Постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 30 декабря 2019 г. N 13АП-31942/19

г. Санкт-Петербург

30 декабря 2019 г.

Дело N А26-10731/2016

Резолютивная часть постановления объявлена 18 декабря 2019 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 30 декабря 2019 года.

Тринадцатый арбитражный апелляционный суд

в составе:

председательствующего Юркова И.В.

судей Герасимовой Е.А., Тойвонена И.Ю.

при ведении протокола судебного заседания: Шамилиной А.Н.

при участии:

Козигон С.С.;

от Козигон С.С. и Козигон Н.П. представитель Союнен Н.П., доверенность от 01.04.2019;

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу (регистрационный номер 13АП-31942/2019) Козигона Сергея Сергеевича и Козигон Надежды Леонидовны на определение Арбитражного суда Республики Карелия от 02.10.2019 по делу N А26-10731/2016 (судья Дедкова Л.А.), принятое по заявлению конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью "Фирма "Кондор Плюс" к Козигону Сергею Сергеевичу, Николаеву Владимиру Владимировичу, Козигон Надежде Леонидовне о привлечении к субсидиарной ответственности в деле о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью "Фирма Кондор плюс",

УСТАНОВИЛ:

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) ООО "Фирма Кондор плюс" конкурсным управляющим заявлено о привлечении к субсидиарной ответственности по обязательствам должника бывших руководителей ООО "Фирма "Кондор Плюс" Николаева В.В. и Козигона С.С., а также бывшего участника ООО "Фирма "Кондор плюс" Козигон Л.Н.

Определением от 02.10.2019 суд первой инстанции удовлетворил заявление, в порядке привлечения к субсидиарной ответственности взыскал солидарно с Николаева В.В., Козигона С.С. и Козигон Л.Н. 7 952 309.21 руб.

В апелляционной жалобе Козигон С.С. и Козигон Л.Н. просят отменить определение суда в связи с тем, что, по их мнению, суд первой инстанции пришел к неправильному выводу о наличии оснований для удовлетворения заявления в отношении подателей жалобы, поскольку действия, повлекшие за собой банкротство должника, совершены Николаевым В.В. как бывшим последним руководителем и участником ООО "Фирма "Кондор плюс". Николаев В.В. уклонился от передачи временному управляющему документации должника. То обстоятельство, что определением суда от 10.09.2018 признано недействительным соглашение об отступном, заключенное 06.05.2016 к договорам займа Козигон Н.Л. и ООО "Фирма "Кондор плюс", не имеет правового значения для разрешения настоящего спора, поскольку судом не установлена причинно-следственная связь между совершенной сделкой и банкротством должника. Кроме того, конкурсным управляющим пропущен срок исковой давности, поскольку об оспариваемой сделке было известно еще временному управляющему должника.

Согласно отзыву конкурсный управляющий против удовлетворения жалобы возражает, считает обжалуемое определение суда законным и обоснованным.

В судебном заседании Козигон С.С., а также представитель Козигон С.С. и Козигон Л.Н. поддержали доводы жалобы.

Дело рассмотрено в отсутствие представителей иных лиц, участвующих в деле, надлежащим образом уведомленных о времени и месте судебного заседания.

Законность и обоснованность принятого по делу судебного акта проверены в апелляционном порядке.

Как видно из материалов дела, Козигон С.С. являлся директором ООО "Фирма "Кондор плюс" в период с 24.03.2011 по 29.08.2016, а также участником должника с долей участия 10%.

Козигон Н.Л. являлась участником ООО "Фирма "Кондор плюс" с долей участия 90 % в период с 18.03.2011 по 23.08.2016. Доля принадлежала Козигон Н.Л. на основании брачного договора от 18.03.2011. Данное обстоятельство подтверждается договором купли-продажи доли от 23.08.2016.

Решением участников ООО "Фирма "Кондор плюс" от 22.08.2016 (протокол N 2/16) Козигон С.С. освобожден от исполнения обязанностей директора, новым директором должника назначен Николаев В.В.

