Постановление Четвертого арбитражного апелляционного суда от 26 августа 2021 г. N 04АП-7666/18 по делу N А19-27176/2018

г. Чита

26 августа 2021 г.

дело N А19-27176/2018

Резолютивная часть постановления объявлена 19 августа 2021 года.

В полном объеме постановление изготовлено 26 августа 2021 года.

Четвертый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Антоновой О.П.,

судей: Монаковой О.В., Кайдаш Н.И.,

при ведении протокола судебного заседания секретарем Горлачевой И.Г.,

при участии в судебном заседании:

представителя акционерного общества "Восточно-Сибирский транспортный коммерческий банк" Государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов" - Трофимова Н.И. (доверенность от 13.05.2021);

генерального директора общества с ограниченной ответственностью "Агентство по надзору над соблюдением законодательства в сфере погашения просроченной задолженности Иркутскдолгнадзор" - Усольцева А.Д. (приказ "О продлении полномочий" от 24.07.2020),

рассмотрев в открытом заседании в помещении суда апелляционную жалобу конкурсного управляющего акционерного общества "Восточно-Сибирский транспортный коммерческий банк" Государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов" на определение Арбитражного суда Иркутской области от 22 января 2021 года по делу N А19-27176/2018

по результатам рассмотрения заявления конкурсного управляющего акционерного общества "Восточно-Сибирский транспортный коммерческий банк" Государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов" к обществу с ограниченной ответственностью "Агентство по надзору над соблюдением законодательства в сфере погашения просроченной задолженности Иркутскдолгнадзор" о признании договора N 1/16 уступки прав (требований) от 30.05.2016 недействительным,

третьи лица: Центральный Банк Российской Федерации в лице отделения по Иркутской области Сибирского главного управления Центрального Банка Российской Федерации, бывший председатель правления акционерного общества "Восточно-Сибирский транспортный коммерческий банк" Щелчков Сергей Михайлович,

в деле о несостоятельности (банкротстве) акционерного общества "Восточно-Сибирский транспортный коммерческий банк" (ОГРН 1023800000047, ИНН 3808000590, адрес: 664025, г. Иркутск, ул. Бурлова, д. 2),

УСТАНОВИЛ:

производство по делу о несостоятельности (банкротстве) акционерного общества "Восточно-Сибирский транспортный коммерческий банк" (далее - АО "ВостСибтранскомбанк", должник, Банк), возбуждено Арбитражным судом Иркутской области на основании заявления Центрального Банка Российской Федерации в лице отделения Иркутского Сибирского главного управления Центрального банка Российской Федерации, принятого определением от 16.11.2018.

Решением Арбитражного суда Иркутской области от 27.05.2019 АО "ВостСибтранскомбанк" признано несостоятельным (банкротом), открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим утверждена Государственная корпорация "Агентство по страхованию вкладов" (далее - конкурсный управляющий).

Конкурсный управляющий обратился в Арбитражный суд Иркутской области к обществу с ограниченной ответственностью "Агентство по надзору над соблюдением законодательства в сфере погашения просроченной задолженности "Иркутскдолгнадзор" (далее - ООО "Иркутскдолгнадзор") с заявлением, уточненным в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, предъявив требования о признании недействительным договора N 1/16 уступки прав (требований), заключенного 30.05.2016 между АО "ВостСибтранскомбанк" и ООО "Иркутскдолгнадзор" о применении последствий недействительности сделки, обязав каждую из сторон возвратить другой все полученное по сделке, а именно: признании за АО "ВостСибтранскомбанк" права (требования) по кредитным договорам, перечисленным в прилжении N 1 к договору N 1/16 от 30.05.2016; обязании ООО "Иркутскдолгнадзор" возвратить АО "ВостСибтранскомбанк" документы, переданные ему по актам приема-передачи от 30.05.2016, являющимися приложениями к договору N N 1/16 уступки прав (требований) от 30.05.2016;

- обязании ООО "Иркутскдолгнадзор" возвратить АО "ВостСибтранскомбанк" все доходы, полученные по исполнительным документам в отношении должников, права требования по которым были переданы по договору N N 1/16 уступки прав (требований) от 30.05.2016, с даты его заключения в размере 679 931,9 руб.

Определением Арбитражного суда Иркутской области от 22.01.2021 в удовлетворении заявления отказано.

