Постановление Четвертого арбитражного апелляционного суда от 30 марта 2021 г. N 04АП-1559/19 по делу N А19-10912/2018

г. Чита

30 марта 2021 г.

Дело N А19-10912/2018

Резолютивная часть постановления объявлена 22 марта 2021 года.

Полный текст постановления изготовлен 30 марта 2021 года.

Четвертый арбитражный апелляционный суд в составе: председательствующего судьи Монаковой О.В., судей Антоновой О.П., Никифорюк Е.О. при ведении протокола секретарем судебного заседания Норбоевым А.Н., рассмотрел в судебном заседании апелляционную жалобу конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью "Сибирские топливные гранулы" Токарева Дмитрия Игоревича на определение Арбитражного суда Иркутской области от 03 ноября 2020 года по делу N А19-10912/2018 по заявлению конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью "Сибирские топливные гранулы" Токарева Дмитрия Игоревича к публичному акционерному обществу "Промсвязьбанк" о признании недействительными договора поручительства, договора залога, третьи лица: общество с ограниченной ответственностью "Сибирский лес", публичное акционерное общество Национальный банк "ТРАСТ", в деле по заявлению Баклащука Сергея Дмитриевича о признании общества с ограниченной ответственностью "Сибирские топливные гранулы" (ОГРН 1143850047791, ИНН 3811184604, адрес местонахождения: 664007, г. Иркутск, ул. Карла Маркса, д. 40, эт. 5) несостоятельным (банкротом) как ликвидируемого должника,

представители лиц участвующих в деле в судебное заседание не явились, извещены,

УСТАНОВИЛ:

Баклащук Сергей Дмитриевич 15.05.2018 обратился в Арбитражный суд Иркутской области с заявлением о признании общества с ограниченной ответственностью "Сибирские топливные гранулы" несостоятельным (банкротом) как ликвидируемого должника.

Определением Арбитражного суда Иркутской области от 18.06.2018 заявление Баклащука С.Д. о признании ООО "Сибирские топливные гранулы" несостоятельным (банкротом) принято к производству суда, возбуждено производство по делу о банкротстве ООО "Комплект Сервис".

Решением Арбитражного суда Иркутской области от 12.09.2018 общество с ограниченной ответственностью "Сибирские топливные гранулы" признано банкротом, открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим утвержден арбитражный управляющий Токарев Дмитрий Игоревич.

Конкурсный управляющий ООО "Сибирские топливные гранулы" обратился в Арбитражный суд Иркутской области с иском к публичному акционерному обществу "ПРОМСВЯЗЬБАНК" о признании недействительными:

- договора поручительства от 02.10.2017 N 13П/7911-02-14-05, - договора залога от 02.10.2017 N Т-5/7911-02-14-05.

Определением Арбитражного суда Иркутской области от 03.06.2020 заявление оставлено без рассмотрения.

Постановлением Четвертого Арбитражного апелляционного суда от 06.08.2020 Определение Арбитражного суда Иркутской области от 03.06.2020 отменено, заявление передано на новое рассмотрение в Арбитражный суд Иркутской области.

Определением Арбитражного суда Иркутской области от 03 ноября 2020 года в удовлетворении заявленных требований отказано.

Не согласившись с определением суда первой инстанции, конкурсный управляющий общества с ограниченной ответственностью "Сибирские топливные гранулы" Токарев Дмитрий Игоревич обжаловал его в апелляционном порядке.

Заявитель в своей апелляционной жалобе ставит вопрос об отмене определения суда первой инстанции, ссылаясь на то, что спорный договор не имел под собой какой-либо экономической целесообразности, так как стоимость залогового имущества во много раз меньше обязательства, обеспечиваемого этим залогом.

Согласно бухгалтерскому балансу ООО "Сибирские топливные гранулы" за 2017 год совокупный финансовый анализ составил отрицательную величину. На протяжении всего 2017 года ООО "Сибирский лес" на протяжении всего 2017 года также не имело денежных средств для оплаты кредиторской задолженности перед банком по соглашению о кредитовании от 10.02.2014 г., оплата процентов осуществлялась за счет третьих лиц, что свидетельствует о наличии признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества.

Не согласен с выводом суда о том, что показатели бухгалтерского учета ООО "Сибирские топливные гранулы" за 2017 год неприменимы к оспариваемым договорам, так как они заключены ранее представления должником отчетности в налоговый орган (31.03.2018 г.).

