Стадия исполнения приговора: неадекватность средств доказывания цели (М.С. Белоковыльский, "Адвокат", N 7, июль 2013 г.)

Стадия исполнения приговора: неадекватность средств доказывания цели

Статья М.С. Белоковыльского посвящена процедуре доказывания в стадии исполнения приговора по УПК РФ 2001 г. Незначительная по сравнению с другими стадиями уголовного судопроизводства степень реформирования стадии исполнения приговора, в частности слабо регламентированная процедура доказывания, не позволяет в полной мере осуществить цель доказывания в данной стадии, а также произвести надлежащую проверку и оценку полученных доказательств. Автором предложен вариант законодательного совершенствования доказывания в данной стадии.

Радикально (но, увы, не всегда достаточно продуманно) реформировав ряд стадий уголовного судопроизводства в Уголовно-процессуальном кодексе РФ 2001 г., законодатель уделил на удивление мало внимания стадии исполнения приговора, в частности вопросам доказывания. В целом правовая регламентация доказывания (особенно судебное следствие) в рамках данной стадии по УПК РФ 2001 г. (ст. 462) мало отличается от УПК РСФСР 1960 г. (ст. 369) и даже от УПК РСФСР 1922 и 1923 гг. (ст. 399).

Следует уточнить, что среди трех направлений деятельности суда в стадии исполнения приговора (исполнение некоторых видов приговоров и других судебных решений, обращение приговоров к исполнению и разрешение ряда вопросов, возникающих при реализации наказания) лишь последнее, урегулированное гл. 47 УПК РФ, включает в себя деятельность по доказыванию, т.е. по собиранию, проверке и оценке доказательств. Следовательно, говоря о доказывании в стадии исполнения приговора*(1), мы будем вести речь о доказывании лишь применительно к производству по разрешению вопросов, связанных с исполнением приговора.

Обусловливает ли специфика данной стадии уголовного судопроизводства особенности доказывания, осуществляемого в ее рамках? Иными словами, соответствует ли правовая регламентация доказывания на данной стадии назначению последней? И если не обусловлена и не соответствует, то каковы пути ее законодательного совершенствования? Поиску ответов на эти вопросы и посвящена настоящая статья.

Основные особенности доказывания в данной стадии с точки зрения действующего законодательства следующие: 1) слабая правовая регламентация статуса участников уголовного судопроизводства (в том числе субъектов доказывания), на что справедливо указывают некоторые авторы*(2); 2) необязательность участия осужденного в судебном разбирательстве (ч. 2 ст. 399 УПК РФ), за исключением вопроса о снятии судимости (ч. 2 ст. 400 УПК РФ) либо в разрешении вопроса об участии осужденного в судебном заседании по инициативе суда (ч. 2 ст. 399 УПК РФ)*(3); 3) необязательность участия прокурора в судебном разбирательстве (ч. 6 ст. 399 УПК РФ); 4) отсутствие стадии прений и последнего слова подсудимого; 5) крайне редуцированная форма судебного следствия с весьма ограниченным набором дозволенных средств и способов доказывания (ч. 7 ст. 399 УПК РФ)*(4).

Рассмотрим некоторые из этих особенностей.

Слабая законодательная регламентация статуса участников уголовного судопроизводства. К сожалению, в гл. 47 УПК РФ отсутствует не только отдельная статья, посвященная участникам уголовного производства на данной стадии, но даже их полный перечень. Раздел II УПК РФ, посвященный участникам уголовного судопроизводства, также не содержит упоминания о ряде характерных исключительно для стадии исполнения приговора субъектах. Между тем данная стадия характеризуется наличием специфических субъектов уголовного судопроизводства и, соответственно, специфических субъектов доказывания.

Так, ст. 399 УПК РФ содержит указание на таких участников уголовного судопроизводства, как суд; прокурор; представитель учреждения, исполняющего наказание, или компетентного органа, по представлению которого разрешается вопрос, связанный с исполнением наказания; осужденный; лицо; отбывшее уголовное наказание; реабилитированный; гражданский истец; гражданский ответчик. Толкование ст. 399 УПК РФ в системном единстве с ч. 1 ст. 48 Конституции, закрепляющей право каждого на получение квалифицированной юридическую помощи, а также судебная практика приводят нас к согласию с мнением авторов, полагающих, что в производстве по разрешению вопросов, связанных с исполнением приговора, может участвовать также защитник осужденного, лица, отбывшего уголовное наказание; реабилитированный; представители (в том числе законные) гражданского истца и гражданского ответчика*(5). Названные субъекты уголовного судопроизводства являются одновременно и субъектами доказывания в данной стадии.

