Свято-Николаевский собор Ниццы на весах французской Фемиды. Статья первая (А.Н. Аристов, "Законодательство", N 8, август 2012 г.)

Свято-Николаевский собор Ниццы на весах французской Фемиды. Статья первая

Посвящается юридическому факультету МГУ им. М.В. Ломоносова

От редакции:

В ноябре 2012 г. исполнится ровно сто лет собору Св. Николая Ниццы - самому красивому православному церковному храму за пределами России. В 2006-2011 гг. право собственности на данный собор, составляющий огромную культурную ценность, являлось предметом ожесточенного судебного спора между Российским государством и Русской православной религиозной ассоциацией (далее - также РПРА) Константинопольской патриархии. Этот судебный спор оказался уникальным по своей содержательности. Он затронул весьма непростые вопросы: о природе императорской власти в России; о титуле российского императора; о категории и статусе имущества, принадлежащего императору и российскому государству; о природе Кабинета его императорского величества; о структуре Министерства земледелия и функции департамента государственных земельных имуществ по состоянию на 1917 г.; о сущности права собственности на недвижимое имущество по законодательству Российской империи; о праве собственности по Гражданскому кодексу Франции; о договоре купли-продажи недвижимости по французскому гражданскому праву и о порядке его юридического оформления; о владении по французскому гражданскому праву и условиях приобретения права собственности по давности владения; о сущности института эмфитеотической аренды; о смысле постановления Временного правительства от 27 марта 1917 г.; о правопреемстве СССР по отношению к Российской Республике 1917 г. и Российской империи; о смысле соглашения между Правительством Французской Республики и Правительством Российской Федерации об окончательном урегулировании взаимных финансовых и имущественных требований, возникших до 9 мая 1945 г., подписанного в Париже 27 мая 1997 г.; о статусе религиозной ассоциации, предусмотренной французским законодательством, ее имущественных правах; о политике Советского государства по отношению к Русской Православной Церкви; и др.

Предлагаемый вниманию читателей цикл статей принадлежит перу одного из участников этого судебного процесса. Александр Николаевич Аристов был переводчиком основных материалов данного процесса с русского языка на французский и с французского на русский. Совместно с первым секретарем посольства России во Франции Владиславом Павловым и французским адвокатом Аленом Конфино он участвовал в разработке ряда ключевых позиций российской стороны. Все то время, пока шел судебный спор о принадлежности Свято-Николаевского собора, Александр Николаевич находился в гуще событий, его наблюдения и заметки показывают этот процесс изнутри.

А.Н. Аристов - выпускник МГИМО МИД СССР (1970 г.). В 1987 г. окончил Дипломатическую академию МИД СССР, кандидат философских наук по специальности "социология международных отношений", бывший переводчик на высшем уровне МИД СССР, работал во Франции в 1972-1979, 1981-1986, 1988-1993 гг. В настоящее время - главный редактор русскоязычного культурно-административного справочника "Открытые двери Швейцарии", уполномоченный по изданию официальных ежедневников ряда посольств России в странах Европейского союза.

* * *

Когда в сентябре 2005 г. посольство Российской Федерации во Франции обратилось в парижскую адвокатскую контору "Конфино" в связи с назревавшим, но еще не оформившимся в ту пору конфликтом с РПРА по поводу Свято-Николаевского собора, дело казалось фактологически простым и юридически ясным.

Мэтра Алена Конфино ничуть не смутил визит российского дипломата, готового во всех подробностях изложить суть вставшей перед Российским государством проблемы. Тогда представлялось, что возвращение собственности России на этот собор - дело нетрудное: срок договора об эмфитеотической аренде, в которой он находился, истекал 31 декабря 2007 г., и казалось, что достаточно лишь оформить переход храма в распоряжение Российской Федерации.

Предыстория Свято-Николаевского собора началась 28 октября (9 ноября) 1865 г., когда российский император Александр II приобрел на свое имя, как об этом свидетельствует акт, зарегистрированный нотариусом г. Ниццы мэтром Арнульфом и уже на следующий день занесенный в реестр ипотечного бюро, часть обширного парка виллы некоего господина Бермона в Ницце. 12 (24) апреля того же года в этом городе скончался сын императора - наследник российского престола великий князь Николай Александрович.

