Что вместо "нефтяной иглы"? "Финансовая газета" провела опрос (Т. Рыбакова, "Финансовая газета", N 4, январь 2012 г.)

Что вместо "нефтяной иглы"? "Финансовая газета" провела опрос

На протяжении как минимум последних десяти лет, с самых высоких трибун слышится: "Необходимо диверсифицировать экономику, уйти от сырьевой зависимости". А воз и ныне там. Может потому, что нет до сих пор ответа на вопрос, в какую сторону от этой зависимости нужно уходить? "Финансовая газета" решила расспросить экспертов о возможных направлениях.

Необходимость диверсификации очевидна: опираясь только на нефтяные цены, российская экономика была и будет колоссом на глиняных, вернее, нефтегазовых ногах. При этом цены на нефть, газ и другие сырьевые товары устанавливаются за пределами России. Соответственно и вне российского контроля и регулирования. Экономика, чьи ключевые показатели зависят от внешних обстоятельств, никак не может считаться ни развитой, ни устойчивой. Что, собственно, и отражено в заниженном рейтинге страны, преобладании спекулятивных инвестиций и хронической недооцененности российских компаний.

Сейчас, в преддверии очередной волны мирового кризиса, когда правительство и эксперты гадают, когда и насколько упадет экономика из-за снижения нефтяных цен, разговоры о необходимости диверсификации вновь усилились. Но какие сектора и отрасли могут стать адекватной заменой нефтегазового сектора - с учетом как конкурентоспособности на мировом рынке (Россия ведь вступила в ВТО), так и наполнения доходной части российского бюджета?

По мнению опрошенных "Финансовой газетой" экспертов, вариантов много. Это и развитие перерабатывающих отраслей на базе сырьевого сектора, и высокотехнологический сектор, и даже сельское хозяйство. Нужно только определиться со стратегией развития - и неукоснительно следовать ей, не ожидая быстрых решений. А для начала можно хотя бы перестать закачивать деньги в "трубу" - строительство все новых и новых газо- и нефтепроводов. Лучше уж вложить их в инновационные отрасли. И в малый бизнес - тогда, кстати, и "рассерженного среднего класса" на площадях может поубавиться.

"Нужно развивать конкурентные преимущества"

В. Миронов, заместитель директора "Центра развития" ГУ-ВШЭ:

Как правило, страны имеют либо сырьевые ресурсы, либо качественную рабочую силу. У России есть и то, и другое - на это конкурентное преимущество и надо опираться. То есть не оттеснять наши добывающие сектора, а развивать их, дополнять перерабатывающими отраслями.

Например, не просто добывать нефть и газ, а развивать нефтепереработку и нефтехимию. То есть создавать продукты с высокой добавленной стоимостью, которые будут приносить больше денег в бюджет. Вопрос в том, что прежде нужно дисконтировать капиталовложения, чтобы понять, какие сектора развивать. Нужно понимать, какие из имеющихся конкурентоспособных секторов развивать: авиапром, автопром или нефтегазопереработку, нефтехимию. Но уже есть понимание, что круг перспективных секторов составляют именно эти отрасли.

Транспортные коридоры из Азии в Европу, например, на основе Транссиба - тоже вариант. Но пока дешевле морские пути. Разве что появятся новые технологии, резко удешевляющие наземные перевозки - какие-нибудь поезда на воздушной подушке... Или если мы после вступления в ВТО допустим иностранных инвесторов в транспортный сектор и в сектор вторичных транспортных услуг - обслуживание аэропортов и проч. Тогда Россия действительно сможет стать транспортным мостом между Европой и Азией.

Что касается инновационных секторов, то я предложил бы здесь не складывать яйца в одну корзину. Не вкладываться только в нанотехнологии или IT-сектор, а вкладываться еще и в биотехнологии например. Эти отрасли могут "выстрелить". Но нужно понимать, что здесь вы, образно говоря, покупаете опцион. Поэтому нужно хеджировать риски, не закладываясь на что-то одно, не вкладывая на первом этапе значительные ресурсы. Идеально было бы зарабатывать деньги в реальном секторе, а часть полученных доходов вкладывать сюда: пропадут, так не жалко, зато выигрыш может быть колоссальным.