Не согласившись с принятым судебным актом по делу, конкурсный управляющий его обжаловал в апелляционном порядке, просил отменить определение Арбитражного суда Иркутской области от 22.01.2021 полностью и принять по делу новый судебный акт.

В апелляционной жалобе конкурсный управляющий выражает несогласие с определением суда первой инстанции в связи со следующим.

Заявитель апелляционной жалобы полагает, договор N 1/16 уступки прав (требований) от 30.05.2016 является притворной сделкой и прикрывает дарение. Размер встречного предоставления за переданное право не соответствует объему этого права. Договор уступки ничтожен, поскольку дарение между коммерческими организациями запрещено.

По мнению заявителя апелляционной жалобы, судом первой инстанции неверно истолкованы доводы конкурсного управляющего о применении статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации, а положения статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации применены без учета разъяснений, содержащихся в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - постановлении Пленума ВС РФ N 25 от 23.06.2015), что привело к их неверному истолкованию.

Указывает на то, что действия руководства Банка по уступке права (требования) по кредитным договорам при объективно имеющейся возможности получить денежные средства не только от заемщика, но и от поручителей, а также от реализации имущества, нелогичны и нетипичны для кредитной организации. Фактически сделка совершена в ущерб интересам кредиторов Банка, целесообразности в уступке прав (требований) не имелось. Сумма переданной ответчику задолженности по кредитам (40 871 149,11 руб.) в 333 раза превышающая сумму оплаты по договору уступки (84 355,75 руб.), по мнению конкурсного управляющего, очевидно свидетельствует о явном ущербе, так как долги по кредитным договорам реальны ко взысканию.

В отзыве на апелляционную жалобу ООО "Иркутскдолгнадзор" просит в удовлетворении апелляционной жалобы отказать, оставить определение суда первой инстанции без изменения.

Определениями Четвертого арбитражного апелляционного суда от 02.06.2021 и от 18.08.2021 на основании части 4 статьи 18 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации производилась замена судей. В силу части 5 статьи 18 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации судебное разбирательство производится с самого начала.

В судебном заседании представитель конкурсного управляющего поддержала доводы апелляционной жалобы.

Генеральный директор ООО "Иркутскдолгнадзор" возражал против удовлетворения апелляционной жалобы, просил обжалуемый судебный акт оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

В судебное заседание в Четвертый арбитражный апелляционный суд иные лица, участвующие в деле, не явились, о времени и месте судебного заседания извещены надлежащим образом. Кроме того, они извещались о судебных заседаниях по данному делу судом первой инстанции, соответственно, были осведомлены о начавшемся процессе.

Руководствуясь частью 3 статьи 156, статьей 123, частью 6 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд считает возможным рассмотреть дело в отсутствие надлежащим образом извещенных лиц, участвующих в деле.

Дело рассмотрено в порядке главы 34 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, предусматривающей пределы и полномочия апелляционной инстанции.

При рассмотрении обособленного спора судом установлены следующие обстоятельства.

Между АО "ВостСибтранскомбанк" и ООО "Иркутскдолгнадзор" заключен договор уступки прав (требований) N N 1/16 от 30.05.2016, по условиям которого АО "ВостСибтранскомбанк" передало ООО "Иркутскдолгнадзор" в полном объеме свое право (требование), возникшее из кредитных договоров, заключенных с физическими лицами, включая имущественные права (требования) суммы кредита, процентов, неустойки, а также права по договорам, обеспечивающим исполнение обязательств по кредитными договорам и другие связанные с требованием права, а том числе право на неуплаченные проценты, начисленные на дату передачи прав, в том числе право на неуплаченные проценты, начисленные на дату передачи прав (подписания договоров), а ООО "Иркутскдолгнадзор" приняло указанные права (требования) в порядке и на условиях, предусмотренных договором.

Пунктом 3.1 договора предусмотрено, что оплата уступки прав (требований) по договору производится на основании счета АО "ВостСибтранскомбанк", который ООО "Иркутскдолгнадзор" обязано оплатить в течение 5 рабочих дней с момента подписания настоящего договора.

Согласно пункту 3.2 договора стоимость уступки прав (требований) определена в Перечне должников (приложение N 1 к договору).

