Применение местного гражданского права национальных регионов российской империи в интерпретационной практике правительствующего сената (С.В. Кодан, "Российский юридический журнал", N 5, сентябрь-октябрь 2012 г.)

Применение местного гражданского права национальных регионов российской империи в интерпретационной практике правительствующего сената

Рассматриваются вопросы определения сущности, места и пределов действия местного гражданского права в интерпретационной практике Правительствующего сената. Показывается значение решений Кассационного департамента Сената о толковании правовых предписаний в обеспечении принципа приоритетности партикулярного права и правового регулирования отношений в сфере частноправовых отношений.

Включение в состав Российского государства во второй половине XVII - начале XX в. национальных регионов с собственными системами права не только потребовало согласования общегосударственного и местного права, но и показало место и роль интерпретационной практики Правительствующего сената в обеспечении приоритета применения местных узаконений в судебной практике. Этим вопросам и посвящается данная статья.

Местное право в российской правовой системе и правоприменительной практике

В Российском государстве по мере расширения его социально-территориального пространства сложились шесть национальных правовых систем. В разные периоды они существовали: в Белоруссии (Западные губернии) и Украине (Малороссия) (во второй половине XVII в.); в Прибалтике (Остзейские губернии) и части финских земель (Старая Финляндия) (в XVIII в.); в Грузии (1801 г.), Великом княжестве Финляндском (1808-1809 гг.), Бессарабии (1812 г.) и Царстве Польском (1815 г.) (в первой четверти XIX в.). Партикулярное право в национальных регионах максимально сохраняло действие местных частноправовых предписаний, что поставило проблему их реализации в правоприменительной практике.

В отношении местного гражданского права в российском праве достаточно четко определился принцип субсидиарного действия общегосударственных узаконений. Свод законов гражданских Свода законов Российской империи 1832 г. закреплял: "В тяжебных делах принимаются в основание законы края; а в тех случаях, где оные окажутся недостаточными, принимаются и законы русские" (ч. 2 ст. 1606). Предусматривались изъятия из местного гражданского права, исключительно на основании которых решались гражданские дела в национальных регионах. Данное положение сохранили и последующие переиздания Свода законов*(1). Это означало, подчеркивал российский цивилист Л.А. Кассо, что "здесь содержится: во-первых, презумпция в пользу действия общего закона на всем пространстве империи, во-вторых, безмолвное признание его субсидиарной силы во всех случаях, не нормированных местными узаконениями"*(2). Соотношение общего (закрепленного в Своде законов) гражданского законодательства и местных гражданских узаконений устанавливалось, отмечал отечественный правовед П.П. Цитович, следующим образом: "Общая территория 1 ч. X т. теснее территории местностей, для которых существуют свои местные законы. По отношению к 1 ч. X т. эти отдельные местности находятся в двояком положении: одни из них совершенно недоступны для 1 ч. X т. - таково положение Финляндии, Остзейского края и Царства Польского. Другие местности, напротив, открыты действию 1 ч. X т., но лишь настолько, насколько это нужно для дополнения своих местных законов той или другой области. В таком положении находятся Бессарабия и Закавказье"*(3).

В Грузии (присоединена к России в 1801 г.) и на Кавказе применялись положения переведенного в 1828 г. на русский язык в Правительствующем сенате сборника местных источников права под названием "Законы грузинские", в основе которого были "законы Вахтанга"*(4). В Бессарабии (включена в состав России в 1812 г.) действовали в сфере частноправового регулирования переведенные и принятые в 1831 г. в качестве официальных источники византийского права ("Шестикнижие, или Ручная книга законов" Константина Арменопула*(5) и "Краткое собрание законов" Андронаки Донича*(6)). Сохраняла действие и Соборная утвердительная грамота от 28 декабря 1785 г.*(7)

