Постановление Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 28 сентября 2021 г. N 18АП-12226/21 по делу N А07-27211/2020

г. Челябинск

28 сентября 2021 г.

Дело N А07-27211/2020

Резолютивная часть постановления объявлена 22 сентября 2021 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 28 сентября 2021 года.

Восемнадцатый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Бабиной О.Е.,

судей Карпусенко С.А., Махровой Н.В.,

при ведении протокола секретарем судебного заседания Кисловым А.А., рассмотрел в открытом судебном заседании апелляционную жалобу общества с ограниченной ответственностью "Башкирские распределительные электрические сети" на решение Арбитражного суда Республики Башкортостан от 30.06.2021 по делу N А07-27211/2020.

В судебном заседании приняли участие представители:

общества с ограниченной ответственностью "Башкирские распределительные электрические сети" - Лукманова З.Р. (доверенность N 119-1/07-24 от 01.01.2021 сроком до 31.12.2021, диплом),

общества с ограниченной ответственностью "Управление нерудных материалов "Вотикеевское" - Савиных Е.А. (доверенность б/н от 16.09.2021 сроком на 1 год, диплом).

Общество с ограниченной ответственностью "Башкирские распределительные электрические сети" (далее - ООО "Башкирэнерго", истец, податель апелляционной жалобы) обратилось в Арбитражный суд Республики Башкортостан с исковым заявлением к обществу с ограниченной ответственностью "Управление нерудных материалов "Вотикеевское" (далее - ООО "УНМ "Вотикеевское", ответчик) о признании недействительным договора об осуществлении технологического присоединения к электрическим сетям N 19-10-16076- 02- 01 от 24.12.2019.

Решением Арбитражного суда Республики Башкортостан от 30.06.2021 по делу N А07-27211/2020 в удовлетворении исковых требований ООО "Башкирэнерго" отказано.

ООО "Башкирэнерго" с вынесенным судебным актом не согласилось, обратилось в Восемнадцатый арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой, в которой просило решение суда отменить, принять по делу новый судебный акт, которым исковые требования удовлетворить.

В обоснование доводов апелляционной жалобы истец ссылается на несоответствие выводов суда первой инстанции обстоятельствам дела.

В подтверждение своих доводов истец указывает на отсутствие оценки суда первой инстанции доводам истца относительно льготной категории 150 кВт, выбранной ответчиком, при которой не включаются в размер платы расходы сетевой организации на строительство сетей, а также оценки доводов о недобросовестности поведения ответчика.

Как отмечает истец, наличие обмана и умысла со стороны ответчика при подаче заявки на технологическое присоединение доказано совокупностью следующих обстоятельств:

- непоследовательное поведение ответчика по подаче заявок с указанием разной максимальной мощности энергопринимающих устройств заявителя;

- пояснение директора ООО "УНМ "Вотикеевское", полученное в судебном заседании 18.03.2021;

- действиями в день заключения договора на 150 кВт по подаче сразу же заявки на корректировку мощности до 670 кВт. В день заключения договора на 150 кВт подписано сопроводительное письмо на требуемую иную мощность 670 кВт., направленное в Личный кабинет и сданное нарочно только 23.12.2019 после подписания договора технологического присоединения;

- письма ООО "УНМ "Вотикеевское" о том, что требуемая для производства максимальная мощность 670 кВт, нужная для его производства (письма ответчика в адрес истца от 13.12.2019 исх.N 268/С (вх.N УГЭС-12373 от 23.12.2019), от 12.02.2020 исх.N 28/С, от 14.02.2020 исх.N 33/С, от 10.03.2020 исх.N 56/С, от 24.04.2020 исх.N 388, от 29.04.2020 исх.N 407.);

- при подаче заявки по льготной категории по 150 кВт ответчик не платит за строительство сетей получая работу бесплатно.

ОО "Башкирэнерго" обращает внимание суда на тот факт, ответчик не раскрыл обстоятельства, связанные с заключением оспариваемого договора, а именно, по каким причинам он подавал сведения о разной максимальной мощности на присоединение своего объекта - Карьер Вотикеевского месторождения песчано-гравийной смеси.

