Роль суда с участием присяжных заседателей в реализации принципа неприкосновенности судьи (А.Я. Автамонов, "Законы России: опыт, анализ, практика", N 7, июль 2012 г.)

Роль суда с участием присяжных заседателей в реализации принципа неприкосновенности судьи

1. Понятие и механизм реализации принципа неприкосновенности судьи

Конституционные принципы имеют высшую юридическую силу. Это в полной мере относится и к принципу неприкосновенности судьи, установленному ч. 1 ст. 122 Конституции России.

Значение принципа неприкосновенности судьи заключается в том, что он устанавливает право судьи на неприкосновенность. Принцип и право соотносятся как сущность и явление. Сущность принципа, понимаемая нами как внутреннее содержание предмета, едина, но выражается в форме права судьи на неприкосновенность, которое (право) может приобретать различные черты.

Как верно отмечает Н.В. Генрих, Конституция устанавливает принципы правового статуса личности, которые проявляются во всех сферах реализации его правосубъектности, независимо от того, какой отраслью права регулируется то или иное общественное отношение. Статусные отношения создают своего рода рамку, в пределах которой реализуются все иные правоотношения, в том числе и уголовно-правовые*(1).

Конкретизируя этот общий тезис, можно утверждать, что Конституция, установив принцип неприкосновенности судьи, создала тем самым основу осуществления прав и обязанностей самих судей, судебных, правоохранительных, других государственных органов и субъектов права в любых ситуациях, требующих правового регулирования в отношении судей.

Наряду с понятием "неприкосновенность" существует и понятие "иммунитет". Латинское слово "immunitas" означает освобождение, избавление. Юридическая наука рассматривает иммунитет как освобождение однородных субъектов права из-под действия общеобязательных правил, равнозначное привилегиям, льготам*(2).

О.Е. Кутафин писал о том, что понятие "иммунитет" является более объемным, чем понятие "неприкосновенность", которая имеет значение конституционно-правовой нормы, устанавливающей необходимость особых процедур привлечения судей к юридической ответственности*(3).

Сами эти процедуры в совокупности составляют правовой институт судейского иммунитета. В него входят и свидетельский иммунитет судьи, установленный ст. 56 УПК РФ и освобождающий судей от дачи показаний по обстоятельствам, ставшим им известными в ходе рассмотрения дел, а также индемнитет (неответственность за высказывания и иные действия при осуществлении мандата. - Авт.) судьи, закрепленный п. 2 ст. 10 и п. 2 ст. 16 Закона РФ от 26 июня 1992 г. N 3132-I "О статусе судей в Российской Федерации"*(4).

Но чаще всего в правовой литературе и на практике понятия "иммунитет" и "неприкосновенность" употребляются как идентичные.

Право судьи на неприкосновенность является политическим и одновременно профессиональным правом. Политическим оно является потому, что обеспечивает судье возможность активного и беспрепятственного участия в осуществлении государственно-властных полномочий. Профессиональным - поскольку предоставляется не просто гражданину, а гражданину, выполняющему на профессиональной основе полномочия по осуществлению правосудия.

Принцип неприкосновенности судьи уместно считать конституционным базисом права судьи на неприкосновенность, значимость которого столь высока, что оно должно считаться и быть абсолютно неотчуждаемым.

Принцип неприкосновенности судьи может быть реализован только при защищенности права судьи на неприкосновенность. Часть 1 ст. 46 Конституции РФ, гарантирующая каждому судебную защиту его прав и свобод, распространяет такую защиту и на это право судьи.

Как отмечается в научной литературе, принцип неприкосновенности судьи, обладая высоким уровнем правовой обобщенности и обязательности, требует эффективного юридического механизма, способного гарантировать практическое осуществление принципа*(5).

Можно утверждать, что внешней формой реализации конституционного принципа неприкосновенности судьи выступает реализация права судьи на неприкосновенность.

