А.Ю. Синенко. Комментарий к информационному письму Президиума ВАС РФ от 23 апреля 2001 г. N 63 "Обзор практики разрешения споров, связанных с отказом в государственной регистрации выпуска акций и признанием выпуска акций недействительным" (Наиболее актуальные вопросы предпринимательской деятельности. Комментарии судебной практики ВАС РФ. / Отв. ред. Л.А. Новоселова, М.А. Рожкова). - Специально для системы ГАРАНТ, 2009 г.

Комментарий к информационному письму Президиума ВАС РФ от 23 апреля 2001 г. N 63 "Обзор практики разрешения споров, связанных с отказом в государственной регистрации выпуска акций и признанием выпуска акций недействительным"

ГАРАНТ:

См. справку "Наиболее актуальные вопросы предпринимательской деятельности. Комментарии судебной практики ВАС РФ. / Отв. ред. Л.А. Новоселова, М.А. Рожкова"

В п. 1 Обзора Высший Арбитражный Суд РФ еще раз подтвердил свою позицию, высказанную ранее*(1), о ничтожности сделок с акциями, совершенными до государственной регистрации их выпуска. В этом же пункте сформулирована и позиция, согласно которой факт размещения части дополнительных акций до момента государственной регистрации их выпуска не является основанием для отказа в такой регистрации.

В обоснование такого вывода указывается на отсутствие в ст. 21 Федерального закона от 22 апреля 1996 г. N 39-ФЗ "О рынке ценных бумаг" (далее - Закон о рынке ценных бумаг) среди оснований отказа в государственной регистрации выпуска ценных бумаг такого основания, как размещение акций (т.е. совершение сделок с ними) до даты государственной регистрации выпуска.

Действительно, упомянутая ст. 21 не содержит данного основания, но при этом предусматривает общее условие отказа в государственной регистрации выпуска ценных бумаг - нарушение эмитентом требований законодательства Российской Федерации о ценных бумагах.

Напомним, что запрет совершения сделок с ценными бумагами до государственной регистрации выпуска предусматривается ст. 18 Закона о рынке ценных бумаг и ст. 5 Федерального закона от 5 марта 1999 г. N 46-ФЗ "О защите прав и законных интересов инвесторов на рынке ценных бумаг". Существуют все основания полагать, что указанные нормативные правовые акты являются частью законодательства о ценных бумагах Российской Федерации. Следовательно, по всем законам формальной логики совершение сделок с акциями незарегистрированных выпусков - это прямое нарушение законодательства о ценных бумагах и соответственно основание для отказа в государственной регистрации выпуска ценных бумаг. Данные аргументы свидетельствуют об определенной уязвимости для критики позиции высшей судебной инстанции.

Вместе с тем сама направленность разъяснения скорее заслуживает положительной оценки, поскольку в большей мере соответствует доктринальному принципу, согласно которому отдельные нарушения частноправового характера не должны оказывать существенного влияния на права и обязанности широкого круга лиц. В самом деле ничтожность сделок с акциями по своим последствиям затрагивает только права и обязанности сторон по этим сделкам, которые по своему усмотрению решают вопрос о выборе способов защиты. Тогда как отказ от государственной регистрации выпуска неминуемо влечет негативные последствия и для эмитента, и для потенциальных приобретателей акций, а также с определенной степенью допущения и для существующих акционеров.

Таким образом, по своей природе ничтожность конкретных сделок является более избирательным и "щадящим" механизмом регулирования по сравнению с административным решением об отказе в государственной регистрации выпуска акций и уже поэтому может рассматриваться как более приемлемый способ обеспечения защиты гражданских прав в данной ситуации.

Практика судебных округов в целом следует рекомендациям, изложенным в п. 1 Обзора. Так, Постановлением Федерального арбитражного суда Московского округа были признаны обоснованными судебные акты нижестоящих инстанций о незаконности отказа Федеральной службы по финансовым рынкам (далее - ФСФР) в государственной регистрации выпуска акций, основанного только на одном нарушении эмитента - совершении сделок по размещению акций до даты государственной регистрации*(2).

Вместе с тем нельзя не отметить и ряд проблемных вопросов, связанных с применением судами п. 1 Обзора. Во-первых, само осознание того, что нарушение запрета на размещение акций до государственной регистрации их выпуска не является основанием отказа для последующей такой регистрации, явно не способствует повышению законопослушности эмитентов. Во-вторых, неясным остается упоминание в Обзоре о части акций незарегистрированного выпуска, которые были размещены. На практике конкретный эмитент может реализовать практически весь выпуск акций и только потом обратиться за его государственной регистрацией, полагаясь на положительное решение регистрирующего органа. И наконец, самое важное: заключение договоров отчуждения акций до регистрации и после может произойти на разных условиях (например, по цене размещения), что недопустимо в соответствии с общим принципом равенства условий размещения ценных бумаг одного выпуска.

Представляется более взвешенной позицией выяснение и надлежащая оценка в совокупности всех обстоятельств конкретного спора. Выбор способа защиты в данном случае должен соизмеряться с правовыми последствиями. Если сделки с незарегистрированными акциями были единичными и это не повлекло массового нарушения прав остальных акционеров или потенциальных приобретателей, то вполне логично использование признания сделок недействительными. В противном случае отказ в государственной регистрации выпуска акций может стать адекватной мерой реагирования на нарушения эмитента.

Процедура государственной регистрации выпуска ценных бумаг предусматривает представление в регистрирующий орган документов, определенных Стандартами эмиссии ценных бумаг и регистрации проспектов ценных бумаг, утвержденными Приказом ФСФР России от 25 января 2007 г. N 07-4/пз-н. Срок представления таких документов различается в зависимости от способа размещения ценных бумаг.

Так, согласно п. 3.2.2 указанных Стандартов документы на государственную регистрацию выпуска акций, распределяемых среди учредителей акционерного общества, должны быть представлены в течение одного месяца с даты государственной регистрации акционерного общества*(3). При этом п. 2.4.8 этого же нормативного правового акта предусматривает общее правило о том, что документы на государственную регистрацию выпуска ценных бумаг должны представляться не позднее трех месяцев с даты утверждения решения об их выпуске, а если государственная регистрация выпуска ценных бумаг сопровождается регистрацией проспекта ценных бумаг - не позднее одного месяца с даты утверждения такого проспекта.

В п. 2 Обзора сформулирован вывод о том, что пропуск эмитентом указанных сроков представления документов в регистрирующий орган не является основанием для отказа в государственной регистрации выпуска акций. Позиция представляется обоснованной, поскольку достаточно формальное нарушение эмитентом требований процедуры эмиссии в случае отказа по этому основанию влечет возникновение несоразмерно значимых последствий как для него, так и для остальных участников эмиссионного процесса.

В отдельных судебных актах по указанной категории споров помимо использования рекомендации п. 2 комментируемого Обзора вполне удачно применяются и важные правовые позиции Конституционного Суда РФ.

Так, в решении Арбитражного суда г. Москвы в деле об обжаловании отказа регистрирующего органа в государственной регистрации выпуска акций по основанию пропуска срока представления документов суд согласился с доводом истца о том, что отказ в регистрации выпуска ценных бумаг в данном случае может рассматриваться как ответственность за нарушение закона, ограничивающая конституционную свободу предпринимательской деятельности*(4). В Постановлении от 11 марта 1998 г. N 8-П Конституционный Суд РФ указал, что "по смыслу статьи 55 (часть 3) Конституции РФ, исходя из общих принципов права, введение ответственности... и установление конкретной санкции, ограничивающей конституционное право, должны отвечать требованиям справедливости, быть соразмерными закрепленным целям и охраняемым законным интересам, а также характеру совершенного деяния". По данному делу было принято решение о признании незаконным отказа регистрирующего органа в государственной регистрации выпуска акций.

Примечательно, что указанная в п. 2 Обзора рекомендация стала применяться в судах и в спорах, связанных с реализацией Федерального закона от 10 декабря 2003 г. N 174-ФЗ "О государственной регистрации выпусков акций, размещенных до вступления в силу Федерального закона "О рынке ценных бумаг" без государственной регистрации". Напомним, что проблема совершения сделок с акциями незарегистрированных выпусков в начале и середине 90-х гг. прошлого века приобрела массовый и системный характер. Решить данные вопросы, по сути дела легализовать прошлые незарегистрированные выпуски акций, был призван указанный специальный Закон.

Данный Закон предусматривал обязанность регистрирующего органа осуществить государственную регистрацию выпуска и отчета об итогах выпуска акций или принять мотивированное решение об отказе в такой регистрации в срок не позднее 60 дней с даты получения всех необходимых документов. При этом решение об отказе в государственной регистрации выпуска акций должно было приниматься по основаниям, предусмотренным Законом о рынке ценных бумаг, за исключением случая нарушения акционерным обществом - эмитентом требований законодательства в части запрета на размещение акций до государственной регистрации их выпуска (п. 3 ст. 1 указанного Закона).

