Коллизионное и материально-правовое регулирование договора международной купли-продажи (Е.Е. Веселкова, "Адвокат", N 8, август 2013 г.)

Коллизионное и материально-правовое регулирование договора международной купли-продажи

Е.Е. Веселкова рассматривает основные особенности коллизионного и материально-правового регулирования договора международной купли-продажи.

Стороны, заключая договор международной купли-продажи, вправе подчинить регулирование своих прав и обязанностей по нему любому национальному законодательству (п. 1 ст. 1210 ГК РФ). В противном случае суд или арбитраж будет избирать национальное право самостоятельно на основании коллизионных норм. В России в качестве применимого к договору международной купли-продажи при отсутствии соглашения сторон будет избрано право той страны, с которой договор наиболее тесно связан, т.е. право той страны, где находится место жительства или основное место деятельности продавца (ст. 1211 ГК РФ). Избранное сторонами право применяется и к возникновению и прекращению права собственности на товар (п. 1 ст. 1210 ГК РФ), а также к приемке исполнения по договору.

Применимое право, как избранное сторонами, так и установленное судом, будет регулировать только вопросы, входящие в обязательственный статут. Вопросы правоспособности сторон, формы договора, права собственности на товар, представительства и доверенности будут определяться самостоятельными коллизионными нормами.

Коллизионные нормы, регулирующие международную куплю-продажу, содержат ряд международных соглашений. Так, для ЕС действует Римская конвенция о праве, применимом к договорным обязательствам, 1980 г., которая при отсутствии соглашения сторон о применимом праве предусматривает применение права страны, наиболее тесно связанного с договором. Для стран СНГ действует Соглашение о порядке разрешения споров, связанных с осуществлением хозяйственной деятельности, 1992 г., в соответствии с которым при отсутствии соглашения сторон о применимом праве применяется право места совершения сделки (п. "е" ст. 11 Соглашения).

Материально-правовое регулирование договора международной купли-продажи отличается в настоящее время единообразием, поскольку с 1 января 1988 г. вступила в силу Венская конвенция о договорах международной купли-продажи. Конвенция была разработана ЮНСИТРАЛ и открыта для подписания 11 апреля 1980 г. Для СССР она вступила в силу с 1 сентября 1991 г. Принятию Венской конвенции предшествовали разработка и принятие в 1964 г. двух Гаагских конвенций о международной купле-продаже.

Российские организации и их зарубежные партнеры продолжают использовать в своей практике некоторые акты, разработанные в рамках Совета экономической взаимопомощи. К ним относятся двусторонние соглашения бывшего СССР с зарубежными странами. Например, Общие условия поставок между организациями стран - членов СЭВ 1968/1988 гг. (ОУП СЭВ), Общие условия поставок между организациями СССР и Югославии 1977 г. и ряд других документов. Применение Общих условий не исключает субсидиарного использования Венской конвенции. В отличие от Венской конвенции ОУП сочетают в себе законодательные положения и сформулированные в виде правовых норм типизированные условия контрактов.

Важнейшая особенность внешнеторговых контрактов заключается в том, что они регулируются, с одной стороны, источниками внутреннего характера - законами и другими нормативными актами, судебными прецедентами, обычаями страны, с другой - международными соглашениями, общепризнанными принципами мирового права и сложившимися торговыми обычаями*(1).

Понятие "наднациональное регулирование" связано с применением международного права при регулировании договора международной купли-продажи физических и юридических лиц государства-участника союза согласно нормам международного права, содержащихся в учредительных документах вышеперечисленных организаций.

Когда в качестве сторон по договору международной купли-продажи выступают организации (по терминологии Венской конвенции - "коммерческие предприятия"), находящиеся (имеющие постоянное место осуществления своей деятельности) в разных государствах, являющихся участниками Венской конвенции, положения Конвенции подлежат приоритетному, по сравнению с внутренним законодательством, применению. Венская конвенция действует также, если к отношениям сторон применимо право государства - участника Конвенции, несмотря на то что стороны договора могут находиться в государствах, не являющихся ее участниками, поскольку положения Конвенции будут являться составной частью применимого права.

В статье 1186 ГК РФ установлен соответствующий перечень источников юридических норм, на который следует опираться в процессе правоприменения. Упоминание о приоритете международного договора обусловливается предписаниями прежде всего Конституции РФ, в том числе ч. 4 ст. 15, ч. 1 ст. 17, ч. 1, 3 ст. 62, ч. 1 ст. 63 и др., и ст. 7 ГК РФ. Однако установление категорий международных соглашений, которые обладают подобным свойством превалировать над национальным законом, требует юридической безупречности.