Редуцированная форма судебного следствия с крайне ограниченным набором дозволенных средств и способов доказывания (ч. 7 ст. 399 УПК РФ). Глава 47 УПК РФ, регламентирующая производство по рассмотрению и разрешению вопросов, связанных с исполнением приговора, не содержит отсылки к главе 37 УПК РФ, посвященной судебному следствию. В связи с этим утверждения некоторых авторов о том, что судебное следствие при разрешении судом вопросов, связанных с исполнением приговора, такое же, как в суде первой инстанции, не явствует ни из толкования законодательства, ни из судебной практики*(6). Собственно говоря, все вопросы доказывания на стадии рассмотрения и разрешения судом вопросов, связанных с исполнением приговора, регламентируются лишь одной ст. 399 УПК РФ. Анализ норм этой статьи позволяет выделить следующий перечень источников доказательств (средств доказывания), предусмотренных на данной стадии: 1) объяснения лиц, участвующих в деле (осужденного; реабилитированного; лица, отбывшего наказание; представителя учреждения, исполняющего наказание, или компетентного органа, по представлению которого разрешается вопрос, связанный с исполнением наказания; гражданского истца, гражданского ответчика, если вопрос касается исполнения приговора в части гражданского иска (ч. 3, 7 ст. 399 УПК РФ); 2) документы (ч. 3 ст. 399 УПК РФ).

В ст. 399 УПК РФ содержится указание на материалы, с которыми вправе знакомиться осужденный (ч. 3) и которые исследуются в ходе судебного следствия (ч. 7). Представляется, что это понятие включает в себя как доказательства, предусмотренные п. 6 ч. 2 ст. 74 УПК РФ, т.е. иные документы, так и процессуальные документы, относящиеся к производству в данной стадии.

Доклад представителя учреждения, исполняющего наказание или органа, подавшего представление, а также мнение прокурора, о которых упоминается в ч. 7 ст. 399 УПК РФ, очевидно, являются не доказательствами, а официально выраженной позицией представляемых этими должностными лицами органов по вопросу, подлежащему разрешению суда.

Поскольку объяснения не входят в перечень источников доказательств, содержащийся в ч. 2 ст. 74 УПК РФ, и закон не предъявляет каких-либо требований к их форме, невозможно рассматривать их в качестве полноценных уголовно-процессуальных доказательств. Кроме того, из текста ч. 3, 7 ст. 399 УПК РФ неясно, представляют данные объяснения какие-либо сведения о фактах, входящих в предмет доказывания на данной стадии, или выражают позицию участников процесса по рассматриваемому судом вопросу. По нашему мнению, объяснения такого специфического для данной стадии участника процесса, как представителя учреждения, исполняющего наказание или компетентного органа, по представлению которого разрешается вопрос, связанный с исполнением наказания, в силу своей природы не могут являться свидетельством очевидца, но в лучшем случае наряду с изложением позиции соответствующего органа или учреждения могут содержать фактические данные, полученные от очевидцев либо на основе документов. На двойственный характер объяснений в данной стадии (с одной стороны, это средство установления фактов, с другой - форма выражения позиции по делу) обращает внимание П.А. Лупинская*(7).

Таким образом, при рассмотрении и разрешения судом вопросов, связанных с исполнением приговора, законодательно предусмотрено использование лишь одного источника уголовно-процессуальных доказательств, охваченного перечнем ч. 2 ст. 74 УПК РФ, а именно - иных документов. Объяснения лиц, участвующих в деле в данной стадии, могут рассматриваться лишь в качестве доказательств с ограниченной допустимостью (т.е. способных устанавливать факты для ограниченного круга процессуальных решений на определенных стадиях уголовного судопроизводства)*(8).

Несмотря на приведенные выше мнения авторов, полагающих возможным использование в стадии исполнения приговора иных источников доказательств, в частности заключения эксперта (и, соответственно, производство судебной экспертизы), правильной представляется позиция процессуалистов, по мнению которых с точки зрения законодательства использование каких бы то ни было доказательств, помимо иных документов, в рамках данной стадии невозможно*(9).

