Постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 30 марта 2018 г. N 13АП-2858/18

г. Санкт-Петербург

30 марта 2018 г.

Дело N А56-42436/2016/сд3

Резолютивная часть постановления объявлена 22 марта 2018 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 30 марта 2018 года.

Тринадцатый арбитражный апелляционный суд

в составе:

председательствующего Тойвонена И.Ю.

судей Копыловой Л.С., Медведевой И.Г.

при ведении протокола судебного заседания: Потаповой А.В. (до и после перерыва)

при участии:

от Чэнь Чжигана: Мочалин А. М. по доверенности от 03.04.2017

конкурсный управляющий ООО "РОКИ МОНОЛИТ": Куликов М.В.

от ООО "ОСП Северо-Запад": Атрощенкова И.С. по доверенности от 12.03.2018

рассмотрев апелляционную жалобу 13АП-2858/2018 Чэнь Чжигана

на определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 25.12.2017 по делу N А56-42436/2016/сд3 (судья Даценко А.С.), принятое по заявлению Чэнь Чжигана о включении требования в размере 37 382 000 руб. в реестр требований кредиторов должника

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) ООО "РОКИ МОНОЛИТ"

установил:

Определением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 25.09.2016 в отношении ООО "РОКИ МОНОЛИТ" введена процедура наблюдения, временным управляющим утвержден Бровин Андрей Михайлович. Указанные сведения опубликованы в газете "Коммерсантъ" N 177 от 24.09.2016, стр. 107.

Решением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 03.02.2017 в отношении ООО "РОКИ МОНОЛИТ" открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим утвержден Куликов Михаил Владимирович. Указанные сведения опубликованы в газете "Коммерсантъ" N 26 от 11.02.2017, стр. 56.

Чэнь Чжиган обратился в Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленин- градской области с заявлением, уточненным в порядке статьи 49 АПК РФ, о включении в реестр требований кредиторов должника требования в размере 37 382 000 руб.

Уточнение Чэнь Чжиганом требования принято судом.

Конкурсный управляющий должника возражал против удовлетворения заявления по мотивам, указанным в отзыве, обратился в Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области с заявлением об оспаривании сделки должника.

В судебном заседании от 31.10.2017 протокольным определением в соответствии с положением абзаца 2 п.33 постановления Пленума ВАС РФ N 63 от 23.12.2010 названные требование кредитора и заявление конкурсного управляющего объединены в одно производство.

Определением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 25.12.2017 отказано в удовлетворении требований Чэнь Чжигана и конкурсного управляющего ООО "РОКИ МОНОЛИТ". Взыскано с ООО "РОКИ МОНОЛИТ" в доход федерального бюджета 6000 рублей госпошлины.

В апелляционной жалобе Чэнь Чжиган просил определение суда первой инстанции от 25.12.2017 отменить, ссылаясь на то, что в материалы дела представлены доказательства, подтверждающие наличие у должника задолженности перед кредитором. Податель жалобы указывает на то, что источником заемных денежных средств послужили собственные накопления заявителя и денежные средства в размере 30 000 000 руб., полученные в результате продажи недвижимого имущества, что подтверждается договором от 30.12.2014. Отмечает, что погашение кредита перед Банком было направлено на сохранение положительной кредитной истории организации на рынке Китая в целях обеспечения возможности ее кредитования в дальнейшем. Указывает на то, что искусственный кругооборот денежных средств в рамках договоров займа отсутствует. Кроме того, заявитель поясняет, что у него отсутствовала обязанность по передаче документации конкурсному управляющему, поскольку он ею не располагает, притом, что на момент введения процедуры банкротства руководителем должника являлся Рогозинский Д.А.

Заявитель возражает относительно вывода суда о том, что им была использована конструкция заемных обязательств в преддверии банкротства Общества с целью искусственного наращивания кредиторской задолженности в условиях последующего контроля за процедурой банкротства.

