Социальные интернет-сети: правовые аспекты (С.А. Перчаткина, М.Е. Черемисинова, А.М. Цирин, М.А Цирина, Ф.В. Цомартова, "Журнал российского права", N 5, май 2012 г.)

Социальные интернет-сети: правовые аспекты

В современных условиях глобального развития социально-экономической и общественной жизни на основе информационно-коммуникационных технологий все чаще основным объектом внимания становятся вопросы организации и развития интернет-пространства или кибер-пространства, во многом создающего новую реальность как для индивидов и организаций, так и для государств. По мнению Ш. Шольберга*(1), киберпространство, в котором собственно и функционируют социальные сети, в настоящее время можно рассматривать как одну из основных сфер жизни наряду с землей, водой, воздухом и космосом, остро нуждающуюся в координировании правовых мер при сотрудничестве всех наций.

В рамках интернет-пространства протекают активные информационно-коммуникационные процессы между лицами, образующими саморегулируемые интернет-сообщества, существующие без четко определенных национальных границ и позволяющие поддерживать различные отношения по поводу информации, циркулирующей в мировой инфраструктуре.

Соответствующие процессы сопровождаются развитием сложной структурно-функциональной среды информационно-коммуникационного обмена и появлением новых механизмов формирования идентичности и социализации, влекущих значительное ускорение взаимодействия множества участвующих в них субъектов и изменение масштабов происходящих социально-экономических и общественно-политических событий. Многочисленные проблемы интернет-сообщества можно проследить на примере развития наиболее распространенной в настоящее время формы проявления информационной коммуникации и социализации - социальных сетей.

В связи со стремительным развитием и массовым распространением данной формы интернет-коммуникации актуализируется проблема единообразного определения социальных интернет-сетей в целях правового обеспечения их развития и выработки концептуальных законодательных подходов к их функционированию.

Согласно определению, предложенному известным исследователем этой области Д. Бойд, социальные интернет-сети - это "сетевые услуги, которые позволяют частным лицам 1) строить общественные или полуобщественные профили в пределах ограничений, наложенных системой, 2) определять список других пользователей, с которыми они могут сообщаться и делиться информацией, 3) просматривать и связывать их список контактов с другими, созданными пользователями внутри системы"*(2). По нашему мнению, это определение хотя и представляет лаконичное перечисление основных функциональных характеристик, но не охватывает все многообразие и сложность рассматриваемого явления. Полагаем, что социальную интернет-сеть можно охарактеризовать как:

1) широко распространенное общественное явление, направленное на построение социальных связей, формирование групп и сообществ на основе этических и правовых норм;

2) телекоммуникационную платформу для построения связей, которая позволяет рассматривать социальную интернет-сеть уже как средство не только коммуникации, но и массового распространения информации;

3) трансграничное виртуальное общение, обеспеченное пользователям социальных интернет-сетей. Возрастающее значение виртуальных социальных сетей можно рассматривать как одну из глобалистских тенденций, обусловленную особенностями развития общественных отношений на современном этапе.

Феномен социальных интернет-сетей исследуется представителями различных направлений науки, в частности предлагается в самом Интернете определить и систематизировать указанное явление. Например, сайт "Социальные сети от А до Я. Путеводитель по социальным сетям Интернета"*(3) предоставляет каталог, в котором выделены глобальные, геосоциальные (мировые и национальные), профессиональные, религиозные и прочие сети. Однако доступность услуг по созданию новых ресурсов такого рода затрудняет какую-либо их классификацию или систематизацию.