В начале следующего столетия при поддержке Марии Федоровны, вдовы императора Александра II и матери Николая II, возникла идея, а затем и реальный план создания в Ницце, все более посещаемой и заселяемой российскими подданными, нового культового места в память усопшего цесаревича.

Решение о возведении собора было принято императором Николаем II, который для изучения проекта, сбора необходимых средств и изыскания участка под застройку сформировал комиссию по строительству новой русской православной церкви в Ницце. В 1901 г. комиссия сделала важный шаг - приобрела землю, но этот первый проект не был реализован, поскольку опрометчиво выбранный пропитанный водой участок не смог бы выдержать здания внушительных размеров.

21 июля 1902 г. Николай II решил отдать в распоряжение строительной комиссии тот самый участок, который был куплен императором Александром II в 1865 г. для создания мемориала в честь безвременно скончавшегося наследника.

Работы начались в 1903 г., но почти сразу, уже со следующего года, строительная комиссия столкнулась с трудностями, прежде всего финансовыми. Исходная сумма, необходимая на строительство, составляла 200 тыс. фр., в 1903 г. она была увеличена до 405 тыс. фр., предполагавшаяся же окончательная стоимость выросла до 1 млн. 500 тыс. фр. В 1908 г. Николай II выделил дополнительную сумму в 700 тыс. фр. на продолжение строительных работ, а во избежание новых ошибок в управлении ими преобразовал строительную комиссию, назначив ее главой князя Голицына.

Параллельно своим указом от 20 декабря 1908 г. государь передал земельный участок, на котором возводился собор, в распоряжение Кабинета его императорского величества - органа, который был предназначен осуществлять на практике управление как личным имуществом государя императора и членов императорской семьи, так и имуществом, которое принадлежало государству.

9 января 1909 г. аутентичным актом, депонированным в бюро нотариуса Ниццы мэтра Мориеза, министр императорского двора России барон Фредерикс заключил от имени императора Николая II договор с Епархиальной администрацией Санкт-Петербурга, по которому указанный земельный участок и строившийся на нем собор передавались в эмфитеотическую аренду на 99 лет, начиная с 1 января 1909 г.

Наружные работы были завершены в течение 1909 г., внутренняя отделка здания - в 1912 г. Собор был открыт и освящен 18 декабря 1912 г. в ходе пышной церемонии, описанной в газетах того времени. Наконец, актом от 10 июля 1914 г. собор был официально передан русскому православному духовенству.

С момента передачи собора служителям культа Русская Православная Церковь в лице Епархиальной администрации Санкт-Петербурга, представленной, в свою очередь, Русской Православной Церковью Ниццы, управляла зданием, которое ей было поручено использовать и содержать в рамках обязанностей эмфитеота.

В результате революционных потрясений 1917-1918 гг. стало невозможно поддерживать нормальную связь между Россией и расположенными за границей православными церквями, управление имуществом русских церквей в Западной Европе более не могло осуществляться митрополитом Санкт-Петербурга. В этих условиях временное управление русскими православными церквями в Западной Европе и, в частности, церквями, находящимися во Франции, в порядке временного исполнения обязанностей было поручено митрополиту Евлогию.

Параллельно с этим, подчиняясь французским законам, сначала русский православный приход Ниццы превратился в 1923 г. в Русскую православную религиозную ассоциацию, а затем, проявляя заботу о ее будущем и обеспечивая ей освобождение от налогов, нотариальным актом от 13 мая 1927 г. митрополит Евлогий, представлявший эмфитеота, заявил о "передаче в полную собственность в соответствии со статьей 112 закона от 29 апреля 1926 г." Русской православной религиозной ассоциации Ниццы многих предметов имущества и реальные права, собственником или нанимателем которых в Ницце была высшая администрация Русской Православной Церкви, а именно русский собор Святого Николая и относящиеся к нему строения; церковь на ул. Лоншан и относящиеся к ней строения; церковь кладбища Кокад и относящиеся к ней строения.

При этом в атрибутивном акте*(1) было указано, что участок площадью 2950 кв. м, на котором построен собор, не являлся собственностью Русской Православной Церкви, а был отдан ей во временное пользование согласно "договору об эмфитеотической аренде, предоставленному ей на непрерывный срок девяносто девять лет, начиная с первого января одна тысяча девятьсот девятого года".