Годовая бухгалтерская (финансовая) отчетность ООО "Сибирские топливные гранулы" за 2017 год представлена в налоговый орган 31.03.2018 г., эта отчетность содержит информацию о финансовом состоянии Общества за 2017 год. Оспариваемые договоры заключены в октябре 2017году, следовательно, необходимо учитывать бухгалтерскую отчетность общества за 2017 г., а не бухгалтерскую отчетность, предшествующую заключению оспариваемых договоров (за 2016 г). Тем более, оспариваемые договоры заключены в 4 квартале 2017 года, и годовая отчетность за 2017 год более полно и фактически отражает финансовое состояние Общества, чем бухгалтерские данные на конец 2016 года.

Все имущество ООО "Сибирские топливные гранулы" находится в залоге у ПАО БАНК ТРАСТ в соответствии с договорами залога N Т4/7911-02-14-05 от 02.10.2017 г., N Т5/7911-02-14- 12 05 от 02.10.2017 г. Всего стоимость предмета залога по двум договорам составляет: 1 788 889 615 руб. При этом размер основного обязательства - соглашения о кредитовании N7911-02-14-05 от 10.02.2014 г., обеспечиваемого оспариваемыми договорами поручительства и залога, составляет 6 930 913 622,56 рублей, что позволяет сделать вывод, что собственных активов ООО "Сибирские топливные гранулы" было недостаточно для погашения обязательств за ООО "Сибирский лес". Подписание должником оспариваемых договоров поручительства и залога в условиях неплатежеспособности и недостаточности имущества - является заведомо убыточной и подозрительной сделкой.

Включение ПАО НБ "ТРАСТ" (мажоритарный кредитор) в реестр требований кредиторов должника причиняет вред имущественным правам иных кредиторов, поскольку если бы должником не заключались спорные договоры поручительства и залога, заключение которых экономически не выгодны для должника, вероятность удовлетворения требований кредиторов при разделе конкурсной массы в процедуре банкротства было бы выше.

ПАО "Промсвязьбанк" в отзыве на апелляционную жалобу указал на несостоятельность доводов жалобы.

В соответствии со статьей 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации дело рассмотрено в отсутствие представителей лиц, участвующих в деле, надлежащим образом уведомленных о времени и месте судебного заседания.

Законность и обоснованность принятого судебного акта проверены в порядке, установленном главой 34 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции, 10.02.2014 между ПАО "Промсвязьбанк" (кредитор) и ООО "Сибирский Лес" (заемщик) заключено соглашение о кредитовании N 7911-02-14-05 (в редакции дополнительных соглашений от 10.06.2014N 1, от 28.11.2014 N 2, от 13.03.2015 N 3, от 15.04.2015 N 4, от 24.04.2015 N 5, от 28.05.2015 N 6, от 24.12.2015 N 7, от 31.10.2016 N 8, от 03.02.2017 N 9, от 05.04.2017 N 10, от 23.05.2017N 12, от 05.07.2017 N 13), в соответствии с условиями которого, изменяются условия кредитных договоров об открытии кредитной линии (с установленным лимитом выдачи) от 10.08.2011 N 0500-11-2-0, от 10.08.2011 N 0545-11-2-0, от 10.08.2011 N 0630-11-2-0, от 13.09.2011 N 0658-11-2-0, от 13.09.2011 N 0661-11-2-0, от 31.10.2011 N 0692-11-2-0, от 14.11.2011N 0865-11-2-0, от 25.11.2011 N0833-11-2-0, от 25.11.2011 N0878-11-2-0, от 4 19.12.2011 N 0977-11-2-0, от 03.02.2012 N0069-12-2-0, от 05.03.2012 N 0134-11-2-0, от 05.04.2012 N 0219-11-2-0, заключенные между ПАО "Промсвязьбанк" и ООО "ЛЗД Тира", в том числе устанавливаются новые сроки и порядок исполнения Заемщиком обязательств по погашению задолженности по кредитным договорам, а также устанавливаются порядок и условия предоставления Кредитором Заемщику Нового Кредита в рамках открываемой в соответствии с настоящим Соглашением кредитной линии и исполнению Заемщиком обязательств по погашению задолженности по настоящему соглашению (пункт 2.1 Соглашения).