В соответствии с приложением N 1 к договору размер уступаемых прав (требований) к должникам по кредитным договорам составил 40 871 149,11 руб. сумма платы за уступаемые права требований составляет 84 355 руб. 75 коп.

Оплата по договору произведена платежным поручением N 381 от 30.05.2016 в размере 84 355,75 руб.

Приказом Банка России от 19.10.2018 N ОД-2715 у АО "ВостСибтранскомбанк" отозвана лицензия на осуществление банковских операций. Приказом Банка России от 19.10.2018 года N ОД2716 назначена временная администрация по управлению Банком.

Указывая на то, что совершение оспариваемой сделки направлено на уменьшение активов банка, сделка совершена при неравноценном встречном исполнении обязательств, конкурсный управляющий обратился в арбитражный суд с настоящим заявлением.

В обоснование доводов о недействительности спорной сделки, заявитель указал, что договор N 1/16 от 30.05.2016 заключен в период подозрительности, установленный пунктом 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве, при неравноценном встречном исполнении обязательств другой стороной; совершение оспариваемой сделки направлено на уменьшение активов должника. Кроме того, спорный договор является притворной сделкой, и прикрывает дарение, поскольку цена уступаемого требования чрезмерно занижена, должники по кредитным договорам платежеспособны, требования по кредитным договорам не являются спорными. Договор уступки ничтожен, поскольку дарение между коммерческими организациями запрещено. Также сделка недействительна на основании пункта 2 статьи 174 Гражданского кодекса Российской Федерации, поскольку ООО "Иркутскдолгнадзор" не могло не знать о явном причинении ущерба, заключаемой сделкой заявителю.

Арбитражный суд первой инстанции, отказывая в удовлетворении заявленных требований, исходил из отсутствия доказательств, подтверждающих совокупность оснований для признания сделки недействительной.

Рассмотрев доводы апелляционной жалобы, исследовав материалы дела, проверив соответствие выводов, содержащихся в обжалуемом судебном акте, имеющимся в материалах дела доказательствам, правильность применения арбитражным судом первой инстанции норм материального права и соблюдения норм процессуального права, арбитражный апелляционный суд не установил оснований, предусмотренных статьей 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации для отмены определения суда первой инстанции.

В соответствии с пунктом 1 статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным настоящим Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы несостоятельности (банкротства).

В силу пункта 1 статьи 61.1 Федерального закона N 127-ФЗ от 26.10.2002 "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в настоящем Федеральном законе.

Дело о банкротстве АО "ВостСибтранскомбанк" возбуждено 16.11.2018, а оспариваемая сделка совершена 30.05.2016 (то есть в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом), то есть попадает в период подозрительности, установленный пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предусмотрено, что сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка). Предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

В пункте 5 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации N 63 от 23.12.2010 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы ПО Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - постановление Пленума ВАС РФ N 63 от 23.12.2010) разъяснено, что в силу пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве для признания сделки недействительной по данному основанию необходимо, чтобы оспаривающее сделку лицо доказало наличие совокупности всех следующих обстоятельств:

а) сделка была совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов;

б) в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов;

в) другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки.

В случае недоказанности хотя бы одного из этих обстоятельств суд отказывает в признании сделки недействительной по данному основанию.

Согласно пункту 6 постановления Пленума ВАС РФ N 63 от 23.12.2010 при определении наличия признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества следует исходить из содержания этих понятий, данного в абзацах 33 и 34 статьи 2 Закона о банкротстве.

Неплатежеспособность - прекращение исполнения должником части денежных обязательств и обязанностей по уплате обязательных платежей, вызванное недостатком денежных средств; недостаточность имущества - превышение размера денежных обязательств и обязанностей по уплате обязательных платежей должника над стоимостью имущества (активов) должника.

Следовательно, на конкурсном управляющем, оспаривающем договор уступки, лежит обязанность представить доказательства того, что:

- целью сделок являлось причинение вреда имущественным правам кредиторов,

- в результате совершения сделок был причинен вред имущественным правам кредиторов;

- другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки (с учетом пункта 7 постановления Пленума ВАС РФ N 63);

- неравноценность встречного исполнения обязательств.

