Постановление Двадцатого арбитражного апелляционного суда от 28 октября 2020 г. N 20АП-6097/20 по делу N А23-3807/2019

г. Тула

28 октября 2020 г.

Дело N А23-3807/2019

Резолютивная часть постановления объявлена 27.10.2020.

Постановление изготовлено в полном объеме 28.10.2020.

Двадцатый арбитражный апелляционный суд в составе председательствующего Тимашковой Е.Н., судей Большакова Д.В. и Еремичевой Н.В., при ведении протокола судебного заседания секретарем Овчинниковой И.В., при участии представителей истца - общества с ограниченной ответственностью частное охранное предприятие "Альтоника" (г. Балабаново, ОГРН 1084025001114, ИНН 4003028058) - Ковалевой Н.Л. (доверенность от 15.07.20120), ответчика акционерного общества "Российский сельскохозяйственный банк" (г. Москва, ОГРН 1027700342890, ИНН 7725114488) - Мишиной А.П. (доверенность от 25.08.2020 N 1195) и третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, - Федерального государственного казенного учреждения "Управление вневедомственной охраны войск национальной гвардии Российской Федерации по Калужской области" (г. Калуга, ОГРН 1124028004320, ИНН 4029047288) - Ватулиной Ю.А. (доверенность от 29.07.2019 N 36), в отсутствие представителя третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, - акционерного общества "Страховая компания "РСХБ-Страхованиие" (г. Москва, ОГРН 1023301463503, ИНН 3328409738), извещенного о времени и месте судебного разбирательства надлежащим образом, рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу акционерного общества "Российский сельскохозяйственный банк" на решение Арбитражного суда Калужской области от 27.08.2020 по делу N А23-3807/2019 (судья Бураков А.В.),

УСТАНОВИЛ:

общество с ограниченной ответственностью частное охранное предприятие "Альтоника" (далее - истец) обратилось в Арбитражный суд Калужской области с исковым заявлением к акционерному обществу "Российский сельскохозяйственный банк" (далее - ответчик) о взыскании задолженности в сумме 527 205 рублей.

В свою очередь ответчик обратился в Арбитражный суд Калужской области со встречным исковым заявлением к истцу о взыскании ущерба в сумме 14 544 277 рублей 34 копеек.

Определениями суда первой инстанции от 11.10.2019 и 11.12.2019 к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены акционерное общество "Страховая компания "РСХБ-Страхованиие" (далее - общество) и Федеральное государственное казенное учреждение "Управление вневедомственной охраны войск национальной гвардии Российской Федерации по Калужской области" (далее - учреждение).

Решением Арбитражного суда Калужской области от 27.08.2020 требования истца удовлетворены, в удовлетворении встречного искового заявления отказано.

Не согласившись с принятым решением, ответчик обратился с апелляционной жалобой, в которой просит его отменить и принять по делу новый судебный акт. В обоснование своих доводов настаивает на том, что истцом не выполнены обязательства по договору, выразившиеся в ненадлежащей охране и реагировании, в результате чего ему причинен ущерб неустановленными лицами, незаконно проникшими на спорный объект и похитившими денежные средства.

От истца и учреждения в суд апелляционной инстанции поступили отзывы на апелляционную жалобу, в которых они, считая принятое решение законным и обоснованным, просят оставить его без изменения, а апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Изучив материалы дела, оценив доводы апелляционной жалобы и изложенные в отзывах возражения, суд апелляционной инстанции считает, что решение суда не подлежит отмене по следующим основаниям.

Из материалов дела следует, что между истцом (исполнитель) и ответчиком (заказчик) 01.01.2019 заключен договор N 1370-2019 на оказание услуг по пультовой охране для нужд Калужского регионального филиала ответчика (далее - договор) (т. 1, л. 37 - 45), согласно пункту 2.1 которого исполнитель обязуется оказать услуги по охране объектов с помощью комплекса технических средств охраны, а заказчик - принять и оплатить услуги на условиях, предусмотренных договором.