Николаев В.В. стал единственным участником должника, приобрел у Козигон Н.Л. и Козигон С.С. 100% долей участия в ООО "Фирма "Кондор плюс" (договор от 23.08.2016 N 78 АБ131665).

Полагая, что Николаев В.В. не исполнил обязанность по передаче бухгалтерской и иной документации должника арбитражному управляющему, Козигон С.С. не исполнил обязанность по подаче в суд заявления о признании должника банкротом, а также совместно с Козигон Н.Л. причинил существенный вред имущественным правам кредиторов в результате совершения ими сделки по продаже имущества должника, конкурсный управляющий обратился в суд с настоящими заявлениями.

Исследовав имеющиеся в деле доказательства и выслушав присутствовавших в судебном заседании представителей лиц, участвующих в деле, апелляционный суд не нашел оснований для отмены обжалуемого определения.

В соответствии с положениями Закона о банкротстве (в редакции, действовавшей до внесения изменений Законом N 266-ФЗ) нарушение обязанности по подаче заявления должника в арбитражный суд в случаях и в срок, которые установлены статьей 9 данного закона, влечет за собой субсидиарную ответственность лиц, на которых Законом о банкротстве возложена обязанность по принятию решения о подаче заявления должника в арбитражный суд и подаче такого заявления, по обязательствам должника, возникшим после истечения срока, предусмотренного пунктами 2 и 3 статьи 9 рассматриваемого закона (пункт 2 статьи 10). Руководитель должника обязан обратиться с заявлением должника в арбитражный суд в том числе в случае, если должник отвечает признакам неплатежеспособности и (или) признакам недостаточности имущества. При этом пункт 2 названной статьи устанавливает, что заявление должника должно быть направлено в арбитражный суд в случаях, предусмотренных пунктом 1, в кратчайший срок, но не позднее чем через месяц с даты возникновения соответствующих обстоятельств (статья 9). Неплатежеспособность - прекращение исполнения должником части денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей, вызванное недостаточностью денежных средств. При этом недостаточность денежных средств предполагается, если не доказано иное (статья 2).

При определении наличия признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества следует исходить из содержания этих понятий, данного в абзацах тридцать третьем и тридцать четвертом статьи 2 Закона о банкротстве. Для целей применения содержащихся в абзацах втором - пятом пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве презумпций само по себе наличие на момент совершения сделки признаков банкротства, указанных в статьях 3 и 6 Закона, не является достаточным доказательством наличия признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества.

Указанная правовая позиция сформулирована в пункте 6 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)".

При наличии признаков банкротства, указанных в пункте 2 статьи 3, пункте 2 статьи 6 Закона о банкротстве, у внешнего по отношению к должнику лица (кредитора) возникает право на обращение в суд с заявлением о банкротстве. Данных признаков недостаточно для возникновения на стороне самого должника в лице его руководителя обязанности по обращению в суд с заявлением о банкротстве.

Данная правовая позиция сформулирована в определении Верховного Суда Российской Федерации от 20.07.2017 N 309-ЭС17-1801.

Как указал Конституционный суд в постановлении от 18.07.2003 N 14-П, формальное превышение размера кредиторской задолженности над размером активов, отраженное в бухгалтерском балансе должника, не является свидетельством невозможности общества исполнить свои обязательства. Установление признака недостаточности имущества или наличие иных признаков банкротства подлежит определению по состоянию на дату, предшествующую дате совершения какого-либо конкретного действия лицом, привлекаемым к субсидиарной ответственности (на дату совершения сделки, на дату исполнения конкретной обязанности или совершения иного юридически значимого действия). В этой связи для установления признака недостаточности имущества как основания для обращения руководителя Должника с соответствующим заявлением в суд необходимо анализировать не только показатели бухгалтерской отчетности, но и сроки возникновения тех или иных обязательств Должника, а также то, насколько объективно мог оценивать руководитель должника финансовое положение организации, исходя из структуры ее активов и обязательств по состоянию на конкретную дату.

