Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 31 января 2018 г. N 09АП-68825/17

г. Москва

31 января 2018 г.

Дело N А40-159949/17

Резолютивная часть постановления объявлена 25 января 2018 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 31 января 2018 года.

Девятый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Суминой О.С.,

судей:	Марковой Т.Т., Лепихина Д.Е.,
при ведении протокола	секретарем судебного заседания Бабажановым Н.Н.,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу МАДИ

на решение Арбитражного суда г. Москвы от 08.11.2017 по делу N А40-159949/17, принятое судьей Сизовой О.В.

по заявлению МАДИ

к ФАС Управление по Москве

третье лицо - ООО ТК "Автодрайв"

о признании незаконным решения

при участии:

от заявителя:	не явился, извещен;
от заинтересованного лица:	Дмитриев П.Б. по дов. от 26.12.2017;
от третьего лица:	Бобков В.Г. по дов. от 20.06.2017;

УСТАНОВИЛ:

Московская административная дорожная инспекция (МАДИ) обратилось в Арбитражный суд города Москвы к УФАС по г. Москве с требованием о признании незаконным решения от 07.07.2017 г. по делу N 2-19-7443/77-17 о не включение в реестр недобросовестных поставщиков, обязании включить в реестр недобросовестных поставщиков ООО ТК "Автодрайв".

Решением Арбитражного суда г. Москвы от 08.11.2017 в удовлетворении заявления отказано.

Заявитель, не согласившись с принятым решением, обратился с апелляционной жалобой, в которой просит решение суда отменить и принять по делу новый судебный акт об удовлетворении заявления, по мотивам, изложенным в жалобе.

Представители заинтересованного лица, третьего лица в судебном заседании поддержали свои доводы и возражения, полагаю оспариваемый судебный акт законным и обоснованным, а апелляционную жалобу не подлежащей удовлетворению.

Представитель заявителя в судебное заседание не явился, дело рассмотрено в порядке, предусмотренном ст. ст. 121, 123, 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Законность и обоснованность принятого решения проверены судом апелляционной инстанции в порядке, предусмотренном ст. ст. 266, 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Как следует из материалов дела, по результатам проведенного Департаментом города Москвы по конкурентной политике электронного аукциона (реестровый номер закупки 0173200001416001409) между Инспекцией и ООО "Транспортная компания "Автодрайв" (далее - общество) был заключен государственный контракт N ОУЗ/174 от 30.01.2017 на оказание услуг по аренде легковых автомобилей (далее - Контракт).

В силу п. 3.1 названного Контракта услуги по нему подлежат оказанию в период с 01.01.2017 (но не ранее даты заключения Контракта) по 31.12.2017. При этом, исполнитель вправе досрочно оказать услуги по согласованию с заказчиком (п. 3.2 Контракта).

Вместе с тем, заказчиком 05.06.2017 принято решение об отказе от исполнения Контракта в одностороннем порядке, о чем составлено соответствующее уведомление (исх. N 78-09-16306/17/09), мотивированное ненадлежащим исполнением упомянутым обществом своих обязательств по Контракту.

Впоследствии все полученные в ходе исполнения этого Контракта документы и сведения были направлены Инспекцией в Московское УФАС России для решения вопроса о необходимости включения сведений об обществе в реестр недобросовестных поставщиков.

Оспариваемым решением антимонопольный орган отказал заявителю во включении таких сведений в упомянутый реестр, поскольку счел действия общества в ходе исполнения Контракта добросовестными и направленными на его выполнение, что исключает возможность применения к обществу мер публично правовой ответственности.

Отказывая заявителю в удовлетворении заявленных требований, суд первой инстанции правомерно принял во внимание следующие обстоятельства.

