К вопросу о модернизации судебно-арбитражной процессуальной формы в свете изменений АПК РФ и концепции электронного правосудия (В.А. Пономаренко, "Российский юридический журнал", N 2, март-апрель 2013 г.)

К вопросу о модернизации судебно-арбитражной процессуальной формы в свете изменений АПК РФ и концепции электронного правосудия

На основе анализа высказанных точек зрения и иностранного опыта определяется понятие "электронное правосудие", в контексте которого анализируются процессуальные институты, включенные в АПК РФ федеральными законами от 27 июля 2010 г. N 228-ФЗ, от 25 июня 2012 г. N 86-ФЗ. Выявляется направление дальнейшей модернизации судебно-арбитражной процессуальной формы.

Совершенствование средств социальной коммуникации, приведшее к беспрецедентному в истории человечества ускорению обмена информацией, не могло не изменить характера взаимодействия в системе "человек - общество - государство". Научные наработки выступающей идейным "обрамлением" этого социального процесса парадигмы информационного общества уже сейчас позволяют обозначить контуры будущих общественно-правовых явлений и характер правоотношений, которые не оставляют сомнений в необходимости модернизации российского гражданского судопроизводства*(1).

Закономерным результатом информатизации общества стала разработка концепции электронного правосудия*(2), последовательно реализуемой в процессуальном законодательстве иностранных государств с опорой на доктринальную основу*(3). Не стала исключением и Россия, в арбитражно-процессуальное законодательство которой в последние годы внедряются элементы электронного правосудия*(4). Те или иные аспекты этого только начавшего "произрастать" в отечественной законодательной почве правового явления все чаще становятся объектом научного внимания процессуалистов*(5). Однако имеющиеся публикации российских авторов свидетельствуют о том, что доктринальное осмысление перспектив электронного правосудия очевидно запаздывает. Стало не слишком хорошей традицией критиковать введенные в действие законодательные инновации вместо того, чтобы своевременно их направлять, наполняя научно обоснованным содержанием.

Гражданское судопроизводство нуждается в тщательной и продуманной модернизации. Предлагаемые отдельными авторами изменения к числу "модернизирующих" относятся далеко не всегда. Модернизация - это "приведение объекта в соответствие с новыми требованиями и нормами, техническими условиями, показателями качества"*(6). В этом контексте вряд ли можно признать модернизацией, например, "возложение обязанностей командированных или заболевших судей на их помощников с пятилетним юридическим стажем"*(7); учреждение должности "судебного чиновника, не выполняющего иных судейских функций" (при этом в его полномочия "должны входить принятие искового заявления, отказ в принятии искового заявления, возвращение искового заявления, принятие встречного иска"*(8)); увеличение штатной численности судов*(9) либо внедрение "дистанционного производства" (предполагающего общение суда со сторонами посредством архаично-традиционной почтовой связи)*(10). Очевидно, что подобная "модернизация" не привела бы к признанию гражданского судопроизводства "соответствующим новым требованиям и нормам, техническим условиям, показателям качества". Скорее обозначилась бы обратная тенденция.

Модернизация нормативной и институциональной составляющих гражданского судопроизводства должна осуществляться с обязательным учетом всех обусловливающих ее факторов - характеристик современной социальной действительности*(11). Действительность же эта с каждым днем все отчетливее свидетельствует о реализации идеи постиндустриального (информационного) общества*(12), свойства которого не оставляют гражданскому судопроизводству и науке о нем шансов остаться неизменными, не утратив при этом функциональной эффективности.

Попробуем выявить направление необходимой модернизации. Для этого сначала определимся с содержанием понятия "электронное правосудие". Поскольку в отечественной процессуальной науке это правовое явление определено недостаточно четко*(13), для выявления этимологических границ термина "электронное правосудие" считаем целесообразным обратиться к методу сравнительного правоведения и использовать характеристики, выявленные зарубежной доктриной в результате изучения аналогичных правовых конструкций, в той или иной степени сформировавшихся в законодательстве иностранных государств*(14).

Анализ современного иностранного законодательства и ознакомление с последними результатами его теоретических исследований*(15) приводит к выводу о том, что под "электронным правосудием" ("electronic court", "electronic justice") за рубежом понимается такой судебно-юрисдикционный порядок рассмотрения гражданских дел, который всецело (включая совершение всех необходимых процессуальных действий) опосредуется электронной формой выражения (закрепления) процессуальной информации и взаимодействия участников гражданского судопроизводства.