Перечень объектов оказания услуг перечислен в приложении N 1 к договору (т. 1, л. 46 - 51).

Из содержания данного приложения усматривается, что время реагирования истца на сигнал тревоги по спорному объекту составляет 6 минут.

В силу пункта 3.1.9 договора заказчик обязан своевременно оплачивать оказанные услуги в соответствии с расчетом стоимости услуг пультовой охраны (приложение N 5 к договору) на условиях, установленных договором.

Общая стоимость услуг указана в приложении N 5 к договору (т. 1, л. 57 - 67) и составляет 527 205 рублей в месяц.

Пунктом 4.2 договора установлено, что оплата услуг осуществляется заказчиком по факту оказания услуг, на основании выставленного исполнителем счета, в течение 10 рабочих дней со дня подписания сторонами акта приема оказанных услуг.

Истец 28.02.2019 направил в адрес ответчика счет N 726 для оплаты оказанных в феврале 2019 года услуг на сумму 527 205 рублей.

В связи с отказом ответчика подписать акт оказания услуг и оплатить услуги за февраль 2019 года, истец направил ему претензию от 05.04.2019 N 15/04/01 с требованием об оплате оказанных услуги (т. 1, л. 27).

Ответчик письмом от 11.04.2019 N 02701-24/883 отказался оплачивать счет за оказанные услуги и подписывать акт оказанных услуг, мотивируя данный отказ невыполнением истцом своих обязательств по договору (т. 1, л. 28).

В связи с указанными обстоятельствами истец обратился в арбитражный суд с исковым заявлением.

Указывая на то, что неисполнение истцом обязательств по договору повлекло причинение ему ущерба, ответчик обратился в арбитражный суд со встречным исковым заявлением.

Рассматривая спор по существу и удовлетворяя первоначальное исковое требование, суд первой инстанции правомерно исходил из следующего.

На основании статьи 309 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) обязательства должны исполняться надлежащим образом в соответствии с условиями обязательств и требованиями закона, иных правовых актов, а при отсутствии таких условий и требований - в соответствии с обычаями делового оборота или иными обычно предъявляемыми требованиями. Односторонний отказ от исполнения обязательства не допускается в силу положений статьи 310 ГК РФ.

В соответствии со статьями 779 и 781 ГК РФ по договору возмездного оказания услуг исполнитель обязуется по заданию заказчика оказать услуги (совершить определенные действия или осуществить определенную деятельность), а заказчик - оплатить эти услуги в сроки и в порядке, которые указаны в договоре.

Как установлено судом первой инстанции, по условиям спорного договора оплата услуг истца носит характер ежемесячной абонентской платы.

Выполнение истцом своих обязанностей по договору в феврале 2019 года подтверждается материалами дела.

Ответчик, не оплачивая услугу, оказанную истцом, настаивает на том, что ввиду невыполнения истцом обязанностей по договору, ему причинен материальный ущерб.

Отклоняя указанный довод, суд с учетом буквального толкования условий договора справедливо исходил из того, что ненадлежащее исполнение обязательства со стороны истца не освобождает ответчика от исполнения его обязательств по оплате оказанных услуг. Ответственность истца за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательств, предусмотренных договором, согласована сторонами в пункте 6.6 договора и не предусматривает освобождение ответчика от оплаты оказанных услуг.

В то же время в пункте 6.5 договора содержится условие о приостановлении обязательства по оплате услуг в случае непредставления истцом в обусловленный срок акта приема оказанных услуг.

Между тем в рассматриваемом случае истец своевременно представил ответчику акт приема оказанных услуг.