В соответствии со ст. 198 АПК РФ, граждане, организации и иные лица вправе обратиться в арбитражный суд с заявлением о признании недействительными ненормативных правовых актов, незаконными решений и действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления, иных органов, должностных лиц, если полагают, что оспариваемый ненормативный правовой акт, решение и действие (бездействие) не соответствуют закону или иному нормативному правовому акту и нарушают их права и законные интересы в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, незаконно возлагают на них какие-либо обязанности, создают иные препятствия для осуществления предпринимательской и иной экономической деятельности.

Таким образом, процессуальный закон устанавливает наличие одновременно двух обстоятельств, а именно, не соответствие оспариваемого акта закону или иному нормативному правовому акту и нарушение оспариваемым актом прав и законных интересов организаций в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, для признания недействительными ненормативных правовых актов, незаконными решений и действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления, иных органов, должностных лиц.

Согласно ст. 13 ГК РФ ненормативный акт, не соответствующий закону или иным правовым актам и нарушающий гражданские права и охраняемые законом интересы гражданина, может быть признан судом недействительным.

Согласно п. 1 Постановления Пленума ВС РФ от 01.07.1996 г. N 6 и Пленума ВАС РФ N 8 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" если суд установит, что оспариваемый акт не соответствует закону или иным правовым актам и ограничивает гражданские права и охраняемые законом интересы гражданина или юридического лица, то в соответствии со статьей 13 ГК он может признать такой акт недействительным.

Таким образом, из существа приведенных норм следует, что для признания недействительным обжалуемых заявителем решения УФАС России по г. Москве необходимо наличие двух обязательных условий, а именно, несоответствие их закону и наличие нарушения прав и охраняемых законом интересов юридического лица.

Согласно постановлению Правительства Российской Федерации от 20.02.2006 N 94 "О федеральном органе исполнительной власти, уполномоченном на осуществление контроля в сфере размещения заказов на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для федеральных государственных нужд" антимонопольная служба является уполномоченным федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим контроль в сфере размещения заказов на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для государственных и муниципальных нужд.

Таким образом, оспариваемое решение Московского УФАС России вынесено в пределах предоставленных полномочий.

Из материалов дела следует, что по результатам проведенного Инспекцией электронного аукциона между ним и обществом был заключен Контракт, согласно п. 1.1 которого исполнитель обязуется по заданию заказчика оказать услуги по аренде легковых автомобилей с водителем в объеме, установленном в Техническом задании (приложение N 1 к Контракту, являющееся его неотъемлемой частью), а заказчик обязуется принять результат оказанных услуг и оплатить его в порядке и на условиях, предусмотренных Контрактом.

Согласно ч. 8 ст. 95 Федерального закона от 05.04.2013 N 44-ФЗ "О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд" (далее - Закон о контрактной системе закупок) расторжение контракта допускается по соглашению сторон, по решению суда, в случае одностороннего отказа стороны контракта от исполнения контракта в соответствии с гражданским законодательством.

В соответствии с ч. 9 названной статьи закона заказчик вправе принять решение об одностороннем отказе от исполнения контракта по основаниям, предусмотренным Гражданским кодексом Российской Федерации (далее - ГК РФ) для одностороннего отказа от исполнения отдельных видов обязательств, при условии, если это было предусмотрено контрактом.

В настоящем случае, как усматривается из материалов дела, предметом контракта являлось возмездное оказание услуг.

В свою очередь, возможность расторжения договора возмездного оказания услуг в одностороннем порядке предусмотрена ст. 782 ГК РФ, в силу ч. 1 которой заказчик вправе отказаться от исполнения договора возмездного оказания услуг при условии оплаты исполнителю фактически понесенных им расходов.

Согласно ч. 2 ст. 104 Закона о контрактной системе закупок в реестр недобросовестных поставщиков включается информация об участниках закупок, уклонившихся от заключения контрактов, а также о поставщиках (подрядчиках, исполнителях), с которыми контракты расторгнуты по решению суда или в случае одностороннего отказа заказчика от исполнения контракта в связи с существенным нарушением ими условий контрактов.

