Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 15 октября 2020 г. N 09АП-49713/20 по делу N А40-248870/2018

г. Москва

15 октября 2020 г.

Дело N А40-248870/18

Резолютивная часть постановления объявлена 08 октября 2020 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 15 октября 2020 года.

Девятый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи В.В. Лапшиной,

судей Р.Г. Нагаева, В.С. Гарипова

при ведении протокола секретарем судебного заседания Д.П. Макаренко,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционной жалобы конкурсного управляющего ООО "Инжтехсвязь" Шестакова Р.А. на определение Арбитражного суда г. Москвы от 10 августа 2020, вынесенное судьей Никифоровым С.Л., об отказе в удовлетворении заявления конкурсного кредитора ПАО "Промсвязьбанк" и конкурсного управляющего должника ООО "Инжтехсвязь" Шестакова Р.А. о признании сделки недействительной по делу N А40-248870/18 по заявлению ООО "Инжтехсвязь" о признании его несостоятельным (банкротом),

при участии в судебном заседании:

от к/у ООО "Инжтехсвязь" - Шебзухов И.Т. дов. от 25.10.2019

от ООО "Эльва" - Елфимов Д.И. дов. от 11.02.2020

Иные лица не явились, извещены.

УСТАНОВИЛ:

Решением Арбитражного суда города Москвы от 23.05.2019 г. должник ООО "Инжтехсвязь" признан несостоятельным (банкротом) по упрощенной процедуре ликвидируемого должника, открыто конкурсное производство. Конкурсным управляющим утвержден Шестаков Роман Анатольевич. Сообщение опубликовано в газете "Коммерсантъ" N 94 от 01.06.2019 г.

В Арбитражный суд города Москвы поступили заявления конкурсного кредитора ПАО "Промсвязьбанк" и конкурсного управляющего должника о признании недействительным (с учетом последующего уточнения) о признании недействительным (с учетом последующего уточнения) Договора купли-продажи N 042-15/00422 от 16.11.2015, заключенного между должником и ООО "Эльва", объединенные в одно производство для совместного рассмотрения.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 10 августа 2020 года отказано в удовлетворении заявления конкурсного кредитора ПАО "Промсвязьбанк" и конкурсного управляющего должника ООО "Инжтехсвязь" Шестакова Р.А. о признании сделки недействительной.

Не согласившись с вынесенным определением, Конкурсный управляющий должника обратился в Девятый арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой.

От ответчика поступил отзыв на апелляционную жалобу.

В судебном заседании представитель конкурсного управляющего поддержал доводы апелляционной жалобы.

Представитель ответчика возражал по апелляционной жалобе.

Иные лица, участвующие в деле, уведомленные судом о времени и месте слушания дела, в судебное заседание не явились, в соответствии с абзацем 2 части 1 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации информация о времени и месте судебного заседания была опубликована на официальном интернет-сайте http://kad.arbitr.ru, в связи с чем, апелляционная жалоба рассматривается в их отсутствие, исходя из норм ст. 121, 123, 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Суд апелляционной инстанции, изучив материалы дела, исследовав и оценив имеющиеся в материалах дела доказательства, проверив доводы апелляционной жалобы, считает, что оснований для отмены или изменения судебного акта не имеется в силу следующего.

В соответствии с частью 1 статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным настоящим Кодексом с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы несостоятельности (банкротства).

Как установлено судом первой инстанции, 30.06.2015 между ООО "Эльва" и должником был заключен Предварительный договор купли-продажи недвижимого имущества N 042- 15/00247, согласно которому стороны приняли на себя обязательства в срок до 01.11.2015, но не ранее 01.10.2015, заключить Договор купли-продажи следующего недвижимого имущества: нежилое помещение, общей площадью 260,5 кв.м., номера на поэтажном плане: этаж 1 помещение VI, комнаты 77-90, 92-99, расположенное по адресу: город Москва, улица 4-я Магистральная, дом 5, строение 1, кадастровый номер 77:09:0005011:2362.

В целях обеспечения исполнения обязательств ООО "Эльва" по заключению основного договора купли-продажи, последним в пользу должника был перечислен обеспечительный платеж в сумме 3 000 000,00 рублей.