Согласно пункту 2.1.1 - 2.1.3 предоставление Кредитором денежных средств в рамках Кредитных договоров прекращается и осуществляется исключительно в рамках настоящего Соглашения. С момента заключения настоящего Соглашения к правоотношениям Сторон, возникшим из Кредитных договоров, условия Кредитных договоров не применяются; указанные правоотношения регулируются положениями настоящего Соглашения. Заемщик обязуется погасить Задолженность по Кредитным договорам в сроки и в порядке, предусмотренные настоящим Соглашением.

Во исполнение условий кредитных договоров ПАО "Промсвязьбанк" предоставляло заемные денежные средства.

В обеспечение исполнения обязательств по соглашению о кредитовании от 10.02.2014 N 7911-02/14-05 между ПАО "Промсвязьбанк" (кредитор) и ООО "Сибирские топливные гранулы" (поручитель) был заключен договор поручительства от 02.10.2017 N 13П/7911-02-14-05 по условиям которого поручитель обязался отвечать перед кредитором за исполнение ООО "Сибирский лес" его обязанностей по соглашению о кредитовании N 7911-02-14-05 (в редакции дополнительных соглашений от 10.06.2014N 1, от 28.11.2014 N 2, от 13.03.2015 N 3, от 15.04.2015 N 4, от 24.04.2015 N 5, от 28.05.2015 N 6, от 24.12.2015 N 7, от 31.10.2016 N 8, от 03.02.2017 N 9, от 05.04.2017 N 10, от 23.05.2017N 12, от 05.07.2017 N 13).

Так же в обеспечение исполнения обязательств по соглашению о кредитовании от 10.02.2014 N 7911-02/14-05 между ПАО "Промсвязьбанк" (залогодержатель) и ООО "Сибирские топливные гранулы" (залогодатель) был заключен договор залога от 02.10.2017 N Т-5/7911-02-14-05 (в редакции дополнительного соглашения от 08.11.2017 N 1) в соответствии с условием которого, залогодатель передает залогодержателю в залог имущество, указанное в Приложении N 1 к данному договору и принадлежащее залогодателю на праве собственности, в обеспечение исполнения обязательств, указанных в разделе 2 указанного договора. В залог также передаются права (требования), которые могут возникнуть у залогодателя к третьим лицам в будущем в связи с утратой или повреждением предмета залога в результате действий (бездействия) таких третьих (пункт 1.1).

Согласно пункту 1.2 договора залога от 02.10.2017 N Т-5/7911-02-14-05 (в редакции дополнительного соглашения от 08.11.2017 N 1) по соглашению сторон общая стоимость предмета залога составляет 9 057 010 руб. Стоимость каждого предмета залога указана в Приложении N 1 к данному договору. Указанная в Приложении N 1 к данному договору стоимость предмета залога признается сторонами ценой реализации (начальной продажной ценой) предмета залога при обращении на него взыскания, если более высокая цена не предусмотрена законодательством Российской Федерации.

28.04.2018 между ПАО "Промсвязьбанк" и АО Банк АВБ заключен договор об уступке прав (требований) N 0075-18-6У-0, по условиям которого, первоначальный кредитор обязуется уступить за плату права (требования) новому кредитору, а новый кредитор обязуется уплатить первоначальному кредитору цену прав (требований) на условиях, предусмотренных данным договором.

Согласно пункту 1.2 договора об уступке прав (требований) от 28.04.2018 N 0075- 18-6У-0 права (требования) переходят к новому кредитору в объеме и на условиях, которые существуют на момент перехода прав (требований) к новому кредитору.

В соответствии с пунктом 1.3 договора об уступке прав (требований) от 28.04.2018 N 0075-18-6У-0 к новому кредитору в соответствии с законодательством Российской Федерации переходят права (требования) из обязательств, обеспечивающих исполнение первоначальных обязательств, а также другие права, связанные с правами (требованиями) (осуществляется переход права в силу закона). Если какие-либо из существующих прав, обеспечивающих исполнение уступаемых прав (требований), включая права по договорам поручительства и договорам залога (договорам об ипотеке) не указаны в Приложениях к данному договору, то такие права также переходят к новому кредитору в связи с переходом прав (требований).

В силу пункта 1.4 договора об уступке прав (требований) от 28.04.2018 N 0075-18-6У-0 новый кредитор становится на место стороны, которое первоначальный кредитор занимал в первоначальном обязательстве, а также в обязательствах, обеспечивающих исполнение первоначального обязательства.

