Постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 3 августа 2020 г. N 17АП-17346/18 по делу N А71-12779/2017

ГАРАНТ:

Постановлением Арбитражного суда Уральского округа от 7 декабря 2020 г. N Ф09-5180/20 настоящее постановление оставлено без изменения

г. Пермь

03 августа 2020 г.

Дело N А71-12779/2017

Резолютивная часть постановления объявлена 27 июля 2020 года.

Постановление в полном объеме изготовлено 03 августа 2020 года.

Семнадцатый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Гладких Е.О.,

судей Даниловой И.П., Нилоговой Т.С.,

при ведении протокола судебного заседания секретарем Мальцевой Н.А.,

при участии:

от кредитора Манякина И.Ю. - Герасимов А.М. (доверенность от 05.10.2018),

от Найчук Т.А. - Шилько А.А. (доверенность от 14.10.2019),

(лица, участвующие в деле, о месте и времени рассмотрения дела извещены надлежащим образом в порядке статей 121, 123 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ), в том числе публично, путем размещения информации о времени и месте судебного заседания на Интернет-сайте Семнадцатого арбитражного апелляционного суда),

рассмотрел в открытом судебном заседании апелляционную жалобу кредитора Манякина И.Ю.

на определение Арбитражного суда Удмуртской Республики

от 31 января 2020 года

об отказе в удовлетворении заявления Манякина И.Ю. о признании недействительным договора займа N 01/2015 от 31.01.2015, заключенного между должником и Найчук Т.А.,

вынесенное судьей Глуховой Е.И. в рамках дела N А71-12779/2017

о признании несостоятельным (банкротом) общества с ограниченной ответственностью "ГорКоммунСервис" (далее - ООО "ГорКоммунСервис", должник) (ОГРН 1101840001988, ИНН 1834051251),

третье лицо, не заявляющее самостоятельных требований относительно предмета спора: Калугин Денис Андреевич,

УСТАНОВИЛ:

определением Арбитражного суда Удмуртской Республики от 14.09.2017 принято к производству суда заявление Манякина И.Ю. о признании ООО "ГорКоммунСервис" несостоятельным (банкротом).

Определением Арбитражного суда Удмуртской Республики от 23.04.2018 ООО "ГорКоммунСервис" признано несостоятельным (банкротом), в отношении должника введена процедура наблюдения, временным управляющим утверждена Лаукман Надежда Михайловна.

Решением Арбитражного суда Удмуртской Республики от 22.11.2018 в отношении ООО "ГорКоммунСервис" открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим утвержден Колпаков Александр Борисович.

13.09.2019 конкурсный кредитор Манякин И.Ю. обратился в Арбитражный суд Удмуртской Республики с заявлением о признании договора займа N 01/2015 от 31.01.2015, заключенного между должником и Найчук Т.А., недействительной сделкой.

Определением Арбитражного суда Удмуртской Республики от 31.01.2020 (резолютивная часть определения объявлена 28.01.2020) в удовлетворении указанного заявления отказано.

Не согласившись с указанным судебным актом, кредитор обратился с апелляционной жалобой, в которой просит определение суда отменить и принять по делу новый судебный акт о признании оспариваемой сделки недействительной.

Оспаривая вывод суда о финансовой состоятельности Найчук Т.А., достаточный для выдачи должнику займа, заявитель апелляционной жалобы ссылается на то, что суд первой инстанции проигнорировал расчет кредитора, приняв как доказательства финансовой состоятельности просто наличие выписки по счету. Так как заем был выдан наличными, а Кулагиным Д.В. пояснено, что наличные сняты со счета и за период, выписка по которому представлена, для проверки финансовой состоятельности надлежало суммировать суммы снятия наличных, что и было сделано кредитором. Наличие выписки по расчетному счету не доказывает финансовой состоятельности, логика суда первой инстанции содержит существенный порок.

Манякин И.Ю. также считает, что суд первой инстанции ошибочно не принял во внимание доводы кредитора о наличии экономической целесообразности выдачи займа цепочкой физических лиц (Кулагин выдал заем Найчук, Найчук выдала заем должнику). Полагает, что Найчук Т.А. не обоснована экономическая целесообразность выдачи займа юридическому лицу под низкий процент без обеспечения заемными денежными средствами. Ни должником, ни Найчук Т.А. не пояснено, почему заем был выдан не лично Грахову (руководителя должника), а именно юридическому лицу, не пояснено, какие отношения связывали должника и Найчук Т.А., что имеет значение, так как независимые физические лица не выдают займы наличными небольшим строительным организациям без веских причин.

