Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 21 апреля 2021 г. N 09АП-14026/21 по делу N А40-45727/2020

г. Москва

21 апреля 2021 г.

Дело N А40-45727/20

Резолютивная часть постановления объявлена 15 апреля 2021 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 21 апреля 2021 года.

Девятый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Комарова А.А.,

судей Вигдорчика Д.Г., Головачевой Ю.Л.,

при ведении протокола секретарем судебного заседания Овчаренко С.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу ООО "НГДУ Приволжский" на определение Арбитражного суда г. Москвы от 04.02.2021 по делу N А40-45727/20 об отказе во включении требования ООО "НГДУ Приволжский" в реестр требований кредиторов по делу о признании несостоятельным (банкротом) ООО "Ичерский"

при участии в судебном заседании:

от ООО "НГДУ Приволжский": Головачев В.А., по дов. от 24.05.2020,

от к/у ПАО БАНК ЮГРА: Мамедова Л.Н., по дов. от 18.12.2020,

от в/у ООО "Ичерский": Миронова Д.А., по дов. от 20.02.2021,

Иные лица не явились, извещены.

УСТАНОВИЛ:

Определением Арбитражного суда города Москвы от 30.06.2020 введена процедура наблюдения в отношении ООО "Ичерский" (ИНН 7718287360, ОГРН5157746120890).

Временным управляющим утверждена Османова Венера Тельмановна, член Союза АУ "СРО СС", о чем опубликовано сообщение в газете "КоммерсантЪ" от15.08.2020 N 146.

В Арбитражный суд города Москвы поступило заявление ООО "НГДУ Приволжский" о включении в третью очередь реестра требований кредиторов должника задолженности в сумме 27 077 419,42 руб.

Представитель временного управляющего поддержал доводы возражений, согласно которых требование не подлежит включению в реестр.

Представитель кредитора ПАО Банк "Югра" в лице ГК "АСВ" возражал относительно включения задолженности в реестр, поддержал доводы, изложенные в письменных пояснениях.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 04.02.2021 г. в удовлетворении заявления ООО "НГДУ Приволжский" отказано.

Не согласившись с принятым судебным актом, ООО "НГДУ Приволжский" обратилось с апелляционной жалобой, в которой просит определение Арбитражного суда города Москвы от 04.02.2021 г. отменить, принять новый судебный акт.

Рассмотрев апелляционную жалобу в порядке статей 266, 268, 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, изучив представленные доказательства, суд апелляционной инстанции приходит к следующим выводам.

Согласно ч. 1 ст. 223 АПК РФ дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным настоящим Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы несостоятельности (банкротства).

Из материалов дела следует, что 01.10.2019 г. между ООО "НГДУ Приволжский" (Займодавец) и ООО "НГДУ Майорское" (Заемщик) был заключен Договор займа N ПВЖНГДУМ 0110 (далее - Договор займа), по условиям которого Займодавец передает Заемщику в собственность 3 000 000,00 руб., а Заемщик обязуется возвратить Займодавцу сумму займа и уплатить проценты за пользование этой суммой в срок и на условиях, предусмотренные Договором займа.

В соответствии с п. 1.2 Договора займа проценты устанавливаются в размере 9% годовых.

Согласно п. 2.2.1 Договора займа предусмотрено, что сумма займа и проценты на сумму займа должны быть полностью возвращены Займодавцу в течение 3 лет с момента представления займа.

Впоследствии в целях обеспечения обязательств в рамках Договора займа 01.11.2019 г. между ООО "Ичерский" (Поручитель, Должник) и ООО "НГДУ Приволжский" (Сторона1) был заключен Договор поручительства N ИЧ/ПР/НГДУМА/1119 (далее - Договор поручительства), по условиям которого Поручитель обязался отвечать перед Стороной-1 за исполнение ООО "НГДУ "Майорское" (Сторона-2) всех обязательств по Договору, заключенного между Стороной-1 и Стороной-2.

Согласно п. 1.2 Договора поручительства ответственность Поручителя перед Стороной-1 формируется из сумм: - задолженность по Договору; - связанных с уплатой процентов, неустоек, пеней, штрафов, возмещением судебных издержек по взысканию долга, а также любых других убытков, вызванных неисполнением или ненадлежащим исполнением обеспеченного поручительством обязательства.