В 1930 г. Московская патриархия попыталась сместить митрополита Евлогия и взять под свой контроль православный приход Ниццы. В ответ на этот шаг митрополит Евлогий решил перевести вверенные ему церковные приходы под управление Константинопольской патриархии. 17 февраля 1931 г. Константинопольский патриарх Фотий II издал грамоту, в которой объявил о принятии западноевропейских русских церквей и приходов, в том числе православного прихода в Ницце, под юрисдикцию Вселенского Патриарха с сохранением всех привилегий Русской Православной Церкви. Они стали рассматриваться как составляющие временно единую особую экзархию Святейшего Патриаршего Вселенского Престола на территории Европы, непосредственно от него зависящую, под его покровительством находящуюся и в церковном отношении, где нужно, им руководимую. Евлогий же был назначен экзархом. Эта перемена не изменила, однако, статуса Русской православной религиозной ассоциации в отношении Свято-Николаевского собора и земельного участка в Ницце: данная религиозная ассоциация осталась лишь арендатором этого имущества.

С учетом бесспорности вопроса о собственности затяжного конфликта возникнуть не должно - к такому мнению склонялись и французский адвокат мэтр Ален Конфино, и российский дипломат, нанесший ему в сентябре 2005 г. деловой визит совещательного характера.

Однако уже первые контакты адвоката Конфино с руководством РПРА со всей очевидностью продемонстрировали, что Ассоциация вовсе не собирается возвращать ключи законному собственнику, решив присвоить себе без всяких на то оснований недвижимость, являющуюся материальным и духовным достоянием другой нации.

В этих условиях даже необычайно сдержанный и преданный принципам дружбы с Францией посол нашей страны Александр Алексеевич Авдеев, в дальнейшем министр культуры Российской Федерации в правительстве В.В. Путина*(2), не исключал возникновения конфликта, но он представлялся в то время недолгим и легко разрешимым.

* * *

Готовясь вступить в свои права собственника Свято-Николаевского собора после истечения 31 декабря 2007 г. срока договора об эмфитеотической аренде, Российская Федерация заявлением от 25 ноября 2005 г. на имя председателя Суда высокой инстанции Ниццы потребовала назначения судебного исполнителя для составления акта, отражающего внутреннее и внешнее состояние здания собора и участка, на котором он возведен, а также проведения инвентаризации всего движимого имущества в нем.

Это заявление вынуждало РПРА либо согласиться на проведение инвентаризации и, следовательно, сразу признать право собственности России на участок и собор, либо принять меры для удержания присвоенного имущества. Одним из вариантов второй линии поведения РПРА мог быть ее отказ подчиниться Суду высокой инстанции Ниццы на основании определенной нормативной аргументации.

Предписанием от 25 ноября 2005 г. председатель Суда высокой инстанции Ниццы дал ход российскому заявлению. Однако в феврале 2006 г. попытка пристава выполнить свое поручение натолкнулась, как и следовало ожидать, на отпор РПРА, отказавшейся исполнять обязательное, казалось бы, судебное решение.

С этого времени развитие событий приобрело лавинообразный характер. 10 февраля 2006 г. Русская православная религиозная ассоциация обратилась к председателю Суда высокой инстанции Ниццы с ходатайством об отзыве его нереализованного предписания. В этот момент РПРА не догадывалась, что, ознакомившись с доводами РПРА в поддержку своего ходатайства, Ален Конфино тут же информировал российское посольство не о драматическом провале демарша с инвентаризацией, а о французском варианте истории унтер-офицерской вдовы, прилюдно высекшей себя юридическими розгами: оспаривая мотивацию России, РПРА прибегла к такой аргументации, об использовании которой она очень скоро пожалела, однако ее позиции уже был нанесен невосполнимый ущерб. РПРА заявила, во-первых, о преждевременном, по ее мнению, характере требования экспертизы и инвентаризации в силу договора об эмфитеотической аренде, поскольку он все еще остается в силе; во-вторых, об отсутствии у наймодателя оснований претендовать на право собственности в отношении "движимого имущества, принадлежащего эмфитеоту"*(3) и, в-третьих, о "наличии серьезных сомнений" относительно эмфитеотической квалификации самой аренды.