Конституция РФ не устанавливает, какие международные договоры Российской Федерации обладают преимущественной силой по отношению национальному законодательству. Согласно ст. 2 Федерального закона от 15 июля 1995 г. N 101-ФЗ "О международных договорах Российской Федерации" термин "международный договор" означает "международное соглашение, заключенное Российской Федерацией с иностранным государством (или государствами) либо с международной организацией в письменной форме, и регулируемое международным правом независимо от того, содержится такое соглашение в одном документе или в нескольких связанных между собой документах, а также независимо от конкретного наименования". Это определение полностью соответствует положениям Венской конвенции о праве международных договоров от 23 мая 1969 г. и Венской конвенции о праве договоров между государствами и международными организациями или между международными организациями от 21 марта 1986 г.

Положения международного договора Российской Федерации применяются к регулируемым ими отношениям непосредственно, кроме случаев, когда из международного договора следует, что для его применения требуется издание внутригосударственного акта (ч. 4 ст. 15 Конституции РФ, п. 2 ст. 7 ГК РФ). Если международным договором установлены иные правила, чем те, которые предусмотрены гражданским законодательством, применяются правила международного договора.

К отношениям, вытекающим из договора международной купли-продажи и подпадающим под действие Венской конвенции, в определенных случаях подлежит применению российское гражданское законодательство, как в качестве основного, так и в качестве дополнительного (субсидиарного) источника. Когда в силу соглашения сторон или в результате использования коллизионной нормы признается применимым к отношениям сторон российское материальное право, не подлежат применению правила международных договоров, в которых Россия не участвует или которые были заключены СССР, но не действуют для России. Прежде всего это относится к Конвенции об исковой давности в международной купле-продаже товаров (Нью-Йорк, 1974 г.), которая была подписана от имени СССР, но не ратифицирована ни СССР, ни Россией.

В смысле ст. 1186 ГК РФ "обычай должен устанавливать коллизионные нормы". Обычай делового оборота, закрепленный п. 1 ст. 6 ГК РФ, может быть источником международного частного права при условии, что он содержит коллизионную норму.

Такая точка зрения представляется дискуссионной. Буквальное следование указанному подходу означает, что все источники МЧП, регулирующие гражданско-правовые отношения с иностранным элементом, должны содержать только коллизионные нормы. Однако к таковым относятся материальные*(2) унифицированные нормы международных договоров и специальные нормы российского законодательства, регулирующие внешнеэкономические связи, в частности Закон о внешнеторговой деятельности 2003 г. Соответственно, два предшествующих обычаю вида источников МЧП, указанных в ст. 1186 ГК РФ, включают в себя как коллизионные, так и материально-правовые нормы. Юридические основания для отнесения к обычаям, регулирующим гражданско-правовые отношения с иностранным элементом, только коллизионных норм, в отличие от других видов источников МЧП, указанных в ст. 1186 ГК РФ, и, соответственно, исключение в этом качестве материальных норм, отсутствуют.

Более того, сам раздел VI ГК РФ содержит не только коллизионные, но и материально-правовые нормы, призванные регулировать гражданско-правовые отношения с иностранным элементом. Следовательно, в качестве источников МЧП в рамках указанного раздела также выступают не только коллизионные, но и материально-правовые нормы, что обусловливает законодательно закрепленный подход к коллизионной и материально-правовой природе источников МЧП в смысле ст. 1186, не предусматривающий исключения и для обычая.

Коллизионные нормы призваны регулировать выбор применимого права. Результат регулирования международного частного отношения возникает только вместе с выбранным в соответствии с ними применимым материальным правом. Такой выбор распространяется на регулирование всех международных частных отношений, относящихся к определенному роду отношений. Например, отношения правоспособности юридических лиц основаны на личном законе юридического лица, в основе которого лежит какой-либо коллизионный принцип. В России это принцип инкорпорации, т.е. закон страны, где зарегистрировано юридическое лицо.

В то же время материально-правовые нормы, регулирующие конкретные международные частные отношения, прежде всего внешнеэкономические, по отношению к другим нормам, в том числе коллизионным, должны рассматриваться как специальные, поскольку они регулируют конкретные международные частные отношения, и, соответственно, должны обладать приоритетом перед другими нормами внутригосударственного права, в том числе коллизионными.

В ГК РФ закреплено правило (п. 3 ст. 1186), касающееся исключения коллизионных норм из круга юридических предписаний, к которым обязан обратиться суд или иной компетентный орган, если международный договор устанавливает "прямое" регулирование соответствующих отношений, обладая в целом безусловно позитивным эффектом, создает и трудности для системы правоприменительных органов России. Отсюда возникает потребность в установлении факта, какие именно международные договоры являются юридически обязательными для Российской Федерации. Это требует для правоприменителя полноты данных в том, что касается не только перечня имеющихся международных соглашений, связывающих Россию, к тому же систематизированных по областям сотрудничества, но и достоверности сведений о вступлении для нее в силу конкретных договоров, а также сделанных оговорок и их правовых последствий. Некоторые органы и ведомства Российской Федерации иногда предпринимают в пределах своей компетенции издание соответствующих актов, в которых доводится до сведения информация о действии определенных договоров*(3).