Определением Четвертого арбитражного апелляционного суда об отложении судебного разбирательства от 04.06.2021 для полного установления обстоятельств дела и принятия правильного судебного акта, в порядке части 2 статьи 65, части 2 статьи 66 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации судом было предложено конкурсному управляющему представить:

1) письменные пояснения по всей совокупности обстоятельств, входящих в предмет исследования по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, обосновать правовую позицию со ссылками на имеющиеся в материалах дела доказательства,

2) письменные пояснения относительно требований о применении последствий недействительности сделки с учетом факта частичного погашения долга новому кредитору (цессионарию).

ООО "Иркутскдолгнадзор" было предложено представить в суд письменные пояснения относительно обстоятельств совершения оспариваемой сделки (форма получения предложения о приобретении прав требования; порядок определения стоимости прав требования, полученных по оспариваемой сделке; наличие (отсутствие) информации об объектах-аналогах, использованных для определения рыночной стоимости отчуждаемого имущества на момент совершения сделки).

Во исполнение определения апелляционного суда от конкурсного управляющего и ООО "Иркутскдолгнадзор" поступили письменные пояснения со ссылками на имеющиеся в материалах дела доказательства.

Изучив доводы и пояснения сторон, оценив в соответствии с требованиями статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации представленные в материалы дела доказательства, суд апелляционной инстанции пришел выводу о том, что в нарушение статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса РФ конкурсным управляющим совокупность обстоятельств, входящих в предмет исследования по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, не доказана.

В материалах дела отсутствуют документы финансовой, бухгалтерской отчетности должника, из которых бы усматривалось, что деятельность должника на момент совершения оспариваемых сделок была убыточна, должник был неплатежеспособен, кредиторская задолженность в спорный период превышала активы должника. Не предоставлена информация об активах должника.

Не представлено доказательств причинения вреда имущественным правам кредиторов в результате совершения оспариваемой сделки, так передача прав требования не являлась безвозмездной.

Заявителем не представлены какие-либо документы и доказательства, свидетельствующие о заинтересованности ООО "Иркутскдолгнадзор" по отношению к должнику в силу статьи 19 Закона о банкротстве, в то время как условие об осведомленности является необходимым элементом, позволяющим признать недействительной сделку по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Отсутствие в деле доказательств заинтересованности ООО "Иркутскдолгнадзор" указывает на то, что последний на момент совершения сделки - 30.05.2016 не располагал и не мог располагать сведениями о неплатежеспособности (недостаточности) имущества должника, а равно о наличии у должника неисполненных обязательств перед кредиторами, при том, что дело о банкротстве возбуждено в ноябре 2018 года. Доказательств обратного не представлено.

Пунктом 7 постановления Пленума ВАС РФ N 63 от 23.12.2010 разъяснено, что в силу абзаца первого пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предполагается, что другая сторона сделки знала о совершении сделки с целью причинить вред имущественным правам кредиторов, если она признана заинтересованным лицом (статья 19 этого Закона) либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

При решении вопроса о том, должен ли был кредитор знать об указанных обстоятельствах, во внимание принимается то, насколько он мог, действуя разумно и проявляя требующуюся от него по условиям оборота осмотрительность, установить наличие этих обстоятельств. К числу фактов, свидетельствующих в пользу такого знания кредитора, могут с учетом всех обстоятельств дела относиться следующие: неоднократное обращение должника к кредитору с просьбой об отсрочке долга по причине невозможности уплаты его в изначально установленный срок; известное кредитору (кредитной организации) длительное наличие картотеки по банковскому счету должника (в том числе скрытой); осведомленность кредитора о том, что должник подал заявление о признании себя банкротом (пункт 12 постановления Пленума ВАС РФ N 63 от 23.12.2010).

Доказательств того, что ответчик был осведомлен о неисполнении должником своих обязательств перед другими контрагентами, не представлено. В материалы дела не представлены также документы, свидетельствующие, что финансовое состояние должника являлось неудовлетворительным на момент заключения сделки.

Само по себе наличие у должника других кредиторов в отсутствие иных обстоятельств, подлежащих доказыванию в рамках рассматриваемого основания, нельзя расценивать как действия, направленные на нарушение прав и законных интересов кредиторов должника.

Таким образом, конкурсный управляющий не доказал, что на момент совершения оспариваемых сделок ответчик обладал информацией о наличии у должника признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества. Не доказана конкурсным управляющим и неравноценность встречного исполнения оспариваемого договора.