В свою очередь, в силу абз. 4 п. 2 ст. 450 ГК РФ существенным признается нарушение договора одной из сторон, которое влечет для другой стороны такой ущерб, что она в значительной степени лишается того, на что была вправе рассчитывать при заключении договора.

Таким образом, из совокупного толкования ч.ч. 8, 9 ст. 95 Закона о контрактной системе закупок, ст. ст. 450, 782 ГК РФ следует, что основанием для одностороннего расторжения государственного контракта на возмездное оказание услуг является существенное нарушение одной из сторон своих обязательств по этому контракту в случае, если возможность такого расторжения была предусмотрена государственным контрактом и заказчиком возмещены исполнителю фактически понесенные им расходы.

Вместе с тем, положениями ст. 8 Контракта предусмотрена возможность одностороннего отказа от его исполнения по инициативе заказчика в следующих случаях: оказание услуг ненадлежащего качества, если недостатки не могут быть устранены в приемлемый для заказчика срок (п. 8.1.1.1 Контракта); неоднократное (от двух и более раз) нарушение сроков и объемов оказания услуг, предусмотренных Контрактом, включая график оказания услуг (п. 8.1.1.2 Контракта); исполнитель не приступает к исполнению Контракта в срок, установленный им, или нарушает график оказания услуг, предусмотренный Контрактом, или оказывает услуги так, что окончание их оказания к сроку, предусмотренному Контрактом, становится явно невозможным, либо в ходе оказания услуг стало очевидно, что они не будут оказаны надлежащим образом в установленный Контрактом срок (п. 8.1.1.3 Контракта); если степень отступления в оказании услуг от условий исполнения Контракта или иные недостатки результата оказанных услуг в установленный заказчиком разумный срок не были устранены либо являются существенными и неустранимыми (п. 8.1.14 Контракта); в случае, если по результатам экспертизы оказанных услуг с привлечением экспертов, экспертных организаций, в заключении эксперта, экспертной организации подтверждены нарушения условий Контракта (п. 8.1.1.5 Контракта); если в ходе исполнения Контракта установлено, что исполнитель не соответствует установленным документацией о закупке требованиям к участникам данной закупки, или предоставил недостоверную информацию о своем соответствии таким требованиям, что позволило ему стать победителем по результатам проведения данной закупки (п. 8.1.1.6 Контракта).

Исходя из положений ст. 783 ГК РФ к договору возмездного оказания услуг применяются общие положения о подряде, в связи с чем, в контексте правовой позиции Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, изложенной в постановлении Президиума ВАС РФ от 08.02.2011 N 13970/10, а также в определении Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 03.11.2011 N ВАС-14427/11, условия о предмете, цене контракта, периоде выполнения работ по договору, а также содержании и объеме работ о договору относятся к существенным условиям договора возмездного оказания услуг.

Согласно п. 3.1 Контракта исполнитель оказывает услуги в соответствии с Техническим заданием, являющимся неотъемлемой частью этого Контракта (приложение N 1 к нему).

В соответствии с п. 2.6 Технического задания исполнитель обязан выполнять условия Контракта по предоставлению транспортных средств по времени - с точностью до 5 (пяти) минут; по месту - точно по адресу.

В силу п. 2.7 Технического задания транспортные средства должны предоставляться заказчику в установленное время, в чистом виде, с чистым салоном, с отсутствием запахов горюче-смазочных материалов, табачного дыма, иных неприятных запахов, с прогретым салоном в зимний период и с охлажденным - в летний, полным топливным баком, в технически исправном состоянии.

Приведенные в настоящем случае заявителем доводы о наличии у антимонопольного органа безусловной обязанности по включению сведений в реестр недобросовестных поставщиков на основании одного лишь факта принятия заказчиком решения об одностороннем отказе от исполнения Контракта подлежат отклонению на основании следующего.