Итак, приведенные выше особенности доказывания в стадии исполнения приговора вполне согласуются с позицией авторов, которые, основываясь на анализе действовавшего (и, как было отмечено выше, в основном мало изменившегося) законодательства, указывают на сходство производства данной стадии с производством в суде второй инстанции*(10). В этом случае они совершенно правильно фиксируют сходство между процессом доказывания в стадиях кассационного производства, с одной стороны, и в стадии исполнения приговора - с другой. Отметим, в свою очередь, что скудость правовой регламентации доказывания в производстве по разрешению вопросов, связанных с исполнением приговора, позволяет вести речь о сходстве с доказыванием также в стадиях кассационного, надзорного производства и возбуждения уголовного дела.

Вместе с тем представляется правильной и позиция авторов, которые, исходя прежде всего из такого критерия, как назначение (цель) стадии уголовного процесса (разрешение не возникавших в предыдущих стадиях вопросов, связанных с исполнением приговора), настаивают на сущностном сходстве данной стадии со стадией производства в суде первой инстанции*(11). Действительно, несмотря на то, что производства в суде первой инстанции и в стадии исполнения приговора различаются по целям и кругу лиц, участвующих в деле, в обеих стадиях суд впервые устанавливает факты, на основе которых принимает итоговое уголовно-процессуальное решение. Если общий предмет доказывания в суде первой инстанции сформулирован в ст. 73 УПК РФ и в соответствующих статьях УК РФ, то предмет доказывания в стадии исполнения приговора закреплен в ст. 397, ч. 1 ст. 398 УПК РФ, а также в соответствующих статьях УК РФ*(12).

Таким образом, налицо парадокс: производство по разрешению вопросов, связанных с исполнением приговора, наиболее близко по своему назначению с судебным разбирательством в суде первой инстанции; однако правовая регламентация доказывания в стадии исполнения приговора разительно отличается от доказывания в суде первой инстанции и имеет сходство с доказыванием в стадиях возбуждения уголовного дела, а также кассационного и надзорного производства.

Между тем цель доказывания в судах кассационной и надзорной инстанций - проверка правильности установления фактов судами первой и (или) апелляционной инстанции. В этом смысле ограниченность средств доказывания в судах кассационной и надзорных инстанций вполне адекватно коррелирует цели доказывания в данных стадиях.

Иная ситуация складывается с доказыванием в стадии исполнения приговора. Несмотря на то что само возникновение и существование стадии исполнения приговора невозможно до вступления в законную силу итогового решения суда первой (или апелляционной) инстанции, последнее не является объектом пересмотра в данной стадии. Как итоговый акт суда первой (или апелляционной) инстанции, так и постановление, принятое в стадии исполнения приговора - самостоятельные судебные решения, устанавливающие новые факты, которые не могли возникнуть до вступления приговора (постановления) в законную силу, и могущие быть пересмотренными лишь судами второй, надзорной инстанции, а также ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств*(13).

Ранее нами уже было упомянуто, что по степени процессуальной регламентации доказывания, перечня дозволенных законом средств доказывания стадия исполнения приговора (конечная в уголовном судопроизводстве) имеет большое сходство с начальной стадией уголовного процесса - стадией возбуждения уголовного дела. И тем не менее, как и с производством в судах кассационной и надзорной инстанций, сходство правовой регламентации доказывания также не вытекает из сущностного родства данных стадий.

Во-первых, в стадии возбуждения уголовного дела недозволенность, по общему правилу, производства следственных действий*(14), обусловлена природой данной стадии, а именно следующим факторами: 1) проблематичностью наличия или отсутствия уголовно-правовых отношений в рамках данной стадии до вынесения итогового (для данной стадии) решения; 2) неопределенностью статуса лиц, обладающих информацией, в связи с чем они не могут быть допрошены, и следовательно, от них не могут быть получены соответствующие показания; 3) тем, что производство следственных действий (к примеру, назначение судебной экспертизы) недопустимо, так как в противном случае назначение или проведение указанных действий в отсутствие заинтересованных участников процесса нарушит их процессуальные права; 4) достаточностью данных средств доказывания для предварительного (а в рамках данной стадии итогового) вывода об отсутствии или наличии уголовно-правовых отношений.

