Постановление Десятого арбитражного апелляционного суда от 17 декабря 2018 г. N 10АП-20651/18

г. Москва

17 декабря 2018 г.

Дело N А41-26907/17

Резолютивная часть постановления объявлена 10 декабря 2018 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 17 декабря 2018 года.

Десятый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Катькиной Н.Н.,

судей Гараевой Н.Я., Терешина А.В.,

при ведении протокола судебного заседания: Магомадовой К.С.,

при участии в заседании:

от конкурсного управляющего акционерного общества "Кемберлит" Конюшка Дмитрия Владимировича: Конюшок Д.В. лично,

от закрытого акционерного общества "Богучанский Алюминевый Завод": Федоров А.А. по доверенности N РГМ-ДВ-170893 от 12.12.17,

рассмотрев в судебном заседании апелляционные жалобы конкурсного управляющего акционерного общества "Кемберлит" Конюшка Дмитрия Владимировича и закрытого акционерного общества "Богучанский Алюминевый Завод" на определение Арбитражного суда Московской области от 15 октября 2018 года по делу N А41-26907/17, принятое судьей Трошиной Ю.В., по заявлению Столовой Светланы Ярославовны о включении требования в реестр требований кредиторов акционерного общества "Кемберлит",

УСТАНОВИЛ:

Столовая Светлана Ярославовна обратилась в Арбитражный суд Московской области с заявлением о включении требования в сумме 322 000 рублей в третью очередь реестра требований кредиторов акционерного общества (АО) "Кемберлит" (т. 1, л.д. 3-4).

Заявление подано на основании статей 71, 134, 137 Федерального закона N 127-ФЗ от 26.10.02 "О несостоятельности (банкротстве)".

Определением Арбитражного суда Московской области от 15 октября 2018 года требование Столовой С.Я. в сумме 322 000 рубля было включено в третью очередь реестра требований кредиторов АО "Кемберлит" (т. 3, л.д. 30-31).

Не согласившись с вынесенным судебным актом, конкурсный управляющий АО "Кемберлит" Конюшок Д.В. и закрытое акционерное общество (ЗАО) "Богучанский Алюминиевый Завод" обратились в Десятый арбитражный апелляционный суд с апелляционными жалобами, в которых просят определение отменить, ссылаясь на несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела (т. 3, л.д. 34, 38-42).

Законность и обоснованность определения суда проверены апелляционным судом в соответствии со статьями 266-268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Исследовав материалы дела и доводы апелляционных жалоб, заслушав представителей лиц, участвующих в судебном заседании, апелляционный суд полагает, что обжалуемое определение подлежит отмене.

Как следует из материалов дела, 13.01.17 между Столовой С.Я. (Займодавец) и АО "Кемберлит" (Заемщик) был заключен договор денежного займа без процентов, по условиям которого Займодавец передает Заемщику собственные денежные средства без процентов для развития производства в сумме не более 500 000 рублей на срок до 31.05.17 (т. 1, л.д. 6).

В соответствии с представленными в материалы дела квитанциями к приходным кассовым ордерам N 1 от 13.01.17 и N 3 от 17.01.17 Столова С.Я. внесла в кассу АО "Кемберлит" денежные средства в общей сумме 322 000 рублей (т. 1, л.д. 7).

31.12.17 между АО "Кемберлит" и Столовой С.Я. был подписан акт сверки взаимных расчетов за 2017 год, согласно которому Общество имеет задолженность перед кредитором в размере 322 000 рублей (т. 1, л.д. 5).

Решением Арбитражного суда Московской области от 20 марта 2018 года АО "Кемберлит" было признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство.

Определением Арбитражного суда Московской области от 23 мая 2018 года конкурсным управляющим АО "Кемберлит" утвержден Конюшок Д.В.

Обращаясь в арбитражный суд с рассматриваемым требованием, Столова С.Я. указала, что АО "Кемберлит" имеет перед ней неисполненные обязательства по возврату суммы займа в размере 322 000 рублей.

Удовлетворяя заявленные требования, суд первой инстанции исходил из наличия достаточных доказательств в подтверждение их обоснованности.