В соответствии с п. 3.1 Договора поручительства срок действия поручительства с момента его подписания (01.12.2017 г.) и до 01.12.2022 г.

Кроме того, п. 3.3 Договора поручительства установлено, что плата за предоставление поручительства не предусматривается.

Так, исходя из буквального толкования условий спорного Договора поручительства суд пришел к следующему: стороны согласовали, что поручительство выдается безвозмездно, сроком на 5 лет, при этом поручитель дал согласие отвечать за ООО "НГДУ "Майорское" при любой задолженности (пределы задолженности, при которых отвечает поручитель, Договором поручительства не установлены) по Договору займа, за любые убытки, неустойки, штрафы, возмещение судебных издержек по взысканию долга.

Между тем, предоставление обеспечения в виде поручительства должно быть обусловлено либо хозяйственными связями (аффилированность), либо получением финансирования со стороны, за которую поручился должник, т.е. плата за предоставление обеспечения (Договор покрытия).

По смыслу разъяснений, изложенных в п. 9 Постановлении ВАС РФ от 12.07.2012 г. N 42, а также в п. 15.1 Постановлении ВАС РФ от 30.04.2009 N 32, следует, что заключение договора поручительства может быть вызвано наличием у должника и поручителей в момент выдачи поручительства общих экономических интересов (например, основное и дочернее общества, преобладающее и зависимое общества, общества, взаимно участвующие в капиталах друг друга, лица, совместно действующие на основе договора простого товарищества).

В рассматриваемом случае заключение поручительства (акцессорной сделки) не являлось экономически целесообразным для должника по причине того, что поручительство, выданное за Заявителя, выходит за рамки стандартной хозяйственной практики по минимизации долговых обязательств.

Так, должник без разумных оснований принял на себя необоснованные риски, связанные с предоставлением поручительства за Заявителя.

При этом встречного предоставления, со стороны Заявителя за полученное обеспечение не последовало (плата за предоставление поручительства), поскольку сам Договор поручительства является безвозмездным (п. 3.3. Договора поручительства).

В этой связи отсутствие разумного экономического обоснования заключения договора поручительства свидетельствует о действиях, направленных на значительное и искусственное увеличение кредиторской задолженности должника, в целях осуществления контроля за ходом процедуры банкротства должника.

Более того, заключение договора поручительства за третье лицо является финансовой услугой, которая должна быть возмездной, однако данная сделка совершена без какого-либо встречного обеспечения со стороны третьего лица, то есть на безвозмездной основе.

Согласно правовой позиции, изложенной в определении Верховного Суда РФ N 305-ЭС18-15086(3) от 24.12.2018 г., в условиях аффилированности сторон по основному обязательству и поручителя между собой на данных лиц в деле о банкротстве возлагается обязанность раскрыть разумные экономические мотивы совершения обеспечительной сделки, в том числе выдачи поручительства.

В обратном случае следует исходить из того, что выбор подобной структуры внутригрупповых юридических связей позволяет создать подконтрольную фиктивную кредиторскую задолженность для последующего уменьшения процента требований независимых кредиторов при банкротстве каждого участника группы лиц (определение Верховного Суда Российской Федерации от 28.05.2018 N 301-ЭС17- 22652).

В соответствии с п. п. 9 и 10 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 25.11.2008 г. N 127 "Обзор практики применения арбитражными судами статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации" разъясняется, что если при заключении договора было допущено злоупотребление правом, то такой договор является недействительным (ничтожным) как противоречащий закону (ст. ст. 10 и 168 ГК РФ).

Таким образом, исходя из указанного суд пришел к выводу о том, что Договор поручительства, заключенный с условиями о безвозмездном характере поручительства, выдаваемом сроком на 5 лет, с согласием отвечать за заемщика за возникшую любую задолженность по Договору займа (любые убытки, неустойки, штрафы, возмещение судебных издержек по взысканию долга и т.д.), а равно с условием о даче поручителем согласия отвечать за заемщика в случае появления обстоятельств, влекущих увеличение ответственности или иные неблагоприятные последствия для поручителя, является недействительным (ничтожным) в силу ст. 168 ГК РФ, как заключенный с нарушением п. 1 ст. 10 ГК РФ, поскольку повлек для должника принятие дополнительной финансовой нагрузки при наличии иных обязательств в значительном размере.

