Постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 2 июля 2021 г. N 13АП-14404/21 по делу N А56-139567/2018

г. Санкт-Петербург

02 июля 2021 г.

Дело N А56-139567/2018/

Резолютивная часть постановления объявлена 24 июня 2021 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 02 июля 2021 года.

Тринадцатый арбитражный апелляционный суд в составе: председательствующего Савиной Е.В., судей Богдановской Г.Н., Слоневской А.Ю.,

при ведении протокола судебного заседания секретарем судебного заседания Григорьевым Н.А.

при участии:

- от кредитора: Мельников А.С. (доверенность от 28.01.2020)

- от к/у должником: Паршонов В.В. (доверенность от 20.07.2020)

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу (регистрационный номер 13АП-14404/2021) конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью "Стек" Поздняковой Веры Викторовны

на определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 05.04.2021 по делу N А56-139567/2018/тр.7,

принятое по заявлению Ивановой Натальи Борисовны

о включении требования в реестр требований кредиторов

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью "Стек"

УСТАНОВИЛ:

общество с ограниченной ответственностью "Трейд.Ру" обратилось в Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области с заявлением о признании общество с ограниченной ответственностью "Стек" (далее - ООО "Стек") несостоятельным (банкротом).

Определением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 10.12.2018 заявление принято к производству.

Решением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 17.02.2019, резолютивная часть которого объявлена 07.02.2019, ООО "Стек" признано несостоятельным (банкротом), в отношении должника открыто конкурсное производство по упрощенной процедуре ликвидируемого должника, конкурсным управляющим утверждена Позднякова Вера Викторовна.

Публикация сведений о признании должника банкротом и открытии конкурсного производства размещена в газете "Коммерсантъ" от 16.02.2019 N 29.

В рамках дела о несостоятельности (банкротстве) ООО "Стек" в Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области обратилась Иванова Наталья Борисовна с заявлением о включении в реестр требований кредиторов должника требования в размере 6 837 108,25 руб.

Определением суда от 05.04.2021 требование Ивановой Н.Б. в размере 6 837 108,25 руб. включено в третью очередь реестра требований кредиторов ООО "Стек".

В апелляционной жалобе представитель конкурсного управляющего просит определение отменить, отказать в удовлетворении требований.

Податель жалобы полагает, что кредитором не доказана реальность выдачи займов с учетом возражений сторон спора, исходя из применяемого к участникам высочайшего стандарта доказывания.

Требования Ивановой Н.Б. подлежат удовлетворению в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты (субординации).

24.06.2021 от конкурсного управляющего должником поступили письменные объяснения в порядке статьи 81 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ).

В судебном заседании представитель конкурсного управляющего поддержал доводы, приведенные в апелляционной жалобе, а представитель кредитора доводы жалобы отклонил и просил оставить без изменения решение суда первой инстанции, представил в материалы дела письменные возражения.

Поступившие документы приобщены к материалам дела.

Проверив законность и обоснованность обжалуемого определения, апелляционный суд считает, что имеются основания для его отмены.

Как следует из материалов дела, между гражданином Ивановой Натальей Борисовной (займодавец) и должником (заемщик) заключены договоры займа, на основании которых займодавец передал должнику денежные средства:

560 000 руб.по договору займа от 28.01.2010 N 1;

560 000 руб. по договору займа от 29.01.2010 N 2;

560 000 руб. по договору займа от 01.02.2010 N 3;

560 000 руб. по договору займа от 02.02.2010 N 4;

560 000 руб. по договору займа от 03.02.2010 N 5;

560 000 руб. по договору займа от 04.02.2010 N 6;

560 000 руб. по договору займа от 05.02.2010 N 7;

560 000 руб. по договору займа от 08.02.2010 N 8;

520 000 руб. по договору займа от 09.02.2010 N 9.

Срок возврата займа по данным договорам установлен - до 31.12.2017.

А также заключено два договора займа в 2015 году, на основании которых займодавец передал должнику денежные средства:

1 570 927 руб. по договору займа от 03.07.2015 N 92;

310 181,25 руб. по договору займа от 15.06.2015 N 91.

Срок возврата займа по данным договорам установлен - до 31.12.2020. Выплата процентов по договорам займа не предусмотрена.

Как указал кредитор, по договору займа от 15.06.2015 N 91 произведено частичное погашение суммы займа, а именно, должник возвратил кредитору 44 000 руб., с учетом чего остаток непогашенной задолженности по данному договору составил 266 181,25 руб.