Факт причинения ущерба ответчику посредством кражи материальных ценностей из помещения, которое охранял истец, не имеет правового значения для целей рассмотрения спора относительно оплаты ответчиком услуг истца, поскольку стороны положениями раздела 6 договора предусмотрели возможность удержания ответчиком части суммы ущерба из суммы ежемесячной платы. Однако такой вариант регламентирован в пункте 6.2 договора и предусматривает соблюдение определенной процедуры, а именно: направление ответчиком истцу заявления о намерении проведения удержания не менее чем за 10 дней до совершения такого удержания и при условии непоступления от истца возражений против удержания.

Вместе с тем в материалах дела отсутствуют сведения о соблюдении ответчиком вышеуказанного порядка удержания.

К тому же суд правомерно обратил внимание на то, что ответчик воспользовался условием, содержащимся в пункте 6.1 договора, в соответствии с которым исполнитель несет ответственность за причиненный заказчику реальный ущерб, направив истцу письмо от 27.03.2019 (т. 1, л. 68), после чего, считая себя потерпевшей стороной в ситуации с кражей материальных ценностей из помещения, находящегося под охраной истца, воспользовался своим правом на предъявление встречного искового требования по настоящему делу о взыскании с истца материального ущерба, что в случае обоюдного удовлетворения исков может привести к проведению судом зачета удовлетворенных требований.

Сказанное свидетельствует о том, что ответчик полностью реализовал свое право на взыскание с истца убытков.

Более того, по условиям договора спорная стоимость в размере 527 205 рублей причитается истца за услуги по охране 63-х объектов в феврале 2019 года, перечисленных в приложении N 1.

При этом в материалах дела отсутствуют надлежащие доказательства, свидетельствующие о наличии у ответчика претензий относительно охраны истцом остальных 62-х объектов, за исключением спорного помещения.

При таких обстоятельствах суд первой инстанции пришел к правомерному выводу о том, что у ответчика отсутствуют правовые основания для неуплаты оказанных услуг, в связи с чем обоснованно удовлетворил требование истца требование о взыскании с ответчика задолженности в сумме 527 205 рублей.

Рассматривая встречное исковое заявление ответчика о взыскании с истца ущерба в сумме 14 544 277 рублей 34 копеек, суд обоснованно руководствовался следующим.

Ответчик в качестве обоснования встречного иска указывает на то, что истцом не выполнены обязательства по договору, выразившиеся в ненадлежащей охране и реагировании, в результате чего ему причинен ущерб неустановленными лицами, незаконно проникшими на спорный объект и похитившими денежные средства в сумме 7 034 150 рублей, 52,7 тыс. долларов США и 56,9 тыс. Евро.

В соответствии со статьей 393 ГК РФ должник обязан возместить кредитору убытки, причиненные неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательств.

В соответствии с положениями частей 1 и 2 статьи 15 ГК РФ лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков. Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

Согласно статье 1064 ГК РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Обязанность возместить вред при отсутствии вины причинителя может быть возложена на последнего исключительно законом.

Следовательно, убытки представляют собой негативные имущественные последствия, возникающие у лица вследствие нарушения его неимущественного или имущественного права. Реализация такого способа защиты, как возмещение убытков, возможна лишь при наличии общих условий гражданско-правовой ответственности: совершение причинителем вреда незаконных действий (бездействия); наличие у субъектов гражданского оборота убытков с указанием их размера; наличие причинной связи между неправомерным поведением и возникшими убытками; наличие вины лица, допустившего правонарушение.

Поэтому лицо, требующее возмещения убытков, должно доказать наличие вышеперечисленного состава правонарушения, а также размер подлежащих возмещению убытков.

Отсутствие одного из вышеназванных условий влечет за собой отказ суда в удовлетворении требований о возмещении вреда.

Обязанность по доказыванию вышеназванных обстоятельств по данному иску лежит на истце.

Как разъяснено Пленумом Верховного Суда Российской Федерации в пункте 12 постановления от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой ГК РФ", по делам о возмещении убытков истец обязан доказать, что ответчик является лицом, в результате действий (бездействия) которого возник ущерб, а также факты нарушения обязательства или причинения вреда, наличие убытков (пункт 2 статьи 15 ГК РФ). Отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим обязательство (пункт 2 статьи 401 ГК РФ).