Суд первой инстанции, по мнению заявителя жалобы, ошибочно не принял во внимание наличие признаков формального документооборота в части представленных Найчук Т.А. документов, а именно документов, доказывающих наличие заемных отношений между Найчук Т.А. и Кулагиным Д.А., а также ошибочно не учел доводы кредитора о наличии общности интересов между конкурсным управляющим и руководителем должника.

Определением Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 25.02.2020 апелляционная жалоба принята к производству суда, судебное разбирательство по делу назначено на 31.03.2020.

Определением Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 27.03.2020 производство по рассмотрению указанной апелляционной жалобы приостановлено во исполнение Указа Президента Российской Федерации от 25.03.2020 N 206 "Об объявлении в Российской Федерации нерабочих дней", Постановления Президиума Верховного Суда Российской Федерации и Президиума Совета судей Российской Федерации от18.03.2020 N 803.

Поскольку обстоятельства, вызвавшие приостановление производства по апелляционной жалобе устранены, протокольным определением от 17.06.2020 производство по апелляционной жалобе возобновлено.

Определением Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 17.06.2020 судебное разбирательство отложено, участвующим в обособленном споре лицам предложено представить свои позиции относительно квалификации оспариваемой сделки в качестве притворной (п. 2 ст. 170 Гражданского кодекса Российской Федерации), а также доказательства, подтверждающие свою правовую позицию. Найчук Т.А. предложено раскрыть разумные экономические мотивы совершения оспариваемой сделки.

17 июля 2020 года Манякин И.Ю. представил суду апелляционной инстанции дополнения к апелляционной жалобе

В судебном заседании 27 июля 2020 года представитель Манякина И.Ю. доводы апелляционной жалобы поддержал.

Законность и обоснованность обжалуемого судебного акта проверены арбитражным судом апелляционной инстанции в порядке, предусмотренном статьями 266, 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Согласно п. 1 ст. 61.9 Закона о банкротстве заявление об оспаривании сделки должника может быть подано в арбитражный суд внешним управляющим или конкурсным управляющим от имени должника по своей инициативе либо по решению собрания кредиторов или комитета кредиторов, при этом срок исковой давности исчисляется с момента, когда арбитражный управляющий узнал или должен был узнать о наличии оснований для оспаривания сделки, предусмотренных настоящим Федеральным законом.

В силу п. 2 названной нормы заявление об оспаривании сделки должника может быть подано в арбитражный суд наряду с лицами, указанными в пункте 1 настоящей статьи, конкурсным кредитором или уполномоченным органом, если размер кредиторской задолженности перед ним, включенной в реестр требований кредиторов, составляет более десяти процентов общего размера кредиторской задолженности, включенной в реестр требований кредиторов, не считая размера требований кредитора, в отношении которого сделка оспаривается, и его аффилированных лиц.

Размер кредиторской задолженности должника перед конкурсным кредитором Манякиным И.Ю., включенной в реестр, составляет более 50% общего размера кредиторской задолженности, включенной в реестр требований кредиторов, не считая размера требований кредитора, в отношении которого сделка оспаривается, и его аффилированных лиц.

Таким образом, у Манякина И.Ю. имеется право на оспаривание сделки должника. Данный факт участниками процесса не оспаривался.

Манякиным И.Ю. оспорена сделка - договор займа N 01/2015 от 31.01.2015, заключенный между должником и Найчук Т.А., по основаниям, предусмотренным 10, 168, 170 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ).

Согласно п. 1 ст. 61.1 Закона о банкротстве сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в настоящем Федеральном законе.

В соответствии с п. 1 ст. 10 ГК РФ не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

В силу п. 5 ст. 10 ГК РФ добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются.

Согласно разъяснениям, изложенным в п. 1 Постановления Пленума Верховного суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", добросовестным поведением, является поведение, ожидаемое от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации.

Под злоупотреблением правом понимается поведение управомоченного лица по осуществлению принадлежащего ему права, сопряженное с нарушением установленных в ст. 10 ГК РФ пределов осуществления гражданских прав, осуществляемое с незаконной целью или незаконными средствами, нарушающее при этом права и законные интересы других лиц и причиняющее им вред или создающее для этого условия.

Под злоупотреблением субъективным правом следует понимать любые негативные последствия, явившиеся прямым или косвенным результатом осуществления субъективного права.

Одной из форм негативных последствий является материальный вред, под которым понимается всякое умаление материального блага. Сюда могут быть включены уменьшение или утрата дохода, необходимость новых расходов. Злоупотребление правом может выражаться в отчуждении имущества с целью предотвращения возможного обращения на него взыскания.

