Постановление Шестнадцатого арбитражного апелляционного суда от 12 мая 2020 г. N 16АП-781/20 по делу N А63-22159/2019

г. Ессентуки

12 мая 2020 г.

Дело N А63-22159/2019

Шестнадцатый арбитражный апелляционный суд в составе судьи Егорченко И.Н.,

рассмотрев апелляционную жалобу индивидуального предпринимателя Кащеева Эдуарда Викторовича на решение Арбитражного суда Ставропольского края от 28.01.2020 по делу N А63-22159/2019, рассмотренному в порядке упрощенного производства, по исковому заявлению Компании "Роберт Бош ГмбХ", Германия, к индивидуальному предпринимателю Кащееву Эдуарду Викторовичу, г. Изобильный (ОГРНИП 304260704200050) о взыскании компенсации за незаконное использование товарного знака,

без вызова сторон,

УСТАНОВИЛ:

компания Роберт Бош ГмбХ/Robert Bosch GmbH (далее - компания, истец) обратилась в Арбитражный суд Ставропольского края с иском к индивидуальному предпринимателю Кащееву Эдуарду Викторовичу (далее - ИП Кащеев Э.В., предприниматель, ответчик) о взыскании компенсации за незаконное использование товарного знака N 39873 в размере 10 000 рублей, компенсации за незаконное использование товарного знака N 39872 в размере 10 000 рублей, расходов на покупку товара в размере 413 рублей, почтовых расходов в размере 59 рублей, расходов на получение выписки из ЕГРИП в размере 200 рублей.

Дело рассмотрено по правилам главы 29 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в порядке упрощенного производства, 28.01.2020 принята резолютивная часть решения, согласно которой исковые требования удовлетворены частично. С ИП Кащеева Э.В. в пользу Компании "Роберт Бош ГмбХ" взыскано 5 000 рублей компенсации за незаконное использование товарного знака N 39873, 5 000 рублей компенсации за незаконное использование товарного знака N 39872, 413 рублей расходов на покупку товара, 59 рублей почтовых расходов, 200 рублей расходов на получение выписки из ЕГРИП и 2 000 рублей судебных расходов по уплате государственной пошлины.

Мотивированное решение по делу, рассмотренному в порядке упрощенного производства, изготовлено 13.02.2020 в порядке части 2 статьи 229 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Не согласившись с принятым судебным актом, ИП Кащеевым Э.В. подана апелляционная жалоба, в которой просит решение суда отменить и принять по делу новый судебный акт об отказе в удовлетворении исковых требований в полном объеме, ссылаясь на незаконность и необоснованность обжалуемого судебного акта.

В соответствии с пунктом 47 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 18.04.2017 N 10 "О некоторых вопросах применения судами положений Гражданского кодекса Российской Федерации и Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации об упрощенном производстве" определением суда от 10.03.2020 апелляционная жалоба принята к производству, рассмотрение апелляционной жалобы назначено без проведения судебного заседания, вызова сторон, осуществления протоколирования в письменной форме и использования средств аудиозаписи.

Изучив материалы дела, оценив доводы апелляционной жалобы, отзыва и проверив законность обжалуемого судебного акта в порядке, установленном главой 34 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный апелляционный суд пришел к выводу, что решение Арбитражного суда Ставропольского края от 28.01.2020 по делу N А63-22159/2019 подлежит оставлению без изменения, исходя из следующего.

Как следует из материалов дела и установлено судами первой и апелляционной инстанций, согласно свидетельствам, выданным Комитетом по делам изобретений и открытий при Совете Министров СССР 28.05.1970, компания является правообладателем исключительных прав на товарные знаки:

- N 39872, представляющий собой графическое (изобразительное) обозначение,

- N 39873, представляющий собой словесное обозначение "BOSCH",

Правовая охрана товарных знаков по свидетельствам N 39872 и N 39873 предоставлена в отношении товаров (услуг) 7, 9, 11, 12-го классов МКТУ, в том числе: машин и станков, двигателей, за исключением двигателей для наземных средств передвижения; приборов и инструментов, научных, морских, геодезических, электрических, включая приборы и инструменты для радиотелеграфии и телефонной связи, фотографических, кинематографических, оптических, для взвешивания, измерительных, сигнализационных, контрольных, осветительных установок, обогревательных, для производства пара, для варки, холодильных, сушительных, вентиляционных, для распределения воды и санитарных установок; средств передвижения, средств передвижения по воде, земле и воздуху.

