Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 30 апреля 2020 г. N 09АП-74021/19 по делу N А40-229470/2019

г. Москва

30 апреля 2020 г.

Дело N А40-229470/19

Судья Девятого арбитражного апелляционного суда Лялина Т.А. (единолично),

рассмотрев апелляционную жалобу истца ООО "УК ТРАСТ"

на решение Арбитражного суда г. Москвы от 06.11.2019 по делу N А40-229470/19, рассмотренному в порядке упрощенного производства

по иску Общества с ограниченной ответственностью "Управляющая компания Траст" (ОГРН 1103801002909) к Страховому акционерному обществу "ВСК" (ОГРН 1027700186062) о взыскании суммы страхового возмещения

без извещения сторон

УСТАНОВИЛ:

ООО "Управляющая компания Траст" обратилось в Арбитражный суд г. Москвы с иском о взыскании с САО "ВСК" суммы страхового возмещения в размере 183 900,27 руб. по факту смерти Костяева Сергея Викторовича застрахованного на основании заявления на страхование от 22.06.2013 г. (кредитный договор N 322953 от 22.06.2013 г.), ссылаясь на то, что:

- 27.09.2016 г. между ПАО "Сбербанк России" (далее - Банк) и ООО "Управляющая компания Траст" был заключен Договор уступки прав (требований) N 64/95 (далее - Договор цессии) на основании которого ПАО "Сбербанк России" передало ООО "Управляющая компания Траст" права требования по просроченным кредитам физических лиц, в том числе по Кредитному договору N 322953 от 22.06.2013 г. (далее - Кредитный договор) заключенному между Костяевым Сергеем Викторовичем и ПАО "Сбербанк России";

- по условиям Кредитного договора Банк предоставил заемщику кредит в размере 218 000 руб., сроком на 60 месяцев под 22,5 % годовых;

- в соответствии с п.1.1 Договора цессии, Банк передал истцу права (требования) по кредитным обязательствам (кредитных договоров) физических лиц, в объёме и на условиях, существующих к моменту перехода прав (требований); в том числе права, обеспечивающие исполнение обязательств по кредитным договорам;

- на основании Приложения N 3 к Договору цессии к ООО "Управляющая компания Траст" перешло право требования исполнения Костяева С.В. кредитных обязательств по Договору в размере 221 460,84 руб., из которых 183 900,27 руб. сумма основного долга;

- вместе с Кредитным договором истцу передано заявление на страхование от 22.06.2013 г. (день заключения Кредитного договора) подписанное Костяевым С.В. в котором он выразил согласие выступить застрахованным лицом по Договору страхования от несчастных случаев и болезней Заемщика ОАО "Сбербанк России" (далее - Договор страхования), страховщик - САО "ВСК";

- согласно заявлению на страхование сумма страховой премии (платы за подключение к Программе страхования) в размере 18 000 руб. за весь срок кредитования включена в сумму выдаваемого кредита; срок страхования - 60 месяцев, страховая сумма равна сумме кредита -218 000 руб.;

- в период действия Договора страхования - 17.11.2016 г. наступила смерть застрахованного лица - Костяева С.В. и данный факт стал известен истцу из определения Железнодорожного районного суда г. Улан-Удэ от 27.05.2019 г.;

- 14.06.2019 г. истец в адрес Железнодорожного районного отдела ЗАГС г. Улан-Удэ Республики Бурятия направил запрос (исх.N 34643) (факт отправки запроса подтверждает список N 130 внутренних почтовых отправлений от 14.06.2019 г.) в котором просил предоставить справку о смерти Костяева СВ. с указанием её причин, однако, ответ в адрес ООО "Управляющая компания Траст" не поступил;

- 14.06.2019 г. истец в адрес страховщика (САО "ВСК") направил уведомление (исх. N 34666 - факт отправки уведомления подтверждает список N 130 внутренних почтовых отправлений от 14.06.2019 г.) о наступлении страхового случая по факту смерти Костяева С.В. к которому были приложены: копия кредитного договора N 322953 от 22.06.2013 г.; копия заявления на страхование от 22.06.2013 г., копия договора уступки прав требований N 64/195 от 27.09.2016 г.; копия акта приёма-передачи прав требований к Договору уступки прав требований N 64/196 от 26.09.2016 г.; копия платёжного поручения N 801 от 27.09.2016 г.; копия определения Железнодорожного районного суда г. Улан-Удэ от 27.05.2019 г.;