Сказанное свидетельствует о том, что возмещение убытков, как и любая форма гражданско-правовой ответственности, является результатом правонарушения и имеет место только тогда, когда поведение должника носит противоправный характер. При этом юридическое значение имеет только прямая (непосредственная) причинная связь между противоправным поведением должника и убытками кредитора.

Прямая (непосредственная) причинная связь имеет место тогда, когда в цепи последовательно развивающихся событий между противоправным поведением лица и убытками не существует каких-либо обстоятельств, имеющих значение для гражданско-правовой ответственности. То есть для взыскания убытков, лицо, чье право нарушено, требующее их возмещения должно доказать факт нарушения обязательства, наличие причинной связи между допущенными нарушениями и возникшими убытками.

Привлечение лица к гражданско-правовой ответственности в виде возмещения убытков возможно только при доказанности всей совокупности вышеперечисленных условий, отсутствие хотя бы одного из элементов состава гражданского правонарушения исключает возможность привлечения к имущественной ответственности.

С учетом сказанного суд первой инстанции верно указал на то, что в рассматриваемом случае для удовлетворения требования о взыскании убытков ответчику необходимо доказать наличие причинной связи между ненадлежащим исполнением истцом обязательств по договору и понесенными ответчиком убытками, а также документально подтвердить размер убытков. Причем основным обстоятельством, подлежащим установлению и оценке судом в рассматриваемом случае, является реальная возможность сотрудников истца задержать преступников, проникших в охраняемое помещение, предотвратив вынос материальных ценностей, принадлежащих ответчику.

В подтверждение своей позиции ответчик ссылается на пункт 1 приложения N 2 к договору N 1370-2019 (Порядок действий исполнителя при получении сигнальной информации от комплекса банка), согласно которому при поступлении сигнальной информации на пункта централизованной охраны (ПЦО) исполнителя оперативный дежурный исполнителя немедленно отправляет на объект экипаж группы быстрого реагирования. Время следования к объекту составляет 6 минут (день/ночь). По прибытии к объекту сотрудники ГБР осматривают объект снаружи на предмет обнаружения следов противоправного посягательства и обнаружения причины срабатывания комплекса: стены - на пролом, двери - на взлом и вскрытие, окна - на разбитие и вскрытие.

Следователем СО N 3 СУ УМВД России по г. Калуге 09.02.2019 возбуждено уголовное дело N 11901290001000128 по признакам состава преступления, предусмотренного пунктом "б" части 4 статьи 158 УК РФ, в отношении неустановленного лица (т. 1, л. 66).

На основании материалов дела ответчик указывает, что 08.02.2019 в 21 час. 32 мин. на пункт централизованной охраны ответчика поступила сигнальная информация, что подтверждается выборкой сообщений объекта кассовой комнаты (периметр) Калужского РФ АО "Россельхозбанк" (т. 3, л. 62), протоколом допроса свидетеля оператора ООО ЧОП "Альтоника" Строгановой Н.Л. (т. 3, л. 131 - 135).

Группа быстрого реагирования ответчика прибыла на объект в 21 час. 40 мин., что подтверждается протоколом допроса свидетеля Изотова А.Н. (т. 3, л. 142 - 145), протоколом допроса свидетеля Подголы М.Ю. (т. 3, л. 147 - 150), ответом отдела вневедомственной охраны по г. Калуге ФГКУ ОВО ВНГ РФ по Калужской области от 14.02.2019 (т. 4, л. 2), бортовым журналом группы задержания, ответом ФГКУ ОВО ВНГ РФ по Калужской области от 19.02.2019 в адрес ООО ЧОП "Альтоника", отзывом ФГКУ ОВО ВНГ РФ по Калужской области на встречное исковое заявление.