Сам срок представления документов для государственной регистрации указанных выпусков акций был установлен не позднее одного года со дня вступления в силу Федерального закона от 10 декабря 2003 г. N 174-ФЗ, т.е. до 25 декабря 2004 г.

Вопрос о последствиях пропуска указанного срока представления документов получил оценку в одном из споров, рассмотренных Тринадцатым арбитражным апелляционным судом*(5). В соответствии с обстоятельствами дела акционерное общество обжаловало решение регистрирующего органа об отказе в регистрации выпуска акций, принятое на основании истечения годичного срока представления документов. Решением суда первой инстанции в удовлетворении иска было отказано. Апелляционная инстанция, отменив решение, удовлетворила заявленные исковые требования, указав в Постановлении, что, исходя из целей и смысла Федерального закона от 10 декабря 2003 г. N 174-ФЗ, срок представления документов в течение одного года не является пресекательным, а его пропуск не лишает акционерное общество права представления документов для государственной регистрации выпуска акций.

Дополнительно к этому суд сослался на разъяснение п. 2 Обзора, повторив аргументацию этого разъяснения об отсутствии в ст. 21 Закона о рынке ценных бумаг такого основания отказа в регистрации выпуска ценных бумаг, как несоблюдение срока представления документов.

В п. 3 Обзора сформулирован вывод о том, что выпуск акций может быть признан недействительным только в судебном порядке. Причиной необходимости появления такого разъяснения следует признать определенную неясность в вопросах применения таких мер реагирования, как признание выпусков ценных бумаг несостоявшимися или недействительными.

Так, в п. 1 ст. 26 Закона о рынке ценных бумаг в качестве одной из форм недобросовестной эмиссии называется только признание выпуска несостоявшимся, при этом нет даже упоминания о признании выпуска недействительным. Далее, п. 4 указанной статьи перечисляет нарушения, которые являются основанием признания выпуска ценных бумаг несостоявшимся, игнорируя такую меру реагирования, как признание выпуска недействительным. Но уже в п. 6 той же статьи признания выпусков несостоявшимися или недействительными уравнены по своим правовым последствиям (обе меры влекут изъятие ценных бумаг из обращения).

Последующее использование законодателем термина "признание выпуска ценных бумаг недействительным" находим только в п. 5 ст. 51 Закона о рынке ценных бумаг, в котором указывается на полномочия органов власти предъявлять в суд требования о применении этой меры.

Достаточно неудачной также является формулировка ст. 26 этого Закона о том, что выпуск эмиссионных ценных бумаг может быть приостановлен или признан несостоявшимся при обнаружении регистрирующим органом определенных нарушений. Из этого проблематично сделать однозначный вывод о том, вправе ли сам регистрирующий орган самостоятельно принять решение о признании выпуска ценных бумаг несостоявшимся или он уполномочен только выявить допущенные эмитентом нарушения, которые являются основанием для признания выпуска несостоявшимся. И наконец, Закон совершенно умалчивает о том, на каком этапе процедуры эмиссии ценных бумаг применяется признание выпуска несостоявшимся, а на каком недействительным.

Практически все указанные проблемные вопросы нашли решение в Положении о порядке приостановления эмиссии и признания выпуска ценных бумаг несостоявшимся или недействительным, утвержденном ФКЦБ России Постановлением от 31 декабря 1997 г. N 45. Согласно ему признание выпуска ценных бумаг несостоявшимся допускается по решению регистрирующего органа до момента регистрации отчета об итогах выпуска ценных бумаг. После такой регистрации выпуск ценных бумаг может быть только признан недействительным и только в судебном порядке (п.п. 1.4, 1.5 и 1.7 указанного Положения).

Правомерность данных положений указанного Постановления была подтверждена решением Верховного Суда РФ от 10 июля 2000 г. N ГКПИ00-520, оставленным без изменения в суде кассационной инстанции, в котором обжалуемые пункты Постановления признаны принятыми в пределах полномочий ФКЦБ России и непротиворечащими требованиям федеральных законов.

В частности, по мнению Верховного Суда РФ, право регистрирующих органов в административном порядке по своей инициативе признавать выпуски ценных бумаг несостоявшимися закреплено ч. 1 ст. 26 Закона о рынке ценных бумаг. В ней, обращает внимание суд, законодатель предусмотрел различные способы внесудебного влияния на эмитентов, допустивших нарушения процедуры эмиссии, в том числе путем признания выпуска ценных бумаг регистрирующими органами несостоявшимся.

В заключение суд высшей инстанции подчеркнул, что анализ содержания Закона о рынке ценных бумаг в целом, а также его ст.ст. 19, 26 и 51 позволяет установить, что данный Закон предусматривает возможность признания выпуска ценных бумаг несостоявшимся в случае нарушения эмитентом процедуры эмиссии до регистрации отчета об итогах выпуска, а недействительным, если состоялись все обязательные этапы эмиссии ценных бумаг.

Вопросы подведомственности споров в части признания выпусков ценных бумаг недействительными разъяснены в п. 8 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 9 декабря 2002 г. N 11, в котором указывается, что арбитражным судам подведомственны данные споры, в том числе о признании недействительными актов государственных и иных органов о регистрации выпуска эмиссионных ценных бумаг общества и отчета об итогах выпуска этих ценных бумаг.

Позиция, сформированная в п. 3 Обзора по-прежнему сохраняет свою ценность, поскольку в федеральные законы не внесены изменения, направленные на устранение правовой неопределенности порядка реализации признания выпусков ценных бумаг несостоявшимися или недействительными. Судебная практика следует рекомендациям данного пункта.

В п. 4 Обзора содержится ответ на вопрос о лицах, которые вправе предъявлять в арбитражные суды исковые требования о признании выпусков ценных бумаг недействительными.

Необходимость пояснения этого вопроса связана с формулировкой п. 5 ст. 51 Закона о рынке ценных бумаг, согласно которой выпуск ценных бумаг может быть признан недействительным по иску государственных регистрирующих органов, органов государственной налоговой службы, прокурора, а также по искам иных уполномоченных законодательством государственных органов.

В судебной практике возникает вопрос: должен ли данный перечень лиц рассматриваться как исчерпывающий и соответственно являются ли владельцы ценных бумаг надлежащими истцами по спорам о признании выпусков ценных бумаг недействительными, будучи прямо не упомянутыми в п. 5 ст. 51 указанного Закона?

Позиция Высшего Арбитражного Суда РФ однозначна - требование о признании выпуска ценных бумаг недействительным может быть помимо уполномоченных законом государственных органов заявлено в том числе и заинтересованным лицом, права и законные интересы которого нарушены. Понятно, что такими лицами в первую очередь следует признать владельцев ценных бумаг, поскольку именно они являются наиболее заинтересованными участниками в спорных правоотношениях, складывающихся по результатам недобросовестной эмиссии ценных бумаг. Следует отметить, что в п. 5.2 Положения о порядке приостановления эмиссии и признания выпуска ценных бумаг несостоявшимся или недействительным также предусматривается право заинтересованных лиц на судебную защиту путем предъявления требований о признании выпусков ценных бумаг недействительными.

Такой вывод в полной мере соответствует основополагающим конституционным принципам права лица на судебную защиту, а также положениям п. 1 ст. 4 АПК РФ, согласно которым заинтересованное лицо вправе обратиться в арбитражный суд за защитой своих нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов.

Обязанность по обоснованию и доказыванию фактов нарушения оспариваемой эмиссией ценных бумаг прав и законных интересов возлагается на лиц, обратившихся в арбитражный суд. В том случае, если истец не может доказать указанные факты, суды правомерно отказывают в удовлетворении заявленных требований.

Так, в Постановлении Федерального арбитражного суда Московского округа был признан законным отказ нижестоящего суда в удовлетворении исковых требований о признании выпуска ценных бумаг недействительным на том основании, что права истца не могли быть нарушены спорной эмиссией акций, поскольку он продал эти акции и на момент обращения в суд не являлся акционером общества-ответчика по делу*(6). Аналогичные выводы сформулированы в Постановлении Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа, в котором суд признал бывшего акционера ненадлежащим истцом по спору о признании выпуска акций недействительным, поскольку истец после отчуждения акций утратил право, за защитой которого он обратился*(7).