Однако никаких подобных обстоятельств, препятствующих осуществить полноценное процессуальное доказывание, в рамках стадии рассмотрения и разрешения судом вопросов, связанных с исполнением приговора, не имеется. Напротив, статус осужденного, реабилитированного, лица, отбывшего наказание, гражданского истца, гражданского ответчика к моменту рассмотрения судом указанных вопросов вполне определен и не вызывает сомнений. Соответственно, никаких объективных препятствий к производству судебных действий на данной стадии не имеется.

Во-вторых, как правило, большинство сведений, полученных в стадии возбуждения дела - не полноценные уголовно-процессуальные доказательства, полученные из источников, предусмотренных ч. 2 ст. 74 УПК РФ, а доказательства с ограниченной допустимостью, т.е. данные, на основе которых возможно лишь принятие решения о возбуждении или об отказе в возбуждении уголовного дела. В случае возбуждения уголовного дела, открывающего дорогу стадии предварительного расследования, возможно производство следственных действий и, соответственно, получение полноценных уголовно-процессуальных доказательств, на основе которых будет установлены факты, входящие в предмет доказывания по уголовному делу (ст. 73 УПК РФ) и, после проверки оценки их в суде, постановлен приговор или иное итоговое решение по данному делу. Производство же по разрешению вопросов, связанных с исполнением приговора, исключительно на основе иных документов и доказательств с ограниченной допустимостью (объяснений) уже в данной стадии завершается вынесением итогового судебного решения (постановления), в котором разрешаются по существу вопросы, подлежащие рассмотрению судом при исполнении приговора.

Недостаточность предусмотренных законом средств доказывания в данной стадии подтверждается и судебной практикой, стремящейся расширить данный перечень*(15).

В-третьих, вынужденное представление в суд относящихся к делу сведений в неадекватной, чуждой им форме*(16) (исключительно в виде иных документов и объяснений), необоснованно ограничивает права сторон в данной стадии и существенно снижает гарантии достоверности указанных сведений и возможность их проверки.

Так, отсутствуют какие-либо разумные объяснения по поводу того, почему нельзя облечь сведения, полученные от осужденного или оправданного в показания, полученные с соблюдением соответствующей процедуры допроса данных участников процесса. Почему свидетельства очевидца поведения осужденного в колонии могут быть представлены в суд лишь в виде документа (рапорта, характеристики и т.п.), но не в виде показаний свидетеля, допрошенного надлежащим образом, предупрежденного об ответственности за отказ от дачи показаний и за дачу заведомо ложных показаний? Почему выводы о характере и степени тяжести заболевания осужденного, могущего препятствовать отбыванию наказания, должны устанавливаться ведомственной (и потому вызывающей сомнение с точки зрения независимости) комиссией врачей, деятельность которой регламентирована подзаконными актами, в частности, Правилами медицинского освидетельствования осужденных, представляемых к освобождению от отбывания наказания в связи с болезнью, Перечнем заболеваний, препятствующих отбыванию наказания, утвержденных постановлением Правительства РФ от 6 февраля 2004 г. N 54 (ред. от 30 декабря 2005 г.) "О медицинском освидетельствовании осужденных, представляемых к освобождению от отбывания наказания в связи с болезнью"*(17), а не комиссией экспертов, предупрежденных об ответственности по ст. 307 УК РФ, подлежащих отводу при наличии оснований, и в привлечении которых к проведению судебной экспертизы стороны в силу ст. 198 УПК РФ имеют возможность принимать участие?

В-четвертых, необоснованное ограничение доказывания в стадии рассмотрения и разрешения судом вопросов, связанных с исполнением приговора, создает ситуацию, когда хозяином положения, представляющим основную массу документов, содержание которых в конечном итоге влияет на содержание принимаемого судом решения, является учреждение, исполняющее наказание или (в меньшей степени) орган, подавший представление*(18).

Необъективность информации о поведении осужденного наиболее характерна для учреждений, исполняющих уголовное наказание, зачастую именно в силу конкуренции возложенных на них функций. Так, автору на практике приходилось сталкиваться с ситуациями, когда добросовестно трудящемуся на производстве осужденному, ходатайствующему об условно-досрочном освобождении, администрацией колонии давалась отрицательная характеристика лишь потому, что в силу уникальности рабочей специальности данного осужденного и его добросовестной работы он был необходим производству данного учреждения как незаменимый работник.

