Постановление Седьмого арбитражного апелляционного суда от 12 августа 2019 г. N 07АП-7381/17

город Томск

12 августа 2019 г.

Дело N А45-15145/2017

Резолютивная часть постановления объявлена 06 августа 2019 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 12 августа 2019 года.

Седьмой арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Кудряшевой Е.В.,

судей Зайцевой О.О.,

Фроловой Н.Н.,

при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Матыскиной В.В. с использованием средств аудиозаписи, рассмотрел в судебном заседании апелляционную жалобу конкурсного управляющего ООО "Анжерский НПЗ" Антонова Алексея Андреевича (N 07АП-7381/2017 (20)) на определение от 05.06.2019 Арбитражного суда Новосибирской области (судья Лихачёв М.В.) по делу N А45-15145/2017 о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью "Анжерский НПЗ" (630084, г. Новосибирск, ул. Авиастроителей, д. 26, оф. 34; ОГРН 1067746252100, ИНН 7714635425) по заявлению конкурсного управляющего об оспаривании сделки должника.

В качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований на предмет спора, привлечено: ПАО "Московский кредитный банк".

В судебном заседании приняли участие:

от ООО "Финойл": Тунгусов А.Н. по доверенности от 07.06.2019;

от третьего лица ПАО "Московский кредитный банк": Бурмистров Д.А. по доверенности от 03.07.2019,

УСТАНОВИЛ:

решением от 15.10.2018 Арбитражного суда Новосибирской области ООО "Анжерский НПЗ" (далее - должник) признано банкротом, открыто конкурсное производство.

26.12.2018 конкурсным управляющим утвержден Антонов Алексей Андреевич.

28.02.2019 конкурсный управляющий заявил об оспаривании сделок по выдачи должником независимых гарантий:

- от 30.03.2017 N 418503/17 на 1,4 млн. руб. - в обеспечение обязательств ООО "НПЗ "Северный Кузбасс" перед ПАО "Московский кредитный банк" по кредитному договору N 4185/17 от 24.03.2017;

- от 02.02.2017 N 413501/17 на 3,5 млн. руб. - в обеспечение обязательств ООО "Анжерская нефтегазовая компания" по договору N 4135/17 от 02.02.2017 с перед ПАО "Московский кредитный банк".

Требования обоснованы ссылками на пункт 2 статьи 61.2 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" и мотивированы тем, что сделки совершены в преддверии банкротства, с участием заинтересованных лиц и причинили вред другим кредиторам.

Заявления объединены для совместного рассмотрения.

Определением от 05.06.2019 Арбитражного суда Кемеровской области (резолютивная часть объявлена 29.05.2019) в удовлетворении заявления конкурсного управляющего об оспаривании сделок ООО "Анжерский НПЗ" отказано в полном объеме.

Не согласившись с вынесенным по делу определением суда, конкурсный управляющий ООО "Анжерский НПЗ" Антонов А.А. обратился с апелляционной жалобой, в которой просит его отменить и принять по делу новый судебный акт, которым удовлетворить заявленные требования, ссылаясь на неполное исследование фактических обстоятельств дела, несоответствие выводов суда обстоятельствам дела, неправильное применение норм материального права.

В обоснование апелляционной жалобы конкурсный управляющий должником указывает на неисследованность признаков неплатежеспособности и недостаточности имущества должника на момент выдачи оспариваемых гарантий. По мнению заявителя судом не дана оценка представленной бухгалтерской отчетности должника, наличию у должника непокрытого убытка в размере 262 542 тыс.руб., наличию просроченного обязательства, превышающего стоимость активов в 4,4 раза. Заявитель считает, что Банк, являясь профессиональным участником рынка, должен был знать о признаках неплатежеспособности и недостаточности имущества должника. Принципалы по независимой гарантии являлись дочерними компаниями должника, что создает презумпцию их осведомленности о цели причинения вреда. По убеждению заявителя, судом не принято во внимание, что должник заключил указанные сделки безвозмездно, то есть в отсутствие экономического обоснования. Полагает, что совокупность обстоятельств, влекущих признание сделки должника недействительной по основаниям пункта 2 статьи 61.2. Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве), доказана.