В результате осмотра места происшествия (протокол осмотра места происшествия от 09.02.2019 (т. 3, л. 107 - 130)) установлено повреждение оконного проема (четвертое по счету от края здания если считать со стороны ул. Кирова г. Калуга), дверная рама которого находилась без остекления (фрагменты стекла разбросаны по полу и подоконнику), открыта решетка, установленная на указанном оконном проеме. В материалах дела имеются иллюстрации, на которых видны следы проникновения в здание банка.

Таким образом, подтверждается факт того, что группа быстрого реагирования прибыла на объект в 21 час 40 минут, то есть через 8 минут после срабатывания сигнальной информации. Причем порядок действий при получении сигнальной информации, предусмотренный приложением N 2 к договору, группой быстрого реагирования не выполнен (объект не осматривался снаружи, в т. ч. на предмет вскрытия окон, стен - на пролом), что указывает на ненадлежащее исполнение истцом своих обязанностей по договору.

Проанализировав в порядке статьи 71 АПК РФ представленные сторонами в обоснование своих позиций доказательства, суд первой инстанции пришел к выводу о недоказанности ответчиком наличия причинно-следственной связи между его убытками и несвоевременным прибытием группы задержания со стороны истца на место происшествия.

Так, суд указал, что согласно видеозаписи обстановки в служебном помещении дежурного пункта централизованной охраны (ПЦО) Отдела вневедомственной охраны по городу Калуге - филиала ФГКУ "УВО ВНГ России по Калужской области", в 21:41:38 поступил звонок от оператора истца, которая передала на ПЦО сигнал "тревога" с объекта ответчика по адресу: г. Калуга, ул. Кирова, д. 9а.

В соответствии с детализацией телефонных соединений по абонентскому номеру ПЦО (4842) 57-38-08, предоставленной Калужским филиалом ПАО "Ростелеком", телефонный звонок от истца (телефонный номер (4843) 86-23-25) поступил на ПЦО в 21:34.

Таким образом, расхождение времени на устройстве видеофиксации на ПЦО с московским временем составляет около 7 минут.

После указанного телефонного звонка помощник дежурного ПЦО в 21:35 (21:42:10 на видеозаписи) начала передавать сигнал "тревога" группе задержания (далее - ГЗ).

Проверка указанного сигнала должна была быть поручена ГЗ маршрута патрулирования N 4, однако выяснилось, что данный наряд находится на проверке соблюдения правил хранения оружия физическим лицом в соответствии с распоряжением управления Росгвардии по Калужской области и не может принять вызов, поэтому помощник дежурного ПЦО в 21:35 (21:42:39 на видеозаписи) связалась с нарядом ГЗ маршрута патрулирования N 1, установила их местонахождение (ул. Гагарина, д. 11) и направила наряд ГЗ маршрута патрулирования N1 на проверку сообщения о тревоге: "проверяй: Кирова, 9а, Россельхозбанк, периметр".

Судом установлено, что реальное время и время записи на регистраторе не совпадает на 24 минуты (время записи отстаёт от реального), что подтверждается протокол СУ УМВД России по г. Калуге осмотра предметов, а именно диска с видеозаписью изображения, передаваемого на монитор регистратора, установленного внутри здания ответчика, расположенного по адресу: г. Калуга ул. Кирова д. 9а, над выходом из здания и направленным на решетку центрального входа.

Согласно данной видеозаписи, в 21:16:00 (реальное время - 21:40) - со стороны проезда к банку подъезжает автомобиль Росгвардии.

Таким образом, суд посчитал достоверно установленным факт того, что группа задержания войск национальной гвардии подъехала к объекту для проверки состояния сигнализации в указанное время.

В соответствии с наставлением, утвержденным приказом Росгвардии от 21.09.2018 N 420, по прибытии на объект группа задержания производит внешний осмотр объекта и по результатам осмотра сообщает дежурному ПЦО об обстановке на объекте и состоянии сигнализации.