В-пятых, ограниченность средств доказывания (главным образом на основе иных документов), упрощенный характер доказывания (в отсутствие осужденного, его адвоката) приводит к формализации процесса рассмотрения вопросов, связанных с исполнением приговора, и в конечном итоге вынесению необоснованного решения, на что указывают отдельные авторы*(19).

В-шестых, отсутствие позитивных требований к сведениям, на основе которых судом принимается решение в стадии исполнение приговора, не позволяющее рассматривать их в качестве полноценных уголовно-процессуальных доказательств (в силу чего более корректно именовать их доказательствами с ограниченной допустимостью или уголовно-релевантными сведениями), препятствует проверке и оценке их по критерию допустимости. А поскольку требование допустимости, помимо гарантии прав участников процесса, выполняет также и функцию минимально необходимой гарантии достоверности уголовно-процессуальных доказательств, то приходится с сожалением констатировать, что в настоящее время в стадии исполнения приговора невозможна полноценная проверка также и достоверности доказательств (уголовно-релевантных сведений), соответственно, невозможно и вынесение законного и обоснованного решения.

Слабая правовая регламентация доказывания в стадии исполнения приговора явно идет вразрез с намерением законодателя по наделению суда высшими контрольными полномочиями на всех стадиях уголовного судопроизводства. В связи с этим представляется целесообразным внесение в УПК РФ изменений, направленных на снятие ограничений использования средств уголовно-процессуального доказывания, предусмотренных ч. 2 ст. 74 УПК РФ, в стадии рассмотрения и разрешения судом вопросов, связанных с исполнением приговора*(20).

Библиография

Баранов Ю.В. Усмотрение судей и вопросы условно-досрочного освобождения от отбывания наказания, ресоциализации осужденных // Российский судья. 2005. N 8.

Белоковыльский М.С. Типы недопустимых доказательств в российском уголовном судопроизводстве // Научные труды. Российская академия юридических наук. Вып. 9. В 3 т. М.: Юрист, 2009.

Булатов В.В., Николюк Н.В. Проблемы "заочной" отмены судом условного осуждения // Российская юстиция. 2005. N 12.

Коцубин Ю.М. О конституционности положений ст. 399 Уголовно-процессуального кодекса РФ, применяемой судами при рассмотрении вопросов, связанных с исполнением приговоров // Российский судья. 2005. N 11.

Ларин А.М. Уголовный процесс: структура права и структура законодательства. М.: Наука, 1985.

Лупинская П.А. Доказывание в советском уголовном процессе: учеб. пособие для студентов, изучающих спецкурс "Доказательства в уголовном процессе". М.: 1966.

Матвиенко Е.А., Бибило В.Н. Уголовное судопроизводство по исполнению приговора. Минск: Издательство БГУ им. В.И. Ленина, 1982.

Михайловская И.Б. Отсрочка исполнения приговора по состоянию здоровья осужденного // Советская юстиция. 1967. N 2.

Музеник А.К., Уткин В.А., Филимонов О.В. Условное осуждение и отсрочка исполнения приговора. Томск: Изд-во Томского университета, 1990.

Научно-практический комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу РСФСР. Изд. 3-е, перераб. и доп. / под общ. ред. В.М. Лебедева; науч. ред. В.П. Божьев. М.: Спарк, 2000.

Николюк В.В. Судебный контроль за исполнением приговора // Вестник Оренбургского университета. 2006. N 3. 

Николюк В.В. Уголовно-исполнительное производство в СССР. Иркутск: Изд-во Иркутского университета, 1989.

Определение Конституционного Суда РФ "По жалобе гражданина Слюсаря Владимира Николаевича на нарушение его конституционных прав положениями частей второй и третьей статьи 399 УПК Российской Федерации" от 11 июля 2006 г. N 351-О // Российская газета. 2006. 22 нояб.; Вестник Конституционного Суда РФ. 2007. N 1.

Пастухов И.В. Производство по рассмотрению и разрешению вопросов, связанных с исполнением приговора: дисс. ... канд. юрид. наук: 12.00.09. Омск, 2005.

Пашин С.А. Доказательства в российском уголовном процессе. М.: Комплекс-Прогресс, 1999. Перлов И.Д. Исполнение приговора в советском уголовном процессе. М.: Юридическая литература, 1963.