Интенсивное развитие и массовое использование рассматриваемых сетевых ресурсов усложняет содержание правового статуса лиц - участников интернет-общения, а правовой статус личности, по нашему мнению, имеет основополагающее значение в числе правовых аспектов любого общественного явления, в том числе социальных интернет-сетей. В целом можно утверждать, что возникновение и функционирование современных сетевых интернет-ресурсов основано на реализации конституционных прав как неотъемлемой составляющей правового статуса личности. К таким правам следует отнести: право на объединение (в структуре социальной интернет-сети формируются сообщества и группы по поводу самых разнообразных интересов, однако создание таких объединений не должно противоречить основам, установленным Конституцией РФ); право на свободу мысли и слова (одна из причин привлекательности онлайновых социальных сетей для пользователей состоит в возможности выразить свое мнение, суждение, оценку по какому-либо вопросу*(4)); информационные права, связанные с распространением, передачей, получением и использованием информации.

В то же время реализация указанных конституционных прав часто сопровождается неправомерными проявлениями и влечет нарушения законных прав и интересов. Для индивидуального пользователя это могут быть незаконный доступ к персональным данным, разглашение конфиденциальной информации; диффамация; нарушение авторских прав; мошенничество, неправомерное использование банковских данных, и др.

Многие из указанных вопросов в целом урегулированы в рамках действующего отраслевого законодательства (например, уголовно-, административно-, гражданско-правовыми актами), которое одинаково распространяется на субъектов реального и виртуального общения. Однако существующие правовые регуляторы во многом не учитывают преобразования в особенностях статуса личности, которая стала участником виртуального интернет-общения, организуемого в социальных интернет-сетях.

Существует мнение, что так называемая виртуальная личность формируется как самостоятельная и может не совпадать с реальным субъектом объективных общественных отношений. Как отмечает И.Н. Курносов, виртуальная личность - это виртуальное тело, имя (ник), набор определенных характеристик, в совокупности своей являющие виртуальный статус личности.

Постепенно граница между виртуальной и реальной действительностью может стать настолько прозрачной, что будет неизвестно, кто выступает субъектом реальных общественных отношений - "виртуальная личность" или "реальный" человек. Для того чтобы юридическая норма оказывала регулятивное воздействие на общественные отношения нового типа, ее создатели должны учитывать, кто будет являться субъектом этих отношений, и формировать "тело нормы" в соответствии с новыми тенденциями развития общества*(5). В связи с этим концептуально меняется различие между "субъектом права" и "субъектом правоотношения", элементами механизма правового регулирования, и нередко на этапе индивидуализации юридических норм в информационном обществе становится невозможным идентификация "виртуальной личности" с реальным субъектом конкретного правоотношения, поэтому возникает проблема регулирования социальных интернет-сетей посредством закрепленных в законодательстве механизмов и процедур.

Наряду с личностным не менее значим общественный аспект функционирования социальных интернет-сетей. В информационном, "виртуализированном" обществе права и обязанности складываются исходя из совершенно иных ценностных представлений (прежде всего, по поводу информации и коммуникации), отличных от тех, которые имеют "овеществленный" характер. Для общества новой формации, как верно отмечает Д.В. Иванов, виртуальная реальность предлагает взаимодействие человека не с вещами, а с симуляциями; нынешнее существование социальных институтов описывается тремя характеристиками: нематериальность воздействия, условность параметров, эфемерность*(6). И.Л. Бачило указывает на то, что Интернет является особой сферой и многие стороны социальной жизни приобретают здесь виртуальный характер, а отношения реализуются в так называемом нулевом пространстве*(7). В связи с этим онлайновое социальное взаимодействие играет все большую роль в общественной организации в целом и по новому структурирует общественные отношения в частности, что позволило исследователям говорить даже о становлении новой модели социальности в обществе*(8).