Дополнительным соглашением от 29.10.2015 к предварительному договору купли-продажи недвижимого имущества N 042-15/00247 от 30.06.2015, должник и ООО "Эльва" пришли к соглашению продлить срок заключения договора купли-продажи объекта недвижимости до 16.11.2015.

Во исполнение условий предварительного договора купли-продажи между ООО "Эльва" и должником 16.11.2015 заключен Договор N 042-15/00422 купли-продажи вышеуказанного недвижимого имущества.

Цена помещения, согласно п. 2.1. договора составила 14 000 000,00 рублей. Сумма обеспечительного платежа в сумме 3 000 000,00 рублей зачтена сторона в счет оплаты по договору.

Оплата оставшейся части цены договора в размере 11 000 000,00 рублей производилась ООО "Эльва" с использованием расчетов по безотзывному покрытому Аккредитиву, условия которого закреплены в пункте 2.3. договора купли-продажи.

Обязательства ООО "Эльва" по оплате объекта недвижимого имущества в размере 14 000 000,00 рублей исполнена в полном объеме и надлежащим образом.

Заявители полагая, что оспариваемый договор подлежит признанию недействительным по основаниям, предусмотренным ст.ст. 10, 168 ГК РФ, п.2 ст.61.2 Закона о банкротстве.

Отказывая в удовлетворении заявлений, суд первой инстанции указал, что в материалы дела не представлены доказательства наличия совокупности условий, предусмотренных п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве, а также ст.ст. 10, 168 ГК РФ.

Апелляционная коллегия, изучив материалы дела, приходит к следующим выводам.

Как следует их материалов дела, заявление о признании должника банкротом принято судом первой инстанции 24 октября 2018, оспариваемая сделка совершена 16.11.2015, т.е. в трехлетний период подозрительности, установленный пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

В соответствии с п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред 3 имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка).

В пункте 5 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 разъяснено, что для признания сделки недействительной по основанию, указанному в п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве, необходимо, чтобы оспаривающее сделку лицо доказало наличие совокупности всех следующих обстоятельств:

а) сделка была совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов;

б) в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов;

в) другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки.

В случае недоказанности хотя бы одного из этих обстоятельств суд отказывает в признании сделки недействительной по данному основанию.

При определении вреда имущественным правам кредиторов следует иметь в виду, что в силу абзаца тридцать второго статьи 2 Закона о банкротстве под ним понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приведшие или могущие привести к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

Согласно абзацам второму - пятому пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если налицо одновременно два следующих условия: а) на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества; б) имеется хотя бы одно из других обстоятельств, предусмотренных абзацами вторым - пятым пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

В соответствии с разъяснениями, изложенными в пункте 7 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63, в силу абзаца первого пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предполагается, что другая сторона сделки знала о совершении сделки с целью причинить вред имущественным правам кредиторов, если она признана заинтересованным лицом (статья 19 этого Закона) либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Данные презумпции являются опровержимыми - они применяются, если иное не доказано другой стороной сделки.

При решении вопроса о том, должна ли была другая сторона сделки знать об указанных обстоятельствах, во внимание принимается то, насколько она могла, действуя разумно и проявляя требующуюся от нее по условиям оборота осмотрительность, установить наличие этих обстоятельств.

Цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества и сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица, либо направлена на выплату (выдел) доли (пая) в имуществе должника учредителю (участнику) должника в связи с выходом из состава учредителей (участников) должника, либо совершена при наличии следующих условий: - стоимость переданного в результате совершения сделки или нескольких взаимосвязанных сделок имущества либо принятых обязательства и (или) обязанности составляет двадцать и более процентов балансовой стоимости активов должника, а для кредитной организации - десять и более процентов балансовой стоимости активов должника, определенной по данным бухгалтерской отчетности должника на последнюю отчетную дату перед совершением указанных сделки или сделок; - должник изменил свое место жительства или место нахождения без уведомления кредиторов непосредственно перед совершением сделки или после ее совершения, либо скрыл свое имущество, либо уничтожил или исказил правоустанавливающие документы, документы бухгалтерской отчетности или иные учетные документы, ведение которых предусмотрено законодательством Российской Федерации, либо в результате ненадлежащего исполнения должником обязанностей по хранению и ведению бухгалтерской отчетности были уничтожены или искажены указанные документы; - после совершения сделки по передаче имущества должник продолжал осуществлять пользование и (или) владение данным имуществом либо давать указания его собственнику об определении судьбы данного имущества.