Бремя доказывания неравноценности встречного исполнения лежит на лице, оспаривающем сделку, поскольку согласно части 1 статьи 65 АПК РФ каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которое оно ссылается, как на основание своих требований и возражений.

Неравноценное встречное исполнение обязательств другой стороной сделки имеет место, в частности, в случае, если цена этой сделки и (или) иные условия на момент ее заключения существенно в худшую для должника сторону отличаются от цены и (или) иных условий, при которых в сравнимых обстоятельствах совершаются аналогичные сделки. При сравнении условий сделки с аналогичными сделками следует учитывать как условия аналогичных сделок, совершавшихся должником, так и условия, на которых аналогичные сделки совершались иными участниками оборота (пункт 8 постановления Пленума ВАС РФ N 63 от 23.12.2010).

В настоящем случае, доказательств, что имеется существенная разница между рыночной стоимостью уступленного права и ценой оспариваемой сделки, заявитель не представил. Ходатайство о проведении судебной экспертизы с целью установления рыночной стоимости уступленного права не заявлено.

Согласно условиям договора цессии, последняя является возмездной. Несоответствие размера встречного предоставления объему и ликвидности передаваемого права (требования) само по себе не является основанием для вывода о неравноценности встречного исполнения. Получение права со значительным дисконтом не свидетельствует о том, что новый кредитор гарантированно получил бы исполнение по всем уступленным обязательствам от должников и, как следствие, имущественную разницу в размере дисконта. Имущественная ценность права требования не может быть равна номиналу права.

Дисконт является обычным в хозяйственной практике условием приобретения чужого права требования, поскольку цессионарий принимает на себя риски получения действительного исполнения и несения дополнительных расходов, сопряженных с необходимостью, например, обратиться за судебной защитой приобретенного права, обратиться в службу судебных приставов.

При таких обстоятельствах нормальной деловой практикой и разумной деловой целью является приобретение требования к проблемному должнику с дисконтом по сравнению с номинальной стоимостью.

Заключение договоров уступки права (требования) с дисконтом является обычной практикой и для кредитного учреждения, при этом дисконт определяется исходя из перспектив погашения обязательств, и, исходя из того, что банк в данном случае, оценив финансовое положение должников, принял решение о целесообразности восстановления своих нарушенных прав путем уступки права (требования), в результате чего, незамедлительно получив от цессионария денежные средства, приобрел возможность извлечения прибыли от их использования, в то время как должниками до настоящего времени расчеты по кредитным обязательствам в полном объеме не произведены, при том, что для банка наличие просроченной непогашенной кредиторской задолженности имеет негативные последствия с учетом необходимости формирования соответствующих резервов.

Таким образом, доводы о неравноценности полученного по сделке не подтверждены.

Поскольку конкурсный управляющий не представил доказательств, подтверждающих наличие совокупности всех обстоятельств, необходимых для признания оспариваемой сделки недействительной на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о несостоятельности (банкротстве), в удовлетворении заявления о признании ее недействительной по специальным основаниям суд первой инстанции правомерно отказал.

Наличие в Законе о банкротстве специальных оснований оспаривания сделок, предусмотренных статьями 61.2 и 61.3, само по себе не препятствует суду квалифицировать сделку, при совершении которой допущено злоупотребление правом, как ничтожную (статьи 10 и 168 ГК РФ), в том числе при рассмотрении требования, основанного на такой сделке.

Действия сторон могут быть квалифицированы по статье 10 Гражданского кодекса Российской Федерации как злоупотребление правом при наличии факта того, что сделка была совершена исключительно с намерением причинить вред другому лицу, целью совершения сделки являлось умышленное уменьшение конкурсной массы до возбуждения дела о банкротстве, имущество передавалось по заведомо заниженной цене.

Доказательств недобросовестного поведения сторон при совершении сделки заявитель при рассмотрении спора не представил.

Доказательства того, что, заключая оспариваемый договор, стороны действовали в обход закона, с противоправной целью, с целью причинения вреда другим кредиторам, равно как и доказательства заинтересованности при совершении оспариваемой сделки, в материалы дела не представлены; также не представлены доказательства того, что имели место обстоятельства, которые свидетельствовали о сговоре либо об иных совместных действиях ООО "Иркутскдолгнадзор" и Банка в ущерб интересам последнего.