В этих регионах особенно острой была проблема применения партикулярного гражданского права. С одной стороны, местные власти и суды сталкивались с несовершенством местных правовых предписаний, их противоречивостью и пробельностью, а с другой - они были мало знакомы с носителями партикулярной правовой информации. Это влекло тяготение в правоприменительной практике к общеимперскому праву, что давало немало поводов к обсуждению вопроса о прекращении действия местных источников права. При применении в Грузии местного права (Уложения царя Вахтанга), отмечал чиновник по особым поручениям при главнокомандующем Грузией кн. Багратион-Мухранский, присутственные места, "не имея разъяснения значения и силы разнородных частей сборника, прилагали их по выбору своему, отчего неминуемо должны были водвориться самая разнообразная практика и замешательство в судебном управлении". По его мнению, это были "вредные последствия, проистекавшие, впрочем, не от прямого, а от ненадлежащего приложения узаконений сборника Вахтанга"*(8). В правоприменительной деятельности Бессарабии шли такие же процессы. Л.А. Кассо писал, что "судебные, нотариальные и опекунские учреждения, не всегда вникая в истинный характер своеобразных местных институтов, вносят в практику чуждые им начала, так что в настоящее время здесь может быть речь не об jus particulare как о действующей системе романистических норм, а только о местном праве как о совокупности цивилистических особенностей, почти что лишенных органической связи"*(9).

Местное гражданское право национальных регионов в интерпретационной практике Правительствующего сената

В обозначенных условиях важной являлась позиция по поводу местного права Правительствующего сената как высшей судебной инстанции. Его интерпретационная практика представляет интерес для изучения применения партикулярных правовых предписаний в частноправовой сфере. Правительствующий Сенат в отношении грузинского права в 1835-1855 гг. исходил из указа Александра I от 12 сентября 1801 г. "О учреждении внутреннего в Грузии управления": "Дела гражданские имеют быть произведены по... Уложению, изданному царем Вахтангом, яко по коренному грузинскому закону"; лишь при их недостаточности следовало "руководствоваться законами Всероссийской империи". Правительствующий сенат подтвердил этот указ в решениях 1848 и 1858 гг.: "При определенности законов грузинских при разрешении возникшей тяжбы следует принимать в соображение законы грузинские, а не Свод законов". В 1856 г. в решении Сената было указано, что "при неопределенности местных законов нужно руководствоваться общими законами империи".

Правительствующий сенат также определил правила рассмотрения дел при коллизии между разными грузинскими законами: "Из уложения царя Вахтанга следует руководствоваться, преимущественно пред прочими книгами Уложения, книгою 1-ю законов собственно царя Вахтанга"*(10). Необходимо отметить и то, что Правительствующий сенат обращал внимание на основные недостатки законов грузинских и отмечал, что "сборники эти составлялись разновременно. Не приводились в одну общую систему, вследствие чего, а также и по разности их происхождения, они изобилуют противоречиями"*(11). После отмены действия грузинского гражданского права в соответствии с указом Александра II от 20 октября 1859 г. судебная практика возвращалась к грузинскому законодательству, если правоотношение возникло "при действии законов царя Вахтанга"*(12).

Интерпретационная практика Правительствующего сената по применению местного права в Бессарабии более обширна, но до конца 1860-х гг. она была незначительной, хотя имелись интересные примеры. В 1831 г. Сенат использовал право толкования положений местного права при интерпретации положений Соборной грамоты 1785 г. Маврокордато и признал, что данный акт "представляет право выкупа цыган только по просроченным закладным"; поскольку "в Бессарабии не имеется положительного закона насчет выкупа проданных цыган без земли, руководствуясь 63 § Учреждения для управления Бессарабией. 1828 года", пробелы в местном праве следует восполнять на основе положений общероссийского законодательства, что и было оформлено указом Сената*(13).