Применение международных договоров, в которых сформулированы материальные нормы, тем не менее не исключает полностью постановку коллизионного вопроса. В той мере, в какой он обусловлен необходимостью субсидиарного обращения к национальному праву, будут иметь значение и коллизионные нормы внутригосударственного права, а в некоторых ситуациях и соответствующих международных соглашений*(4).

Разумеется, возможности применения предписаний национального права вытекают из содержания положений самого международного договора. Именно в нормах международного соглашения заключен ответ, может ли быть применено национальное право вместо правил международного договора, в каких случаях оно применяется или каков статус норм, имеющихся в международном соглашении, подлежащих применению. В договоре содержатся также и указания на возможные пути восполнения пробелов. Преимущественная функция, которой обладает национальное право, состоит в том, что оно играет роль субсидиарного статута для восполнения пробелов регулирования, сформулированного в международно-правовом соглашении. Например, положения Венской конвенции о договорах международной купли-продажи товаров 1980 г. expressis verbis сформулировали исключения из сферы ее действия*(5).

При заключении внешнеэкономического договора сторонам приходится решать немало важных задач. Очевидно, что компании не в силах предусмотреть все ситуации, которые могут сложиться при его исполнении. Именно поэтому необходимо указывать в контракте положение о праве, регулирующем отношения сторон. При определении права, применяемого к внешнеторговому договору, действует принцип автономии воли сторон. Он заключается в том, что участники соглашения свободны в выборе не только его содержания, но и вида правовых норм*(6). Наряду с принципом выделяют и институт МЧП с одноименным названием. Данный институт имеет место в основном в сфере обязательственных отношений, регулируемых МЧП. В российской правовой системе этот принцип получил следующее выражение. Стороны договора могут при заключении договора или в последующем выбрать по соглашению между собой право, применимое к их правам и обязанностям по договору.

Соглашение сторон о выборе применяемого права должно быть четко обозначено в договоре или вытекать из совокупности обстоятельств внешнеторговой сделки. Если же ее участники определились с тем, какие нормы права применять после заключения контракта, то их решение будет считаться действительным с момента его подписания. Выбор сторонами подлежащего применению права, сделанный после заключения договора, имеет обратную силу и считается действительным без ущерба для прав третьих лиц с момента заключения договора.

Стороны могут выбрать подлежащее применению право как для договора в целом, так и для его отдельных частей. При отсутствии соглашения сторон о подлежащем применению праве к договору применяется право страны, с которой договор наиболее тесно связан. Под правом страны, с которой договор наиболее тесно связан, понимается право страны, где находится место жительства или основное место деятельности стороны, которая осуществляет исполнение, имеющее решающее значение для содержания договора.

Если стороны выбрали право, подлежащее применению к договору, то тем самым они установили собственный обязательственный статус. С этого момента участникам сделки придется поступать в соответствии с ним - толковать контракт в части, не урегулированной его условиями, определять свои права и обязанности, последствия неисполнения внешнеторгового соглашения, его недействительности или прекращения действия. Если в контракте отсутствует соглашение сторон о выборе применяемого права, то оно определяется с помощью коллизионных норм, составляющих большую часть раздела "Международное частное право" третьей части ГК РФ. В данном случае будет использоваться право той страны, с которой наиболее тесно связан договор (ст. 1211 ГК РФ). Считается, что в этом качестве выступает то государство, где располагается место жительства или деятельности стороны, обязательства которой имеют решающее значение для содержания договора. Исключение составляют случаи, когда законом, условиями или существом контракта либо совокупностью обстоятельств предполагается другое*(7).

Принцип автономии воли сторон, согласно которому последние свободны в выборе права к договору и других условий внешнеторгового контракта, действует не всегда. Когда в императивных нормах законодательства России содержится указание на их особое значение для обеспечения прав и интересов участников гражданского оборота, то именно они регулируют подобные отношения независимо от условий соглашения сторон и коллизионных норм (ст. 1192 ГК РФ). Примером такой сверхимперативной нормы в российском праве может служить п. 3 ст. 162 ГК РФ. В нем говорится о том, что несоблюдение простой письменной формы внешнеэкономического договора влечет за собой недействительность сделки. Также императивный характер норм ГК РФ об исковой давности не исключает того, что к отношениям по договору, участником которого является российская организация, могут быть применены правила об исковой давности иностранного права. Это прямо следует из ст. 1208 ГК РФ, предусматривающей, что исковая давность определяется по праву страны, подлежащему применению к соответствующему отношению.

