Постановление Десятого арбитражного апелляционного суда от 19 сентября 2017 г. N 10АП-7521/17

ГАРАНТ:

Постановлением Арбитражного суда Московского округа от 29 ноября 2017 г. N Ф05-16349/17 настоящее постановление оставлено без изменения

г. Москва

19 сентября 2017 г.

Дело N А41-90214/16

Резолютивная часть постановления объявлена 13 сентября 2017 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 19 сентября 2017 года.

Десятый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Марченковой Н.В.,

судей Иевлева П.А., Диаковской Н.В.,

при ведении протокола судебного заседания Дорохиным Д.С.,

при участии в заседании:

от истца, ООО "Декорт": Каратеев А.Ю. по доверенности от 08.06.17 б/н; Храновская Е.В. по доверенности от 15.08.17 б/н; Стрельникова Н.В. по доверенности от 07.07.17 б/н;

от ответчика, ООО "АШАН": Лопатин С.И. по доверенности от 31.05.17 N Т-31/05/2017-921; Загидуллин Э.Р. по доверенности от 26.09.16 N О-26/09/2016-921-1, Петров В.О. по доверенности от 31.05.17 N Т-31/05/2017-921,

рассмотрев апелляционную жалобу ООО "АШАН" на решение Арбитражного суда Московской области от 04.04.2017 г. по делу N А41-90214/16, принятое судьей Солдатовым Р.С., по иску ООО "Декорт" к ООО "АШАН", о взыскании убытков в виде упущенной выгоды - неполученных арендных платежей в размере 15 665 814, 84 руб.,

УСТАНОВИЛ:

общество с ограниченной ответственностью "Декорт" (далее - истец, ООО "Декорт") обратилось в Арбитражный суд Московской области с исковым заявлением о взыскании с общества с ограниченной ответственностью "АШАН" (далее - ответчик, заявитель жалобы, ООО "АШАН") убытков за недобросовестное ведение переговоров в виде упущенной выгоды - неполученных арендных платежей в размере 15 665 814, 84 руб. за период с 31.03.16 г. по 01.10.16 г.

Решением Арбитражного суда Московской области от 04.04.2017 г. исковые требования удовлетворены в полном объеме.

Не согласившись с решением суда, ООО "АШАН" обратилось в Десятый арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой, полагая, что судом первой инстанции неполно выяснены обстоятельства, имеющие значение для дела, выводы, изложенные в решении, не соответствуют обстоятельствам дела, а также нарушены нормы материального и процессуального права.

Законность и обоснованность принятого судом первой инстанции решения проверены арбитражным апелляционным судом в порядке статей 266, 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

В судебном заседании арбитражного апелляционного суда представители заявителя апелляционной жалобы поддержали доводы апелляционной жалобы с учетом объяснений, данных в ходе рассмотрения жалобы, просили решение суда первой инстанции отменить и принять новый судебный акт, которым отказать в удовлетворении исковых требований в полном объеме.

Представители истца возражали против доводов заявителя апелляционной жалобы, просили решение суда первой инстанции оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Исследовав и оценив в совокупности представленные в материалы дела письменные доказательства, арбитражный апелляционный суд не находит оснований для отмены решения суда первой инстанции.

Суд первой инстанции установил, что в период с 22.01.16 г. по 12.08.16 г. ответчик, как потенциальный арендатор, и истец, как потенциальный арендодатель, находились в процессе переговоров о заключении договора аренды склада, расположенного по адресу: Московская область, г. Железнодорожный, Автозаводская ул., д. 36, общей площадью 6 852 м2, состоящий из складских и технических помещений, соответственно 6 801, 7 м2 и 50, 3 м. 2.

Ответчик, доведя переговоры до стадии заключения согласованных с истцом в окончательной редакции итоговых договоров аренды, передал их истцу 11 августа 2016 г. и контролировал ход подписания договоров 12 августа 2016 г., а также процесс передачи подписанных истцом экземпляров в ООО "Ашан".

По получении подписанных со стороны истца договоров аренды с целью их подписания со своей стороны, что имело место 12 августа 2016 г., ответчик прекратил деловой контакт с истцом.

При этом, в ходе согласования всех существенных условий сделки, ответчик проводил юридический и финансовый анализ документации, направлял запросы на необходимые документы, согласовывал основные и детальные условия сделки по всем существенным, коммерческим и техническим условиям, неоднократно переносил и назначал новые даты ее заключения, чем позиционировал себя в глазах истца, как имеющий твердые намерения вступить с ним в договорные отношения.

При таких обстоятельствах суд первой инстанции пришел к выводу, что в соответствии с подп. 2 п. 2 ст. 434.1 ГК РФ истцом доказан факт внезапного и неоправданного прекращения ответчиком переговоров о заключении договора при таких обстоятельствах, при которых другая сторона переговоров (истец) не могла разумно этого ожидать.

Суд первой инстанции отклонил довод ответчика о том, что истец мог разумно ожидать/предполагать о возможном прекращении переговоров со стороны ООО "Ашан" в виду отсутствия надлежащим образом оформленного корпоративного одобрения сделки. Ни электронная переписка сторон, ни иные доказательства, представленные сторонами спора, не содержат сведений о том, что при проведении переговоров обсуждался вопрос наличия неопределенности в получении ответчиком корпоративного одобрения сделки, как препятствия для ее заключения. Кроме того, корпоративное одобрение как правило, предшествует заключению сделки. Согласовав с ответчиком все существенные условия договора, подписав договор со своей стороны и передав его на подписание ответчику, у истца не моглобыть разумных ожиданий или предположений по вопросу неполучения последним корпоративного одобрения. В данном случае, поведением ответчика, в процессе ведения переговоров, было сформировано разумное ожидание истца в благоприятном их завершении, чему противоречит последующее поведение ответчика по внезапному и неоправданному прекращению переговоров на их финальной стадии уже после подписания договоров со стороны истца.

Также, суд первой инстанции пришел к правомерному выводу, что истец представил доказательства наличия у него убытков в виде упущенной выгоды, обосновал с разумной степенью достоверности их размер и причинную связь между недобросовестными действиями истца при ведении переговоров и названными убытками.

В обоснование требований о взыскании убытков в виде упущенной выгоды истец указал, что если бы он не вступал в переговоры с недобросовестным контрагентом - ответчиком, то получил бы доходы в сумме 15 665 814, 80 руб. от сдачи в аренду помещений площадью 6 515, 5 кв.м. прежним арендаторам по ставке арендной платы равной 2 610 969, 14 руб. в месяц за период с 31.03.16 г. по 01.10.16 г.

Так, с 22.01.16 по 12.08.16 г. истец, руководствуясь серьезностью намерений ответчика в заключении с ним договора аренды, предпринимал меры и приготовления для получения выгоды в виде подготовки склада под заявленные ответчиком технические требования, освободил склад с 01.04.16 г. для целей подготовки его к сдаче в аренду ответчику от прежних арендаторов ООО "ПК "Балтика", ООО "Оптимум Логистик", ООО "Деко", ООО "Форт".