Следует отметить значительное функциональное влияние социальных интернет-сетей на организацию публичного правопорядка и социально-политическое развитие. В настоящее время можно утверждать, что социальные сети одинаково важны как для развития институтов демократии гражданского общества, так и для повышения эффективности государственного управления. Содействие развитию институтов демократии и гражданского общества выражается прежде всего в том, что социальные интернет-сети становятся действенным механизмом гражданской экспертизы: "члены сетей получают возможность быть услышанными, а все события находят свою оценку. Социальные сети практически реализуют мотивацию каждого человека участвовать в управлении обществом..."*(9); например, интернет-ресурс "Электронная демократия"*(10) является информационной площадкой общего пользования, предназначенной для публичного обсуждения тем, формирования и отправки в организации (органы государственной власти и местного самоуправления, коммерческие структуры и др.) открытых публичных коллективных обращений граждан и публичной оценки гражданами полученных от организаций ответов. Тем самым социальные сети укрепляют права на участие в управлении делами государства, в том числе через свободные выборы, предоставляя дополнительные возможности для проведения общественных дискуссий, повышая их качество, стимулируют демократические процессы, активность, инициативность, осведомленность и вовлеченность граждан в вопросы, связанные с государственным управлением.

Примечательно, что прозрачность деятельности государственных органов и их чиновников, которой непосредственно способствуют социальные сети, уже привела к некоторой регламентации поведения чиновников в рамках рассматриваемых интернет-ресурсов. Так, рекомендательное пособие по правительственной коммуникации Государственной канцелярии Эстонской Республики включает в себя Памятку чиновника по пользованию социальными сетями, поясняющую, что чиновник, участвуя в социальной сети, должен иметь в виду репутацию государственной власти, обсуждая рабочие дела, должен ограничиваться сферой своей компетенции, ему запрещено публиковать информацию, предназначенную для служебного пользования, деликатные сведения и фотографии, которые могут нанести урон безопасности государственного учреждения, и т.д.*(11) В рамках специальной лекции для чиновников Республики Татарстан, посвященной взаимодействию с населением в Интернете*(12), в качестве основных задач работы государственных служащих в социальных интернет-сетях были обозначены: информирование целевых аудиторий, демонстрация открытости, "обратная связь" и мониторинг пространства виртуальных социальных сетей.

Не менее важным для развития публичного правопорядка является воздействие социальных интернет-сетей на повышение эффективности государственного управления. В частности, в сети Gosbook.ru, разработка которой проводится по поручению Администрации Президента РФ, чиновники смогут не только вести блоги, но и создавать экспертные и рабочие группы для обсуждения животрепещущих вопросов госуправления, например законодательных инициатив, разрабатывающихся нормативных актов, проектов концепций. В рамках сети Gosbook.ru предусмотрено также создание профессиональных сообществ*(13).

Интересен опыт использования социальных интернет-сетей правоохранительными органами. Так, в соответствии с Методическими рекомендациями по использованию сети Интернет в целях поиска информации о должниках и их имуществе от 30 ноября 2010 г. N 02-7 первоначальный поиск сведений, помимо общеизвестных поисковых систем, следует осуществлять на сайтах социальных сетей. При этом в документе установлено, что поиск, обработку и использование информации о должниках и их имуществе необходимо осуществлять в соответствии с Федеральным законом от 27 июля 2006 г. N 152-ФЗ "О персональных данных".

Социальные интернет-сети используются первыми лицами государства*(14). Некоторые общественные и государственные деятели считают, что раньше, до появления таких ресурсов, действовали "вслепую", выступая с инициативой проведения каких-либо мероприятий без предварительного обсуждения общественности. Опросы общественного мнения и электронные СМИ, до недавнего времени ориентированные на специализированную аудиторию, постепенно становятся дискуссионными площадками, на которых каждый может выразить свое мнение.

Вместе с тем посредством социальных интернет-сетей могут создаваться условия, существенно препятствующие оптимизации и эффективному развитию публичного правопорядка, в связи с чем актуален вопрос о создании контрольных и сдерживающих механизмов функционирования рассматриваемых интернет-ресурсов.

Специального внимания заслуживают проблемы, связанные с защитой основ конституционного строя, обороной страны и безопасностью государства (например, от террористической деятельности, экстремистских проявлений) при функционировании социальных интернет-сетей.