Другой случай связан с признанием акционерного общества ненадлежащим истцом по такой категории споров, как признание выпуска им же эмитированных акций недействительным*(8). Исковое требование о признании выпуска акций недействительным было заявлено самим эмитентом этих акций по причине невыполнения акционером условий договора о приобретении акций в части их оплаты. Решением первой инстанции исковые требования были удовлетворены, при этом суд исходил из недостоверности представленной регистрирующему органу информации о полной оплате размещенных акций.

В кассационной инстанции данное решение было отменено, поскольку, по мнению суда, эмитент не уполномочен в соответствии с нормативными правовыми актами предъявлять в суд требования о признании выпуска своих акций недействительным (не указан в п. 5 ст. 51 Закона о рынке ценных бумаг и в п. 5.2 Положения о порядке приостановления эмиссии и признания выпуска ценных бумаг несостоявшимся или недействительным), его права не нарушены, следовательно, у эмитента отсутствует право на иск в материальном смысле.

Вместе с тем, как указал суд, из обстоятельств дела следует, что были нарушены обязательства, связанные с договором приобретения акций, и истец не лишен возможности обратиться в суд с иском, избрав предусмотренный ст. 12 ГК РФ способ защиты гражданских прав.

Законодательство Российской Федерации предусматривает ряд запретов и ограничений, связанных с увеличением уставного капитала акционерного общества. Один из них установлен п. 2 ст. 100 ГК РФ, согласно которому увеличение уставного капитала акционерного общества допускается после его оплаты. Цель такого положения неразрывно связана с функциональным назначением уставного капитала являться минимальным размером имущества акционерного общества, гарантирующего интересы его кредиторов (п. 1 ст. 99 ГК РФ).

Несоблюдение ограничения, установленного п. 2 ст. 100 ГК РФ, значительно увеличивает риски как кредиторов акционерного общества, так и потенциальных приобретателей акций дополнительных выпусков, оно должно квалифицироваться как однозначное нарушение законодательства о ценных бумагах и влечь отказ в государственной регистрации выпуска ценных бумаг на основании ст. 21 Закона о рынке ценных бумаг. В деле, которое стало основой для комментируемого п. 5 Обзора, регистрирующим органом такое решение не было принято. В этом случае, по мнению Высшего Арбитражного Суда РФ, с которым можно только согласиться, выпуск акций подлежит признанию недействительным.

Судебная практика следует данным рекомендациям. В частности, Постановлением Федерального арбитражного суда Волго-Вятского округа признаны законными судебные акты нижестоящих инстанций о признании недействительным выпуска акций ЗАО "Спектр", поскольку в нарушение ст. 100 ГК РФ данным акционерным обществом было принято решение об увеличении уставного капитала до его полной оплаты*(9).

Следует обратить внимание на то, что согласно п. 2.4.17 Стандартов эмиссии ценных бумаг и регистрации проспектов ценных бумаг, утвержденных Приказом ФСФР России от 25 января 2007 г. N 07-4/пз-н, не может быть осуществлена государственная регистрация выпуска акций, в том числе до полной оплаты уставного капитала акционерного общества, кроме выпуска акций, размещаемых при его учреждении. Данное исключение вполне логично и связано с последовательностью действий при учреждении акционерного общества, главным образом с допустимостью формирования уставного капитала после регистрации акционерного общества в течение определенного периода времени, установленного в ст. 34 Федерального закона от 26 декабря 1995 г. N 208-ФЗ "Об акционерных обществах" (далее - Закон об акционерных обществах).

Пункт 6 Обзора затрагивает целый ряд весьма важных и значимых как теоретических, так и практических аспектов применения судами законодательства, регулирующего порядок признания выпусков ценных бумаг недействительными. Напомним, что в этом пункте содержится вывод о том, что нарушения требований законодательства при проведении эмиссии акций, в том числе такие, как оплата акций учредителями не принадлежащим им имуществом, являются основанием для признания выпуска акций недействительным.

В обоснование такой позиции суд сослался на п. 3 ст. 51 Закона о рынке ценных бумаг, согласно которому регистрирующий орган может обратиться с иском в суд о признании выпуска ценных бумаг недействительным в случае, если недобросовестная эмиссия повлекла за собой заблуждение владельцев, имеющее существенное значение, либо если цели эмиссии противоречат основам правопорядка и нравственности.

По мнению суда высшей инстанции, несоблюдение законодательства о порядке оплаты уставного капитала отрицательно сказывается на экономическом положении акционерного общества и затрагивает интересы его кредиторов, оно должно квалифицироваться как грубое и явное нарушение требований закона, совершенное с целью неправомерного создания акционерного общества. Последнее обстоятельство, заключает суд, противоречит основам правопорядка и может рассматриваться как основание для признания выпуска акций недействительным.

Таким образом, из двух случаев, являющихся основанием для признания выпуска ценных бумаг недействительным и упомянутых в п. 3 ст. 51 вышеназванного Закона, суд применил второй - противоречие целей эмиссии основам правопорядка и нравственности.

В связи с этим следует обратить внимание на следующие аспекты.

Во-первых, рассмотренный судом пример из практики касается случая, когда нарушения были допущены не эмитентом, который хотя и должен был принять все разумные меры предосторожности и осмотрительности, вообще-то был скорее лишен этой возможности, поскольку нарушение было допущено при учреждении акционерного общества, и соответственно с большой долей вероятности можно предположить, что органы управления акционерным обществом, сформированные учредителями, могли быть не вполне объективными при принятии решения о заключении договоров оплаты акций. В этом смысле позиция суда о высокой угрозе таких действий и их потенциальной опасности обоснованны.

Во-вторых, необходимо более подробно рассмотреть проблемы квалификации направленности эмиссии, как осуществленной с целью, противоречащей основам правопорядка и нравственности.

Очевидно, что законодатель при формулировании оснований, предусмотренных п. 3 ст. 51 Закона о рынке ценных бумаг, использовал пример ст. 169 ГК РФ, предусматривающей недействительность сделки, совершенной с целью, заведомо противной основам правопорядка и нравственности. В теории гражданского права такие сделки принято называть "антисоциальными", раскрывая их сущность посредством оценки направленности самих действий, как нарушающих требования правовых норм, обеспечивающих охрану и защиту основ конституционного строя, прав и свобод человека и гражданина, обороноспособности, безопасности и экономической системы государства (основы правопорядка), либо сложившихся в обществе представлений о добре и зле, хорошем и плохом, пороке и добродетели (основы нравственности).

Конституционный Суд РФ, отказав в принятии к рассмотрению жалобы о неконституционности ст. 169 ГК РФ, в Определении от 8 июня 2004 г. N 226-О указал, что понятия "основы правопорядка" и "нравственность", как и всякие оценочные понятия, наполняются содержанием в зависимости от того, как их трактуют участники гражданского оборота и правоприменительная практика, однако они не являются настолько неопределенными, чтобы не обеспечивать единообразное понимание и применение соответствующих законоположений.

Статья 169 ГК РФ, продолжает далее суд, указывает, что квалифицирующим признаком антисоциальной сделки является ее цель, т.е. достижение такого результата, который не просто не отвечает закону или нормам морали, а противоречит - заведомо и очевидно для участников гражданского оборота - основам правопорядка и нравственности. Антисоциальность сделки, дающая суду право применять данную норму ГК РФ, выявляется в ходе судопроизводства с учетом всех фактических обстоятельств, характера допущенных сторонами нарушений и их последствий, подчеркивает в заключение Конституционный Суд РФ.

Руководствуясь именно этими концептуальными подходами, можно рекомендовать судам оценивать конкретные нарушения, допущенные в процессе эмиссии ценных бумаг, в качестве оснований для применения такой существенной по своим правовым и экономическим последствиям для участников гражданского оборота меры, как признание выпуска ценных бумаг недействительным.

Одним из условий принятия решения об увеличении уставного капитала является наличие в уставе акционерного общества положения о количестве объявленных акций, в пределах которого допускается размещение дополнительных акций. При отсутствии в уставе этого положения акционерное общество не вправе размещать дополнительные акции (п. 1 ст. 27 Закона об акционерных обществах). Объявленные акции выполняют своего рода роль механизма защиты интересов владельцев размещенных акций от действий эмитента, связанных с потенциальным увеличением уставного капитала, поскольку эта мера может повлечь за собой уменьшение доли акционера, снижение ее рыночной стоимости или дополнительные расходы по сохранению доли путем приобретения дополнительных акций новой эмиссии.

Отсутствие в уставе положения об объявленных акциях является одним из препятствий в государственной регистрации дополнительного выпуска акций (подп. "в" п. 2.4.17 Стандартов эмиссии ценных бумаг и регистрации проспектов ценных бумаг)*(10). В п. 7 Обзора рассматривается случай, когда в нарушение требования об обязательности наличия положения об объявленных акциях дополнительный выпуск акций был зарегистрирован. Вывод суда высшей инстанции по этому спору однозначен - такой выпуск акций должен быть признан недействительным.