Принцип неприкосновенности судьи универсален. Внешнее выражение универсальности заключается в том, что институт судейской неприкосновенности представляет собой совокупность норм, устанавливающих особый порядок привлечения судьи к различным видам юридической ответственности (уголовной, дисциплинарной, административной)*(6).

При этом следует подчеркнуть, что Конституция РФ предусматривает реализацию принципа неприкосновенности судьи именно в сфере уголовной ответственности, поскольку ч. 2 ст. 122 Конституции РФ конкретизирует методологический подход к обеспечению неприкосновенности: "Судья не может быть привлечен к уголовной ответственности иначе как в порядке, определяемом федеральным законом".

Этот порядок в настоящее время обеспечивается в основном комплексом норм уголовно-процессуального права, сосредоточенных в гл. 52 Уголовно-процессуального кодекса РФ. Он определяет категории лиц, в отношении которых применяется особый порядок производства (ст. 447), устанавливает особенности возбуждения в отношении этих лиц уголовных дел или привлечения их в качестве обвиняемых (ст. 448), задержания (ст. 449), избрания меры пресечения и производства отдельных следственных действий (ст. 450), направления уголовного дела в суд (ст. 451).

В целом гл. 52 УПК РФ согласуется со ст. 16 Закона РФ "О статусе судей в Российской Федерации", в которой обозначены границы судейской неприкосновенности и конкретизировано применение иммунитета, в частности определена роль квалификационных коллегий судей в процедуре привлечения судей к уголовной ответственности.

Оценивая значение гл. 52 УПК РФ, можно сделать вывод, что она представляет собой процессуальную основу обеспечения реализации принципа неприкосновенности судьи, создавая тем самым обязательную для применения в реальных условиях модель обеспечения неприкосновенности судьи в интересах осуществления им правосудия в точном соответствии с требованиями закона. Но регулятивное воздействие положений гл. 52 УПК РФ распространяется только на досудебные процедуры привлечения судьи к уголовной ответственности. Они не влияют на судебное рассмотрение, на реализацию принципа неприкосновенности судей в самом суде в ходе судебного процесса. В общем виде гл. 52 УПК РФ устанавливает правовой предел, границу реализации данного принципа и одновременно осуществления права судьи на неприкосновенность.

В соответствии с п. 2 ч. 1 ст. 6 УПК РФ уголовное судопроизводство имеет своим назначением защиту личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод.

Очевидно, что в случае уголовного преследования судьи эта цель уголовного судопроизводства приобретает особую значимость. Как отмечает Е.В. Великая, "надлежащая защита человеком своих прав, свобод и законных интересов может быть осуществлена только в случае четкого определения законом его правового статуса. Под правовым статусом личности понимается система признанных и закрепленных государством в законодательном порядке прав, свобод и обязанностей, а также законных интересов личности как субъекта права. Соответственно положение подсудимого как участника судебного разбирательства определяется его правовым статусом, включающим в себя процессуальные права и обязанности, законные интересы, ответственность, гарантии, предусмотренные УПК"*(7).

Права обвиняемого изложены в ч. 4 ст. 47 УПК РФ. Естественный вопрос, меняет ли что-либо принцип неприкосновенности судьи в правовом статусе обвиняемого (подсудимого), если рассматривается уголовное дело именно в отношении судьи? В сегодняшнем уголовно-процессуальном законодательстве не отражены особенности правового статуса судьи, ставшего обвиняемым (подсудимым).

Представляется, что содержание правового статуса обвиняемого (подсудимого) из числа федеральных и мировых судей требует уточнения.

Отметим, что уголовные дела в отношении судей рассматриваются судом на общих основаниях. Это прямо следует прежде всего из сопоставления ч. 1 ст. 19 Конституции РФ, устанавливающей равенство всех перед законом и судом, и согласованной с ней ч. 3 ст. 5 Федерального конституционного закона от 7 февраля 2011 г. N 1-ФКЗ "О судах общей юрисдикции в Российской Федерации"*(8): "Все равны перед судом. Суды не отдают предпочтение каким-либо органам, лицам, участвующим в процессе сторонам по признаку их государственной, социальной, половой, расовой, национальной, языковой или политической принадлежности либо в зависимости от их происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, места рождения, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а равно и по другим не предусмотренным федеральным законом основаниям".

