Уголовно-правовая оценка некоторых объективных признаков криминальных банкротств (А. Ляскало, "Законность", N 12, декабрь 2012 г.)

Уголовно-правовая оценка некоторых объективных признаков криминальных банкротств

Судебная практика по делам о криминальных банкротствах демонстрирует неоднозначное отношение к уголовно-правовой оценке отдельных признаков объективной стороны составов преступлений, предусмотренных ст. 195-197 УК РФ.

Нет единства взглядов по поводу указанных признаков и в теории уголовного права. Проведённый автором анализ доктринальных взглядов и эмпирическое исследование судебной практики по делам рассматриваемой категории*(1) позволили выявить и критически оценить основные подходы к толкованию объективных признаков составов криминальных банкротств.

Статьи 195-197 УК представляют собой классический пример использования бланкетных средств конструирования диспозиций уголовно-правовых норм, содержание которых раскрывается во взаимосвязанных нормах частного или публичного права*(2).

Задача настоящего исследования - уяснение содержания объективных признаков составов преступлений, предусмотренных ст. 195-197 УК, имеющих бланкетную природу, с учётом современного состояния гражданского законодательства, в том числе в сфере несостоятельности (банкротства), и выработка предложений по упорядочению практики уголовного преследования за криминальные банкротства.

1. К вопросу о "наличии признаков банкротства", по смыслу ст. 195 УК, и "неспособности юридического лица или индивидуального предпринимателя в полном объёме удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам и (или) исполнить обязанность по уплате обязательных платежей", по смыслу ст. 196 УК.

В силу ст. 2 Федерального закона от 26 октября 2002 г. N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" несостоятельность (банкротство) - это признанная арбитражным судом неспособность должника в полном объёме удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам и (или) исполнить обязанность по уплате обязательных платежей.

Другими словами, закон уравнивает указанные понятия, предусматривая следующие признаки банкротства или неспособности удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам и (или) исполнить обязанность по уплате обязательных платежей для различных категорий субъектов предпринимательской деятельности:

1) для индивидуального предпринимателя (п. 1 ст. 3 и ст. 214 Федерального закона от 26 октября 2002 г. N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)"):

неисполнение денежных обязательств и (или) обязанности по уплате обязательных платежей в течение трёх месяцев с даты, когда они должны быть исполнены, вне зависимости от того, превышает ли сумма обязательств (обязанности) стоимость принадлежащего ему имущества;

2) для юридического лица (п. 2 ст. 3 Федерального закона от 26 октября 2002 г. N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)"):

неисполнение денежных обязательств и (или) обязанности по уплате обязательных платежей в течение трёх месяцев с даты, когда они должны были быть исполнены;

3) для юридического лица - финансовой организации (п. 1 ст. 183.16 Федерального закона от 26 октября 2002 г. N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)") (один из признаков):

неисполнение в течение четырнадцати дней денежных обязательств и (или) обязанности по уплате обязательных платежей на сумму не менее чем 100 тыс. руб.;

неисполнение в течение четырнадцати дней вступившего в законную силу решения суда, арбитражного суда или третейского суда о взыскании денежных средств независимо от их суммы;

стоимость имущества (активов) финансовой организации недостаточна для исполнения её денежных обязательств и (или) обязанности по уплате обязательных платежей;

платёжеспособность финансовой организации не была восстановлена в период деятельности временной администрации;

4) для юридического лица - субъекта естественных монополий (п. 2 ст. 197 Федерального закона от 26 октября 2002 г. N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)"):

неисполнение денежных обязательств и (или) обязанности по уплате обязательных платежей в течение шести месяцев с даты, когда они должны были быть исполнены;

5) для юридического лица - кредитной организации (п. 2 ст. 2 Федерального закона от 25 февраля 1999 г. N 40-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций") (один из признаков):

неисполнение денежных обязательств и (или) обязанности по уплате обязательных платежей в течение четырнадцати дней с даты, когда они должны быть исполнены;

стоимость имущества (активов) кредитной организации недостаточна для исполнения её денежных обязательств и (или) обязанности по уплате обязательных платежей.

Из судебной практики видно, что на этапе рассмотрения в судах уголовных дел о преднамеренном банкротстве или неправомерных действиях при банкротстве, как правило, в отношении юридических лиц и индивидуальных предпринимателей арбитражным судом проводилась одна из процедур банкротства, в том числе конкурсное производство в результате признания должника банкротом.