Следует обратить внимание на еще один аспект разъяснения п. 7 Обзора. В нем помимо уже рассмотренной позиции содержится важная оговорка о том, что размещение дополнительных акций сверх количества объявленных акций, предусмотренных уставом, также влечет признание выпуска ценных бумаг недействительным.

Напомним, что ст. 26 Закона о рынке ценных бумаг предусматривает обязанность эмитента в течение двух месяцев обеспечить выкуп и погашение ценных бумаг, выпущенных в обращение сверх количества, объявленного к выпуску в проспекте эмиссии, что не всегда тождественно вышеприведенному в п. 7 Обзора нарушению. Эмитент может разместить дополнительные акции в пределах количества объявленных, но с превышением количества акций, зарегистрированного в их проспекте.

Сам факт размещения акций сверх зарегистрированного количества может быть квалифицирован как нарушение эмитентом в ходе эмиссии требований законодательства и соответственно повлечь признание выпуска акций недействительным. Это неминуемо существенным образом затронет права всех владельцев ценных бумаг, что чаще всего вряд ли оправданно. Размещение излишних акций может стать следствием технической ошибки эмитента или его регистратора, которая может быть оперативно устранена. Возможно, по этим причинам законодатель, хотя и в неявной форме, определил последствия размещения излишнего количества акций именно как выкуп, меру, по своим последствиям для инвесторов и эмитента менее интенсивную, чем признание выпуска ценных бумаг недействительным.

Руководствуясь этими доводами, в том случае, если к моменту вынесения судом решения эмитент обеспечит выкуп и погашение акций, размещенных сверх зарегистрированного количества, но в пределах количества объявленных акций, можно рекомендовать судам отказывать в удовлетворении исковых требований о признании выпуска ценных бумаг недействительным, поскольку нарушения законодательства будут устранены.

В п. 8 Обзора изложена чрезвычайно актуальная позиция Высшего Арбитражного Суда РФ по вопросам требований к качеству сведений, предоставляемым эмитентом в процессе эмиссии ценных бумаг. По его мнению, одним из оснований признания выпуска акций недействительным является предоставление эмитентом регистрирующему органу недостоверной информации при регистрации выпусков акций и отчета об итогах их размещения.

Эмиссия ценных бумаг, являясь сложной последовательностью действий эмитента по размещению ценных бумаг, сопровождается процессом формирования достаточно значительных объемов информации для целей передачи ее в регистрирующий орган и последующего раскрытия. Как правило, данная информация состоит из сведений о финансовом положении эмитента, его производственной деятельности, касается условий и порядка эмиссии ценных бумаг нового выпуска, тех прав, которые удостоверяются эмитируемыми ценными бумагами и т.д.

Требование к такого рода информации, предъявляемое законодательством, прежде всего связано с ее достоверностью, т.е. соответствием сведений действительному положению дел. Предоставление достоверной информации может рассматриваться как исполнение возложенной законом на эмитента особой юридической обязанности, значение которой обусловлено ролью принципа информационной прозрачности рынка ценных бумаг.

Соблюдение данного принципа является, по мнению Конституционного Суда РФ, важнейшей гарантией защиты прав владельцев ценных бумаг и инвесторов, вкладывающих средства в ценные бумаги*(11). Помимо этого, доступность и обеспечение достоверных сведений об эмитенте и его ценных бумагах всем заинтересованным лицам позволяют формировать справедливые рыночные цены, принимать взвешенные и обоснованные инвестиционные решения.

Недостоверность сведений, представленных эмитентом, может стать результатом различных событий или действий. Это может быть и техническая ошибка при составлении документов, естественное изменение информации вследствие текущей производственной деятельности эмитента (сведения о его финансовом и производственном положении меняются по отношению к той информации, которая фиксируется на момент принятия решений о размещении). Возможны также и умышленные действия по сокрытию или искажению информации в целях улучшения представлений потенциальных приобретателей о предлагаемых им ценных бумагах.

Разнообразие таких случаев заставляет прийти к выводу о том, что не любое обнаружение недостоверной информации в представленных эмитентом документах должно рассматриваться как безусловное основание для признания выпуска ценных бумаг недействительным. Как уже неоднократно отмечалось выше, эта мера по своим правовым и экономическим последствиям весьма значима для широкого круга лиц - участников эмиссионного процесса и должна применяться избирательно.

В конкретном случае, который стал основой комментируемого пункта, Высший Арбитражный Суд РФ согласился с правильностью позиции нижестоящих судов о признании выпуска акций недействительным по фактам обнаружения следующих недостоверных сведений: дата проведения общего собрания акционеров, на котором принималось решение о размещении дополнительных акций, не совпадала с датой протокола собрания; не было принято в установленном порядке решение об утверждении отчета об итогах размещения акций, а представленный документ о его утверждении не соответствовал действительности; заявление о регистрации выпуска акций было подписано лицом, не наделенным соответствующими полномочиями.

Отметим, что не все эти факты, на наш взгляд, можно квалифицировать как недостоверную информацию. Например, отсутствие решения об утверждении отчета об итогах выпуска или нарушение порядка его утверждения само по себе является нарушением процедуры эмиссии, но вряд ли может быть определено как недостоверная информация. Тот же вывод можно сделать и в отношении аргумента о подписании неуполномоченным лицом заявления о регистрации.

К недостоверным сведениям однозначно можно отнести несоответствующую действительности информацию о финансовом положении, неверную бухгалтерскую отчетность, указание на наличие несуществующих лицензий или имущественных прав, напротив, сокрытие сведений, например, о судебных спорах, может существенным образом повлиять на финансовое состояние эмитента.

Еще раз обратим внимание на то, что каждый факт несоответствия сведений действительности должен быть оценен судом с точки зрения нескольких критериев. Основными из них являются: значимость этой информации и ее влияние на принятие инвестором решения о приобретении ценных бумаг; масштаб и реальность нарушения прав заинтересованных лиц; возможность устранения нарушения. В любом случае недопустим формальный подход к такой категории споров, который может повлечь возникновение последствий, не сопоставимых тяжестью нарушения. Также следует помнить и о том, что ст. 185 Уголовного кодекса РФ предусматривает ответственность за внесение в проспект эмиссии ценных бумаг заведомо недостоверной информации, утверждение содержащего заведомо недостоверную информацию проспекта эмиссии или отчета об итогах выпуска ценных бумаг.

Интересно, что такое основание признания выпуска ценных бумаг недействительным, как предоставление недостоверной информации, прямо не предусмотрено федеральными законами, а установлено только в п. 5.1 Положения о порядке приостановления эмиссии и признания выпуска ценных бумаг несостоявшимся или недействительными. Тем не менее правомерность применения данного Положения подтверждается как позицией Высшего Арбитражного Суда РФ, изложенной в комментируемом пункте Обзора, так и судебной практикой нижестоящих судов.

Например, в Постановлении Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа кассационная инстанция отклонила довод заявителя жалобы о том, что обращение с иском о признании выпуска ценных бумаг недействительным возможно только в случаях, указанных в п. 3 ст. 51 Закона о рынке ценных бумаг: если недобросовестная эмиссия повлекла за собой заблуждение владельцев, имеющее существенное значение, либо в случае, если цели эмиссии противоречат основам правопорядка и нравственности*(12).

О таком же основании для признания выпуска ценных бумаг недействительным по решению суда, как обнаружение в документах, на основании которых был зарегистрирован выпуск ценных бумаг, недостоверной информации, говорится в Постановлении, содержится в п. 5.1 Положения о порядке приостановления эмиссии и признания выпуска ценных бумаг несостоявшимся или недействительным, а право регионального отделения федерального органа исполнительной власти по рынку ценных бумаг (в рассматриваемом деле - РО ФСФР России в СЗФО), а также иных поименованных в данном пункте лиц на обращение с иском о признании недействительным выпуска ценных бумаг зафиксировано в п. 5 ст. 51 Закона о рынке ценных бумаг.

Конкретные примеры признания судами определенных фактов в качестве предоставления недостоверной информации касаются таких сведений, как:

- неверная информация о полной оплате акций, предоставленная в отчете об итогах их выпуска*(13);

- неотражение в установленном порядке финансовых вложений, составляющих более 10% всех финансовых вложений*(14);

- недостоверная информация о фактической доле акционера, представленная в отчете об итогах выпуска акций*(15);

- несоответствующая действительности информация о полном размещении всего количества ценных бумаг, указанная в отчете об итогах их выпуска*(16);

- факты подделки подписей в протоколах органов управления акционерного общества*(17).

