Некоторые спорные вопросы, связанные с преступлениями, совершаемыми медицинскими работниками (Д.А. Дорогин, "Медицинское право", N 6, ноябрь-декабрь 2012 г.)

Некоторые спорные вопросы, связанные с преступлениями, совершаемыми медицинскими работниками

В статье затрагиваются некоторые спорные вопросы уголовно-правовой характеристики преступлений, совершаемых медицинскими работниками. Конкретно анализируется незаконное помещение в психиатрический стационар. Автором приводятся имеющиеся в доктрине позиции и формулируются предложения по решению некоторых правовых проблем.

Часть 1 ст. 41 Конституции РФ закрепляет право каждого на охрану здоровья и медицинскую помощь. Сфера здравоохранения призвана обеспечить нормальное функционирование каждого человека, что позволяет причислять ее к одной из важных и приоритетных в современном обществе. В этой связи особое значение приобретает необходимость охраны данной сферы от противоправных посягательств. Некоторые совершаемые в области здравоохранения преступления по своей общественной опасности могут значительно превосходить другие преступные деяния. Наряду с тяжкими последствиями рассматриваемые посягательства способны дискредитировать саму сферу здравоохранения, формируя негативное общественное мнение и недоверие к медицинским учреждениям. Кроме того, объектом анализируемых посягательств выступают, чаще всего, жизнь и здоровье человека, защита которых, безусловно, является одной из главных обязанностей современного государства.

В настоящее время в России отсутствует официальная статистика о состоянии, структуре, динамике преступности в сфере здравоохранения. Уголовные дела носят исключительный характер, и их число в масштабах всей страны исчисляется единицами (данное представление автора является заблуждением. - Ред.) Чрезвычайно велика и латентность рассматриваемых преступлений.

Преступления, совершаемые в сфере здравоохранения, можно разделить на несколько групп. Так, рациональной видится следующая классификация: профессиональные преступления сотрудников сферы здравоохранения; должностные преступления сотрудников названной сферы; преступления, ответственность за которые наступает для данных субъектов на общих с другими лицами основаниях. В литературе отмечается, что наибольшую опасность представляют следующие преступления: незаконная трансплантация органов и (или) тканей человека, подделка лекарственных средств и коррупция в сфере здравоохранения*(1).

Преступления медицинских работников можно подразделить на: преступления, совершаемые в связи с осуществлением профессиональной деятельности и посягающие на жизнь и здоровье людей (ст. 105, 109, 111, 112, 115, 116, 118, 120, 121, 122, 123, 124 УК); преступления, совершаемые в связи с осуществлением профессиональной деятельности и посягающие на иные объекты уголовно-правовой охраны (ст. 128, 133, 140, 153, 228, 228.1, 228.2, 229, 230, 233, 234, 235, 236, 315 УК); должностные преступления (ст. 290 УК); преступления, ответственность за которые наступает на общих основаниях.

Говоря об уголовной ответственности медицинских работников, следует согласиться с мнением М.Д. Шаргородского, еще в середине XX в. писавшего: "Вопрос об уголовной ответственности врачей за вред, причиненный при лечении, есть часть общего вопроса об уголовной ответственности за вред, причиненный при выполнении профессиональных или служебных обязанностей. <...> Причинение смерти или вреда здоровью в результате ошибки врача должно рассматриваться на основе общих правил уголовного права об ошибке, никаких оснований для какого-либо исключения в этих случаях для врача или другого специалиста нет"*(2). Вместе с тем представляется, что совершение врачом, как и любым другим специалистом, того или иного профессионального или должностного преступления имеет определенную специфику, поэтому вполне правомерно и даже необходимо говорить о преступлениях, совершаемых профессиональными, и в частности, медицинскими работниками.