Сопоставление смысла конституционной нормы о равенстве всех перед законом и судом с содержанием положений гл. 52 УПК РФ, моделирующих реализацию принципа неприкосновенности, рождает некоторые размышления.

В осмыслении проблемы соотношения конституционного принципа неприкосновенности с конституционным же принципом равенства всех перед законом и судом мы разделяем точку зрения, высказанную М.В. Баглаем, о том, что содержание равенства и равноправия предполагает отсутствие лишь неузаконенных привилегий*(9).

Принцип равенства не означает, что право вообще не может устанавливать юридических исключений в виде льгот и привилегий с учетом профессионально-должностных особенностей статуса тех или иных субъектов права. Предоставление дополнительных прав или освобождение от некоторых обязанностей вызвано характером и объемом полномочий этих субъектов, их социально-ролевыми функциями. Иммунитет заранее не персонифицирован, а сугубо функционален. Он становится не личной привилегий лица, а средством правовой охраны его государственной деятельности.

Вопреки этому в обыденном сознании нормы гл. 52 УПК РФ воспринимаются как привилегии, льготы, предоставляемые тем судьям, в отношении которых может быть осуществлено уголовное преследование. Принцип неприкосновенности судьи также понимается именно как установление особых условий, затрудняющих возбуждение уголовных дел и проведение следственных действий в отношении судей. Поэтому ведение судебного процесса в отношении судей на общих основаниях воспринимается как безусловная и естественная правовая мера, уравновешивающая те льготы и привилегии, которые, якобы, имеет судья в досудебном производстве.

2. Роль суда с участием присяжных заседателей в реализации принципа неприкосновенности судьи

Как гласит ст. 18 Конституции, права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими и обеспечиваются правосудием.

Профессиональный судья своими решениями защищает права и свободы человека и гражданина. В случае, когда этот же судья своим решением, профессиональным деянием или бытовым поступком нарушил права и свободы человека и гражданина (а любое правонарушение - всегда нарушение чьих-то прав и свобод), то главную ответственность, первоочередную по праву совести и чести, он должен нести перед гражданами.

Поэтому представляется, что при рассмотрении дел в отношении судей наиболее предпочтительной формой судопроизводства является суд с участием присяжных заседателей. Эта форма судопроизводства более других приспособлена учесть значение конституционного принципа неприкосновенности судьи в его взаимосвязи с объективной и субъективной сторонами уголовного деликта. Отличие суда с участием присяжных заседателей от любой другой формы судопроизводства заключается в коллегиальности оценки, прежде всего, объективной стороны деликта, вынесения вердикта по вопросу факта с учетом приоритета гуманистической направленности и требований справедливости.

Требование справедливости присуще российскому уголовно-процессуальному законодательству при всей сложности достижения этого идеала. Разделяя справедливость процесса, справедливость приговора и справедливость наказания, отметим, что достижение справедливости невозможно не только без соответствия рассмотрения и разрешения уголовного дела всем требованиям закона, но и без учета морально-нравственных принципов, господствующих в обществе. В этом аспекте профессиональный судья и присяжные заседатели совместно обеспечивают справедливость процесса, присяжные заседатели - справедливость вердикта, профессиональный судья - справедливость наказания.

Для профессионального судьи главный критерий правовой оценки деяний субъекта - соответствие закону. Для присяжных заседателей, решающих лишь вопросы факта, возможно (даже неизбежно) включение в систему критериев принципов морали, нравственности, гуманизма.