По остальным договорам задолженность осталась непогашенной.

С учетом чего, кредитором заявлено требование в общем размере 6 837 108,25 руб. оставшейся непогашенной задолженности по всем указанным договорам займа.

В обоснование требования в материалы дела представлены:

- подлинники договоров займа, заключенных в 2010 году (договоры N 1-9), а также Акты о получении денежных средств наличными в кассу заемщика к данным договорам. Данные подлинники переданы конкурсному управляющему бывшим руководителем должника (ликвидатором) в составе бухгалтерской и иной финансовой документации должника, и представлены в материалы настоящего обособленного спора конкурсным управляющим.

- подлинники договоров займа, заключенных в 2015 году (договоры N 91, 92), а также Акты о получении денежных средств наличными в кассу заемщика к данным договорам. Данные подлинники конкурсному управляющему ликвидатором должника не передавались.

Суд первой инстанции, придя к выводу о том, что требования Ивановой Н.Б. к должнику обусловлены не фактом ее участия в ООО "Стек", а вытекают из договоров займа, соответственно, являются денежными, включил требование в третью очередь реестра требований должника.

Суд апелляционной инстанции полагает выводы суда первой инстанции ошибочными и противоречащими представленным в материалы дела документам.

В силу части 1 статьи 223 АПК РФ и пункта 1 статьи 32 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) дела о банкротстве юридических лиц и граждан, в том числе индивидуальных предпринимателей, рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным АПК РФ, с особенностями, установленными Законом о банкротстве.

Установление требований кредиторов осуществляется арбитражным судом в соответствии с порядком, определенным статьями 71, 100, 142 Закона о банкротстве в зависимости от процедуры банкротства, введенной в отношении должника.

Рассматривая обособленный спор об установлении требования кредиторов при наличии возражений, мотивированных тем, что лежащая в основе этого требования сделка направлена на создание искусственной задолженности, суд в силу положений статей 71, 100 Закона о банкротстве должен осуществить проверку обоснованности такого требования, следуя принципу установления достаточных доказательств наличия или отсутствия фактических отношений по сделке. Целью такой проверки является недопущение включения в реестр необоснованных требований, что в ситуации недостаточности имущества должника приводило бы к нарушению прав и законных интересов кредиторов, конкурирующих между собой за получение удовлетворения требований, законный интерес которых состоит в наиболее полном и справедливом погашении долгов.

Процессуальный закон обязывает лиц, участвующих в деле, доказать обстоятельства, на которые они ссылаются как на основание своих требований и возражений, а арбитражный суд - оценивает эти доказательства (в том числе их взаимную связь в совокупности) по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств, и отражать результаты оценки доказательств в судебном акте (статьи 8, 9, 65, 71 АПК РФ).

Согласно правовой позиции, изложенной в Обзоре судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц, утвержденном Президиумом Верховного Суда РФ 29.01.2020, на аффилированном с должником кредиторе лежит бремя опровержения разумных сомнений относительно мнимости договора, на котором основано его требование, заявленное в деле о банкротстве.

В соответствии с пунктом 1 статьи 19 Закона о банкротстве заинтересованными лицами по отношению к должнику признаются, в том числе, лица, которое является аффилированными лицами должника.

Понятие аффилированных лиц раскрывается в статье 4 Закона РСФСР от 22.03.91 N 948-1 "О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках", согласно которой аффилированные лица - это физические и юридические лица, способные оказывать влияние на деятельность юридических и (или) физических лиц, осуществляющих предпринимательскую деятельность.

Как следует из материалов дела, Иванова Н.Б. с 25.10.2007 являлась участником должника с 50% долей участия, с ноября 2010 года стала единственным участником должника, указанное подтверждается договорами купли-продажи уставного капитала от 25.10.2007 N 78ВЖ 984670 и от 27.04.2018 N 78АБ4725652, а также выпиской из системы "Контур.Фокус".

Таким образом, аффилированность должника и кредитора подтверждается материалами дела.

Независимые кредиторы и конкурсный управляющий в данном случае представили суду доказательства наличия объективных сомнений относительно наличия задолженности по спорным договорам, полагая данные сделки мнимыми, направленными на прикрытие внутренних корпоративных отношений взаимосвязанных юридических лиц, входящих в одну группу компаний, а заявленное требование направлено, в том числе, на создание подконтрольной задолженности в деле о банкротстве должника (в том числе, с учетом предъявления схожих по характеру требований и других участников данной группы компаний).