В порядке статьи 262 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ) ПАО "Московский кредитный банк" представил отзыв на апелляционную жалобу считает доводы конкурсного управляющего необоснованными. В обоснование указывает, что консолидированные финансовые показатели двух основных операционных компаний ГК Кем-Ойл (ООО "Анжерская нефтегазовая компания" и ООО "НПЗ "Северный Кузбасс") по данным официальной отчетности, доступной Банку на момент рассмотрения возможности заключения кредитных договоров, обеспеченных оспариваемыми сделками, свидетельствовали об устойчивой финансовом положении Кем-Ойл и группа полноценно осуществляла нормальную хозяйственную деятельность. Взысканная с должника решением суда задолженность, возникла не по собственных обязательствам, а вытекает из его акцессорных обязательств. По мнению Банка, характер кредиторской задолженности т отсутствие на протяжении длительного времени действий по ее принудительному взысканию (соответствующие сведения в банке исполнительных производств отсутствуют), свидетельствуют о недоказанности того факта, что на момент заключения оспариваемых сделок, должник отвечал признакам неплатежеспособности. Доказательств осведомленности Банка о наличии у должника признаком неплатежеспособности и недобросовестности Банка, цели причинения вреда кредиторам, конкурсный управляющий не представил.

ООО "ФИНОЙЛ" в отзыве дополнительно указало, что при кредитовании одного из участников группы, в конечном счете выгоду в том или ином виде должны получить все ее члены, так как в совокупности имущественная база данной группы прирастает.

ООО "Нефтеперерабатывающий завод "Северный Кузбасс" и ООО "Анжерская нефтегазовая компания" в отзывах доводы апелляционной жалобы отклонили по аналогичным основаниям, указывая, что кредитные средства были направлены на строительство, развитие заводов и ведение ими хозяйственной деятельности, считают выводы суда первой инстанции о недоказанности оснований, предусмотренных пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, злоупотребления и цели причинения вреда кредиторам, обоснованными.

В судебном заседании представители ООО "ФИНОЙЛ" и ПАО "Московский кредитный банк" возражали против удовлетворения апелляционной жалобы по основаниям, приведенным в отзывах.

Иные лица, участвующие в обособленном споре по делу о банкротстве, извещенные надлежащим образом о времени и месте судебного разбирательства, в судебное заседание апелляционной инстанции личное участие, либо явку представителей не обеспечили.

На основании положений статьи 156 АПК РФ суд апелляционной инстанции рассмотрел апелляционную жалобу в их отсутствие.

Заслушав участников процесса, исследовав материалы дела, изучив доводы апелляционной жалобы и отзывов на нее, проверив законность и обоснованность определения суда первой инстанции в порядке статьи 268 АПК РФ, арбитражный суд апелляционной инстанции не находит оснований для его отмены, исходя из следующего.

Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции, ООО "Анжерский НПЗ" выдало независимые гарантии, приняв обязательства уплатить ПАО "Московский кредитный банк" в случае неисполнения кредитных обязательств:

- ООО "НПЗ "Северный Кузбасс" по кредитному договору N 4185/17 от 24.03.2017 - гарантия от 30.03.2017 N 418503/17 на 1,4 млрд. руб.;

- ООО "Анжерская нефтегазовая компания" по договору N 4135/17 от 02.02.2017 - гарантия от 02.02.2017 N 413501/17 на 3,5 млрд. руб.

Арбитражный суд принял 06.07.2017 к производству заявление государственной корпорации "Банк развития и внешнеэкономической деятельности" о признании должника несостоятельным.

Банк уступил права требования ООО "Финойл".

Решением суда от 15.10.2018 должник признан банкротом.

Указывая на то, что сделки по выдаче гарантий нарушают права кредитора должника, конкурсный управляющий обратился в арбитражный суд с настоящими заявлениями.

Суд первой инстанции, отказывая в удовлетворении заявления конкурсного управляющего, исходил из отсутствия доказательств наличия условий для признания сделок недействительными, предусмотренных пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Апелляционный суд, находит выводы суда первой инстанции обоснованными и соответствующими действующему законодательству исходя из следующего.

Согласно положениям статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, статьи 32 Закона о банкротстве дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы несостоятельности (банкротства).

В соответствии с пунктом 1 статьи 61.1 Закона о банкротстве сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в настоящем Федеральном законе.