- 19.07.2019 г. истец направил в адрес САО "ВСК" претензию (исх. N 41293 - факт отправки претензии подтверждает список N 95 внутренних почтовых отправлений от 19.07.2019 г.);

- 22.07.2019 г. в адрес ООО "Управляющая компания Траст" поступил запрос (вх. N 43231) в котором страховщик запросил дополнительные документы по страховому случаю, не ответил на претензию, не произвел страховую выплату.

В суд первой инстанции ответчик направил отзыв в котором возражал против удовлетворения иска. ссылаясь на то, что:

- согласно Договору уступки прав (требований) N 64/95 от 27.09.2016 г. ПАО "Сбербанк России" уступило ООО "Траст-Западная Сибирь" права требования по просроченным кредитным договорам, по договорам обеспечивающим исполнение обязательств заемщиков и заключенным Банком и заемщиками, поручителями, однако, права по Договору страхования, заключенному ПАО "Сбербанк России" и САО "ВСК", в рамках Договора уступки прав (требований) N 64/95 от 27.09.2016 г. не передавались ООО "ТрастЗападная Сибирь";

- истец не является лицом, имеющим право на получение страховой выплаты по договору страхования.

Оценив доводы и возражения сторон в совокупности с представленными доказательствами, Решением от 06.11.2019 г. Арбитражный суд г.Москвы в удовлетворении иска отказал, поскольку пришел к выводам что:

- в Заявлении на страхование от 22.06.2013 г. Костяев С.В. согласился с тем, что при наступлении страхового случая выгодоприобретателем по договору страхования будет являться ПАО "Сбербанк России";

- Уведомление в адрес САО "ВСК" о замене выгодоприобретателя не поступало;

- специальными императивными нормами ст.ст. 934, 956 ГК РФ предусмотрена возможность замены выгодоприобретателя по договору личного страхования только с согласия застрахованного лица с письменным уведомлением страховщика, однако, согласие Костяева С.В. (его наследников) на замену выгодоприобретателя и письменное уведомление в адрес САО "ВСК" отсутствует;

- права по Договору страхования, заключенному ПАО "Сбербанк России" и САО "ВСК", в рамках Договора уступки прав не передавались ООО "Траст-Западная Сибирь" - кредитные и страховые правоотношения являются самостоятельными, вытекающими из кредитного договора и договора страхования, и уступка прав по кредитному договору не означает уступку прав по договору страхования (аналогичная позиция изложена в Определении ВС РФ N 305-ЭС19-12109 от 20.09.2019 г.);

- кроме того, в соответствии п. 3.4.1 Условий и п. 6.4.3 и 6.5 Правил страхования, для принятия решения о признании/ не признании заявленного события страховым, страхователь, застрахованное лицо или выгодоприобретатель должны предоставить страховщику в обязательном порядке следующие документы: Постановление о возбуждении/отказе в возбуждении уголовного дела (с указанием обстоятельств несчастного случая); копию акта судебно-медицинского исследования трупа с указанием наличия/отсутствия алкоголя/иных токсических веществ; свидетельство о смерти застрахованного; медицинское свидетельство о смерти и САО "ВСК" неоднократно направляло запросы с требованием предоставить вышеуказанные документы, однако, вышеуказанные документы в адрес САО "ВСК" истцом представлены не были;

- при отсутствии у страховщика документов необходимых для принятия решения, и отсутствие встречного исполнения обязательства со стороны выгодоприобретателей, САО "ВСК" не имело правовых оснований для признания заявленного события страховым случаем, что в свою очередь не повлекло возникновения обязанности страховщика произвести страховую выплату.

Не согласившись с принятым по делу судебным актом, истец обратился в Девятый арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой, в которой просит отменить решение суда первой инстанции, принять новый судебный акт, которым иск удовлетворить, поскольку, по мнению заявителя, выводы суда ошибочны, судом неполно выяснены обстоятельства дела.