Суд первой инстанции верно отклонил довод ответчика о том, что договоры аренды с предыдущими арендаторами расторгнуты истцом по соглашению от 31.03.16 г. в порядке п. 1 ст. 450 ГК РФ за что ответчик ответственности не несет.

В данном случае, суд пришел к правомерному выводу, что выполняемые истцом подготовительные мероприятия к предстоящему заключению между истцом и ответчиком договора аренды, были неразрывно связаны с ходом переговоров.

Юридическая ответственность ответчика предусмотрена не за расторжение истцом договоров аренды с прежними арендаторами в порядке п. 1 ст. 450 ГК РФ и не за отказ ответчика заключить договор аренды с истцом, а по подп. 2 п. 2 ст. 434.1 ГК РФ за недобросовестное ведение переговоров как непрерывно длящегося, единого процесса, который находится в причинно - следственной связи с упущенной выгодной истца - неполученных арендных платежей в размере 15 665 814, 80 руб. от прежних арендаторов за период в 6 месяцев: с момента освобождения предстоящих к сдаче в аренду помещений от прежних арендаторов с целью их подготовки под заявленные ООО "Ашан" технические требования - 01.04.16 г. по дату срыва переговоров ответчиком 12.08.16 г., а также с даты срыва переговоров - 12.08.16 г. по дату сдачи складов в аренду третьим лицам - 01.10.16 г.

При этом, суд первой инстанции верно посчитал, что период времени в полтора месяца с момента срыва переговоров ответчиком - 12.08.16 г. по 01.10.16 г., является разумным сроком для принятия истцом мер по поиску новых арендаторов на свободные площади складского помещения в целях уменьшения возникших у него убытков.

Размер подлежащих возмещению убытков суд первой инстанции признал установленным с разумной степенью достоверности, с учетом всех обстоятельств дела исходя из принципов справедливости и соразмерности ответственности допущенному нарушению обязательства.

Не согласившись с данным судебным актов, ответчик обратился в Десятый арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой.

В обоснование жалобы ответчик ссылался на незаконность решения суда первой инстанции, вынесенным с неправильным определением фактических обстоятельств по делу и неверным толкованием норм материального права. Указал, что ответчик является добросовестным участником переговоров, которые были прерваны ООО "Ашан" по объективным обстоятельствам ввиду отсутствия подтверждения сделки со стороны наблюдательного совета Ашан Групп и непредставления истцом подписанного согласия на заключение договора аренды со стороны Банка в момент направления ответчику подписанной версии договора аренды (12.08.17). Прекращение переговоров не было внезапным и неоправданным, поскольку ответчик своевременно и надлежащим образом известил истца о том, что для оформления договорных отношений потребуется процедура согласования договора в наблюдательном совете Ашан Групп, а истец, действуя добросовестно и разумно, мог и должен был предвидеть вероятность незаключения договора в связи с отсутствием необходимых документов. Истец не доказал наличие убытков, их размера, а также причинно - следственную связь между возникшими у него убытками (упущенной выгодой) и действиями (бездействиями) ответчика, выраженными в прекращении ведения переговоров.

Доводы апелляционной жалобы не опровергают выводов суда, а лишь выражают несогласие с ними, в связи с чем, не могут являться основанием для отмены обжалуемого судебного акта, учитывая нижеследующее.

В соответствии с п. 1 ст. 434.1 ГК РФ если иное не предусмотрено законом или договором, граждане и юридические лица свободны в проведении переговоров о заключении договора, самостоятельно несут расходы, связанные с их проведением, и не отвечают за то, что соглашение не достигнуто.

Пунктом 2 ст. 434.1 ГК РФ установлено, что при вступлении в переговоры о заключении договора, в ходе их проведения и по их завершении стороны обязаны действовать добросовестно, в частности не допускать вступление в переговоры о заключении договора или их продолжение при заведомом отсутствии намерения достичь соглашения с другой стороной.

Недобросовестными действиями при проведении переговоров предполагаются:

1) предоставление стороне неполной или недостоверной информации, в том числе умолчание об обстоятельствах, которые в силу характера договора должны быть доведены до сведения другой стороны;

2) внезапное и неоправданное прекращение переговоров о заключении договора при таких обстоятельствах, при которых другая сторона переговоров не могла разумно этого ожидать.

Пунктом 19 постановления Пленума ВС РФ от 24.03.16 г. N 7 "О применении судами некоторых положений ГК РФ об ответственности за нарушение обязательств" (далее - Постановления Пленума ВС РФ от 24.03.16 г. N 7) разъяснено, что к отношениям, связанным с причинением вреда недобросовестным поведением при проведении переговоров, применяются нормы главы 59 ГК РФ с исключениями, установленными статьей 434.1 ГК РФ. Например, юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный недобросовестным поведением его работника при проведении переговоров (статья 1068 ГК РФ).

Предполагается, что каждая из сторон переговоров действует добросовестно и само по себе прекращение переговоров без указания мотивов отказа не свидетельствует о недобросовестности соответствующей стороны.

Вместе с тем недобросовестность действий ответчика предполагается, если имеются обстоятельства, предусмотренные подпунктами 1 и 2 пункта 2 статьи 434.1 ГК РФ. В этих случаях ответчик должен доказать добросовестность своих действий.

Таким образом, судом первой инстанции пришел к выводу, что положение подп. 2 п. 2 ст. 434.1 ГК РФ по смыслу которой, истец должен доказать, что внезапное и неоправданное прекращение переговоров о заключении договора ответчиком произошло при таких обстоятельствах, при которых истец не мог разумно этого ожидать. Такое поведение ответчика презюмируется недобросовестным, то есть противоправным, нарушающим защищаемое законом особое состояние доверия добросовестного контрагента к благополучному завершению переговоров, образовавшееся от поведения другой стороны переговоров, позиционирующей себя в глазах своего контрагента, как имеющий твердые намерения вступить с ним в договорные отношения.

Следовательно, мотивы недобросовестного срыва ответчиком переговоров правового значения не имеют.

Как указывалось ранее, в период с 22.01.16 г. по 12.08.16 г. ответчик находился в процессе согласования и заключения с истцом договора аренды склада.

В ходе переговоров были согласованы все существенные условия договора аренды, а сам проект договора был передан для подписания истцу в окончательной редакции со стороны ООО "Ашан" 11.08.16 г., что подтверждается письмом от 11.08.16 г. (Т. 2, л.д. 158).

Договор аренды подписан истцом в согласованную ответчиком дату - 12.08.16 г. и передан ответчику для подписания с его стороны (Т. 2, л.д. 158, 159).

По получении подписанных со стороны истца договоров аренды с целью их подписания со своей стороны, что имело место 12.08.16 г., ответчик прервал деловой контакт с истцом.