Пройдет три года, и Суд высокой инстанции Ниццы напишет в своем постановлении: "Ассоциация - ответчик действительно сообщила судье срочного суда о своем качестве эмфитеота, которое она сегодня отвергает, что имеет тяжелые последствия, поскольку прямо затрагивает характер ее прав...". Однако проявленное в феврале 2006 г. нежелание РПРА проводить инвентаризацию еще не означало перехода сторон к открытому конфликту, поскольку Русская православная религиозная ассоциация, даже потребовав от председателя Суда высокой инстанции Ниццы отзыва постановления об инвентаризации, еще не оспаривала главного - права собственности России на собор и участок под ним, а саму себя еще признавала "эмфитеотом до конца 2007 года".

Радикально ситуация изменилась лишь 21 марта 2006 г., когда РПРА представила в срочный суд*(4) свои "резюмирующие заключения", в которых впервые уверенно заявила о том, что Российская Федерация якобы "не является собственником собора"; что даже если предположить, что она таковым является, это не дает ей "абсолютно никакого права на находящееся там движимое имущество, являющееся собственностью" Русской православной религиозной ассоциации; что, напротив, именно РПРА якобы "является собственником участка N 264, на котором построен Русский православный собор согласно выписке из регистра собственности"; что договор об эмфитеотической аренде якобы "является незаконным" и речь идет всего лишь о "простом арендном договоре", который следует считать "недействительным, поскольку он не предполагает никакой платы за аренду"; и что, наконец, "никакое движимое имущество, находящееся в соборе, не представляет собой недвижимость по назначению".

Постановлением от 6 апреля 2006 г. председатель срочного суда, констатировав, что проведение инвентаризации оказалось де факто невозможным в силу обструкционного маневра Русской православной религиозной ассоциации, и отказываясь поддержать ту или иную сторону в споре по существу вопроса, счел, что "судья срочного суда, получивший ходатайство об отзыве процедуры инвентаризации, интерес которой не ускользает ни от истца, ни от ответчика, не наделен компетенцией, чтобы решать вопрос о статусе собственника, который требует для себя каждая из сторон", и что "только судья, решающий дела по существу вопроса, если к нему последует обращение, сможет вынести правовое решение".

Постановление об инвентаризации было отозвано, но для российской стороны это не означало отступление или утерю контроля над ситуацией - благодаря усилиям Министерства культуры Франции и при активной поддержке посольства Российской Федерации, предусмотрительно действовавшего не только по судебной, но и по административной линиям, инвентаризация находящегося в соборе движимого имущества в конечном счете была успешно проведена под предлогом его внесения в дополнительные списки исторических памятников

Правда, и здесь ситуация потребовала от российских дипломатов особой бдительности: решение французской администрации об инвентаризации материализовалось в постановлении министра культуры Франции от 4 апреля 2007 г., но использованные в документе термины создавали впечатление о предрешенности вопроса о статусе РПРА как собственника. Посольство Российской Федерации предложило внести в текст поправки (обжалование от 2 июля 2007 г.). Новым постановлением от 20 февраля 2008 г. министр культуры Франции изменил текст предыдущего постановления, восстановив нейтральную позицию, которой должна придерживаться администрация в отношении незавершенного судебного процесса.

Мэтр Ален Конфино сосредоточенно изучал ключевые тезисы РПРА. У него уже не оставалось сомнений в том, что отзыв постановления об инвентаризации, декретированный судебной машиной Франции, стал поворотным моментом "соборного дела". На перекрестке, равно открывавшем пути к внесудебному согласию и к непримиримой конфронтации, РПРА резко свернула на испещренную непредсказуемыми рытвинами колею, где уже слышался гром затяжной канонады.

* * *

13 ноября 2006 г. мэтр Конфино передал в секретариат Суда высокой инстанции Ниццы обращение Российской Федерации с официальным ходатайством: наше государство просило "констатировать, что Российская Федерация является единственным и законным собственником территории, расположенной в Ницце (06000), пр-т Николая II, сектор МН, участок 264, на которой сооружен собор Святого Николая, а также собственником построек и их содержимого".

Сложившаяся ситуация как будто предрекала Российской Федерации быструю и полную победу. Казалось, для того чтобы убедиться в принадлежности участка, приобретенного в 1865 г. в Ницце императором Александром II и послужившего позднее для строительства уникального православного собора, Российскому государству достаточно было ознакомиться с аргументами истца:

- содержание и контекст акта купли-продажи 1865 г. явно свидетельствовали о государственном характере приобретения;

- в качестве покупателя значился "император всея Руси", т.е. официальное должностное лицо;

- процедура приобретения через Генерального консула России тоже не должна была вызвать сомнений относительно государственного характера собственности;

- имперский и династический идентитет налогоплательщика - император от имени Российской империи - говорили сами за себя;

- документы периода строительства собора не оставляли сомнений в государственной принадлежности значительной части денежных средств, использованных для его завершения.

