантов и позволяет им понять, как разъяснять сторонам, что такое медиация, как вместе с ними совершать информированный выбор, как использовать медиативный подход в работе с клиентами.

Также для адвокатов важен курс "Сопровождение сторон в процедуре медиации". Данная процедура принципиально отличается от любого состязательного процесса своей ориентированностью на сотрудничество сторон, к чему адвокаты не привыкли, поэтому этот курс им будет очень полезен.

Наконец, существует базовый курс медиатора - для тех, кто хочет выступить в этой роли.

Все перечисленные и другие программы были разработаны нашим Центром. Программа подготовки профессиональных медиаторов (ППМ), состоящая из трех частей, была утверждена в соответствии с Постановлением Правительства РФ от 3 декабря 2010 г. N 969 "О программе подготовки медиаторов". Кроме того, Центром за многие годы существования накоплен уникальный опыт, и сегодня наши тренеры преподают как ППМ, так и более 20 программ, основанных на медиации и медиативном подходе и рассчитанных на представителей различных профессий и сфер деятельности.

Корр. "АГ"

"Новая адвокатская газета", N 14, июль 2013 г.