Исключительное правило Европейского суда (А. Ставицкая, "Новая адвокатская газета", N 16, август 2012 г.)

Исключительное правило Европейского суда

Применение Правила 39 Регламента ЕСПЧ в делах, связанных с экстрадицией.

Не секрет, что процедура рассмотрения жалоб Европейским судом по правам человека (ЕСПЧ) занимает довольно долгое время. Резонансные дела большего числа российских заявителей, к примеру, в среднем слушаются не менее трех лет. Подобные сроки в последнее десятилетие можно считать практически постоянной величиной, и этот факт не следует сбрасывать со счетов в момент подачи жалобы. Но у каждого правила имеются исключения.

Исключения есть и в данном случае, и касаются они не только непосредственно времени рассмотрения жалоб, но и соблюдения критериев приемлемости при обращении в ЕСПЧ. Имеет смысл их рассмотреть по подробнее, поскольку именно такие исключения наиболее ярко демонстрируют эффективность использования международно-правовых механизмов для защиты прав человека.

Более того, при их грамотном применении порой возможно за короткий срок развернуть даже самую безнадежную ситуацию, в которой оказался заявитель, буквально на 180 градусов.

Превентивная защита

Для использования во благо заявителя исключений в некоторых случаях возможно обращаться в ЕСПЧ в соответствии с Правилом 39 Регламента суда. Оно предусматривает, что по просьбе стороны в деле или любого другого заинтересованного лица либо по инициативе самой палаты Европейского суда или, в соответствующих случаях, ее председателя сторонам может быть указано на предварительные меры, которые следует предпринять как в интересах самих сторон, так и для надлежащего осуществления проводимого расследования.

Уведомление о таких мерах направляется Комитету министров Совета Европы. Палата, в свою очередь, вправе запросить у сторон информацию по каждому вопросу, связанному с реализацией любой указанной предварительной меры.

Повод для обращения в рамках вышеупомянутого и довольно запутанного для неподготовленного читателя правила возникает, как правило, в двух ситуациях. Во-первых, если жизни человека угрожает реальная опасность. Во-вторых, в случаях, когда необходимо предотвратить экстрадицию лица в страну, не ратифицировавшую Конвенцию о защите прав человека и основных свобод и где систематически нарушаются права человека. Уместно использовать данное правило, даже если подобная экстрадиция уже была осуществлена. Важно помнить, что высылаемый человек совершенно не обязательно должен быть гражданином запрашиваемого государства.

Следует при этом не забывать и о другой общеобязательной норме: государства - участники Конвенции отвечают за свои действия или бездействие только в случае нарушения прав лиц, находящихся под их юрисдикцией. Однако при решении вопроса о выдаче в страну, не ратифицировавшую этот документ, именно на выдающем государстве лежит вся полнота ответственности, если в процессе экстрадиции или уже после нее нарушаются гарантированные Конвенцией права этого лица.

В чем все же заключается целесообразность обращения в ЕСПЧ в порядке Правила 39? Вот в чем: ЕСПЧ может призвать государство-ответчика воздержаться от экстрадиции, если у суда будут достаточные основания полагать, что выдаваемое лицо подвергнется пыткам, или бесчеловечному, унижающему достоинство обращению, либо наказанию такого же рода в запрашивающей выдачу стране. При этом тяжесть преступления, за которое человек привлекается к ответственности, в расчет не берется.

Также необходимо отметить, что право на обращение в Европейский суд возникает, даже если имеется лишь угроза принятия решения об экстрадиции лица по запросу иностранного государства, где выдаваемый может подвергнуться обращению, выходящему за рамки Конвенции.

Само собой разумеется, что, если на территории запрашивающего государства фиксируются многочисленные случаи нарушения прав человека и, как следствие, отсутствуют гарантии их соблюдения, с обращением в ЕСПЧ медлить не стоит.

В качестве примеров действий ЕСПЧ по подобному сценарию уместно вспомнить о решениях Суда по делам "Soering против Соединенного Королевства" и "Chahal против Соединенного Королевства". В обоих случаях Суд указал на возможную ответственность высылающего государства в соответствии с Конвенцией, поскольку принимающие страны (например, во втором деле таковой была Индия) не отличались гуманным отношением к некоторым гражданам, в том числе и к заключенным.

Скорая помощь

В том случае, если при решении вопроса о выдаче гражданина государство все же нарушило нормы Конвенции и приняло решение экстрадировать человека в страну, где повсеместно нарушаются права человека (а также были основания полагать, что экстрадируемого подвергнут пыткам), налицо необходимость срочно задействовать механизмы международно-правового воздействия.

Само собой разумеется, в национальных судах решение об экстрадиции следует обжаловать. В этот период есть основание и для обращения в ЕСПЧ с соответствующей жалобой. Цель этого действия - попытаться предотвратить выдачу. Заявление необходимо обосновать тем, что при экстрадиции лица в запрашивающую страну возможно нарушение его прав человека, гарантированных статьей 3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (она запрещает применение пыток, другого бесчеловечного и унижающего достоинство обращения и наказания).

Стоит обосновать и тот факт, что государство, принимающее постановление о выдаче, на момент принятия такого решения знало или должно было знать о ситуации с правами человека в запрашивающем государстве.