В связи с изложенным, истец полагает, что в указанной ситуации поведение ответчика должно оцениваться судом по критериям недобросовестности и противоречивости. Однако судом первой инстанции не дана оценка доводам истца о недобросовестном поведении ответчика.

В апелляционной жалобе истец также ссылается на письмо Министерства энергетики Российской Федерации от 29.06.2021 N 07-3269, полученное представителем истца после объявления резолютивной части обжалуемого дела, что исключало возможность его предоставление в суд первой инстанции.

В заключение истец ссылается на то, что обжалуемое решение нарушает единообразие судебной практики и создает правовую неопределенность при взаимоотношениях общества "Башкирэнерго" с заявителями, подавшими заявку на технологическое присоединение к сетям сетевой организации.

Лица, участвующие в деле, уведомлены о дате, времени и месте судебного разбирательства посредством почтовых отправлений, размещения информации в информационно-телекоммуникационной сети "Интернет".

В судебном заседании суда апелляционной инстанции, представитель истца доводы, изложенные в апелляционной жалобе, поддержала, заявила ходатайство о приобщении к материалам дела возражений на отзыв на апелляционную жалобу (вход. N 51509) от 20.09.2021.

Представитель ответчика по доводам апелляционной жалобы возражала, заявила ходатайство о приобщении к материалам дела отзыва на апелляционную жалобу (вход. N 51128) от 16.09.2021 и отзыва на возражения истца (вход. N 51878) от 21.09.2021.

Судебная коллегия, руководствуясь положениями статей 81, 262 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, принимая во внимание мнения сторон, приобщила к материалам дела отзывы и возражения сторон.

Рассмотрев ходатайство подателя апелляционной жалобы о приобщении к материалам дела новых доказательств, приложенных к апелляционной жалобе (ответ Министерства энергетики Российской Федерации от 29.06.2021 N 07-3269 и копии запроса, стенограмма судебного заседания от 18.03.2021 по делу N А07-27211/2020, хронология писем ответчика, сравнительный анализ судебных дел, материалы судебной практики по делам А07-37733/2018, А07-30773/2018, 12-1/2019, А56-126532/2019), суд апелляционной инстанции полагает необходимым отметить следующее.

В силу части 2 статьи 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации дополнительные доказательства принимаются арбитражным судом апелляционной инстанции, если лицо, участвующее в деле, обосновало невозможность их представления в суд первой инстанции по причинам, не зависящим от него, и суд признает эти причины уважительными.

Согласно пункту 29 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30 июня 2020 N 12 "О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде апелляционной инстанции" поскольку арбитражный суд апелляционной инстанции на основании статьи 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации повторно рассматривает дело по имеющимся в материалах дела и дополнительно представленным доказательствам, то при решении вопроса о возможности принятия новых доказательств, в том числе приложенных к апелляционной жалобе или отзыву на апелляционную жалобу, он определяет, была ли у лица, представившего доказательства, возможность их представления в суд первой инстанции или заявитель не представил их по независящим от него уважительным причинам. К числу уважительных причин, в частности, относятся: необоснованное отклонение судом первой инстанции ходатайств лиц, участвующих в деле, об истребовании дополнительных доказательств, о назначении экспертизы; наличие в материалах дела протокола, аудиозаписи судебного заседания, оспариваемых лицом, участвующим в деле, в части отсутствия в них сведений о ходатайствах или об иных заявлениях, касающихся оценки доказательств.

Таким образом, причины несовершения процессуального действия в виде непредставления доказательств в суд первой инстанции должны быть обусловлены обстоятельствами объективного характера.