В приложении N 3 к договору об уступке прав (требований) от 28.04.2018 N 0075- 18-6У-0 установлено, что по цессии передаются права требования по кредитным договорам от 10.08.2011 N 0500-11-2-0, от 10.08.2011 N 0545-11-2-0, от 10.08.2011 N 0630-11-2-0, от 13.09.2011 N 0658-11-2-0, от 13.09.2011 N 0661-11-2-0, от 31.10.2011 N 0692-11-2-0, от 14.11.2011N 0865-11-2-0, от 25.11.2011 N0833-11-2-0, от 25.11.2011 N0878-11-2-0, от 19.12.2011 N 0977-11-2-0, от 03.02.2012 N0069-12-2-0, от 05.03.2012 N 0134-11-2-0, от 05.04.2012 N 0219-11-2-0 в редакции дополнительных соглашений и Соглашения о кредитовании от 10.02.2014 N7911-02-14-05.

Таким образом, к АО Банк АВБ в установленном законом порядке перешли права требования по соглашению о кредитовании от 10.02.2014 N 7911-02-14-05.

В последующем АО Банк АВБ реорганизовано в форме присоединения к ПАО Банк "ТРАСТ". В результате состоявшейся реорганизации юридических лиц произошло универсальное правопреемство прав и обязанностей АО Банк АВБ к ПАО Банк "Траст".

В рамках требования банка о включении в реестр требований кредиторов ООО "Сибирские топливные гранулы" определением Арбитражного суда Иркутской области от 10.04.2019 заявление ПАО Банк "ТРАСТ" о процессуальном правопреемстве удовлетворено, произведена замена АО Банк АВБ на правопреемника - ПАО Банк "ТРАСТ".

В обоснование своего заявления конкурсный управляющий Токарев Д.И. указывает, что имеются все основания для признания договора поручительства от 02.10.2017 N 13П/7911- 02-14-05, договора залога от 02.10.2017 N Т-5/7911-02-14-05 недействительными сделками на основании п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве, поскольку сделки совершены в период подозрительности, установленный данной нормой Закона о банкротстве, с целью причинить вред имущественным правам кредиторов (сделки не имели экономической целесообразности, активов должника было недостаточно для погашения обязательств за ООО "Сибирский лес", подписание должником договоров поручительства и залога в условиях неплатёжеспособности и недостаточности имущества является убыточной и подозрительной сделкой; финансовое состояние самого ООО "Сибирский лес" в 2017 году было нестабильным, деятельность заёмщика носила убыточный характер); в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов (так как ООО "Сибирский лес" свои обязательства перед ПАО "Промсвязьбанк" (ПАО НБ ТРАСТ) не выполнило, в результате чего ПАО НБ ТРАСТ включился в реестр требований кредиторов ООО "Сибирские топливные гранулы". ПАО НБ ТРАСТ становится мажоритарным кредитором, и, учитывая пропорциональность раздела конкурсной массы, получит наибольшее удовлетворение своих требований по отношению к иным кредиторам, что существенно влияет на права иных конкурсных кредиторов.

Суд первой инстанции, отказывая в удовлетворении заявления, пришел к выводу о недоказанности совокупности условий, необходимых для признания оспариваемых сделок недействительными по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Суд апелляционной инстанции, исследовав материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, не находит оснований для отмены оспариваемого судебного акта в связи со следующим.

В соответствии с пунктом 1 статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным настоящим Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы несостоятельности (банкротства).

Согласно пункту 3 статьи 129 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) конкурсный управляющий вправе подавать в арбитражный суд от имени должника заявления о признании недействительными сделок и решений, а также о применении последствий недействительности ничтожных сделок, заключенных или исполненных должником.

Как установлено, заявление Баклащука С.Д. о признании ООО "Сибирские топливные гранулы" несостоятельным (банкротом) принято судом 18.06.2018; оспариваемые сделки совершены - 02.10.2017, следовательно оспариваемые сделки поручительства и залога заключены в течение 3 лет до принятия заявления о признании должника банкротом и попадают в период подозрительности, установленный пунктом 2 статьи 61.2 ФЗ "О несостоятельности (банкротстве).

Пунктом 2 статьи 61.2 ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" предусмотрено, что сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка). Предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

В пункте 5 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации N 63 от 23.12.2010 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.I Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" в силу пункта 2 статьи 61.2 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" указано, что для признания сделки недействительной по данному основанию необходимо, чтобы оспаривающее сделку лицо доказало наличие совокупности всех следующих обстоятельств:

а) сделка была совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов;

б) в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов;

в) другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки.