Вместе с тем, суд пришел к выводу, что предоставление поручительства со стороны должника обусловлено тем, что Должник, ООО "НГДУ Приволжский" и ООО "НГДУ "Майорское" являются фактически аффилированными лицами, которые участвовали в межсубъектной схеме, носящей транзитный характер, что подтверждается следующим.

Как было установлено Постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 30.07.2019 г. N 09АП-39343/2019 по делу N А40-61943/2018, что согласно акту налоговой проверки N 17-15/15 от 16.10.2018 г., проведенной в отношении ООО "УБР-1", исходя из анализа движения товарно-денежных потоков 90% поставщиков и заказчиков ООО "УБР-1" являются участниками схемы, созданной с целью ухода от налогообложения, минимизации налоговых обязательств, обналичивания денежных средств из организаций, обладающими признаками "проблемных".

В рамках налоговой проверки было выявлено, что операции по счетам имеют транзитный характер и поступившие суммы сразу перечислялись аффилированным лицам.

Например, операция по переводу 199 150 000,00 рублей является транзитной суммой, которая была переведена в тот же день аффилированным участникам схемы по выведению денежных средств.

Дата	Дебет	Кредит	Контрагент
28.01.2016		199 150 000,00	ООО "Бурнефть" (л. 5-6, 8, 22 предписания ЦБ РФ от 19.05.2017; л. 51, 57, 66, 68, 80-82 акта проверки)
28.01.2016		12 503 012,00	ООО "Версоргунг" (л. 14 предписания от 17.03.2017 - деятельность признана нереальной)
28.01.2016		261 400,00	ООО "НГДУ Майорское" (предписание ЦБ РФ от 19.05.2017)
28.01.2016		10 000 000,00	ООО "Строительная компания "ВекторПроджект"
28.01.2016		256 311 000,00	ООО "Версоргунг" (л. 14 предписания от 17.03.2017 - деятельность признана нереальной)
28.01.2016		8 100 00,00	ООО "Версоргунг" (л. 14 предписания от 17.03.2017 - деятельность признана нереальной)
28.01.2016		305 231 600,00	ООО "Провидер" (л. 59, 63, 68 акта проверки; л. 7, 8, 9 предписания от 19.05.2017; л. 14 предписания от 17.03.2017)
28.01.2016	255 978 601,00		"Компания Газ и Нефть Транс" (л. 6-7, 18, 22-23, предписания ЦБ от 19.05.2017;л. 65-66 акта проверки, письмо Росфинмониторинга, контролирующее должника лицо)
28.01.2016	250 000 000,00		"Негуснефть" (л. 41, 72 акта проверки)
28.01.2016	85 112 600,00		ЗАО "Нефтегазовая компания "Прогресс"
28.01.2016	77 200 000,00		ООО "Стройбизнесгрупп" (л. 111, 113Ю 128, 141 акта проверки ПАО Банк "Югра" от 02.08.2017 г.)
28.01.2016	38 603 122,00		ЗАО "Нефтегазовая компания "Прогресс"
28.01.2016	9 250 000,00		"Компания Газ и Нефть Транс" (л. 6-7, 18, 22-23, предписания ЦБ от 19.05.2017; л. 65-66 акта проверки, письмо Росфинмониторинга, контролирующее должника лицо)
28.01.2016	7 932 500,00		"Компания Газ и Нефть Транс" (л. 6-7, 18, 22-23, предписания ЦБ от 19.05.2017; л. 65-66 акта проверки, письмо Росфинмониторинга, контролирующее должника лицо)
28.01.2016	7 802 900,00		ООО "Компания Газ и Нефть Транс" (л. 6-7, 18, 22-23, предписания ЦБ от 19.05.2017; л. 65-66 акта проверки, письмо Росфинмониторинга, контролирующее должника лицо)

Так, в акте выездной налоговой проверки N 17-15/15 от 16.10.2018 г. был сделан вывод о том, что обналичивание денежных средств указанными организациями осуществлялось путем совершения фиктивных сделок, предметом которой служит обязанность исполнителя выполнить работы, оказать услуги, либо осуществить поставку товарно-материальных ценностей заказчику, которая фактически не исполняется (стр. 75 абз. 1 снизу).