В контексте ч. 2 ст. 104 Закона о контрактной системе закупок включению в реестр недобросовестных поставщиков подлежит информация, в том числе о лицах, с которыми расторгнуты государственные контракты вследствие их недобросовестного поведения в ходе их исполнения.

При этом, учитывая то обстоятельство, что реестр недобросовестных поставщиков является мерой публично-правового характера, антимонопольный орган в каждом конкретном случае обязан выяснить причины неисполнения контракта и оценить действия хозяйствующего субъекта в процессе его исполнения, что и было сделано административным органом в настоящем случае.

Следует отметить, что решение заказчика об одностороннем отказе от исполнения контракта само по себе ни к чему не обязывает антимонопольный орган, в исключительной компетенции которого находится оценка всех фактических обстоятельств дела и всех элементов поведения участника закупки в ходе исполнения контракта.

Доводы заявителя об обратном, обоснованные ссылкой на письмо ФАС России от 28.03.2014 N ИА/11604/14, подлежат отклонению на основании ч. 3 ст. 15 Конституции Российской Федерации, указа Президента Российской Федерации от 23.05.1996 N 763, взаимосвязанное толкование которых свидетельствует об отсутствии у названного документа юридической силы нормативного акта, а потому упомянутое письмо не порождает никаких прав и обязанностей и не может являться обоснованием правовой позиции по спору.

Вместе с тем, как следует из материалов дела, основанием к расторжению Инспекцией Контракта послужило ненадлежащее исполнение третьим лицом своих обязательств по Контракту, что выразилось в систематической подаче грязных транспортных средств (акты от 22.03.2017, 23.03.2017, 24.03.2017, 08.04.2017, 09.04.2017, 10.04.2017, 19.04.2017, 25.04.2017); опоздании прибытия транспортного средства в пункт назначения (акты от 24.03.2017, 11.04.2017, 20.05.2017); отказе водителей от исполнения своих обязанностей (акты 04.04.2017, 05.04.2017); подаче транспортного средства с водителем с запахом алкоголя (акт от 25.03.2017); неподаче транспортного средства в пункт назначения (акты от 11.04.2017, 14.04.2017); нарушении водителями правил дорожного движения (акты от 10.05.2017,02.06.2017).

В то же самое время, в целях соблюдения баланса частных и публичных интересов (на необходимость соблюдения которого указал Конституционный Суд Российской Федерации в постановлении от 29.03.2011 N 2-П), стабильности публичных правоотношений и общегражданских правовых принципов добросовестного осуществления и защиты гражданских прав (ч. 3 ст. 1 ГК РФ), недопустимости извлечения преимуществ из своего незаконного или недобросовестного поведения (ч. 4 ст. 1 ГК РФ), недопустимости злоупотребления правом (ч. 1 ст. 10 ГК РФ), а также в целях соблюдения принципа соразмерности допущенного нарушения применяемой мере ответственности антимонопольному органу при принятии решения о включении либо невключении сведений о хозяйствующем субъекте в реестр недобросовестных поставщиков надлежит исходить не только из самого по себе факта нарушения условий Контракта, но также из специфики такого нарушения и наличия у этого субъекта возможности устранить выявленные нарушения. При этом, только полная оценка всех перечисленных элементов в совокупности с поведением упомянутого субъекта в ходе исполнения государственного контракта позволит административному органу прийти к выводу о необходимости либо отсутствии необходимости применения мер публично-правовой ответственности.

Так, о необходимости применения мер такой ответственности может свидетельствовать неисполнение хозяйствующим субъектом своих обязательств без уважительных причин и последующий его отказ от устранения выявленных нарушений, что необоснованно лишает заказчика тех товаров, работ, услуг, на получение которых он был вправе рассчитывать при заключении Контракта. Кроме того, о необходимости применения мер публично-правовой ответственности могут также свидетельствовать систематические нарушения хозяйствующим субъектом условий Контракта при изначальной осведомленности относительно наличия у заказчика претензий к качеству исполнения Контракта и сознательном игнорировании этих претензий. Также, в пользу необходимости применения мер ответственности могут свидетельствовать и действия (бездействие) поставщика (подрядчика, исполнителя), направленные на устранение выявленных нарушений в ходе исполнения Контракта, а также само по себе наличие у названных лиц физической возможности устранить выявленные нарушения.