В случае недоказанности хотя бы одного из этих обстоятельств суд отказывает в признании сделки недействительной по данному основанию.

Исходя из абзацев 2, 3, 4, 5 пункта 2 статьи 61.2 ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если на момент совершения сделки должник отвечал или в результате совершения сделки стал отвечать признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества и сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица, либо направлена на выплату (выдел) доли (пая) в имуществе должника учредителю (участнику) должника в связи с выходом из состава учредителей (участников) должника, либо совершена при наличии одного из следующих условий:

стоимость переданного в результате совершения сделки или нескольких взаимосвязанных сделок имущества либо принятых обязательства и (или) обязанности составляет двадцать и более процентов балансовой стоимости активов должника, а для кредитной организации - десять и более процентов балансовой стоимости активов должника, определенной по данным бухгалтерской отчетности должника на последнюю отчетную дату перед совершением указанных сделки или сделок;

должник изменил свое место жительства или место нахождения без уведомления кредиторов непосредственно перед совершением сделки или после ее совершения, либо скрыл свое имущество, либо уничтожил или исказил правоустанавливающие документы, документы бухгалтерской и (или) иной отчетности или учетные документы, ведение которых предусмотрено законодательством Российской Федерации, либо в результате ненадлежащего исполнения должником обязанностей по хранению и ведению бухгалтерской отчетности были уничтожены или искажены указанные документы;

после совершения сделки по передаче имущества должник продолжал осуществлять пользование и (или) владение данным имуществом либо давать указания его собственнику об определении судьбы данного имущества.

Установленные абзацами вторым - пятым пункта 2 статьи 61.2 ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" презумпции являются опровержимыми - они применяются, если иное не доказано другой стороной сделки.

Согласно пункту 6 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" при определении наличия признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества следует исходить из содержания этих понятий, данного в абзацах 33 и 34 статьи 2 ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)".

Как разъяснено в абзаце 6 пункта 8 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", по правилам пункта 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве могут оспариваться лишь сделки, в принципе или обычно предусматривающие встречное исполнение. Сделки, в предмет которых в принципе не входит встречное исполнение (например, договор дарения) или обычно его не предусматривающие (например, договор поручительства или залога), не могут оспариваться на основании пункта 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве, но могут быть оспорены по пункту 2 названной статьи.

Таким образом, на конкурсном управляющем, оспаривающем сделки поручительства и залога на основании пункта 2 ст. 61.2 Закона о несостоятельности (банкротстве), лежит обязанность представить доказательства того, что:

- целью сделок являлось причинение вреда имущественным правам кредиторов,

- в результате совершения сделок был причинен вред имущественным правам кредиторов;

- другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки (с учетом пункта 7 постановления Пленума ВАС РФ N 63).

Так, по правилам пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если на момент совершения сделки должник отвечал или в результате совершения сделки стал отвечать признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества.

При определении наличия признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества следует исходить из содержания этих понятий, данного в абзацах тридцать третьем и тридцать четвертом статьи 2 Закона о банкротстве:

- неплатежеспособностью является прекращение исполнения должником части денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей, вызванное недостаточностью денежных средств.

- под недостаточностью имущества понимается превышение размера денежных обязательств и обязанностей по уплате обязательных платежей должника над стоимостью имущества (активов) должника.

Доказательств того, что на дату заключения договора поручительства от 02.10.2017 N 13П/7911-02-14-05, договора залога от 02.10.2017 N Т-5/7911-02-14-05 с банком должник соответствовал вышеуказанным признакам, в материалы дела не представлено.

Так, активы ООО "СТГ" на 31.12.2016 (последняя отчетная дата предоставления бухгалтерской отчетности, предшествующая заключения оспариваемых договоров в 2017 году) составляли 1 758 089 000 руб., из которых 481 455 0 руб. - основные средства, 783 871 000 руб. - финансовые вложения, 34 243 000 руб. - запасы, 383 843 000 руб. - дебиторская задолженность, 6 702 000 руб. - денежные средства.

ООО "СТГ" на праве собственности принадлежит движимое имущество в количестве 61 единиц техники, которое находится в залоге у ПАО БАНК ТРАСТ в соответствии с договорами залога N Т4/7911-02-14-05 от 02.10.2017 г., N Т5/7911-02-14-1205 от 02.10.2017 г. Всего стоимость предмета залога по двум договорам составляет: 1 788 889 615 руб.