Основным источником угрозы государственной и общественной безопасности является в числе прочих разведывательная и иная деятельность специальных служб и организаций иностранных государств, а также отдельных лиц, направленная на нанесение ущерба безопасности Российской Федерации*(15). Социальные интернет-сети могут быть использованы для вербовки агентов иностранными разведками, сбора информации о сотрудниках конкурентных спецслужб, выявления общественного отношения их пользователей к последствиям планируемых операций, оказания корректирующего воздействия на общественное сознание, дестабилизацию обстановки в странах-противниках и т.д.

Показательны события так называемой "Арабской весны", когда социальные интернет-сети сыграли значительную роль в организации массовых общественных беспорядков в странах Азии, Африки и Ближнего Востока. На фоне этих событий происходит существенное усиление внимания государства к социальным сетям. В Бахрейне, Йемене, Тунисе, Сирии и Саудовской Аравии наметилась тенденция к массовому сокращению количества пользователей социальных сетей. Это обусловлено опасениями попадания в "списки особого внимания" со стороны их пользователей.

Значительную угрозу представляет деятельность террористических организаций, группировок и отдельных лиц, направленная на насильственное изменение основ конституционного строя, дезорганизацию нормального функционирования органов государственной власти. Не менее разрушительна экстремистская деятельность националистических, религиозных, этнических и иных организаций и структур, направленная на нарушение единства и территориальной целостности государства, дестабилизацию внутриполитической и социальной ситуации в стране. Их идеи пропагандируются в Интернете посредством функционирования сайтов и иных ресурсов экстремистского характера. Террористические и экстремистские организации находят своих сподвижников и в социальных сетях. Получил распространение так называемый электронный джихад, или кибертерроризм*(16).

В связи с этим становится актуальным создание правовых границ функционирования социальных интернет-сетей и виртуальной деятельности в рамках процедур привлечения к юридической ответственности и введения ограничений и запретов.

В силу специфики Интернета установление субъекта правонарушения связано со значительными трудностями, обусловленными экстерриториальностью Интернета и анонимностью большого числа его пользователей. Так, в марте 2000 г. во Франции был принят закон, предусматривающий обязательную регистрацию всех владельцев интернет-ресурсов. Авторы сайтов, размещаемых на французских серверах, должны предоставлять свои личные данные интернет-провайдерам до того, как начнет функционировать интернет-ресурс. За предоставление неполных или неверных сведений о себе пользователям грозит тюремное заключение сроком на полгода. При этом установлена уголовная ответственность интернет-провайдеров за предоставление хостинга пользователям, не прошедшим идентификацию.

В Великобритании действует Фонд интернет-наблюдения (InternetWatchFoundation - IWF), в работе которого активное участие принимают провайдеры интернет-услуг Великобритании. В частности, при обнаружении противоправного контента в социальных сетях IWF информирует об этом интернет-провайдера, на сервере которого размещен соответствующий интернет-ресурс. В целях освобождения от уголовной ответственности интернет-провайдер незамедлительно должен либо удалить такой контент с сервера, либо блокировать доступ к интернет-ресурсу.

В центре внимания находится вопрос о привлечении к ответственности интернет-провайдеров, так как провайдеры имеют организационно-техническую возможность в любое время воздействовать на информацию, поступающую от своих клиентов*(17). При этом формы такого воздействия могут быть разнообразными: полное блокирование информационного обмена, информирование уполномоченных государственных органов о противоправности передаваемой по Интернету информации.

Рассматривая вопросы ответственности интернет-провайдеров за размещение противоправного контента пользователями социальных сетей, необходимо принимать во внимание дифференциацию провайдеров по типу предоставляемых ими интернет-услуг. В число таких услуг входят: доступ в Интернет по коммутируемым или выделенным каналам, в том числе беспроводной доступ в Интернет; выделение дискового пространства для хранения и обеспечения работы сайтов (хостинг); поддержка работы почтовых ящиков или виртуального почтового сервера; размещение оборудования клиента на площадке провайдера (колокация); аренда выделенных или виртуальных серверов; резервирование данных; и т.д.