Вывод суда первой инстанции о том, что замена выгодоприобретателя возможна только с согласия застрахованного лица либо его наследников (ст.ст.934.956 ГК РФ) не учитывает того, что согласно пункту 2 статьи 934 ГК РФ - договор личного страхования считается заключенным в пользу застрахованного лица если в договоре не названо в качестве выгодоприобретателя другое лицо; в случае смерти лица, застрахованного по договору, в котором не назван иной Выгодоприобретатель, выгодоприобретателями признаются наследники застрахованного лица и п.2 ст. 934 ГК РФ сформулирована дополнительная гарантия защиты интересов застрахованного лица, которая проистекает из презумпции тождества застрахованного лица и выгодоприобретателя, при заключении договора личного страхования, согласно которой Застрахованному лицу, либо его наследникам, предоставлено Право требовать признания недействительным договора, заключенного не в пользу застрахованного лица без его согласия (абз. 2 п. 2 ст. 934 ГК РФ.), однако, как следует из материалов дела договор страхования подписанный Костяевым СВ., а так же договор цессии не признаны недействительными;

- судом также не учтено, что запрет установленный ст.956 ГК РФ не может распространяться на случаи когда замена выгодоприобретателя происходит по его собственной воле в силу норм гл. 24ГКРФ;

- в силу норм главы 24 ГК РФ об уступке требования выгодоприобретатель вправе заменить себя на другое лицо на любой стадии исполнения страховщиком своих обязательств, вытекающих из договора страхования;

- правовая позиция о применении статьи 956 ГК РФ при смене выгодоприобретателя по его волеизъявлению изложена в пункте 7 Обзора практики рассмотрения судами дел, связанных с обязательным страхованием гражданской ответственности владельцев транспортных средств, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 22.06.2016 и в пункте 10 Обзора по отдельным вопросам судебной практики, связанным с добровольным страхованием имущества граждан, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации, а так же подтверждается судебной практикой по спорам предметом которых является личное страхование, в различных регионах Российской Федерации (например Постановление Арбитражного суда Московского округа от 24.07.2018 (дело N А40-183262/2017) в соответствии с которым "Доводы ответчика о том, что замена выгодоприобретателя по договору личного страхования, назначенного с согласия застрахованного лица, допускается только с согласия этого лица и по письменному уведомлению страховщика страхователем, подлежат отклонению. В рассматриваемом случае замена выгодоприобретателя произведена по его собственной инициативе, что не противоречит статьям 934, 956 Гражданского кодекса Российской Федерации. Действующим законодательством, в том числе статьей 956 Гражданского кодекса Российской Федерации, не предусмотрен запрет на передачу выгодоприобретателем принадлежащего ему требования другим лицам"; Постановление Арбитражного суда Московского округа от 12.03.2019 (дело N А40-122786/2018 ответчик - САО "ВСК") и иные аналогичные судебные акты за период с 2017 по 2019 год).

Вывод суда о том, что права по договору страхования в рамках Договора уступки прав не передавались, также не учитывает, что ВС РФ в п. 4 Обзора судебной практики по гражданским делам связанным с разрешением споров об исполнении кредитных обязательств (утв. Президиумом Верховного суда Российской Федерации от 22.05.2013) указал, что в кредитных договорах может быть предусмотрена возможность заемщика застраховать свою жизнь и здоровье в качестве способов обеспечения исполнения обязательств и в этом случае в качестве выгодоприобретателя может быть указан банк. То обстоятельство, что банк является выгодоприобретателем и исходя из договора установил за собой право на получение страховой выплаты равной размеру задолженности заемщика в случае его смерти, свидетельствует о его воле на исполнение кредитного договора в случае смерти заемщика путем получения от страховщика страховой выплаты, которая обеспечивает требование по кредитному договору;

- следовательно, подписав договор страхования, Костяев СВ. подтвердил свое согласие на применение страхования как способа обеспечения исполнения обязательств по кредитному договору (основное обязательство);

- в соответствии с условиями договоров цессии и ст. 382, 384, 388, 389.1, 390 ГК РФ истцу, вместе с правами требованиями по кредитным договорам физических лиц, в объеме и на условиях, существующих к моменту перехода прав (требований), переданы права, обеспечивающие исполнение обязательств, вытекающих из кредитных договоров, т.е. переданы права требования выгодоприобретателя по договорам страхования и с учетом изложенного, к истцу перешло право обратиться к страховщику с заявлениями (уведомлениями) о наступлении страхового случая (смерти заемщика) и выплате страхового возмещения. На момент уступки прав (требований) банк, как выгодоприобретатель по договорам страхования, имел право обратиться к страховщику с заявлениями (уведомлениями) о наступлении страхового случая (смерти заемщика) и выплате страхового возмещения, и данное право в силу закона и договора перешло к истцу.