Нормы статей 8, 9, 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации призваны обеспечить состязательность и равноправие сторон и их право знать заблаговременно об аргументах и доказательствах друг друга до начала судебного разбирательства, которое осуществляет суд первой инстанции, направлены на своевременное представление доказательств лицами, участвующими в деле. И лишь в исключительных случаях суд апелляционной инстанции принимает дополнительные доказательства. Права участников процесса неразрывно связаны с их процессуальными обязанностями, поэтому в случае нереализации участником процесса предоставленных ему законом прав, последний несет риск наступления неблагоприятных последствий, связанных с несовершением определенных действий (часть 2 статьи 9 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Исходя из даты подачи искового заявления 11.11.2020, принятия его к производству определением от 16.11.2020, получения истцом определения о принятии искового заявления к производству 26.11.2020, периода рассмотрения спора, заявления истцом неоднократных заявлений, предоставления пояснений и доказательств, принятия судебного акта по спору 23.06.2021, у подателя апелляционной жалобы имелась полная и объективная возможность представить все имеющиеся у него дополнительные доказательства в суде первой инстанции, однако, указанное истцом не реализовано, уважительность соответствующего бездействия им не аргументирована.

При наличии у истца объективно достаточного времени для предоставления всех необходимых ему доказательств, пояснений, обращения к суду первой инстанции за содействием в получении доказательств, заявления ходатайств об отложении судебного разбирательства, если ответчику было недостаточно времени для подготовки документов по независящим от него причинам, ни одного из изложенных процессуальных действий им не реализовано.

Следовательно, отсутствие в деле доказательств, которыми бы суд первой инстанции мог руководствоваться при рассмотрении настоящего дела для оценки обоснованности процессуальной позиции истцом, обусловлено исключительно бездействием самого истца, и права, законные интересы истца судом первой инстанции не нарушались.

Истец, являясь инициатором судебного разбирательства, мог, и должен был осознавать те неблагоприятные процессуальные последствия, которые обусловлены его процессуальным бездействием, однако, несмотря на это, процессуальные права, принадлежащие ему, не реализовал. Следовательно, с учетом процессуального равенства сторон, принципа состязательности арбитражного процесса, соответствующие неблагоприятные процессуальные риски относятся именно на истца и не могут быть переложены на ответчика.

Уважительность причин для такого бездействия истцом не приведена. Следовательно, отсутствие таких документов в судах первой и апелляционной инстанций обусловлено исключительно процессуальным бездействием самого истца, но не ограничением, нарушением судом первой инстанции процессуальных прав истца.

Процессуальная активность лиц, участвующих в деле, определяется их волеизъявлением.

Процессуальное поведение сторон оценивается арбитражным судом с точки зрения добросовестности такого поведения, в том числе, с учетом того, насколько, соблюдая принцип состязательности, каждая из сторон реализовала свое право на раскрытие доказательств и своих доводов в арбитражном суде, при наличии у нее всех возможностей для этого, что имеет место с настоящем деле, поскольку заблаговременное раскрытие доказательств, обязанность по доказыванию своих доводов и возражений и неблагоприятные риски неисполнения процессуальных обязанностей и нереализации процессуальных прямо закреплены статьями 65, 66, 9 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Арбитражный процесс основан на принципе состязательности сторон, на отсутствии преимуществ одной стороны перед другой, на отсутствии преобладающего значения доказательств одной стороны перед доказательствами другой стороны, а также на отсутствии принципа заведомо критической оценки доказательств представленной стороной при наличии возражений по ним другой стороны, при отсутствии документального подтверждения таких возражений.

Так же как и равноправие, состязательность является общеправовой ценностью и отражена в Конституции Российской Федерации (статья 123). Смысл этого принципа состоит в том, что стороны в процессе являются совершенно самостоятельными субъектами, действующими осознанно и на свой риск. Все, что делают стороны, направлено на реализацию их законного интереса, в той мере, в какой стороны его понимают. Какое-либо руководство со стороны суда поведением сторон, исходящими от сторон документами и действиями запрещается.

Кроме того, ответ Министерства энергетики Российской Федерации от 29.06.2021 N 07-3269 датирован позднее даты вынесения обжалуемого судебного акта, не являлось предметом судебного исследования и оценки при рассмотрении настоящего дела, что исключает возможность приобщения указанных документов на стадии апелляционного обжалования. При этом из материалов дела не следует, что истцом заявлялось суду первой инстанции о направлении запроса в Министерства энергетики Российской Федерации, необходимости отложения судебного разбирательства до получения ответа, которое судом отклонено.