В отзыве на апелляционную жалобу конкурсный управляющий просит определение суда первой инстанции от 25.12.2017 в обжалуемой части оставить без изменения, считая судебный акт законным и обоснованным. Конкурсный управляющий считает, что в действиях кредитора усматриваются признаки злоупотребления правом, поскольку являясь руководителем и бенифициаром участвовавших в кредитных и обеспечительных отношениях лиц, он произвел досрочное погашение задолженности перед банком при наличии у Общества просроченной задолженности по иным обязательствам. При этом, при наличии действующего договора поручительства, кредитор использовал правовую конструкцию займа, поскольку не имел намерения действовать добросовестно. Так, в отсутствие просрочки должника банк не имел возможности потребовать исполнения обязательств от поручителя и залогодателя, а конечной целью действий кредитора являлось снятие ипотеки с заложенного имущества, принадлежавшего подконтрольному кредитору лицу, т.к. у должника имелись признаки неплатежеспособности и кредитору было известно, что должник не будет иметь возможности исполнить обязательства по кредитному договору самостоятельно. При предоставлении заинтересованным лицом доказательств, указывающих на то, что требование участника вытекает из факта его участия в обществе, признанном банкротом, на такого участника переходит бремя по опровержению соответствующего довода. В частности, судом на такое лицо может быть возложена обязанность раскрыть разумные экономические мотивы выбора конструкции займа, предоставления займа именно от аффилированного лица, предоставления финансирования на нерыночных условиях. Плохое финансовое состояние должника и невозможность самостоятельного расчета со своими контрагентами без помощи учредителя (участника) свидетельствует о корпоративном характере заемных отношений.

В судебном заседании апелляционного суда 15.03.2018 был объявлен перерыв в порядке статьи 163 АП РФ до 22.03.2018.

Информация о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы опубликована на официальном сайте Тринадцатого арбитражного апелляционного суда.

В суд апелляционной инстанции ООО "ОСП Северо-Запад" поступило заявление о процессуальном правопреемстве с Чэнь Чжиган на ООО "ОСП Северо-Запад" в размере 37 382 000 руб.

Представитель Чэнь Чжигана доводы, изложенные в апелляционной жалобе, поддержал и подтвердил заключение с ООО "ОСП Северо-Запад" договора цессии на сумму 37 382 000 руб., просил произвести процессуальное правопреемство.

Представитель ООО "ОСП Северо-Запад" подтвердил заключение с Чэнь Чжиганом договора цессии на сумму 37 382 000 руб., просил провести процессуальное правопреемство на указанную сумму и, в случае проведения правопреемства, просил определение суда первой инстанции от 25.12.2017 в обжалуемой части отменить и включить требование кредитора в размере 37 382 000 руб. в реестр требований кредиторов должника.

Конкурсный управляющий против удовлетворения апелляционной жалобы возражал. Просил судебный акт оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения, удовлетворение ходатайства о процессуальном правопреемстве оставил на усмотрение суда, проинформировав о наличии заинтересованности между цедентом и цессионарием.

Судом апелляционной инстанции в судебном заседании 22.03.2018 проведено процессуальное правопреемство на стороне кредитора, путем замены кредитора Чэнь Чжигана на ООО "ОСП Северо-Запад" в порядке статьи 48 АПК РФ, о чем вынесено отдельное определение.

Законность и обоснованность судебного акта в его обжалуемой части проверены в апелляционном порядке.

Из материалов дела следует, что в обоснование заявления о включении требования в реестр требований кредиторов должника Чэнь Чжиган ссылался на неисполненное со стороны должника обязательство по возврату заемных средств согласно договорам займа от 28.01.2015 и 26.03.2015, по условиям которым он предоставил должнику 39 400 000 рублей согласно представленных в дело копий квитанций к приходно-кассовому ордеру.

Факт реальности передачи должнику указанных средств заявитель подтверждает выпиской по счету должника, что также подтвердила допрошенная в судебном заседании суда первой инстанции свидетель Матвеева О.А.

Возражая на требование, конкурсный управляющий должника заявил о недействительности указанных договоров займа, полагая их заключенными в целях формально нарастить подконтрольную кредиторскую задолженность, то есть по основаниям, предусмотренным статьями 10 и 170 ГК РФ.

В силу пункта 6 статьи 16, статьи 100 Закона о банкротстве требования кредиторов рассматриваются арбитражным судом для проверки их обоснованности и наличия оснований для включения в реестр требований кредиторов.

Исходя из указанных норм права, арбитражному суду необходимо по существу проверить доказательства возникновения задолженности и применения мер ответственности на основе положений норм материального права.

Согласно пункту 1 статьи 4 Закона о банкротстве состав и размер денежных обязательств и обязательных платежей определяются на дату подачи в арбитражный суд заявления о признании должника банкротом.

Согласно абзацу 4 статьи 2 Закона о банкротстве под денежным обязательством понимается обязанность должника уплатить кредитору определенную денежную сумму по гражданско-правовой сделке и (или) иному предусмотренному Гражданским кодексом Российской Федерации, бюджетным законодательством Российской Федерации основанию. При наличии возражений относительно требований кредиторов арбитражный суд проверяет обоснованность требований и наличие оснований для включения указанных требований в реестр требований кредиторов.