Вывод суда о том, что истцом не представлены доказательства свидетельствующие о причине смерти Застрахованного, также не учитывает сложившейся обширной судебной практики по данному вопросу и того, что применительно к отношениям, вытекающим из договоров страхования, возникновение у страховщика обязательств перед страхователем (выгодоприобретателем) по осуществлению страховой выплаты характеризуется наступлением предусмотренного в договоре события -страхового случая и согласно договору страхования смерть застрахованного является одним из событий, на случай наступления которого была застрахована жизнь, здоровье и финансовые риски физического лица;

- факт наступления страхового случая (смерть по любой причине), предусмотренного договором страхования, подтверждается представленными Истцом в материалы дела доказательствами, (п. 10 Приложения к исковому заявлению);

- условия договора страхования относят указанный страховой случай к событиям, наступление которых порождает обязанность страховщика произвести страховую выплату в соответствии с условиями договора;

- ст. 963 ГК РФ устанавливает, что страховщик может быть освобожден от выплаты страхового возмещения, только если страховой случай произошел вследствие умысла страхователя, иные случаи освобождения страховщика от выплаты страхового возмещения (в том числе и при грубой неосторожности страхователя) могут быть установлены только законом, но не правилами страхования или договором, а установление в договоре или в правилах страхования таких условий освобождения страховщика от выплаты страхового возмещения, противоречащих названной статьи, ничтожно, о чем прямо указано в п. 9 Информационного письма Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации N 75 от 28.11.2003 г.;

- формальное отсутствие какого-либо документа, необходимого для осуществления страховой выплаты, не устраняет объективности возникновения права у страхователя, поэтому наличие указанных обстоятельств не исключает возникшее у страхователя право на получение страхового возмещения при наступлении страхового события;

- истцом в адрес ответчика были направлены подтверждающие документы по наступлению страхового события (смерть по любой причине), а запрошенные страховой компанией документы не могли быть получены истцом самостоятельно, кроме того, данные документы не могли быть получены и банком, с учетом положений ФЗ от 21.11.2011 N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации и ФЗ от 27.07.2006, N 152-ФЗ "О персональных данных"; документы, подтверждающие диагноз умершего, могут быть выданы медицинскими учреждениями по соответствующим запросам компетентных органов, следовательно, условия выплаты страхового возмещения поставлены в Правилах страхования от действия третьих лиц, которые должны предоставлять указанные документы;

- в соответствии с п.3 ст. 308 ГК РФ обязательство не создает обязанностей для лиц, не участвующих в нем в качестве сторон (для третьих лиц), в связи с чем, вывод суда об обязанности Истца в предоставлении всех указанных в Договоре страхования документов Страховщику не соответствует требованиям действующего Законодательства;

- в Заявлении на страхование, подписанным Костяевым СВ. отражено согласие на предоставление (передачу) врачами и/или медицинскими учреждениями, а так же любыми иными учреждениями системы здравоохранения любой информации о состоянии здоровья Костяева СВ. (включая первичную медицинскую историю) Страховщику по его запросу, следовательно, Ответчик как профессиональный участник страховых отношений в силу Закона и заявления на страхование единственный кто уполномочен на получение сведений от врачей и медицинских учреждений;

- ответчик не мог не знать об условиях Договора страхования о предлагаемых к заполнению формах документов этой программы, соответственно он знал, что является тем единственным лицом, которого застрахованный уполномочил на получение сведений от врачей и медицинских организаций, однако, своим правом не воспользовался, что свидетельствует о недобросовестном поведении и злоупотреблении правом (ч.4 ст.1 и ст. 10 ГК РФ).