По своей правовой природе злоупотребление правом является нарушением запрета, установленного в ст. 10 ГК РФ, в связи с чем злоупотребление правом, допущенное при совершении сделок, влечет ничтожность этих сделок, как не соответствующих закону (ст. 10, 168 ГК РФ).

Для установления наличия или отсутствия злоупотребления участниками гражданско-правовых отношений своими правами при совершении сделок необходимо исследование и оценка конкретных действий и поведения этих лиц с позиции возможных негативных последствий для этих отношений, для прав и законных интересов иных граждан и юридических лиц.

По делам о признании сделки недействительной по причине злоупотребления правом одной из сторон при ее совершении обстоятельствами, имеющими юридическое значение для правильного разрешения спора и подлежащими установлению, являются: наличие или отсутствие цели совершения сделки, отличной от цели, обычно преследуемой при совершении соответствующего вида сделок; наличие или отсутствие действий сторон по сделке, превышающих пределы дозволенного гражданским правом осуществления правомочий; наличие или отсутствие негативных правовых последствий для участников сделки, для прав и законных интересов иных граждан и юридических лиц; наличие или отсутствие у сторон по сделке иных обязательств, исполнению которых совершение сделки создает или создаст в будущем препятствия.

Для признания факта злоупотребления правом при заключении сделки должно быть установлено наличие умысла у обоих участников сделки (их сознательное, целенаправленное поведение) на причинение вреда иным лицам. Злоупотребление правом должно носить явный и очевидный характер, при котором не остается сомнений в истинной цели совершения сделки. Соответственно, для квалификации сделки как совершенной со злоупотреблением правом в дело должны быть представлены доказательства того, что совершая оспариваемую сделку, стороны или одна из них намеревались реализовать какой-либо противоправный интерес.

В соответствии с п. 1 ст. 170 ГК РФ мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна. Данная норма подлежит применению в том случае, если все стороны, участвующие в сделке, не имеют намерений ее исполнять или требовать ее исполнения.

Для признания сделки недействительной на основании указанной нормы необходимо установить, что на момент совершения сделки стороны не намеревались создать правовые последствия, характерные для сделок данного вида. При этом обязательным условием признания сделки мнимой является порочность воли каждой из ее сторон. Мнимая сделка не порождает никаких правовых последствий и, совершая мнимую сделку, стороны не имеют намерений ее исполнять либо требовать ее исполнения.

Согласно пункту 86 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела 1 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" следует учитывать, что стороны мнимой сделки могут также осуществить для вида ее формальное исполнение. Например, во избежание обращения взыскания на движимое имущество должника заключить договоры купли-продажи или доверительного управления и составить акты о передаче данного имущества, при этом сохранив контроль соответственно продавца или учредителя управления за ним. Равным образом осуществление сторонами мнимой сделки для вида государственной регистрации перехода права собственности на недвижимое имущество не препятствует квалификации такой сделки как ничтожной на основании пункта 1 статьи 170 ГК РФ.

Фиктивность мнимой сделки заключается в том, что у ее сторон нет цели достижения заявленных результатов. Волеизъявление сторон мнимой сделки не совпадает с их внутренней волей. Реальной целью мнимой сделки может быть, например, искусственное создание задолженности стороны сделки перед другой стороной для последующего инициирования процедуры банкротства и участия в распределении имущества должника либо для создания искусственных оснований для получения и удержания денежных средств должника.

В то же время для этой категории ничтожных сделок определения точной цели не требуется. Установление факта того, что стороны на самом деле не имели намерения на возникновение, изменение, прекращение гражданских прав и обязанностей, обычно порождаемых такой сделкой, является достаточным для квалификации сделки как ничтожной.

Сокрытие действительного смысла сделки находится в интересах обеих ее сторон. Совершая сделку лишь для вида, стороны правильно оформляют все документы, но создать реальные правовые последствия не стремятся.

Поэтому факт расхождения волеизъявления с волей устанавливается судом путем анализа фактических обстоятельств, подтверждающих реальность намерений сторон. Обстоятельства устанавливаются на основе оценки совокупности согласующихся между собой доказательств. Доказательства, обосновывающие требования и возражения, представляются в суд лицами, участвующими в деле (статьи 65, 168, 170 АПК РФ).

Отсюда следует, что при наличии обстоятельств, очевидно указывающих на мнимость сделки, либо доводов стороны спора о мнимости, установление только тех обстоятельств, которые указывают на формальное исполнение сделки, явно недостаточно

В силу пункта 1 статьи 807 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) по договору займа одна сторона (займодавец) передает в собственность другой стороне (заемщику) деньги или другие вещи, определенные родовыми признаками, а заемщик обязуется возвратить займодавцу такую же сумму денег (сумму займа) или равное количество других полученных им вещей того же рода и качества. Договор займа считается заключенным с момента передачи денег или других вещей.