"Обычай, признаваемый в Российской Федерации", составляет третью позицию источников права, которая может быть основанием для отыскания норм, подлежащих применению к гражданско-правовым отношениям с участием иностранных граждан или иностранных юридических лиц. Причем, если ранее законодатель безусловно имел в виду международно-правовые обычаи, признаваемые Советским Союзом, то сегодня, очевидно, предполагается совсем другое - обычно-правовые правила поведения, не обязательно имеющие международно-правовую природу, но относящиеся к международному гражданскому (торговому) обороту. Более того, отсутствие прилагательного "международный" рядом с термином "обычай" позволяет сделать заключение именно указанного толка*(8). В частности, Торгово-промышленная палата РФ постановлением Правления от 28 июня 2001 г. N 117-13 обеспечила применение Инкотермс-2000 на территории Российской Федерации*(9). Тем самым подтверждено признание в Российской Федерации соответствующих правил толкования, относящихся к обычаям делового оборота в определенных областях (торговли), но не признание международно-правового обычая.

Таким образом, особенностью договора международной купли-продажи является широкое применение для его регулирования международно-правовых актов, являющихся результатом унификации материального права. Наиболее важным достижением в этой области явилось принятие Конвенции ООН о договорах международной купли-продажи товаров 1980 г. (Венская конвенция). Ее участниками в настоящее время являются более 60 ведущих стран мира, в том числе Российская Федерация (как правопреемник СССР).

Итак, условия внешнеторгового договора могут быть как диспозитивными, так и императивными. Диспозитивные определяются нормами международно-правовых актов, а в отдельных случаях, указанных в самих контрактах, - международными торговыми обычаями либо национальным правом.

Библиография

Акимова И.Р. Практические вопросы составления внешнеторгового договора // Государство и право. 2005. N 12.

Ануфриева Л.П. Некоторые проблемы нового российского регулирования по международному частному праву // Журнал российского права. 2003. N 3.

Богуславский М.М. Международное частное право. - М., 2006.

Бублик В. Договор международной купли-продажи товаров. Как избежать ошибок при его оформлении и исполнении // Хозяйство и право. 2005. N 2.

Бюллетень международных договоров. 2002. N 5.

Вельяминов Г.М. Международное экономическое право и процесс (академический курс). - М.: Волтерс Клувер, 2004.

Вершинин А.П. Внешнеэкономическое право. М.: Эксмо, 2006.

Вольвач Я.В. К вопросу о внешнеэкономической сделке // Законодательство и экономика. 2005. N 9.

Внешнеэкономическая деятельность: международное частное право и российское законодательство: сб. нормативных документов. - М., 2007.

Николюкин С.В. Купля-продажа товаров во внешнеторговом обороте. - М.: Юстицинформ, 2010.

Хегер С. Венская конвенция // Право и экономика. 2004. N 10.

Е.Е. Веселкова,

кандидат юридических наук

"Адвокат", N 8, август 2013 г.

------------------------------------------------------------------------

*(1) Бублик В. Договор международной купли-продажи товаров. Как избежать ошибок при его оформлении и исполнении // Хозяйство и право. 2005. N 2. С. 82-90; N 3. С. 105; Николюкин С.В. Купля-продажа товаров во внешнеторговом обороте. М.: Юстицинформ, 2010. С. 143.

*(2) Например, ст. 2 Соглашения об основных принципах военно-технического сотрудничества между государствами - участниками Договора о коллективной безопасности от 15 мая 1992 г., подписанного 20 июня 2000 г. // Бюллетень международных договоров. 2002. N 5. С. 26-30.

*(3) Акимова И.Р. Практические вопросы составления внешнеторгового договора // Государство и право. 2005. N 12. С. 42.

*(4) Ануфриева Л.П. Некоторые проблемы нового российского регулирования по международному частному праву // Журнал российского права. 2003. N 3. С. 37.

*(5) Хегер С. Венская конвенция // Право и экономика. 2004. N 10. С. 25.

*(6) Бублик В. Указ. соч. С. 104-114; Николюкин С.В. Указ. соч. С. 143.

*(7) Вершинин А.П. Внешнеэкономическое право. М.: Эксмо, 2006. С. 222.

*(8) Вольвач Я.В. К вопросу о внешнеэкономической сделке // Законодательство и экономика. 2005. N 9. С. 51.

*(9) См.: Внешнеэкономическая деятельность: международное частное право и российское законодательство: сб. нормативных документов. М., 2007.