Посредством выполнения своих функций интернет-провайдеры получают (создают) определенные результаты, пользование которыми должно осуществляться в пределах, установленных соответствующими правовыми нормами, т.е. каждый классификационный вид по мере развития нуждается в специальном правовом регулировании*(18). Таким образом, разграничение интернет-провайдеров в зависимости от осуществляемых ими функций имеет практическое значение для определения субъектов юридической ответственности.

Условиями ограничения ответственности интернет-провайдеров по законодательству США, в частности за нарушение авторских прав в Интернете, выступают обеспечение выполнения интернет-провайдером политики по прекращению, при соответствующих обстоятельствах, предоставления услуг пользователям, являющимся систематическими правонарушителями (repeatinfringer). При этом установление интернет-провайдером фактов противоправной деятельности пользователей социальных сетей не является обязательным условием для исключения ответственности провайдера*(19).

Провайдер доступа, предоставляющий только техническое подключение к Интернету, не может нести ответственность за передаваемую противоправную информацию в случаях, если он не инициирует ее передачу, не выбирает получателя информации и не влияет на целостность передаваемой информации, равно как и провайдеры доступа, хостинг-провайдеры, оказывающие услуги по предоставлению дискового пространства для физического размещения информации на сервере, постоянно находящемся в Интернете, не должны нести ответственность за размещение противоправной информации. Данное правило должно действовать как в случае неуведомления провайдера о содержании размещаемой информации, так и в случаях, если предотвращение использования такой информации с его стороны является технически невозможным. В иных случаях ответственность должна быть распределена между интернет-провайдерами и пользователями. Поэтому хостинг-провайдеры должны нести солидарную ответственность за размещение незаконной информации на их серверах третьими лицами, арендующими указанное дисковое пространство.

Главной особенностью контент-провайдеров является их направленность не на телекоммуникационную, а на информационную составляющую интернет-услуг. Контент-провайдеры, выступающие в качестве поставщиков информации, размещаемой на интернет-ресурсах, а также предоставляющие возможность пользователям размещать ее на доступных для неограниченного круга лиц серверах, должны нести ответственность за правонарушения в Интернете.

Рассматривая вопросы ответственности обычных пользователей социальных сетей за размещение противоправной информации, следует отметить, что сущность нарушений как в сети Интернет, так и вне этой сферы одна и та же. В связи с этим меры ответственности за правонарушения, предусмотренные действующим законодательством Российской Федерации, для физических лиц одинаково применимы и к пользователям социальных сетей. Так, согласно ст. 20.29 КоАП РФ массовое распространение экстремистских материалов, включенных в опубликованный федеральный список экстремистских материалов, влечет наложение административного штрафа на граждан в размере от одной тысячи до трех тысяч рублей либо административный арест на срок до пятнадцати суток.

В соответствии со ст. 282 УК РФ за действия, направленные на возбуждение ненависти либо вражды, а также на унижение достоинства человека либо группы лиц по признакам пола, расы, национальности, языка, происхождения, отношения к религии, а равно принадлежности к какой-либо социальной группе, совершенные публично или с использованием средств массовой информации, предусмотрена уголовная ответственность в виде штрафа либо лишения свободы сроком до двух лет. Уголовная ответственность в виде штрафа либо ограничения свободы сроком до двух лет предусмотрена также за создание экстремистского сообщества и участие в нем (ст. 282.1 УК РФ). На основании ст. 205.1 и 205.2 УК РФ склонение, вербовка или иное вовлечение лица в совершение хотя бы одного из преступлений, а также публичные призывы к осуществлению террористической деятельности или публичное оправдание терроризма наказывается лишением свободы.

Вопрос о степени участия государства и воздействия правового регулирования на развитие Интернета вообще и социальных сетей в частности является весьма дискуссионным и активно исследуется в настоящее время. Социальные интернет-сети задумывались как самоорганизующиеся и саморегулируемые сообщества, а попытки установить любые дополнительные ограничения влекут негативную реакцию и сильный общественный резонанс со стороны интернет-сообщества.