Апелляционный суд не может согласиться с выводами суда первой инстанции по следующим основаниям.

Согласно статье 32 Федерального закона N 127-ФЗ от 26.10.02 "О несостоятельности (банкротстве)" и части 1 статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным настоящим Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

В соответствии с положениями Закона о банкротстве кредиторами признаются лица, имеющие по отношению к должнику права требования по денежным обязательствам и иным обязательствам, об уплате обязательных платежей, о выплате выходных пособий и об оплате труда лиц, работающих по трудовому договору (ст. 2); все требования кредиторов по денежным обязательствам, об уплате обязательных платежей, иные имущественные требования, за исключением требований о признании права собственности, о взыскании морального вреда, об истребовании имущества из чужого незаконного владения, о признании недействительными ничтожных сделок и о применении их недействительности, а также текущие обязательства, указанные в пункте 1 статьи 134 Закона, могут быть предъявлены только в ходе конкурсного производства (п. 1 ст. 126).

На основании пункта 6 статьи 16 Закона о банкротстве требования кредиторов включаются в реестр требований кредиторов и исключаются из него арбитражным управляющим или реестродержателем исключительно на основании вступивших в силу судебных актов, устанавливающих их состав и размер, если иное не определено настоящим пунктом.

Пунктом 1 статьи 142 Закона о банкротстве разъяснено, что установление размера требований кредиторов в ходе конкурсного производства осуществляется в порядке, предусмотренном статьей 100 настоящего Федерального закона.

В силу пункта 1 статьи 100 Закона о банкротстве кредиторы вправе предъявить свои требования к должнику в любой момент в ходе внешнего управления. Указанные требования направляются в арбитражный суд и внешнему управляющему с приложением судебного акта или иных подтверждающих обоснованность указанных требований документов. Указанные требования включаются внешним управляющим или реестродержателем в реестр требований кредиторов на основании определения арбитражного суда о включении указанных требований в реестр требований кредиторов.

В соответствии с разъяснениями, данными в пункте 26 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации N 35 от 22.06.12 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве", в силу пунктов 3 - 5 статьи 71 и пунктов 3 - 5 статьи 100 Закона о банкротстве проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой стороны. При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности.

Обращаясь в арбитражный суд с рассматриваемым заявлением, Столова С.Я. указала, что АО "Кимберлит" имеет перед ней неисполненные обязательства в сумме 322 000 рублей по договору денежного займа без процентов от 13.01.17.

В силу пункта 1 статьи 807 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору займа одна сторона (займодавец) передает или обязуется передать в собственность другой стороне (заемщику) деньги, вещи, определенные родовыми признаками, или ценные бумаги, а заемщик обязуется возвратить займодавцу такую же сумму денег (сумму займа) или равное количество полученных им вещей того же рода и качества либо таких же ценных бумаг. Если займодавцем в договоре займа является гражданин, договор считается заключенным с момента передачи суммы займа или другого предмета договора займа заемщику или указанному им лицу.

Договор займа считается заключенным с момента передачи денег или других вещей.

В подтверждение договора займа и его условий может быть представлена расписка заемщика или иной документ, удостоверяющие передачу ему займодавцем определенной денежной суммы или определенного количества вещей (п. 2 ст. 808 ГК РФ).

Из содержания названной нормы следует, что договор займа является реальной сделкой и считается заключенным с момента передачи денег или других вещей.

Как указывалось выше, 13.01.17 между Столовой С.Я. (Займодавец) и АО "Кемберлит" (Заемщик) был заключен договор денежного займа без процентов, по условиям которого Займодавец передает Заемщику собственные денежные средства без процентов для развития производства в сумме не более 500 000 рублей на срок до 31.05.17 (т. 1, л.д. 6).

Подтверждая факт передачи денежных средств по названному договору, Столова С.Я. представила в материалы дела квитанции к приходным кассовым ордерам N 1 от 13.01.17 на сумму 221 500 рублей и N 3 от 17.01.17 на сумму 100 500 рублей (т. 1, л.д. 7).