Как следует из текста решения суда от 12.09.2018 по делу N А19-10912/2018 о признании ООО "СТГ" несостоятельным (банкротом), согласно выписке из ЕГРН от 04.07.2018 N38-00-4001/5001/2018-8039 предоставленной филиалом ФГБУ "Федеральная кадастровая палата Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Иркутской области" за должником зарегистрировано следующие имущество:

- нежилое здание площадью 1050,8 кв.м, кадастровый номер 38:12:020108:504, расположенный по адресу: Иркутская область, Нижнеилимский район, р.п. Новая Игирма, проезд Железнодорожный, N 3/17, ограничение прав- аренда;

- сооружение, площадь застройки 2163 кв.м, кадастровый номер 38:18:080101:208, расположенное по адресу: Иркутская область, Усть-Кутский район, урочище "Толстый Мыс", стр.7, стр.8, стр.9, сооружение 10, ограничение прав - аренда.

Таким образом, ООО "СТГ" на момент совершения сделок не обладало признаками недостаточности имущества, поскольку на момент совершения оспариваемых сделок в собственности ООО "СТГ" находилось движимое имущество на общую сумму 1 788 889 615 руб. и недвижимое имущество.

Данные апеллянта о том, что для определения признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества должника, должны быть учтены показатели бухгалтерского учета ООО "СТГ" за 2017 год подлежат отклонению, поскольку они заключены ранее представления должником отчётности в налоговый орган (31.03.2018).

Кроме того, на момент совершения сделок у ООО "СТГ" отсутствовали неисполненные обязательства перед иными кредиторами, которые включены в реестр требований кредиторов. Доказательств того, что на момент совершения оспариваемых сделок обязательства перед кредиторами, включенными в реестр требований кредиторов, являлись просроченными, как и доказательств того, что в результате совершения сделок должник стал отвечать признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества в материалы дела, не представлено.

При установленных обстоятельствах суд первой инстанции сделал правомерный вывод, что на момент совершения сделок ООО "СТГ" не обладало признаками неплатёжеспособности или недостаточности имущества.

В силу разъяснений пункта 12.2 Постановления N 63 сам по себе тот факт, что другая сторона сделки является кредитной организацией, не может рассматриваться как единственное достаточное обоснование того, что она знала или должна была знать о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника (пункт 2 статьи 61.2 или пункт 3 статьи 61.3 Закона о банкротстве); оспаривающее сделку лицо должно представить конкретные доказательства недобросовестности кредитной организации. В случаях, когда законодательство или кредитный договор предусматривают получение кредитной организацией от заемщика документов о его финансовом положении, судам следует, в том числе, учитывать, имелись ли в представленных документах конкретные сведения, заметно свидетельствующие о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

При установленных обстоятельствах суд первой инстанции сделал правомерный вывод, что на момент совершения сделок ООО "СТГ" не обладало признаками неплатёжеспособности или недостаточности имущества.

Заявляя о том, что по условиям соглашения о кредитовании от 10.02.2014 N 7911-02-14-05, заключенного между банком и ООО "Сибирский лес" и по условиям кредитных договоров, заключенных между банком и ООО "СТГ", общества обязаны предоставлять ежеквартально бухгалтерский баланс и отчет о финансовых результатах, иные документы для контроля финансового состоянием заёмщика - по требованию банка и соответственно банк мог установить, что действуя разумно и проявляя требующуюся от него по условиям гражданского оборота осмотрительность, должен был проверить финансовое состояние основного заемщика и поручителя, и мог установить, что спорные договоры подписываются с целью причинения имущественного вреда интересам кредиторов ООО "СТГ", конкурсный управляющий не представил в материалы дела доказательств, что в представленных документах имелись конкретные сведения, заметно свидетельствующие о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Сами по себе договоры залога по своей правовой природе не связаны с каким-либо отчуждением заложенного имущества. Право кредитора-залогодержателя получить удовлетворение за счет заложенного имущества залогодателя преимущественно перед другими кредиторами предусмотрено законом (пункт 1 статья 334 ГК РФ, статья 18.1, 138 Закона о банкротстве). Целью оспариваемых договоров не является отчуждение принадлежащего должнику имущества, сделки лишь предусматривают дополнительные финансовые гарантии возврата заемных средств основным заемщиком ООО "СИБЛЕС".

