Толкование легализации преступных доходов (В.Н. Курченко, "Российский юридический журнал", N 5, сентябрь-октябрь 2012 г.)

Толкование легализации преступных доходов

Рассматривается толкование легализации (отмывания) доходов, анализируется содержание действий, составляющих объективную сторону этого преступления. Исследуется понятие легализации преступных доходов в некоторых европейских странах.

В судебной практике существуют проблемы, связанные с толкованием термина "легализация (отмывание) доходов".

Отмывание преступных доходов в настоящее время в абсолютном большинстве случаев выявляется в ходе предварительного следствия как дополнительный состав основного преступления. Легализация преступных доходов - латентный вид преступной деятельности.

Легализация доходов - действия, направленные на интеграцию преступно добытого имущества в легальную экономику для придания правомерности владению, пользованию и распоряжению этим имуществом.

Существует два способа легализации преступных доходов:

совершение финансовых операций или других сделок с приобретенными заведомо преступным путем денежными средствами или иным имуществом (понятие "финансовая операция" поглощается понятием "другая сделка". Поэтому можно говорить о правовой и смысловой идентичности этих терминов);

использование предметов легализации в предпринимательской или иной экономической деятельности.

В судебной практике нет единого понимания содержания действий, составляющих объективную сторону легализации.

Согласно ст. 3 Федерального закона "О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма" легализация - это придание правомерного вида владению, пользованию или распоряжению денежными средствами или иным имуществом, полученными в результате совершения преступления.

Прямое указание на цель - придание правомерного вида незаконно полученным доходам - содержится в настоящее время в ст. 174 и 174.1 УК РФ, где речь идет о легализации (отмывании) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем. Названная специальная цель обязательна для квалификации деяний по ст. 174.1 УК РФ, без наличия этой цели состав преступления будет отсутствовать.

Рассмотрим, как толкуется легализация в европейских странах.

"Отмывание денег представляет собой процесс, посредством которого скрывается либо наличие доходов, их нелегальный источник, либо незаконное использование, и таким образом этим доходам придается вид законно полученных средств", - такая дефиниция закреплена в швейцарском Уголовном кодексе 1990 г. и законе об отмывании денег 1997 г.*(1)

В Германии "отмывание денег" - многослойное понятие. Прибыли от тех или иных правонарушений включаются в экономические отношения, дабы придать извлеченной выгоде законную форму*(2).

Выделяют три фазы отмывания денег:

1) размещение: преступник пытается разместить незаконно приобретенные имущественные ценности в формальные финансовые системы, чтобы доходы стали обезличены и мобильны;

2) разбивка: криминальные и легально приобретенные имущественные ценности смешиваются. В этой фазе имущественные ценности нередко меняют свое агрегатное состояние, заменяются или используются в качестве действительной или выдуманной ответной услуги (вознаграждения);

3) интеграция: преступник пытается разными способами отмыть имущественные ценности и снова ввести их в легальный экономический цикл, при этом он инвестирует их или приобретает предметы роскоши, виллы, дорогие автомобили.

В абз. 1 § 261 немецкого Уголовного кодекса представлен каталог уголовно наказуемых деяний, доходы от которых нуждаются в легализации. В Германии сегодня предусмотрено наказание за легализацию как имущества, связанного по составу преступления с отмыванием денег (незаконный оборот наркотиков, терроризм, торговля оружием), так и предметов, полученных в результате кражи, присвоения, мошенничества. Этот так называемый принцип всеобщей преступности способствовал неопределенности при истолковании состава отмывания денег.

По мнению некоторых юристов, подлинное отмывание денег, соответствующее современному его толкованию в международных стандартах, отражено как сепаратный состав преступления в абз. 2 § 261 немецкого Уголовного кодекса. Чаще всего обвинительный приговор за отмывание денег в Германии выносится при совершении действий, предусмотренных в этом абзаце (т.е. за чистое приобретение, хранение или использование перечисленных имущественных ценностей). Существуют разногласия по поводу цели преступления, в связи с чем в Германии возникли некоторые сложности при толковании этих уголовно-правовых норм.

Так, ряд немецких юристов утверждают, что борьба с организованной или экономической преступностью должна происходить на уровне первичных преступлений и лишь дополнительно на уровне отмывания денег. В Германии считается, что хотя сохранение наказуемости отмывания денег очень желательно с политико-правовой точки зрения, необходима "новая калибровка" уголовного преследования. Фокусирование на предшествующих правонарушениях кажется достойным размышлений.