После распространения в 1869 г. на Бессарабию действия Судебных уставов 1864 г. решения Кассационного департамента Правительствующего сената стали иметь большее значение для практики реализации бессарабского права. В решениях подчеркивалась приоритетность бессарабского права по отношению к положениям общего гражданского законодательства. В решении от 3 марта 1871 г. указывалось, что "по силе Свода законов т. II ч. 2 ст. 130 и т. X ч. 2 ст. 1606 споры о праве гражданском в Бессарабской области решаются на основании законов того края, и законы общие русские принимаются лишь в случаях, когда местные законы материального права оказываются недостаточными", и особо отмечалось, что "в Своде законов гражданских, общих для Империи, указаны, кроме сего, в разных частях его, какие именно правила по отдельным институтам права особо распространены на Бессарабскую область", т.е. общегосударственное законодательство по отдельным вопросам должно было распространяться на основе специально изданных узаконений*(14). В 1876 г. департамент вновь заявил об определяющем действии бессарабского права, принципе субсидиарного действия общегосударственного права, а также (отменив тем самым прежнее решение) о том, что Одесская судебная палата "должна была установить, какие вопросы права по существу спора подлежали разрешению, и затем для разрешения оных обратиться к местным законам, и если законы эти по неполноте ли оных или же вследствие утраты некоторыми из них значения не дают прямого разрешения возникающих из дела юридических вопросов, тогда лишь палате предстояло обратиться к общим законам"*(15).

В этом отношении показательно решение Гражданского кассационного департамента от 11 октября 1900 г. Рассматривая конкретное прошение, департамент столкнулся с необходимостью разрешить общеправовую ситуацию относительно бессарабского права. Она была связана с распространением в 1873 г. на Бессарабскую область общего губернского учреждения и исключением из Свода законов Российской империи Учреждения Бессарабской области, в котором (со ссылкой на ст. 130 Учреждения для управления Бессарабской области 1828 г.) указывалось: "В тяжебных делах принимаются в основание законы края, а в тех случаях, где оные окажутся недостаточными, принимаются и законы российские". В итоге в новом издании второго тома (содержавшего губернские учреждения) Свода законов Российской империи в 1892 г. "уже не содержится особого Учреждения Бессарабской области, в коем и находилась вышеупомянутая 130 ст.". Соответствующие положения были исключены и из Свода законов о гражданском судопроизводстве. В результате Сенат констатировал, что в Своде законов отсутствуют положения относительно применения бессарабского права. Указанные обстоятельства изменяли принципиально важные публично-правовые основания применения местного права в юрисдикционной деятельности местных судов и требовали легального толкования правовых положений.

На основе анализа ситуации Сенат, руководствуясь Основными государственными законами (ст. 49, 50, 65, 72, 73) и принимая во внимание сенатские решения 1880 и 1882 гг., определил свою позицию. Департамент указал, что "из одного кодификационного изменения нельзя выводить перемены закона", простая систематизация законодательства (объединение статей в рамках актов упорядочения законов) таковой не признается*(16), исключение названного положения произошло "вследствие исключения кодификационным порядком из этого свода законов о судопроизводстве гражданском многих заключавшихся в нем постановлений, относящихся к области материального права". Далее департамент сослался на то, что "во всех тех случаях, когда действие постановлений, заключающихся в законах гражданских (в 1 ч. X т.), распространяется на Бессарабскую губернию, в них упоминается о этом особо", т.е. особо изданными законами они исключаются из сферы действия местного права. В результате был сделан достаточно категоричный и соответствовавший действовавшему общероссийскому гражданскому законодательству вывод по рассматриваемому вопросу: "Отсюда следует, что... несмотря на исключение из Свода законов гражданских постановления, заключавшегося в ст. 1606 т. X ч. 2, должны быть применяемы местные законы, и 1 ч. X т. применяется только тогда, когда местные законы оказываются недостаточными". Тем самым интерпретационным актом Сената было еще раз подтверждено субсидиарное действие общероссийского гражданского права*(17).