В связи с этим продолжает оставаться дискуссионным вопрос о преюдициальном значении решений арбитражного суда для осуществления уголовного преследования по ст. 195-197 УК РФ. Мнения учёных по этому вопросу расходятся. Одни считают, что для возбуждения уголовного дела о криминальном банкротстве необходимо признание должника несостоятельным (банкротом)*(3). Другие же отстаивают противоположную позицию, отрицая зависимость уголовно-правового запрета от решений арбитражного суда по делу о банкротстве*(4).

Автор придерживается последней точки зрения. Как представляется, для констатации состава криминального банкротства (кроме ч. 3 ст. 195 УК) нет необходимости возбуждения арбитражным судом производства по делу о банкротстве в отношении должника.

Выводу должника из кризисного состояния ещё до обращения к арбитражному судопроизводству могут способствовать, например, смена менеджмента или санация, что не должно быть препятствием для уголовного преследования его руководителя, деятельность которого подпадает под признаки ст. 195 (196) УК.

Тем более уголовное преследование за криминальное банкротство не может быть связано с решением арбитражного суда о признании должника банкротом и об открытии конкурсного производства, поскольку в ходе процедур финансового оздоровления и внешнего управления утраченная платёжеспособность должника может быть полностью восстановлена, в результате мирового соглашения может быть достигнута договорённость о восстановлении платёжеспособности.

Так, согласно приговору Чертановского районного суда Москвы от 16 декабря 2011 г. Е. осуждён за совершение преступлений, предусмотренных ст. 196 и ч. 1 ст. 201 УК.

Как установлено по делу, в период 2004-2006 гг. Е. как генеральный директор ОАО "СКБ "Топаз" в рамках фиктивных договорных отношений перечислил на расчётные счета фирм-"однодневок" денежные средства, полученные на выполнение НИОКР по государственным контрактам на общую сумму более 105 000 тыс. руб. При этом государственные контракты остались невыполненными, вследствие чего у ОАО "СКБ "Топаз" образовалась крупная кредиторская задолженность.

В процессе конкурсного производства в арбитражном суде по делу о банкротстве ОАО "СКБ "Топаз" заключено мировое соглашение между должником и кредиторами. Поскольку ОАО "СКБ "Топаз" входило в число стратегических предприятий, 100% акций которого находилось в федеральной собственности, Минпромторг России, реализуя права собственника федерального имущества, перечислило на восстановление его платёжеспособности субсидию.

Как следствие, условия мирового соглашения были полностью выполнены, требования кредиторов удовлетворены, производство по делу о банкротстве ОАО "СКБ "Топаз" арбитражным судом прекращено*(5). Это, однако, обоснованно не стало препятствием для привлечения Е. к уголовной ответственности за преднамеренное банкротство.

Судебная практика в основном следовала по пути признания криминальных банкротств оконченными вне зависимости от возбуждения арбитражным судом производства по делу о банкротстве.

Несмотря на это, отдельные суды рассматривали прекращение производства по делу о банкротстве как обстоятельство, препятствующее уголовному преследованию за криминальное банкротство.

Так, 16 мая 2011 г. приговором Советского районного суда г. Челябинска М. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 160 УК, и одновременно за отсутствием состава преступления оправдан в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, ст. 196 УК.

По делу установлено, что ООО "Кондор - Эко Урал" как агент и ЗАО "Кондор - Эко" как принципал заключили агентский договор, по условиям которого агенту были перечислены денежные средства на совершение сделок от имени и за счёт принципала. Будучи руководителем ООО "Кондор - Эко Урал", М. путём присвоения и растраты совершил хищение более 8 600 тыс. руб. из средств, перечисленных ЗАО "Кондор - Эко". Агентский договор остался неисполненным, вследствие чего у ООО "Кондор - Эко Урал" образовалась кредиторская задолженность перед ЗАО "Кондор - Эко".

В дальнейшем М., сфальсифицировав решение общего собрания участников ООО "Кондор - Эко Урал" (одним из которых являлось ЗАО "Кондор - Эко") о добровольной ликвидации общества, направил в арбитражный суд заявление о признании ООО "Кондор - Эко Урал" несостоятельным (банкротом). Единственным кредитором последнего являлось ЗАО "Кондор - Эко", денежными средствами, имуществом и иными активами организация-должник не располагала. Производство по делу о банкротстве, возбуждённое арбитражным судом, прекращено по заявлению ЗАО "Кондор - Эко" как учредителя и единственного кредитора ООО "Кондор - Эко Урал"*(6).