Какой могла быть линия обороны РПРА? Что могла она противопоставить таким доказательствам? Она избрала путь радикального оспаривания всех оснований, выдвигавшихся для доказательства принадлежности земельного участка в Ницце и построенного на нем собора Российскому государству, и это отвержение исторических и правовых истин было тем более жестким, чем более достоверными представлялись утверждения российской стороны.

Нельзя не отметить и довольно грамотное построение защитниками РПРА системы обороны, которая позволяла фиксировать приоритеты и заменять те или иные выбитые звенья на новые конструкции, не перестраивая боевые порядки в целом всякий раз, когда российской стороне удавалось нанести разрушительный удар.

Поскольку собственность России исключала собственность РПРА, последней нужно было выстроить две цепочки аргументов, доказывающих, во-первых, отсутствие права собственности у Российской Федерации и, во-вторых, наличие такого права у РПРА.

Для доказательства первого тезиса адвокаты РПРА стремились обосновать, что Александр II приобрел земельный участок в Ницце лично для себя. По их мнению, на это указывали: 1) отсутствие всех титулов царя в акте купли-продажи; 2) якобы "личное" желание императора; 3) характер истраченных на покупку денежных средств; 4) переход собственности от одного императора к другому якобы без соблюдения регламентарных форм (здесь отдельно рассматривались кадастровые записи, в которых обозначались лишь имена российских императоров - собственников участка, т.е. Александра II, Александра III, Николая II); 5) якобы отсутствие правопреемства между Российской империей и Российской Федерацией и т.д. Основным противником адвокатов РПРА при обсуждении проблемы отсутствия или наличия у Российского государства права собственности на земельный участок и Свято-Николаевский собор был профессор В.А. Томсинов.

При доказывании второго тезиса РПРА приводила факты, которые якобы свидетельствовали о том, что Ассоциация приобрела право собственности на земельный участок и соответственно на Свято-Николаевский собор по сроку давности согласно ст. 2229 Гражданского кодекса Франции, так как после расстрела Николая II и его семьи это имущество якобы оказалось бесхозным. Для российской стороны главная опасность примененной РПРА тактики состояла в том, что нашим оппонентам достаточно было обосновать отсутствие права собственности у Российской Федерации, чтобы чаша весов склонилась в сторону РПРА и тем самым были нейтрализованы слабые места аргументации в пользу ее собственных прав.

Второй тезис предполагал анализ проблем, связанных со статусом РПРА: родовая связь с русским приходом Ниццы, создание РПРА в 1923 г., наследный статус эмфитеота или независимый статус собственника, способ приобретения собственности на участок и собор - по судебному решению 1925 г., по атрибутивному акту митрополита Евлогия или по сроку давности. По этому кругу вопросов представителям РПРА противостоял прежде всего адвокат Ален Конфино.

Шансы РПРА при рассмотрении второго тезиса отдельно от первого были практически нулевыми, если не принимать во внимание вероятность ловкого обмана, ибо все действующее французское законодательство с учетом объективных фактов противостояло "доказательствам" правовой способности Ассоциации обрести статус собственника. Расчет РПРА здесь мог в лучшем случае строиться на мастерстве собственных адвокатов и на недостаточной компетентности адвокатов противника и судейского состава. Однако позиция РПРА становилась более убедительной в случае концептуальной опоры на первую линию обороны - во всяком случае, так казалось представителям Ассоциации. Впрочем, это была лишь видимость, так как специалистов, равных ни профессору Томсинову, ни мэтру Конфино в стане РПРА не нашлось. Посольство России взяло на себя тактическое и стратегическое планирование и координацию выступлений того и другого в зависимости от угроз на том или ином оперативном фланге.