Рябцева Е.А. Исполнение приговора в уголовном процессе России. Р.н/Дону, 2007. Тулянский Д.В. Стадия исполнения приговора в уголовном судопроизводстве: автореф. ... канд. юрид. наук. М., 2004.

Свиридов М.К. Сущность и предмет стадии исполнения приговора. Томск: Издательство Томского университета, 1978.

Семенов С.А., Лазарева В.А., Волкодаев П.Ф., Немакаев Л.П. Рецензия на: Ларин А.М. Уголовный процесс: структура права и структура законодательства. М.: Наука, 1985. 240 с. // Советское государство и право. 1987. N 2. Теория доказательств в советском уголовном процессе / отв. ред. Н.В. Жогин. Изд. 2-е, испр. и доп. М.: Юридическая литература, 1973.

Тулянский Д.В. Имеет ли место доказывание в стадии исполнения приговора? // Законность. 2001. N 10.

Тулянский Д.В. Стадия исполнения приговора в уголовном судопроизводстве: автореф. ... канд. юрид. наук. М., 2004.

Чельцов М.А. Советский уголовный процесс: учебник. М.: Госюриздат, 1951.

Шейфер С.А. Следственные действия. Система и процессуальная форма. М.: Юрлитинформ, 2001.

М.С. Белоковыльский,

адвокат Первомайской коллегии адвокатов г. Ижевска,

член Совета Адвокатской палаты Удмуртской Республики

"Адвокат", N 7, июль 2013 г.

------------------------------------------------------------------------

*(1) Следует согласиться с авторами, предлагающими толковать понятие приговора к главе ХV УПК РФ расширительно, включая в него не только приговоры, но и постановления и определения суда. См., например: Николюк В.В. Судебный контроль за исполнением приговора // Вестник Оренбургского университета. 2006. N 3. С. 131.

*(2) См.: Николюк В.В. Уголовно-исполнительное производство в СССР. Иркутск: Изд-во Иркутского университета, 1989. С. 133; Пастухов И.В. Производство по рассмотрению и разрешению вопросов, связанных с исполнением приговора: дисс. ... канд. юрид. наук: 12.00.09. Омск, 2005. С. 153-155; Тулянский Д.В. Стадия исполнения приговора в уголовном судопроизводстве: автореф. ... канд. юрид. наук. М., 2004. С. 8, 14.

*(3) На несправедливость и неконституционность данного положения УПК РФ при том, что участие в деле представителя учреждения, исполняющего наказание или компетентного органа, по представлению которого разрешается вопрос, связанный с исполнением наказания, является обязательным, указывает ряд авторов. См.: Булатов В.В., Николюк Н.В. Проблемы "заочной" отмены судом условного осуждения // Российская юстиция. 2005. N 12. С. 33; Коцубин Ю.М. О конституционности положений ст. 399 Уголовно-процессуального кодекса РФ, применяемой судами при рассмотрении вопросов, связанных с исполнением приговоров // Российский судья. 2005. N 11. С. 19; Рябцева Е.А. Исполнение приговора в уголовном процессе России. Р.н/Дону, 2007. С. 176. В соответствии с Определением Конституционного Суда РФ от 11 июля 2006 г. N 351-О при наличии соответствующей просьбы осужденного суд обязан обеспечить его участие в судебном заседании для изложения своей позиции и представления необходимых доказательств (Определение Конституционного Суда РФ "По жалобе гражданина Слюсаря Владимира Николаевича на нарушение его конституционных прав положениями частей второй и третьей статьи 399 УПК Российской Федерации" от 11 июля 2006 г. N 351-О // Российская газета. 2006. 22 нояб.; Вестник Конституционного Суда РФ. 2007. N 1. С. 76-78).