Следует особо обратить внимание на тот факт, что сфера здравоохранения остается одной из наиболее проблемных с точки зрения уголовно-правовой охраны, поскольку в уголовном законе до сих пор содержится очень большое количество пробелов, не позволяющих эффективно реагировать на факты противоправных посягательств медицинских работников. Так, новый Федеральный закон "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (далее - ФЗ), регулируя те или иные вопросы, связанные с рассматриваемой областью общественных отношений, в целом ряде статей закрепляет, что различные незаконные действия влекут за собой уголовную ответственность, установленную законодательством РФ. В то же время УК соответствующими положениями не дополнялся и не дополняется. Скорее исключениями выглядит содержащийся в нем запрет, корреспондирующий положениям, не допускающим незаконное проведение искусственного прерывания беременности (аборта) (ст. 56 ФЗ, ст. 123 УК). Вместе с тем уголовный закон закрепляет отдельные формы общественно опасного поведения, не запрещенного новым специализированным законом, например, незаконное занятие частной медицинской и фармацевтической деятельностью (ст. 235 УК).

Большинство же отношений по-прежнему остаются без должной уголовно-правовой охраны. Это касается таких называемых новым законом действий, как: незаконная трансплантация и иные незаконные действия с органами и (или) тканями человека (ст. 47 ФЗ) (из всего круга таких деяний криминализировано только принуждение к изъятию органов или тканей человека для трансплантации - ст. 120 УК), незаконное занятие народной медициной (целительством) (ст. 50 ФЗ), разглашение врачебной тайны (ст. 13 ФЗ). Все перечисленные статьи лишь определяют, что подобные действия "не допускаются" и влекут ответственность, которая, в свою очередь, до сих пор не установлена.

Кроме того, не регламентирован такой важный и злободневный вопрос, как эвтаназия; ст. 45 ФЗ лишь запрещает подобные действия. Вместе с тем если человека, совершившего эвтаназию, даже без специального урегулирования все же можно привлечь к уголовной ответственности за убийство, то побуждение к совершению эвтаназии законодательной конструкцией ст. 110 УК не охватывается.

Более подробно следует остановиться на таком сложном и противоречивом с точки зрения законодательного регулирования преступлении, как незаконное помещение в психиатрический стационар (ст. 128 УК). В настоящее время признано, что в нашей стране помещение на принудительное лечение в психиатрические стационары применялось государством как мера репрессии, в первую очередь по политическим мотивам. Данное положение нашло свое закрепление в ст. 1 Закона РСФСР "О реабилитации жертв политических репрессий".

Основы правового регулирования помещения лица в психиатрический стационар составляют Принципы защиты лиц, страдающих психическим заболеванием, и улучшения здравоохранения в области психиатрии ООН, ГПК РФ, Закон РФ "О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании".

Помещение в психиатрический стационар может осуществляться добровольно, по просьбе или с согласия помещаемого, а также принудительно в порядке уголовного либо гражданского судопроизводства. Так, лицо, страдающее психическим расстройством, может быть госпитализировано в психиатрический стационар без его согласия до постановления судьи, если его обследование или лечение возможны только в стационарных условиях, а психическое расстройство является тяжелым и обусловливает: его непосредственную опасность для себя или окружающих, его беспомощность, т.е. неспособность самостоятельно удовлетворять основные жизненные потребности, существенный вред его здоровью вследствие ухудшения психического состояния, если лицо будет оставлено без психиатрической помощи. Материальным основанием принудительного помещения лица в психиатрический стационар является наличие у лица психического расстройства, а формальным - решение суда.

В связи со сказанным необходимо подчеркнуть следующее. Если гражданин принудительно помещается в психиатрический стационар без решения суда, только лишь в результате незаконных действий врача-психиатра, состав преступления, предусмотренного ст. 128 УК, отсутствует. Психиатрический стационар в данном случае выступает только местом, куда помещается лицо, что не является признаком, позволяющим разграничить составы преступлений, содержащиеся в ст. 126, 127 и 128 УК; различие данных посягательств состоит в деянии, место же конструктивным признаком составов не является, поэтому независимо от того, помещается лицо в психиатрический стационар, подвал, квартиру или в какое-либо другое помещение, содеянное образует состав похищения человека, либо незаконного лишения свободы, если лицо в данном помещении уже находилось.

Для установления объективной стороны преступления, предусмотренного ст. 128 УК, необходимо совершение действий, состоящих в принудительной госпитализации гражданина в психиатрический стационар; при этом такие действия должны быть незаконными, т.е. либо в стационар помещается заведомо здоровое лицо или лицо, психическое расстройство которого не сопряжено с предусмотренными в законе основаниями его госпитализации, либо лицо помещается в стационар с грубыми нарушениями процессуального закона.