Но все это должно быть оформлено в виде стратегии. Причем стратегия развития экономики должна быть рассчитана на 15 лет, как минимум. А пока у нас "Стратегия-2020" принимается накануне 2012 года. Какая же это стратегия - на 8 лет? Стратегии должны быть рассчитаны лет на 20, не меньше.

Дело в том, что ее реализация во многом зависит от достижения инвестициями критического объема - и этот объем может достигаться очень долго. Поэтому, если через 10 лет нет результатов, нельзя отчаиваться, а нужно продолжать идти вперед и вкладывать деньги.

Другой вопрос, будет ли это делаться. Думаю, для предотвращения шараханья нужно закрепить стратегию в законе. Сейчас в Госдуме лежит законопроект о долгосрочном планировании, вернее о стратегии управления, там прописано составление стратегических планов, вернее, целого их комплекса, на уровне России, федеральных округов и секторов экономики. Но он нуждается в доработке - пока непонятен механизм исполнения и координации. Бизнесу же невозможно "спускать планы" как в советские времена.

Но само стратегическое планирование нужно непременно. Возможно, в содружестве науки, правительства и бизнеса - т.н. "тройной спирали". В разных странах такие "треугольники летящих гусей", как говорят в Японии, строились по-разному. В той же Японии главную роль здесь играло правительство. В Европе, где есть НИС (Национальная инвестиционная система), главную роль играет бизнес. Россия здесь, мне кажется, впереди планеты всей, потому что у нас главную роль играет наука: в консорциуме ВШЭ и РАНХ готовится "Стратегия-2020". Главное, чтобы эти разработки внедрялись в практику.

"Сломать хребет сырьевой экономике"

И. Николаев, директор департамента стратегического анализа компании ФБК:

Может, для начала нужно перестать укреплять каркас сырьевой экономики? Я имею в виду инфраструктуру экономики сырьевой направленности: все эти нефте- и газопроводы, "Северный поток", "Южный поток", ВСТО, за которые мы так бьемся и которые мы с такой помпой открываем. Ведь для того чтобы окупить капиталовложения в них, эти трубы необходимо наполнять. А значит, ресурсы страны идут вначале на добычу, затем - на инфраструктуру для добытого, затем - на рост добычи, чтобы эту инфраструктуру окупить. В результате мы обречены добывать, добывать. Этот самоедский порочный круг нужно разорвать, перестав вкладывать деньги в эту инфраструктуру.

Второй момент - развитие инновационной экономики. Но здесь нужно вкладываться не в амбициозные проекты, вроде Сколково, а в развитие конкуренции. Потому что в условиях конкуренции для выживания бизнесу нужно либо снижать цену, либо придумать что-то новое. Снижение цены имеет естественное ограничение в виде рентабельности - вот и стимул для развития инноваций.

Так что первое - это слом станового хребта сырьевой зависимости в виде соответствующей инфраструктуры, а второе - построение фундамента инновационной экономики на основе развития конкуренции.

Если говорить о конкретных отраслях, то, на мой взгляд, авиастроение остается потенциально конкурентоспособной отраслью. Биотехнологии, химия, в том числе нефтехимия: не стоит отказываться от странового преимущества в виде богатых сырьевых ресурсов. Еще, пожалуй, пищевая переработка - потому что в России сохранилось много экологически чистых мест для развития сельского хозяйства.

"Государство определяет приоритеты не словами, а делом"

И. Хандриков, председатель оргкомитета Всероссийского движения "За честный рынок":

Если государство заинтересовано в развитии промышленности или отдельных ее секторов, оно создает условия для того, чтобы капиталы двигались в этом направлении, рынок труда и образование ориентировались на это направление. У нас же год назад были какие-то невнятные выступления о необходимости готовить инженеров, но, по-моему, ничего, кроме демагогии пока нет. А политика по-прежнему направлена на езду на машине с двумя педалями: газ... и нефть.