*(4) Данное обстоятельство приводит некоторых авторов к выводу о том, что в стадии исполнения приговора доказывание отсутствует, а имеет место лишь установление фактов. См.: Тулянский Д.В. Имеет ли место доказывание в стадии исполнения приговора? // Законность. 2001. N 10. С. 44; Он же. Стадия исполнения приговора в уголовном судопроизводстве: автореф. ... канд. юрид. наук. М., 2004. С 8, 17-19. С этой позицией нельзя согласиться, так как, во-первых, данная стадия имеет свой специальный предмет доказывания, сформулированный в ст. 397, ч. 1 ст. 398 УПК РФ, а также в соответствующих статьях УК РФ, что обусловливает необходимость доказательственной деятельности суда и иных участников процесса; во-вторых, представляется, что противопоставление доказывания и установления фактов некорректно, так как установление фактов и обоснование им принимаемого решения (формирование и обоснование достоверных выводов и решений по делу) - итоговый этап доказывания. См.: Ларин А.М. Расследование по уголовному делу: процессуальные функции. М.: Юридическая литература, 1986. С. 18; Зинатуллин З.З., Егорова Т.З. Уголовно-процессуальное доказывание: Концептуальные основы: монография. Ижевск: Детектив-Информ, 2002. С. 22. В-третьих, на право осужденного представлять доказательства в суде, разрешающим вопросы, связанные с исполнением наказания, указывает Конституционный Суд РФ. См. Определение Конституционного Суда РФ от 11 июля 2006 г. N 351-О "По жалобе гражданина В.Н. Слюсаря на нарушение его конституционных прав положениями частей второй и третьей статьи 399 УПК Российской Федерации" // Российская газета. 2006. 22 нояб.; Вестник Конституционного Суда РФ. 2007. N 1. С. 76-78.

*(5) См.: Матвиенко Е.А., Бибило В.Н. Уголовное судопроизводство по исполнению приговора. Минск: Издательство БГУ им. В.И. Ленина, 1982. С. 179-183; Николюк В.В. Уголовно-исполнительное производство в СССР. С. 147-153.

*(6) Так, нельзя согласиться с позицией М.К. Свиридова, анализирующего порядок разрешения судом вопросов, связанных с исполнением приговоров, на материале ст. 369 УПК РСФСР 1960 г., сходной в целом со ст. 399 УПК РФ 2001 г., о том, что источники доказательств (в частности, показания свидетелей) могут быть использованы для доказывания в данной стадии на том основании, что нормы, посвященные источникам доказательств, расположены в общей части УПК РСФСР 1960 г. Приняв данный довод, следовало бы признать допустимость производства судебных действий в кассационном и надзорном производстве. См.: Свиридов М.К. Сущность и предмет стадии исполнения приговора. Томск: Издательство Томского университета, 1978. С. 73. Сходной точки зрения (о возможности в данной стадии допроса свидетелей, назначения экспертизы, допроса эксперта и т.п.) придерживаются Е.А. Матвиенко и В.Н. Бибило. См.: Матвиенко Е.А., Бибило В.Н. Указ. соч. С. 189-190. На возможность производства в данной стадии судебной экспертизы указывают также И.Д. Перлов, И.Б. Михайловская и В.В. Николюк. (Перлов И.Д. Исполнение приговора в советском уголовном процессе. М.: Юридическая литература, 1963. С. 155; Михайловская И.Б. Отсрочка исполнения приговора по состоянию здоровья осужденного // Советская юстиция. 1967. N 2. С. 19-20; Научно-практический комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу РСФСР. Изд. 3-е, перераб. и доп. / под общ. ред. В.М. Лебедева; науч. ред. В.П. Божьев. М.: Спарк, 2000. С. 610, 623; Научно-практический комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации / под общ. ред. В.М. Лебедева; науч. ред. В.П. Божьев. М.: Спарк, 2002. С 662.

*(7) Лупинская П.А. Доказывание в советском уголовном процессе: учеб. пособие для студентов, изучающих спецкурс "Доказательства в уголовном процессе". М.: 1966. С. 78.

*(8) Примером такого рода доказательств с ограниченной допустимостью являются объяснения очевидцев или заявителя в стадии возбуждения уголовного дела. Данное средство доказывания вполне допустимо для принятия решения о возбуждении уголовного дела или об отказе в возбуждении уголовного дела, но не допустимо в качестве средства доказывания на последующих стадиях уголовного судопроизводства. Подробнее о доказательствах с ограниченной (условной) допустимостью см.: Пашин С.А. Доказательства в российском уголовном процессе. М.: Комплекс-Прогресс, 1999. С. 68-72; Белоковыльский М.С. Типы недопустимых доказательств в российском уголовном судопроизводстве // Научные труды. Российская академия юридических наук. Вып. 9. В 3 т. М.: Юрист, 2009. С. 80-84.

*(9) См.: Николюк В.В. Уголовно-исполнительное производство в СССР. С. 72-73; Тулянский Д.В. Стадия исполнения приговора в уголовном судопроизводстве. М.: Юрлитинформ, 2007. С. 77.