В торговой точке предпринимателя, расположенной по адресу: Ставропольский край, г. Изобильный, ул. 50 лет Октября - магазине "Автоплюс", рядом с домом 98, осуществлялась реализация бензонасоса, имеющего признаки несоответствия легальной продукции - контрафактности.

При визуальном сравнении обозначения истцом выявлено сходство его отдельных элементов до степени смешения с товарными знаками истца по свидетельствам Комитета по делам изобретений и открытий при Совете Министров СССР N 39873 и N 39872.

В подтверждение факта реализации товара предпринимателем компания в материалы дела представила кассовый чек от 18.07.2019, в котором содержатся сведения о наименовании продавца - ИП Кащеев Э.В., ИНН 260700263591, наименование проданного товара - бензонасос ВАЗ-2110 Bosch (элект), уплаченная за товар денежная сумма - 413 рублей, дата заключения договора розничной купли - продажи - 18.07.2019, а также фотоматериалы приобретения товара, отчет детектива о проделанной работе.

Полагая, что действия предпринимателя по реализации спорного товара, содержащего обозначения, сходные до степени смешения с товарными знаками компании, в отсутствие разрешения компании, нарушают исключительные права последней на эти товарные знаки, компания обратилась в арбитражный суд с настоящим иском.

Суд первой инстанции, руководствуясь положениями статей 1225, 1229, 1233, 1252, 1301, 1477, 1484, 1515 Гражданского кодекса Российской Федерации, установив факт нарушения ответчиком исключительных прав истца на товарные знаки, пришел к выводу об обоснованности заявленных требований, которые подлежат удовлетворению. Вместе с тем, суд первой инстанции, принимая во внимание однократность факта продажи контрафактного товара, незначительную стоимость контрафактного товара, пришел к выводу о взыскании суммы компенсации в минимальном размере (по 5 000 рублей за каждый объект).

Суд апелляционной инстанции, изучив материалы дела и доводы апелляционной жалобы, приходит к следующему.

Пунктом 1 статьи 1477 Гражданского кодекса Российской Федерации признается исключительное право на товарный знак, то есть на обозначение, служащее для индивидуализации товаров юридических лиц или индивидуальных предпринимателей.

Лицу, на имя которого зарегистрирован товарный знак (правообладателю), принадлежит исключительное право использования товарного знака в соответствии со статьей 1229 названного Кодекса любым не противоречащим закону способом (пункт 1 статьи 1484 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Пунктом 2 статьи 1484 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрены, в частности, следующие способы осуществления исключительного права на товарный знак: 1) путем размещения товарного знака на товарах, в том числе на этикетках, упаковках товаров, которые производятся, предлагаются к продаже, продаются, демонстрируются на выставках и ярмарках или иным образом вводятся в гражданский оборот на территории Российской Федерации, либо хранятся или перевозятся с этой целью, либо ввозятся на территорию Российской Федерации; 2) путем использования товарного знака при выполнении работ, оказании услуг; 3) путем размещения товарного знака на документации, связанной с введением товаров в гражданский оборот; 4) путем размещения товарного знака в предложениях о продаже товаров, о выполнении работ, об оказании услуг, а также в объявлениях, на вывесках и в рекламе; 5) путем размещения товарного знака в сети Интернет, в том числе в доменном имени и при других способах адресации.

Никто не вправе использовать без разрешения правообладателя сходные с его товарным знаком обозначения в отношении товаров, для индивидуализации которых товарный знак зарегистрирован, или однородных товаров, если в результате такого использования возникнет вероятность смешения (пункт 1 статьи 1484 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Вопрос о сходстве до степени смешения обозначений является вопросом факта и по общему правилу может быть разрешен судом без назначения экспертизы с позиции рядового потребителя, как разъяснено в пункте 162 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 N 10 "О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - постановление Пленума N 10) и пункте 13 Обзора практики рассмотрения арбитражными судами дел, связанных с применением законодательства об интеллектуальной собственности, утвержденного Информационным письмом Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 13.12.2007 N 122 (далее - Обзор N 122).