Судебное заседание апелляционной инстанции проводилось без извещения сторон на основании ст. 272.1 АПК РФ.

Проверив доводы апелляционной жалобы, законность и обоснованность принятого судом первой инстанции решения в порядке статей 266, 268, 269 АПК РФ, исследовав имеющиеся в материалах дела доказательства, апелляционный суд считает, что решение подлежит отмене по следующим основаниям.

Из документов, представленных в деле следует, что:

- между Костяевым С.В. ПАО "Сбербанк России" был заключен кредитный договор и в целях обеспечения исполнения обязательств по кредитному договору Костяев С.В. был застрахован в САО "ВСК" и в соответствии с заявлением на страхование Выгодоприобретателем по Договору страхования был указан Банк в размере задолженности но кредитному договору;

- страховым случаем является смерть Застрахованного лица;

- в период действия Договора страхования наступила смерть застрахованного лица - Костяева С.В. и данный факт подтверждается документами, представленными истцом и приложенными к иску (иное ответчиком не доказано);

- задолженность по кредитному договору уступлена Банком ООО "УК ТРАСТ" по договору цессий и на дату подачи иска не погашена;

- выгодоприобретателем по договору страхования является кредитор, так как договор Страхования является обеспечением исполнения обязательств по кредитным обязательствам.

Суд первой инстанции, отказывая в удовлетворении иска исходил из того, что у истца отсутствует право на получение страхового возмещения, так как в нарушение правил страхования сделка по уступке прав выгодоприобретателя совершена без согласия страховщика (ответчика), что в итоге не приводит к замене выгодоприобретателя в договоре страхования.

Однако, данный вывод суда первой инстанции является ошибочным.

Пунктом 3 статьи 388 ГК РФ предусмотрено, что соглашение между должником и кредитором об ограничении или о запрете уступки требования по денежному обязательству не лишает силы такую уступку и не может служить основанием для расторжения договора, из которого возникло это требование, но кредитор (цедент) не освобождается от ответственности перед должником за данное нарушение соглашения.

Таким образом, нарушение запрета на уступку денежного требования, установленного договором между должником и кредитором, не лишает такую уступку юридической силы в отличие от случая, когда соответствующий запрет установлен Законом (пункт 2 статьи 168, пункт Г статьи 388 ГК РФ, пункт 9 Постановления Пленума Верховного 'Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 54 "О некоторых вопросах применения положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации о перемене лиц в обязательстве на основании сделки").

Судебные решения, на которые сослался суд первой инстанции в обоснование своей правовой позиции, вынесены по делам, в которых уступкой нарушался именно установленный законом, а не договором запрет, в связи с чем, сформулированные в них выводы не могли быть положены в основу решения по настоящему делу, поскольку правила страхования являются составной частью договора между страховщиком и страхователем.

Таким образом, даже при наличии запрета на уступку в Правилах страхования Банк имел полное право уступить свои права (требования) выгодоприобретателя.

Данная правовая позиция соответствует правовой позиции, изложенной в судебных актах по аналогичным делам (см. дело N А40-128426/18, дело N А40-30841/2018).

Пунктом 1 ст.384 ГК РФ установлено, что к новому кредитору переходят права обеспечивающие исполнение обязательств, а также другие связанные с требованием права.

В заявлении на страхование Костяев С.В. выразил свое согласие с тем, что выгодоприобретателем по договору страхования при наступлении страхового случая будет являться ПАО "Сбербанк России".

Банк при этом является страхователем и выгодоприобретателем. Между тем, уступая права требования по кредитным договорам Банк, как Выгодоприобретатель, уступил свои права по договору страхования, так как страхование жизни заемщика обеспечивает исполнение обязательств по кредиту, страхователь же никакие права не уступал и обязанности по оплате страховой премии у ООО " УК Траст" не возникло.

Совершая уступку права требования Банк (страхователь) действовал как выгодоприобретатель, следовательно, Банк являясь и страхователем и выгодоприобретателем в одном лице, по договору страхования, не лишен права заменить себя другим лицом, заключив договор цессии.

В силу ст. 956 ГК РФ Страхователь (Банк) вправе заменить выгодоприобретателя (Банк), названного в договоре страхования, другим лицом, письменно уведомив об этом страховщика.