Анализ фактических обстоятельств дела позволяет прийти к выводу, что М. посредством хищения денежных средств, перечисленных для исполнения обязательств по агентскому договору, при отсутствии иных активов совершил действия, заведомо влекущие неспособность ООО "Кондор - Эко Урал" удовлетворить требования ЗАО "Кондор - Эко" как кредитора по денежным обязательствам, повлёкшие причинение крупного ущерба, т.е. оконченное преднамеренное банкротство. Однако, как очевидно, правоприменительные органы при квалификации содеянного во многом ориентировались на решения арбитражного суда. Как следствие, в связи с прекращением производства по делу о банкротстве органы предварительного следствия вменили М. покушение на преднамеренное банкротство, а суд вовсе не усмотрел состава этого преступления.

2. К вопросу о крупном ущербе в составах преступлений, предусмотренных ст. 195-197 УК.

Момент возникновения крупного ущерба вследствие криминального банкротства неодинаково трактуется в юридической литературе. Согласно одной из существующих позиций предлагается определять такой ущерб суммой неудовлетворённых требований кредиторов по завершении конкурсного производства*(7). Однако наиболее распространённой является точка зрения, в соответствии с которой ущерб от криминального банкротства определяется суммой уменьшения активов должника*(8). Судебная практика в основном придерживалась последнего пути, не увязывая момент причинения крупного ущерба с завершением арбитражным судом производства по делу о банкротстве.

Как момент возникновения крупного ущерба рассматривались:

дата заключения договора об отчуждении имущества должника*(9);

дата регистрации права собственности на неправомерно отчуждённое недвижимое имущество должника*(10);

дата последнего платежа при неправомерном удовлетворении имущественных требований отдельных кредиторов*(11);

дата возникновения фиктивного права требования по денежным обязательствам, возникшим в результате фальсификации документов бухгалтерского учёта*(12);

дата составления арбитражным управляющим акта инвентаризации с сокрытием сведений об имуществе должника*(13);

дата регистрации предприятия, получившего в качестве вклада в уставный капитал имущество должника*(14).

Правильную позицию по вопросу определения момента окончания криминального банкротства отражает следующее судебное решение.

Согласно приговору Русско-Полянского районного суда Омской области от 8 ноября 2011 г. В. и К. признаны виновными в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 195 УК. Постановляя приговор, районный суд признал преступление оконченным 18 ноября 2005 г. в момент неравноценного отчуждения доли предприятия-должника в зависимой коммерческой организации, исключив из обвинения период времени с этого момента по 28 ноября 2006 г., т.е. до момента завершения конкурсного производства, в результате которого требования кредиторов остались неудовлетворёнными*(15).

Таким образом, наступление крупного ущерба необходимо связывать именно с уменьшением активов должника. Не подлежит учёту при решении вопроса о наличии ущерба право кредитора на удовлетворение его имущественных требований вплоть до завершения процедуры конкурсного производства, поскольку такой подход необоснованно ограничивает действие уголовно-правового запрета, ставит его в зависимость от установления убытков в порядке арбитражного судопроизводства.

Удовлетворение имущественных требований отдельных кредиторов в рамках производства по делу о банкротстве может быть учтено в качестве смягчающего обстоятельства при назначении наказания. В случае полного возмещения причинённого ущерба возможно применение ст. 76.1 УК как основания для освобождения от уголовной ответственности.

Это, однако, не повод для уменьшения объёма обвинения. Так, 10 ноября 2011 г. Октябрьский районный суд Ивановской области, постановляя обвинительный приговор по ст. 196 УК в отношении руководителя ОАО "Ивановский рыбокомбинат" Р., обоснованно не усмотрел оснований для уменьшения размера ущерба вследствие частичного погашения кредиторской задолженности в ходе конкурсного производства*(16).

Сложнее обстоит дело с моментом причинения крупного ущерба в результате заведомо ложного публичного объявления о несостоятельности. Это может привести к уменьшению активов должника и (или) его кредиторов. В последнем случае уменьшение активов может наступить, если задолженность в результате предоставленной отсрочки становится просроченной или будет добровольно уменьшена кредитором.

На основании изложенного надлежит считать оконченным:

неправомерные действия при банкротстве - в момент причинения крупного ущерба в виде уменьшения активов должника на сумму не менее 1500 тыс. руб. при наличии признаков банкротства;

преднамеренное банкротство - в момент причинения крупного ущерба в виде уменьшения активов должника на сумму не менее 1500 тыс. руб., повлёкшего появление признаков банкротства;

фиктивное банкротство - в момент причинения крупного ущерба в виде уменьшения активов должника и (или) кредиторов на сумму не менее 1500 тыс. руб. при отсутствии признаков банкротства.

Как показало проведённое исследование, в судебной практике нет единообразного подхода к решению вопроса о том, кого следует признавать потерпевшим в делах о криминальных банкротствах.