*(10) См.: Чельцов М.А. Советский уголовный процесс: учебник. М.: Госюриздат, 1951. С. 423. В связи с отсутствием в советском уголовном процессе апелляционного производства словосочетание "суд второй инстанции" следует понимать исключительно как суд кассационной инстанции.

*(11) Перлов И.Д. Исполнение приговора в советском уголовном процессе. М.: Юридическая литература, 1963. С. 30-31.

*(12) Г.М. Миньковский обоснованно отмечает отличие предмета доказывания стадии исполнения приговора не только от стадии производства в суде первой инстанции, но и от всех остальных стадий судопроизводства. См.: Теория доказательств в советском уголовном процессе / отв. ред. Н.В. Жогин. Изд. 2-е, испр. и доп. М.: Юридическая литература, 1973. С. 157.

*(13) См.: Матвиенко Е.А., Бибило В.Н. Указ соч. С. 70-71; Тулянский Д.В. Стадия исполнения приговора в уголовном судопроизводстве. С. 11-14.

*(14) Следует, однако, позитивно оценить предпринимаемые в последнее время усилия законодателя по увеличению перечня средств доказывания, допустимых для использования в стадии возбуждения уголовного дела.

*(15) Таким "восполнением дефицита" средств правового регулирования в данной стадии является, в частности, получение объяснений от врача-фтизиатра, члена врачебной комиссии, давшей заключение по вопросам характера и степени заболевания осужденного, а также препятствия данного обстоятельства отбыванию наказания. См. постановление президиума Новгородского областного суда от 11 ноября 1994 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. 1995. N 6. С. 15. Указание на возможность допроса в качестве свидетеля очевидца акта, входящего в предмет доказывания на данной стадии содержится также и в решениях Верховного Суда РСФСР по конкретным делам. См. Определение судебной коллегии Верховного Суда РСФСР по делу Борькина // Бюллетень Верховного Суда РСФСР. 1986. N 5. С. 5.

*(16) Между тем система следственных и судебных действий, производство которых в полном объеме возможно на стадии предварительного расследования и на судебном следствии в суде первой инстанции, позволяет адекватно извлекать уголовно-релевантную информацию с учетом особенностей носителя данной информации и характера ее отображения. См.: Шейфер С.А. Следственные действия. Система и процессуальная форма. М.: Юрлитинформ, 2001. С. 38.

*(17) Постановление Правительства РФ от 6 февраля 2004 г. N 54 (ред. от 30 декабря 2005 г.) "О медицинском освидетельствовании осужденных, представляемых к освобождению от отбывания наказания в связи с болезнью" // СЗ РФ. 2004. N 7. Ст. 524; 2006. N 3. Ст. 297.

*(18) На недопустимость данного положения указывает ряд авторов: Музеник А.К., Уткин В.А., Филимонов О.В. Условное осуждение и отсрочка исполнения приговора. Томск: Изд-во Томского университета, 1990. С. 88.

*(19) См.: Баранов Ю.В. Усмотрение судей и вопросы условно-досрочного освобождения от отбывания наказания, ресоциализации осужденных // Российский судья. 2005. N 8. С. 7; Булатов Б.Б., Николюк Н.В. Проблемы "заочной" отмены судом условного осуждения // Российская юстиция. 2005. N 12. С. 35.

*(20) Предложение о распространении на производство по разрешению вопросов, связанных с исполнением приговора, порядка производства в суде первой инстанции (судебного следствия, прений сторон) выдвигал А.М. Ларин (Ларин А.М. Уголовный процесс: структура права и структура законодательства. М.: Наука, 1985. С. 66). Данная позиция была поддержана рядом процессуалистов (Семенов С.А., Лазарева В.А., Волкодаев П.Ф., Немакаев Л.П. Рецензия на: Ларин А.М. Уголовный процесс: структура права и структура законодательства. М.: Наука, 1985. 240 с. // Советское государство и право. 1987. N 2. С. 149). Другие авторы, в частности В.В. Николюк, склоняются к ограниченному расширению средств доказывания в стадии исполнения приговора, предлагая разрешить на данной стадии допрашивать лиц, явившихся в судебное заседание и назначать судебную экспертизу (Николюк В.В. Уголовно-исполнительное производство в СССР. С. 216).