Отказывая в удовлетворении заявленных требований суд первой инстанции на основе представленных в дело доказательств и фактических обстоятельств, пришел к обоснованному выводу, что отсутствуют доказательства того, что на момент совершения сделки должник отвечал признакам неплатежеспособности и недостаточности имущества.

При этом судом первой инстанции справедливо отмечено, что несостоятельными являются ссылки заявителей на решение Арбитражного суда г. Москвы от 03.08.2018 о взыскании с должника в пользу Департамента городского имущества Москвы задолженности по договору аренды земельного участка, поскольку данная задолженность относится к периоду значительно позднему, чем дата заключения договора.

При этом судом первой инстанции учтено, что на дату рассмотрения дела, единственным кредитором должника является ПАО "Промсвязьбанк", чьи требования включены в реестр кредиторов должника в размере 1 859 764 780.50 руб. - в третью очередь, как обеспеченные залогом имущества должника согласно определению Арбитражного суда г. Москвы от 04.10.2019 по настоящему делу.

Требования данного кредитора основаны на трех кредитных договорах, заключенных ПАО "Промсвязьбанк" и должником 25.03.2009, 30.06.2010.

В целях обеспечения исполнения обязательств по данным договорам ПАО "Промсвязьбанк" (Залогодержатель) и должником (Заемщик) был заключен Договор об ипотеке N Н-1/111 -09-2-0/0372-10-1 -0/0373-10-2-0 (залоге нежилых зданий, помещения и права аренды земельного участка) от 18.11.2011 года.

Нежилое помещение, общей площадью 260,5 кв.м., номера на поэтажном плане: этаж 1 помещение VI, комнаты 77-90, 92-99, расположенное по адресу: город Москва, улица 4-я Магистральная, дом 5, строение 1, кадастровый номер 77:09:0005011:2362, являющееся предметом спорного договора от 16.11.2015 года, входило в состав заложенного имущества.

Как установлено определением Арбитражного суда г. Москвы от 04.10.2019, в связи с ненадлежащим исполнением должником обязанностей по кредитным договорам, ПАО "Промсвязьбанк" 02.03.2018 письменным требованием потребовал у должника досрочно погасить имеющуюся задолженность по кредитному договору в срок не позднее 3 календарных дней с момента получения требования.

Таким образом, как установлено судом первой инстанции, в том числе на основании вступившего в законную силу судебного акта, до марта 2018 года никаких претензий к должнику относительно уменьшения стоимости или размера имущества должника у ПАО "Промсвязьбанк" не имелось.

Судом первой инстанции установлено, что на момент совершения спорной сделки имущественных требований к должнику не имелось.

В указанной связи суд первой инстанции правомерно пришел к выводу, что отсутствуют основания для признания обоснованными доводов о причинении вреда имущественным интересам кредиторов в результате оспариваемой сделки.

Как установлено судом первой инстанции, лицами, оспаривающими сделку не представлено доказательств, свидетельствующих, что заключение сторонами оспариваемого договора привело или могло привести к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

Материалами дела подтверждается, что отчуждение в 2015 году, принадлежащего должнику объекта недвижимого имущества, не причиняло вреда имуществу ПАО "Промсвязьбанк", право требования которого возникло лишь в 2018 году.

В соответствии с разъяснениями, изложенными в пункте 7 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III. 1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" в силу абзаца первого пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предполагается, что другая сторона сделки знала о совершении сделки с целью причинить вред имущественным правам кредиторов, если она признана заинтересованным лицом (статья 19 этого Закона) либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Судом первой инстанции установлено, что ООО "Эльва" не относится к лицам, прямо перечисленным в статье 19 Закона о банкротстве или к иным лицам, заинтересованность которых имеет значение при применении пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Из материалов дела следует, что на момент отчуждения имущества ООО "Эльва" не знало и не могло знать о наличии у должника признаков неплатежеспособности, в том числе и потому, что такие признаки у него отсутствовали.

На дату совершения спорной сделки в отношении должника не была применена ни одна из предусмотренных Законом о банкротстве процедур, в связи с чем, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу, что отсутствуют основания полагать, что ООО "Эльва" знало либо должно было знать о неплатежеспособности должника. Доказательства обратного в материалах дела отсутствуют.