Конкурсный управляющий в силу пункта 3 статьи 129 и статьи 61.9 Закона о банкротстве вправе оспаривать сделки, а также заявлять о применении последствий недействительности ничтожных сделок, заключенных или исполненных должником.

Пленум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации разъяснил в пункте 1 постановления от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", что по правилам указанной главы могут оспариваться действия, являющиеся исполнением гражданско-правовых обязательств, и иные действия, направленные на прекращение обязательств.

Оспаривая сделки по выдаче гарантий, конкурсный управляющий ссылается на пункт 2 статьи 61.2 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)".

Согласно пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка). Предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если на момент совершения сделки должник отвечал или в результате совершения сделки стал отвечать признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества и сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица, либо направлена на выплату (выдел) доли (пая) в имуществе должника учредителю (участнику) должника в связи с выходом из состава учредителей (участников) должника, либо совершена при наличии одного из следующих условий:

стоимость переданного в результате совершения сделки или нескольких взаимосвязанных сделок имущества либо принятых обязательства и (или) обязанности составляет двадцать и более процентов балансовой стоимости активов должника, а для кредитной организации - десять и более процентов балансовой стоимости активов должника, определенной по данным бухгалтерской отчетности должника на последнюю отчетную дату перед совершением указанных сделки или сделок.

Для признания сделки недействительной на основании пункта 2 статьи 61.2 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 5 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 12.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы Ш.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Постановление N 63), необходима совокупность условий:

а) сделка была совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов;

б) в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов;

в) другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки. В случае недоказанности хотя бы одного из этих обстоятельств суд отказывает в признании сделки недействительной по данному основанию.

При определении вреда имущественным правам кредиторов следует иметь в виду, что в силу абзаца тридцать второго статьи 2 Закона о банкротстве под ним понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приведшие или могущие привести к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

Для установления цели причинения вреда имущественным правам кредиторов необходимо одновременное наличие двух следующих условий: на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества; имеется хотя бы одно из других обстоятельств, предусмотренных абзацами вторым - пятым пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве. Установленные абзацами вторым - пятым пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве презумпции являются опровержимыми - они применяются, если иное не доказано другой стороной сделки. При определении наличия признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества следует исходить из содержания этих понятий, данного в абзацах тридцать третьем и тридцать четвертом статьи 2 Закона о банкротстве. Для целей применения содержащихся в абзацах втором - пятом пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве презумпций само по себе наличие на момент совершения сделки признаков банкротства, указанных в статьях 3 и 6 Закона, не является достаточным доказательством наличия признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества (пункт 6 Постановления N 63).

Исходя из изложенных в пункте 7 Постановления N 63 разъяснений, в силу абзаца первого пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предполагается, что другая сторона сделки знала о совершении сделки с целью причинить вред имущественным правам кредиторов, если она признана заинтересованным лицом (статья 19 этого Закона) либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника. Данные презумпции являются опровержимыми - они применяются, если иное не доказано другой стороной сделки.

При решении вопроса о том, должна ли была другая сторона сделки знать об указанных обстоятельствах, во внимание принимается то, насколько она могла, действуя разумно и проявляя требующуюся от нее по условиям оборота осмотрительность, установить наличие этих обстоятельств.

ПАО "Московский кредитный банк" не является заинтересованным лицом по отношению к заемщикам и должнику, в связи с чем осведомленность банка и наличие цели на причинение вреда кредиторам не презюмируется.

Между тем предоставленное должником обеспечение является обычной практикой в банковской деятельности и служит основной своей цели - создает для банка дополнительные гарантии реального погашения долговых обязательств по кредитам, реальность обязательств по которым не ставится под сомнение.

В действиях банка признаки злоупотребления правом не установлены.

Банк проверял финансовое положение всех аффилированных лиц, изучая бухгалтерскую отчетность нескольких налоговых периодов, отслеживая динамику активов и обязательств данной группы.

Финансирование группы осуществлялось Банком с 2015 года, целью финансирования ГК Кем-Ойл, в которую входит и должник, носило инвестиционный характер, в целях их развития, увеличения прибыли, предполагающее надлежащее обслуживание кредитов, что является обычной хозяйственной деятельностью кредитной организации.