При таких обстоятельствах, срыв переговоров подорвал сформированные предшествующим поведением ответчика разумные ожидания истца в благоприятном их завершении уже на финальной стадии, в связи с чем, суд апелляционной инстанции признает законным и обоснованным вывод суда первой инстанции о том, что истцом доказан факт внезапного и неоправданного прекращения переговоров ответчиком о заключении договора при таких обстоятельствах, при которых другая сторона переговоров (истец) не могла разумно этого ожидать.

Доводы заявителя апелляционной жалобы о том, что срыв переговоров не был для истца внезапным и неоправданным из - за отсутствия подтверждения сделки со стороны наблюдательного совета Ашан Групп, является необоснованными.

В нарушение ст. 65 АПК РФ ответчик не представил доказательств, что он надлежащим образом извещал истца о необходимости соблюдения процедуры по согласованию сделки с наблюдательным советом Ашан Групп.

Ссылка ответчика на то, что такое извещение содержалось в его письме о заинтересованности от 21.01.16 г. и Уставе ООО "Ашан" отклоняется судом апелляционной инстанции как необоснованное (Т. 1 л.д. 15-21, Т. 6л.д. 23-35).

Так, ответчик выступил инициатором переговоров, которые начал с письма о заинтересованности от 21.01.16 г. из которого следует, что наблюдательным советом Ашан Групп должны быть утверждены содержащиеся в письме условия проведения переговоров, а не заключаемая по итогам таких переговоров сделка с истцом.

Письмом ответчика от 10 июня 2016 г., с учетом вносимых в проект договора аренды изменений, истцу было выслано измененное письмо о заинтересованности от 14.06.16 г. в котором отсутствует упоминание о наблюдательном совете Ашан Групп, а также о необходимости согласования с ним каких - либо условий переговоров, сделок (Т. 1 л.д.103-108).

Письмом от 14 июня 2016 г. ответчик заверил истца в том, что принципиальное одобрение директора по логистике Жака Форненго по вышеуказанному письму о заинтересованности получено (Т.1, л.д. 98, 99).

На судебном заседании 14.06.17 г. и в письменных пояснениях от 10.07.17 г.ответчик подтвердил, что в течение полугода (с 21.01.16 г. по 12.08.16 г.) переговоры об аренде склада проходили на условиях переговоров, утвержденных наблюдательным советом Ашан Групп(Т. 7).

При этом, указывая на неполучение одобрения сделки от наблюдательного совета Ашан Групп, ответчик не представил протокол об отказе в одобрении сделки со стороны наблюдательного совета Ашан Групп, а также доказательств наличия такого органа управления как наблюдательный совет Ашан Групп, о его статусе в корпоративной структуре органов управления ответчика, а также о наделении его полномочиямипо согласованию сделок, заключаемых по итогам проводимых ответчиком переговоров.

В Уставе ООО "Ашан" такой орган управления как наблюдательный совет Ашан Групп отсутствует.

Учитывая наличие противоречий в правовой позиции ответчика по вопросу об органе управления к компетенции которого мог относится вопрос одобрения сделки, также подлежит отклоняю довод ответчика о том, что такое одобрение ему необходимо было получить не у наблюдательного совета Ашан Групп, а у наблюдательного совета ООО "Ашан" в соответствии с подп. "ж" пункта 10.42 Устава ООО "Ашан", что отражено ответчиком в представленной суду апелляционной инстанции от 14.08.17. г. сводной таблице договоров истца и ответчика.

В нарушение ст. 65 АПК РФ ответчик не представил доказательств того, что он надлежащим образом извещал истца о необходимости соблюдения процедуры по согласованию сделки с наблюдательным советом ООО "Ашан". Устав ООО "Ашан" не направлялся истцу в период переговоров и был представлен ответчиком только в суд первой инстанции.

В материалы дела не представлен и протокол отказа в одобрении сделки со стороны наблюдательного совета ООО "Ашан".

Кроме того, из материалов дела следует, что арендатором подлежащей заключению по итогам проводимых переговоров сделки должно было выступить не ООО "Ашан", а указанное им дочернее общество ООО "АШАН ФЛАЙ - Импорт" (Т. 2л.д. 153).

В связи с этим, ответчик письмом от 01.08.16 г. выслал истцу Устав ООО "АШАН ФЛАЙ - Импорт" утв. решением Единственного учредителя ООО "Ашан" от 01.04.14 г., изменения к нему, свидетельства о гос. регистрации и постановке на налоговый учет (Т. 2, л.д. 153).

Ввиду особенности взаимоотношений основного и дочернего общества, ООО "Ашан", как Единственный учредитель ООО "АШАН ФЛАЙ - Импорт", имея фактическую возможность определять его действия и давать ему указания, действовал на переговорах с истцом в своем экономическом интересе и от своего имени, что указывалось им в том числе и в письмах о заинтересованности от 21.01.16 г. и 14.06.16 г. (Т. 1 л.д. 15-21; л.д.103-108).

Согласно пунктам 1-4 ст. 46 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" в ред. по состоянию на 12.08.16 г., принятие решения об одобрении крупной сделки относится к компетенции соответствующего органа управления того общества, которое фактически заключает сделку.

Следовательно, в силу пунктов 1-4 ст. 46 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" наблюдательный советООО "Ашан" не наделен компетенцией по одобрению сделок, подлежащих заключению истцом по итогам проведенных ответчиком переговоров с указанным им дочерним обществом - ООО "АШАН ФЛАЙ - Импорт".

В Уставе ООО "АШАН ФЛАЙ - Импорт" отсутствует такой орган управления как совет директоров (наблюдательный совет), а также отсутствуют ограничения в полномочиях генерального директора на заключение сделок.

В данном случае, ответчик не представил доказательство того, что подлежащая заключению сделка являлась для названного общества крупной, о чем знал или должен был знать истец, в связи с чем суд апелляционной инстанции приходит к выводу, что корпоративного одобрения на их заключение не требовалось.

Также, в пункте 10.4 Устава ООО "АШАН ФЛАЙ - Импорт" указано, что высшим органом управления Общества является Общее собрание участников. При наличии Единственного участника он принимает все решения, входящие в компетенцию Общего собрания участников, единолично.

При таких обстоятельствах, указание ответчиком, как Единственным участником его дочернего общества на то, что ООО "АШАН ФЛАЙ - Импорт", по итогам проведенных ответчиком переговоров с истцом выступит его контрагентом по сделке, предполагало наличие со стороны ответчика одобрения на эту сделку, если на ее заключение требовалось корпоративное одобрение.

Ответчик не представил протокол об отказе в одобрении сделки со стороны ООО "Ашан", как Единственного участника ООО "АШАН ФЛАЙ - Импорт".

Доводы ответчика о неполучении им корпоративного одобрения сделки в связи с непредставлением истцом ответчику 12.08.16 г., вместе с подписанной версией договора аренды, подписанного согласия на заключение сделки со стороны банка, подлежат отклонению.