Для предлагаемого нами особого порядка судебного рассмотрения уголовных дел в отношении судей - во всех случаях судом с участием присяжных заседателей - характерно именно отсутствие какой-либо привилегированности. Использование именно этой формы судопроизводства, на наш взгляд, более всего отвечает идее реализации принципа неприкосновенности судей (и права судьи на неприкосновенность), так как в данном случае судья становится ответственен перед судом народа, граждан. Обоснованность, полнота и объективность судебной защиты при рассмотрении уголовного дела в отношении судьи, достигаемая теми, чьи права и законные интересы призван защищать судья в профессиональной повседневной деятельности, может служить неким образцом истинной, реальной справедливости.

Нами предлагается изложить п. 2 ч. 2 ст. 30 УПК РФ в следующей редакции: "судья федерального суда общей юрисдикции и коллегия из двенадцати присяжных заседателей - все уголовные дела в отношении федеральных и мировых судей, а также по ходатайству обвиняемого уголовные дела о преступлениях, указанных в части третьей статьи 31 настоящего Кодекса, за исключением уголовных дел о преступлениях, предусмотренных статьями 205, 206 частями второй - четвертой, 208 частью первой, 212 частью первой, 275, 276, 278, 279 и 281 Уголовного Кодекса Российской Федерации".

Также предлагается предусмотреть вступление в силу этого положения с 1 января 2013 г., т.е. одновременно с исключением из числа действующих ст. 452 УПК РФ в соответствии с ФЗ от 29 декабря 2010 г. N 433-ФЗ "О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации и признании утратившими силу отдельных законодательных актов (положений законодательных актов) Российской Федерации"*(10).

Уголовно-процессуальный закон предусматривает особенности судопроизводства по отдельным категориям уголовных дел. Представляется, что существование гл. 52 УПК РФ свидетельствует о наличии предпосылок для установления особенностей судопроизводства по такой категории субъектов преступления, как федеральный и мировой судья.

Обоснован вывод, что компетенция гл. 52 УПК РФ нуждается в расширении на сам судебный процесс с соответствующими процессуальными дополнениями. Отметим также, что рассмотрение уголовного дела в отношении судьи именно судом с участием присяжных заседателей не ограничивает права и возможности судьи, председательствующего в таком процессе, для реализации своих полномочий.

Иное было бы возможно, если признать, что присяжные заседатели осуществляют функцию правоприменения в ходе исполнения своих полномочий. Единства ученых-правоведов в этом вопросе нет.

Например, М.Н. Марченко видел в применении права властную деятельность органов государственной власти или иных органов по уполномочию государства*(11).

Распространенность такой точки зрения констатировал Н.Н. Вопленко, заметивший, что в теории права давно выработано единое мнение о том, что правоприменение осуществляют исключительно компетентные органы власти и должностные лица, рассматривающие и разрешающие юридические дела*(12).

С этой точкой зрения дискутируют С.В. Нарутто и В.А. Смирнова, утверждающие, что граждане, выступая в роли непрофессиональных судей, отправляют правосудие от имени государства, следовательно, применяют нормы права, и считающие вердикт присяжных заседателей правоприменительным актом*(13).

Думается, эта позиция выглядит не вполне убедительно. По нашему мнению, присяжные заседатели, решая лишь вопросы факта, но не вопросы права, тем самым формируют своим вердиктом только вектор правоприменения, но не осуществляют самое правоприменение, которое остается в компетенции и полномочиях профессионального судьи.

Так как сегодня принцип неприкосновенности судьи реализуется в законом обозначенных формах только в досудебном производстве, то можно предположить, что суд присяжных для судей станет де-юре формой распространения принципа неприкосновенности судей на судебный процесс.

Резюмируя, можно сказать, что реализация принципа неприкосновенности судьи в самом общем виде выражается в локализации - ограничении распространения действия - уголовного преследования судьи.

В досудебном производстве эта локализация означает особые условия возбуждения уголовного дела в отношении судьи или привлечения судьи в качестве обвиняемого, т.е. ограничение возможностей органов следствия.

В судебном производстве локализация означает доступ судьи-подсудимого лишь к той форме судопроизводства, для которой характерна приоритетность вердикта представителей народа при оценке деяния судьи, определяющих главное - виновность или невиновность подсудимого в совершенном деянии.