Совокупность приведенных выше норм права и официальных разъяснений практики их применения устанавливает обязательный круг обстоятельств, подлежащих доказыванию по спорам о защите исключительного права на товарный знак.

Статьей 1252 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что защита исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности и на средства индивидуализации осуществляется, в частности, путем предъявления требования о пресечении действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения, - к лицу, совершающему такие действия или осуществляющему необходимые приготовления к ним; о возмещении убытков - к лицу, неправомерно использовавшему результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации без заключения соглашения с правообладателем (бездоговорное использование) либо иным образом нарушившему его исключительное право и причинившему ему ущерб.

Как указано в подпункте 1 пункта 4 статьи 1515 Гражданского кодекса Российской Федерации, правообладатель вправе требовать по своему выбору от нарушителя вместо возмещения убытков выплаты компенсации в размере от десяти тысяч до пяти миллионов рублей, определяемом по усмотрению суда исходя из характера нарушения.

Как следует из разъяснений, содержащихся в пункте 59 постановления Пленума N 10, компенсация подлежит взысканию при доказанности факта нарушения, при этом правообладатель не обязан доказывать факт несения убытков и их размер.

В предмет доказывания по требованию о защите права на товарный знак входят следующие обстоятельства: факт принадлежности истцу указанного права и факт его нарушения ответчиком путем использования товарного знака либо обозначения, сходного с ним до степени смешения, в отношении товаров, для индивидуализации которых товарный знак зарегистрирован, или однородных товаров, если в результате такого использования возникнет вероятность смешения.

Как установлено судами первой и апелляционной инстанций и не оспаривается лицами, участвующими в деле, компания является правообладателем товарных знаков по свидетельствам Российской Федерации N 39873 и N 39872.

Исследовав доводы, изложенные в апелляционной жалобе, суд апелляционной инстанции установил, что ее заявителем не оспариваются выводы суда первой инстанции об обстоятельствах принадлежности компании исключительных прав на товарные знаки.

Как было указано выше, согласно разъяснениям, изложенным в пункте 162 постановления Пленума N 10 и пункте 13 Обзора N 122, вопрос о вероятности и степени смешения обозначений является вопросом факта и по общему правилу может быть разрешен судом без назначения экспертизы.

В абзаце пятом пункта 162 постановления Пленума N 10 указано, что установление сходства осуществляется судом по результатам сравнения товарного знака и обозначения (в том числе по графическому, звуковому и смысловому критериям) с учетом представленных сторонами доказательств по своему внутреннему убеждению. Специальных знаний для установления степени сходства обозначений и однородности товаров не требуется.

Согласно правовой позиции Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, содержащейся в постановлении от 18.07.2006 N 2979/06 по делу N А40-63533/2004 и от 17.04.2012 N 16577/11 по делу N А40-2569/2011, в пункте 37 Обзора судебной практики по делам, связанным с разрешением споров о защите интеллектуальных прав, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 23.09.2015, вывод о сходстве до степени смешения обозначений делается на основе восприятия не отдельных элементов, а общего впечатления, которое производят это обозначение и товарный знак в целом на среднего потребителя соответствующих товаров или услуг.

При оценке сравниваемых обозначений на предмет тождества или сходства до степени смешения суду необходимо руководствоваться Правилами составления, подачи и рассмотрения документов, являющихся основанием для совершения юридически значимых действий по государственной регистрации товарных знаков, знаков обслуживания, коллективных знаков, утвержденными Приказом Министерства экономического развития Российской Федерации от 20.07.2015 N 482 (далее - Правила N 482), а также методологическими подходами, изложенными в Руководстве по осуществлению административных процедур и действий в рамках предоставления государственной услуги по государственной регистрации товарного знака, знака обслуживания, коллективного знака и выдаче свидетельств на товарный знак, знак обслуживания, коллективный знак, их дубликатов, утвержденного Приказом Федеральной службы по интеллектуальной собственности от 24.07.2018 N 128 (далее - Приказ N 128).