Так, материалами дела подтверждено, что согласие банка - залогодержателя на заключение договора аренды, выдается ПАО "Промсвязьбанк" на основании согласованного проекта договора аренды, который является неотъемлемой частью такого согласия и сшивается с ним.

В целях выдачи согласия банка, ответчик составлял с истцом и с банком протокол разногласий по договору аренды, в том числе сообщал истцу о возможности согласования условий договора аренды во время ожидания ответов от банка (письма от 14.07.16 г., от 20.07.16 г.) (Т. 2, л.д. 140-145; 147).

При таких обстоятельствах, суд апелляционной инстанции приходит к выводу, что ответчик знал о наличии принципиального согласия на эту сделку со стороны банка, а также осознавал, что само оформление текста такого согласия как правило, может занять у банка много времени, на что ответчик обращал внимание истца в своем письме от 27.07.16 г. (Т. 2, л.д. 151).

Однако, в результате допущенных ответчиком ошибок в наименовании его аффилированного лица, от имени которого подлежал заключению договор аренды, изменения уполномоченного на его подписание сотрудника и внесения дополнительных правок в договор, он был представлен в адрес истца в окончательной редакции лишь 11 августа 2016 г., что подтверждается письмами от 29.07.16 г., 01.08.16 г., 04.08.16 г., 09.08.16 г. и 11.08.16 г. (Т. 2, л.д. 152-153, 155-156, 158).

Таким образом, только с момента представления ответчиком 11 августа 2016 г. проекта договора аренды в окончательной редакции, начал исполняться заключительный этап переговоров на стадии оформления письменного согласия банка на сделку.

Данное письменное согласие, с учетом необходимого времени для соблюдения всех внутренних банковских процедур и визирований, подлежало выдаче в разумный срок, что ответчик осознавал.

В противном случае, при факте отказа банка в выдаче письменного согласия и, соответственно, наличия высоких правовых рисков в оспаривании этой сделки, ответчик не согласовал бы дату его подписания с истцом на 12 августа 2016 года, то есть на следующий день после предоставления им проекта договора аренды в окончательном виде - 11 августа 2016 года.

Следовательно, ответчик осознавал, что письменное согласие банка, по независящим от истца обстоятельствам, объективно не может быть оформлено за 1 день со дня получения проекта договора аренды в окончательной редакции к согласованной им дате подписания договора с истцом - к 12 августа 2016 г.

При этом, из письменных пояснений ответчика от 10.07.17 г. следует, что в отсутствие данных об отказе банка в выдаче согласия на сделку, ответчик, не дожидаясь оформления этого согласия, получив от истца подписанный проект договора аренды 12.08.16 г. отправил его на одобрение наблюдательного совета Ашан Групп и получил от него отказ из-за отсутствия письменного согласия банка.

Ответчик не представил доказательств того, что он уведомлял истца о направлении проекта договора на одобрение наблюдательного совета Ашан Групп, а также о получении от него отказа в одобрении сделки.

В данном случае, суд апелляционной инстанции отмечает, что такое противоречивое поведение ответчика, игнорирующего факт готовящегося банком письменного согласия на сделку и направившего без такого согласия договор аренды на одобрение в Ашан Групп, совершены ответчиком вопреки доброй совести.

В свою очередь, истец, не осведомленный о том, что переговоры уже сорваны ответчиком, электронным письмом от 17.08.16 г. направил ему итоговую редакцию согласия банка с просьбой дать положительный ответ по содержанию изложенного в нем текста перед подписанием в банке. В этом же письме истец просил ответчика дать ответ по срокам подписания договоров с его стороны на что какого - либо ответа не поступило (Т. 2, л.д. 160).

Таким образом, суд апелляционной инстанции приходит к выводу, что ответчик, внезапно прекративший деловой контакт с истцом с 12.08.16 г., уклонился и от согласования итоговой редакции согласия банка на сделку, которое выдано банком 24.08.16 г.и при наличии у ответчика интереса в продолжении переговоров было бы представлено истцом, в том числе в регистрирующий орган для регистрации договора аренды.

При таких обстоятельствах довод ответчика о том, что в письме о заинтересованности от 21.01.16 г. стороны заключили соглашение о ведении переговоров, в соответствии с которым прекращение переговоров со стороны ООО "Ашан" не свидетельствует о его недобросовестности, в связи с чем ответчик действовал добросовестно, отклоняется судом апелляционной инстанции.

Поскольку истцом доказан факт внезапного и неоправданного прекращения переговоров ответчиком при таких обстоятельствах, при которых другая сторона переговоров не могла разумно этого ожидать, недобросовестность действий ответчика предполагается, что установлено в подп. 2 п. 2 ст. 434.1 ГК РФ и разъяснено в п. 19 Постановления Пленума ВС РФ от 24.03.16 г. N 7.

В данном случае, ответчик добросовестности своих действий не доказал.

Пунктом 3 ст. 434.1 ГК РФ установлено, что сторона, которая ведет или прерывает переговоры о заключении договора недобросовестно, обязана возместить другой стороне причиненные этим убытки.

Убытками, подлежащими возмещению недобросовестной стороной, признаются расходы, понесенные другой стороной в связи с ведением переговоров о заключении договора, а также в связи с утратой возможности заключить договор с третьим лицом.

Суд апелляционной инстанции отклоняет довод ответчика о том, что по смыслу п. 3 ст. 434.1 ГК РФ истец вправе взыскать исключительно те виды убытков, которые прямо в ней указаны.

Так, пунктом 20 Постановления Пленума ВС РФ от 24.03.16 г. N 7 разъяснено, что в результате возмещения убытков, причиненных недобросовестным поведением при проведении переговоров, потерпевший должен быть поставлен в положение, в котором он находился бы, если бы не вступал в переговоры с недобросовестным контрагентом.

Из названных разъяснений следует и то, что перечень из перечисленных в п. 3 ст. 434.1 ГК РФ убытков является открытым и приведен Верховным Судом РФ в качестве примеров.

При этом, по смыслу п. 3 ст. 434.1 ГК РФ на лицо недобросовестно сорвавшего переговоры возлагается обязанность возместить убытки, которые понесены потерпевшим как до факта срыва переговоров - с момента установления с ним первого делового контакта (с 22.01.16 г. по 12.08.16 г.), так и после такого срыва до момента их устранения потерпевшим (с 12.08.16 г. по 01.10.16 г.).

Иное толкование п. 3 ст. 434.1 ГК РФ противоречит принципу постановки потерпевшего в положение, в котором он находился бы, если бы не вступал в переговоры с недобросовестным контрагентом.