Исходя из того, что ООО "Эльва" не является заинтересованным лицом по отношению к должнику, заключение Договора купли-продажи явилось результатом заключения предварительного договора купли-продажи от 30.06.2015, суд первой инстанции пришел к правомерному выводу о том, что на конкурсном кредиторе и конкурсном управляющем лежит обязанность по доказыванию совокупности обстоятельств, необходимых для признания оспариваемой сделки недействительной.

Доводы опровергающие указанные выводы суда первой инстанции, в апелляционной жалобе также не приводятся.

Судом первой инстанции учтено, что тот факт, что на момент заключения Предварительного договора купли-продажи от 30.06.2015 и Договора купли-продажи у должника перед кредитором имелись обязательства, срок исполнения которых не наступили, свидетельствует об отсутствии у должника признаков неплатежеспособности и (или) недостаточности имущества.

При этом недопустимо отождествлять неплатежеспособность с наличием перед отдельным кредитором каких-либо обязательств, срок исполнения которых не наступил.

Кроме того, следуя правовой позиции, изложенной в разъяснениях, данных в пункте 12 Постановления N 63, при решении вопроса о том, должен ли был кредитор знать о неплатежеспособности должника во внимание принимается то, насколько он мог, действуя разумно и проявляя требующуюся от него по условиям оборота осмотрительность, установить наличие этих обстоятельств.

К числу фактов, свидетельствующих в пользу такого знания кредитора, могут, с учетом всех обстоятельств дела, относиться следующие: неоднократное обращение должника к кредитору с просьбой об отсрочке долга по причине невозможности уплаты его в изначально установленный срок; известное кредитору (кредитной организации) длительное наличие картотеки по банковскому счету должника (в том числе скрытой); осведомленность кредитора о том, что должник подал заявление о признании себя банкротом. В свою очередь, указанные факты на момент заключения оспариваемой сделки отсутствовали.

Судом справедливо отмечено, что ООО "Эльва", проявляя требующуюся от него по условиям оборота осмотрительность, затребовало и получило от должника следующие документы: учредительные документы должника (свидетельство о постановке на учет в налоговом органе, свидетельство о регистрации юридического лица, решение о назначении генерального директора, приказ о вступлении в должность генерального директора, устав); документы на землю и строение (договор аренды земельного участка с Департаментом земельных ресурсов, выписка из технического паспорта по состоянию на 26.03.2010 на здание (строение), поэтажный план на здание, экспликация к поэтажному плану, ситуационный план размещение строения); правоустанавливающие документы на помещение (свидетельство о регистрации права собственности на все здание, выписка о переходе прав собственности на здание в период с 27.01.1999 по 28.08.2015, решение собственника об одобрении сделки купли-продажи здания в 2009 году, договор купли-продажи здания в 2009 году, справка о балансовой стоимости приобретаемого ООО "Эльва" помещения, выписка из ЕГРП на покупаемое помещение.

Таким образом, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу, что ООО "Эльва", действуя добросовестно, предприняло все возможные меры по выяснению сведений о должнике, из которых следовало, что каких-либо оснований для не заключения оспариваемой сделки не имелось.

Судом правомерно отклонены ссылки на данные с интернет-ресурса "Контур.Фокус", согласно которым по итогам 2015 и 2016 годов у должника был зафиксирован убыток, поскольку данные сведения не являются надлежащими и допустимыми доказательствами наличия признаков неплатежеспособности и недостаточности имущества у должника на дату совершения оспариваемой сделки.

При этом, судом первой инстанции правомерно отмечено, что в силу положений НК РФ данные о наличии у должника убытка за 2015 год могли быть включены в интернет-ресурс "Контур. Фокус" не ранее 01.04.2016, то есть существенно позже даты заключения оспариваемой сделки.

При этом само по себе наличие убытка у должника, если таковой и имелся, не свидетельствует о наличии у последнего признаков неплатежеспособности и недостаточности имущества.

Закон о банкротстве содержит четкие критерии неплатежеспособности -прекращение исполнения должником части денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей, вызванное недостаточностью денежных средств.

Такой критерий как наличие какого-либо убытка законодательно к признакам неплатежеспособности или недостаточности имущества не относится.