В виртуальной среде в отношении социальных сетей существуют меры саморегулирования - модерация и администрирование, которые призваны обеспечить порядок на форуме, возможность редактировать и удалять любые темы и отдельные сообщения в группе для того, чтобы поддерживать дискуссию в рамках этических норм. Модератор или администрация могут закрыть какую-либо тему (удалить ее), если считают, что дальнейшее развитие темы может повлечь нежелательные или опасные последствия, однако решение о наложении запрета на тему или об удалении информации остается на усмотрение конкретных лиц администрации ресурса.

Таким образом, учитывая важность обеспечения государственных интересов и поддержки развития механизмов саморегулирования внутри интернет-сообщества, целесообразно определить характер и меру регулирования распространения информации через социальные сети и контроля над виртуальным пространством со стороны государства в лице его органов власти.

В настоящее время в России созданы общие концептуальные правовые основы развития информационно-коммуникационного пространства, в частности, сформулированные в Стратегии развития информационного общества в Российской Федерации*(20) и Доктрине информационной безопасности Российской Федерации*(21). Данные акты являются базовыми стратегическими документами развития информационного права, которыми, однако, не предполагается учет специфики организации информационного сообщения в интернет-пространстве и, в частности, в социальных сетях.

Интересы государства в информационной сфере заключаются в создании условий для гармоничного развития российской информационной инфраструктуры, реализации конституционных прав и свобод человека и гражданина в области получения информации и пользования ею в целях обеспечения незыблемости конституционного строя, суверенитета и территориальной целостности России, политической, экономической и социальной стабильности; в безусловном обеспечении законности и правопорядка, развитии равноправного и взаимовыгодного международного сотрудничества.

Важно отметить, что законодательно не проработаны многие вопросы, решение которых является необходимым для эффективного правового регулирования отношений в рамках интернет-сообщества. В частности, не определены надлежащим образом базовые правовые категории и понятия (например, "интернет-споры", "кибербезопасность" и т.д.); не установлен круг участников процесса управления и регулирования Интернета и их функции при распространении информации через информационно-коммуникационные сети; не определены правила установления места и времени совершения юридически значимых действий при использовании Интернета.

В число наиболее сложных задач, связанных с обеспечением функционирования социальных сетей, входят определение пути правового влияния на формирование инфраструктуры информационно-коммуникационной сферы в рамках таких сетей, обеспечение интересов пользователей - потребителей информационной продукции и определение механизма правового регулирования реализации информационных прав в социальных сетях.

Обращает на себя внимание отсутствие правовых норм, определяющих возможность использования социальных сетей для мониторинга гражданской активности и социально-политического состояния, а также для осуществления агитации. В условиях ослабления старых социальных коммуникаций инструменты информационно-коммуникационной организации в рамках интернет-сообщества становятся все более эффективным каналом связи между партиями, обществом, гражданами и властью. Компьютеры, как отмечал известный исследователь Д. Несбитт, увеличивают реальную власть каждого индивида, позволяя ему более эффективно следить за действиями своего правительства, даже больше, чем правительство может следить за действиями гражданина; фактически компьютерные сети становятся одним из инструментов политического лоббирования.

Тем самым действующее правовое обеспечение развития интернет-сообщества и форм его самоорганизации, прежде всего посредством создания социальных сетей, со всей очевидностью нуждается в развитии.

Известны некоторые рассуждения о перспективах правового регулирования, которые сводятся к идеям о том, что наступит время саморегулирования взаимосвязей субъектов общественных отношений, что положения концепции юридического позитивизма, в соответствии с которой регулятивное воздействие на общественные отношения способна оказывать исключительно юридическая норма, отступят на второй план*(22).