В австрийском праве употребляются два понятия: "стирка денег" и "отмывание денег". В § 165 УК Австрии используется термин "стирка денег". Наказанию за это преступление подвергается тот, кто скрывает составные части имущества, происходящие из определенных предшествующих правонарушений, или маскирует их происхождение, или присваивает себе, хранит, вкладывает, управляет, реализует или передает третьим лицам. При этом преступник может не подвергаться наказанию за предшествующее правонарушение; достаточно того, что оно было совершено и признается противозаконным.

Вернемся в Россию. Нормы ст. 174 и 174.1 УК РФ направлены на пресечение любых попыток ввести в легальный оборот средства, приобретенные преступным путем. Отнюдь не любая сделка или финансовая операция с имуществом, добытым преступным путем, образует составы легализации, предусмотренные этими статьями. Более того, сделка или финансовая операция может осуществляться с целью хищения чужого имущества, т.е. совершения предикатного преступления, дальнейшее распоряжение похищенным имуществом должно признаваться криминальной формой поведения в экономической деятельности. Легализация имеет место лишь тогда, когда действия по отмыванию совершаются для придания правомерного вида владению, пользованию и распоряжению указанным в статьях имуществом, т.е. для сокрытия преступного источника его происхождения и получения возможности в дальнейшем осуществлять различные правомочия в отношении этого имущества.

Способы совершения преступления напрямую зависят от предмета посягательства. Однако все элементы преступления предопределены единым умыслом, первоначально направленным на придание правомерного вида владению, пользованию и распоряжению преступно полученными средствами, а затем - на извлечение прибыли от уже легализованных капиталов.

При рассмотрении уголовных дел по ст. 174.1 УК РФ не придается значения доказыванию умысла лица. Фиксируется только факт совершения лицом основного преступления, связанного с приобретением денежных средств или иного имущества, любым способом им распорядившимся, без конкретизации обстоятельств, свидетельствующих о намерении придать легальный статус денежным средствам или иному имуществу.

Финансовые операции и другие сделки можно совершить либо лично, либо через представителя. Представительство оформляется доверенностью. Действия лица, совершающего финансовую операцию или другую сделку с предметами легализации через представителя, в любом случае надлежит квалифицировать как легализацию. Следует устанавливать, знал ли представитель о преступном пути приобретения предметов легализации.

Преступные доходы можно использовать не только при совершении сделок и финансовых операций, но и в предпринимательской и иной экономической деятельности.

Согласно ст. 2 ГК РФ предпринимательство - самостоятельная, осуществляемая на свой риск деятельность, направленная на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг лицами, зарегистрированными в качестве предпринимателей в установленном законом порядке. Таким образом, экономическая деятельность - это деятельность, основная цель которой состоит в извлечении прибыли.

Использование незаконно полученных денежных средств или иного имущества для осуществления предпринимательской или иной экономической деятельности предполагает, что предметы легализации вкладываются в законный бизнес. Нет состава легализации в действиях лиц, получивших денежные средства от незаконной предпринимательской деятельности и вложивших вырученные денежные средства в эту же незаконную предпринимательскую деятельность (выплата заработной платы, приобретение имущества).

Приговором Полевского городского суда от 4 июня 2007 г. К. признана виновной в том, что, не пройдя в установленном порядке перерегистрацию в качестве индивидуального предпринимателя, в период с 1 января 2005 г. по 26 января 2007 г. осуществляла незаконную предпринимательскую деятельность, связанную с закупкой и перепродажей кормов для домашнего скота и птицы. В результате указанной деятельности ею был получен доход в размере 531 650 руб. Эти денежные средства она легализовала: использовала для осуществления предпринимательской деятельности, производила расчеты с поставщиком кормов, оплачивала ранее полученные кредиты.

Однако полагаем, что в данном случае легализация незаконных доходов не совершалась, т.е. не осуществлялись никакие действия для придания правомерного вида этим денежным средствам. По существу К. продолжала вести незаконную предпринимательскую деятельность, ее действия, как представляется, следовало квалифицировать лишь по ч. 1 ст. 171 УК РФ*(3).

Если же полученные в результате совершения преступления денежные средства были вложены в законную предпринимательскую деятельность, это может быть признано легализацией. Так, согласно приговору от 10 июня 2005 г. М., не имея регистрации в качестве индивидуального предпринимателя, занимался предпринимательской деятельностью, связанной с незаконным оборотом спиртосодержащей непищевой продукции (закупал продукцию на гидролизных заводах и поставлял в г. Полевской, указанную жидкость с привлечением работников реализовывал жителям Полевского и городов Свердловской и Челябинской областей). С января 2000 г. по 5 августа 2003 г. получил 30 595 913 руб. 5 августа 2003 г. М. был зарегистрирован в качестве индивидуального предпринимателя в сфере осуществления перевозки грузов автотранспортом по РФ, оказывал гражданам и организациям указанные услуги. В октябре 2003 г. получил лицензию. В целях легализации денежных средств, приобретенных преступным путем, он с января 2003 г. по июль 2004 г. использовал 119 438 руб., полученных от незаконной деятельности*(4).