Общеизвестно, что правосудие осуществляется судом посредством вынесения правоприменительных актов*(16). Судебный акт выступает по существу внешним выражением закономерного результата правосудной деятельности. Сама же эта деятельность, ее пределы и содержание жестко регламентированы гражданской процессуальной формой (понимаемой в данном случае в одном из двух ее проявлений - нормативном)*(17). Наряду с осуществлением правосудия (составляющего цель, "сердцевину" всей процессуальной деятельности), суд вместе с лицами, участвующими в деле и содействующими осуществлению правосудия, выполняет множество иных процессуальных действий, обеспечивающих возможность осуществления правосудия (рассылка извещений и вызовов, пересылка процессуальных документов и доказательств, отложение разбирательства дела, приостановление его производства и т.п.)*(18). Бесспорно, эти действия имеют значение для вынесения правосудного решения, однако в содержание деятельности суда по осуществлению правосудия они не входят*(19).

Охарактеризуем положения Федерального закона N 228-ФЗ, который впервые внедрил электронную форму фиксации процессуальной информации в деятельность арбитражных судов. С учетом приведенного описания процессуальной деятельности суда полагаем, что единственная цель норм, введенных этим Законом, состоит в регламентации действий по техническому (электронному) обеспечению правосудия.

Рассматриваемый нормативный акт допустил в повседневную практику арбитражных судов следующие новые процессуальные институты, имеющие лишь некоторое отношение к собственно правосудию (в том числе электронному):

извещение лиц, участвующих в деле, с использованием сайта арбитражного суда и электронной почты;

удаленное участие в судебном заседании посредством видеоконференц-связи;

подача документов в суд в электронной форме с приложением к ним фотокопий письменных доказательств.

Даже на первый взгляд можно выделить следующие характерные черты перечисленных нововведений:

ни один из введенных Законом N 228-ФЗ институтов не относится к деятельности суда по разрешению дела;

электронная форма документов (заявлений, доказательств) во всех установленных случаях не является самодостаточной (конечной): предполагается обязательное перенесение процессуальной информации на бумажный носитель;

электронная форма выполняет лишь "транспортную" функцию.

Представляется, что в рамках установленного Законом N 228-ФЗ процессуального регулирования вести речь об электронном правосудии*(20) явно преждевременно, ибо, повторим, к правосудной деятельности введенные названным Законом процессуальные институты имеют косвенное отношение.

Концептуальные контуры электронного правосудия совсем недавно начали проявляться в доктрине, законодательстве и судебной практике иностранных государств*(21), в России же они вообще находятся на исходной стадии формирования. Поэтому следует согласиться с выводом И.И. Черных о том, что "итоги информатизации не раскрывают содержание термина "электронное правосудие" по той причине, что впрямую не связаны с процессуальной деятельностью суда, хотя и влияют на обеспечение ее организационной стороны"*(22).

В ходе реализации Закона N 86-ФЗ и обусловленного им нового этапа модернизации АПК законодатель заметно приблизился к "святая святых" процессуальной деятельности арбитражного суда - собственно правосудию.

Назовем изменения, внесенные Законом N 86-ФЗ:

новое "электронное" упрощенное производство предусматривает собственную процессуальную процедуру, легальным результатом которой является судебное решение (т.е. акт правосудия);

электронная форма теперь признается самодостаточной (конечной) формой выражения процессуальной информации*(23), она перестала выполнять исключительно "транспортную" функцию;

электронная форма стала элементом формы процессуальной: впервые в истории отечественного судопроизводства она названа самостоятельной формой материалов дела (абз. 2 ч. 3 ст. 135, ч. 2 ст. 228 АПК в ред. Закона N 86-ФЗ);

такая форма выражения процессуальной информации перестала быть временной*(24);

решение теперь может выноситься арбитражным судом исключительно на основании доказательств (включая объяснения сторон), которые могут быть предоставлены только дистанционно, в том числе в электронном виде (абз. 3 ч. 5 ст. 229 АПК в ред. Закона N 86-ФЗ).

Безусловно, положения Закона после "обкатки" на практике, как это всегда бывает с такого рода законами-первопроходцами, будут признаны нуждающимися в доработке*(25). Однако это, как говорится, "рабочие моменты", нисколько не умаляющие значения Закона N 86-ФЗ как "первой ласточки" - вестника давно обещанной руководством высших судебных инстанций "эры электронного правосудия в России"*(26). Мы сознательно не прогнозируем ее наступление в ближайшем будущем. О невозможности и нецелесообразности этого сегодня свидетельствует, в частности, полное отсутствие комплексных научно-прикладных исследований и разработок рассматриваемой проблематики. Думается, не в последнюю очередь именно по данной причине отечественный законодатель не располагает пока возможностью устранить ряд серьезных препятствий, ограничивающих в силу новых положений гл. 29 АПК "электронное" упрощенное производство.