Таким образом, суд апелляционной инстанции соглашается с выводом суда первой инстанции, что положениям п. 3 ст. 434.1 ГК РФ соответствуют заявленные истцом требования о взыскании упущенных доходов, причиненных недобросовестным поведением ответчиком, выразившихся в утрате возможности получения арендных платежей от прежних арендаторов в размере 15 665 814, 84 руб. за период с 31.03.16 г. по 01.10.16 г., которые бы были получены истцом, если бы он не вступал в переговоры с недобросовестным контрагентом.

В связи с тем, что в настоящем деле, вопреки ошибочным утверждениям ответчика, истец не требует взыскания убытков, понесенных в связи с утратой возможности заключить договор с третьим лицом, не имеют отношения к делу и подлежат отклонению доводы ответчика о непредставлении истцом доказательств наличия именно таких убытков.

Приведенная ответчиком правоприменительная практика в постановлении Девятого арбитражного апелляционного суда от 17.04.17 г. по делу N А40-180188/16 касается иных фактических обстоятельств о недопустимости взыскания по ст. 434.1 ГК РФ той упущенной выгоды (доходов), которую потерпевший получил бы по результатам заключения и исполнения договора с самим контрагентом, сорвавшим переговоры.

Истец не заявлял исковых требований о взыскании тех доходов (упущенной выгоды), которые мог бы получить от самого ответчика, если бы договор аренды с ним был заключен и надлежащим образом исполнен, то есть доходов, которые он получил бы при обычных условиях гражданского оборота, которые не подлежат взысканию по п. 3 ст. 434.1 ГК РФ.

В пункте 5 Постановления Пленума ВС РФ от 24.03.16 г. N 7 разъяснено, что по смыслу статей 15 и 393 ГК РФ, кредитор представляет доказательства, подтверждающие наличие у него убытков, а также обосновывающие с разумной степенью достоверности их размер и причинную связь между неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства должником и названным убытками. Должник вправе предъявить возражения относительно размера причиненных кредитору убытков, и представить доказательства, что кредитор мог уменьшить такие убытки, но не принял для этого разумных мер (статья 404 ГК РФ).

Истец является собственником двух складов, расположенных по адресу: Московская область, г. Балашиха, мкр-н Железнодорожный, ул. Автозаводская, д. 36. Первый склад в помещениях литера Б1 общей площадью 7 016, 1 кв.м., являющийся предметом переговоров с ответчиком (Т. 6 л.д.56). Второй склад в помещениях литера Б общей площадью 13 397, 50 кв.м.(Т.6 л.д.57).

От всех арендаторов первого склада в Литере Б 1, Истец получал арендную плату в размере 2 610 969, 14 руб. в месяц, что подтверждается:

- Ставками арендной платы по каждому арендатору, указанных в приложениях N 5.1-5.4 к Договору аренды N Ц (М)-03-16 от 30.12.15 г. (Т. 3, л.д. 1-21);

- Расчетом арендной платы за складские помещения в Литере Б1, приведенной в Таблице Занимаемых площадей до 31.03.16 г. (Т. 3, л.д. 22-25).

- Справкой ООО "Декорт" от 13.06.17 г. за подписью генерального директора и главного бухгалтера (Т. 7).

- Cправкой о полученной арендной платы по складу Литеры Б 1 и платежными поручениями арендаторов о внесение арендных платежей по первому складу в Литере Б1 за период с 01.01.16 г. по 30.03.16 г. в сумме 7 832 907,36 руб., в т.ч. НДС - 18%, внесение за этот же период времени и с 01.04.16 г. по 30.09.16 г. арендных платежей по второму складу Литеры Б, а также внесение арендных платежей по обоим складам за период с 01.10.16 г. по 13.06.2017 г.

Таким образом, материалами дела подтверждено, что на момент получения от ответчика письма о заинтересованности от 21.01.16 г. все склады в помещениях Литера Б 1 и Б были сданы в аренду третьим лицам (Т. 3, л.д. 1-21; 22-25; Т. 3, л.д. 26-144; Т. 4, л.д. 51-109).

Для целей подготовки склада в Литере Б1 к сдаче в аренду ответчику под заявленные им технические требования, истец освободил с 31.03.16 г. этот склад от прежних арендаторов ООО "ПК "Балтика", ООО "Оптимум Логистик", ООО "ДЕКО", ООО "Форт" путем подписания с ними Соглашения от 31.03.16 г. о расторжении договора аренды от 31.12.15 г. (Т.5, л.д. 1-2).

Названным арендаторам склада в Литере Б1 с 01.04.16 г. были предоставлены иные помещения в другом складе литеры Б (Т. 5, л.д. 15-26; 27-44), которые, для этих целей, по соглашениям с ООО "Декорт" от 31.03.16 г. также досрочно освободили ООО "Стартрейд", ООО "Торговый дом "УСПЕХ", ООО "Мерчандайзинг Групп" (Т. 5, л.д. 3-11).

Таким образом, апелляционный суд признает необоснованным и подлежащим отклонению довод ответчика об отсутствии убытков истца в связи с тем, что занимающие склад в помещениях Литера Б 1 арендаторы, продолжили занимать иные помещения в складе Литеры Б, принадлежащие истцу.

В данном случае, на место выбывших арендаторов из склада в Литере Б, были переведены арендаторы из склада в Литере Б1, который и был освобожден Истцом с 31.03.16 г. для целей его подготовки к сдаче в аренду ответчику под заявленные им технические требования.

После недобросовестного срыва переговоров ответчиком 12.08.16 г. истец до 01.10.16 г. предпринимал меры по уменьшению вызванных этим убытков, осуществлял поиск арендаторов на освобожденные складские помещения и заключил договор аренды с арендатором 01.10.16 г. (Т. 5, л.д. 45-52).

В результате, складские помещения Литера Б 1 общей площадью 6 515, 50 кв.м. с 31.03.16 г. были полностью освобождены от арендаторов, не приносили дохода до 01.10.16 года., который подлежит возмещению ответчиком по причине внезапного и неоправданного срыва переговоров.

Таким образом, не полученный доход истца с 01.04.16 по 01.10.16 г. составил 15 665 784 руб. 84 коп. из расчета ранее получаемой арендной платы за эти помещения в сумме 2 610 969, 14 руб. в месяц.

Суд первой инстанции счел, что размер подлежащих возмещению убытков установлен с разумной степенью достоверности, с учетом всех обстоятельств дела исходя из принципов справедливости и соразмерности ответственности допущенному нарушению.

Суд апелляционной инстанции соглашается с вышеуказанным выводом суда первой инстанции, ответчик, утверждая о необоснованно продолжительном сроке на заключение истцом нового договора аренды в 1,5 месяца (с 12.08.16 по 01.10.16 г.), не привел никаких обоснований и доказательств такого утверждения с учетом, в том числе затраченного истцом времени на сорванные переговоры ответчиком, проводимые в течение 7 месяцев с 21.01.16 г. по 12.08.16 г.