Согласно пункту 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) мнимая сделка, т.е. сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна.

Согласно правовой позиции, изложенной в Обзоре судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц, утвержденном Президиумом Верховного Суда РФ 29.01.2020, совершая мнимые сделки, аффилированные по отношению друг к другу стороны, заинтересованные в сокрытии от третьих лиц истинных мотивов своего поведения, как правило, верно оформляют все деловые бумаги, но создавать реальные правовые последствия, соответствующие тем, что указаны в составленных ими документах, не стремятся. Поэтому при наличии в рамках дела о банкротстве возражений о мнимости договора суд не должен ограничиваться проверкой документов, представленных кредитором, на соответствие формальным требованиям, установленным законом. Суду необходимо выяснить, представлены ли достаточные доказательства существования фактических отношений по договору.

При этом суду необходимо учитывать, что являющиеся сторонами договора аффилированные лица (в отличие от обычных участников гражданского оборота, вступающих в обязательственные отношения с должником) имеют гораздо больше возможностей осуществить формальное исполнение мнимой сделки лишь для вида (пункт 86 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации").

С другой стороны, имеется объективная сложность получения не связанным с должником кредитором, заявившим в деле о банкротстве возражения, отсутствующих у него прямых доказательств мнимости.

В ситуации, когда не связанный с должником кредитор представил косвенные доказательства, поставившие под сомнение факт существования долга, аффилированный кредитор не может ограничиться представлением минимального комплекта документов (например, текста договора займа и платежных поручений к нему, отдельных документов, со ссылкой на которые денежные средства перечислялись внутри группы) в подтверждение реальности заемных отношений. Он должен исчерпывающе раскрыть все существенные обстоятельства, касающиеся заключения и исполнения самой сделки, оснований дальнейшего внутригруппового перераспределения денежных средств, подтвердив, что оно соотносится с реальными хозяйственными отношениями.

При этом аффилированный кредитор не имеет каких-либо препятствий для представления суду полного набора дополнительных доказательств, находящихся в сфере контроля группы, к которой он принадлежит, устраняющего все разумные сомнения по поводу мнимости сделки. Если аффилированный кредитор не представляет такого рода доказательства, то считается, что он отказался от опровержения факта, о наличии которого со ссылкой на конкретные документы указывают его процессуальные оппоненты (ст. 9 и 65 АПК РФ). В подобной ситуации действия, связанные с временным зачислением аффилированным лицом средств на счет должника, подлежат квалификации по правилам, установленным статьей 170 ГК РФ.

Если кредитор и должник являются аффилированными лицами, то к требованию кредитора должен быть применен еще более строгий стандарт доказывания, чем к обычному кредитору в деле о банкротстве. Такой кредитор должен исключить любые разумные сомнения в реальности долга, поскольку общность экономических интересов, в том числе повышает вероятность представления кредитором внешне безупречных доказательств исполнения по существу фиктивной сделки с противоправной целью последующего распределения конкурсной массы в пользу "дружественного" кредитора и уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю кредиторов независимых (определения Верховного Суда Российской Федерации от 26.05.2017 N 306-ЭС16-20056 (6), от 11.09.2017 N 301-ЭС17-4784), что не отвечает стандартам добросовестного осуществления прав. При этом наличие в действиях стороны злоупотребления правом уже само по себе достаточно для отказа во взыскании долга (пункты 1 и 2 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, абзац четвертый пункта 4 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)").

В связи с этим основанием к включению требования в реестр является представление кредитором доказательств, ясно и убедительно подтверждающих наличие и размер задолженности перед ним и опровергающих возражения заинтересованных лиц об отсутствии долга (пункт 26 Постановления N 35) (определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 08.05.2019 N 305-ЭС18-25788 (2)).

В рассматриваемом случае, суд соглашается с позицией конкурсного управляющего, что представленных заявителем доказательств недостаточно, чтобы устранить любые сомнения в реальности долга.

В отношении задолженности по договорам займа кредитор не представил приходные кассовые ордера, подписанные главным бухгалтером должника и заверенные печатью кассира.

По общему правилу пункта 5 статьи 10 ГК РФ добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 18 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 5 (2017), утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 27.12.2017, по смыслу названной нормы к подобного рода обязательствам относятся не только такие, существование которых прямо предусмотрено законодательством о юридических лицах (выплата дивидендов, действительной стоимости доли и т.д.), но также и обязательства, которые, хотя формально и имеют гражданско-правовую природу, в действительности таковыми не являются (в том числе по причине того, что их возникновение и существование было бы невозможно, если бы займодавец не участвовал в капитале должника).