В соответствии со ст. 47 Конституции РФ никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом. Эту конституционную норму повторяет ч. 2 ст. 5 ФКЗ "О судах общей юрисдикции в Российской Федерации": "Никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде общей юрисдикции и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено настоящим Федеральным конституционным законом и федеральными законами".

А в ст. 324 УПК РФ установлено, что производство в суде с участием присяжных заседателей ведется в общем порядке, согласно нормам УПК, но с учетом особенностей гл. 42. Применение такой формы судопроизводства в настоящее время невозможно без соблюдения обязательного условия - наличия ходатайства обвиняемого о рассмотрении его дела судом первой инстанции в составе судьи федерального суда и коллегии из 12 присяжных заседателей. Но при этом далеко не в каждом уголовном деле может возникнуть такое ходатайство, а только в тех, что подсудны суду присяжных в соответствии с ч. 3 ст. 31 УПК.

Нами проведен постатейный анализ 64 уголовных дел, возбужденных в отношении судей в 2005-2008 гг. Из них суду с участием присяжных заседателей подсудны дела только по пяти статьям из тех 45, что указаны в ч. 3 ст. 31 УПК. Следовательно, подсудность, установленная этой нормой, не охватывает всех преступлений, совершаемых судьями. Совершенно очевидно, что реализация предложенной нами меры обусловливает расширение подсудности дел суда присяжных.

Общеизвестно, что существуют два основных признака подсудности: родовая (по виду преступления) и территориальная (как правило, по месту преступления, хотя существуют и исключения из общего правила). В юридической науке и практике известна также персональная (специальная) подсудность, которой подлежат дела о преступлениях, совершенных военнослужащими. Представляется, что имеются основания для распространения персональной подсудности на судей как носителей государственной власти.

По нашему мнению, введение персональной подсудности в отношении судей не нарушает принцип равенства всех перед законом. Этот принцип в уголовном законодательстве России (ст. 4 УК РФ) означает, что лица, совершившие преступления, равны перед законом и подлежат уголовной ответственности независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также от других обстоятельств.

Равно как наличие ходатайства обвиняемого о рассмотрении его дела судом с участием присяжных заседателей или персональная подсудность в отношении военнослужащих, так и персональная подсудность в отношении судей не нарушают принцип равенства, поскольку этот принцип декларирует равенство перед законом, но не перед формой судопроизводства.

Не разрушает обоснованность этого утверждения и наличие ч. 4 ст. 15 УПК РФ, декларирующей равенство сторон обвинения и защиты перед судом.

Персональная подсудность в отношении судей учитывает особенности их статуса и социально-ролевой функции и тем самым лишь повышает ответственность судьи за свои деяния именно перед гражданами, создает новые правовые условия для сближения правосудия, судебной системы с гражданином, обществом, для активизации понимания гражданином сути правосудия, принципов и форм его осуществления.

Как установлено ч. 5 ст. 32 Конституции, граждане Российской Федерации имеют право участвовать в отправлении правосудия. Следовательно, уголовный суд с участием присяжных заседателей функционирует как форма реализации этого конституционного принципа, а участие присяжных заседателей - представителей народа - в осуществлении правосудия в отношении судей - носителей судебной власти мыслится проявлением демократизации как судебной власти, так и государственного управления в целом.

Конституция РФ кроме уже отмеченной ч. 5 ст. 32 содержит также ч. 2 ст. 20, которая предоставляет гражданину, обвиняемому в особо тяжком преступлении против жизни, право на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей, а также ч. 4 ст. 123, устанавливающую, что в случаях, предусмотренных федеральным законом, судопроизводство осуществляется с участием присяжных заседателей.