В силу пункта 1 статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

Статьей 168 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

В пункте 75 постановления Пленума ВС РФ N 25 от 23.06.2015 сделки, нарушающие явно выраженный законодательный запрет, ничтожны как посягающие на публичные интересы (п. 2 ст. 168 ГК РФ).

Согласно пункту 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа и содержания сделки применяются относящиеся к ней правила.

В соответствии с пунктом 87 постановления Пленума ВС РФ от 23.06.2015 N 25 согласно пункту 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, с иным субъектным составом, ничтожна. В связи с притворностью недействительной может быть признана лишь та сделка, которая направлена на достижение других правовых последствий и прикрывает иную волю всех участников сделки. Намерения одного участника совершить притворную сделку для применения указанной нормы недостаточно.

К сделке, которую стороны действительно имели в виду (прикрываемая сделка), с учетом ее существа и содержания применяются относящиеся к ней правила (пункт 2 статьи 170 ГК РФ).

Притворной сделкой считается также та, которая совершена на иных условиях. Например, при установлении того факта, что стороны с целью прикрыть сделку на крупную сумму совершили сделку на меньшую сумму, суд признает заключенную между сторонами сделку как совершенную на крупную сумму, то есть применяет относящиеся к прикрываемой сделке правила.

Прикрываемая сделка может быть также признана недействительной по основаниям, установленным Гражданским кодексом Российской Федерации или специальными законами.

Заявителем указано на притворность сделки, выразившейся в дарении.

Учитывая, что оплата по договору произведена платежным поручением N 381 от 30.05.2016 в размере 84 355 рублей 75 копеек, суд правомерно отклонил доводы о том, что договор уступки прав (требований) N 1/16 от 30.05.2016 является притворной сделкой и прикрывает дарение, поскольку, согласно статье 572 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом, в данном случае уступка права требования была оплачена.

В законе существует запрет на заключение договоров дарения между коммерческими организациями.

Согласно пункту 3 статьи 423 Гражданского кодекса Российской Федерации договор предполагается возмездным, если из закона, иных правовых актов, содержания или существа договора не вытекает иное.

Ни законом, ни иными правовыми актами не предусмотрен безвозмездный характер уступки требования.

Существо оспариваемого договора также не позволяет считать его безвозмездным.

В силу положений статьи 572 Гражданского кодекса Российской Федерации обязательным признаком договора дарения должно служить вытекающее из соглашения о цессии очевидное намерение передать право в качестве дара.

Из договора цессии от N 1/16 от 30.05.2016 это намерение не усматривается.

Уступка права (требования) непосредственно направлена на переход права (требования); ее нельзя квалифицировать как возмездную или безвозмездную, поскольку она лишь оформляет исполнение обязательства по передаче права, возникшего из соглашения об уступке права (требования).

При таких обстоятельствах, суд первой инстанции сделал правильный вывод о том, что договор уступки права требования не может быть признан притворной сделкой, поскольку в материалах дела отсутствуют доказательства наличия у сторон намерения заключить иную сделку. Он совершен в форме, отвечающей требованиям закона, из содержания договора определенно следует состав передаваемых требований, основания возникновения, размер задолженности, а также возмездный характер договора уступки права требования, поэтому спорная сделка не может быть признана притворной, поскольку при ее совершении стороны преследовали цель создать реальные правовые последствия в виде перехода к цессионарию права требования о возмещении убытков.

Ссылка заявителя на пункт 2 статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации правомерно признана судом безосновательной, поскольку доказательств несоответствия оспариваемой сделки положениям указанной нормы, а именно нарушения указанным договором цессии публичных интересов либо прав третьих лиц в материалы дела не представлено.

Пунктом 2 статьи 174 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что сделка, совершенная представителем или действующим от имени юридического лица без доверенности органом юридического лица в ущерб интересам представляемого или интересам юридического лица, может быть признана судом недействительной по иску представляемого или по иску юридического лица, а в случаях, предусмотренных законом, по иску, предъявленному в их интересах иным лицом или иным органом, если другая сторона сделки знала или должна была знать о явном ущербе для представляемого или для юридического лица либо имели место обстоятельства, которые свидетельствовали о сговоре либо об иных совместных действиях представителя или органа юридического лица и другой стороны сделки в ущерб интересам представляемого или интересам юридического лица.