Сейчас много говорят о "рассерженном среднем классе", гадают о причинах. А причина в том, что ему не дают зарабатывать, развивать свое дело.

Посмотрите, например, на США. Там малым предприятием, имеющим право на государственную поддержку, в нефтяной отрасли считается то, где работает менее 1500 человек. В Японии также поддерживается производство фарфора. У нас от 101 до 250 человек - уже среднее предприятие, а свыше - крупное.

В кризис мое предприятие убили "налоговики". Потому что государство помогало только узкому кругу крупных компаний. А малые производственные предприятия, у которых упали объемы и которым крупные компании, с которыми они работали, ухудшили условия договоров (нам, например, ТНК увеличила отсрочку платежей до 60 банковских дней), очень сильно "просели". И тут оказалось, что статья 64 Налогового кодекса, предусматривающая рассрочку, отсрочку налогового платежа, не работает. Она не была в свое время наполнена содержанием. Малый и средний производственный бизнес попал в ловушку: денег нет, а "налоговики" требуют заплатить значительные налоги за предыдущие периоды. Некоторые, я знаю, договаривались и платили взятки. А сотни предприятий в этот кризис умерло из-за долгов по налогам.

Первый удар по малому бизнесу нанесли в 1995-1996 годах. В 1995 году появились первая, весьма амбициозная программа его поддержки, закон о его поддержке, соответствующий комитет и фонд поддержки. Эти планы закончились крахом. А знаете почему? Потому что начались залоговые аукционы, и государство отдало приоритеты развитию крупного олигархического бизнеса. Между прочим программой приватизации планировалось 10% от приватизируемых предприятий отдавать на поддержку малого бизнеса, так что залоговые аукционы еще и украли у него эти деньги, миллионы рублей. А принятый тогда Закон N 88-ФЗ, определивший, что малый бизнес в сфере производства и строительства - это предприятие до 100 человек, заставил компании искусственно делиться, создавать квази-холдинги и т.п. - тогда и "поплыла" статистика по малому бизнесу.

Второй удар нанесли в 2007-2008 году. Появляется новый закон о поддержке малого и среднего бизнеса - а все деньги закачиваются в госкорпорации. В результате сегодня мы видим бешеный рост миллиардеров - и стагнацию малого бизнеса. А деньги, направленные на его поддержку, поглотила... инфраструктура поддержки.

"Один из наиболее ярких примеров - это АПК"

А. Осин, главный экономист УК "Финам Менеджмент":

Согласно прошлогодним данным информационного бюро по присоединению России к ВТО, ни на один базовый продукт сельского хозяйства, который выращивается и потребляется внутри РФ, импортная таможенная пошлина снижена не будет. По другим продуктам снижение пошлин будет носить сдержанный характер, составив 4% за несколько лет. В связи с присоединением к ВТО Россия не взяла никаких обязательств относительно внутренних тарифов на газ, энергоресурсы и т.п.

Господдержка АПК сейчас составляет 12,7 млрд. руб. ($4,4 млрд.) в год (согласно данным пересмотренного бюджета РФ на 2011 год). При вступлении в ВТО Россия вопреки существующим для этой организации правилам выставила условие: в 2012 году повысить для РФ максимальный возможный уровень господдержки сельского хозяйства с $4,4 млрд. до $9 млрд. И лишь затем снизить эту поддержку постепенно до сегодняшних $4,4 млрд. к 2017 году. Помимо поддержки АПК на федеральном уровне сохранится региональная поддержка АПК на региональном уровне, а она на порядок превышает по объему уровень федеральной поддержки сельхозпроизводителей.

Принципиальных негативных изменений для бизнеса российских сельхозпроизводителей за счет вступления РФ в ВТО, таким образом, не произойдет.