В подтверждение договора займа и его условий может быть представлена расписка заемщика или иной документ, удостоверяющие передачу ему заимодавцем определенной денежной суммы или определенного количества вещей (пункт 2 статьи 808 ГК РФ).

Согласно статьям 809, 810 ГК РФ заемщик обязан возвратить сумму займа и выплатить проценты в соответствии с условиями, предусмотренными договором займа, при этом односторонний отказ от исполнения обязательств не допускается в силу прямого указания статьи 310 ГК РФ.

Исходя из положений указанных норм права, передача займодавцем заемщику суммы займа является основным и необходимым условием заключения договора займа, являющегося реальным договором.

В силу части 1 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений.

В соответствии с п. 26 Постановления Пленума ВАС РФ от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве" при оценке достоверности факта наличия требования, основанного на передаче должнику наличных денежных средств, подтверждаемого только его распиской или квитанцией к приходному кассовому ордеру, суду надлежит учитывать среди прочего следующие обстоятельства: позволяло ли финансовое положение кредитора (с учетом его доходов) предоставить должнику соответствующие денежные средства, имеются ли в деле удовлетворительные сведения о том, как полученные средства были истрачены должником, отражалось ли получение этих средств в бухгалтерском и налоговом учете и отчетности и т.д.

В обоснование заявленных требований заявитель ссылается на мнимость договора займа N 01/2015 от 31.01.2015, его заключение в целях причинения вреда кредиторам должника, в виду отсутствия финансовой возможности ответчика по предоставлению займа.

Между тем, в качестве доказательств наличия у ответчика денежных средств Найчук Т.А. представлен договор займа от 12.01.2015, заключенный с Кулагиным Д.А. на сумму 480 000 руб.

Согласно п.1.3 указанного договора сумма займа считается переданной заемщику с момента передачи заимодавцем наличных денежных средств заемщику на основании расписки. Расписка представлена в материалы дела (л.д.60 т.1)

В подтверждение финансовой возможности передать денежные средства в указанном размере Кулагиным Д.А. представлена в материалы дела выписка по счету (л.д.77-94, т.1). Из пояснений Кулагина Д.А. денежные средства, переданные Найчук Т.А. в заем, были выручены, в т.ч. от ведения хозяйственной деятельности ИП Кулагина Д.А. (вх.22.11.2019, л.д.73 т.1).

Кроме того, из пояснений ответчика денежные средства, переданные должнику в заём, изначально брались для приобретения квартиры, позже по устной договоренности с Кулагиным Д.А. указанные денежные средства были переданы в заем ООО "ГорКоммунСервис".

Проанализировав данные обстоятельства, суд первой инстанции счел, что представленными документами подтверждён факт наличия у ответчика финансовой возможности предоставить должнику заем в сумме 400 000 руб., сделав при этом вывод о том, что доводы заявителя о предоставлении займа должнику под низкий процент и без обеспечения не свидетельствует о фиктивности сделки, поскольку условия договора определяются по усмотрению сторон.

Суд также отклонил доводы заявителя о том, что на формальный характер заемных отношений между Найчук и Кулагиным указывает то, что последним длительное время не принималось мер к взысканию задолженности, судом отклонены, поскольку факт выдачи займа Найчук Т.А. подтвержден представленными в дело распиской Найчук Т.А., выпиской по счету Кулагина Д.А., дальнейшие взаимоотношения указанных лиц по договору займа и его исполнения либо не исполнения в рамках настоящего спора установлению не подлежат.

Суд первой инстанции отметил, что Найчук Т.А. и Кулагин Д.А. не опровергают доводов заявителя о личном знакомстве и дружеских отношениях, что само по себе о недобросовестности их намерений не свидетельствует.

Доводы заявителя о наличии заинтересованности со стороны конкурсного управляющего должника и необходимости отнестись к представленным доказательствам критически судом первой инстанции также отклонены, поскольку доводы сводятся к бездействию конкурсного управляющего: не оспариванию сделок должника, не обращении с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности руководителя должника, не обеспечении явки в судебное заседание и предоставление отзывов в интересах бывшего руководителя и дружественных кредиторов. Между тем, действия (бездействия) конкурсного управляющего, их правомерность предметом спора не является. При этом, само по себе несогласие кредитора с позицией конкурсного управляющего не свидетельствует о какой либо заинтересованности со стороны конкурсного управляющего.