Кроме того, как следует из акта выездной налоговой проверки N 17-15/15 от 16.10.2018 г., по проверке правильности исчисления и уплаты налога на добавленную стоимость, составленного по результатам проверки ООО "УБР-1" Межрайонной ИФНС N 6 ХМАО- Югре было выявлено, что ООО "Версоргунг" арендует нежилое помещение 23,3 кв. м. у ООО "Меркурий" (ИНН 7716566311) по адресу: 115088 г. Москва, ул. Краснобогатырская д. 2 по договору аренды N 0520-МР/15А от 20.09.2015 г.

Адрес совпадает с местонахождением иных участников схемы: ООО "Ичерский", ООО "Версоргунг", ООО "Юганский 22" (стр. 62 абз. 3 снизу).

Необходимо отметить, что указанные обстоятельства также были приняты во внимание судом в Определении Арбитражного суда Иркутской области от 23.06.2020 г. по делу N А19-11758-29/2017-94.

Помимо указанного, на стр. 70 акта выездной налоговой проверки N 17-15/15 от 16.10.2018 г. установлено, что ООО "НГДУ Приволжский" и ООО "Ичерский Южный" (дочерняя компания ООО "Ичерский") в транзитном порядке финансировали одних контрагентов, входящих в один круг аффилированных лиц.

Несмотря на то, что в соответствии с правовой позицией, изложенной в определении Конституционного Суда РФ от 27.05.2010 N 766-О-О, акт налоговой проверки, как следует из положений статьи 100 Налогового кодекса Российской Федерации, предназначен для оформления результатов такой проверки и сам по себе не порождает изменений в правах и обязанностях налогоплательщиков, это не исключают возможность оценки изложенных в акте налоговой проверке обстоятельств в качестве обоснованных сомнений относительно реальности заключенной между заявителем и должником сделки.

В соответствии с правовой позицией, изложенной в пункте 13 Обзора судебной практики по вопросам, связанным с участием уполномоченных органов в делах о банкротстве и применяемых в этих делах процедурах банкротства, утвержденного Президиумом Верховного Суда РФ 20.12.2016, материалы проведенных в отношении должника или его контрагента мероприятий налогового контроля могут быть использованы в качестве средств доказывания фактических обстоятельств, при рассмотрении в рамках дела о банкротстве обособленных споров, а также при рассмотрении в общеисковом порядке споров, связанных с делом о банкротстве.

Таким образом, исходя из указанного суд пришел к выводу, что ООО "Ичерский" и ООО "НГДУ "Майорское" являлись участниками схемы, раскрытой налоговым органом, целью которой было транзитное перераспределение денежных средств в рамках одной группы аффилированных лиц, следовательно, в силу указанных обстоятельств явствует их аффилированная связь, т.е. задолженность формировалась исключительно для целей банкротства, что недопустимо.

Вместе с тем, в соответствии с позицией Верховного Суда РФ, транзитный характер перечислений может свидетельствовать о внутригрупповом перераспределении денежных средств между аффилированными лицами с целью наращивания подконтрольной кредиторской задолженности (Определение Верховного Суда РФ от 16.07.2019 г. N 304- ЭС19-10371 по делу N А27-27756/2017; Определение Верховного Суда РФ от 15.07.2019 г. N 306-ЭС 19-10131(1.2) по делу N А72-6135/2017).

Помимо указанного, суд своим определением от 26.11.2020 обязал Заявителя предоставить доказательства, подтверждающие экономическую целесообразность заключения Договора поручительства.

Однако, Заявитель проигнорировал требования суда, в связи с чем в материалах дела отсутствуют доказательства и объяснения, свидетельствующие о разумности предоставления обеспечения за третьих лиц, кроме как для наращивания кредиторской задолженности для целей банкротства.

Исходя из изложенного, суд первой инстанции отказал в удовлетворении заявления ООО "НГДУ Приволжский" о включении в реестр требований кредиторов должника.

Рассмотрев доводы апелляционной жалобы, суд апелляционной инстанции приходит к следующим выводам.