В соответствии с правовой позицией, сформулированной в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" (далее - Постановление от 21.12.2017 N 53), руководитель, формально входящий в состав органов юридического лица, но не осуществлявший фактическое управление (далее - номинальный руководитель), например, полностью передоверивший управление другому лицу на основании доверенности либо принимавший ключевые решения по указанию или при наличии явно выраженного согласия третьего лица, не имевшего соответствующих формальных полномочий (фактического руководителя), не утрачивает статус контролирующего лица, поскольку подобное поведение не означает потерю возможности оказания влияния на должника и не освобождает номинального руководителя от осуществления обязанностей по выбору представителя и контролю за его действиями (бездействием), а также по обеспечению надлежащей работы системы управления юридическим лицом (пункт 3 статьи 53 ГК РФ). В этом случае, по общему правилу, номинальный и фактический руководители несут субсидиарную ответственность, предусмотренную статьями 61.11 и 61.12 Закона о банкротстве, а также ответственность, указанную в статье 61.20 Закона о банкротстве, солидарно (абзац первый статьи 1080 ГК РФ, пункт 8 статьи 61.11, абзац второй пункта 1 статьи 61.12 Закона о банкротстве) (пункт 6). Согласно подпункту 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве презумпция доведения до банкротства в результате совершения сделки (ряда сделок) может быть применена к контролирующему лицу, если данной сделкой (сделками) причинен существенный вред кредиторам. К числу таких сделок относятся, в частности, сделки должника, значимые для него (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно являющиеся существенно убыточными. При этом следует учитывать, что значительно влияют на деятельность должника, например, сделки, отвечающие критериям крупных сделок (статья 78 Закона об акционерных обществах, статья 46 Закона об обществах с ограниченной ответственностью и т.д.). Рассматривая вопрос о том, является ли значимая сделка существенно убыточной, следует исходить из того, что таковой может быть признана в том числе сделка, совершенная на условиях, существенно отличающихся от рыночных в худшую для должника сторону, а также сделка, заключенная по рыночной цене, в результате совершения которой должник утратил возможность продолжать осуществлять одно или несколько направлений хозяйственной деятельности, приносивших ему ранее весомый доход.Если к ответственности привлекается контролирующее должника лицо, одобрившее сделку прямо (например, действительный участник корпорации) либо косвенно (например, фактический участник корпорации, оказавший влияние на номинального участника в целях одобрения им сделки), для применения названной презумпции заявитель должен доказать, что сделкой причинен существенный вред кредиторам, о чем контролирующее лицо в момент одобрения знало либо должно было знать исходя из сложившихся обстоятельств и с учетом его положения (пункт 23). По общему правилу, на арбитражном управляющем, кредиторах, в интересах которых заявлено требование о привлечении к ответственности, лежит бремя доказывания оснований возложения ответственности на контролирующее должника лицо (статья 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации) (пункт 57).

Согласно положениям статьи 61.11 Закона о банкротстве если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, такое лицо несет субсидиарную ответственность по обязательствам должника (пункт 1). Пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица при наличии хотя бы одного из следующих обстоятельств:

1) причинен существенный вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника (совершения таких сделок по указанию этого лица), включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 настоящего Федерального закона;

2) документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об объектах, предусмотренных законодательством Российской Федерации, формирование которой является обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо указанная информация искажена, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы;

3) требования кредиторов третьей очереди по основной сумме задолженности, возникшие вследствие правонарушения, за совершение которого вступило в силу решение о привлечении должника или его должностных лиц, являющихся либо являвшихся его единоличными исполнительными органами, к уголовной, административной ответственности или ответственности за налоговые правонарушения, в том числе требования об уплате задолженности, выявленной в результате производства по делам о таких правонарушениях, превышают пятьдесят процентов общего размера требований кредиторов третьей очереди по основной сумме задолженности, включенных в реестр требований кредиторов;

4) документы, хранение которых являлось обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации об акционерных обществах, о рынке ценных бумаг, об инвестиционных фондах, об обществах с ограниченной ответственностью, о государственных и муниципальных унитарных предприятиях и принятыми в соответствии с ним нормативными правовыми актами, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют либо искажены;

5) на дату возбуждения дела о банкротстве не внесены подлежащие обязательному внесению в соответствии с федеральным законом сведения либо внесены недостоверные сведения о юридическом лице:

в единый государственный реестр юридических лиц на основании представленных таким юридическим лицом документов;

в Единый федеральный реестр сведений о фактах деятельности юридических лиц в части сведений, обязанность по внесению которых возложена на юридическое лицо (пункт 2).