Судом первой инстанции установлено, что в деле отсутствуют доказательства того, что на момент заключения предварительного договора купли-продажи от 30.06.2015 и Договора купли-продажи от 16.11.2015 должника прекратил исполнять денежные обязательства или обязанности по уплате обязательных платежей.

Кроме того, судом первой инстанции на основе исследования имеющихся в деле доказательств установлено, что Договор купли-продажи, заключенный между ООО "Эльва" и должником, является возмездным и исполнен ООО "Эльва" в полном объеме, что подтверждается соответствующими доказательствами.

Факт оплаты Договора купли-продажи опровергает довод о причинении вреда имущественным правам кредиторов.

Доводы апелляционной жалобы о неравноценном встречном предоставлении, которое якобы имело место при совершении оспариваемой сделки, были предметом рассмотрения в суде первой инстанции и судом обоснованно отклонены.

Факт существенного отличия цены сделки и (или) иных условий в худшую для должника сторону от аналогичных сделок судом не установлен, а сведения с неких интернет-ресурсов не могут быть признаны соответствующим требованиям законодательства и надлежащим доказательством по делу.

Доводы апелляционной жалобы о занижении продажной стоимости объекта со ссылкой на актуальную кадастровую стоимость, также являлись предметом исследования в суде первой инстанции.

Судом первой инстанции указано, что согласно ФЗ "О государственной кадастровой оценке" кадастровая стоимость - стоимость объекта недвижимости, в результате проведения государственной кадастровой оценки в соответствии с методическими указаниями о государственной кадастровой оценке или в соответствии с требованиями названного закона.

Кадастровая стоимость определяется, в том числе для целей налогообложения, на основе рыночной информации и иной информации, связанной с экономическими характеристиками использования объекта недвижимости, в соответствии с методическими указаниями о государственной кадастровой оценке.

Судом, на основе представленных в дело доказательств установлено, что цена Договора купли-продажи существенно превышала кадастровую стоимость имущества, действовавшей в момент заключения оспариваемой сделки.

Согласно приложению N 2 к Договору купли-продажи кадастровая стоимость продаваемого имущества составляла 9 467 498,26 рублей.

В этой связи судом первой инстанции правомерно отклонены доводы конкурсного управляющего о занижении цены продажи имущества со ссылкой на актуальную кадастровую стоимость, поскольку актуальная кадастровая стоимость, которая превышает цену Договора купли-продажи, была установлена в отношении объекта недвижимого имущества существенно позже даты заключения оспариваемой сделки.

Доказательств, свидетельствующих о том, что встречное предоставление было неравноценным (то есть цена сделки существенно в худшую для должника сторону отличалась от цены аналогичных сделок, совершаемых в сравнимых обстоятельствах, или не соответствовала действительной стоимости переданного товара) либо не являлось реальным, в материалах дела отсутствуют.

Кроме того, судом первой инстанции учтено, что переданное ООО "Эльва" по Договору купли-продажи имущество, в результате капитальных вложений было значительно изменено.

Так, согласно пункту 1.1. Договора купли-продажи ООО "Эльва" приобретает в собственность нежилое помещение, общей площадью 260,5 кв.м., номера на поэтажном плане: этаж 1 помещение VI, комнаты 77-90, 92-99, расположенное по адресу: город Москва, улица 4-я Магистральная, дом 5, строение 1, кадастровый номер 77:09:0005011:2362.

Таким образом, суд первой инстанции, в результате исследования представленных в дело доказательств пришел к обоснованному выводу, что в деле отсутствуют доказательства, подтверждающие обстоятельства, предусмотренные абзацами вторым -пятым пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Следовательно, не доказана цель совершения оспариваемой сделки - причинение вреда имущественным правам кредиторов.

Таким образом, в данном случае, суд апелляционной инстанции приходит к выводу, что конкурсным управляющим в материалы дела не представлены доказательства того, что оспариваемые сделки были совершены с целью причинения вреда имущественным правам кредиторов, а также причинили вред имущественным правам кредиторов либо совершены при неравноценном встречном предоставлении.

Таким образом, оснований для признания оспариваемых сделок на основании ст. 61.2 Закона о банкротстве не имеется.

Конкурсный управляющий оспаривает сделку также на основании ст. ст. 10, 168 ГК РФ.