Ссылку кредитора в обоснование своих доводов на то, что представитель руководителя должника Кыласов С.В. в других делах представлял интересы Колпакова А.Б., а также то, что адрес представителя Найчук Т.А. практически совпадают с адресом конкурсного управляющего суд первой инстанции оценил как не являющиеся безусловным доказательством заинтересованности конкурсного управляющего.

С учетом установленных обстоятельств, суд первой инстанции пришел выводу, что заявителем не доказано, что при заключении спорного договора стороны действовали намерено, исключительно с целью причинения вреда третьим лицам и с нарушением пределов осуществления гражданских прав, равно как и обстоятельств, свидетельствующих о мнимости оспариваемой сделки, в связи с чем оснований для признания оспариваемой сделки недействительной по статьям 10, 168, 170 ГК РФ не имеется.

Между тем выводы суда первой инстанции об отсутствии оснований для признания сделки недействительной не могут быть поддержаны апелляционной коллегией, так как сделаны без учета совокупности представленных в дело доказательств.

Согласно правовой позиции, изложенной в п. 20 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 5 (2017) (утв. Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 27.12.2017), если конкурсный кредитор обосновал существенные сомнения, подтверждающие наличие признаков мнимости у сделки, совершенной должником и другим конкурсным кредитором, на последних возлагается бремя доказывания действительности сделки.

В условиях неплатежеспособности должника и конкуренции его кредиторов возможны ситуации, когда должник в преддверии своего банкротства совершает действия (создает видимость гражданско-правовых сделок) по формированию несуществующей задолженности для включения в реестр и последующего распределения конкурсной массы в ущерб независимым кредиторам, процессуальная активность которых способствует недопущению формирования фиктивных долгов и иных подобных злоупотреблений.

Характерной особенностью мнимой сделки является стремление сторон правильно оформить все документы без намерения создать реальные правовые последствия (п. 86 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации").

При приведении независимым кредитором доводов, прямых или косвенных доказательств, позволяющих суду с разумной степенью достоверности усомниться в доказательствах, представленных должником и "дружественными" кредиторами, на последних переходит бремя опровержения этих сомнений.

Суду в подобных случаях необходимо проводить более тщательную проверку обоснованности требований (п. 26 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве").

Согласно правовой позиции, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2018 N 305-ЭС17-6779, в условиях конкуренции кредиторов за распределение конкурсной массы для пресечения различных злоупотреблений законодательством, разъяснениями высшей судебной инстанции и судебной практикой выработаны повышенные стандарты доказывания требований кредиторов. Суды должны проверять не только формальное соблюдение внешних атрибутов документов, которыми кредиторы подтверждают обоснованность своих требований, но и оценивать разумные доводы и доказательства (в том числе косвенные как в отдельности, так и в совокупности), указывающие на пороки сделок, цепочек сделок (мнимость, притворность и т.п.) или иных источников формирования задолженности.

Вместе с тем, в рассматриваемом случае должником и Научук Т.А. сведения и доказательства, устраняющие заявленные сомнения, в том числе и о притворности заключенной сделки, не представлены.

В силу пункта 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа и содержания сделки применяются относящиеся к ней правила.

Как разъяснено в пункте 87 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25), согласно пункту 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, с иным субъектным составом, ничтожна. В связи с притворностью недействительной может быть признана лишь та сделка, которая направлена на достижение других правовых последствий и прикрывает иную волю всех участников сделки. Намерения одного участника совершить притворную сделку для применения указанной нормы недостаточно. К сделке, которую стороны действительно имели в виду (прикрываемая сделка), с учетом ее существа и содержания применяются относящиеся к ней правила (пункт 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации). Прикрываемая сделка может быть также признана недействительной по основаниям, установленным Гражданским кодексом Российской Федерации или специальными законами.

Для признания сделки недействительной по мотиву ее притворности необходимо установить, что воля обеих сторон была направлена на совершение сделки, отличной от заключенной, а также, что сторонами в рамках исполнения притворной сделки выполнены все существенные условия прикрываемой сделки.

Применяя правила о притворных сделках, следует учитывать, что для прикрытия сделки может быть совершена не только одна, но и несколько сделок. В таком случае прикрывающие сделки являются ничтожными, а к сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом ее существа и содержания применяются относящиеся к ней правила (пункт 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации, пункт 88 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25).

Как следует из материалов дела, договор займа N 01/2015 от 31.01.2015 (оспариваемая сделка) прикрывает договор займа, заключенный между Кулагиным Д.А. и Граховым Д.А. (как физическими лицом), что подтверждается следующими обстоятельствами.

Согласно пояснениям сторон, деньги, полученные от Найчук Т.А. в размере 403 080 руб. были потрачены на выплату Сунцову Кириллу Олеговичу (по договору от 06.05.2015) за выполнение работ по обезжириванию металлоконструкций в рамках договора должника с ООО "ОАГ".