Следует отметить, что во всех перечисленных случаях суды, установив факты предоставления недостоверной информации, удовлетворяли исковые требования о признании выпусков ценных бумаг недействительными без какого-либо анализа и оценки значения данных фактов в части нарушения прав заинтересованных лиц. Добавим только для более точного отражения ситуации, что практически во всех описанных случаях обнаружение недостоверной информации было не единственным нарушением законодательства, ставшим причиной признания выпусков ценных бумаг недействительными.

Пункт 9 Обзора посвящен рассмотрению вопросов подведомственности арбитражным судам споров о признании выпусков акций недействительными, а также особенностям участия в таких делах прокурора или государственного уполномоченного органа.

Согласно выводам Высшего Арбитражного Суда РФ иск прокурора или иного уполномоченного государственного органа о признании недействительным выпуска акций подлежит рассмотрению в арбитражном суде, поскольку участниками спора в этом случае являются юридические лица.

Фабула конкретного спора, ставшего основой данных рекомендаций, касается ситуации привлечения по инициативе суда в дело в качестве третьего лица акционера общества-ответчика. При этом данный акционер являлся физическим лицом. Руководствуясь тем, что решением суда могут быть затронуты права и интересы физического лица - акционера, а также нормами АПК РФ (п. 1 ст. 85) в редакции, действовавшей до 1 сентября 2002 г., судом первой инстанции производство по делу было прекращено.

Суд апелляционной инстанции оставил определение без изменений. В кассации это определение было отменено, поскольку иск предъявлен прокурором к юридическим лицам: региональному отделению ФКЦБ России и акционерному обществу - эмитенту спорного выпуска, а сам спор не связан с разрешением вопроса об имущественных правах физического лица - акционера. Высшая судебная инстанция признала такую позицию правильной.

Пояснения в данном деле требуют два аспекта.

Во-первых, в действующей редакции АПК РФ, вступившей в силу после 1 сентября 2002 г., существенным образом сокращены полномочия прокурора по обращению в арбитражные суды. В соответствии с п. 1 ст. 52 прокурор вправе обратиться в арбитражный суд:

- с заявлениями об оспаривании нормативных правовых актов, ненормативных правовых актов органов государственной власти и местного самоуправления, затрагивающих права и законные интересы организаций и граждан в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности;

- с иском о признании недействительными сделок, совершенных органами государственной власти и местного самоуправления, государственными и муниципальными унитарными предприятиями, государственными учреждениями, а также юридическими лицами, в уставном капитале (фонде) которых есть доля участия государства или муниципальных образований;

- с иском о применении последствий недействительности ничтожной сделки, совершенной органами государственной власти или местного самоуправления, государственными и муниципальными унитарными предприятиями, государственными учреждениями, а также юридическими лицами, в уставном капитале (фонде) которых есть доля участия государства или муниципальных образований.

Как видно, приведенный перечень не предусматривает права обращения прокурора в арбитражный суд с исковым требованием о признании выпуска ценных бумаг недействительным.

Вместе с тем полагаем, что у прокурора остается возможность предъявления в арбитражный суд требования, удовлетворение которого по своим правовым последствиям равнозначно признанию выпуска ценных бумаг недействительным. Речь идет о праве прокурора обращаться с заявлениями об оспаривании ненормативных правовых актов органов государственной власти, предусмотренном абз. 2 п. 1 ст. 52 АПК РФ.

Напомним, что решение регистрирующих органов, в частности ФСФР России, о государственной регистрации выпуска ценных бумаг оформляется приказами, которые являются одной из разновидностей ненормативных актов государственных органов. Поэтому в случае, если, по мнению прокурора, фактом государственной регистрации выпуска ценных бумаг затрагиваются права и законные интересы организаций и граждан в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, у него существует возможность обращения в арбитражный суд с заявлением о признании приказа ФСФР России, его регионального отделения недействительным.

Причем судебная практика знает случай уравнивания в части юридических последствий признания недействительными выпуска ценных бумаг и ненормативного акта о его государственной регистрации*(18).

Отметим, что подобная позиция имеет под собой определенные основания. Государственная регистрация выпуска ценных бумаг является одним из этапов процедуры их эмиссии. Признание незаконным приказа, которым по сути закрепляется положительное решение об осуществлении государственной регистрации выпуска ценных бумаг, может рассматриваться и как лишение самой юридической основы всей эмиссии ценных бумаг. Это неминуемо должно влечь за собой возникновение последствий, аналогичных тем, которые предусмотрены для признания выпусков недействительными, - изъятие ценных бумаг из обращения и возврат средств инвестирования владельцам ценных бумаг.

Конечно, для того, чтобы такие выводы стали общепринятой практикой, необходимо или изменение законодательства, или рекомендации Высшего Арбитражного Суда РФ. Но в любом случае, если по заявлению прокурора будет признан недействительным приказ о государственной регистрации выпуска ценных бумаг, таким решением может воспользоваться любое заинтересованное лицо, уже самостоятельно обратившись в арбитражный суд с заявлением о признании выпуска ценных бумаг недействительным. В этом случае шансы на положительное решение суда весьма велики, поскольку, как уже отмечалось выше, лишение юридической силы одного из важнейших этапов процедуры эмиссии с большой долей вероятности может рассматриваться и как причина незаконности всего процесса эмиссии.

Второй момент, требующий пояснения, связан с реальной практикой, сформировавшейся в период действия предыдущей редакции АПК РФ, которая не предполагала участие в арбитражном процессе физических лиц. Довольно распространенным приемом затягивания процесса или попыткой переноса рассмотрения споров о признании выпусков ценных бумаг недействительными из арбитражных судов в суды общей юрисдикции были заявления ходатайств о вступлении в дело физических лиц в качестве соистцов или третьих лиц.

Данные ходатайства мотивировали тем, что требования о признании выпусков ценных бумаг недействительными затрагивают права и интересы акционеров, имея в виду последствия такого признания в виде изъятия ценных бумаг из обращения. Во многих случаях арбитражные суды так и поступали: удовлетворяли ходатайства о вступлении в дело физических лиц - акционеров, а затем прекращали производство по делу ввиду его неподведомственности арбитражному суду.

Так, Постановлением ФАС Восточно-Сибирского округа было признано законным определение суда первой инстанции о прекращении производства по делу об обращении регионального отделения ФКЦБ России в арбитражный суд с иском к эмитенту о признании выпуска акций недействительным, поскольку владельцами акций спорного выпуска были в том числе физические лица, участие которых в арбитражном процессе не допускалось*(19).

Отметим, что такая позиция судов может быть использована практически по любому спору. Например, обжалование ненормативного акта государственного органа или решения органа управления акционерного общества так или иначе может затронуть имущественные интересы граждан. Применение такой логики вполне способно изменить принципиальные основы разграничения компетенции арбитражных судов и судов общей юрисдикции.

В современной редакции АПК РФ были учтены проблемные вопросы, возникшие ранее в судебной практике и связанные с разграничением подведомственности в случаях привлечения в арбитражный процесс третьих лиц - граждан. Так, согласно п. 4 ст. 27 АПК РФ заявление, принятое арбитражным судом к своему производству с соблюдением правил подведомственности, должно быть рассмотрено им по существу, хотя бы в дальнейшем к участию в деле будет привлечен гражданин, не имеющий статуса индивидуального предпринимателя, в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора.

Важное значение в правильном применении этого положения имеет указание закона о привлечении граждан уже после принятия арбитражным судом заявления к своему производству. На это обращает внимание Высший Арбитражный Суд РФ в Определении от 11 октября 2007 г. N 10644/07, в котором выявлено процессуальное нарушение, выразившееся в привлечении гражданина в качестве третьего лица в арбитражный процесс не в ходе судебного разбирательства, а до принятия арбитражным судом заявления к своему производству.

Разъяснение, также связанное с уточнением применения арбитражными судами процессуальных норм, содержится в п. 10 Обзора. По мнению Высшего Арбитражного Суда РФ, в случае предъявления акционером иска о признании недействительным выпуска акций ответчиком или третьим лицом должен выступать регистрирующий орган.

На наш взгляд, данная позиция оправданна, поскольку участие регистрирующего органа, обладающего всеми необходимыми документами, на основе которых осуществлялась эмиссия ценных бумаг, будет только способствовать правильному, всестороннему и законному разрешению спора. Кроме того, участие в таких делах регистрирующих органов соответствует принципу процессуальной экономии, а также направлено на формирование единообразия повседневной правоприменительной практики самих регистрирующих органов.

Арбитражными судами в целом указанная рекомендация учитывается.