Между тем, согласно правовой позиции, изложенной в постановлении Президиума ВАС РФ от 17.06.2014 N 10044/11 по делу N А32-26991/2009, абзаце четвертом пункта 4 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63, п. 10 постановления от 30.04.2009 N 32, наличие в законодательстве о банкротстве специальных оснований оспаривания сделок само по себе не препятствует суду квалифицировать сделку, при совершении которой допущено злоупотребление правом, как ничтожную (статьи 10 и 168 ГК РФ).

Однако, в приведенных разъяснениях речь идет о сделках с пороками, выходящими за пределы дефектов сделок с предпочтением или подозрительных сделок.

Недействительность сделок по основаниям, предусмотренным статьями 61.2 Закона о банкротстве, влечет их оспоримость, а не ничтожность в отличие от оснований, предусмотренных статьями 10, 168 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Иными словами, признание сделки недействительной в силу ничтожности исключает возможность признания ее недействительной по основаниям оспоримости.

Поскольку в рассматриваемом случае сделка оспаривается конкурсным управляющим как подозрительная сделка по основаниям, предусмотренным ст. 61.2 Закона о банкротстве, признание ее недействительной также и по общегражданским основаниям не согласуется с изложенной выше позицией Высшего Арбитражного Суд Российской Федерации.

В соответствии с пунктом 1 статьи 10 ГК РФ не допускаются действия граждан и юридических лиц, осуществляемые исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах. Положения указанной нормы предполагают недобросовестное поведение (злоупотребление) правом с обеих сторон сделки, а также осуществление права исключительно с намерением причинить вред другому лицу или с намерением реализовать иной противоправный интерес, не совпадающий с обычным хозяйственным (финансовым) интересом сделок такого рода.

По смыслу указанных норм ГК РФ и приведенных разъяснений для признания оспариваемых сделок недействительными финансовый управляющий должен доказать наличие злоупотребления гражданскими правами со стороны обоих участников этой сделки.

В абзаце третьем пункта 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" разъяснено, что оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации.

По смыслу приведенных положений законодательства для квалификации сделки как совершенной со злоупотреблением правом в дело должны быть представлены доказательства того, что оспариваемая сделка заключена должником с целью реализовать какой-либо противоправный интерес, что должник и другая сторона по сделке имели между собой сговор и последняя знала о неправомерных действиях должника.

В силу пункта 5 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются. Приведенная норма возлагает обязанность доказывания неразумности и недобросовестности действий участника гражданских правоотношений на лицо, заявившее требования.

Таким образом, для данного поведения характерны намерения причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав.

Наличие такого поведения у сторон оспариваемой сделки судом не установлено, доказательств его наличия не представлено.

Статьей 166 ГК РФ предусмотрено, что сделка недействительна по основаниям, установленным гражданским кодексом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

Сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов, ничтожна, если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, или не предусматривает иных последствий нарушения. Такая сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения (статьи 167, 168 ГК РФ).

Таким образом, конкурсным управляющим должника не доказана совокупность установленных Законом о банкротстве и ГК РФ условий для признания сделки по перечислению денежных средств недействительной.

При таких обстоятельствах, правовых оснований для удовлетворения требований заявителя о признании недействительными сделок и применении последствий недействительности у суда первой инстанции не имелось.

Доводы ответчика о пропуске срока на подачу апелляционной жалобы конкурсным управляющим подлежат отклонению, поскольку при принятии апелляционной жалобы к производству судом апелляционной был он восстановлен по ходатайству заявителя.

Нарушений норм процессуального права, являющихся согласно пункту 4 статьи 270 АПК РФ безусловным основанием для отмены судебного акта, судом апелляционной инстанции не установлено.

Руководствуясь ст. ст. 176, 266 - 269, 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный суд апелляционной инстанции

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда г. Москвы от 10 августа 2020 по делу N А40-248870/18 оставить без изменения, апелляционную жалобу конкурсного управляющего ООО "Инжтехсвязь" Шестакова Р.А. - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня принятия и может быть обжаловано в течение одного месяца со дня изготовления в полном объеме в Арбитражный суд Московского округа.

Председательствующий судья

В.В. Лапшина

Судьи

В.С. Гарипов Р.Г. Нагаев