В свою очередь, предъявление заказчиком претензий, прямо не определенных Контрактом и проистекающих из субъективного усмотрения последнего, а также отсутствие у подрядчика либо исполнителя возможности устранить выявленные нарушения ввиду единовременности выполнения работы/оказания услуги и отсутствие последующих требований об их устранении не может являться основанием для вывода о необходимости применения к упомянутым лицам мер публично-правовой ответственности ввиду отсутствия у антимонопольного органа достаточных элементов поведения этих лиц для вывода об их заведомой недобросовестности.

Вместе с тем, в настоящем случае одним из оснований к расторжению Контракта со стороны заявителя послужила систематическая подача обществом транспортных средств, не отвечающих субъективным критериям Инспекции в части "чистоты" этих средств, поскольку Контрактом разграничения чистых и грязных транспортных средств не проведены, что ставит участника закупки в заведомо невыгодное положение и зависимое от усмотрения заказчика положение.

В судебном заседании представитель ответчика пояснил суду что, в ходе заседания комиссии антимонопольного органа представитель общества обосновывал подачу загрязненных транспортных средств сезонностью оказания услуг (март/апрель), характеризующейся ненастной погодой и возможностью загрязнения транспортного средства по пути его следования от гаража до объекта заказчика. Безусловных и убедительных доказательств обратного последним не представлено, равно как и не представлено доказательств невозможности эксплуатации поданных транспортных средств в ходе исполнения Контракта. Ссылки заявителя на причинение ущерба имиджу Инспекции путем использования грязного транспортного средства для перемещения по городу представляет собой не что иное, как попытку оправдать расторжение Контракта по очевидно надуманным основаниям и является исключительно злоупотреблением правом, не подлежащим судебной защите в контексте ч. 2 ст. 10 ГК РФ.

Кроме того, как обоснованно обратил внимание административный орган в оспариваемом решении, заявителем ни разу не были составлены акты о подаче транспортных средств в ненадлежащем состоянии в присутствии уполномоченного представителя общества, в результате чего последнее было лишено сведений о наличии у заказчика подобных претензий и, как следствие, возможности устранить такие нарушения либо минимизировать риски их возникновения.

Так, материалами дела подтверждается, что впервые о наличии у него претензий по качеству оказываемых услуг в части чистоты транспортных средств заявитель сообщил обществу в претензионном письме от 21.04.2017 (исх. N 78-09-14670), полученном третьим лицом 28.04.2017 посредством почтовой связи. При этом, после получения обществом упомянутого письма Инспекцией более не предъявлялось претензий по чистоте транспортного средства, что свидетельствует об устранении названным обществом нарушений условий Контракта в указанной части еще до принятия заявителем решения о расторжении Контракта.

Также, решение заказчика о расторжении Контракта мотивировано опозданием прибытия транспортного средства к месту назначения (4 случая), неподачей транспортных средств к месту назначения (3 случая), отказом водителей транспортных средств от исполнения своих должностных обязанностей (2 случая), появлением водителя на рабочем месте в нетрезвом состоянии (единичный случай), а также нарушение водителями правил дорожного движения в ходе исполнения Контракта (2 случая), имевшими место в период с даты заключения Контракта (30.01.2017) до даты его расторжения (05.06.2017).

В то же самое время, как отказы водителей от исполнения своих должностных обязанностей, так и появление одного из них на рабочем месте в состоянии алкогольного опьянения не имеют под собой документального подтверждения, а наличие иных нарушений условий Контракта может являться основанием для вывода о нарушении обществом таких условий с последующим взысканием понесенных заказчиком убытков в судебном порядке. Вместе с тем, наличие у Инспекции такого объема неблагоприятных последствий, которых было бы достаточно для внесения сведений об этом обществе в реестр недобросовестных поставщиков, заявителем не представлено.