На данном объекте установлены объемные охранные извещатели, которые формируют сигнал тревоги в случае перемещения людей внутри помещения. Согласно видеозаписи обстановки в служебном помещении дежурного ПЦО отдела вневедомственной охраны по городу Калуге в 21:43 (21:50:10 на видеозаписи) наряд ГЗ сообщил на ПЦО: "21 по банку", что означает, что на объекте все в порядке, световые оповещатели горят ровным светом, что в свою очередь подтверждает отсутствие людей внутри помещения.

Согласно пояснениям к аудиозаписи телефонных переговоров между помощником дежурного пункта централизованной охраны отдела вневедомственной охраны по городу Калуге и оператором истца от 08.02.2019, оператор истца сообщил помощнику дежурного ПЦО: "у меня восстановилось, прошло восстановление, все нормально. Тогда можете отъезжать, а еще тревогу примите: Кутузова, 35, вот у нас они значились как сервисная зона банкоматов, банкоматы зоны 24".

В соответствии со сведениями журнала сработок сигнализации по объекту по ул. Кирова, 9а (т. 3, л. 61 - 62) в 21:32:31 произошла тревога по кассовому узлу; в 21:34:24 сработала тревога в хранилище ценностей N 2 (шлейф 1, входная дверь); в 21:35:36 - восстановление шлейфа 1 и в 21:35:41 - взятие под охрану, то есть в 21:35:36 посторонние лица покинули объект.

Взятие на пульт уже произошло в 21:35:41. Больше информации о срабатывании сигнализации 08.02.2019 на объекте ответчика, расположенном по адресу: г. Калуга ул. Кирова д. 9а, на пульт истца не поступало (протокол допроса свидетеля Строгановой Н.Л.).

При таких обстоятельствах суд пришел к верному выводу о том, что посторонние лица находились в хранилище банка 1 минуту 12 секунд, а в здании банка - не более 3 минут 20 секунд, то есть преступники покинули здание банка гораздо раньше того времени, которое установлено договором от 01.01.2019 N 1370-2019 для прибытия группы задержания на объект.

Все вышеперечисленное подтверждает то, что группа задержания ОВО по городу Калуге в соответствии с пунктом 2.1.3 договора от 29.12.2018 N 4-М прибыла на объект после получения информации о срабатывании технических средств охраны от оператора истца в возможно короткие сроки, группа задержания прибыла на место происшествия с нарушением времени, установленной договором от 01.01.2019 N 1370-2019 на 1 минуту 30 секунд (время следования к объекту согласовано в приложении N1 к договору и составляет 6 минут).

Однако по прибытию было обнаружено, что посторонние лица внутри объекта уже не находятся, поскольку преступники находились в помещении не более 3 минут 20 секунд.

С учетом этого суд обоснованно посчитал, что даже в случае своевременного (не более шести минут) прибытия на место происшествия, предотвратить либо пресечь совершение кражи материальных ценностей сотрудники Росгвардии не могли в силу объективных обстоятельств, поскольку еще до истечения 6 минут с момента срабатывания сигнализации преступники покинули место происшествия вместе с похищенными материальными ценностями, а значит, не имеет правового значения тот факт, что прибывшие сотрудники не осмотрели объект снаружи, в т. ч. на предмет вскрытия окон, стен - на пролом, поскольку из вышеизложенного следует, что преступников (соответственно и материальных ценностей) на момент прибытия группы уже не было ни в охраняемом здании, ни около него.

Кроме того суд верно указал, что материалами дела опровергается довод ответчика о том, что группа задержания не производила обход объекта.

Так, из ответа начальника ФГКУ "УВО ВНГ России по Калужской области" от 14.02.2012 на запрос следователя Митиной В.Н. следует, что 08.02.2019 в 21.34 час. наряд ГЗ СП ВО при получении сигнала "тревога" находился на маршруте патрулирования по ул. Гагарина, приняв сообщение от дежурного ПЦО выдвинулся к объекту по ул. Кирова. В 21.40 час. наряд группы задержания прибыл на объект.