В так называемой просительной части жалобы следует поставить перед ЕСПЧ вопрос о необходимости применения Правила 39 с целью вернуть выданное лицо в страну или предотвратить его выдачу в государство, которое славится своим бесчеловечным обращением с людьми.

Двойная экстрадиция

В качестве примера эффективности применения на практике Правила 39 при нарушении государством предусмотренных Конвенцией гарантий приведу дело, в котором я принимала непосредственное участие.

Восемь лет назад россиянин Мурад Гарабаев по решению Генпрокуратуры РФ был выдан Туркмении по запросу Генпрокуратуры этой страны для привлечения там к уголовной ответственности. Гражданин обвинялся в хищении $20 млн. со счетов Центробанка бывшей советской республики.

В сентябре 2002 г. Гарабаев был задержан и помещен в один из московских СИЗО. Его защита сразу же подала в Генпрокуратуру РФ ходатайство об отказе в выдаче доверителя Туркмении и об освобождении его из-под стражи. Тот, напомню, являлся российским гражданином, поэтому и по внутренним, и по международным нормам выдаче по запросу иностранного государства не подлежал. Помимо прочего в жалобе подробно рассказывалось о плачевной ситуации с правами человека в Туркмении. Источниками информации стали доклады сразу нескольких местных и международных правозащитных организаций.

18 октября того же года защита Гарабаева подала жалобу в Мосгорсуд об изменении гражданину меры пресечения. Однако уже 22 октября Генпрокурор РФ утвердил решение об экстрадиции, которая произошла двумя днями позже. Ни адвокаты, ни сам Гарабаев об этих решениях извещены не были. Более того, экстрадируемый был лишен права обжаловать прокурорское решение.

24 октября 2002 г. защитой Гарабаева была подана в Европейский суд жалоба о нарушении российскими властями статей 3 и 13 Конвенции. В документе значилась просьба применить нормы, предусмотренные Правилом 39 Регламента ЕСПЧ. Менее чем через месяц, 14 ноября, из Страсбурга был направлен запрос Правительству РФ по факту нарушений Конвенции о защите прав человека и основных свобод в отношении Гарабаева. А буквально накануне Мосгорсуд отказал адвокатам уже высланного из страны гражданина в рассмотрении жалобы на решение Генпрокуратуры РФ о выдаче Гарабаева туркменской стороне.

Однако уже 5 декабря тот же судья Мосгорсуда, что ранее отказывал защите, вынес определение об удовлетворении требований адвокатов, тем самым признав незаконным и необоснованным и решение Генпрокурора РФ об экстрадиции россиянина, и более раннее помещение Гарабаева в СИЗО.

24 января 2003 г. по факту хищения денег из туркменского банка Генпрокуратурой РФ было возбуждено уголовное дело, по которому Гарабаеву пятью днями позже было предъявлено обвинение. 30 января российские прокуроры обратились к своим туркменским коллегам с запросом о выдаче экстрадированного тремя месяцами до этого россиянина.

Уже на следующий день Генпрокуратура Туркмении приняла решение о выдаче Гарабаева с формулировкой "на время". В тот же день российский кабинет министров официально ответил ЕСПЧ, в основном признав нарушения, на которые суд указал в своем письме от 14 ноября 2002 г., но при этом отметив, что не все внутренние средства правовой защиты по данному делу исчерпаны.

1 февраля гражданина России вернули в страну и снова поместили в СИЗО. А 2 апреля 2003 г. Европейский суд принял решение о применении в отношении Гарабаева Правила 39, запретив тем самым его выдачу Туркмении в будущем. В марте 2004 г. Замоскворецкий суд столицы оправдал его по уголовному делу о хищении миллионов туркменского Центробанка.

Финал этой запутанной истории наступил 8 сентября 2005 г., когда ЕСПЧ своим постановлением по делу "Гарабаев против России" признал сразу несколько нарушений Конвенции вследствие неоднократного содержания под стражей заявителя и его незаконной экстрадиции, назначив выплатить ему компенсацию в размере 20 тысяч евро.

Послесловие

Приведенная ситуация, на мой взгляд, достаточно красноречива. С одной стороны, окончательное решение ЕСПЧ по делу Гарабаева было принято спустя три года после начала его злоключений. То есть в привычные многим сроки. С другой - Правило 39 суд применил в кратчайший отрезок времени. И этот шаг привел к изменению ситуации на диаметрально противоположную. Исчерпание внутригосударственных средств защиты (один из основополагающих критериев, дающих право обращаться в ЕСПЧ) при этом происходило, по сути, параллельно с направлением запроса Европейского суда в российское Правительство.

Подводя итог сказанному, можно прийти к выводу, что использование возможностей Правила 39 Регламента Европейского суда в делах, связанных с экстрадицией лица по запросу иностранного государства, приводит к эффективному результату: предотвращению выдачи либо отмене решения о выдаче и возвращению выданного лица на родину.

А. Ставицкая,

адвокат МКА "Липцер, Ставицкая и партнеры",

сотрудник Центра содействия международной защите

"Новая адвокатская газета", N 16, август 2012 г.