При рассмотрении заявления о включении требования в реестр требований кредиторов арбитражный суд на основании исследования и оценки представленных доказательств устанавливает наличие правовых оснований для возникновения денежного обязательства должника, его обоснованность и размер.

Как установлено судом и следует из материалов дела, основанием для обращения Чэнь Чжигана в арбитражный суд с заявлением о включении требования в реестр требований кредиторов должника послужило наличие заемных правоотношений, возникших вследствие неисполнения должником ООО "РОКИ МОНОЛИТ" обязательств по договорам займа, заключенным между Чэнь Чжиганом и должником.

В соответствии с пунктом 1 статьи 807 ГК РФ по договору займа одна сторона (заимодавец) передает в собственность другой стороне (заемщику) деньги или другие вещи, определенные родовыми признаками, а заемщик обязуется возвратить заимодавцу такую же сумму денег (сумму займа) или равное количество других полученных им вещей того же рода и качества.

Абзацем 2 пункта 1 статьи 807 ГК РФ предусмотрено, что по своей правовой природе договор займа является реальной сделкой и считается заключенным с момента передачи денег заимодавцем заемщику. В силу пункта 2 статьи 808 ГК РФ в подтверждение договора займа и его условий может быть представлена расписка заемщика или иной документ, удостоверяющие передачу ему займодавцем определенной денежной суммы. Предметом доказывания по настоящему спору является, в частности факт предоставления Чэнь Чжиганом денежных средств, применительно к возникновению и доказыванию денежного обязательства.

В соответствии с пунктом 1 статьи 40 Закона о банкротстве к заявлению кредитора прилагаются документы, подтверждающие обязательства должника перед кредитором, а также наличие и размер задолженности по указанным обязательствам, доказательства оснований возникновения задолженности, позволяющие установить документальную обоснованность этих требований.

Из материалов дела следует, что Чэнь Чжиган в период с 25.06.2013 по 28.06.2016 являлся учредителем и генеральным директором должника, созданного 25.06.2013, что указывает на то, что данное лицо относилось к категории контролирующих должника лиц и осуществляющих его корпоративное управление в соответствии с Федеральным законом "Об обществах с ограниченной ответственностью" и статьей 19 Закона о банкротстве.

В силу абзаца восьмого статьи 2 Закона о банкротстве к числу конкурсных кредиторов не могут быть отнесены участники, предъявляющие к должнику требования из обязательств, вытекающих из факта участия.

Как указано в правовой позиции, изложенной в определении Верховного Суда РФ от 06.07.2017 N 308-ЭС17-1556(1), на которую, обоснованно, по мнению суда, ссылается конкурсный управляющий, по смыслу указанной нормы к подобного рода обязательствам относятся не только такие, существование которых прямо предусмотрено корпоративным законодательством (выплата дивидендов, действительной стоимости доли и т.д.), но также и обязательства, которые, хотя формально и имеют гражданско-правовую природу, в действительности таковыми не являются (в том числе по причине того, что их возникновение и существование было бы невозможно, если бы заимодавец не участвовал в капитале должника).

При функционировании должника в отсутствие кризисных факторов его участник как член высшего органа управления (статья 32 Федерального закона от 08.02.1998 N 14- ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью", статья 47 Федерального закона от 26.12.1995 N 208-ФЗ "Об акционерных обществах") объективно влияет на хозяйственную деятельность должника (в том числе посредством заключения с последним сделок, условия которых недоступны обычному субъекту гражданского оборота, принятия стратегических управленческих решений и т.д.). Поэтому в случае последующей неплатежеспособности (либо недостаточности имущества) должника исходя из требований добросовестности, разумности и справедливости (пункт 2 статьи 6 Гражданского кодекса Российской Федерации) на такого участника подлежит распределению риск банкротства контролируемого им лица, вызванного косвенным влиянием на неэффективное управление последним, посредством запрета в деле о несостоятельности противопоставлять свои требования требованиям иных (независимых) кредиторов.

В этой связи, как указал Верховный Суд РФ, при оценке допустимости включения основанных на договорах займа требований участников следует детально исследовать природу соответствующих отношений, сложившихся между должником и заимодавцем, а также поведение потенциального кредитора в период, предшествующий банкротству.

В частности, предоставление должнику денежных средств в форме займа (в том числе, на льготных условиях) может при определенных обстоятельствах свидетельствовать о намерении заимодавца временно компенсировать негативные результаты своего воздействия на хозяйственную деятельность должника.