Полагаем, что сам факт совершения финансовой операции или иной сделки либо использование незаконно полученных доходов в предпринимательской или иной экономической деятельности не должны считаться легализацией, если отсутствует признак придания правомерного вида таким доходам. Суть легализации заключается в том, что преступник предпринимает все усилия для затруднения выявления преступного происхождения денежных средств или иного имущества (доходов) и создания для себя или иных лиц таких условий владения, пользования или распоряжения ими, которые позволяют считать эти доходы правомерными.

Составы преступлений, предусмотренных ст. 174, 174.1 УК РФ, являются формальными. Преступление считается оконченным, когда виновным лицом совершена лишь одна финансовая операция или сделка с приобретенными преступным путем денежными средствами или имуществом (п. 19 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 18 ноября 2004 г.). Нормы ст. 174 и 174.1 УК РФ дают возможность считать оконченным преступлением следующие действия: начало исполнения финансовой операции с денежными средствами, добытыми преступным путем; введение в оборот части преступно добытых средств или иного имущества; продажа части товаров.

Представляется, что основное преступление, в результате которого приобретаются денежные средства и иное имущество, должно быть окончено до легализации. Помещение на банковский счет средств, зачисленных туда непосредственно в результате, например, хищения, не всегда признается легализацией. Имеются в виду случаи, когда мошенник обманывает собственника средств, заключая с ним договор, тот направляет средства на счет, а преступник получает возможность ими распоряжаться. Поскольку при таких обстоятельствах до зачисления средств на счет соответствующей возможности у мошенника не появляется, преступление еще не может считаться оконченным, операции с приобретенными преступным путем средствами невозможны, легализации нет.

Извлечение в процессе незаконной предпринимательской деятельности доходов в крупном или особо крупном размере с последующим их использованием для расширения сферы незаконного предпринимательства полностью охватывается признаками состава незаконного предпринимательства. Такие действия не образуют состава преступления, предусмотренного ст. 174.1 УК РФ, поэтому не должны дополнительно квалифицироваться по данной уголовно-правовой норме.

Ленинским районным судом Нижнего Тагила Н. был осужден по п. "б" ч. 2 ст. 171, ч. 1 ст. 176, ч. 2 ст. 174.1 УК РФ. Н., зарегистрированный в качестве индивидуального предпринимателя, собрал бригаду и выполнял ремонтно-строительные работы, связанные с реконструкцией зданий, не имея при этом специальной лицензии на указанный вид деятельности. В результате Н. извлек доходы в особо крупном размере (1 082 316 руб.). С целью придания им правомерного вида Н. легализовал денежные средства путем вложения их в организацию предпринимательской деятельности в сфере ремонтно-строительных работ и в сфере общественного питания.

Н. незаконно получил в банке кредит на сумму 2,5 млн. руб., представив в банк заведомо ложные сведения о своем финансовом состоянии. Точно зная, что кредит получен незаконно, Н. вложил деньги в организацию предпринимательской деятельности в сфере общественного питания (приобретал здание кафе). Не имея возможности погашать кредит из-за низких доходов от работы кафе, Н. прекратил выплаты. Доходы, полученные от противоправной деятельности, составили 549 000 руб. (работы, произведенные без лицензии). Кредит был потрачен на приобретение кафе и оборудования*(5).

Полагаем, что квалификация действий Н. по ст. 174.1 УК РФ была бы верна, если бы установили, что Н. потратил на работу кафе 549 000 руб., полученных в результате незаконного предпринимательства, для последующего осуществления легальной экономической деятельности. В данном же случае легализации нет.

Необходимо исключить из правоприменительной практики случаи избыточной квалификации действий как легализации доходов от преступной деятельности, когда имеет место только незаконная предпринимательская деятельность.

Общий принцип при отмывании денег отсутствует. Тактические же методы разнообразны. В частности, незаконные прибыли от уличной торговли наркотиками или оружием сначала появляются в виде наличных денег и отмываются в виде прямой закупки и перепродажи товаров.

В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 18 ноября 2004 г. N 23 "О судебной практике по делам о незаконном предпринимательстве и легализации (отмывании) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем" приводятся многочисленные примеры сделок и финансовых операций. Очевидно, что общепринятое определение или объяснение отдельных способов отмывания денег будет бессмысленным, ибо техника отмывания денег развивается параллельно с усовершенствованием систем превенции.