В соответствии с разъяснениями, данными в абзаце 3 пункта 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации N 35 от 22.06.12 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве", при оценке достоверности факта наличия требования, основанного на передаче должнику наличных денежных средств, подтверждаемого только его распиской или квитанцией к приходному кассовому ордеру, суду надлежит учитывать среди прочего следующие обстоятельства: позволяло ли финансовое положение кредитора (с учетом его доходов) предоставить должнику соответствующие денежные средства, имеются ли в деле удовлетворительные сведения о том, как полученные средства были истрачены должником, отражалось ли получение этих средств в бухгалтерском и налоговом учете и отчетности и т.д. Также в таких случаях при наличии сомнений во времени изготовления документов суд может назначить соответствующую экспертизу, в том числе по своей инициативе (пункт 3 статьи 50 Закона о банкротстве).

В нарушение статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации доказательств наличия у Столовой С.Я. достаточных денежных средств для предоставления спорного займа АО "Кемберлит" не представлено.

Также не представлено доказательств расходования должником спорных денежных средств.

Согласно заключению ООО "БИГ ПРАЙМ" N 2 от 21.09.18:

- в приходных кассовых ордерах N 1 от 13.01.17 и N 3 от 17.01.17 отсутствуют ссылки на наименование и дату договора займов, полученных от Столовой С.Я. в суммах 241 500 рублей и 100 500 рублей соответственно,

- в приложенных к листу кассы N 1 от 13.01.17 РКО N 1 и N 3 в качестве Генерального директора указан Ковригин В.Е., уволенный со своей должности 21.12.16 по приказу N_03-1/12л/с от 21.12.16, и подписывает РКО N 1 и N 3 Ковригин В.Г., уволенный со своей должности 21.12.16. Таким образом, можно сделать вывод о том, что расходные кассовые ордера N 1 и N 3 на общую сумму 65 811 рублей 15 копеек подписаны ранее 13.01.17 и не могут быть отнесены к 13.01.17,

- в приложенном к листу кассы N 1 от 13.01.17 РКО N 2 отсутствует как расшифровка подписи Генерального директора, так и сама его подпись. Фактически, не подписав РКО N 3, руководитель АО "Кемберлит" не подтвердил данную хозяйственную операцию,

- от имени Генерального директора все 40 РКО, прилагаемые к листу кассы N 3 от 17.01.17, были подписан бывшим Генеральным директором Ковригиным В.Е., уволенным со своей должности 21.12.16,

- на основании детально описанных нарушений соблюдения кассовой дисциплины, можно сделать заключение, что РКО с N 3 по N 44 от 17.01.17 были составлены датой ранее 17.01.17 и не могут относится к 17.01.17 и не могут относиться к АО "Кемберлит". В связи с вышесказанным приложенные к листу кассы N 1 от 13.01.17 расходные ордера в количестве 3 штук на общую сумму 241 045 рублей 68 копеек не отражают реальное расходование денежных средств АО "Кемберлит"" 13.01.17, а приложенные к листу кассы N 3 от 17.01.17 расходные ордера в количестве 40 штук на общую сумму 101 414 рублей 60 копеек не отражают реальное расходование денежных средств в АО "Кемберлит" 17.01.17 (т. 2, л.д. 122-150, т. 3, л.д. 1-2).

Кроме того, из материалов дела следует, что приказом генерального директора АО "Кемберлит" N 08/09л/с от 13.09.16 Столова С.Я. была принята на должность заместителя генерального директора Общества по правовым вопросам (т. 2, л.д. 72).

На основании приказа генерального директора АО "Кемберлит" N 10/12-2016 от 29.12.16 на Столову С.Я. было возложено исполнение обязанностей генерального директора Общества (т. 3, л.д. 18).

В силу абзаца восьмого статьи 2 Закона о банкротстве к числу конкурсных кредиторов не могут быть отнесены участники, предъявляющие к должнику требования из обязательств, вытекающих из факта участия.