Введенный Законом N 86-ФЗ новый процессуальный порядок:

признается исключением из общего правила, каковым по-прежнему остается "бумажное" исковое производство либо административное судопроизводство (ч. 5 ст. 227 АПК РФ); дела особого производства остаются за пределами регулирования Закона N 86-ФЗ;

не допускает возможности осуществления ряда важнейших процессуальных действий (осмотр доказательств на месте, назначение экспертизы) и исследования отдельных видов доказательств (допрос свидетелей);

исключает возможность участия в "электронном деле", рассматриваемом в порядке гл. 29 АПК, третьего или иного заинтересованного лица (с его вступлением в процесс арбитражному суду предписано переходить к "традиционному" порядку рассмотрения дела).

Кроме того, если в пределах электронной процедуры суд не усматривает возможности исчерпывающе установить обстоятельства дела, он переходит к традиционному варианту судебного разбирательства.

Следовательно, с учетом взятого нами за основу определения электронного правосудия перечисленные характеристики процедуры рассмотрения дел в порядке гл. 29 АПК РФ в ред. Закона N 86-ФЗ свидетельствуют о введении в отечественное законодательство процессуальной конструкции, которая может быть названа прообразом процедуры осуществления электронного правосудия, обладающей отдельными ее признаками.

Объясним, почему новый процессуальный регламент не может, на наш взгляд, именоваться электронным правосудием.

С точки зрения традиционной теории гражданского процесса все очевидно: введенный Законом N 86-ФЗ порядок вообще не может считаться правосудием, поскольку не содержит всех необходимых характеристик гражданской процессуальной формы, а ведь "именно она - процессуальная форма - делает правосудием деятельность суда"*(27). Из этого, по мнению сторонников традиционных доктринальных воззрений, следует, что судебное решение, вынесенное с соблюдением требований гл. 29 АПК, не обладает качествами акта правосудия*(28).

С позиции фундаментальной гражданско-процессуальной науки такой вывод видится вполне логичным. Но достаточно ли этого для признания нового "электронного" порядка упрощенного производства неспособным (даже в перспективе) обеспечить эффективную судебную защиту и поэтому лишенным права на существование? Мы считаем правильным отрицательный ответ на этот судьбоносный вопрос.

Приведем пример: как поступил бы советский народный суд, скрупулезно следующий установленной ГПК и научно обоснованной гражданской процессуальной форме, если бы в качестве доказательства заключения договора ему была бы предоставлена электронная переписка сторон, достоверность которой подтверждается наличием электронных цифровых подписей? Либо если бы сторона заявила ходатайство о просмотре видеозаписи деликтных действий, результатом которых стало причинение имущественного ущерба, представленной, скажем, на флеш-карте? Думается, максимум, что ему подсказала бы находившаяся в его распоряжении процессуальная форма, - объявить перерыв с целью весьма затруднительного поиска процессуально-правовых оснований для разрешения заявленного ходатайства.

Вывод очевиден: процессуальная форма не должна считаться догмой, особенно когда она становится неспособной удовлетворить потребности повседневной практики гражданского оборота и обеспечить эффективную реализацию функций обслуживающего этот оборот гражданского судопроизводства.

Поддерживая встречающиеся в литературе призывы к соблюдению процессуальной формы в числе "базовых начал концепции электронного правосудия"*(29), хотим дополнить их призывом к модернизации самой гражданской процессуальной формы и учения о ней с целью их актуализации - приведения в соответствие с современными потребностями судопроизводственной практики*(30). Развитие информационно-коммуникационных технологий, лишившее привычных физических характеристик время и расстояние, настолько изменило повседневный гражданский оборот, что не успевающая за его ритмом судопроизводственная деятельность, "закованная" в архаично-традиционную гражданскую процессуальную форму, в настоящее время становится совсем неэффективной. Действительно, об этой доктринально обоснованной и проверенной практикой десятилетий процессуальной форме как гарантии эффективности правосудия в новой редакции гл. 29 АПК речь не идет. Но можно ли утверждать, что введенные законами N 228-ФЗ, N 86-ФЗ положения, относящиеся к автоматизации арбитражного процесса, исключительно снижают качество судебной защиты? Отрицательный ответ на этот вопрос видится предпочтительным.