В соответствии с пунктом 41 Правил от 20.07.2015 N 482 обозначение считается тождественным с другим обозначением (товарным знаком), если оно совпадает с ним во всех элементах; сходным до степени смешения с другим обозначением (товарным знаком) - если оно ассоциируется с ним в целом, несмотря на их отдельные отличия.

Как указывалось выше, в пункте 162 постановления Пленума N 10 разъяснено, что при выявлении сходства до степени смешения используемого ответчиком обозначения с товарным знаком истца учитывается общее впечатление, которое производят эти обозначение и товарный знак (включая неохраняемые элементы) в целом на среднего потребителя соответствующих товаров или услуг.

При определении сходства обозначений исследуется значимость положения, занимаемого тождественным или сходным элементом в заявленном обозначении.

Для установления факта нарушения достаточно уже самой опасности, а не реального смешения обозначения и товарного знака обычным потребителем соответствующих товаров.

Обозначение считается сходным до степени смешения с конкретным товарным знаком, если обычные потребители соответствующего товара ассоциируют обозначение с товарным знаком в целом, несмотря на отдельные отличия.

Вероятность смешения имеет место, если обозначение может восприниматься в качестве конкретного товарного знака или если потребитель может полагать, что обозначение используется тем же лицом или лицами, связанными с лицом, которому принадлежит товарный знак.

Вероятность смешения зависит от степени сходства обозначений (высокой, средней, низкой) и степени однородности товаров (услуг) для обычных потребителей соответствующих товаров, которая так же как и сходство может быть высокой, средней или низкой.

При этом такая вероятность может иметь место и при низкой степени сходства, но идентичности (или близости) услуг, а также при низкой степени однородности товаров, но тождестве или высокой степени сходства спорного обозначения и товарного знака.

При этом вероятность смешения зависит не только от степени сходства обозначений и степени однородности товаров для обычных потребителей соответствующих товаров, но и от иных факторов, в том числе от того, используется ли товарный знак правообладателем в отношении конкретных товаров, длительности и объема использования товарного знака правообладателем, степени известности, узнаваемости товарного знака, степени внимательности потребителей (зависящей в том числе от категории товаров и их цены), наличия у правообладателя серии товарных знаков, объединенных общим со спорным обозначением элементом. При этом при выявлении вероятности смешения также могут учитываться представленные лицами, участвующими в деле, доказательства фактического смешения обозначения и товарного знака, в том числе опросы мнения обычных потребителей соответствующего товара.

Обстоятельства, связанные с определением сходства товарного знака, в защиту исключительного права на который обращается истец, и обозначения, используемого ответчиком в своей деятельности, имеют существенное значение для установления факта нарушения исключительных прав на товарные знаки, при этом суд должен учитывать представленные сторонами доказательства.

С учетом приведенных правовых норм и правовых позиций высшей судебной инстанции в первую очередь подлежит разрешению вопрос о наличии или отсутствии сходства сравниваемых обозначений.

Для его установления производится анализ обозначений на основании вышеприведенных критериев, после чего с учетом приведенного анализа осуществляется сравнение обозначений в целом.

Суд учитывает влияние степени сходства обозначений, степени однородности товаров, иных обстоятельств на вероятность смешения, а не каждого из соответствующих обстоятельств друг на друга.

При визуальном сравнении товарных знаков истца N 39873 в виде словесного обозначения "BOSCH" и N 39872 в виде изобразительного обозначения (схематическое изображение магнето) истца с изображениями, воспроизведенными на упаковке товара и самом бензонасосе, реализованном ответчиком, судом установлено их визуальное сходство: форма и графическое изображение (вид надписи, схематическое изображение магнето) сходны, маркировка товара "BOSCH" и схематическое изображение соответствуют заявленным в свидетельствах на товарный знак N 39873 и N 39872. Из анализа фонетического, семантического и графического признаков следует, что словесное обозначение "BOSCH" и изобразительное обозначение и противопоставленные товарные знаки N 39872, N 39873 ассоциируются друг с другом в целом, в связи с чем являются сходными.

При таких обстоятельствах, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о сходстве до степени смешения товарных знаков истца и обозначений, которыми маркирована реализованная ответчиком продукция.

Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 59 постановления Пленума N 10, компенсация подлежит взысканию при доказанности факта нарушения, при этом правообладатель не обязан доказывать факт несения убытков и их размер.