* * *

Когда много позже, в спокойной обстановке, наступило время подведения итогов судебного процесса, едва уместившегося в 2000 печатных страниц, стало ясно, что среди целого ряда персон, так или иначе принявших участие в битве за собор Святого Николая в Ницце, одна фигура, не считая официального адвоката российской стороны Алена Конфино, "на голову с плечами", как говорят французы, или "на две головы", как говорят в России, оказалась выше других. Даже имя этого человека всякий раз, когда оно появлялось под тем или иным документом либо упоминалось вслух в суде или просто в кулуарной беседе, приводило представителей и защитников РПРА в нескрываемый ужас, видимыми проявлениями которого становились холодный пот на лбу и потеря дара речи в разгар дискуссии. Такой эффект вызывало имя Владимира Алексеевича Томсинова, заведующего кафедрой истории государства и права юридического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова.

Стоило Алену Конфино положить на стол перед судьями очередные экспертные заключения В.А. Томсинова, как адвокаты противной стороны в панике принимались беспорядочно и, как правило, безосновательно отвергать содержавшиеся в них тезисы, тогда как судьи, наоборот, проявляли к ним самый живой интерес, как бы чувствуя интеллектуальное родство с приверженцем духа и буквы закона.

Между тем русскому профессору, выступавшему единственным экспертом-правоведом со стороны России, противостояли немалые силы: пять авторитетных французских профессоров и экспертов, русские эмигранты, проживающие во Франции - специалисты по русской истории и юриспруденции, российские профессора из МГИМО, приглашенные РПРА защищать интересы Ассоциации против Российского государства, четверо бывших российских министров и сенаторов царской эпохи*(5), а также адвокаты РПРА, весьма искушенные и в юриспруденции, и в извращенном ее приложении к интересам клиента*(6).

Результат противостояния превзошел все экспертные ожидания и, видимо, может считаться беспрецедентным: Суд высокой инстанции Ниццы не просто опирался в своих выводах на заключения русского профессора, а взял их за основу постановочной части своего решения, прямо назвав в нем В.А. Томсинова референсным, т.е. признанным, правоведом, уполномоченным на изложение законов и их официальное толкование.

За свою приверженность букве и духу закона В.А. Томсинов получил у членов российской команды прозвище "Профессор первоисточник", а наши оппоненты - французские "знатоки" российской истории нередко величали его "Господин императорский закон".

Список литературы

1. Митрополит Евлогий (Георгиевский). Путь моей жизни. Париж, 1947.

2. Материалы судебного процесса, заключения адвокатов, справки, экспертные заключения сторон и др. // Архив автора.

А.Н. Аристов,

кандидат философских наук

"Законодательство", N 8, август 2012 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) Во французском языке понятие "атрибутивный акт" - синоним понятия "деволюция", обозначающего предоставление права владения.

*(2) В мае 2012 г. А.А. Авдеева на посту министра культуры сменил В.Р. Мединский.

*(3) "А по истечении срока аренды, если предположить, что ее право собственности будет признано, Российская Федерация станет собственником только пустого здания, поскольку наниматель может сохранить за собой все принадлежащее ему и помещенное туда движимое имущество", - так было сказано в заявлении РПРА, данном в ответ на требование представителя Российского государства провести инвентаризацию собора.

*(4) "Срочный суд", или "суд очевидности", создается во Франции для разрешения споров, не требующих рассмотрения дела по существу в связи с очевидностью и бесспорностью права истца. Такие суды назначаются в срочном порядке для решения безотлагательных вопросов. При наличии обоснованных возражений одной из сторон такой суд заявляет о своей некомпетентности и отсылает стороны в суд высокой инстанции для рассмотрения спора по существу.

*(5) Автор имеет в виду в данном случае тот факт, что свою позицию в споре с Российским государством РПРА основывала на экспертном заключении по вопросу о праве собственности на Свято-Николаевский собор в Ницце, датированном 4 мая 1925 г. Его авторами, т.е. экспертами, выступили "господин граф Владимир Н. Коковцев, бывший сенатор и Председатель Совета Министров и бывший министр Российской империи", "господин Пьер М. Кауфманн-Туркестанский, бывший сенатор и министр образования Российской империи", "господин Сергей Е. Крыжановский, бывший сенатор и секретарь Российской империи", "господин Евграф П. Ковалевский, бывший член Российской Думы, Генеральный докладчик по вопросам Церкви в России и бывший российский адвокат" (прим. ред.).

*(6) Ведущим среди них был адвокат конторы "Stasi Chantain & Associes" Парижской коллегии мэтр Антуан Шатен, "прославившийся" в 90-е годы ХХ в. своим активным участием в преследовании Российского государства в европейских судах в споре с фирмой "Нога".