Данное положение регламентирует лишь отношения, связанные с заменой выгодоприобретателя другим лицом по воле страхователя, и как таковое направлено на защиту выгодоприобретателя (Определение КС РФ от 17.11.2011 N 1600-0-0).

Таким образом, запрет установленный ст. 956 ГК РФ не может распространяться на случаи когда замена выгодоприобретателя происходит по его собственной воле в силу норм гл. 24 ГК РФ.

Замена выгодоприобретателя произведена по инициативе самого выгодоприобретателя, что не противоречит ст. 956 ГК РФ и в действующем законодательстве не содержится запрета на передачу (выгодоприобретателем) принадлежащего ему права требования другим лицам.

В силу норм главы 24 Гражданского кодекса РФ об уступке требования выгодоприобретатель вправе заменить себя на другое лицо на любой стадии исполнения страховщиком своих обязательств, вытекающих из договора страхования.

Правовая позиция о применении статьи 956 ГК РФ при смене выгодоприобретателя по его волеизъявлению изложена в пункте 7 Обзора практики рассмотрения судами дел, связанных с обязательным страхованием гражданской ответственности владельцев транспортных средств, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 22.06.2016 и в пункте 10 Обзора по отдельным вопросам судебной практики, связанным с добровольным страхованием имущества граждан, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации, а так же подтверждается судебной практикой в различных регионах Российской Федерации, в том числе в Постановлении Арбитражного суда Московского округа от 24.07.2018 (дело N А40-183262/2017).

Таким образом, данный вывод суда сделан без учета приведенных норм права и правовой позиции Президиума Верховного Суда Российской Федерации и сложившейся судебной практики, следовательно, подлежит переоценке.

Также подлежит переоценке и вывод суда о том, что право требования по договору страхования, не было передано по договору об уступке прав требования (цессии.).

В силу ст. 421 ГК РФ граждане и юридические лица свободны в заключении договора, в котором могут предусмотреть способ обеспечения-исполнения обязательств (ст.329 ГК РФ).

Перечень приведенных в ст.329 ГК РФ способов исполнения обязательств не является исчерпывающим, исполнение обязательств может обеспечиваться, помимо перечисленных в названной норме способов и другими способами предусмотренными законом или договором.

Согласно положениям ст. 329 ГК РФ Договор страхования является обеспечительной мерой по отношению к Кредитному договору.

Как указал Президиум ВС РФ, перечень приведенных в ст.329 ГК РФ способов исполнения обязательств не является исчерпывающим, исполнение обязательств может обеспечиваться, помимо перечисленных в названной норме способов и другими способами, предусмотренными законом или договором, (п.4 Обзора судебной практики по гражданским делам Верховного суда РФ связанным с разрешением споров об исполнении кредитных обязательств утв. Президиумом Верховного суда РФ от 22.05.2013 г.) - "в кредитных договорах может быть предусмотрена возможность заемщика застраховать свою жизнь и здоровье в качестве способов обеспечения исполнения обязательств и в этом случае в качестве выгодоприобретателя может быть указан Банк".

В соответствии с п.1.1., договора цессии Банк передал ООО "УК Траст" права (требования) по кредитным обязательствам (кредитных договоров) физических лиц, в объеме и на условиях, существующих к моменту перехода прав (требований) (приложение N 1); в том числе права, обеспечивающие исполнение обязательств, вытекающих из кредитных договоров.

Вместе с кредитным договором Банк передал Истцу заявление на страхование, подписанное заемщиком.

В противном случае, обеспечение обязательств не может оставаться у Банка, так как после уступки права требования (цессии) Банк теряет интерес как выгодоприобретатель в страховых отношениях и к тому же не имеет права на получение страхового возмещения.

Заявление на страхование, подписанное Костяевым С.В. обладает всеми обеспечительными признаками: договор страхования и кредитный договор заключены в один день; срок страхования равен сроку кредитного обязательства; сумма кредита и страховая сумма одинаковы; Банк является выгодоприобретателем при наступлении страхового случая.

Таким образом, при выдаче потребительского кредита Банк применял разработанные им правила выдачи кредитов физическим лицам, согласно которым страхование жизни и здоровья заемщиков относится к мерам по снижению риска не возврата кредита.