Последующие решения подтверждали изложенную позицию. В решении 1909 г. акцентировалось внимание на том, что "при присоединении Бессарабии к России за населением этой области оставлено право пользоваться действующими в ней обычаями". В решении было подчеркнуто и приоритетное действие местного права лишь в отношении молдаван: "Право руководствоваться местными гражданскими законами по делам, возникающим в Бессарабской губернии, предоставлено, если не исключительно, то главным образом, населяющим эту губернию молдаванам как коренным, исконным обывателям страны, или, как иначе называются такие обыватели данной местности, местным уроженцам"*(18).

Правительствующий сенат рассматривал и вопросы сохранения действия на территории Бессарабии румынских законов в период ее пребывания в составе Румынии (1859-1878 гг.) и подтвердил правила 1879 г. о разрешении уголовных и гражданских дел, возникших в указанный период, по румынским законам. Он дал толкование о необходимости при рассмотрении гражданских дел применять действующее на момент наступления юридического факта местное право по государственной принадлежности территории: "Если акт совершен. в то время, когда часть Бессарабии, где совершен этот акт, не была еще присоединена к России и подчинялась действию румынских законов, то вытекающий из предмета спора вопрос о силе того акта должен был быть разрешен рассматривающими сей вопрос русскими судами исключительно на основании румынских законов"*(19).

Требование о правильном применении и толковании положений бессарабского права установлено в решении 1885 г. В нем дан анализ правовой аргументации решения Одесской судебной палатой, изучены положения основного источника бессарабского права ("Перевода Ручной книги законов." Арменопула), дано его толкование и определено: "Решение Одесской судебной палаты, по неправильному применению закона Арменопуло... отменить и дело передать для нового рассмотрения в Киевскую судебную палату". В решении 1886 г. подчеркнуто, что местные судебные инстанции принимают к "руководству помещенные в сборнике Арменопула" нормы, а "из сопоставления этих правил с источниками римского права, из коих они почти дословно заимствованы... оказывается, что истинный смысл оных сводится к следующим положениям...", т.е. обращается внимание судов на необходимость учитывать и исторические истоки, исследовать формирование источников местного права. Это требование уточнено в решении от 11 октября 1900 г.: "В случае неясности, противоречия, недостатка и неполноты местных законов суды... должны поступать согласно 9 ст. Устава гражданского судопроизводства, т.е. основывать решения на общем смысле законов, а именно законов действующих в той губернии (Арменопула, Донича и Соборной грамоты 1785 года). При сем законы эти в случае сомнения могут быть истолкованы и по историческому их происхождению, из коих они заимствованы"*(20). Решение 1909 г. по поводу использования базилик (сборников византийского законодательства) ограничивало применение местных источников права: "Для Бессарабии, по присоединении ее к России, обязательность Базилик стоит вне вопроса, ввиду принятия, по распоряжению русского правительства, наравне с сборником Арменопула, и сборника Донича, который представляет собой лишь подробное пособие к пользованию законодательными источниками и главным образом Базиликами"*(21).

* * *

Итак, в интерпретационной практике Кассационного департамента Правительствующего сената сформулированы принципы реализации бессарабского права, местные суды были ориентированы на применение местных узаконений и обычного права при решении гражданских дел, тщательное изучение источников права и верное толкование их содержания с учетом истории их формирования и практики применения. Решения департамента выступают важным носителем информации о развитии местного гражданского права национальных регионов Российской империи.

С.В. Кодан,

заслуженный юрист РФ, доктор юридических наук,

профессор УрГЮА (Екатеринбург)

"Российский юридический журнал", N 5, сентябрь-октябрь 2012 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) Свод законов гражданских // Свод законов Российской империи: Изд. 1832 г. СПб., 1832. Т. 10. Ст. 2706; Изд. 1832 г. СПб., 1842. Т. 10. Ст. 3685; Изд. 1857 г. СПб., 1832. Т. 10. Ч. 2. Ст. 1606.