В соответствии с п. 1 ст. 71 АПК РФ арбитражный суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

Арбитражным процессуальным законодательством установлены критерии оценки доказательств в качестве подтверждающих факт наличия тех или иных обстоятельств.

Доказательства, на основании которых лицо, участвующее в деле, обосновывает свои требования и возражения, должны быть допустимыми, относимыми и достаточными.

В частности, как указано в п. 2 ст. 71 АПК РФ доказательство признается арбитражным судом достоверным, если в результате его проверки и исследования выясняется, что содержащиеся в нем сведения соответствуют действительности.

Признак допустимости доказательств предусмотрен положениями ст. 68 АПК РФ.

Так, в соответствии с указанной нормой обстоятельства дела, которые согласно закону должны быть подтверждены определенными доказательствами, не могут подтверждаться в арбитражном суде иными доказательствами.

Достаточность доказательств можно определить как наличие необходимого количества сведений, достоверно подтверждающих те или иные обстоятельства спора.

Отсутствие хотя бы одного из указанных признаков является основанием не признавать требования лица, участвующего в деле, обоснованными (доказанными).

Согласно п. 26 Постановления Пленума ВАС РФ от 22.06.2012 N 35 в силу пунктов 3 - 5 статьи 71 и пунктов 3 - 5 статьи 100 Закона о банкротстве проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой стороны.

При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности.

В связи с изложенным при установлении требований в деле о банкротстве не подлежит применению часть 3.1 статьи 70 АПК РФ, согласно которой обстоятельства, на которые ссылается сторона в обоснование своих требований, считаются признанными другой стороной, если они ею прямо не оспорены или несогласие с такими обстоятельствами не вытекает из иных доказательств, обосновывающих представленные возражения относительно существа заявленных требований; также при установлении требований в деле о банкротстве признание должником или арбитражным управляющим обстоятельств, на которых кредитор основывает свои требования (часть 3 статьи 70 АПК РФ), само по себе не освобождает другую сторону от необходимости доказывания таких обстоятельств.

Обоснованность требований доказывается на основе принципа состязательности.

Кредитор, заявивший требования к должнику, как и лица, возражающие против этих требований, обязаны доказать обстоятельства, на которые они ссылаются как на основание своих требований или возражений.

Законодательство гарантирует им право на предоставление доказательств (статьи 9, 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, далее - АПК РФ).

В условиях банкротства должника, а значит очевидной недостаточности у последнего денежных средств и иного имущества для расчета по всем долгам, судебным спором об установлении требования конкурсного кредитора затрагивается материальный интерес прочих кредиторов должника, конкурирующих за распределение конкурсной массы в свою пользу.

Кроме того, в сохранении имущества банкрота за собой заинтересованы его бенефициары, что повышает вероятность различных злоупотреблений, направленных на создание видимости не существовавших реально правоотношений.

Как следствие, во избежание необоснованных требований к должнику и нарушений прав его кредиторов к доказыванию обстоятельств, связанных с возникновением задолженности должника-банкрота, предъявляются повышенные требования.

Судебное исследование этих обстоятельств должно отличаться большей глубиной и широтой, по сравнению с обычным спором, тем более, если на такие обстоятельства указывают лица, участвующие в деле.

Для этого требуется исследование не только прямых, но и косвенных доказательств и их оценка на предмет согласованности между собой и позициями, занимаемыми сторонами спора. Исследованию подлежит сама возможность по исполнению сделки.

Разъяснения о повышенном стандарте доказывания в делах о банкротстве даны в пункте 26 постановления N 35, из которого следует, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности.

Требование, основанное на факте передачи денежных средств, должно подтверждаться не только распиской или квитанцией к приходному кассовому ордеру (что свойственно обычному спору), но и доказательствами, подтверждающими финансовые возможности кредитора (с учетом его доходов) предоставить должнику соответствующие денежные средства, а также сведениями о дальнейшем движении денежных средств.