В исследованных уголовных делах потерпевшими признавались:

только кредиторы (суды Свердловской, Нижегородской, Омской, Ленинградской, Ростовской, Саратовской областей, республик Коми, Башкортостан, Адыгея);

только юридическое лицо - должник (суды Архангельской, Ленинградской областей, Кабардино-Балкарской Республики, ЯНАО);

юридическое лицо - должник и кредиторы (суды Тамбовской, Ульяновской, Ярославской, Иркутской областей, Чувашской Республики);

акционеры (учредители, участники) юридического лица - должника и кредиторы (суды Ивановской области);

акционеры (учредители, участники) юридического лица - должника и юридическое лицо - должник (суды Астраханской области);

акционеры (учредители, участники) юридического лица - должника, юридическое лицо - должник и кредиторы (суды г. Москвы);

работники юридического лица - должника в связи с задолженностью по заработной плате и кредиторы (суды Орловской области);

никто не признавался (суды Ставропольского края, Республики Бурятия).

Для выявления правильной позиции по этому вопросу необходимо проанализировать нормы гражданского законодательства, регулирующие правоотношения собственности и несостоятельности (банкротства).

В соответствии со ст. 4 Федерального закона от 26 октября 2002 г. N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" для определения наличия признаков банкротства должника учитываются: размер денежных обязательств, в том числе размер задолженности за переданные товары, выполненные работы и оказанные услуги, суммы займа с учётом процентов, подлежащих уплате должником, размер задолженности, возникшей вследствие неосновательного обогащения, и размер задолженности, возникшей вследствие причинения вреда имуществу кредиторов, за исключением обязательств перед гражданами, перед которыми должник несёт ответственность за причинение вреда жизни или здоровью, обязательств по выплате выходных пособий и оплате труда лиц, работающих по трудовому договору, обязательств по выплате вознаграждения авторам результатов интеллектуальной деятельности, а также обязательств перед учредителями (участниками) должника, следующих из такого участия;

размер обязательных платежей за исключением штрафов (пеней) и иных финансовых санкций.

Исходя из этого, именно сумма указанных денежных обязательств и обязательных платежей подлежит учёту при определении размера ущерба, причинённого криминальным банкротством, что позволяет признавать потерпевшими по уголовному делу соответствующих кредиторов.

Кроме того, согласно п. 2 ст. 48 ГК в связи с участием в образовании имущества юридического лица его учредители (участники) могут иметь обязательственные права в отношении этого юридического лица (хозяйственного товарищества или общества) либо вещные права на имущество юридического лица (государственного или муниципального унитарного предприятия, учреждения).

Имущество, созданное за счёт вкладов учредителей (участников), а также произведённое и приобретённое хозяйственным товариществом или обществом в процессе его деятельности, принадлежит ему на праве собственности (п. 1 ст. 66, п. 3 ст. 213 ГК).

В силу ст. 2 Федерального закона от 14 ноября 2002 г. N 161-ФЗ "О государственных и муниципальных унитарных предприятиях" унитарным предприятием признаётся коммерческая организация, не наделённая правом собственности на закреплённое за ней имущество. Имущество унитарного предприятия принадлежит ему на праве хозяйственного ведения (государственное предприятие) или на праве оперативного управления (казённое предприятие) и на праве собственности - Российской Федерации, субъекту Федерации или муниципальному образованию.

В соответствии с п. 1 ст. 65 ГК не могут признаваться несостоятельными (банкротами) казённые предприятия.

Таким образом, уменьшение активов (имущества) юридического лица - должника в результате неправомерных действий при банкротстве и преднамеренного банкротства способно причинить ущерб:

юридическому лицу (хозяйственному товариществу или обществу) как собственнику переданного и приобретённого имущества;

Российской Федерации в лице органов государственной власти РФ (Государственной корпорации по атомной энергетике "Росатом", Государственной академии наук) как собственнику имущества федерального государственного унитарного предприятия, основанного на праве хозяйственного ведения;

субъекту РФ в лице органов государственной власти субъекта Федерации как собственнику имущества государственного унитарного предприятия субъекта Федерации, основанного на праве хозяйственного ведения;

муниципальному образованию в лице органов местного самоуправления как собственнику имущества муниципального унитарного предприятия, основанного на праве хозяйственного ведения.

Как следствие, указанные организации (органы) могут признаваться потерпевшими по уголовным делам о криминальных банкротствах.

Отнесение к числу потерпевших по таким уголовным делам иных лиц, в том числе учредителей (участников) хозяйственного товарищества (общества), его работников в связи с задолженностью по выплате выходных пособий и оплате труда по трудовому договору, является необоснованным расширением круга потерпевших. Ошибочно и не признавать потерпевших в результате совершения преступлений с материальным составом.