В такой ситуации заем может использоваться вместо механизма увеличения уставного капитала, позволяя на случай банкротства формально нарастить подконтрольную кредиторскую задолженность с противоправной целью последующего уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов, чем нарушается обязанность действовать в интересах кредиторов и должника.

По правилам пункта 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации либо при установлении противоправной цели - по правилам об обходе закона (пункт 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, абзац 8 статьи 2 Закона о банкротстве), признав за прикрываемым требованием статус корпоративного, что является основанием для отказа во включении его в реестр.

Суд первой инстанции, как полагает апелляционный суд, обоснованно посчитал, что предоставление денежных средств в форме займа по договорам от 28.01.2015 и 26.03.2015, свидетельствует о намерении Чэнь Чжигана компенсировать негативные результаты своего воздействия на хозяйственную деятельность должника в качестве контролирующего должника лица, в том числе использовать конструкцию заемных обязательств в преддверии банкротства Общества в целях искусственного наращивания кредиторской задолженности в значительном объеме, в условиях последующего контроля за процедурой банкротства.

Как следует из материалов дела, уже 27.06.2016 было принято арбитражным судом к производству заявление должника несостоятельным (банкротом), с последующим введением в отношении должника процедуры наблюдения и конкурсного производства.

Денежные средства, предоставленные Чэнь Чжиганом Обществу-должнику на основании договоров займа в январе и марте 2015 года, фактически прикрывали негативные факторы участия Чэнь Чжигана в качестве контролирующего лица, с целью разрешения вопроса по выполнению имевшихся у Чэнь Чжигана перед иной кредитной организацией акцессорных обязательств (поручительства), связанных с выдачей этой организацией кредита должнику в июле 2014 года посредством оформления заемных обязательств, с учетом которых должник стал считаться должником по заемному обязательству перед его же контролирующим лицом. Следует дополнительно отметить, что со стороны Чэнь Чжигана в ответ на возражения конкурсного управляющего относительно судьбы первоначальных кредитных обязательств должника перед кредитной организацией, не представлено мотивированных и документально подтвержденных пояснений по вопросу фактического использования кредитных денежных средств должником, полученных в 2014 году, на свои хозяйственные цели, в том числе на возможное исполнение обязательств должника перед иными кредиторами.

В свою очередь, Чэнь Чжиган, будучи в оспариваемый период единственным участником должника и его единоличным органом управления, в условиях корпоративного управления всей хозяйственной деятельностью должника должен был нести ответственность за возможные риски доведения должника до банкротства, а также ответственность за эффективное управление должником, не противопоставляя свои личные и корпоративные интересы интересам по отношению к требованиям иных (независимых) кредиторов.

В рассматриваемой ситуации, как полагает суд, вместо использования предусмотренных законом механизмов надлежащего воздействия на хозяйственную деятельность должника и на разрешение вопроса по поддержанию его финансовой устойчивости и по погашению кредиторской задолженности за счет увеличения уставного капитала должника либо иных источников, Чэнь Чжиган использовал конструкцию заемных отношений с должником, сохранив тем самым за должником значительную кредиторскую задолженность уже непосредственно перед ранее контролирующим должника лицом, претендуя на статус мажоритарного кредитора в деле о банкротстве должника в ущерб интересам иных (независимых) кредиторов, обеспечивая контролируемый процесс банкротства и претендуя на получение значительной части конкурсной массы в случае ее обнаружения и формирования.