Отметим, что уголовно-процессуальное законодательство также наделяет судью, равно как и любого другого обвиняемого, правом на рассмотрение его уголовного дела судом с участием присяжных заседателей. Но это право используется судьями в редчайших случаях. Опрос председателей квалификационных коллегий судей субъектов РФ показал, что за 2002-2011 гг. зафиксированы единичные случаи рассмотрения уголовных дел в отношении судей судом присяжных. Можно предположить, что в этом отражается недоверие профессионалов, ставших объектами уголовного преследования, к непрофессионалам и симптом боязни "народного мщения" в форме необоснованного, несправедливого вердикта присяжных.

Одна из самых последовательных приверженцев и идеологов суда присяжных профессор Н.В. Радутная в свое время признавала, что становление суда присяжных связано с трудностями, обусловленными необычностью этой новой для нашей современной правовой системы формы коллегиальности, сложностью свойственной ей судебной процедуры, непредсказуемостью действий членов общества, принимающих решения в коллегии, отделенной от судьи-профессионала, а также организационными и материально-техническими издержками*(14).

Как учеными-правоведами, так и практиками отмечаются многие недостатки в деятельности суда присяжных. Ряд исследователей, к примеру А.Р. Белкин, Т.В. Моисеева, С.В. Нарутто, В.А. Смирнова, А.П. Шурыгин и др., отмечают системные недостатки в процессе отбора присяжных, организации работы коллегий присяжных.

Частично они обусловлены недостатками законодательства. Об этом свидетельствует, например, тот факт, что после принятия в 2001 г. Уголовно-процессуального кодекса РФ уже в шесть статей гл. 42 "Производство по уголовным делам, рассматриваемым судом с участием присяжных заседателей" вносились изменения*(15).

Следовательно, законодательная база, регулирующая деятельность суда с участием присяжных, нуждается в тщательном уточнении и новеллах.

Рассмотрение предложения о разрешении уголовных дел в отношении судей только судом с участием присяжных заседателей должно начинаться с его обсуждения в судейском сообществе, юридической общественностью, гражданами. Необходим тщательный экспертный анализ как качества правосудия по уже состоявшимся процессам, так и характера восприятия этих процессов в судейском сообществе и общественностью.

Очевидно, что эта мера носит императивный по отношению к судьям-обвиняемым характер, но ее общественно-правовое значение будет заключаться в удовлетворении общественной потребности в контроле за деятельностью судов и создании у самих судей психологической установки на возрастание их ответственности именно перед гражданами как объектом судебной защиты.

Как следует из ч. 3 ст. 55 Конституции РФ, ограничение конституционных прав и свобод человека и гражданина в законодательстве должно быть обосновано целями защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.

Еще только претендуя на должность судьи, гражданин должен понимать, что он будет накладывать на себя ограничения прав и свобод в соответствии с ч. 3 ст. 3 Закона РФ "О статусе судей в Российской Федерации". Представляется обоснованным включить в перечень этих ограничений необходимость подвергнуться в случае совершения правонарушения судебному рассмотрению уголовного дела именно судом с участием присяжных заседателей.

Возможно, дополнительным стимулирующим фактором стало бы принятие рекомендаций пленумов высших судов, органов судейского сообщества о том, чтобы судьи вверяли уголовные дела в отношении них суду с участием присяжных заседателей. Таким образом, могут быть созданы условия для возникновения так называемой добровольной подсудности, известной еще по уголовному процессу позапрошлого века*(16).

Принцип неприкосновенности охраняет судью от необоснованного приговора, и суд присяжных - та форма судопроизводства, которая более других способна обеспечить максимально возможную справедливость при рассмотрении уголовных дел в отношении судьи.

Библиографический список

1. Алебастрова И.А. Конституционные принципы: проблемы юридической природы и эффективности реализации // Конституционное и муниципальное право. 2007. N 7.

2. Баглай М.В. Конституционное право Российской Федерации: Учебник для вузов. М., 2002.

3. Брежнев О.В. Неприкосновенность судей Конституционного Суда России и конституционных (уставных) судов субъектов Российской Федерации: проблемы правового регулирования // Право и политика. 2010. N 8.