Вместе с тем следует обратить внимание на формулировки разъяснения п. 10 Обзора. В заголовке содержится вывод о необходимости привлечения регистрирующего органа в качестве только второго ответчика наряду с акционерным обществом, тогда как последний абзац рекомендует привлекать в дело регистрирующий орган или ответчиком, или третьим лицом. Данная внутренняя несогласованность текста стала причиной различной судебной практики.

Так, часть судов указывают на возможность привлечения регистрирующего органа как вторым ответчиком, так и третьим лицом. Например, Федерального арбитражного суда Московского округа своим Постановлении отменил решение суда первой инстанции о признании выпуска акций недействительным, в том числе в силу того, что в дело не было привлечено региональное отделение ФКЦБ России в качестве второго ответчика или третьего лица*(20).

Напротив, другие суды настаивают на участии в деле регистрирующих органов исключительно в качестве ответчиков. Данная позиция зафиксирована в Постановлении ФАС Поволжского округа, в котором суд кассационной инстанции, отменяя судебные акты, прямо указал на то, что регистрирующий орган должен был быть привлечен именно ответчиком, а не третьим лицом, как это было сделано судом первой инстанции*(21).

Следующий пример также связан с тем, что суд кассационной инстанции в Постановлении Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа со ссылкой на п. 10 Обзора отметил нарушение процессуальных норм, которое выразилось, по его мнению, в привлечении регистрирующего органа третьим лицом, а не ответчиком, но при этом не посчитал это нарушение достаточным для отмены актов нижестоящих судебных инстанций*(22).

В другом деле участие регистрирующего органа в качестве ответчика, а не третьего лица получило обоснование с позиции процессуальных норм. Постановлением Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа было отменено решение суда первой инстанции о признании выпуска акций недействительным*(23). К участию в деле третьим лицом было привлечено региональное отделение ФСФР России. Отменяя решение, суд кассационной инстанции указал, что признание выпусков ценных бумаг недействительными влечет за собой признание недействительными не только решений акционерного общества, но и решений регистрирующего органа о государственной регистрации этих выпусков, а также отчета об их итогах.

Учитывая, что настоящее дело рассматривается в порядке искового производства, региональное отделение ФСФР России в силу абз. 2 ч. 2 ст. 46 АПК РФ подлежало привлечению к участию в деле в качестве другого ответчика, а не третьего лица. При новом рассмотрении суду надлежит привлечь к участию в деле в качестве ответчика региональное отделение ФСФР России и истребовать у него весь комплект документов, представленных акционерным обществом для регистрации спорных выпусков акций, в заключение указал суд.

Напомним, что согласно упомянутой ч. 2 ст. 46 АПК РФ, если федеральным законом предусмотрено обязательное участие в деле другого ответчика, а также по делам, вытекающим из административных и иных публичных правоотношений, арбитражный суд первой инстанции по своей инициативе привлекает к участию в деле другого ответчика.

С учетом этого положения нам представляются все же не совсем правильными ссылки суда кассационной инстанции в приведенном деле. Предметом спора было признание недействительным выпуска ценных бумаг, в определенном смысле самостоятельного способа защиты гражданского права, предусмотренного федеральным законом и отличного от такой категории споров, как признание недействительным ненормативного акта государственного органа (имеется в виду, что именно последняя категория относится к делам, вытекающим из административных и иных публичных отношений).

Кроме того, соответчики должны быть увязаны с истцом спорным материальным правоотношением (отсутствует в принципе в споре по поводу признания выпуска ценных бумаг недействительным), чего нельзя сказать о третьих лицах, привлечение к участию в деле которых обусловлено наличием их юридической заинтересованности в исходе дела и способствует установлению всех обстоятельств дела, а в дальнейшем сокращению времени при рассмотрении других споров между теми же лицами. Процессуальный объем прав и обязанностей ответчика и третьего лица практически идентичен, за исключением ряда специфических полномочий, которыми наделены стороны по делу (п. 2 ст. 51 АПК РФ).

Полагаем, что с учетом вышесказанного отсутствие существенных отличий в процессуальном положении ответчика и третьего лица делает непринципиальным вопрос статуса регистрирующего органа. Самое главное, и по этому поводу еще раз подчеркнем положительную роль разъяснения п. 10 Обзора, - регистрирующий орган должен быть привлечен в процесс либо ответчиком, либо третьим лицом. Представляется весьма спорным основанием для отмены решений нижестоящих судов привлечение регистрирующего органа третьим лицом, а не ответчиком.

В этой связи показательным является следующий пример из судебной практики. В Постановлении ФАС Северо-Кавказского округа дана оценка доводов заявителя жалобы о том, что регистрирующий орган должен был быть привлечен в дело не третьим лицом (как и было сделано судом нижестоящей инстанции), а исключительно вторым ответчиком*(24). Суд кассационной инстанции указал, что привлечение в дело регионального отделения ФКЦБ России третьим лицом предоставило ему процессуальную возможность представлять свои возражения против иска и доказательства. Поэтому требования процессуальных норм были соблюдены, а оснований для отмены судебных актов судом не усматривается.

Пункт 11 Обзора посвящен разъяснению особенностей правового положения привилегированных акций типа "Б". Напомним, что данные акции эмитировались акционерными обществами, которые создавались в процессе преобразования государственных предприятий в ходе их приватизации, причем эмиссия указанных акций могла осуществляться только по первому варианту льгот, предоставляемых членам трудового коллектива приватизируемого предприятия*(25).

Согласно п. 5.4 Типового устава акционерного общества открытого типа, утвержденного Указом Президента РФ от 1 июля 1992 г. N 721, привилегированные акции типа "Б" могли принадлежать только фондам имущества, которые являлись специализированными государственными финансовыми организациями. Эти акции в момент их продажи фондом имущества в порядке приватизации подлежали конвертации в обыкновенные акции (при этом одна привилегированная акция обменивается на одну обыкновенную). Привилегированные акции типа "Б" не предоставляли права голоса и по ним должны были начисляться дивиденды в особом порядке. Очевидно, что идеологи приватизации планировали данный вариант владения государством акциями в качестве одного из источников пополнения госбюджета.

Поводом для разъяснения стали ошибочные действия регистрирующих органов, которые при увеличении уставного капитала в результате переоценки основных фондов вновь зарегистрировали выпуск привилегированных акций типа "Б", тогда как эти акции ранее уже были реализованы фондом имущества и, следовательно, должны были быть конвертированы в обыкновенные в момент продажи.

По мнению Высшего Арбитражного Суда РФ, данное нарушение является достаточным для признания выпуска таких привилегированных акций недействительным.

Соглашаясь в целом с такой позицией, хотелось отметить ряд моментов.

Во-первых, остается не совсем понятным, почему выявлена именно ошибка регистрирующих органов в процессе регистрации выпуска. Документы, необходимые для государственной регистрации выпуска, готовятся эмитентом и представляются им в регистрирующий орган. Скорее всего, фонд имущества продал акции типа "Б", в реестре акционеров новому владельцу они были учтены как обыкновенные, но акционерное общество не внесло изменений в устав по итогам приватизации. В таких условиях при увеличении уставного капитала подготовка документов велась исходя из прежней его структуры с учетом наличия привилегированных акций типа "Б".

Второй момент, требующий пояснения, связан с вопросом: имеет ли право само акционерное общество - эмитент обратиться в арбитражный суд с требованием о признании выпуска акций недействительным? Как мы уже отмечали, данный аспект был предметом рассмотрения в конкретном судебном споре, описанном нами в комментарии к п. 4 Обзора. В этом деле суд кассационной инстанции сформулировал вывод о том, что эмитент является ненадлежащим истцом по требованию о признании выпуска его же акций недействительным, поскольку его интересы данным выпуском никак не нарушены. В случае с выпуском привилегированных акций типа "Б", напротив, усматривается нарушение интересов эмитента, поскольку в отличие от обыкновенных акций владельцам привилегированных в случае принятия решения о выплате дивидендов такие дивиденды выплачиваются в фиксированном размере, предусмотренном уставом акционерного общества.

В любом случае еще раз обратим внимание на то, что каждый конкретный случай обращения акционерного общества с требованием о признании выпуска эмитированных им же акций должен быть рассмотрен с точки зрения наличия самого права на иск, т.е. наличия тех нарушений прав и интересов эмитента, защита которых и является основанием для обращения в суд.

Отметим также, что на сегодняшний день привилегированных акций типа "Б" не должно быть в обращении, поскольку согласно п. 4 ст. 43 Федерального закона от 21 декабря 2001 г. "О приватизации государственного и муниципального имущества" эмитированные акционерными обществами, созданными путем преобразования унитарных предприятий, привилегированные акции типа "Б" приобретают статус обыкновенных акций, предоставляющих Российской Федерации, субъекту Российской Федерации или муниципальному образованию все предусмотренные законодательством Российской Федерации права акционера - владельца обыкновенных акций. Особенности внесения изменений в реестры акционеров в процессе замены акций в соответствии с указанным в п. 4 ст. 43 требованиями были разъяснены письмом ФКЦБ России от 25 апреля 2002 г. N ИК-09/4398.