В этой связи при оценке допустимости включения основанного на договоре займа требования участника следует определить природу соответствующих отношений, сложившихся между должником и займодавцем.

Тот факт, что займодавец является участником должника, сам по себе не свидетельствует о том, что требования по возврату суммы займа вытекают из факта такого участия для целей применения законодательства о банкротстве.

Вместе с тем, исходя из конкретных обстоятельств дела, суд вправе переквалифицировать заемные отношения в отношения по поводу увеличения уставного капитала по правилам пункта 2 статьи 170 ГК РФ либо по правилам об обходе закона (пункт 1 статьи 10 ГК РФ, абзац восьмой статьи 2 Закона о банкротстве), признав за спорным требованием статус корпоративного.

Как разъяснено в пункте 86 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" судам следует учитывать, что стороны такой сделки могут также осуществить для вида ее формальное исполнение. Например, во избежание обращения взыскания на движимое имущество должника заключить договоры купли-продажи или доверительного управления и составить акты о передаче данного имущества, при этом сохранив контроль соответственно продавца или учредителя управления за ним.

При этом из разъяснений, содержащихся в абзаце 3 пункта 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", следует, что, оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации. Поведение одной из сторон может быть признано недобросовестным не только при наличии обоснованного заявления другой стороны, но и по инициативе суда, если усматривается очевидное отклонение действий участника гражданского оборота от добросовестного поведения. Если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения отказывает в защите принадлежащего ей права полностью или частично, а также применяет иные меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны (пункт 2 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Сокрытие действительного смысла сделки находится в интересах обеих ее сторон. Совершая сделку лишь для вида, стороны правильно оформляют все документы, но создать реальные правовые последствия не стремятся. Поэтому факт расхождения волеизъявления с волей устанавливается судом путем анализа фактических обстоятельств, подтверждающих реальность намерений сторон. Обстоятельства устанавливаются на основе оценки совокупности согласующихся между собой доказательств. Отсюда следует, что при наличии обстоятельств, очевидно указывающих на мнимость сделки, либо доводов стороны спора о мнимости, установление только тех обстоятельств, которые указывают на формальное исполнение сделки, явно недостаточно.

Как следует из материалов дела, обращаясь с требованием о включении задолженности в реестр требований кредиторов должника, кредитор не представил суду доказательства, подтверждающие обоснованность совершенной сделки.

В данном случае, судом первой инстанции не учтен наличный характер передачи денег, посредством их внесения в кассу должника.

В рассматриваемом случае, в отношении задолженности по договору займа кредитор не представил никаких дополнительных доказательств реальности заемных правоотношений, кроме договоров займа - подписанных от имени заемщика и займодавца, а также актов о получении наличных денежных средств в кассу должника по этим договорам займа.

При этом кредитором не раскрыта разумность и обоснованность условий договора займа - значительные суммы на длительный срок и фактически безвозмездно (то есть без взимания процентов за пользование займом), что явно не соответствует рыночным условиям.

Мотив предоставления беспроцентных (безвозмездных) займов сроком на семь лет не раскрыт, отсутствуют доказательства обращения к должнику за взысканием.

Данные обстоятельства не соответствуют критериям обычного делового оборота и являются злоупотреблением права, направленным на создание "дружественной кредиторской задолженности", свидетельствуют о направленности воли кредитора исключительно на противоправный интерес с целью реализации попытки контролируемого банкротства в отношении должника, что является недопустимым.

Оценив в совокупности, представленные доказательства и доводы сторон, суд апелляционной инстанции полагает, что кредитором не доказан факт предоставления займа в размере 6 837 108,25 руб. ООО "Стек" и возникновении у должника обязанности по его возврату в связи с чем, требование Ивановой Н.Б. о включении требования в реестр требований кредиторов должника в сумме 6 837 108,25 руб. удовлетворению не подлежит.

При таких обстоятельствах, определение суда первой инстанции следует отменить, в удовлетворении исковых требований отказать.

На основании изложенного и руководствуясь статьями 269-272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Тринадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 05.04.2021 по делу N А56-139567/2018/тр.7 отменить.

В удовлетворении заявленных требований отказать.

Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Северо-Западного округа в срок, не превышающий одного месяца со дня его принятия.

Председательствующий

Е.В. Савина

Судьи

Г.Н. Богдановская А.Ю. Слоневская