Следует согласиться с исследователями, отстаивающими необходимость разработки и принятия законодательной базы, регламентирующей интернет-отношения, на основе которой можно было бы выделить интернет-право в отдельную отрасль права. Целями такого регулирования являются: создание условий для устойчивого регулирования интернет-отношений, обеспечение информационной безопасности, защита законных интересов публичных образований, прав физических и юридических лиц. По мнению некоторых исследователей, начинать формирование интернет-права необходимо с принятия федерального закона, который бы определял основные термины, сферу действия, принципы деятельности в области Интернета, принципы и основные направления государственной политики в данной сфере, общие положения о лицензировании и сертификации в области некоторых направлений в Интернете*(23).

Вместе с тем при расширении сферы государственного регулирования может возникнуть проблема, связанная с вытеснением человека из зоны активного саморегулирования, однако социальные сети - по своей природе саморегулируемые организации, созданные с целью коммуникации входящих в них лиц. Следовательно, необходимо поддерживать и стимулировать саморегулирование правовыми мерами в области социальных интернет-сетей.

Таким образом, в силу потенциальных угроз, возникающих в связи с функционированием социальных сетей и других институтов интернет-коммуникации, перспективным направлением становится создание правовых режимов распространения информации через информационно-коммуникационные сети в части регламентации интернет-отношений по распространению информации при обеспечении баланса интересов всех участников такой коммуникации и их гармонизации с основами публичного правопорядка. При этом отдельные проблемы, например защита репутации, охрана интеллектуальной собственности, следует решать в русле уже сложившегося отраслевого регулирования, развивая его с учетом специфики интернет-коммуникации.

Библиографический список

Boyd D.M., Ellison N.B. Social Network Sites: Definition, History, and Scholarship // Journal of Computer-Mediated Communication. 2008. No. 13.

Government Communication via the Internet. URL: http://valitsus.ee/en/government-office/government-communication/handbook /government-communication-via-the-internet.

Schjolberg S. and Ghernaouti-Helie S. A Global Treaty on Cybersecurity and Cybercrime. 2nd ed. Oslo, 2011.

Бачило И.Л. Свободный доступ к информации и Интернет // Информационное общество. 2000. Вып. 4.

Глушко А.В. Возможные пути правового регулирования интернет-отношений в Российской Федерации // Юридический мир. 2007. N 11.

Губанов Д.А., Новиков Д.А., Чхартишвили А.Г. Социальные сети. Модели информационного влияния, управления, противоборства. М., 2010.

Иванов Д.В. Виртуализация общества. СПб., 2002.

Иванов Д.В. Виртуализация общества. СПб., 2000.

Курносов И.Н. Информационное общество и глобальные информационные сети: вопросы государственной политики // Информационное общество. 1998. Вып. 5.

Невзоров И.В. Проблемы региональной разобщенности гражданско-правового регулирования деятельности в сети Интернет // Правовые вопросы связи. 2006. N 2.

Ответственность интернет-провайдеров согласно законодательству США - "Безопасная гавань" (safeharbor). URL: http://juryev.ru/publikacii/intellektualnaya-sobstvennost/221-otvetstvenn ost-provaidera-usa.

Пантелеев Б. Новые поправки в Закон о СМИ // ЭЖ-Юрист. 2011. N 30.

Полякова Т.А. Вопросы ответственности за использование информационно-телекоммуникационных систем в террористических и экстремистских целях // Российский следователь. 2008. N 1.

Симкин Л. Как бороться с "сетевыми" пиратами // Российская юстиция. 2002. N 7.

Таратута Е.Е. Философия виртуальной реальности. СПб., 2007.

Хатаева М.А. Дифференциация ответственности интернет-провайдеров за нарушение интеллектуальных прав на результаты интеллектуальной деятельности в Интернете // Журнал зарубежного законодательства и сравнительного правоведения. 2010. N 1.