Также, подлежит отклонению как необоснованный и довод ответчика о том, что договор аренды с третьими лицами от 31.12.15 г. не исполнялся, поскольку в отсутствии государственной регистрации не был заключен, о наличии которого ответчику стало известно только из содержания претензии истца от 15.11.16 г. (Т. 5, л.д. 56-67).

Само по себе отсутствие государственной регистрации договора аренды от 31.12.15 г. с прежними арендаторами не свидетельствует о незаключенности данного договора между его сторонами, что разъяснено в п. 3 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 25.02.14 г. N 165 "Обзор судебной практики по спорам, связанным с признанием договоров незаключенными", п. 3 Постановления Пленума ВС РФ от 23.06.15 г. N 25 "О применении судами некоторых положений раздела 1 части первой ГК РФ".

23.02.16 г. и 03.03.16 г. ответчик осуществлял основной и дополнительный осмотр склада (Т.1, л.д. 73, 81, 84), который находился в этот момент во владении и пользовании под хранение товаров у четырех арендаторов: ООО "ПК "Балтика", ООО "Оптимум Логистик", ООО "ДЕКО", ООО "Форт" (Т.3, л.д. 1-21).

Таким образом, довод ответчика о том, что о наличии арендаторов на складе истца ответчику стало известно только из содержания досудебной претензии подлежит отклонению.

Кроме того, статья 434.1 ГК РФ устанавливает безусловную обязанность действовать добросовестно при вступлении в переговоры и в ходе их проведения, то есть не ставит соблюдение ответчиком этой обязанности в зависимость от каких - либо условий.

Таким образом, апелляционный суд соглашается с выводом суда первой инстанции о том, что подп. 2 п. 2 ст. 434.1 ГК РФ не ставит обязанность возмещения недобросовестной стороной убытков в зависимость от ее осведомленности о неполученных доходах потерпевшего в связи с утратой возможности заключить договор с третьим лицом или утратой уже имеющегося клиента.

В пункте 5 Постановления Пленума ВС РФ от 24.03.16 г. N 7 разъяснено, при установлении причинной связи между нарушением обязательства и убытками необходимо учитывать, в частности, то, к каким последствиям в обычных условиях гражданского оборота могло привести подобное нарушение. Если возникновение убытков, возмещения которых требует кредитор, является обычным последствием допущенного должником нарушения обязательства, то наличие причинной связи между нарушением и доказанными кредитором убытками предполагается.

Должник, опровергающий доводы кредитора относительно причинной связи между своим поведением и убытками кредитора, не лишен возможности представить доказательства существования иной причины возникновения убытков.

Суд апелляционной инстанции соглашается с выводом суда первой инстанции о том, что истцом, с разумной степенью достоверности доказана причинная связь между недобросовестными действиями ответчика при проведении переговоров и возникшими у истца убытками.

Судом установлено, что действия Истца по освобождению территории склада от прежних арендаторов с 31.03.16 г., были неразрывно связаны с поведением ответчика, демонстрирующего по состоянию на 18-29 марта 2016 г. твердость своих намерений вступить с истцом в договорные отношения в сжатые сроки в соответствии с заявленными к складу техническими требованиями.

Учитывая указываемые ответчиком сжатые сроки для согласования договора и невозможность модернизации склада без его полного освобождения от товара иных арендаторов, истцом было принято решение о досрочном расторжении договора аренды N Ц(М)-03-2016 от 30.12.2015 г.

Истец определил, что 1-1,5 месяца (с 01.04.2016 по 15.05.2016) достаточный период времени для выполнения подготовительных работ на складе. Кроме того, в параллельном режиме производились изменения правоустанавливающих документов истца и согласовывался текст договора аренды с ответчиком.

Ответчик трижды устанавливал различные технические требования к складу и контролировал ход выполнения на нем соответствующих работ:

В первый раз письмом ответчика от 11.02.16 г. истцу были направлены исчерпывающие технические условия, в соответствии с которыми должны быть подготовлены помещения склада и получены документы, в том числе предъявлены требования:

- отгородить от основного склада площадью 6 130, 7 кв.м. все вспомогательные помещения сеткой рабицей;

- переместить стеллажи по хранению продукции на расстояние не менее 1 метра от трубопроводов;

Этим письмом ответчик демонстрирует истцу свою готовность к оперативному подписанию договоров и обращает внимание на необходимость заблаговременного получения для этого всех документов (Т. 1, л.д. 22-25).

В последующем, ответчик ориентирует истца к подписанию договора аренды на первой неделе марта 2016 г. представив долгосрочный договор аренды, что следует из письма Ответчика от 19.02.16 г. (Т.1 л.д. 26-72).

Письмом от 25.02.16 г. ответчик и истец согласовали даты подписания договора аренды до 15 марта 2016 г. и его гос.регистрации до 31.03.16 г. (Т. 1, л.д. 75-76).

Во второй раз, по результатам осмотра склада сотрудниками ООО "Ашан",были сформулированы измененные требования к складу в части доработки стеллажей (ответчик потребовал полностью убрать стеллажи с боковых аллей и нескольких центральных аллей, где расположены вентиляционные шахты - системы отопления), что следует из писем ответчика от 03.03.16 г. и от 14.03.16 г. (Т. 1, л.д. 81, 84).

18 марта 2016 г. ответчик уверил истца, что согласование условий договора аренды не займет много времени (Т. 6, л.д. 58), а 29 марта 2016 г.истцу представлен на согласование исправленный проект договора аренды с внесенными комментариями директора по логистики ООО "Ашан" Жака Форненго(Т. 1, л.д. 85).

Соответственно, для целей подготовки складских помещений в Литере Б1 к сдаче в аренду ответчику, истец провел переговоры с имеющимися арендаторами своих складов и попросил их освободить соответствующие площади для целей предоставления складов в аренду "Ашан" (Т. 7).

31.03.16 г. помещения склада были освобождены истцом от прежних арендаторов на основании заключенного ими Соглашения о досрочном расторжении Договора аренды от 31.12.15 г. (Т. 5, л.д. 1-2).

В третий раз, в ходе технической подготовки истцом помещений склада, ответчик 18.04.16 г. вновь осуществляет изменение заявленных к ним технических требований и просит уменьшить высоту всех стеллажей до 5,5 метров. (Т. 6, л.д. 60-61).

Названные требования ответчика были выполнены истцом к 21.04.16 г., что подтверждается последующей перепиской сторон (Т. 1, л.д. 86, 87).

Таким образом, подготовительные работы на складе истца, для передачи его во владение ответчика, контролировались представителями Ашана (Т. 1 л.д. 81, 84, Том 6 л.д. 59-61).

Апелляционный суд отклоняет ссылку ответчика на пункт 1 проекта договора аренды о передаче ему помещений в течение 20 дней после государственной регистрации договора как на обоснование того, что истец мог при должной осмотрительности освободить помещения от своих арендаторов после подписания договора с ответчиком, то есть когда стороны финально согласовали все условия по сделке и убедились, что у каждой стороны есть требуемые одобрения (у истца - со стороны Банка, у ответчика со стороны наблюдательного совета).