Поэтому п. 11 Обзора имеет скорее историческое значение.

Пункт 12 Обзора рассматривает проблемы правильности применения в судебной практике срока исковой давности по заявлениям о признании выпусков ценных бумаг недействительными. Поскольку длительность, а также порядок определения начала течения этого срока изменялись, имеет смысл кратко изложить историю вопроса.

До 11 марта 1999 г. в отношении требований о признании выпуска ценных бумаг недействительным действовал общий срок исковой давности - три года. Начало его течения определялось также по общему правилу, т.е. с момента, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права.

После 11 марта 1999 г., с момента вступления в силу Федерального закона от 5 марта 1999 г. N 46-ФЗ "О защите прав и законных интересов инвесторов на рынке ценных бумаг" (далее - Закон о защите инвесторов), был установлен срок исковой давности один год, начиная с даты начала размещения ценных бумаг.

С 4 января 2003 г. срок исковой давности для признания недействительным выпуска (дополнительного выпуска) эмиссионных ценных бумаг составляет три месяца с момента регистрации отчета об итогах выпуска (дополнительного выпуска) этих ценных бумаг. Данное правило предусмотрено последним абзацем ст. 26 Закона о рынке ценных бумаг в редакции Федерального закона от 28 декабря 2002 г. N 185-ФЗ данного Закона.

Далее несколько раз вносились изменения в части начала течения трехмесячного срока исковой давности, предусмотренного последним абзацем ст. 26:

- с 30 декабря 2005 г. указанный срок исчислялся с момента регистрации отчета об итогах выпуска (дополнительного выпуска) эмиссионных ценных бумаг или с момента представления в регистрирующий орган уведомления об итогах выпуска (дополнительного выпуска) эмиссионных ценных бумаг (в редакции Федерального закона от 27 декабря 2005 г. N 194-ФЗ);

- с 20 января 2007 г. полностью положение о начале течения срока сформулировано следующим образом: с момента регистрации отчета об итогах выпуска (дополнительного выпуска) эмиссионных ценных бумаг или с момента представления в регистрирующий орган уведомления об итогах выпуска (дополнительного выпуска) эмиссионных ценных бумаг, а в случаях, когда в соответствии с Законом о рынке ценных бумаг государственная регистрация отчета (представление в регистрирующий орган уведомления) об итогах выпуска (дополнительного выпуска) эмиссионных ценных бумаг не осуществляется, - с момента государственной регистрации выпуска эмиссионных ценных бумаг (в редакции Федерального закона от 30 декабря 2006 г. N 282-ФЗ).

На момент издания комментируемого Обзора действовал сокращенный годичный срок исковой давности. Поэтому в п. 12 Обзора разъясняется порядок его применения в переходный период:

- в случаях, когда к моменту предъявления иска о признании выпуска ценных бумаг недействительным трехгодичный срок исковой давности не истек и оставшаяся его часть превышала год, следует применять годичный срок исковой давности;

- если оставшаяся часть трехгодичного срока исковой давности по состоянию на 11 марта 1999 г. составляла менее года, то должен применяться ранее действовавший трехгодичный срок исковой давности.

Необходимо обратить внимание на то, что на сегодняшний день не устранена конкуренция двух норм федеральных законов, устанавливающих разные сроки исковой давности по требованиям о признании выпусков ценных бумаг недействительными: один год в соответствии со ст. 13 Закона о защите инвесторов и три месяца на основании последнего абзаца ст. 26 Закона о рынке ценных бумаг. В этом случае, на наш взгляд, следует применять трехмесячный срок исковой давности, поскольку данное требование введено более поздним Федеральным законом.

Очевидно, что аналогичные правила должны применяться и в случае сокращения годичного срока исковой давности до трех месяцев.

При применении годичного срока исковой давности, течение которого начиналось с даты начала размещения ценных бумаг, в судебной практике возник вопрос: что понимать под термином "начало размещения ценных бумаг"?

В Постановлении Федерального арбитражного суда Московского округа в качестве даты начала размещения ценных бумаг указывается та дата, которая предусмотрена решением о выпуске ценных бумаг, а не дата совершения первой сделки по размещению ценных бумаг спорного выпуска*(26).

Важно напомнить о том, что право заявления требования о применении срока исковой давности принадлежит только сторонам в споре. Поэтому третьи лица, участвующие в деле, не могут заявлять требования о применении срока исковой давности. Такая позиция содержится в Постановлении Девятого арбитражного апелляционного суда, в котором ссылка заявителя апелляционной жалобы на то, что третье лицо, не заявляющее самостоятельных требований относительно предмета спора, вправе сделать заявление о применении срока исковой давности по делу о признании недействительным выпуска акций, признана несостоятельной*(27). Исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре (п. 2 ст. 199 ГК РФ). Согласно ч. 1 ст. 34 АПК РФ сторонами в деле являются истец и ответчик, указал суд.

В заключение Девятый арбитражный суд сослался на позицию, изложенную в п. 4 совместного Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 12 ноября 2001 г. N 15 и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 15 ноября 2001 г. N 18 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности", в котором указывается на то, что заявление о пропуске срока исковой давности, сделанное третьим лицом, не является основанием для применения судом исковой давности, если соответствующее заявление не сделано стороной по спору.

Заинтересованными лицами была предпринята попытка признания ст. 13 Закона о защите прав инвесторов не соответствующей Конституции РФ. По мнению заявителей, начало течения срока исковой давности не с момента, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушенном праве, а с даты размещения ценных бумаг противоречит целому ряду статей Конституции РФ. В Определении от 12 июля 2005 г. N 260-О Конституционный Суд РФ отказал в принятии к рассмотрению указанной жалобы, в частности указав на то, что, устанавливая по делам о признании выпуска ценных бумаг недействительным годичный срок исковой давности, исчисляемый с даты начала их размещения, законодатель связал возможность предоставления судебной защиты заинтересованным лицам с фактом размещения ценных бумаг, т.е. с моментом, когда лицо должно было узнать о нарушении своих прав.

Такое регулирование, по мнению Конституционного Суда РФ, прямо вытекает из п. 1 ст. 200 ГК РФ, согласно которому течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права, а изъятия из этого правила устанавливаются данным Кодексом и иными законами. С учетом положений ст. 55 (ч. 3) Конституции РФ ст. 13 Закона о защите интересов не может рассматриваться как нарушающая ст.ст. 6 (ч. 2), 8 (ч. 2), 17 (ч.ч. 1 и 3), 19 (ч.ч. 1 и 2), 35, 45 и 46 (ч. 1) Конституции РФ.

Кроме того, продолжил далее Конституционный Суд РФ, нормы Закона об акционерных обществах в системной взаимосвязи со ст. 13 Закона о защите прав инвесторов не могут рассматриваться как не позволяющие установить тот момент, когда лицо имело реальную возможность узнать о нарушении своих прав.

Сокращение сроков исковой давности, как правило, мотивируется необходимостью внесения определенности в конкретные отношения, а в конечном счете обеспечения стабильности гражданского оборота. В отношении требований о признании выпусков эмиссионных ценных бумаг недействительными, учитывая их массовость и сравнительно высокую оборотоспособность, сокращение сроков исковой давности следует признать обоснованным и направленным на достижение указанных целей. Истечение сроков исковой давности дает владельцам или потенциальным приобретателям эмиссионных ценных бумаг уверенность в том, что сам процесс эмиссии этих ценных бумаг не будет оспорен, а выпуск признан недействительным.

Можно также выделить еще одну причину введения трехмесячного срока исковой давности по искам о признании выпусков ценных бумаг недействительными. Она связана с особенностями присвоения государственных регистрационных номеров выпускам эмиссионных ценных бумаг. В соответствии с п. 4 ст. 20 Закона о рынке ценных бумаг установлен следующий порядок присвоения указанных номеров:

- при государственной регистрации выпуска эмиссионных ценных бумаг ему присваивается индивидуальный государственный регистрационный номер;

- при государственной регистрации каждого последующего дополнительного выпуска эмиссионных ценных бумаг ему присваивается индивидуальный государственный регистрационный номер, состоящий из индивидуального государственного регистрационного номера, присвоенного выпуску эмиссионных ценных бумаг, и индивидуального номера (кода) этого дополнительного выпуска эмиссионных ценных бумаг;

- по истечении трех месяцев с момента государственной регистрации отчета об итогах дополнительного выпуска эмиссионных ценных бумаг или с момента представления в регистрирующий орган уведомления об итогах дополнительного выпуска эмиссионных ценных бумаг индивидуальный номер (код) дополнительного выпуска аннулируется.