Согласно пункту 62 постановления Пленума N 10 размер подлежащей взысканию компенсации должен быть судом обоснован. При определении размера компенсации суд учитывает, в частности обстоятельства, связанные с объектом нарушенных прав (например, его известность публике), характер допущенного нарушения (в частности, размещен ли товарный знак на товаре самим правообладателем или третьими лицами без его согласия, осуществлено ли воспроизведение экземпляра самим правообладателем или третьими лицами и т.п.), срок незаконного использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации, наличие и степень вины нарушителя (в том числе носило ли нарушение грубый характер, допускалось ли оно неоднократно), вероятные имущественные потери правообладателя, являлось ли использование результатов интеллектуальной деятельности или средств индивидуализации, права на которые принадлежат другим лицам, существенной частью хозяйственной деятельности нарушителя, и принимает решение исходя из принципов разумности и справедливости, а также соразмерности компенсации последствиям нарушения.

Из изложенного следует, что размер компенсации определяется судом исходя из характера нарушения.

Учитывая характер допущенного предпринимателем правонарушения, отсутствие в материалах дела доказательств ранее совершенных ответчиком нарушений исключительного права истца, незначительную стоимость контрафактного товара (413 рублей), необходимость сохранения баланса прав и законных интересов сторон, суд первой инстанции пришел к правильному выводу о необходимости взыскания с предпринимателя в пользу компании компенсации за нарушение исключительных прав на средства индивидуализации - товарные знаки по свидетельствам N 39872, N 39873 в размере 10 000 рублей - по 5 000 рублей за каждый, расходов на восстановление нарушенного права в виде стоимости товара в размере 413 рублей.

В отношении довода заявителя апелляционной жалобы о недобросовестности действий компании, влекущей отказ в удовлетворении требований о взыскании компенсации в полном объеме, судебная коллегия отмечает следующее.

На основании положений статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации юридические лица осуществляют свои гражданские права своей волей и в своем интересе.

Опровержение презумпции добросовестности истца является обязанностью именно ответчика (пункт 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, часть 1 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Согласно абзацам второму и пятому пункта 2 постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 13.02.2018 N 8-П "По делу о проверке конституционности положений пункта 4 статьи 1252, статьи 1487 и пунктов 1, 2 и 4 статьи 1515 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобой общества с ограниченной ответственностью "ПАГ" конституционное требование действовать добросовестно и не злоупотреблять своими правами равным образом обращено ко всем участникам гражданских правоотношений. Исходя из этого, Гражданский кодекс Российской Федерации называет в числе основных начал гражданского законодательства следующие: при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно (пункт 3 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации); никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения (пункт 4 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации); не допускаются любое заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом), использование гражданских прав в целях ограничения конкуренции, а также злоупотребление доминирующим положением на рынке (пункт 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации); в случае несоблюдения этих требований суд с учетом характера и последствий допущенного злоупотребления отказывает лицу в защите принадлежащего ему права полностью или частично, а также применяет иные меры, предусмотренные законом (пункт 2 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Вывод о злоупотреблении правом не может являться следствием предположений. Вопреки доводам заявителя апелляционной жалобы, злоупотребление истцом своим правом не подтверждается соответствующими доказательствами.

По мнению судебной коллегии, само по себе совершение лицом действий, направленных на защиту принадлежащего ему исключительного права или на обеспечение его восстановления в случае, если оно было нарушено, включая сбор доказательств нарушения, о наличии признаков недобросовестности не свидетельствует, и такие действия не могут быть признаны злоупотреблением правом исключительно на основании заявления другой стороны. Иное понимание фактически привело бы к невозможности судебной защиты интеллектуальных прав.

Довод апеллянта о незаконном возложении на ответчика ответственности за нарушение исключительного права на товарные знаки, поскольку указанный товар был приобретен у третьего лица, отклоняется судом апелляционной инстанции, в связи с тем, что признание товаров, их этикеток и упаковок контрафактными не зависит от того, каким способом и какое лицо их использует - лицо, незаконно разместившее товарный знак на товарах, этикетках, упаковках, или лицо, использующее, распространяющее их после незаконного ведения в гражданский оборот, в том числе реализующее их в розницу.