Практика применения ст. 195, 196 УК свидетельствует о единообразном подходе судов к определению размера ущерба вследствие криминальных банкротств. Во всех случаях указанный ущерб рассчитывался сложением размеров ущерба, причинённого всем потерпевшим. При определении круга деяний, повлекших причинение ущерба, суды по делам о криминальных банкротствах давали оценку сделкам (действиям), направленным на уменьшение активов должника.

А. Ляскало,

кандидат юридических наук

"Законность", N 12, декабрь 2012 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) Изучено 50 приговоров по уголовным делам, рассмотренным судами в 2011 г., о преступлениях, предусмотренных ст. 195, 196 УК РФ. Опубликованы в ГАС РФ "Правосудие".

*(2) См. подробно: Пикуров Н.И. Теоретические проблемы межотраслевых связей уголовного права: Дис. ... докт. юрид. наук. Волгоград, 1998, с. 310.

*(3) См., напр.: Краснов Д.Г. Государственная политика противодействия криминальному банкротству: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Н. Новгород, 2006, с. 24; Панько К.К. Понятие и общая характеристика законотворческих ошибок в уголовном праве // Уголовное право и криминология: Современное состояние и перспективы развития. Сб. науч. тр. Вып. 1 / Отв. ред. В.В. Трухачев. Воронеж, 2005, с. 176; Классен А.И. Проблемы ответственности за неправомерные действия при банкротстве (социальный и уголовно-правовой аспект): Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2001, с. 28; Горелик А.И., Шишко И.В., Хлупина Г.Н. Преступления в сфере экономической деятельности и против интересов службы в коммерческих и иных организациях. Красноярск, 1998, с. 135.

*(4) См., напр.: Волженкин Б.В. Преступления в сфере экономической деятельности по уголовному праву России. СПб.: Изд-во Р. Арсланова "Юридический центр Пресс", 2007, с. 406; Лопашенко Н.А. Преступления в сфере экономики: авт. коммент. к уголовному закону (разд. VIII УК РФ). М.: Волтерс Клувер, 2006; Клепицкий И.А. Система хозяйственных преступлений. М.: Статут, 2005; Яни П.С. Уголовно-правовые средства противодействия криминальному переделу собственности. - Закон, 2003, N 8, с. 133; Кудрявцев А.Г. Проблемы объективной стороны преднамеренного банкротства // Уголовное право и криминология: современное состояние и перспективы развития. Сб. науч. тр. Вып. 1. Воронеж: Изд-во Воронеж. гос. ун-та, 2005, с. 86.

*(5) См.: ГАС РФ "Правосудие": приговор Чертановского районного суда г. Москвы по уголовному делу N 1-426/2011.

*(6) См.: ГАС РФ "Правосудие": приговор Советского районного суда г. Челябинска по уголовному делу N 1-90/2011.

*(7) См.: Клепицкий И.А. Система хозяйственных преступлений. М.: Статут, 2005; Тюнин В.И. Уголовная ответственность за банкротство. СПб., 2001, с. 10.

*(8) См.: Волженкин Б.В. Преступления в сфере экономической деятельности по уголовному праву России. СПб.: Изд-во Р. Арсланова "Юридический центр Пресс", 2007, с. 386; Михалев И.Ю. Криминальное банкротство. СПб., 2001, с. 136-138.

*(9) См.: ГАС РФ "Правосудие": приговор Железнодорожного районного суда г. Ульяновска по уголовному делу N 1-272/2011.

*(10) См.: ГАС РФ "Правосудие": приговор Новоуренгойского городского суда ЯНАО по уголовному делу N 1-74/2011.

*(11) См.: ГАС РФ "Правосудие": приговор Калининского районного суда г. Чебоксары Чувашской Республики по уголовному делу N 1-225/2011.

*(12) См.: ГАС РФ "Правосудие": приговор Октябрьского районного суда г. Екатеринбурга по уголовному делу N 1-279/2011.

*(13) См.: ГАС РФ "Правосудие": приговор Русско-Полянского районного суда Омской области по уголовному делу N 1-3/2011.

*(14) См.: ГАС РФ "Правосудие": приговор Аксайского районного суда Ростовской области по уголовному делу N 1-14/2011.

*(15) См.: ГАС РФ "Правосудие": приговор Русско-Полянского районного суда Омской области по уголовному делу N 1-69/2011.

*(16) См.: ГАС РФ "Правосудие": приговор Октябрьского районного суда г. Иваново Ивановской области по уголовному делу N 1-3/2011.