Следовательно, договор страхования был заключен заемщиком Костяевым С.В. именно в связи с заключением кредитного договора, то есть был сопутствующим при заключении кредитного договора, что свидетельствует о взаимосвязи указанных договоров.

Со своей стороны Страховщик заключая договор страхования подтвердил, что страхование производилось в рамках "Страхование от несчастных случаев и болезней, заемщика ПАО "Сбербанк России" и включением Костяева С.В. в список застрахованных лиц, а так же указанием в качестве выгодоприобретателя по данному договору при наступлении страхового случая Банк.

Таким образом, заемщик в данном случае заключил договор страхования жизни и здоровья как способ обеспечения исполнения своих обязательств в качестве заемщика кредитного договора ПАО "Сбербанк России".

Доказательства существования иных обязательств Костяева С.В. в качестве заемщика данного банка в материалы дела Ответчиком не представлены, следовательно, договор страхования является обеспечительной мерой спорного кредитного договора, и право требования выплаты страховой суммы перешло к истцу.

Принимая во внимание, что в рассматриваемом случае страхование производилось на случай смерти застрахованного лица и страховщик обязался возместить выгодоприобретателю убытки в пределах страховой суммы при наступлении определенного случая - смерти застрахованного и учитывая, что предметом страхования в данном случае является риск возникновения ущерба у кредитора вследствие смерти Застрахованного лица, то у страховщика возникла обязанность по выплате страхового возмещения.

Кроме того, рассматривая возражения Ответчика относительно договора цессии, суд не учел тот факт, что договор цессии в установленном порядке не был оспорен, расторгнут или признан недействительным.

Относительно вывода суда о том, что истец не представил все необходимые документы по запросу страховщика, суд апелляции соглашается с вышеизложенными доводами апелляционной жалобы.

Других доводов на основании которых суд отказал в иске в мотивированном решении суда не содержится, следовательно, вышеуказанные выводы суда необоснованны, противоречат действующему законодательству РФ и сложившейся судебной практике, соответственно, суд первой инстанции необоснованно отказал в удовлетворении иска о взыскании с ответчика в пользу истца страхового возмещения в размере 183 900 руб., в связи с чем, на основании пункта 3 части 1 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса РФ решение суда первой инстанции от 06.11.2019 г. подлежит отмене, как принятое с нарушением норм материального права; иск подлежит - удовлетворению.

Расходы по госпошлине по иску и апелляционной жалобе, в силу статьи 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, относятся на ответчика, так как иск и жалоба удовлетворены полностью.

При этом суд апелляции отмечает, что госпошлина за подачу апелляционной жалобы взыскивается с ответчика в доход федерального бюджета, поскольку суд не принимает во внимание, направленную в суд незаверенную копию платежного поручения от истца и не считает её подтверждением факта оплаты госпошлины по данному делу в арбитражном суде.

Суд учитывает отсутствие оригинала документа с отметкой банка о списании денежных средств, а также отсутствие в платежном поручении идентифицирующих признаков арбитражного дела, при этом отдельно указывает на массовость аналогичных споров, поданных истцом к ответчику.

Руководствуясь статьями 266 - 269 (п. 2), 272.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Девятый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Решение Арбитражного суда г. Москвы от 06 ноября 2019 г. по делу N А40-229470/19 отменить. Иск удовлетворить.

Взыскать со Страхового акционерного общества "ВСК" (ОГРН 1027700186062) в пользу Общества с ограниченной ответственностью "Управляющая компания Траст" (ОГРН 1103801002909) страховое возмещение в размере 183 900 (сто восемьдесят три тысячи девятьсот) руб. и 6 518 (шесть тысяч пятьсот восемнадцать) руб. - в счет возмещения расходов по госпошлине за подачу иска.

Взыскать со Страхового акционерного общества "ВСК" (ОГРН 1027700186062) в доход федерального бюджета РФ 3 000 (три тысячи) руб. - госпошлину за подачу апелляционной жалобы.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в двухмесячный срок в Арбитражный суд Московского округа только по основаниям, установленным в ч. 3 ст. 288.2 АПК РФ.

Председательствующий судья

Т.А. Лялина