Названные законы следует рассматривать лишь как шаги на пути к внедрению электронного правосудия. Из этого следует, что степень эффективности нововведений (включая необходимую оптимизацию судебной процессуальной формы) можно будет оценить лишь позже, когда правосудие станет электронным без кавычек.

В.А. Пономаренко,

кандидат юридических наук,

преподаватель Московского государственного

юридического университета (Москва)

"Российский юридический журнал", N 2, март-апрель 2013 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) Пономаренко В.А. Формирование в России информационного общества как предпосылка внедрения "электронного правосудия" в судебно-арбитражную юрисдикцию // Вестн. Федерального арбитражного суда Северо-Кавказского округа. 2012. N 3. С. 400-420.

*(2) Здесь и далее мы используем этот термин как общеупотребительный; полагаем его методологически и этимологически не слишком удачным и нуждающимся в уточнении (а может быть, в замене другим) после глубокого предметного анализа содержания правового явления, обыкновенно обозначаемого им в российской литературе.

*(3) Fabri M., Contini F. Justise and technology in Europe. Dordrecht, 2001; Agusti Cerrillo i Martinez, Pere Fabra i Abat. E-Justice: Using information Communication Technologies. Hershey, 2009; Electronic Technology and Civil Procedure (Elektronische ressourse): New Paths to Justice from Around the World / ed. by M. Kengyel, Z. Nemerssanyi. Dordrecht, 2012 и др.

*(4) О внесении изменений в Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации: Федеральный закон от 27 июля 2010 г. N 228-ФЗ // СЗ РФ. 2010. N 31. ст. 4197; О внесении изменений в Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации в связи с совершенствованием упрощенного производства: Федеральный закон от 25 июня 2012 г. N 86-ФЗ // Там же. 2012. N 26. ст. 3439.

*(5) См., например: "Электронное правосудие": результаты работы и перспективы // Вестн. Высшего Арбитражного Суда РФ. 2008. N 8. С. 56-59; Иванов А.А. Электронное дело // ЭЖ-Юрист. 2008. N 45; Ярков В.В. Электронное правосудие // Там же. 2006. N 41; Федосеева Н.Н. Электронное правосудие в России: сущность, проблемы, перспективы // Администратор суда. 2008. N 3. С. 129; Приходько Л.В. Зарубежный опыт внедрения и использования системы "электронный суд" (e-court) // Государство и право. 2007. N 9. С. 82-86; Черных И.И. Размышления об электронном правосудии // Судебная реформа и проблемы развития гражданского и арбитражного процессуального законодательства: материалы Междунар. науч.-практ. конф. М., 2011 и др.

*(6) Ожегов С.И. Словарь русского языка. М., 1990. С. 451.

*(7) Клевов Н.А. К вопросу о модернизации гражданского правосудия // Арбитражный и гражданский процесс. 2011. N 9. С. 7-9.

*(8) Чупов М. О совершенствовании судебной работы на стадии подготовки дела к судебному разбирательству // Проблемы доступности и эффективности правосудия в арбитражном и гражданском судопроизводстве. М., 2001. С. 395-399.

*(9) Брант И.Н. Факторы, влияющие на своевременность рассмотрения гражданских дел // Арбитражный и гражданский процесс. 2004. N 8. С. 2-4.

*(10) Ракитина Л.Н. Дистанционное гражданское судопроизводство в судах общей юрисдикции как юридическая гарантия права на судебную защиту // Гражданское судопроизводство в изменяющейся России. Саратов, 2007. С. 116-122.

*(11) Пономаренко В.А. Указ. соч. С. 400-420.

*(12) Боков Д.Ю. Социально-правовые основания информационного общества. Балашиха, 2011.

*(13) Несмотря на то что в последнее время эта проблематика все чаще становится объектом внимания исследователей-процессуалистов, единой дефиниции пока не выработано. См., например: "Электронное правосудие": результаты работы и перспективы. С. 56-59; Иванов А.А. Указ. соч.; Ярков В.В. Указ. соч.; Электронное правосудие без кавычек: интервью с начальником Управления информатизации и связи Высшего Арбитражного Суда РФ И.С. Соловьевым // URL: http://pravo.ru/review/view/13416 и др.

*(14) Малешин Д.Я. Методология гражданского процессуального права. М., 2010. С. 171-174.