Мировой сектор АПК переживает период стабильного растущего спроса и роста инвестиций, направленных на хеджирование, как рисков дефицита ресурсов, так и рисков, связанных с избытком денежного предложения на рынке, монетизацией долга. Открытие границ для российского АПК является в данном случае инструментом привлечения инвестиций, технологий и фактором расширения рынков сбыта продукции.

Проблемы для АПК связаны с существованием в экономике РФ большого пласта посредников, динамикой тарифов монополий, высокой налоговой нагрузкой. Решение этих проблем компенсировало бы для отрасли АПК риски, связанные с вступлением в ВТО. Учитывая возможности, связанные с этим вступлением, при таком сценарии вхождение России в ВТО могло бы стать для агропрома весомым позитивным фактором развития.

Другие возможности связаны с высокотехнологическими отраслями. Это прежде всего авиакосмическое машиностроение, ВПК. Они также могут и успешно конкурировать на мировом рынке. Но здесь велика роль государственной бюджетной поддержки.

Проблема в том, что инвестиции в России традиционно подвержены сравнительно высоким рискам: это риски и геополитические, и климатические, и ряд других. Есть и накопленные за последние годы угрозы в виде чрезмерно значительного пласта посредников в экономике, монополизации ряда отраслей, а также износа основных фондов. По оценкам Счетной палаты, вступление РФ в ВТО создает риски для технологического сектора.

Очевидно, что природные ресурсы, наработанные в советское время технологии, способствуют развитию в России электроэнергетики различных направлений. Эти же факторы поддерживает потенциал развития металлургического комплекса. Однако с учетом вступления в ВТО здесь создаются риски, связанные с постепенным ростом тарифов на энергию до мирового уровня. Тем не менее надо отметить, что металлургические компании воспользовались существовавшим для них льготным, по сути, налоговым режимом в последние 20 лет. И сейчас по уровню развития отраслевых технологий вышли на высокий, в ряде случаев близкий к высшему, мировой уровень. Не исключено тем не менее, что вступление в ВТО и одновременное увеличение нагрузки на отрасль, которая может стать одним из доноров восстановления, потребует активизации непосредственной совместной работы бизнеса и власти в вопросах антикризисного стимулирования и развития.

В области машиностроения, прежде всего тяжелого и транспортного, России необходимо сохранять и развивать на мировом рынке производственные позиции. Это вопрос независимости национальной экономической системы, это сфера, которая очень тесно связана с оборонным и технологическим бизнесом. Наконец, это отрасль экономики, требующая максимальной эластичности предложения, поскольку от нее зависит широкий спектр других производственных и добывающих отраслей.

Здесь надо отметить, что даже при наличии высоких внешних геополитических рисков, российская экономика за счет своих внутренних ресурсов, как показывает практика советского периода, способна развивать весь спектр экономических отраслей. Риски, связанные с высоким климатическим налогом, низкой плотностью населения, в данном случае нивелируются за счет богатой ресурсной базы страны. Однако при этом распределение ресурсов в базовых отраслях необходимо регулировать. Снижение глобальных геополитических рисков, усиление внутреннего производства при развитии такого сценария позволят ослабить жесткость подобной регулировки, но необходимой останется плановая и постоянная оценка общеэкономической эффективности частной собственности в базовых отраслях.

В сфере производства удобрений и химической промышленности Россия обладает рядом уникальных в мире наборов природных ресурсов и достаточно успешно развивает эти отрасли, к примеру, на европейском рынке, в кооперации с белорусскими партнерами.

При снижении глобальных политических рисков, что возможно с учетом долгосрочных сложностей в финансировании военных бюджетов развитых стран, геополитическое положение России, стран Таможенного союза позволят рассчитывать на развитие в экономике транспортных, торгово-посреднических и финансовых услуг, обслуживающих мировой торговый коридор Европа - Азия.

Беседовала

Т. Рыбакова

"Финансовая газета", N 4, январь 2012 г.