При этом, следует отметить, что гражданско-правовой спор в рамках исполнения Контракта и спор о необходимости применения мер публично-правовой ответственности за допущенные нарушения условий Контракта являются различными по своей правовой природе, предмету требований и объему представленных доказательств, а потому не обуславливают исход друг друга. В этой связи даже при вынесении судебного акта о законности одностороннего отказа заказчика от исполнения Контракта, взыскании денежных средств с поставщика (подрядчика, исполнителя) за нарушение условий Контракта либо об отказе во взыскании денежных средств с заказчика за выполненные работы у антимонопольного органа отсутствует обязанность по внесению сведений об участнике закупки в реестр недобросовестных поставщиков, поскольку оценка всех конкретных фактических обстоятельств дела и разрешение вопроса о необходимости применения мер публично-правовой ответственности находится в исключительной компетенции антимонопольного органа.

При этом, по смыслу ст. 2 АПК РФ судебные акты не могут подменять собой решения административных органов по вопросам, отнесенным к их компетенции, тем более в случаях, когда на эти органы законом прямо возложена обязанность соответствующих решений, поскольку это будет противоречить принципу разделения полномочий исполнительной и судебной власти, установленному ст. 10 Конституции Российской Федерации.

Исходя из правовой позиции Пленума Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в постановлении N 25 от 23.06.2015 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации. По общему правилу ч. 5 ст. 10 ГК РФ добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное (п. 1).

По смыслу приведенных разъяснений Верховного Суда Российской Федерации в целях соблюдения баланса частных и публичных интересов и недопустимости смещения вектора публично-правовой защиты исключительно в сторону государственного заказчика последнему в случае предъявления им требований о включении сведений о своем контрагенте по договору в реестр недобросовестных поставщиков надлежит максимально обеспечить этому лицу возможность исполнения своих обязательств по этому договору, и только в случае неисполнения последним этих обязательств, что подлежит четкой и недвусмысленной документальной фиксации, со стороны заказчика допустимо предъявление требований о применении к его контрагенту мер публично-правовой ответственности.

Обратное приведет не только к нарушению баланса частных и публичных интересов, но и не будет соответствовать принципам добросовестной защиты гражданских прав (ч. 3 ст. 1 ГК РФ), недопустимости извлечения преимуществ из своего незаконного или недобросовестного поведения (ч. 4 ст. 1 ГК РФ), недопустимости злоупотребления правом (ч. 1 ст. 10 ГК РФ) и презумпции добросовестности участников гражданских правоотношений (ч. 5 ст. 10 ГК РФ).

В то же самое время, оценивая действия общества до момента расторжения Контракта, антимонопольный орган пришел к обоснованному выводу о невозможности внесения сведений об этом обществе в реестр недобросовестных поставщиков ввиду отсутствия у административного органа достаточных и безусловных доказательств заведомой недобросовестности третьего лица.

В свою очередь, оценивая действия заказчика в ходе исполнения Контракта, принимая во внимание предъявление последним к своему контрагенту требований, заведомо не предусмотренных Контрактом, его упорный отказ от заблаговременного информирования общества о выявленных заявителем нарушениях условий исполнения Контракта, а также отсутствие каких-либо доказательств действительного несения Инспекцией неблагоприятных последствий таких нарушений следует согласиться с выводом административного органа об изыскании заявителем всевозможных способов расторжения Контракта под любым предлогом.

Вместе с тем, такие действия заказчика не могут обуславливать необходимость применения к его контрагенту мер публично-правовой ответственности и основанием к признанию незаконным решения уполномоченного органа не являются.