Между тем, из материалов дела следует, что Сунцову К.О. были перечислены деньги, полученные не от Найчук Т.А., а от Кулагина Д.А., что подробно раскрыто кредитором в представленной Таблице перечислений и другими лицами не опровергнуто:

25.02.2016 Кулагин Д.А. внес на личный счет Грахова 90 000 руб.

26.02.2016 Кулагин Д.А. внес на личный счет Грахова 100 000 руб.

26.02.2016 Грахов перечислил денежные средства в размере 30 000 руб. Сунцову К.О

27.02.2016 Грахов перечислил денежные средства в размере 30 000 руб. Сунцову К.О.

01.03.2016 Кулагин Д.А. внес на личный счет Грахова 13 000 руб.

02.03.2016 Грахов перечислил денежные средства в размере 10 000 руб. Сунцову К.О.

При этом цепочка переводов осуществлялась не через счета организации (должника), а через счета физических лиц: Кулагин - Грахов - Сунцов.

Найчук Т.А., согласно пояснениям участников обособленного спора, внесла денежные средства в кассу предприятия. В свою очередь Кулагин Д.А. выдал заем руководителю должника именно безналичным путем (п. 2.7 Таблицу перечислений).

Таким образом, в искусственной сделке способ передачи - наличный, а в реальной - безналичный, что соответствует доводу о притворности оспариваемой сделки.

Согласно пояснениям сторон, заемные денежные средства, полученные от Найчук Т.А. были переданы Сунцову К.О. наличными.

Согласно выписке по счету руководителя должника, денежные средства, полученные от Кулагина безналичным путем, также были перечислены переводом Сунцову К.О.

Согласно пояснениям в дальнейшем деньги в размере 403 080 руб. были потрачены на выплату Сунцову Кириллу Олеговичу (по договору от 06.05.2015) за выполнение работ по обезжириванию металлоконструкций в рамках договора должника с ООО "ОАГ".

Согласно выписке по счету должника 01.12.2015 на счет должника поступила оплата от ООО "ОАГ" в размере 757 133,35 руб. с назначением платежа "Оплата за обеспылевание и обезжирование металлоконструкций в цехе 22 в корпусе 1 в осях 146-170/Т-Э, Э-Э2 Литер А, с/ф 7 от 01.07.15; Дог.1571330065-00 от 21.05.15 НДС не облагается".

Из назначения платежа следует, что Договор подряда с ООО "ОАГ" был заключен должником 21.05.2015, однако договор субподряда с Сунцовым Кириллом Олеговичем был заключен 06.05.2015 - ранее договора подряда, что указывает на наличие формального документооборота. Договор субподряда не мог быть заключен ранее договора подряда.

Таким образом, стороны оспариваемой сделки с помощью формального документооборота попытались создать новую сделку, максимально похожую на реальную.

Должник, согласно пояснениям сторон, не произвел возврат Найчук Т.А. денежных средств, полученных в заем. Однако, Грахов Д.А. (руководитель должника) принял решение возвращать денежные средства Кулагину (лицу, которое кредитовало Найчук для выдачи займа должника).

Указанное также свидетельствует о наличии в отношениях Кулагин - Найчук - Грахов признаков формального документооборота.

Кроме того, суд апелляционной инстанции учитывает также, что Найчук Т.А. проживает в ином от места нахождения должника городе, следовательно, очевидно, что для сторон было удобнее осуществить заем с помощью безналичного перевода, однако по необъясненной суду причине стороны выбрали способ передачи наличных денежных средств.

Более того, несмотря на длительность рассмотрения спора в суде апелляционной инстанции, ни должник, ни Найчук Т.А. так и не раскрыли апелляционному суду, как познакомились руководитель должника и Найчук Т.А., живя в разных городах и занимаясь различной деятельностью (представитель Найчук Т.А. пояснил, что Найчук Т.А. швея и не имеет отношения к строительству).

Также суд апелляционной инстанции считает недоказанным тот факт, что у Найчук Т.А. имелись собственные денежные средства для выдачи займа. Согласно пояснениям сторон, 12.01.2015 Кулагин Д.А. предоставил Найчук Т.А. заем в размере 400 000 руб.

Таким образом, у Кулагина Д.А. к 12.01.2015 должны были быть наличные в размере 400 000 руб.

Из выписки по расчетному счету следует:

07.11.2014 Кулагин Д.А. пополнил счет на 10 000 руб.

08.11.2014 Кулагин Д.А. снял 1 000 руб.