Из содержания норм Гражданского кодекса РФ о поручительстве следует, что такой договор является безвозмездным для сторон; по отношению к основному должнику он носит, как правило, доверительный характер. По смыслу норм Гражданского кодекса РФ поручитель несет ответственность вне зависимости от того, получил ли он какое- нибудь имущественное предоставление от кредитора либо от основного должника. Вместе с тем к поручителю, исполнившему обязательство вместо основного должника, переходят права кредитора по основному обязательству, т.е. происходит уступка требования в силу закона (пункт 1 статьи 365, абзац 4 статьи 387 Гражданского кодекса РФ).

Следовательно, законом установлен механизм компенсации потерь, понесенных поручителем в связи с исполнением кредитору обязательства за основного должника (с уплатой процентов на сумму, выплаченную кредитору, и возмещением причиненных поручителю убытков).

Согласно правовой позиции Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в Определении от 17.05.2016 N 2-КГ16-1, действующее гражданское законодательство не ставит возможность заключения договора поручительства, а также обязанность поручителя нести солидарную ответственность с должником вследствие неисполнения должником обеспеченных поручительством обязательств в зависимость от платежеспособности поручителя. При заключении договора поручительства его стороны действуют на свой страх и риск, вследствие чего обязанность оценки степени риска заключения договора поручительства, который заключается в обеспечение возврата кредита заемщиком, лежит в равной мере и на поручителе.

Само по себе заключение обеспечительных сделок не может служить обстоятельством, подтверждающим злонамеренный характер действий банка, и не является доказательством отклонения от стандарта поведения обычной деятельности кредитной организации.

Также материалы дела не содержат доказательств причинения вреда имущественным правам кредиторов в результате совершения оспариваемых сделок.

Пунктом 7 Постановления Пленума N 63 разъяснено, что в силу абзаца первого пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предполагается, что другая сторона сделки знала о совершении сделки с целью причинить вред имущественным правам кредиторов, если она признана заинтересованным лицом (статья 19 этого Закона) либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Согласно разъяснениям, данным Пленумом ВАС РФ в пункте 12 Постановления N 63, при решении вопроса о том, должен ли был кредитор знать об указанных обстоятельствах, во внимание принимается то, насколько он мог, действуя разумно и проявляя требующуюся от него по условиям оборота осмотрительность, установить наличие этих обстоятельств. К числу фактов, свидетельствующих в пользу такого знания кредитора, могут с учетом всех обстоятельств дела относиться следующие: неоднократное обращение должника к кредитору с просьбой об отсрочке долга по причине невозможности уплаты его в изначально установленный срок; известное кредитору (кредитной организации) длительное наличие картотеки по банковскому счету должника (в том числе скрытой); осведомленность кредитора о том, что должник подал заявление о признании себя банкротом.

Согласно пункту 1 статьи 19 Закона о банкротстве заинтересованными лицами по отношению к должнику признаются:

лицо, которое в соответствии с Федеральным законом от 26 июля 2006 года N 135- ФЗ "О защите конкуренции" входит в одну группу лиц с должником; лицо, которое является аффилированным лицом должника.

Конкурсным управляющим в материалы дела не представлено доказательств, свидетельствующих о заинтересованности, аффилированности банка и должника, в то время как условие об осведомленности является необходимым элементом, позволяющим признать недействительной сделку, указанную в п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве.

Отсутствие в деле доказательств заинтересованности банка позволяют суду сделать вывод, что последний на момент совершения сделок не располагал и не мог располагать сведениями о неплатежеспособности (недостаточности) имущества должника, а равно о наличии у должника неисполненных обязательств перед иными кредиторами. Доказательств обратного заявителем суду не представлено.

В связи с чем, в данном случае отсутствуют правовые и фактические основания для констатации совершения оспариваемых договоров поручительства и залога в целях причинения вреда кредиторам, фактического причинения такого вреда, а равно и совершения спорных сделок при злоупотреблении ее участниками своими правами.

Более того, как указывает ответчик и третье лицо (ПАО НБ "ТРАСТ"), ООО "Сибирский лес" и ООО "Сибирские топливные гранулы" являются аффилированными лицами.

Данное обстоятельство установлено в рамках дела N А19-10921/2018 при рассмотрении требования ООО "Транс-Сибирская лесная компания" о включении в реестр требований кредиторов ООО "Сибирский Лес". (Определение суда от 11.02.2020, оставленное в силе постановлением Четвертого арбитражного апелляционного суда от 26 мая 2020 года, постановлением Арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 07 августа 2020 года).