Не позднее пятнадцати дней с даты утверждения временного управляющего руководитель должника обязан предоставить временному управляющему и направить в арбитражный суд перечень имущества должника, в том числе имущественных прав, а также бухгалтерские и иные документы, отражающие экономическую деятельность должника за три года до введения наблюдения. Ежемесячно руководитель должника обязан информировать временного управляющего об изменениях в составе имущества должника (пункт 3.2 статьи 64 Закона о банкротстве).

В силу пункта 3.2 статьи 64, абзаца четвертого пункта 1 статьи 94, абзаца второго пункта 2 статьи 126 Закона о банкротстве на руководителе должника лежат обязанности по представлению арбитражному управляющему документации должника для ознакомления или по ее передаче управляющему (пункт 24 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве").

Судом первой инстанции установлено, что Козигон Н.Л., Козигон С.С. и Николаев В.В. являлись лицами, контролирующими должника.

Козигон Н.Л. и ООО "Фирма "Кондор плюс" в лице директора Козигона С.С. заключено Соглашение об отступном от 06.05.2016, согласно которому ООО "Фирма "Кондор плюс", имея обязанность по возврату Козигон Н.Л. заемных средств в сумме 5 012 500 руб., передает Козигон Н.Л. в собственность в качестве отступного имущество должника - здание аптеки (кадастровый N : 10-10-07/003/2007-598) стоимостью 4 055 000 руб. и земельный участок (кадастровый N : 10:07:01 02 15:060) стоимостью 754 000 руб.

Козигон Н.Л и ООО "Вико-Консалт" заключен договор купли-продажи недвижимого имущества от 29.06.2016 N 396, согласно которому Козигон Н.Л. продает имущество, полученное в порядке отступного, ООО "Вико-Консалт" за 10 000 000,00 руб.

Право собственности ООО "Вико-Консалт" на приобретенные объекты зарегистрировано 07.07.2016, денежные средства перечислены Козигон Н.Л. платежными поручениями от 29.06.2016 N 140 и от 11.07.2016 N 147.

По заявлению ФНС России определением суда от 19.12.2016 возбуждено дело о банкротстве ООО "Фирма "Кондор Плюс".

Вступившим в законную силу определением суда от 10.09.2018 признано недействительным соглашение об отступном от 06.05.2016, заключенное Козигон Н.Л. и ООО "Фирма "Кондор Плюс". Применены последствия недействительности сделки в виде обязания Козигон Н. Л. возвратить в конкурсную массу ООО "Фирма "Кондор плюс" 10 000 000 руб. Данным судебным актом установлено, что соглашение об отступном от 06.05.2016 совершено заинтересованными лицами в течение года до принятия заявления ФНС России о признании ООО "Фирма "Кондор Плюс" банкротом.

Николаев В.В. не исполнил обязанность по передаче конкурсному управляющему бухгалтерской документации должника, а Козигон Н.Л. и Козигон С.С. совершили сделку, в результате которой должник стал отвечать признакам недостаточности имущества. Презумпция причинно-следственной связи между поведением контролирующих лиц и несостоятельностью должника не опровергнута.

Доводу подателей жалоб относительно пропуска срока исковой давности дана исчерпывающая правовая оценка в обжалуемом определении.

С учетом изложенного оснований для удовлетворения апелляционной жалобы не имеется.

Руководствуясь статьями 269-272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Тринадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Республики Карелия от 02.10.2019 по делу N А26-10731/2016 оставить без изменения, апелляционную жалобу Козигона С.С. и Козигон Н.Л. - без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Северо-Западного округа в срок, не превышающий одного месяца со дня его принятия.

Председательствующий

И.В. Юрков

Судьи

Е.А. Герасимова И.Ю. Тойвонен