Вышеуказанный довод ответчика противоречит существу выдвинутых им же условий переговоров в письме о заинтересованности от 21.01.16 г. из которого следует, что на дату заключения договора помещение уже должно соответствовать требованиям ответчика (Т. 1, л.д. 20).

Толкование указанного условия переговоров означает, что склад подлежал приведению в соответствие с техническими требованиями ответчика до момента подписания договора.

Указанный факт подтверждается в том числе письмом от 25.02.16 г. в котором стороны подвели общий итог переговоров и установили порядок выполнения подготовительных работ на складе, их сроки, а затем даты выхода на подписание сделки (Т. 1, л.д. 75-76).

Кроме того, п. п. 3 ст. 13 ФЗ "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним" (в ред. на момент проведения переговоров), установлен предельный срок регистрации - до 10 рабочих дней.

С учетом изложенных обстоятельств, суд апелляционной инстанции приходит к выводу, что вышеуказанные короткие сроки регистрации договора аренды полностью исключают возможность за эти дни после подписания договора выполнить комплекс мероприятий по подготовке склада в аренду включая, в том числе, уведомления и согласования с арендаторами необходимости освобождения склада, подбор ими альтернативных площадей, организация их перевозки, выполнение непосредственно предъявленных к складу всех технических требований ответчика, что является очевидным для любого разумного участника оборота, в том числе и для ответчика.

Кроме того, именно с подписанием договора аренды, а не с его государственной регистрацией связан момент его заключения сторонами, что разъяснено в п. 3 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 25.02.14 г. N 165 "Обзор судебной практики по спорам, связанным с признанием договоров незаключенными", п. 3 Постановления Пленума ВС РФ от 23.06.15 г. N 25 "О применении судами некоторых положений раздела 1 части первой ГК РФ".

Доводы ответчика об отсутствии доказательств, свидетельствующих о невозможности подготовки склада под заявленные ответчиком технические требования без расторжения договоров с арендаторами, подлежат отклонению, как противоречащие вышеуказанным установленным обстоятельствам по делу.

Не опровергаются эти обстоятельства и выполняемыми истцом в сжатые сроки с 25.04.16 г. по 10.05.16 г. дополнительными работами, связанными с оснащением склада пожарным эвакуационным проходом в целях получения ответчиком лицензии на хранение алкогольной продукции (Т. 1, л.д. 88-92, 93).

В данном случае, апелляционный суд отмечает, что складские помещения в Литере Б 1, еще до вступления в переговоры с ответчиком, соответствовали всем лицензионным требованиям для хранения алкогольной продукции, что подтверждается соответствующей лицензией от 17.02.14 г. до 17.02.19 г., выданной прежнему арендатору истца (Т. 7).

С учетом изложенного, суд апелляционной инстанции соглашается с утверждением истца о том, что оснащение склада дополнительным пожарным эвакуационным проходом осуществлялось истцом исключительно для ответчика и по его требованию. Какого - либо иного самостоятельного интереса в этом у истца не имелось, что ответчиком не опровергнуто.

При таких обстоятельствах, доводы ответчика об отсутствии у него намерений выйти на подписание договора 01.04.16 г., не опровергает факт взаимосвязи действий истца по освобождению территории склада от прежних арендаторов с 31.03.16 г., с поведением ответчика, демонстрирующего по состоянию на 18-29 марта 2016 г. твердость своих намерений вступить с истцом в договорные отношения в сжатые сроки в соответствии с заявленными к складу техническими требованиями.

Довод ответчика о том, что истец не получил прибыль от сдачи в аренду склада в Литере Б1 исключительно из-за своих действий, поскольку он по собственной инициативе, на свой страх и риск расторг договоры с прежними арендаторами, не соответствует фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, подлежит отклонению как необоснованный.

Решение об освобождении склада в Литере Б 1 являлась необходимой мерой для целей его подготовки под технические требования ответчика и основывалось на доверии истца в благополучном завершении переговоров, которое было вызвано не только предшествующим, но и подкреплено последующим поведением ответчика, демонстрирующим в течение всего единого переговорного процесса свои твердые намерения вступить с истцом в договорные отношения.

Поскольку подп. 2 п. 2 ст. 434.1 ГК РФ предусмотрена ответственность не за незаключение контракта, а за доказанный по настоящему делу факт недобросовестного ведения переговоров, не имеет правового значения довод ответчика о том, что истец, действуя с должной степенью осмотрительности, не мог рассчитывать на подписание договора с ответчиком, как единственного возможного сценария развития событий.

Обязанность добросовестного ведения переговоров возлагается на ответчика с момента установления первого делового контакта с истцом, выражается в принципе "не навреди", а образованное от такой видимой добросовестности доверие истца, а также его усилия по достижению цели переговоров защищаются законом.

При таких обстоятельствах, взыскиваемые упущенные доходы не являются предпринимательским риском истца, а являются его убытками, находящимися в причинно - следственной связи с недобросовестным, противоречивым, и противоправным поведением ответчика.

При этом, планируемая к заключению сделка с ответчиком согласно пояснениям истца являлась для истца значительно выгоднее его договоров с прежними арендаторами, поскольку:

- согласно п. 4.1.1 проекта договора аренды с Ашан, ежемесячная арендная плата составляла 3 992 158, 33 руб. в месяц без НДС и 4 710 746, 83 руб. в месяц с НДС (Т. 2, л.д. 16), а ежемесячная арендная плата от прежних арендаторов Истца в складе Литера Б 1 составляла 2 610 969, 14 руб. в месяц;

- заключение договора аренды с таким крупным (якорным) контрагентом как Ашан, представленной во многих странах мира, представляется намного предпочтительнее в долгосрочной перспективе, чем сотрудничество с рядом мелких арендаторов.

При этом, подготовка склада в Литере Б1 для сдачи в аренду ответчику в соответствии с его техническими требованиями касающимися, в том числе и ликвидации соответствующих стеллажей для хранения товаров, являлось объективно невозможным без устранения из него товаров прежних арендаторов, что и явилось причиной досрочного расторжения договоров аренды.

Совокупность вышеуказанных обстоятельств с разумной степенью достоверности подтверждает отсутствие какой - либо иной причины для расторжения истцом договоров аренды с прежними арендаторами, помимо необходимости подготовки склада в Литере Б1 для целей сдачи в аренду ответчику.

Сам ответчик, в порядке, предусмотренном п. 20 Постановления Пленума ВС РФ от 24.03.16 г. N 7, не привел какого - либо разумного обоснования иных причин досрочного расторжения истцом договоров аренды с прежними арендаторами, а также доказательств их наличия.

При таких обстоятельствах, суд апелляционной инстанции считает, что представленные истцом письма арендаторов о досрочном расторжении договоров аренды по причине подготовки склада под сдачу в аренду ответчику, в соответствии со ст. 71 АПК РФ являются относимыми, допустимыми и достоверными доказательствами, поскольку находятся во взаимосвязи с иными доказательствами по делу в их совокупности и им не противоречат (Т. 7).