Обратим внимание на то, что государственный регистрационный номер выпуска является для бездокументарных эмиссионных ценных бумаг, пожалуй, единственным способом идентификации ценных бумаг различных выпусков (внутри одного выпуска бездокументарные эмиссионные ценные бумаги не различимы). Поэтому аннулирование индивидуального номера (кода) дополнительного выпуска ценных бумаг приводит к утрате каких-либо признаков, позволяющих отделить эмиссионные бездокументарные ценные бумаги разных выпусков друг от друга.

В этой ситуации изъятие ценных бумаг из обращения в качестве одного из последствий признания выпуска ценных бумаг недействительным практически невыполнимо, поскольку после аннулирования номера дополнительного выпуска не представляется возможным достоверно установить ценные бумаги конкретного выпуска, признанного недействительным.

С учетом этого становятся более понятными причины установления законодателем равных трехмесячных сроков как для аннулирования номера дополнительного выпуска ценных бумаг, так и для обращения в суд с требованием о признании выпуска ценных бумаг недействительным.

Напомним о том, что истечение срока исковой давности является самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении иска, а в установленных ст. 205 ГК РФ случаях срок исковой давности может быть восстановлен. Однако такая возможность допустима только в отношении граждан*(28).

В п. 13 Обзора разъясняются вопросы применения арбитражными судами оснований освобождения от доказывания. В соответствии с позицией, сформулированной в этом пункте Обзора, если вступившим в законную силу решением арбитражного суда установлена законность решения совета директоров общества о выпуске акций, это обстоятельство не подлежит доказыванию вновь при рассмотрении судом иска о признании выпуска акций недействительным.

Данный вывод основан на положении п. 2 ст. 69 действующей редакции АПК РФ, в соответствии с которым обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным актом арбитражного суда по ранее рассмотренному делу, не доказываются вновь при рассмотрении арбитражным судом другого дела, в котором участвуют те же лица.

Ранее аналогичное положение было установлено ст. 58 АПК РФ, действующей до 1 сентября 2002 г.

Интересно отметить, что упомянутое положение п. 2 ст. 69 АПК РФ было обжаловано в Конституционный Суд РФ, который в Определении от 20 марта 2007 г. N 200-О-О, отказывая в принятии к рассмотрению соответствующей жалобы, указал на то, что освобождение от доказывания вновь в рассматриваемом арбитражным судом деле обстоятельств, ранее установленных вступившим в законную силу судебным актом арбитражного суда, принятым в другом деле, в котором участвовали те же лица, конкретизирует общие положения арбитражного процессуального законодательства об обязательности вступивших в законную силу судебных актов арбитражного суда и само по себе не может рассматриваться как нарушающее конституционные права заявителя, перечисленные в жалобе.

Помимо процессуального аспекта данное разъяснение представляет интерес с точки зрения тактики лиц, заинтересованных в признании выпусков ценных бумаг недействительными. В судебной практике уже отмечались случаи, когда первым этапом заявлялись иски о признании недействительными решений органов управления акционерного общества об увеличении уставного капитала.

В случае удовлетворения судом таких требований в суд предъявлялись требования о признании недействительным выпуска ценных бумаг, основанного на незаконных решениях органов управления.

Примечательно, что в большинстве случаев суды при таких обстоятельствах, применяя в том числе правило об освобождении от доказывания ранее установленных судебным решением фактов, соглашались с требованиями истцов и признавали выпуск ценных бумаг недействительным, мотивируя свою позицию тем, что решение об увеличении уставного капитала является первоосновой всего процесса эмиссии ценных бумаг, содержит все необходимые его условия. Лишение юридической силы такого решения влечет незаконность всей эмиссии ценных бумаг в целом.

В подтверждение сказанного можно привести следующий пример. Истец обратился в арбитражный суд с иском о признании недействительным выпуска акций. В качестве основания признания выпуска акций недействительным истец в том числе ссылался на нарушения, которые были допущены акционерным обществом - эмитентом акций в процессе принятия решений об увеличении уставного капитала, а также на факты признания этих решений недействительными арбитражным судом по ранее рассмотренному делу. Решением первой инстанции иск был удовлетворен, выпуск акций был признан недействительным.

Постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 4 апреля 2006 г. по делу N 09АП-15064/05-ГК решение суда первой инстанции было оставлено в силе, суд апелляционной инстанции согласился с доводами нижестоящего суда о том, что признание недействительными решений об увеличении уставного капитала в судебном порядке является основанием и для удовлетворения иска о признании недействительным выпуска ценных бумаг, основанного на незаконном решении органа управления акционерным обществом.

А.Ю. Синенко,

заместитель руководителя Федеральной службы

по финансовым рынкам,

кандидат юридических наук

-------------------------------------------------------------------------

*(1) См.: п. 1 Обзора практики разрешения споров по сделкам, связанным с размещением и обращением акций (информационное письмо Высшего Арбитражного Суда РФ от 21 апреля 1998 г. N 33).

*(2) Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 16 января 2007 г. по делу N КГ-А40/13548-06.

*(3) На момент выхода комментируемого Обзора аналогичный месячный срок представления документов на государственную регистрацию выпуска акций был предусмотрен п. 10.8 Стандартов эмиссии акций при учреждении акционерных обществ, дополнительных акций, облигаций и их проспектов эмиссии, утвержденных Постановлением ФКЦБ России от 17 сентября 1996 г. N 19.

*(4) Решение Арбитражного суда г. Москвы от 23 августа 2005 г. по делу N А40-32893/05-145-291 (информация о пересмотре или изменении указанного решения вышестоящими судебными инстанциями отсутствует).

*(5) Постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 22 мая 2007 г. по делу N А56-36766/2006.

*(6) Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 17 января 2002 г. по делу N КГ-А40/7996-01.

*(7) Постановление Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа от 9 июня 2004 г. по делу N А44-2306/03-С5.

*(8) Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 30 августа 2006 г. по делу N КГ-А40/8029-06.

*(9) Постановление Федерального арбитражного суда Волго-Вятского округа от 26 февраля 2006 г. по делу N А43-7817/2005-5-200.

*(10) Аналогичное положение содержалось в п. 2.4.24 ранее действовавших Стандартов эмиссии ценных бумаг и регистрации проспектов эмиссии ценных бумаг, утвержденных Постановлением ФКЦБ России от 18 июня 2003 г. N 03-30/пс.

*(11) Определение Конституционного Суда РФ от 2 марта 2000 г. N 38-О.

*(12) Постановление ФАС Северо-Западного округа от 25 января 2007 г. по делу N А56-49283/2005.

*(13) Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 25 января 2007 г. по делу N 09АП-18390/2006-ГК.

*(14) Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 1 августа 2001 г. по делу N КА-А40/3966-01.

*(15) Постановление Федерального арбитражного суда Волго-Вятского округа от 4 сентября 2001 г. по делу N А79-1073/01-СК2-1049.

*(16) Постановление Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа от 25 января 2007 г. по делу N А56-49283/2005.

*(17) Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 21 декабря 2004 г. по делу N 09АП-4508/04-АК.

*(18) В частности, такая позиция сформулирована в мотивировочной части Постановления Федерального арбитражного суда Московского округа от 28 июня 1999 г. по делу N КА-А40/1902-99.

*(19) Постановление Федерального арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 27 августа 1998 г. по делу N А19-2981/98-20-Ф02-1005/98-С2.

*(20) Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 1 июня 2005 г. по делу N КГ-А41/3846-05.

*(21) Постановление Федерального арбитражного суда Поволжского округа от 15 июня 2004 г. по делу N А55-7702/03-33.

*(22) Постановление Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа от 9 июня 2004 г. по делу N А44-2306/03-С5.

*(23) Постановление Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа от 31 мая 2006 г. по делу N А56-34615/2005.

*(24) Постановление Федерального арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 1 сентября 2003 г. по делу N Ф08-3192/2003.

*(25) См.: п. 5.4 Государственной программы приватизации государственных и муниципальных предприятий в Российской Федерации на 1992 г., утвержденной Постановлением Верховного Совета РФ от 11 июня 1992 г. N 2980-1.

*(26) Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 5 декабря 2003 г. N КГ-А40/9554-03.

*(27) Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 4 апреля 2006 г. по делу N 09АП-15064/05-ГК.

*(28) См.: п. 26 совместного Постановления Пленумов Верховного суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ от 12 ноября, 18 ноября 2001 г. N 15/18 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности".