Постановление Девятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 2 июля 2020 г. N 19АП-1437/20 по делу N А14-26291/2018

ГАРАНТ:

Постановлением Арбитражного суда Центрального округа от 11 ноября 2020 г. N Ф10-3927/20 настоящее постановление оставлено без изменения

г. Воронеж

2 июля 2020 г.

Дело N А14-26291/2018

Резолютивная часть постановления объявлена 30.06.2020.

Постановление в полном объеме изготовлено 02.07.2020.

Девятнадцатый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи	Коровушкиной Е.В.,
судей	Письменного С.И.,
	Афониной Н.П.,

при ведении протокола судебного заседания секретарем судебного заседания Ильченко Е.В.,

при участии:

от федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего образования "Воронежский государственный технический университет": Гаврилов А.В., представитель по доверенности от 27.03.2020; Хромова Н.А., представитель по доверенности от 27.03.2020;

от Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Воронежской области: представитель не явился, доказательства надлежащего извещения имеются в материалах дела;

от федерального государственного унитарного предприятия "Строительно-монтажное управление N 13 Федеральной службы исполнения наказаний": представитель не явился, доказательства надлежащего извещения имеются в материалах дела,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Воронежской области на решение Арбитражного суда Воронежской области от 27.01.2020 по делу N А14-26291/2018 по исковому заявлению Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Воронежской области (ОГРН 1033600007055, ИНН 3666032360) к федеральному государственному бюджетному образовательному учреждению высшего образования "Воронежский государственный технический университет" (ОГРН 1033600070448, ИНН 3662020886) о взыскании пени и штрафа и встречному исковому заявлению федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего образования "Воронежский государственный технический университет" (ОГРН 1033600070448, ИНН 3662020886) к Управлению Федеральной службы исполнения наказаний по Воронежской области (ОГРН 1033600007055, ИНН 3666032360) о взыскании задолженности по государственному контракту N 135 от 10.05.2018, при участии в деле третьего лица: федерального государственного унитарного предприятия "Строительно-монтажное управление N 13 Федеральной службы исполнения наказаний" (ОГРН 1021300659005 ИНН 1308037397),

УСТАНОВИЛ:

Управление Федеральной службы исполнения наказаний по Воронежской области (далее - истец, УФСИН России по Воронежской области) обратилось в Арбитражный суд Воронежской области с исковыми требованиями к федеральному государственному бюджетному образовательному учреждению высшего образования "Воронежский государственный технический университет" (далее - ответчик, ФГБОУ ВО "ВГТУ") о взыскании 392 159,62 руб. пени и штрафа.

Определением суда от 13.03.2019 суд объединил дело N А14- 26291/2018 с делом N А14-25350/2018 по иску федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего образования "Воронежский государственный технический университет" к Управлению Федеральной службы исполнения наказаний по Воронежской области о взыскании задолженности по государственному контракту N 135 от 10.05.2018 в размере 5 665 000 руб. в одно производство, привлек к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, ФГУП СМУ-13 ФСИН России.

Решением Арбитражного суда Воронежской области от 27.01.2020 по делу N А14-26291/2018 в удовлетворении искового заявления УФСИН России по Воронежской области к ФГБОУ ВО "ВГТУ" о взыскании пени и штрафа отказано. Исковое заявление ФГБОУ ВО "ВГТУ" удовлетворено в части взыскания с УФСИН России по Воронежской области в пользу ФГБОУ ВО "ВГТУ" 5 098 500 руб. задолженности по государственному контракту N 135 от 10.05.2018, 569 526 руб. расходов на оплату услуг экспертов, 46 190 руб. расходов по оплате государственной пошлины. В остальной части исковых требований ФГБОУ ВО "ВГТУ" отказано.

Не согласившись с принятым судебным актом, ссылаясь на его незаконность и необоснованность, УФСИН России по Воронежской области обратилось в суд апелляционной инстанции с жалобой, в которой просит решение суда первой инстанции отменить и принять по делу новый судебный акт.

В обоснование своего несогласия с обжалуемым судебным актом заявитель ссылается на то, что суд первой инстанции неправильно квалифицировал спорный контракт как договор возмездного оказания услуг, считает, что контракт является договором подряда, и при рассмотрении дела суд должен был руководствоваться нормами главы 37 ГК РФ, поскольку исполнитель должен передать заказчику результат работ в виде отчетов. Заявитель указывает на то, что качество работ не соответствует техническому заданию, в нарушение условий контракта и ст. 716 ГК РФ исполнитель не приостановил выполнение работ и не запросил у заказчика недостающую документацию, а также в решение суда не указаны мотивы, по которым суд принял в качестве доказательства заключение экспертов. Кроме того, заявитель ссылается на недопустимость в качестве доказательства рецензии о соответствии работ от 05.03.2019. Заявитель полагает неправомерным возложение на него расходов по оплате государственной пошлины, поскольку УФИН России по Воронежской области освобожден от уплаты государственной пошлины.

В материалы дела от ФГБОУ ВО "ВГТУ" поступил отзыв на апелляционную жалобу, который суд приобщил к материалам дела.

В судебное заседание суда апелляционной инстанции представители УФСИН России по Воронежской области и ФГУП СМУ-13 ФСИН России не явились.

Третье лицо заявило о рассмотрении апелляционной жалобы в отсутствие своего представителя.

В связи с наличием доказательств надлежащего извещения лиц, участвующих в деле о времени и месте судебного разбирательства, апелляционная жалоба рассмотрена в порядке статей 123, 156, 266 АПК РФ в их отсутствие.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции представители ФГБОУ ВО "ВГТУ" возражали против доводов апелляционной жалобы, считали решение суда первой инстанции законным и обоснованным, просили оставить его без изменения, жалобу - без удовлетворения.

Изучив материалы дела, доводы апелляционной жалобы, отзыва на жалобу, выслушав позицию стороны по делу, судебная коллегия находит решение суда первой инстанции законным и обоснованным, а апелляционную жалобу не подлежащей удовлетворению по следующим основаниям.

Из материалов дела следует, что 10.05.2018 между УФСИН России по Воронежской области (заказчик) и ФГБОУ ВО "ВГТУ" (исполнитель) по итогам проведения электронного аукциона был заключен государственный контракт N 135, в соответствии с предметом которого исполнитель обязуется по заданию заказчика оказать услуги по независимой строительно-технической экспертизе произведенных работ на объекте "Следственный изолятор УФСИН России по Воронежской области, г. Борисоглебск Воронежской области", расположенном по адресу: г. Борисоглебск ул. 40 лет Октября, 311 (далее - услуги), в соответствии с техническим заданием (приложение N 1 к контракту), а заказчик обязуется принять результат оказанных услуг и обеспечить их оплату в пределах цены контракта.

Срок оказания услуг - 90 (девяносто) дней с даты предоставления исполнителю на электронном носителе или бумажном носителе документации, указанной в пункте 12 технического задания (пункт 2.1. контракта).

13.08.2018 от исполнителя в адрес заказчика поступил отчет по оказанной услуге с приложением акта сдачи-приемки оказанных услуг.

24.08.2018 заказчиком был составлен отказ от подписания акта сдачи-приемки услуг, так как анализ представленной исполнителем документации и материалов показал, что отчет не соответствует условиям заключенного контракта.

03.09.2018 от исполнителя поступил ответ на замечания.

По результатам проверки устранения указанных в отказе недостатков 11.09.2018 был составлен окончательный мотивированный отказ от подписания акта сдачи-приемки оказанных услуг.

Заказчик, считая, что со стороны исполнителя допущена просрочка в исполнении обязательства по контракту, обратился к исполнителю с претензией об оплате пени и штрафа.

Исполнитель, полагая, что услуги оказаны в полном объеме, обратился к заказчику с претензией об оплате оказанных услуг.

Неисполнение требований встречных претензий послужило основанием для обращения заказчика и исполнителя в арбитражный суд.

Принимая обжалуемый судебный акт, суд первой инстанции правомерно руководствовался следующим.

К обстоятельствам, подлежащим установлению и имеющими существенное значение для разрешения спора, относятся: правовая природа контракта; распределение бремени доказывания между сторонами, возможность использования достигнутого результата по назначению, установленному в контракте, наличие (отсутствие) просрочки исполнения обязательства по оказанию услуг и причины такой просрочки.

Как следует из пункта 43 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 25.12.2018 N 49, условия договора подлежат толкованию в системной взаимосвязи с основными началами гражданского законодательства, закрепленными в статье 1 ГК РФ, другими положениями ГК РФ, законов и иных актов, содержащих нормы гражданского права (статьи 3, 422 ГК РФ).

При толковании условий договора в силу абзаца первого статьи 431 ГК РФ судом принимается во внимание буквальное значение содержащихся в нем слов и выражений (буквальное толкование). Такое значение определяется с учетом их общепринятого употребления любым участником гражданского оборота, действующим разумно и добросовестно (пункт 5 статьи 10, пункт 3 статьи 307 ГК РФ), если иное значение не следует из деловой практики сторон и иных обстоятельств дела.

Значение условия договора устанавливается путем сопоставления с другими условиями и смыслом договора в целом (абзац первый статьи 431 ГК РФ). Условия договора толкуются и рассматриваются судом в их системной связи и с учетом того, что они являются согласованными частями одного договора (системное толкование).

Толкование условий договора осуществляется с учетом цели договора и существа законодательного регулирования соответствующего вида обязательств.

Предмет контракта сформулирован сторонами как оказание исполнителем заказчику услуг по независимой строительно-технической экспертизе. Результатом оказанных услуг являются отчеты экспертов в целом по объекту, в том числе по каждому зданию, сооружению, наружными внутренним инженерным сетям, благоустройству, дорогам, ограждениям, пуско-наладочным работам, соответствующее нормам действующего законодательства Российской Федерации и техническому заданию к контракту (пункты 1.1., 1.2. контракта).

В силу пункта 3.1. Постановления Конституционного Суда РФ от 23.01.2007 N 1-П в качестве предмета договора возмездного оказания услуг в пункте 1 статьи 779 ГК РФ названо совершение определенных действий или осуществление определенной деятельности исполнителем. В предмет договора возмездного оказания услуг не включено достижение результата, ради которого он заключается. Следовательно, стороны договора возмездного оказания услуг, будучи свободны в определении цены договора, сроков его исполнения, порядка и размера оплаты, не вправе согласовать не соответствующее императивному требованию закона условие о предмете данного договора, в содержание которого федеральным законодателем не включено достижение результата, ради которого договор заключался.

Из буквального толкования пункта 1 статьи 702, пункта 1 статьи 779 ГК РФ следует, что в отношениях по договору подряда для заказчика имеет значение прежде всего достижение подрядчиком определенного вещественного результата, а при возмездном оказании услуг заказчика интересует именно деятельность исполнителя, не приводящая непосредственно к созданию вещественного результата. Однако, обязанности исполнителя по договору возмездного оказания услуг могут включать в себя не только совершение определенных действий (деятельности), но и представление заказчику результата своих действий. Эти обязанности предполагают различную степень прилежания при исполнении обязательства. Если в первом случае исполнитель гарантирует приложение максимальных усилий, то во втором - достижение определенного результата.

Исходя из совокупного толкования условия заключенного контракта, суд апелляционной инстанции соглашается с выводом суда области, что правовая квалификация должна строится, исходя из положений главы 39 Гражданского кодекса РФ, регулирующей отношения из договора возмездного оказания услуг, а взаимные обязательства сторон построены по модели осуществления деятельности и предоставления ее результата заказчику, в которых от исполнителя требуется повышенная степень прилежания при исполнении обязательства - не просто приложение усилий, но достижение определенного результата (Постановление Президиума ВАС РФ от 08.04.2014 N 17984/13) в виде отчетов экспертов, соответствующих критериям, которые стороны вправе устанавливать, исходя из положений статьи 421 ГК РФ.

Таким образом, рассматривая спор по существу, суд первой инстанции правомерно исходил из того, что правоотношения сторон сложились в рамках исполнения договора возмездного оказания услуг, правовое регулирование которого определено главой 39 ГК РФ.

Кроме того, в силу ст. 783 ГК РФ общие положения о подряде (статьи 702 - 729) и положения о бытовом подряде (статьи 730 - 739) применяются к договору возмездного оказания услуг, если это не противоречит статьям 779 - 782 настоящего Кодекса, а также особенностям предмета договора возмездного оказания услуг.

В соответствии со статьей 779 ГК РФ исполнитель может считаться надлежаще исполнившим свои обязательства после совершения определенных действий или осуществления определенной деятельности.

В силу пункта 1 статьи 781 ГК РФ заказчик обязан оплатить оказанные ему услуги в сроки и в порядке, которые указаны в договоре возмездного оказания услуг.

В силу пунктов 3.1., 3.2. контракта твердая цена контракта в размере 5 665 000 руб. оплачивается заказчиком по факту оказанных и принятых услуг, в течение 30 (тридцати) дней с момента предоставления заказчику счета, счет - фактуры и акта приема передачи оказанных услуг.

Порядок передачи результатов оказанных услуг установлен в параграфе 5 контракта и предусматривает: письменное уведомление заказчика о готовности сдать оказанные в соответствии с настоящим контрактом услуги; в день окончания оказания услуг представление заказчику акта приема-передачи оказанных услуг, документацию в соответствии с техническим заданием; приемка заказчиком оказанных услуг в месте оказания услуг по объему, наименованию, а также на соответствие оказанных услуг условиям контракта путем сопоставления оказанных услуг требованиям технического задания, а также сведениям, указанным в акте приема-передачи оказанных услуг; подписание акта сдачи-приемки оказанных услуг в течение 10 (десяти) рабочих дней с момента получения акта и экспертного заключения в соответствии с техническим заданием; в случае несогласия заказчика с результатами оказанных исполнителем услуг направление исполнителю мотивированного отказа от подписания акта сдачи-приемки оказанных услуг; при получении исполнителем отказа заказчика от подписания акта сдачи-приемки оказанных услуг, устранение исполнителем указанных недостатков в срок не позднее 10 (десяти) календарных дней с момента получения мотивированного отказа; подписание окончательного акта сдачи-приемки оказанных услуг.

В силу пункта 2.1. срок оказания услуг определен сторонами в виде периода - 90 дней с даты предоставления исполнителю документации по пункту 12 технического задания.

Как следует из проставленных на перечнях передаваемой документации отметках (т. 2 л.д. 51-118), заказчик передал исполнителю в порядке пункта 12 технического задания документы в период с 15.05.2018 по 18.05.2018 (т. 2 л.д. 70).

Тем самым, 90 дней на оказание услуг истекают 16.08.2018.

Соответственно, исполнителем результат оказанных услуг предоставлен заказчику в срок, установленный контрактом. Также в срок 10 рабочих дней (пункт 5.5. контракта) заказчиком 24.08.2018 был передан исполнителю мотивированный отказ от подписания акта сдачи-приемки услуг.

В десятидневный срок (03.09.2018), установленный пунктом 5.7. контракта, от исполнителя заказчику поступил ответ на замечания и мотивированный отказ заказчика от подписания акта.

11.09.2018 заказчиком был составлен окончательный мотивированный отказ от подписания акта сдачи-приемки оказанных услуг.

Так как стороны связали выполнение обязательств исполнителя и возникновение обязательств заказчика по оплате с передачей и приемкой результатов оказанных услуг, то срок оказания услуг необходимо отличать от срока приемки их результата, который является самостоятельным и может быть установлен в договоре, контракте (статьи 431, 720 ГК РФ).

Суд области правомерно пришел к выводу, что при расчете заказчиком пени, начисляемой за каждый день просрочки исполнения обществом обязательства, в период просрочки исполнения обязательства не подлежат включению дни, потребовавшиеся заказчику для приемки выполненной услуги (ее результатов) и оформления итогов такой приемки.

Так, по смыслу пункта 1 статьи 314 и пункта 1 статьи 408 ГК РФ, если обязательство предусматривает или позволяет определить день его исполнения, в течение которого оно должно быть исполнено, обязательство подлежит исполнению в этот день, а надлежащее исполнение прекращает обязательство.

В силу подпункта 1 пункта 13 статьи 34 Федерального закона от 05.04.2013 N 44-ФЗ "О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд" в контракт включаются обязательные условия о порядке и сроках осуществления заказчиком приемки выполненной работы (ее результатов) или оказанной услуги в части соответствия требованиям, установленным контрактом, о порядке и сроках оформления результатов такой приемки.

Тем самым, законом и контрактом срок исполнения обязательств по передаче результата услуг исполнителем и срок приемки результата услуг заказчиком разведены как терминологически, так и с точки зрения применения правовых последствий их несоблюдения.

В частности, юридические последствия приёмки результата услуги связаны с правомочием заказчика провести проверку оказанных услуг и применить последствия обнаружения недостатков. Указанные действия заказчика не зависят от приложения исполнителем каких-либо усилий и находятся исключительно под контролем заказчика.

Аналогичная позиция отражена в Определении Верховного суда РФ от 15.10.2019 по делу N 305-ЭС19-12786 в отношении государственного контракта на подрядные работы.

Исходя из того, что период приемки результата оказанных услуг связан с действиями заказчика по проверке их результата, действиями исполнителя по исправлению замечаний заказчика и окончательной приемке результата оказанной услуги, судебная коллегия приходит к выводу, что исполнителем результат оказанной услуги был передан в сроки, установленные контрактом (с учетом времени, предоставленного на исправления замечаний) и в период с 16.08.2018 по 11.09.2018 со стороны исполнителя просрочка исполнения контракта отсутствует.

Для установления обстоятельств наличия недостатков в результате оказанных услуг и, соответственно, просрочки исполнителя с 12.09.2018 судом области назначалась судебная комплексная комиссионная экспертиза.

В результате проведенного исследования экспертами установлено, что состав и качество документации, выполненной ФГБОУ ВО "ВГТУ" по результатам независимой строительно-технической экспертизы по объекту: "Следственный изолятор УФСИН России по Воронежской области, г. Борисоглебск Воронежской области" по адресу г. Борисоглебск, ул. 40 лет Октября, 311, соответствует требованиям существующих норм и правил, государственному контракту N 135 от 10.05.2018 и его приложениям. Выявленные отдельные недостатки (недоработки) по подпунктам 3.2, 4.1, 5.1, 5.2, 5.5 и 5.8 пункта 14 Технического задания к государственному контракту N 135 от 10.05.2018 года носят локальный характер, не являются существенными и являются устранимыми. Для устранения недостатков заказчик исследования должен предоставить дополнительную документацию, а именно исполнительную документация и документы по оборудованию.

Часть документации, разработанной ФГБОУ ВО "ВГТУ" по результатам независимой строительно-технической экспертизы по объекту: "Следственный изолятор УФСИН России по Воронежской области, г. Борисоглебск Воронежской области" по адресу г. Борисоглебск, ул. 40 лет Октября, 311, возможно использовать по ее прямому назначению в хозяйственной деятельности для целей, установленных в государственном контракте N 135 от 10.05.2018 и его приложениях.

Стоимость части документации, разработанной ФГБОУ ВО "ВГТУ" по результатам независимой строительно-технической экспертизы по объекту: "Следственный изолятор УФСИН России по Воронежской области, г. Борисоглебск Воронежской области" по адресу г. Борисоглебск, ул. 40 лет Октября, 311 использование которой невозможно по ее назначению в хозяйственной деятельности для целей, установленных в государственном контракте N 135 от 10.05.2018 и его приложениях, составляет 566 500 руб.

На основании ч. 2 ст. 64, ч. 3 ст. 86 АПК РФ заключения экспертов являются одним из доказательств по делу и оцениваются наряду с другими доказательствами.

Правовое значение заключения экспертизы определено законом в качестве доказательства, которое не имеет заранее установленной силы, не носит обязательного характера и в силу статьи 71 АПК РФ подлежит оценке судом наравне с другими представленными доказательствами.

Проанализировав заключение экспертов от 05.12.2019 с точки зрения соответствия процессуальным критериям, суд пришел к выводу, что экспертное заключение, выполненное в рамках рассмотрения дела, оформлено в соответствии с требованиями ст. ст. 82, 83, 86, АПК РФ, в нем отражены предусмотренные ч. 2 ст. 86 АПК РФ сведения, экспертное заключение основано на материалах дела, является ясным, противоречия в выводах экспертов отсутствуют. Эксперты предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения.

В экспертном заключении содержатся ответы на поставленные судом вопросы, заключение мотивировано, выводы экспертов обоснованы проведенными ими исследованиями, содержат ссылки на представленные судом для производства экспертизы доказательства.

Судебная коллегия учитывает, что доказательств, опровергающих выводы экспертов, в материалы дела сторонами не представлено.

Сторонами ходатайств о назначении повторной либо дополнительной экспертизы не заявлено.

Несогласие истца с выводами судебной экспертизы не свидетельствует о недостаточной полноте или ясности, необъективности экспертного исследования.

По форме и содержанию заключение соответствует требованиям статьи 86 АПК РФ.

В связи с изложенным заключение экспертизы правомерно принято доказательством по делу, оцениваемом в совокупности с иными доказательствами в соответствии со ст. 71 АПК РФ.

Ссылка заявителя жалобы на недопустимость рецензии от 05.03.2019, подготовленной специалистами ООО Экспертное учреждение "Воронежский центр экспертизы", в качестве доказательства, суд апелляционной инстанции отклоняет, поскольку в данном случае фактически данный документ является заключением по результатам внесудебного исследования соответствия и полноты результатов оказанных услуг - отчетов экспертов по контракту, что в силу п. 13 постановления Пленума ВАС РФ от 04.04.2014 N 23 "О некоторых вопросах практики применения арбитражными судами законодательства об экспертизе" может быть признано судом иным документом, допускаемым в качестве доказательства в соответствии со статьей 89 АПК РФ.

Судом области правомерно учтено, что выводы судебной экспертизы соответствуют заключению экспертного учреждения "Воронежский центр экспертизы" от 05.03.2019 (л.д. 25 т. 5).

Суд апелляционной инстанции не принимает доводы заявителя о том, что исполнитель допустил использование сведений, предоставленных ему заказчиком, для целей, не предусмотренных государственным контрактом, в нарушение п. 4.3.4, 5.10 контракта, ввиду следующего.

Согласно п. 5.10 контракта исполнителю запрещается использовать сведения, предоставленные ему государственным заказчиком, для любых других целей, кроем предусмотренных настоящим государственным контрактом, государственный заказчик со своей стороны обязуется сохранять полную конфиденциальность о методах и способах реализации исполнителем своих обязательств по настоящему контракту.

Пунктом 7 ст. 2 Федерального закона от 27 июля 2006 г. N 149-ФЗ "Об информации, информационных технологиях и о защите информации" предусматривается определение конфиденциальности информации как обязательное для выполнения лицом, получившим доступ к определенной информации, требование не передавать такую информацию третьим лицам без согласия ее обладателя.

Статья 771 ГК РФ, закрепляющая конфиденциальность сведений, составляющих предмет договора, распространяется на договоры на выполнение научно-исследовательских работ, опытно-конструкторских и технологических работ, в рассматриваемом случае между сторонами заключен договор возмездного оказания услуг, предмет которого существенно отличается.

При наличии спора сторон о качестве оказанных услуг передача результата услуг экспертному учреждению не является нарушением условий о конфиденциальности информации.

Учитывая изложенное, рецензия от 05.03.2019, подготовленная специалистами ООО Экспертное учреждение "Воронежский центр экспертизы", правомерно признана судом одним из доказательств по делу, отвечающих критериям относимости, допустимости, достоверности.

На основании вышеизложенного, судебная коллегия приходит к выводу, что в части, установленной экспертами (стр. 17-18 экспертизы), результаты оказанных исполнителем услуг на сумму 5 098 500 руб. соответствует условиям контракта, специальным строительным нормам и требованиям (пункт 4.3.1. контракта), могут быть использованы в деятельности заказчика в тех целях, которые обозначены в контракте N 135, и имеют для него хозяйственную ценность.

Наличие несущественных устранимых недостатков не освобождает от оплаты услуг.

В отношении остальной части результата оказанной услуги судом установлено следующее.

Основные мотивы непринятия результатов оказанной услуги, исходя из мотивированных отказов заказчика от 24.08.2018 и 11.09.2018 (которые фактически повторяют выявленные недостатки), является невыполнение исполнителем части объема работ, который был предусмотрен техническим заданием.

Как следует из условий заключенного контракта, стороны связали достижение результата оказываемых услуг с передачей заказчиком необходимой документации и приложением усилий исполнителя по подготовке заключений (отчетов).

Судебная коллегия соглашается с выводом суда области, что непредоставление заказчиком полного комплекта исполнительной документации по работам и оборудованию, являющихся объектом исследования, повлекшее наличие недостатков в выполненных услугах, не относится к рискам истца по исполнению контракта, ввиду следующего.

Доводы заказчика о том, что в процессе проведения экспертизы исполнитель в нарушении пунктов 4.3.8., 4.4.3. контракта и статьи 716 ГК РФ не сообщил о необходимости в дополнительной документации (исполнительной и иной документации по объекту капитального строительства), не приостановил оказание услуги, не известил об этом заказчика, рассмотрены судом области и правомерно по следующим основаниям.

В силу пункта 4.1.1. контракта заказчика обязан передать исполнителю по акту всю необходимую для оказания услуг документацию в течение 5 (пяти) рабочих дней с даты подписания настоящего контракта, а также выполнить действия по обеспечению доступа представителей исполнителя к месту оказания услуг для надлежащего исполнения обязательств по настоящему контракту.

В пункте 12 технического задания предусмотрено, что к исходным данным, передаваемым для реализации целей контракта от заказчика исполнителю, относятся: проектная и рабочая документация, прошедшая экспертизу, включая внесенные изменения в проект (в том числе сметная документация); заключения экспертиз; отчетная документация (акты о приемке выполненных работ по форме КС-2, справки о стоимости работ и затрат по форме КС-3); договорная документация: государственные контракты (договоры). Иные документы передаются исполнителю по требованию.

При разрешении споров, возникающих из договоров, в случае неясности условий договора и невозможности установить действительную общую волю сторон с учетом цели договора, в том числе исходя из текста договора, предшествующих заключению договора переговоров, переписки сторон, практики, установившейся во взаимных отношениях сторон, обычаев, а также последующего поведения сторон договора (статья 431 ГК РФ), толкование судом условий договора должно осуществляться в пользу контрагента стороны, которая подготовила проект договора либо предложила формулировку соответствующего условия.

Как следует из пунктов 43, 45 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 25.12.2018 N 49 "О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации о заключении и толковании договора" условия договора подлежат толкованию таким образом, чтобы не позволить какой-либо стороне договора извлекать преимущество из ее незаконного или недобросовестного поведения (пункт 4 статьи 1 ГК РФ). Толкование договора не должно приводить к такому пониманию условия договора, которое стороны с очевидностью не могли иметь в виду.

Судом усматривается неопределенность в формулировке пункта 12 технического задания в совокупном толковании с иными условиями технического задания в отношении передачи исполнительной документации.

Как следует из пункта 14 технического задания, в обязанности исполнителя входила, в том числе проверка обеспеченности, полноты и качества исполнительной документации и полученных согласований.

В силу пункта 5.8. технического задания к обязанностям исполнителя относилось определение перечня работ, по которым отсутствует рабочая (в т.ч. сметная) и исполнительная документация.

Условия пунктов 5.8., 12, 14 технического задания, исходя из затруднительности преддоговорного урегулирования положений контракта со стороны исполнителя, толкования его условий против стороны, предложившей проект контракта, должны толковаться исходя из того, что предусматривая в отношении исполнителя обязанность по определению полноты и качества исполнительной документации, а также определения перечня работ, по которым отсутствует исполнительная документация, добросовестный заказчик должен был предполагать необходимость ее передачи в том объеме, который имеется у заказчика строительства, без каких-либо дополнительных запросов о ее передаче.

Более того, при оценке представленных в материалы дела доказательств, суд первой инстанции учел, что лица, участвующие в деле, должны исходить из принципов добросовестности и разумности осуществления прав участниками гражданских правоотношений, предусмотренных статьей 10 ГК РФ. При этом добросовестное поведение характеризуется постоянством и не противоречивостью.

Несоответствие действий участников спора указанным принципам влечет материально-правовые и процессуальные последствия.

В соответствии с абзацами 4, 5 пункта 1 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" поведение одной из сторон может быть признано недобросовестным не только при наличии обоснованного заявления другой стороны, но и по инициативе суда, если усматривается очевидное отклонение действий участника гражданского оборота от добросовестного поведения.

Если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения отказывает в защите принадлежащего ей права полностью или частично, а также применяет иные меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны (пункт 2 статьи 10 ГК РФ).

Как следует из перечней передаваемой документации (т. 2 л.д. 51-118), служебной записки сотрудников заказчика (т. 6 л.д. 113-118), судебных актов по делам А14-21489/2017, А14-21488/2017, А14-4423/2017, заказчик к моменту заключения спорного контракта знал об объеме исполнительной документации и иных сопровождающих строительство документах, который не был передан третьим лицом после расторжения контрактов N 283 и N 139, предпринимал попытки по истребованию указанных документов (решение от 28.05.2018 по делу NА14-21488/2017), однако, впоследствии снял заявленные требования с рассмотрения.

Как следует из постановления о прекращении уголовного дела от 25.09.2017, сотрудники заказчика присутствовали на объекте, осуществляли строительный контроль, в том числе в отношении объема и правильности заполнения документов.

Оценив вышеуказанные обстоятельства, суд области пришел к правомерному выводу, что ссылки заказчика на положения пунктов 4.3.8., 4.4.3. контракта и статьи 716 ГК РФ носят формальный характер, вследствие чего, применив правило эстоппель, отклоняет заявленные ответчиком возражения.

При этом судом также учтено, что само по себе неизвещение заказчика о приостановлении оказания услуг исполнителем, не повлекло невозможность оказания услуг в части, установленной экспертным заключением как соответствующей условиям контракта и возможной к использованию. В остальной части исполнитель в документах, фиксирующих оказание услуг (13.08.2018), и ответе на замечания (03.09.2018) отразил невозможность оказания услуг в связи с отсутствием исполнительной и иной документации (что соответствовало фактическим обстоятельствам исполнения контракта), а также указал на объекты и, соответственно, виды работ, которые установить не представлялось возможным в связи с таким отсутствием, что по сути соответствует положениям пункта 5.8. технического задания.

При этом заказчик, после получения результатов оказанных услуг и ответа на замечания не представил доказательств передачи исполнителю указанной документации после получения им приведенных документов, либо сведений об ее отсутствии у заказчика. Также не представлено доказательств истребования исполнительной документации у третьего лица либо действий по ее восстановлению.

Судом учитывается, что обязанность ведения исполнительной документации предусмотрена Приказом Федеральной службы по экологическому, технологическому и атомному надзору от 26.12.2006 г. N 1128 и РД-11-02-2006 "Требования к составу и порядку ведения исполнительной документации при строительстве, реконструкции, капитальном ремонте объектов капитального строительства".

Целью ведения исполнительной документации является постоянный контроль соответствия выполняемых в процессе проведения реконструкции объекта строительных работ утвержденной в установленном порядке проектной документации и выполняется лицами, ответственными за производство строительно-монтажных работ на основании распорядительного документа (приказа), подтверждающего их полномочия.

В состав исполнительной документации включаются следующие текстовые и графические материалы: акты освидетельствования геодезической разбивочной основы объекта капитального строительства; акты разбивки осей объекта капитального строительства на местности; акты освидетельствования работ, которые оказывают влияние на безопасность объекта капитального строительства и в соответствии с технологией строительства, контроль за выполнением которых не может быть проведен после выполнения других работ (скрытые работы); акты освидетельствования строительных конструкций, устранение выявленных в процессе проведения строительного контроля недостатков в которых невозможно без разборки или повреждения других строительных конструкций и участков сетей инженерно-технического обеспечения (ответственных конструкций); акты освидетельствования участков сетей инженерно-технического обеспечения, устранение выявленных в процессе проведения строительного контроля недостатков в которых невозможно без разборки или повреждения других строительных конструкций и участков сетей инженерно-технического обеспечения; рабочая исполнительная документация на строительство объекта капитального строительства с записями о соответствии выполненных в натуре работ рабочей документации; исполнительные геодезические схемы; исполнительные схемы и профили участков сетей инженерно-технического обеспечения; акты испытания и опробования технических устройств; результаты экспертиз, обследований, лабораторных и иных испытаний выполненных работ, проведенных в процессе строительного контроля; документы, подтверждающие проведение контроля за качеством применяемых строительных конструкций, материалов (изделий); иные документы, отражающие фактическое исполнение проектных решений.

Указанная в исполнительной документации информация в большинстве своем в актах КС-2 отсутствует.

Учитывая тот факт, что исполнительная документация отражает фактическое исполнение проектных решений, с привязкой к конкретным конструкциям и местам выполнения работ, включает в себя документы, свидетельствующие об объеме и качестве выполнения работ и состоящие из сертификатов, технических паспортов, удостоверяющих качество строительных конструкций, материалов и оборудования, применяемых при производстве работ, актов освидетельствования скрытых работ и актов промежуточной приемки ответственных конструкций, актов индивидуальных испытаний смонтированного оборудования, журналов производства работ, достижение целей контракта по обеспечению надлежащего качества и достоверности оказываемых услуг в соответствии со СНИП, требованиями нормативных правовых актов в области проектирования и строительства (пункт 4.3.1. контракта) технически невозможно, либо приведет к вероятностным выводам, что не соответствует взятым на себя исполнителем обязательствам и ожиданиям заказчика.

В силу статьи 401 ГК РФ лицо, не исполнившее обязательства либо исполнившее его ненадлежащим образом, несет ответственность при наличии вины (умысла или неосторожности), кроме случаев, когда законом или договором предусмотрены иные основания ответственности. Лицо признается невиновным, если при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по характеру обязательства и условиям оборота, оно приняло все меры для надлежащего исполнения обязательства (пункт 1).

На основании пункта 1 статьи 406 ГК РФ кредитор считается просрочившим, если он отказался принять предложенное должником надлежащее исполнение или не совершил действий, предусмотренных законом, иными правовыми актами или договором либо вытекающих из обычаев или из существа обязательства, до совершения которых должник не мог исполнить своего обязательства.

Невозможность исполнения контрактного обязательства в части, установленной в судебной экспертизе, связана с непредставлением заказчиком исполнительной и иной документации исполнителю, а также не представлением сведений о той части указанной документации, которая отсутствует у заказчика, что по своей экономической природе не может считаться соответствующим требованиям к разумному достижению оптимального обоснованного результата (контрактной цели).

Суд апелляционной инстанции соглашается с выводом суда области, что совокупность указанных обстоятельств свидетельствует, что в силу пункта 1 статьи 406 ГК РФ основания для привлечения исполнителя к гражданско-правовой ответственности (предмет иска заказчика) отсутствуют, и в удовлетворении исковых требований заказчика следует отказать.

На основании статей 779, 781 ГК РФ по договору возмездного оказания услуг исполнитель обязуется по заданию заказчика оказать услуги (совершить определенные действия или осуществить определенную деятельность), а заказчик обязуется оплатить эти услуги.

Заказчик обязан оплатить оказанные ему услуги в сроки и в порядке, которые указаны в договоре возмездного оказания услуг. В случае невозможности исполнения, возникшей по вине заказчика, услуги подлежат оплате в полном объеме, если иное не предусмотрено законом или договором возмездного оказания услуг.

Как следует из положений пунктов 3.1., 3.2., 4.1.2., 4.1.5. контракта стороны связали оплату именно с оказанными услугами. Правовая природа заключенного сторонами контракта (приложение максимальных усилий на оказание услуг с передачей их результата) также предполагает, исходя из принципа эквивалентности обмениваемых товарно-материальных ценностей, оплату той части оказанных услуг, в отношении которой передан соответствующий результат.

Исходя из выводов судебной экспертизы, стоимость оказанных услуг, в отношении которых передан их результат, который соответствует условиям контракта и может быть использован заказчиком, составляет 5 098 500 руб. (5 665 000 руб. - 566 500 руб.).

Руководствуясь статьями 779, 781 ГК РФ, пунктами 3.1., 3.2., 4.1.2., 4.1.5. контракта, суд области правомерно взыскал с заказчика в пользу исполнителя 5 098 500 руб. как задолженность по контракту N 135 от 10.05.2018. В остальной части в удовлетворении требований исполнителя правомерно отказано.

Доводы заявителя жалобы о том, что возложение на него расходов по оплате государственной пошлины является неправомерным, поскольку УФИН России по Воронежской области освобождено от уплаты государственной пошлины, судебная коллегия отклоняет как основанные на неверном толковании норм процессуального права.

Действительно, в силу п.п.1 п. 1 ст. 333.37 НК РФ и правовой позиции, изложенной в определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 11.10.2018 по делу N 306-ЭС18-11592, А55-23162/2017, УФСИН России по Воронежской области освобождено от уплаты государственной пошлины.

Между тем в п. 21 Постановления Пленума ВАС РФ от 11.07.2014 N 46 "О применении законодательства о государственной пошлине при рассмотрении дел в арбитражных судах" указано, что согласно статье 110 АПК РФ между сторонами судебного разбирательства возникают отношения по распределению судебных расходов, которые регулируются главой 9 АПК РФ.

Законодательством не предусмотрены возврат заявителю уплаченной государственной пошлины из бюджета в случае, если судебный акт принят в его пользу, а также освобождение государственных органов, органов местного самоуправления от процессуальной обязанности по возмещению судебных расходов.

В связи с этим, если судебный акт принят не в пользу государственного органа (органа местного самоуправления), должностного лица такого органа, за исключением прокурора, Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации, расходы заявителя по уплате государственной пошлины подлежат возмещению соответствующим органом в составе судебных расходов (часть 1 статьи 110 АПК РФ).

При таких обстоятельствах, суд правомерно возложил на УФСИН России по Воронежской области возмещение исполнителю расходов по уплате государственной пошлины в размере 46 190 руб. как на проигравшую сторону.

Таким образом, обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены судом на основании полного, всестороннего и объективного исследования имеющихся в деле доказательств с учетом всех доводов и возражений участвующих в деле лиц, а выводы суда первой инстанции соответствуют фактическим обстоятельствам и представленным доказательствам, основаны на правильном применении норм материального права.

Доводы апелляционной жалобы не содержат обстоятельств, которые не были бы проверены и не учтены судом первой инстанции при рассмотрении дела, либо опровергали выводы арбитражного суда области, в связи с чем, признаются апелляционной коллегией несостоятельными и подлежат отклонению, поскольку противоречат имеющимся в материалах дела доказательствам.

Нарушений норм процессуального законодательства, являющихся в силу части 4 статьи 270 АПК РФ безусловным основанием для отмены принятого судебного акта, допущено не было.

При изложенных обстоятельствах суд апелляционной инстанции приходит к выводу о том, что обжалуемое решение следует оставить без изменения, жалобу - без удовлетворения.

В силу п.п.1 п. 1 ст. 333.37 НК РФ заявитель освобожден от уплаты государственной пошлины за рассмотрение апелляционной жалобы, в связи с этим государственная пошлина не подлежит взысканию.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 266 - 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации,

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда Воронежской области от 27.01.2020 по делу N А14-26291/2018 оставить без изменения, апелляционную жалобу Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Воронежской области - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Арбитражный суд Центрального округа в двухмесячный срок через арбитражный суд первой инстанции согласно части 1 статьи 275 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий судья

Е.В. Коровушкина

Судьи

С.И. Письменный Н.П. Афонина