В соответствии с ч. 14 ст. 95 Закона о контрактной системе заказчик обязан отменить не вступившее в силу решение об одностороннем отказе от исполнения контракта, если в течение десятидневного срока с даты надлежащего уведомления поставщика (подрядчика, исполнителя) о принятом решении об одностороннем отказе от исполнения контракта устранено нарушение условий контракта, послужившее основанием для принятия указанного решения, а также заказчику компенсированы затраты на проведение экспертизы в соответствии с ч. 10 названной статьи закона. Данное правило не применяется в случае повторного нарушения поставщиком (подрядчиком, исполнителем) условий контракта, которые в соответствии с гражданским законодательством являются основанием для одностороннего отказа заказчика от исполнения контракта.

Телеологическое толкование приведенной нормы права позволяет сделать вывод о том, что предоставленное участнику закупки право на устранение выявленных нарушений условий исполнения Контракта должно быть реальным, что означает необходимость предоставления со стороны заказчика действительной возможности устранения таких нарушений (отсутствие препятствий к исполнению своих обязательств по Контракту, подача заявок на их исполнение и т.д.). В случае же одномоментного исполнения обязательств с нарушением условий их исполнения возможность устранения таких нарушений должна характеризоваться продолжением выполнения работ (оказания услуг) и в случае их выполнения (оказания) без нарушений, послуживших основанием к расторжению Контракта, на заказчика отнесена обязанность по отмене своего решения об одностороннем отказе. Обратное же приведет к нивелированию целей и смысла ч. 14 ст. 95 Закона о контрактной системе в сфере закупок и, как следствие, к лишению поставщика (подрядчика, исполнителя) законного права на устранение нарушений без применения мер публично-правовой ответственности.

Вместе с тем, как следует из материалов дела в настоящем случае и достоверно установлено административным органом, Инспекцией с момента расторжения Контракта в одностороннем порядке (05.06.2017) до момента фактического прекращения его действия (19.06.2017) использовались услуги третьего лица, причем без каких-либо нареканий и претензий, в том числе характера, послужившего основанием к расторжению Контракта.

При этом, заказчиком принятое им решение от 05.06.2017 не отменено со ссылкой на неустранимость выявленных нарушений.

Таким образом, выводы административного органа, изложенные в оспариваемом решении, являются правильными и представленным в дело доказательствам соответствуют.

Кроме того, заявителем, вопреки ч. 1 ст. 65 АПК РФ, не доказано, каким именно нормативным актам не соответствует оспариваемое решение и какие права и законные интересы Инспекции нарушены этим актом, поскольку оспариваемое решение не создает заявителю никаких препятствий в осуществлении им своей деятельности и не возлагает на него никаких обязанностей.

Исходя из изложенного, совокупность условий, предусмотренных ст. 198 Арбитражного процессуального кодекса РФ, необходимых для удовлетворения заявленных требований, в данном случае не установлена.

Согласно ч. 3 ст. 201 АПК РФ в случае, если арбитражный суд установит, что оспариваемый ненормативный правовой акт, решения и действия (бездействие) органов, осуществляющих публичные полномочия, должностных лиц соответствуют закону или иному нормативному правовому акту и не нарушают права и законные интересы заявителя, суд принимает решение об отказе в удовлетворении заявленного требования

При таких обстоятельствах апелляционный суд считает решение суда по настоящему делу законным и обоснованным, в связи с чем, оснований для удовлетворения апелляционной жалобы и отмены или изменения судебного акта не имеется.

Иная оценка представленных в дело доказательств и толкование норм права, изложенные подателем жалобы, не опровергают правильные выводы суда.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 266, 268, 269, 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации,

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда города Москвы от 08.11.2017 по делу N А40-159949/17 оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в течение двух месяцев со дня изготовления постановления в полном объеме в Арбитражный суд Московского округа.

Председательствующий судья

О.С. Сумина

Судьи

Т.Т. Маркова Д.Е. Лепихин