Инвестиционное кредитование предусматривает обеспеченные долговые обязательства, при этом применение различных видов обеспечения, предоставляемых компаниями, входящими в одну группу, являются стандартной, распространенной практикой кредитования. Консолидированные финансовые показатели двух основных операционных компаний ГК Кем-Ойл (ООО "Анжерская нефтегазовая компания" и ООО "НПЗ "Северный Кузбасс") по данным официальной отчетности, доступной Банку на момент рассмотрения возможности заключения кредитных договоров, обеспеченных оспариваемыми сделками, свидетельствовали об устойчивой финансовом положении Кем-Ойл и группа полноценно осуществляла нормальную хозяйственную деятельность.

Исполнение обязательств может обеспечиваться неустойкой, залогом, удержанием имущества должника, поручительством, банковской гарантией, задатком и другими способами, предусмотренными законом или договором. Недействительность основного обязательства влечет недействительность обеспечивающего его обязательства, если иное не установлено законом (пункты 1 и 3 статьи 329 ГК РФ).

В соответствии с разъяснениями Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, изложенных в пункте 9 постановления от 12.07.2012 N 42 "О некоторых вопросах разрешения споров, связанных с поручительством", заключение договора поручительства (залога) может быть вызвано наличием у заемщиков и поручителей (залогодателей) в момент выдачи поручительства общих экономических интересов (например, основное и дочернее общества, преобладающее и зависимое общества, общества, взаимно участвующие в капиталах друг друга, лица, совместно действующие на основе договора простого товарищества).

Довод апелляционной жалобы о том, что суд, сделал необоснованный вывод о добросовестности Банка при совершении оспариваемых сделок в связи с превышением суммы обеспечиваемых обязательств над активами должника, подлежит отклонению судом апелляционной инстанции, исходя из следующего.

Само по себе соотнесение активов и пассивов хозяйствующего субъекта, без учета иных факторов, не свидетельствует о наличии признаков неплатежеспособности.

Действующее гражданское законодательство не ставит возможность заключения обеспечительных сделок в зависимость от платежеспособности поручителя либо наличия у него имущества, достаточного для исполнения такого обязательства.

На момент совершения оспариваемых сделок в ГК Кем-Ойл входили: ООО "АНГК", ООО "НПЗ "Северный Кузбасс", ООО "Анжерский НПЗ", ООО "Холдинговая компания "АСК" (переименовано в ООО "Анжерская нефтеперерабатывающая компания"). Имея общие экономические интересы, они являлись аффилированными и взаимозависимыми лицами относительно бенефициара бизнеса - Иванова И.В. (через BRJNSON INVESTMENTS LIMITED).

Внутри ГК Кем-Ойл существовало следующее распределение функций:

- ООО "АНГК" - оператор производственной площадки по переработке;

- ООО "НПЗ "Северный Кузбасс" - оператор производственной площадки по хранению и перевалке нефти и нефтепродуктов;

- ООО "Анжерский НПЗ" и ООО "Холдинговая компания "АСК" - холдинговые (управляющие) компании группы.

Довод заявителя апелляционной жалобы об отсутствии экономической целесообразности заключения оспариваемых сделок, суд апелляционной инстанции также считает несостоятельным, в связи с осуществлением деятельности должником в составе единой группы с определенным распределением функционала.

В соответствии с разъяснениями Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, изложенных в пункте 9 постановления от 12.07.2012 N 42 "О некоторых вопросах разрешения споров, связанных с поручительством", заключение договора поручительства (залога) может быть вызвано наличием у заемщиков и поручителей (залогодателей) в момент выдачи поручительства общих экономических интересов (например, основное и дочернее общества, преобладающее и зависимое общества, общества, взаимно участвующие в капиталах друг друга, лица, совместно действующие на основе договора простого товарищества).

Представленными в материалы дела документов (Бизнес-план ГК Кем-Ойл, динамика активов и обязательств ГК Кем-Ойл, бухгалтерская отчетность ООО "АНГК", ООО "НПЗ "Северный Кузбасс", независимые гарантии, выданные ООО "Анжерский НПЗ", ООО "Холдинговая компания "АСК", ООО "АНГК" и ООО "НПЗ "Северный Кузбасс", договоры залога, выписка из протокола заседания Правления по кредитным вопросам по ООО "АНГК" и ООО "НПЗ "Северный Кузбасс") подтверждается наличие взаимных хозяйственных связей и экономической заинтересованности, входящих в ГК Кем-Ойл.