*(2) Кассо Л.А. Общие и местные гражданские законы. Харьков, 1896. С. 8.

*(3) Цитович П.П. Курс русского гражданского права. Одесса, 1878. Т. 1. Вып. 1. С. 26.

*(4) Законы грузинские. СПб., 1828.

*(5) Перевод Ручной книги законов, или так называемого Шестикнижия, собранного отовсюду и сокращенного достопочтенным номофилактом и судьею в Фессалонике Константином Арменопулом. С изд., печ. в Венеции в 1766 г. СПб., 1831. Ч. 1-2; 2-е изд. СПб., 1854. Ч. 1-2.

*(6) Краткое собрание законов, извлеченных из Царских книг для руководства обучающихся оным, с указанием на книгу, титул, главу и параграфы царских законов. В первый раз напечатано с дозволения его светлости господаря и владетеля Молдавии, Скарлата Александровича Калимахи воеводы и с благословения высокопреосвященства митрополита Молдавии, господина Вениамина, трудами и усердием молдавского боярина Андронакия Донича изданное. Яссы, 1814; СПб., 1831; 2-е изд. СПб., 1854.

*(7) Княжеская утвердительная грамота, состоявшаяся вследствие соборного учреждения и определения на счет устройства жертвуемых поместьев, виноградников и мест поддомовых, продаж, замены, залогов и монастырских поместьев, а равно на счет устройства при дележах цыган и таких людей, кои, быв родом молдаване, смешались посредством женитьбы и замужества с цыганами; сверх того, и о других, основанных на справедливости учреждениях касательно цыган, принадлежащих другим лицам. 1785 декабря 28. Переведено 1824 г. Кишинев, 1827.

*(8) Сборник законов грузинского царя Вахтанга VI / под ред. Д.З. Бакрадзе. Тифлис, 1887. С. VIII.

*(9) Кассо Л.А. Указ. соч. С. 7.

*(10) Сборник решений Правительствующего сената. СПб., 1864. Т. 1. N 346, 444, 528; СПб., 1865. Т. 2. N 497, 561.

*(11) Полный свод решений Гражданского кассационного департамента Правительствующего сената (далее - ПСР) за 1856 г. Екатеринослав, 1912. N 100.

*(12) ПСР за 1869 г. и 1870 г. Екатеринослав, 1903. N 1241; Ротенберг Л.М. Предметный алфавитный указатель к полному своду решений Гражданского кассационного департамента Правительствующего сената за 1866-1910 гг. Екатеринослав, 1913. Ч. 1. С. 314.

*(13) О нераспространении выкупа на продаваемых цыган без земли в Бессарабской области: Сенатский указ от 1 июня 1831 г. // ПСЗРИ-3. Т. 6. Отд. 1. N 4646.

*(14) ПСР за 1871 г. Екатеринослав, 1903. N 273. С. 348-349.

*(15) ПСР за 1876 г. Екатеринослав, 1905. N 500. С. 981-988.

*(16) ПСР за 1880 г. Екатеринослав, 1905. N 142, 200; ПСР за 1882 г. Екатеринослав, 1912. N 129.

*(17) Решения Гражданского кассационного департамента Правительствующего сената за 1900 г. Екатеринослав, 1911. N 72. С. 164-171.

*(18) Ротенберг Л.М. Указ. соч. N 35. С. 108.

*(19) ПСР за 1880 г. N 119; ПСР за 1886 и 1887 гг. Екатеринослав, 1905. N 93.

*(20) ПСР за 1885 г. Екатеринослав, 1905. N 59; ПСР за 1886 и 1887 гг. Екатеринослав, 1905. N 25; Решения Гражданского кассационного департамента Правительствующего сената за 1900 г. N 72. С. 164-171.

*(21) Ротенберг Л.М. Указ. соч. N 71. С. 106.