С учетом изложенного, подлежит отклонению как необоснованный довод ответчика о том, что контрагенты истца, предоставившие вышеуказанные письма, являются заинтересованными лицами, а сами письма не относимыми и недопустимыми доказательствами.

Суд апелляционной инстанции отклоняет и довод ответчика о том, что кадастровые паспорта были получены истцом только 03.08.16 г. и до их получения у него не были готовы правоустанавливающие документы для целей регистрации договора аренды с ответчиком.

Судом установлено, что в связи с переименованием адреса местонахождения истца (присоединения города Железнодорожный к городу Балашиха), возникла необходимость внесения изменений в правоустанавливающие документы истца, о чем ответчик был уведомлен истцом письмом от 01.03.16 г. (Т. 1, л.д. 80).

При этом, до завершения на складе всех подготовительных работ (10 мая 2016 г.) истец к 06 мая 2016 г. внес все необходимые изменения в свои правоустанавливающие документы на склад, необходимые для заключения и государственной регистрации договора аренды с ответчиком.

Письмом от 14.04.16 г. истец уведомил ответчика, что изменения в государственный кадастр недвижимости внесены и предоставил кадастровую выписку от 05.04.16 г.

Письмом от 26 апреля 2016 г. истец сообщил ответчику о получении нового свидетельства от 25.04.16 г. о праве собственности на складской комплекс Литеры Б1 и направил его ответчику (Т. 1, л.д. 94-95).

Письмом от 06.05.16 г. истец уведомил ответчика о получении технического паспорта и направил его ответчику (Т. 7).

При этом, довод ответчика о том, что истец до 03.08.16 г. не имел кадастрового паспорта на подлежащие сдачи в аренду нежилые помещения является необоснованным, поскольку новый кадастровый паспорт уже был помещен в соответствующее дело правоустанавливающих документов, на основании которого ему выдано новое свидетельство о праве собственности от 25.04.16 г. (Т. 1, л.д. 94-95).

С учетом этого, в силу прямого указания п. 10 ст. 33 ФЗ "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним" (в ред. на момент проведения переговоров) предоставление кадастрового паспорта для государственной регистрации договора аренды не требовалось.

Суд апелляционной инстанции отклоняет довод ответчика о том, что разночтения в кадастровой выписке от 05.04.16 г. этажей 01 и 1 в складе Литеры Б1 по сравнению со Свидетельством о праве собственности и техническим паспортом, где указан этаж 1 является препятствием для заключения договора аренды.

Несмотря на вышеуказанные разночтения, не существовало отличий между техническими характеристиками помещений указанных в кадастровой выписке с одной стороны и в свидетельстве о праве собственности и техническом паспорте -с другой, то есть имело место тождество этих объектов недвижимости, что исключало в принципе вопрос по идентификации предмета договора аренды.

При таких обстоятельствах, суд апелляционной инстанции приходит к выводу, что предъявленные ответчиком письмами от 04-05 июля 2016 г. дополнительные требования по исправлению в кадастровой выписке от 06.04.16 г. номера этажа нахождения складских помещений с 01 на 1, а также получения кадастровых паспортов на каждое, отдельное помещение в здании склада, не имели никакого юридического значения для регистрации договора аренды (Т. 2, л.д. 1-2).

Однако, несмотря на эти необоснованные требования ответчика, они были исполнены истцом, который получил новые кадастровые паспорта 03.08.16 г. (Т. 2, л.д. 154).

Вышеуказанные доказательства опровергают необоснованный довод ответчика, что кадастровые паспорта были получены истцом только 03.08.16 г. и до их получения у истца не были готовы правоустанавливающие документы для целей регистрации договора аренды.

С 16 мая 2016 г. вплоть до момента срыва переговоров ответчиком - 12 августа 2016 г., сроки согласования договора аренды неоднократно переносились по инициативе самого ответчика, в зависимости от которых, соответственно, объективно сдвигались и сроки оформления принципиально заранее полученного согласия банка на сделку, а также письменного одобрения условий сделки самим истцом.

Письмом от 16 мая 2016 г. истец торопил ответчика уточнить сроки готовности договора для подписания (Т. 6, л.д. 62).

Ответчик, письмом от 03.06.16 г. извиняется за задержку согласования договора и одновременно предоставляет график его подписания в июне 2016 г. (Т. 6, л.д. 63, 64) который вновь был сдвинут ответчиком по причине периода отпусков, а затем неоднократно переносился ответчиком до момента срыва переговоров 12.08.16 г., что подтверждается письмами ответчика от 10.06.16 г., 25.07.16, 29.07.16 г., 04.08.16 г., 09.08.16 г., 10.08.16 г. и 11.08.16 г. (Т. 1 л.д. 100; Т. 2 л.д. 149, л.д. 152; л.д. 155-159).

Таким образом, суд апелляционной инстанции приходит к выводу, что истец, как добросовестный участник переговоров, в соответствии с достигнутыми с ответчиком договоренностями, в сжатые сроки - до 10 мая 2016 года выполнил все зависящие от него подготовительные мероприятия для предоставления склада в аренду ответчику.

Поскольку оставшиеся вопросы по соблюдению формальностей в подготовке Банком письменного согласия на сделку, как и одобрения данной сделки истцом, были связаны исключительно с действиями самого ответчика, затягивающего с 16 мая 2016 года процедуру согласования договоров аренды, а затем и вовсе сорвавшего переговоры с 12.06.16 г., именно на ответчика законом возлагается ответственность за убытки, причиненные таким недобросовестным ведением переговоров, в связи с чем, суд первой инстанции обоснованно удовлетворил заявленные требования.

Доводы апелляционной жалобы не содержат фактов, которые не были бы проверены и не учтены судом первой инстанции при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта по существу, влияли на обоснованность и законность решения, либо опровергали выводы суда первой инстанции, в связи с чем, признаются судом апелляционной инстанции несостоятельными и не могут служить основанием для отмены решения Арбитражного суда Московской области.

Оценив все имеющиеся доказательства по делу, апелляционный суд полагает, что обжалуемый судебный акт соответствует нормам материального права, а содержащиеся в нем выводы - установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам.

Учитывая изложенное выше, апелляционная жалоба не подлежит удовлетворению, так как доводы, изложенные в ней не подтверждаются материалами дела.

Руководствуясь статьями 266 - 268, пунктом 1 статьи 269, статьей 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда Московской области от 04.04.2017 года по делу N А41-90214/16 оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Постановление арбитражного суда апелляционной инстанции может быть обжаловано в порядке кассационного производства в срок, не превышающий двух месяцев со дня вступления в законную силу.

Председательствующий

Н.В. Марченкова

Судьи

Н.В. Диаковская П.А. Иевлев