С.А. Перчаткина,

научный сотрудник ИЗиСП, кандидат юридических наук

М.Е. Черемисинова,

старший научный сотрудник ИЗиСП

А.М. Цирин,

и.о. заместителя заведующего Центром публично-правовых

исследований ИЗиСП, кандидат юридических наук

М.А Цирина,

старший научный сотрудник ИЗиСП, кандидат юридических наук

Ф.В. Цомартова,

младший научный сотрудник ИЗиСП

"Журнал российского права", N 5, май 2012 г.

------------------------------------------------------------------------

*(1) Штайн Шольберг, норвежский судья и председатель рабочей группы по киберпреступлениям Международного союза электросвязи (специализированное учреждение ООН в области информационно-телекоммуникационных технологий) (см.: Schjolberg S. and Ghernaouti-Helie S. A Global Treaty on Cybersecurity and Cybercrime. 2nd ed. Oslo, 2011).

*(2) Boyd D.M., Ellison N.B. Social Network Sites: Definition, History, and Scholarship // Journal of Computer-Mediated Communication. 2008. No. 13. P. 210-230.

*(3) URL: http://www.social-networking.ru.

*(4) См.: Губанов Д.А., Новиков Д.А., Чхартишвили А.Г. Социальные сети. Модели информационного влияния, управления, противоборства. М., 2010. С. 5.

*(5) См.: Курносов И.Н. Информационное общество и глобальные информационные сети: вопросы государственной политики // Информационное общество. 1998. Вып. 5. С. 35.

*(6) См.: Иванов Д.В. Виртуализация общества. СПб., 2002. С. 45.

*(7) См.: Бачило И.Л. Свободный доступ к информации и Интернет // Информационное общество. 2000. Вып. 4. С. 42-44.

*(8) См., например: Иванов Д.В. Виртуализация общества. СПб., 2000; Таратута Е.Е. Философия виртуальной реальности. СПб., 2007.

*(9) Пантелеев Б. Новые поправки в Закон о СМИ // ЭЖ-Юрист. 2011. N 30.

*(10) URL: http://e-democratia.ru.

*(11) См.: Government Communication via the Internet. URL: http://valitsus.ee/en/government-office/government-communication/handbook /government-communication-via-the-internet.

*(12) URL: http://www.vedomosti.ru/newspaper/article/2 74688/ban_dlya_chinovnika.

*(13) URL: http://www.gosbook.ru.

*(14) URL: http://i-russia.ru/all/articles/6344.

*(15) См.: Стратегия национальной безопасности Российской Федерации до 2020 г., утвержденная Указом Президента РФ от 12 мая 2009 г. N 537.

*(16) См.: Полякова Т.А. Вопросы ответственности за использование информационно-телекоммуникационных систем в террористических и экстремистских целях // Российский следователь. 2008. N 1. С. 24-27.

*(17) См., например: Невзоров И.В. Проблемы региональной разобщенности гражданско-правового регулирования деятельности в сети Интернет // Правовые вопросы связи. 2006. N 2; Симкин Л. Как бороться с "сетевыми" пиратами // Российская юстиция. 2002. N 7.

*(18) См.: Хатаева М.А. Дифференциация ответственности интернет-провайдеров за нарушение интеллектуальных прав на результаты интеллектуальной деятельности в Интернете // Журнал зарубежного законодательства и сравнительного правоведения. 2010. N 1. С. 106.

*(19) См.: Ответственность интернет-провайдеров согласно законодательству США - "Безопасная гавань" (safe harbor). URL: http://juryev.ru/publikacii/intellektualnaya-sobstvennost/221-otvetstvenn ost-provaidera-usa.

*(20) Утверждена Президентом РФ 7 февраля 2008 г.

*(21) Утверждена Президентом РФ 9 сентября 2000 г.

*(22) URL: http://uristy.ucoz.ru/publ/21-1-0-963.

*(23) См., например: Глушко А.В. Возможные пути правового регулирования интернет-отношений в Российской Федерации // Юридический мир. 2007. N 11.