Как установлено судами и следует из материалов дела, принятие решения о заключении договора N 1/16 уступки прав (требований) от 30.05.2016 было принято на собрании кредитным советом (протокол кредитного совета от 27.05.2016), а не председателем правления единолично.

Согласно правовой позиции, изложенной в пункте 93 постановления Пленума ВС РФ от 23.06.2015 N 25, пунктом 2 статьи 174 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрены два основания недействительности сделки, совершенной представителем или действующим от имени юридического лица без доверенности органом юридического лица.

По первому основанию сделка может быть признана недействительной, когда вне зависимости от наличия обстоятельств, свидетельствующих о сговоре либо об иных совместных действиях представителя и другой стороны сделки, представителем совершена сделка, причинившая представляемому явный ущерб, о чем другая сторона сделки знала или должна была знать. О наличии явного ущерба свидетельствует совершение сделки на заведомо и значительно невыгодных условиях, например, если предоставление, полученное по сделке, в несколько раз ниже стоимости предоставления, совершенного в пользу контрагента. При этом следует исходить из того, что другая сторона должна была знать о наличии явного ущерба в том случае, если это было бы очевидно для любого участника сделки в момент ее заключения.

По этому основанию сделка не может быть признана недействительной, если имели место обстоятельства, позволяющие считать ее экономически оправданной (например, совершение сделки было способом предотвращения еще больших убытков для юридического лица или представляемого, сделка хотя и являлась сама по себе убыточной, но была частью взаимосвязанных сделок, объединенных общей хозяйственной целью, в результате которых юридическое лицо или представляемый получили выгоду, невыгодные условия сделки были результатом взаимных равноценных уступок в отношениях с контрагентом, в том числе по другим сделкам).

По второму основанию сделка может быть признана недействительной, если установлено наличие обстоятельств, которые свидетельствовали о сговоре либо об иных совместных действиях представителя и другой стороны сделки в ущерб интересам представляемого, который может заключаться как в любых материальных потерях, так и в нарушении иных охраняемых законом интересов (например, утрате корпоративного контроля, умалении деловой репутации).

Доказательств того, что сделка заключена на заведомо и значительно невыгодных условиях, сделкой причинен явный ущерб банку, заявителем не представлено. Из материалов дела такового не усматривается, поскольку, неравноценность встречного исполнения не доказана. Заключение договоров цессии с дисконтом является обычным в хозяйственной практике и, следовательно, такое отчуждение права требования не свидетельствует о заключении сделки на заведомо и значительно невыгодных условиях, о причинении явного ущерба.

Заявителем не представлено доказательств того, что ООО "Иркутскдолгнадзор" знало или должно было знать о явном ущербе для банка; а также не представлены доказательства того, имели место обстоятельства, которые свидетельствовали о сговоре либо об иных совместных действиях ООО "Иркутскдолгнадзор" и банка в ущерб интересам банка.

Также он не обосновал, в силу каких обстоятельств у ООО "Иркутскдолгнадзор" должны были возникнуть сомнения, опасения о возможном причинении заключаемой сделкой ущерба интересам банка, учитывая, что такого рода сделки ранее неоднократно заключались самим банком и ООО "Иркутскдолгнадзор", как с иными лицами, так и между собой.

При таких обстоятельствах, арбитражный суд пришел к правильному выводу об отсутствии оснований для признания оспариваемой сделки недействительной на основании пункта 2 статьи 174 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Доводы, изложенные в апелляционной жалобе, фактически повторяют доводы, изложенные в суде первой инстанции, не содержат фактов, которые не были бы проверены и не учтены судом при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта по существу, повлияли бы на его обоснованность и законность либо опровергли выводы суда, в связи с чем признаются судом апелляционной инстанции несостоятельными.

Нарушений норм материального и процессуального права при принятии обжалуемого судебного акта, которые в соответствии со статьей 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации могли бы повлечь его отмену, судом апелляционной инстанции не установлено, в связи с чем определение по делу подлежит оставлению без изменения, апелляционная жалоба - без удовлетворения.

Руководствуясь ст. ст. 268, 270-272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации,

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда Иркутской области от 22 января 2021 года по делу N А19-27176/2018 оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия.

Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Восточно-Сибирского округа в течение одного месяца с даты принятия через арбитражный суд первой инстанции.

Председательствующий

О.П. Антонова

Судьи

Н.И. Кайдаш О.В. Монакова