10.11.2014 провел операцию по сбербанку онлайн в размере 48 100 руб. (перевод безналичными кому-либо)

11.11.2014 пополнил счет на 40 000 руб.

19.11.2014 пополнил счет на 34 000 руб.

20.11.2014 провел операцию по сбербанку онлайн в размере 48 100 руб. (перевод безналичными кому-либо)

28.11.2014 пополнил счет на 340 000 руб.

20.11.2014 снял 50 000 руб.

01.12.2014 снял 50 000 руб.

01.12.2014 провел операцию по сбербанку онлайн в размере 100 00 руб. (перевод безналичными кому-либо)

04.12.2014 пополнил счет на 57 550 руб.

04.12.2014 провел операцию по сбербанку онлайн в размере 57 550 руб. (перевод безналичными кому-либо)

04.12.2014 провел операцию по сбербанку онлайн в размере 5 000 руб. (перевод безналичными кому-либо)

09.12.2014 пополнил счет на 40 000 руб.

11.12.2014 снял 50 000 руб.

12.12.2014 снял 50 000 руб.

17.12.2014 провел операцию по сбербанку онлайн в размере 41 706,50 руб. (перевод безналичными кому-либо)

17.12.2014 снял через отделение банка 50 000 руб.

17.12.2014 пополнил счет на 77 000 руб.

19.12.2014 пополнил счет на 105 000 руб.

19.12.2014 снял 15 000 руб.

21.12.2014 снял 50 000 руб.

23.12.2014 провел операцию по сбербанку онлайн в размере 41 706,50 руб. (перевод безналичными кому-либо) в размере 15 000 руб.

24.12.2014 пополнил на 10 000 руб.

25.12.2014 снял 4 000 руб.

Так как заем выдавался наличными, при определении финансовой состоятельности необходимо учитывать только снятие наличных. Операции через СБОЛ отражают платежи организациям и другие безналичные перечисления и не относятся к настоящему спору.

Расчет: 1000 руб. + 50 000 руб. + 50 000 руб. + 50 000 руб. + 50 000 руб. + 50 000 руб. + 15 000 руб. + 50 000 руб. + 4 000 руб. = 320 000 руб.

В соответствие с указанным расчетом, даже не учитывая, что физическое лицо тратит свои деньги не только на выдачу займов, но и на собственные расходы, на дату выдачу займа у Кулагина Д.В. отсутствовала достаточная финансовая состоятельность. Иных источников наличных денежных средств у Кулагина Д.В. в материалы обособленного спора не представлено.

Соответственно, суд первой инстанции ошибочно не принял во внимание расчет кредитора, приняв как доказательство финансовой состоятельности исключительно наличие выписки по счету.

Так как заем был выдан наличными, а Кулагиным Д.В. пояснено, что наличные сняты со счета и за период, выписка по которому представлена, для проверки финансовой состоятельности надлежало суммировать суммы снятия наличных, что и было сделано кредитором. Наличие выписки по расчетному счету не доказывает финансовой состоятельности.

Кроме того, Найчук Т.А. не обоснована экономическая целесообразность выдачи займа юридическому лицу под низкий процент без обеспечения наличными денежными средствами.

Информация по ставке банковских вкладов за 2015 год, приведенная Найчук Т.А. не является доказательством экономической целесообразности, так как банковский вклад является консервативным финансовым инструментом и не несет никаких рисков. В свою очередь выдача займа юридическому лицу без поручительства или залога (обеспечения) является высоко рисковой.

Учитывая, что Найчук Т.А выдавала в заем денежные средства, полученные в заем, риск при выдаче такого займа возрастал многократно, и процентная ставка должна была его отражать.

В случае, если Найчук Т.А не смогла бы вернуть заем Кулагин Д.А., то она несла ответственность в соответствие со ставкой рефинансирования ЦБ РФ.

Таким образом, в процентную ставку займа должны были быть заложены следующие показатели:

-Инфляционная ставка (чтобы деньги не обесценила инфляция) (прирост цен на продовольственные товары на январь 2015 года составил 5,7%)

-Риски по не возврату займа Кулагину Д.А. (ставка рефинансирования - на 30.01.2015 составляет 8,25%)

Таким образом, только риски связанные с инфляцией и заемным характером выданных денежных средств (заем выдан из заемных денег) составили 13,95%. Таким образом, доходная ставка составила 19% - 13,95% = 5,05%.

Таким образом, Найчук Т.А. выдала заем заемные деньгами, юридическому лицу без обеспечения, под процентную ставку, несопоставимую с рисками такой операции.

Довод о том, что Найчук Т.А. было невыгодно размещать деньги на банковском вкладе неразумен, так как на вкладе размещают собственные деньги для их сохранения, а не заемные.