Относительно довода апеллянта о предъявлении двух требований по одной сделке суд апелляционной инстанции отмечает, что компания является правообладателем товарных знаков по свидетельствам Комитета по делам изобретений и открытий при Совете Министров СССР N 39873 со словесным обозначением "BOSCH" и N 39872 с графическим обозначением. Таким образом, в ходе реализации товара - бензонасоса ВАЗ-2110 Bosch (элект) предпринимателем были нарушены исключительные права компании на товарные знаки по двум свидетельствам Российской Федерации N 39872, 39873, что позволяет предъявить указанные требования.

Довод апеллянта о том, что судом первой инстанции необоснованно принят кассовый чек в качестве надлежащего доказательства приобретения спорного товара, подлежит отклонению по следующим основаниям.

В силу статьи 493 Гражданского кодекса Российской Федерации товарный и кассовый чеки являются документами, подтверждающими факт заключения договора розничной купли-продажи, и, следовательно, документацией, связанной с введением товаров в гражданский оборот.

Как установлено судами первой и апелляционной инстанций, представленный компанией кассовый чек от 18.07.2019 содержит все необходимые реквизиты для идентификации продавца и товара.

Представленный в качестве доказательства кассовый чек содержит конкретные сведения о проданном товаре, из него следует, что приобретенный товар был реализован именно ответчиком, указана фамилия, имя, отчество индивидуального предпринимателя, время расчета. При этом в наименовании товара присутствует наименование марки товара и его признаки.

Таким образом, оценив представленные в материалы дела доказательства, суд первой инстанции пришел к верному выводу о том, что кассовый чек является надлежащим доказательством, подтверждающим факт приобретения товара, поскольку из этого доказательства возможно достоверно установить какой конкретно товар был приобретен у ответчика.

Исходя из изложенного, принимая во внимание установленные по делу обстоятельства, суд апелляционной инстанции соглашается с выводом суда первой инстанции о том, что истцом доказан факт нарушения исключительных прав истца действиями ответчика.

Согласно статье 101 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации судебные расходы состоят из государственной пошлины и судебных издержек, связанных с рассмотрением дела арбитражным судом.

Согласно статье 106 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации к судебным издержкам, связанным с рассмотрением дела в арбитражном суде, относятся денежные суммы, подлежащие выплате экспертам, специалистам, свидетелям, переводчикам, расходы, связанные с проведением осмотра доказательств на месте, расходы на оплату услуг адвокатов и иных лиц, оказывающих юридическую помощь (представителей), расходы юридического лица на уведомление о корпоративном споре в случае, если федеральным законом предусмотрена обязанность такого уведомления, и другие расходы, понесенные лицами, участвующими в деле, в связи с рассмотрением дела в арбитражном суде.

В соответствии с частью 1 статьи 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации судебные расходы, понесенные лицами, участвующими в деле, в пользу которых принят судебный акт, взыскиваются арбитражным судом со стороны.

В качестве доказательства несения компанией судебных расходов в материалы дела представлены почтовая квитанция и квитанция об оплате от 25.07.2019.

Поскольку несение истцом судебных расходов подтверждается материалам дела, то судом первой инстанции правомерно удовлетворены требования о взыскании с ответчика почтовых расходов в размере 59 рублей, расходов на получение выписки из ЕГРИП в размере 200 рублей.

Соответствие решения суда первой инстанции установленным по делу обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, правильное применение норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного акта, с учетом доводов, содержащихся в апелляционной жалобе, исключают возможность удовлетворения последней в силу норм статей 268 и 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Нарушений норм процессуального права, являющихся в соответствии с частью 4 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены судебного акта в любом случае, апелляционным судом не установлено.

Руководствуясь статьями 266, 268, 269, 271, 272.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Шестнадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда Ставропольского края от 28.01.2020 по делу N А63-22159/2019 оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Постановление арбитражного суда апелляционной инстанции вступает в законную силу с момента его принятия и может быть обжаловано в Суд по интеллектуальным правам в двухмесячный срок через суд первой инстанции, только по основаниям, предусмотренным частью 3 статьи 288.2 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Судья

И.Н. Егорченко