4. Великая Е.В. Подсудимый как участник судебного разбирательства в уголовном процессе Российской Федерации // Российский судья. 2011. N 2.

5. Генрих Н.В. Предмет уголовно-правового регулирования в системе правоотношений // Российская юстиция. 2010. N 8.

6. Кутафин О.Е. Неприкосновенность в конституционном праве в Российской Федерации. М.: Юрист, 2004.

7. Малько А.В. Правовые иммунитеты // Правоведение. 2000. N 6.

8. Суменков С.Ю. Привилегии и иммунитеты как общеправовые категории: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 2002.

9. Марченко М.Н. Общая теория государства и права: Академ. курс в 2-х томах. Т. 2 / Под ред. М.Н. Марченко. М., 1998.

10. Нарутто С.В., Смирнова В.А. Присяжные и арбитражные заседатели: теория и практика: Монография. М.: ТК Велби; Проспект, 2011.

11. Радутная Н.В. Избранное. М.: РАП, 2010. С. 349.

12. Случевский В.К. Учебник русского уголовного процесса. Введение. Часть 1. Судоустройство / Под ред. и с предисл. В.А. Томсинова. М.: Зерцало, 2008.

13. Терехин В.А. Судейский иммунитет: проблемы теории, законодательства и практики // Российская юстиция. 2011. N 5.

А.Я. Автамонов,

заместитель руководителя аппарата

Высшей квалификационной коллегии судей Российской Федерации,

государственный советник Российской Федерации 2 класса

"Законы России: опыт, анализ, практика", N 7, июль 2012 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) См.: Генрих Н.В. Предмет уголовно-правового регулирования в системе правоотношений // Российская юстиция. 2010. N 8.

*(2) См.: Малько А.В. Правовые иммунитеты // Правоведение. 2000. N 6. С. 12; Суменков С.Ю. Привилегии и иммунитеты как общеправовые категории: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 2002. С. 11-12.

*(3) См.: Кутафин О.Е. Неприкосновенность в конституционном праве Российской Федерации. М.: Юрист, 2004. С. 19.

*(4) Ведомости СНД и ВС РФ. 1992. N 30. Ст. 1792. См.: Терехин В.А. Судейский иммунитет: проблемы теории, законодательства и практики // Российская юстиция. 2011. N 5.

*(5) См.: Алебастрова И.А. Конституционные принципы: проблемы юридической природы и эффективности реализации // Конституционное и муниципальное право. 2007. N 7.

*(6) См: Брежнев О.В. Неприкосновенность судей Конституционного Суда России и конституционных (уставных) судов субъектов Российской Федерации: проблемы правового регулирования // Право и политика. 2010. N 8.

*(7) См: Великая Е.В. Подсудимый как участник судебного разбирательства в уголовном процессе Российской Федерации // Российский судья. 2011. N 2.

*(8) СЗ РФ. 2011. N 7. Ст. 898.

*(9) См: Баглай М.В. Конституционное право Российской Федерации: Учебник для вузов. М., 2002. С. 173-177.

*(10) СЗ РФ. 2011. N 1. Ст. 45.

*(11) См.: Марченко М.Н. Общая теория государства и права: Академ. курс в 2-х томах. Т. 2 / Под ред. М.Н. Марченко. М., 1998. С. 315.

*(12) См: Вопленко Н.Н. Глава ХХ. Реализация права // Общая теория государства и права. С. 454.

*(13) См: Нарутто С.В., Смирнова В.А. Присяжные и арбитражные заседатели: теория и практика: Монография. М.: ТК Велби; Проспект, 2011. С. 78.

*(14) См.: Радутная Н.В. Избранное. М.: РАП, 2010. С. 349.

*(15) См.: Нарутто С.В., Смирнова В.А. Указ. соч. С. 60.

*(16) См.: Случевский В.К. Учебник русского уголовного процесса. Введение. Часть 1. Судоустройство / Под ред. и с предисл. В.А. Томсинова. М.: Зерцало, 2008.