Осмотрев тыльную сторону, правый торец и фасад объекта, сотрудники полиции подошли к центральному входу и убедились, что индикатор светового оповещения горит ровным светом (шлейф ОПС не нарушен). К сотрудникам вышел охранник и пояснил, что в банке все в порядке и на втором этаже работают сотрудники (т. 4 л.35 - 36).

При этом суд первой инстанции справедливо отметил, что оценка обстоятельств надлежащего соблюдения сотрудниками истца условий договора об обходе и осмотре периметра здания уже после исчезновения преступников с похищенными ценностями с места происшествия, не может повлиять на выводы суда о наличии причинно-следственной связи между действиями или бездействиями истца и наличием ущерба у ответчика.

При таких обстоятельствах суд пришел к законному и обоснованному выводу о том, что ответчиком не доказано наличие фактов нарушения истцом обязательств по договору, которые бы явились причиной понесенных ответчиком убытков, посчитав, что нарушение условий договора в части несвоевременного прибытия группы задержания на место происшествия не является безусловным доказательством возникновения убытков у ответчиков, поскольку прибытие группы задержания в пределах установленного договором времени не дает оснований полагать, что в этом случае группа задержания предотвратила бы причинение вреда ответчику, и как следствие, возникновение у него убытков.

Помимо сказанного суд первой инстанции справедливо обратил внимание на то, что согласно сведениям, отраженным в протоколе осмотра места происшествия от 09.02.2019 (т. 3, л. 107 - 130), лица, совершившие хищение денежных средств из банка 08.02.2019, воспользовались ключами самого банка. И, судя по времени, которое ушло на хищение ценностей (01 минута 12 секунд), преступники располагали сведениями о том, где находятся ключи от внутренней решетки окна и двери, ведущей в хранилище.

Данное обстоятельство указывает на безответственное отношение сотрудников банка к безопасным условиям хранения ценностей, в частности денежных средств банка.

К тому же установленные осмотром места происшествия факты (незапертая решетка на окне здания банка; хранение в нарушение инструкции дубликата ключей от хранилища в ящике тумбочки в кассе N 5; отсутствие видеонаблюдения в кассовом узле, а также около помещения хранилища ценностей N 2 и внутри него), свидетельствуют о том, что ответчиком не были приняты должные меры заботливости и осмотрительности при хранении материальных ценностей.

С учетом сказанного суд первой инстанции пришел к правильному выводу о недоказанности ответчиком причинно-следственной связи между действиями (бездействием) истца и фактом причинением убытков, обоснованно отказав в удовлетворении встречного искового заявления.

Апелляционная жалоба ответчика полностью дублирует его правовую позицию, изложенную при рассмотрении дела в суде первой инстанции, и не содержит доводов, опровергающих выводы суда первой инстанции, а сводится к несогласию с оценкой установленных судом обстоятельств по делу, что не может рассматриваться в качестве основания для отмены судебного акта.

При таких обстоятельствах оснований для отмены или изменения решения суда первой инстанции по приведенным в апелляционной жалобе доводам не имеется.

Неправильного применения судом норм процессуального права, являющихся в соответствии с частью 4 статьи 270 АПК РФ безусловным основанием для отмены принятого судебного акта, судом апелляционной инстанции не установлено.

Таким образом, решение суда первой инстанции является законным и обоснованным.

Руководствуясь пунктом 1 статьи 269, статьей 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Двадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда Калужской области от 27.08.2020 по делу N А23-3807/2019 оставить без изменения, а апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия.

Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Центрального округа в течение двух месяцев со дня изготовления постановления в полном объеме. В соответствии с пунктом 1 статьи 275 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации кассационная жалоба подается через суд первой инстанции.

Председательствующий судья

Е.Н. Тимашкова

Судьи

Д.В. Большаков Н.В. Еремичева