Таким образом, заключая оспариваемые сделки ООО "Анжерский НПЗ" имело общие экономические интересы с лицами, за которые давало независимые гарантии.

При таких обстоятельствах, взаимное поручительство и передача имущества в залог, между указанной группой лиц по кредитным обязательствам являлось обычным действием, направленным на обеспечение взаимных хозяйственных интересов.

Довод заявителя апелляционной жалобы о том, что суд, необоснованно не принял во внимание показатели бухгалтерской отчетности самого должника, наличию у должника непокрытого убытка в размере 262 542 тыс.руб., наличию просроченного обязательства, превышающего стоимость активов в 4,4 раза, подлежит отклонению судом апелляционной инстанции за необоснованностью.

При принятии решения о выдаче кредита Банк исходил из финансового состояния и балансовой стоимости активов всей группы, которая по состоянию на конец 2016 года составляла более 28 млрд. руб.

Основные консолидированные финансовые показатели двух основных операционных компаний ГК Кем-Ойл по данным официальной отчетности, свидетельствуют об устойчивом и стабильном финансовом положении ГК Кем-Ойл: по состоянию на 3 квартал 2016 года зафиксирован рост показателя внеоборотных активов в целом и основных средств (11 822 831 тыс. руб.) в частности по сравнению с аналогичным периодом 2015 года (10 661 821 тыс. руб.); также по состоянию на 3 квартал 2016 года зафиксировано снижение показателя дебиторской задолженности и стабильность показателя кредиторской задолженности по сравнению с аналогичным периодом 2015 года, что свидетельствует о стабильности финансового положения группы; в связи с ростом объемов производства и улучшением конъюнктуры был также зафиксирован существенный рост выручки и показателя EBITDA за период с 3 квартала 2015 года по 3 квартал 2016 года.

Все финансовые показатели ГК Кем-Ойл в период заключения сделок с Банком находились в положительной зоне, и группа полноценно осуществляла нормальную хозяйственную деятельность. Кроме того, в течение 2015 и 2016 годов балансовая стоимость активов группы ежеквартально возрастала.

Таким образом из бухгалтерской отчетности не следует, что ГК Кем-Ойл отвечала признакам неплатежеспособности и недостаточности имущества, напротив, структура баланса была положительной, стоимость активов должника превышала размер обязательств.

Как следует из разъяснений в пункте 12.2 Постановления N 63 сам по себе тот факт, что другая сторона сделки является кредитной организацией, не может рассматриваться как единственное достаточное обоснование того, что она знала или должна была знать о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника (пункт 2 статьи 61.2 или пункт 3 статьи 61.3 Закона о банкротстве); оспаривающее сделку лицо должно представить конкретные доказательства недобросовестности кредитной организации.

В случаях, когда законодательство или кредитный договор предусматривают получение кредитной организацией от заемщика документов о его финансовом положении, судам следует в том числе учитывать, имелись ли в представленных документах конкретные сведения, заметно свидетельствующие о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Поскольку в представленных должником документах отсутствовали сведения, очевидно свидетельствующие о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника, суд первой инстанции обоснованно пришел к выводу о недоказанности внешним управляющим, что при заключении договоров Банку было известно о неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Как правильно указал суд первой инстанции, что конкурсным управляющим не доказано, что оспариваемые договоры были направлены на причинение вреда кредиторам ООО "Баррель-плюс", а не заключены в процессе хозяйственной деятельности взаимосвязанных субъектов для решения коммерческих задач, равно как и не доказано, что банк, заключая договоры, руководствовался не намерением обеспечить защиту своих материально-правовых интересов в случае неисполнения обязательств основными заемщиками, а стремился причинить вред кредиторам должника.

В соответствии со статьей 10 Гражданского кодекса Российской Федерации не допускаются действия граждан и юридических лиц, осуществляемые исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах.