Примеры судебных дел, в которых раскрывается понятие повышенного стандарта доказывания применительно к различным правоотношениям, из которых возник долг, имеются в периодических и тематических обзорах судебной практики Верховного Суда Российской Федерации, утвержденных Президиумом Верховного Суда Российской Федерации (пункт 15 Обзора N 1 (2017) от 16.02.2017; пункт 20 Обзора N 5 (2017) от 27.12.2017, пункт 17 Обзора N 2 (2018) от 04.07.2018, пункт 13 Обзора от 20.12.2016), а также в судебных актах Верховного Суда Российской Федерации по конкретным делам (определения Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации N 305-ЭС16-20992(3), N 305-ЭС16-10852, N 305-ЭС16-10308, N 305-ЭС16- 2411, N 309- ЭС17-344, N 305-ЭС17-14948, N 308-ЭС18-2197).

Судебная коллегия отмечает, что в условиях конкуренции кредиторов должника-банкрота возможны ситуации, когда спор по задолженности между отдельным кредитором (как правило, связанным с должником), носит формальный характер и направлен на сохранение имущества должника за его бенефициарами: за собственниками бизнеса (через аффилированных лиц - если должник юридическое лицо) или за самим должником (через родственные связи - если должник физическое лицо).

Подобные споры характеризуются предоставлением минимально необходимого и в то же время внешне безупречного набора доказательств о наличии задолженности у должника, обычно достаточного для разрешения подобного спора; пассивностью сторон при опровержении позиций друг друга; признанием обстоятельств дела или признанием ответчиком иска и т.п.

В связи с совпадением интересов должника и такого кредитора их процессуальная активность не направлена на установление истины.

Конкурирующий кредитор и арбитражный управляющий как лица, не участвовавшие в сделке, положенной в основу требований о включении в реестр, объективно лишены возможности представить в суд исчерпывающий объем доказательств, порочащих эту сделку.

В то же время они могут заявить убедительные доводы и (или) указать на такие прямые или косвенные доказательства, которые с разумной степенью достоверности позволили бы суду усомниться в действительности или заключенности сделки.

При оценке доводов о пороках сделки суд не должен ограничиваться проверкой соответствия документов установленным законом формальным требованиям.

Необходимо принимать во внимание и иные доказательства, в том числе об экономических, физических, организационных возможностях кредитора или должника осуществить спорную сделку.

Формальное составление документов об исполнении сделки не исключает ее мнимость (пункт 86 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации").

Бремя опровержения доводов о фиктивности сделки лежит на лицах, ее заключивших, поскольку в рамках спорного правоотношения они объективно обладают большим объемом информации и доказательств, чем другие кредиторы.

Предоставление дополнительного обоснования не составляет для них какой-либо сложности.

Предъявление к конкурирующим кредиторам повышенного стандарта доказывания привело бы к неравенству кредиторов.

Для уравнивания кредиторов в правах арбитражный суд должен оказывать содействие в реализации их прав, создавать условия для всестороннего и полного исследования доказательств, установления фактических обстоятельств и правильного применения законов и иных нормативных правовых актов при рассмотрении дела.

Процессуальная активность конкурирующих кредиторов при содействии арбитражных судов (пункт 3 статьи 9, пункты 2, 4 статьи 66 АПК РФ) позволяет эффективно пресекать злоупотребления (формирование фиктивной задолженности) и не допускать недобросовестных лиц к распределению конкурсной массы.

Изложенная правовая позиция закреплена в определении Верховного Суда Российской Федерации от 23.07.2018 г. N 305-ЭС18-3009.

К тому же, судом первой инстанции правомерно установлено, что имеется фактическая аффилированность взаимосвязанных лиц, должник и заявитель являются участниками межсубъектной схемы.

При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции не находит оснований для отмены или изменения определения суда первой инстанции по доводам, изложенным в апелляционной жалобе.

Иных доводов, основанных на доказательственной базе, которые бы влияли или опровергали выводы суда первой инстанции, апелляционная жалоба не содержит.

Нарушений норм процессуального права, являющихся в силу части 4 статьи 270 АПК РФ безусловным основанием для отмены судебного акта, судом апелляционной инстанции не установлено.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 102, 110, 269 - 271, 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Девятый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда г. Москвы от 04.02.2021 по делу N А40-45727/20 оставить без изменения, а апелляционную жалобу ООО "НГДУ Приволжский" - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня принятия и может быть обжаловано в течение одного месяца со дня изготовления в полном объеме в Арбитражный суд Московского округа.

Председательствующий судья

А.А. Комаров

Судьи

Д.Г. Вигдорчик Ю.Л. Головачева