Так судом в названном судебном акте указано, что ООО "Сибирский лес", ООО "ТСЛК", ООО "Русская лесная группа", ООО "Сибирские топливные гранулы", ООО "Леспромсервис" являются заинтересованными лицами по отношению к друг другу и к должнику, образуют группу лиц, входят в одну группу компаний Русская лесная группа, подконтрольная одним бенефициарным владельцем.

Согласно пункту 9 Постановления Пленума ВАС РФ от 12.07.2012 N 42 "О некоторых вопросах разрешения споров, связанных с поручительством" наличие общих экономических интересов у поручителя и должника по основному обязательству могут быть обусловлены аффилированностью данных лиц по отношению друг к другу.

Согласно сложившейся судебной практики наличие корпоративных либо иных связей между поручителем (залогодателем) и должником объясняет мотивы совершения обеспечительных сделок (постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 11.02.2014 N 14510/13).

По смыслу указанной позиции, отношения, обусловливающие наличие соответствующих мотивов, могут быть как юридически формализованными, так и фактическими.

Получение поручительства (залога) от юридического лица, входящего в одну группу лиц с заемщиком, с точки зрения нормального гражданского оборота, является стандартной практикой и потому указанное обстоятельство само по себе не свидетельствует о наличии признаков неразумности или недобросовестности в поведении кредитора даже в ситуации, когда поручитель испытывает финансовые сложности (определение Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2016 N 308-ЭС16-1475). Предполагается, что при кредитовании одного из участников группы лиц, в конечном счете, выгоду в том или ином виде должны получить все ее члены, так как в совокупности имущественная база данной группы прирастает.

В том случае, если заем является внутригрупповым, денежные средства остаются под контролем группы лиц, в силу чего, с точки зрения нормального гражданского оборота, отсутствует необходимость использовать механизмы, позволяющие дополнительно гарантировать возврат финансирования. Поэтому в условиях аффилированности заемщика, поручителя (залогодателя), кредитора между собой, на данных лиц в деле о банкротстве возлагается обязанность раскрыть разумные экономические мотивы совершения обеспечительной сделки, в том числе выдачи поручительства (залога). В обратном случае следует исходить из того, что выбор подобной структуры внутригрупповых юридических связей позволяет создать подконтрольную кредиторскую задолженность для последующего уменьшения процента требований независимых кредиторов при банкротстве каждого участника группы лиц (определение Верховного Суда РФ от 26.05.2017 N 306-ЭС16-20056(6)).

В настоящем случае, установлено, что ООО "Сибирский лес" и ООО "Сибирские топливные гранулы" входили в одну группу компаний, данные юридические лица имеют общие экономические интересы, участие в обеспечительных сделках друг друга является их обычной финансово-хозяйственной деятельностью.

Таким образом, должник выдавал обеспечение по кредитам за лицо, входившее с ним в одну группу, следовательно, наличие корпоративных связей между ООО "СТГ" и ООО "Сиблес" объясняет мотивы совершения обеспечительных сделок, в связи, с чем судом первой инстанции правомерно отклонен довод об отсутствии экономической целесообразности при заключении оспариваемых сделок.

Поскольку конкурсным управляющим не доказана совокупность условий, при которой оспариваемая сделка может быть признана недействительной по правилам пункта 2 статьи 61.2 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", суд первой инстанции правомерно в удовлетворении заявления отказал.

Доводы апелляционной жалобы не опровергают правильности выводов суда первой инстанции, направлены исключительно на переоценку установленных по делу обстоятельств и не могут являться основанием для отмены обжалуемого судебного акта.

Судом первой инстанции установлены все фактические обстоятельства и исследованы доказательства, представленные сторонами по делу, правильно применены подлежащие применению нормы материального права, обстоятельства, установленные статьей 270 Арбитражного процессуального кодекса РФ в качестве оснований для отмены либо изменения судебного акта, апелляционным судом не установлены.

Руководствуясь статьями 268 - 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Четвёртый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда Иркутской области от 03 ноября 2020 года по делу N А19-10912/2018 оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Арбитражный суд Восточно-Сибирского округа в течение одного месяца с даты принятия путем подачи жалобы через арбитражный суд первой инстанции.

Председательствующий

О.В. Монакова

Судьи

О.П. Антонова Е.О. Никифорюк