На отсутствие экономической целесообразности также указывает следующее:

- Ни должником, ни Найчук Т.А. не пояснено, почему заем был выдан не лично Грахову (руководителю должника), а именно юридическому лицу;

- Ни должником, ни Найчук Т.А. не пояснено, какие отношения связывали должника и Найчук Т.А., что имеет значение, так как независимые физические лица не выдают займы наличными небольшим строительным организациям без веских причин;

- Выдача займа должнику из заемных денежных средств (Найчук сама взяла заем, чтобы выдать заем) является неестественным поведением для физического лица, не обладающего излишними финансами и крупными активами, согласно пояснениям Найчук Т.А., она на момент выдачи займа имела 2-х детей, которых обязана была содержать. Найчук Т.А. не является предпринимателем, работает швеей без трудоустройства, имеет низкий доход, при этом вместо того, чтобы потратить заем на собственных детей, стала рисковать деньгами, выдавая их незнакомому юридическому лицу, тем более что, согласно ее пояснений, заем был ей выдан для покупки жилья.

- Отсутствие обеспечения. Выдача займа не собственными, а заемными денежными средствами юридическому предполагала для Найчук Т.А. крайне высокие риски, которые должны были быть обеспечены высокими процентами (явно больше банковских), обеспечением в виде залога недвижимости или личного поручительства, обеспечение крупным штрафом или неустойкой было бы разумно и экономически целесообразно, что отсутствует в отношениях между Найчук Т.А. и должником.

На формальный характер заемных отношений между Кулагиным Д.А., Найчук Т.А. и должником также указывает следующее:

-выдача беспроцентного займа со стороны Кулагина Д.А. в пользу Найчук Т.А., то есть отсутствие экономической целесообразности займа со стороны Кулагина.

-отсутствие претензионного порядка урегулирования спора по возврату денежных средств между Найчук Д.А. и Кулагиным Т.А. в течении более чем трех лет.

-отсутствие судебного порядка урегулирования спора по возврату денежных средств между Найчук Д.А. и Кулагиным Т.А. в течении более чем трех лет.

-передача заемных денежных средств от Кулагина Д.А. в пользу Найчук Т.А наличными, в то время как операции между Кулагиным и Граховым (руководителем должника) осуществлялись в безналичной форме.

-стороны не раскрыли свои взаимоотношения (что связывает Найчук с Кулагиным).

-Найчук не раскрыла, каким образом, она познакомилась с руководителем должника Граховым и как пришла к идее дать в долг должнику.

-сторонами не раскрыто, почему Кулагин давал в долг лично руководителю должника, а Найчук выдала деньги Кулагина именно юридическому лицу (должнику).

Принимая во внимание вышеизложенное, в отсутствие экономической целесообразности и направленности оспариваемой сделки на искусственное создание задолженности должника-банкрота для последующего распределения конкурсной массы в пользу "дружественного" кредитора, апелляционный суд считает требования кредитора подлежащими удовлетворению, а спорный договор займа признанию недействительным (ничтожным) на основании статей 10, 168, 170 ГК РФ, как совершенного со злоупотреблением правом в ущерб самого должника и его кредиторов.

При совокупности изложенного, определение Арбитражного суда Удмуртской Республики от 31 января 2020 года по делу N А71-12779/2017 подлежит отмене (пункт 3 части 2 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации). Заявленные требования подлежат удовлетворению.

В соответствии со статьей 110 АПК РФ и результатов рассмотрения спора расходы по уплате государственной пошлины за рассмотрение иска (6 000 рублей) и расходы, понесенные в связи с подачей апелляционной жалобы (3000 рублей), подлежат взысканию с Найчук Татьяны Анатольевны в пользу Манякина Игоря Юрьевича.

Руководствуясь статьями 176, 258, 266, 268, 269, 270, 271, 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Семнадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Удмуртской Республики от 31 января 2020 года по делу N А71-12779/2017 отменить.

Заявленные требования удовлетворить.

Признать недействительным договор займа N 01/2015 от 31.01.2015, заключенный между Найчук Татьяной Анатольевной и обществом с ограниченной ответственностью "ГорКоммунСервис".

Взыскать с Найчук Татьяны Анатольевны в пользу Манякина Игоря Юрьевича судебные расходы в размере 9 000 (Девять тысяч) рублей.

Постановление может быть обжаловано в порядке кассационного производства в Арбитражный суд Уральского округа в срок, не превышающий одного месяца со дня его принятия, через Арбитражный суд Удмуртской Республики.

Председательствующий

Е.О. Гладких

Судьи

И.П. Данилова Т.С. Нилогова