*(15) Agusti Cerrillo i Martinez, Pere Fabra i Abat. Op. cit. P. 251; Electronic Technology and Civil Procedure (Elektronische ressourse): New Paths to Jastice from Around the World и др.

*(16) Загайнова С.К. Судебные акты в механизме реализации судебной власти в гражданском и арбитражном процессе. М., 2007.

*(17) Рассахатская Н.А. Гражданская процессуальная форма: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 1995. С. 8.

*(18) Трещева Е.А. Компетенция арбитражного суда первой инстанции как обязательного субъекта арбитражных процессуальных правоотношений // Рос. ежегодник гражданского и арбитражного процесса. 2006. N 5. СПб., 2007. С. 85-100.

*(19) Перечень процессуальных действий, составляющих деятельность суда по осуществлению правосудия, остается предметом научной дискуссии (обзор имеющихся точек зрения см.: Громошина Н.А. Судебная власть и правосудие в гражданском судопроизводстве // Lex Russica. 2008. N 5. Науч. тр. МГЮА. М., 2008. С. 1068-1070). Однако отнесение к числу правосудных всех, включая перечисленные "технические", действий суда в отечественной литературе отстаивает, пожалуй, только С.К. Загайнова (Загайнова С.К. Указ. соч. С. 47).

*(20) См., например: Федосеева Н.Н. Указ. соч. С. 129; Боташева Л.Э. Электронное правосудие в России // Актуальные проблемы современного российского права. Невинномысск, 2010. С. 205 и др.

*(21) Брановицкий К. Возможности использования информационных технологий в европейском приказном производстве (регламент ЕС N 1896/2006) // Арбитражный и гражданский процесс. 2009. N 10. С. 36-39; Кудрявцева Е.В. Использование информационных технологий в английском гражданском процессе // Европейский гражданский процесс и исполнительное производство. М., 2012. С. 44 и др.

*(22) Черных И.И. Указ. соч. С. 112.

*(23) Во всяком случае необходимость перенесения информации на бумажный носитель в Законе N 86-ФЗ не упоминается.

*(24) Следует отметить, что в Законе N 86-ФЗ ничего не сказано о том, в какой форме материалы дела пересылаются между арбитражными судами различных инстанций в ходе процедур обжалования. За рубежом "электронное дело" давно может передаваться во все инстанции. Более того, иностранные коллеги прогнозируют, что в скором будущем "истец сможет требовать исполнения уже непосредственно в исковом заявлении, после чего дело в электронном виде отправляется напрямую из суда в исполнительный орган" (Лаукканен С. Последние тенденции в гражданско-процессуальном праве и судоустройстве Финляндии // Рос. ежегодник гражданского и арбитражного процесса. 2007. N 6. СПб., 2008. С. 553-557).

*(25) Уже сейчас ясно, что недостаточно однозначная формулировка п. 1 ч. 2 ст. 227 АПК РФ (в ред. Закона N 86-ФЗ), допускающая рассмотрение в упрощенном порядке дел "по искам, основанным на... документах, подтверждающих задолженность по договорам", способна породить существенные трудности на практике, ибо редкий истец на стадии подачи иска не считает, что прикладываемые им к иску из договора документы не подтверждают задолженность ответчика перед ним, что отнюдь не всегда совпадает с мнением суда по этому поводу.

*(26) Приближается эра электронного арбитражного правосудия в России: интернет-конференция с Председателем Высшего Арбитражного Суда России А.А. Ивановым на тему "Итоги работы Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации и перспективы развития арбитражного правосудия на ближайшее время" // Арбитражное правосудие в России. 2008. N 7; СПС "Гарант".

*(27) Попова Ю.А. Интеграция судопроизводственных отраслей современного права России (цивилистический аспект) // Гражданское судопроизводство в изменяющейся России. С. 17.

*(28) По результатам анализа весьма схожей процедуры вынесения судебного приказа именно к такому выводу пришла и продолжает его отстаивать Н.А. Громошина: "Судебный приказ выносится вне рамок гражданской процессуальной формы и потому не является актом правосудия" (Громошина Н.А. Указ. соч. С. 1068-1069).

*(29) Черных И.И. Указ. соч. С. 112.

*(30) Подобные призывы заслуживают пристального научного внимания и поддержки. См., например: Сахнова Т.В. Судебные процедуры (о будущем цивилистического процесса) // Арбитражный и гражданский процесс. 2009. N 2. С. 10, 12; N 3. С. 5.