Арбитражный суд полагает, что само по себе наличие у Чэнь Чжигана акцессорных обязательств перед кредитной организацией в рамках заключенного в 2014 году договора поручительства, с последующим исполнением данных обязательств от имени должника за счет предоставленных Чэнь Чжиганом средств не свидетельствует о том, что Чэнь Джиган в условиях сохранения корпоративного контроля за должником и в преддверии его банкротства, действовал добросовестно по отношению к должнику и его иным кредиторам в связи с оформлением заемных обязательств, поскольку данные действия фактически прикрывали неэффективность корпоративного управления должником со стороны Чэнь Чжигана и свидетельствовали о намерениях Чэнь Чжигана временно компенсировать негативные процессы своего воздействия на хозяйственную деятельность должника (посредством оформления займов), а также позволяли существенным образом нарастить кредиторскую задолженность должника уже перед Чэнь Чжиганом для целей возможного установления контролирующего объема голосов в процедуре банкротства и уменьшение тем самым количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов. Апелляционный суд дополнительно отмечает, что в рамках наличия у Общества - должника кредитных обязательств перед АКБ "Банк Китая (Элос)" на момент погашения Чэнь Чжиганом обязательств по возврату кредитных денежных средств Банку за Общество-должника, со ссылкой на наличие акцессорных обязательств по договору поручительства, у Общества, как заемщика, не имелось просрочки по кредитному обязательству, при этом Банк не заявлял соответствующих требований к Обществу-заемщику и его поручителю (Чэнь Чжигану), а также залогодателю (ООО "Империал") о досрочном погашении кредита, при этом срок возврата кредита к моменту совершения соответствующих платежей еще не наступил. В этой связи следует признать, что действия Чэнь Чжигана, применительно к статусу поручителя, в период досрочного погашения (возврата) кредита Банку не отвечали должному разумному обоснованию, тогда как Общество-должник на момент совершения платежей имело кредиторскую задолженность перед иными кредиторами. Как обоснованно указывал в своих возражениях конкурсный управляющий должника, в действиях Чэнь Чжигана прослеживаются признаки злоупотребления своими гражданскими правами, в условиях использования в своем корпоративном и имущественном интересе конструкции заемных отношений и одновременного исполнения акцессорного обязательства перед банком, при отсутствии в спорный период соответствующей обязанности и ненаступления срока возврата кредита, с целью снятия залогового обременения с лица (ООО "Империал"), подконтрольного первоначальному кредитору. Кроме того, как отмечает апелляционный суд, формальная смена (передача прав) единственного участника и руководителя должника от Чэнь Чжигана иному лицу (Рогозинскому Д.А.) в условиях действия подозрительного периода, в отсутствие сведений о фактической передаче данных прав, наряду с установлением обстоятельств, указывающих на продолжение фактического управления должником со стороны Чэнь Чжигана, и при не ведении Рогозинским Д.В. реальной хозяйственно-корпоративной деятельности в отношении ООО "РОКИ МОНОЛИТ", также не свидетельствует о добросовестности Чэнь Чжигана как контролирующего должника лица в преддверии процедуры банкротства Общества.

Доводы Чэнь Чжигана о своей добросовестности, а также о легальности происхождения денежных средств, за счет которых исполнялись его обязательства в качестве поручителя должника и его займодавца, суд апелляционной инстанции полагает необходимым оценить критически, отмечая, что при рассмотрении дела в суде первой инстанции кредитор не привел должных и убедительных доказательств, подтверждающих его платежеспособность и разумность его действий по отношению к должнику в преддверии его банкротства. В свою очередь, на стадии апелляционного пересмотра судом не принято дополнительно представленное заявителем доказательство (договор купли-продажи от 30.12.2014), как не относимое непосредственно к должнику, при отсутствии уважительности причин невозможности его представления в суд первой инстанции.

Как пояснил в судебном заседании суда первой и апелляционной инстанций конкурсный управляющий, органами управления должника (к каковым относился Чэнь Чжиган) не передана первичная документация должника конкурсному управляющему, что затрудняет ведение соответствующих процедур и мероприятий, при этом объем требований Чэнь Чжигана, в случае признания их обоснованными, превысит 50 % голосов от числа кредиторов, включенных в реестр в третью очередь удовлетворения.

Учитывая вышеизложенное, суд апелляционной инстанции полагает возможным согласиться с выводами суда первой инстанции, изложенными в обжалуемом определении, относительно наличия основания для отказа кредитору Чэнь Чжигану во включении его требования в реестр требований кредиторов ООО "РОКИ МОНОЛИТ".

В этой связи определение суда первой инстанции в его обжалуемой части подлежит оставлению без изменений. При этом апелляционный суд дополнительно отмечает, что само по себе осуществление правопреемства на стороне кредитора на стадии апелляционного рассмотрения, не указывает на необходимость иной квалификации спорных правоотношений между кредитором и должником, в условиях распространения правовых последствий такой квалификации и на правопреемника, в том числе, с учетом наличия признаков, указывающих на степень заинтересованности правопреемника по отношению к первоначальному кредитору, на что обращено внимание конкурсным управляющим должника и не опровергнуто кредитором.

Руководствуясь статьями 268-271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Тринадцатый арбитражный апелляционный суд

постановил:

Определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 25.12.2017 по делу N А56-42436/2016/сд3 оставить без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Северо-Западного округа в срок, не превышающий одного месяца со дня его принятия.

Председательствующий

И.Ю. Тойвонен

Судьи

Л.С. Копылова И.Г. Медведева