Отмывание денег возможно лишь в отношении имущества, полученного в результате совершения предшествующих (предикатных) преступлений. Такое имущество даже после цепочки различных сделок с ним способно быть объектом отмывания денег. В таком случае можно вести речь о суррогатном отмывании денег. Суррогат воплощает первоначально полученный предмет, пока он экономически идентичен с ним в самом широком смысле. Это означает, что замкнутая цепь действий по замене первоначально полученного имущества суррогатом должна быть доказана.

Приговором Кировского районного суда Екатеринбурга П. и П-ва признаны виновными в хищении по предварительному сговору группой лиц денежных средств, принадлежащих индивидуальному предпринимателю К. На похищенные денежные средства П. приобрел трехкомнатную квартиру, первоначально оформив ее на свою мать, не поставив ту в известность о своих намерениях. Позднее он в целях придания правомерного вида владению, пользованию и распоряжению квартирой совершил сделку, заключив в свою пользу договор дарения, в соответствии с которым мать П. безвозмездно передала, а П. принял в дар указанную квартиру*(6). Здесь имеется как предмет легализации, так и ее цель.

Б.В. Волженкин понимает легализацию как "различные действия (финансовые операции, другие сделки), осуществляемые с целью скрыть наличие и (или) происхождение имущества, полученного таким способом, с тем чтобы затем извлекать из него доходы*(7). Предварительное наличие приговора по предикатному преступлению не считается обязательным условием для вынесения обвинительного приговора за легализацию имущества. Виновность лица в совершении преступления, явившегося источником отмываемых средств, может быть установлена приговором по делу об их отмывании*(8).

Большое значение для правоприменительной деятельности имеет четкая, не допускающая двусмысленного толкования конструкция уголовно-правовых норм. Диспозиции ст. 174 и 174.1 УК РФ не отвечают этим требованиям.

Полагаем, что если отсутствует цель придания правомерного вида владению, пользованию и распоряжению преступно полученными средствами, то совершенные субъектом финансовые операции и другие сделки с приобретенным как им самим, так и другим лицом преступным путем имуществом (денежными средствами), а также использование таких средств не могут признаваться легализацией (отмыванием) преступных доходов. Иной подход - признание легализацией любой сделки с преступно приобретенными средствами независимо от цели совершения этой сделки - приведет к неоправданному расширению объективной стороны легализации. Совершение сделок с любым имуществом, приобретенным преступным путем, не должно автоматически расцениваться как легализация (отмывание) доходов.

В заключение следует отметить, что ничем не оправдано наличие в УК РФ двух статей, предусматривающих ответственность за легализацию (отмывание) преступных доходов. Объективная сторона легализации в диспозициях ст. 174, 174.1 УК РФ разделена искусственно и необоснованно.

Кроме того, подчеркнем, что законодатель исключил из числа предикатных преступлений некоторые составы: ст. 193, 194, 198, 199, 199.1, 199.2 УК РФ. Формально решение принято в связи с необходимостью приведения российского законодательства в соответствие с международным, в частности со ст. 18 (1d) Страсбургской конвенции, закрепляющей, что в сотрудничестве (оказании правовой помощи) может быть отказано, если правонарушение, в связи с которым сделан запрос, является налоговым. Однако международное законодательство в этой части носит рекомендательный характер. Нужны ли эти изменения? Разве действия по отмыванию средств, полученных в результате уклонения от налогообложения, и введению их в легальный оборот не образуют состава преступления, предусмотренного ст. 174, 174.1 УК РФ?

Полагаю необходимым установление уголовной ответственности за легализацию (отмывание) преступных доходов, полученных в результате совершения всех без исключения умышленных преступлений.

В.Н. Курченко,

заслуженный юрист РФ, доктор юридических наук,

профессор УрГЮА, председатель коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда (Екатеринбург)

"Российский юридический журнал", N 5, сентябрь-октябрь 2012 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) Bosshard P. Geldwaschebekampfung in der Schweiz // Verdacht auf Geldwasche: im Kreuzfeuer internationaler Sorgfaltspflichten; Liechtenstein - Osterreich - Deutschland - Schweiz; von Profis fur Profis. Wien, 2006. P. 225-243.

*(2) Kaetzler J. Geldwaschebekampfung auf internationaler und europaischer Ebene // Ibid. P. 23-76.

*(3) Уголовное дело N 1-450 // Архив Полевского городского суда. 2007 г.

*(4) Уголовное дело N 1-176 // Там же. 2005 г.

*(5) Уголовное дело N 1-311 // Архив Ленинского районного суда Нижнего Тагила. 2006 г.

*(6) Уголовное дело N 1-421 // Архив Кировского районного суда Екатеринбурга. 2005 г.

*(7) Волженкин Б.В. Преступления в сфере экономической деятельности по уголовному праву России. СПб., 2007. С. 271.

*(8) Там же. С. 296.