Согласно пункту 9 Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25.11.2008 N 127 "Обзор практики применения арбитражными судами статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации", если при заключении договора стороной было допущено злоупотребление правом, данная сделка признается судом недействительной на основании пункта 2 статьи 10 и статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Положением пункта 3 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации (в редакции, действовавшей на момент заключения спорных договоров) презюмируется добросовестность участников гражданского оборота.

В пункте 10 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.04.2009 N 32 "О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом "О несостоятельности (банкротстве)" разъяснено, что, исходя из недопустимости злоупотребления гражданскими правами (пункт 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации) и необходимости защиты при банкротстве прав и законных интересов кредиторов, по требованию арбитражного управляющего или кредитора может быть признана недействительной совершенная до или после возбуждения дела о банкротстве сделка должника, направленная на нарушение прав и законных интересов кредиторов.

Согласно правовой позиции Верховного Суда РФ (определение от 28.12.2015 N 308-ЭС15-1607) для признания сделки недействительной на основании статей 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации необходимо установить признаки злоупотребления правом не только со стороны поручителя (залогодателя), но и со стороны банка.

О злоупотреблении правом со стороны кредитной организации при заключении обеспечительных сделок могло бы свидетельствовать, например, совершение банком названных сделок не в соответствии с их обычным предназначением (не для создания дополнительных гарантий реального погашения долговых обязательств), а в других целях, таких как: участие банка в операциях по неправомерному выводу активов; получение банком безосновательного контроля над ходом дела о несостоятельности; реализация договоренностей между банком и поручителем (залогодателем), направленных на причинение вреда иным кредиторам, лишение их части того, на что они справедливо рассчитывали (в том числе, не имеющее разумного экономического обоснования принятие новых обеспечительных обязательств по уже просроченным основным обязательствам в объеме, превышающем совокупные активы поручителя (залогодателя), при наличии у последнего неисполненных обязательств перед собственными кредиторами), и т.п.

Обеспечительные сделки обычно не предусматривают встречного исполнения со стороны кредитора в пользу гарантирующего лица), и поэтому нет оснований ожидать, что банк должен заботиться о выгодности спорных сделок для гаранта (поручителя, залогодателя).

Заключение обеспечительных сделок одновременно с заключением кредитного договора не может квалифицироваться как злоупотребление правом, поскольку Банк преследует цели обеспечения своих требований.

Доказательств обратного в материалы дела не представлено.

Таким образом, суд первой инстанции правомерно отклонил доводы конкурсного управляющего о злоупотреблении правом.

Доказательств уменьшения имущества должника в результате оспариваемых сделок не представлено, банкротство должника наступило по иным, не связанным с выдачей независимых гарантий, обязательствам должника.

Учитывая отсутствие доказательств наличия условий для признания сделок недействительными, предусмотренных пунктом 2 статьи 61.2 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", суд первой инстанции обоснованно не нашел оснований для удовлетворения заявления конкурсного управляющего.

Заявленные в апелляционной жалобе доводы не содержат фактов, которые влияли бы на обоснованность и законность судебного акта, либо опровергали выводы суда первой инстанции, в связи с чем, признаются судом апелляционной инстанции несостоятельными, и, в соответствии со статьей 270 АПК РФ, не могут служить основанием, для отмены решения суда первой инстанции.

Учитывая изложенное, апелляционная жалоба удовлетворению не подлежит.

Руководствуясь статьями 110, 258, 268, 271, пунктом 1 статьи 269 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации,

ПОСТАНОВИЛ:

определение от 05.06.2019 Арбитражного суда Новосибирской области по делу N А45-15145/2017 оставить без изменения, а апелляционную жалобу конкурсного управляющего ООО "Анжерский НПЗ" Антонова Алексея Андреевича - без удовлетворения.

Взыскать с общества с ограниченной ответственностью "Анжерский НПЗ" в доход федерального бюджета государственную пошлину за рассмотрение апелляционной жалобы в размере 3 000 рублей.

Постановление может быть обжаловано в порядке кассационного производства в Арбитражный суд Западно-Сибирского округа в срок, не превышающий одного месяца со дня вступления его в законную силу, путем подачи кассационной жалобы через Арбитражный суд Новосибирской области.

Председательствующий

Е.В. Кудряшева

Судьи

О.О. Зайцева Н.Н. Фролова