По смыслу названной нормы к подобного рода обязательствам относятся не только такие, существование которых прямо предусмотрено корпоративным законодательством (выплата дивидендов, действительной стоимости доли и т.д.), но также и обязательства, которые, хотя формально и имеют гражданско-правовую природу, в действительности таковыми не являются (в том числе по причине того что их возникновение и существование было бы невозможно, если бы заимодавец не участвовал в капитале должника).

Согласно правовой позиции, сформулированной в определениях Верховного Суда Российской Федерации от 06.07.17 N 308-ЭС17-1556(1) и (2) по делу N А32-19056/2014, при функционировании должника в отсутствие кризисных факторов его участник как член высшего органа управления (статья 32 Федерального закона от 08.02.1998 N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью", статья 47 Федерального закона от 26.12.1995 N 208-ФЗ "Об акционерных обществах") объективно влияет на хозяйственную деятельность должника (в том числе посредством заключения с последним сделок, условия которых недоступны обычному субъекту гражданского оборота, принятия стратегических управленческих решений и т.д.).

Поэтому в случае последующей неплатежеспособности (либо недостаточности имущества) должника исходя из требований добросовестности, разумности и справедливости (пункт 2 статьи 6 Гражданского кодекса Российской Федерации) на такого участника подлежит распределению риск банкротства контролируемого им лица, вызванного косвенным влиянием на неэффективное управление последним, посредством запрета в деле о несостоятельности противопоставлять свои требования требованиям иных (независимых) кредиторов.

В этой связи при оценке допустимости включения основанных на договорах займа требований участников следует детально исследовать природу соответствующих отношений, сложившихся между должником и заимодавцем, а также поведение потенциального кредитора в период, предшествующий банкротству. В частности, предоставление должнику денежных средств в форме займа (в том числе на льготных условиях) может при определенных обстоятельствах свидетельствовать о намерении заимодавца временно компенсировать негативные результаты своего воздействия на хозяйственную деятельность должника. В такой ситуации заем может использоваться вместо механизма увеличения уставного капитала, позволяя на случай банкротства формально нарастить подконтрольную кредиторскую задолженность с противоправной целью последующего уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов, чем нарушается обязанность действовать в интересах кредиторов и должника.

По смыслу указанных разъяснений корпоративный характер правоотношений участника и общества-банкрота следует устанавливать при совершении сделок, которые могут быть направлены на намеренное увеличение кредиторской задолженности, на сокрытие результатов негативного воздействия на хозяйственную деятельность должника, на увеличение уставного капитала.

При таких условиях с учетом конкретных обстоятельств дела суд вправе переквалифицировать заемные отношения в отношения по поводу увеличения уставного капитала по правилам пункта 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации либо при установлении противоправной цели - по правилам об обходе закона (пункт 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, абзац 8 статьи 2 Закона о банкротстве), признав за прикрываемым требованием статус корпоративного, что является основанием для отказа во включении его в реестр.

При представлении заинтересованным лицом доказательств, указывающих на корпоративный характер заявленного участником требования, на последнего переходит бремя по опровержению соответствующего довода путем доказывания гражданско-правовой природы обязательства. В частности, судом на такое лицо может быть возложена обязанность раскрыть разумные экономические мотивы выбора конструкции займа, привлечения займа именно от аффилированного лица, предоставления финансирования на нерыночных условиях и т.д.

Поскольку Столова С.Я. не раскрыла перед судом сведения об источнике получения денежных средств, переданных должнику в качестве заемных, выплата процентов в соответствии с условиями договора не производилась, оснований полагать, что договор займа был заключен, и у должника возникли обязательства по возврату суммы займа не имеется.

Учитывая изложенное, у суда первой инстанции не имелось оснований для удовлетворения заявленных требований, в связи с чем обжалуемое определение подлежит отмене.

Руководствуясь статьями 266, 268, пунктом 3 части 4 статьи 272, статьей 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда Московской области от 15 октября 2018 года по делу N А41-26907/17 отменить.

В удовлетворении требований Столовой С.Я. отказать.

Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Московского округа через Арбитражный суд Московской области в месячный срок со дня его принятия.

Председательствующий

Н.Н. Катькина

Судьи

Н.Я. Гараева А.В. Терешин