Следует различать фактическое и юридическое окончание преступления: фактическим окончанием выступает помещение лица в стационар, юридическим же - соблюдение всех формальностей (вынесение решения суда). В связи с этим преступление признается оконченным с момента фактического помещения лица в стационар, независимо от продолжительности пребывания в нем, а также от вида противоправных действий, путем которых совершалось такое помещение.

Требуется оговорить, что состав незаконного помещения в психиатрический стационар, как полагают некоторые ученые, имеет место также в том случае, если лицо незаконно продолжает содержаться в стационаре, хотя уже наступило его выздоровление, и основания для его дальнейшего принудительного лечения отсутствуют. Однако более обоснованной представляется другая точка зрения. Так, отмечается, что подобное толкование не основано на букве закона, и предлагается квалифицировать незаконное продление содержания в стационаре по ст. 127 УК, т.е. как незаконное лишение свободы*(3).

Вопрос о субъекте преступления является неоднозначным. Им может выступать лицо, в компетенцию которого входит принятие решения о помещении лица в психиатрический стационар. Очевидно, что подобным лицом выступает судья. Однако ответственность судьи в рассматриваемом случае должна наступать за вынесение заведомо неправосудного решения, т.е. по ст. 305 УК, а привлекать к уголовной ответственности за незаконное помещение лица в психиатрический стационар врача-психиатра представляется неправомерным, поскольку соответствующее решение принимает судья, а не врач.

Еще больше вопросов возникает при рассмотрении ч. 2 ст. 128 УК. При анализе текста статьи можно заключить, что преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 128 УК, должно совершаться лицом без использования своего служебного положения, что вообще исключается, учитывая процессуальный порядок помещения лица в психиатрический стационар. Это означает, что ответственность должна наступать только по ч. 2 ст. 128 УК, что представляется абсурдным, так как ч. 1 ст. 128 УК в этой ситуации оказывается в принципе не применимой.

В этой связи определенный интерес представляет Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 16.05.2006 г. N 5-О06-38.

19 декабря 2005 г. Московским городским судом заведующая отделением психиатрического стационара Джафарова осуждена по ч. 2 ст. 128 УК за незаконное помещение Лебеденко в психиатрический стационар, совершенное с использованием своего служебного положения.

В кассационной жалобе Джафарова, среди прочего, утверждала, что судом неправильно применен уголовный закон, поскольку она не является субъектом преступления, предусмотренного ст. 128 УК, так как направление больного или его госпитализация в стационар в ее служебные обязанности не входили. При помещении Лебеденко в стационар она не использовала свое служебное положение.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ 16 мая 2006 г. приговор оставила без изменения, а кассационную жалобу Джафаровой без удовлетворения, указав следующее.

Из показаний осужденного Саркисяна, которые он неоднократно давал на предварительном следствии, видно, что его знакомая Огиря договорилась о госпитализации с заведующей одного из отделений психиатрической больницы, которой и являлась Джафарова. Правовая оценка действиям осужденной по ч. 2 ст. 128 УК дана судом правильно*(4).

Следует констатировать, что судебная практика, как это нередко бывает, игнорирует доктринальные разработки и аксиомы теории уголовного права в угоду большей эффективности прагматической составляющей своей деятельности, что, однако, далеко не всегда означает повышение эффективности правоприменительной практики.

Д.А. Дорогин,

аспирант Московской государственной юридической

академии имени О.Е. Кутафина

"Медицинское право", N 6, ноябрь-декабрь 2012 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) См.: Соловьев А.П. Предупреждение преступлений в сфере здравоохранения: автореф. дисс. ... к.ю.н. М., 2007. С. 16.

*(2) Шаргородский М.Д. Преступления против жизни и здоровья. М., 1947. § 11.

*(3) См.: Российское уголовное право: в 2 т. Т. 2: Особенная часть / под ред. А.И. Рарога. М., 2005. С. 105 (авторы главы - Г.А. Есаков и О.Ф. Шишов).

*(4) См.: БВС РФ. 2007. N 3. С. 30.