Приложенная к апелляционной жалобе судебная практика находится в открытом доступе, что исключает возможность и целесообразность её приобщения. Стенограмма судебного заседания за 18.03.2021 судом первой инстанции в материалы дела также приобщалась, связи с чем не имеется оснований для её повторного приобщения.

В силу изложенного, надлежащих оснований для приобщения дополнительных доказательств в суде апелляционной инстанции подателем апелляционной жалобы не приведено, в силу чего, в удовлетворении рассмотренного ходатайства отказывается.

Законность и обоснованность судебного акта проверены судом апелляционной инстанции в порядке, предусмотренном главой 34 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции, 30.07.2019 ООО "УНМ "Вотикеевское" подана заявка N 19-10-12092 на технологическое присоединение земельного участка для разработки карьера Вотикеевское месторождение песчано-гравийной смеси, с запрашиваемой максимальной мощностью 585 кВт, уровень напряжения 10 кВ, III категория надежности.

28.08.2019 в адрес ООО "УНМ "Вотикеевское" направлен подписанный сетевой организацией проект договора N 19-10-12092-02-01 об осуществлении технологического присоединения и технические условия N 19-10-12092-04-01-Шакша от 05.08.2019. Цена договора составила 15 635 420 руб. 88 коп.

Общество "УНМ "Вотикеевское" направленный договор не подписало, мотивированный отказ от подписания не представило в установленный законодательством срок, в связи с чем, заявка аннулирована.

26.09.2019 ООО "УНМ "Вотикеевское" подало повторную заявку N 19-10-16076 на технологическое присоединение земельного участка для разработки карьера Вотикеевское месторождение песчано-гравийной смеси с запрашиваемой максимальной мощностью 150 кВт, уровень напряжения 10 кВ, III категория надежности.

04.12.2019 в адрес заявителя направлен подписанный со стороны сетевой организации договор N 19-10-16076-02-01 об осуществлении технологического присоединения и технические условия N 19-10-16076-04-01-Шакша от 28.11.2019. Цена договора составила 12 367 руб. 90 коп.

23.12.2019 ООО "УНМ "Вотикеевское" направило в сетевую организацию подписанный договор (письмо исх.N 265/С от 13.12.2019).

На основании заявки на технологическое присоединение N 19-10-16076 от 26.09.2019 между ООО "Башкирэнерго" (сетевая организация) и ООО "УНМ "Вотикеевское" (заявитель) заключен договор об осуществлении технологического присоединения к электрическим сетям N 19-10-16076-02-01 от 24.12.2019.

По условиям договора Сетевая организация приняла на себя обязательства по осуществлению технологического присоединения объекта Заявителя - Карьер Вотикеевского месторождения песчано-гравийной смеси, расположенный по адресу: РБ, Уфимский р-н, с/с Кирилловский, кадастровый номер 02:47:080601:111, с учетом следующих характеристик: максимальная мощностью присоединяемых энергопринимающих устройств - 150 кВт; категория надежности - третья; класс напряжения электрических сетей - 10 кВ. ООО "УНМ "Вотикеевское" обязалось оплатить расходы на технологическое присоединение в соответствии с условиями договора. Срок выполнения мероприятий по технологическому присоединению составляет 1 год со дня заключения договора (пункт 5 договора).

Заявителю выданы технические условия со сроком действия два года со дня заключения договора об осуществлении технологического присоединения к электрически сетям.

Размер платы за технологическое присоединение определен в соответствии с постановлением Государственного комитета Республики Башкортостан по тарифам от 26.12.2018 N 862 (пункт 10 договора).

23.12.2019 года ответчик направил в адрес истца заявку на корректировку мощности со 150 кВт до 670 кВт. (письмо исх.N 268/С от 13.12.2019).

21.01.2020 в адрес заявителя направлено письмо N УГЭС/10.3-442, которым предложено рассмотреть возможность расторжения действующего договора, подачи новой заявки на технологическое присоединение с мощностью 670 кВт, с последующим заключением нового договора.

На момент рассмотрения спора договор технологического присоединения N 19-10-16076-02-01 от 24.12.2019 со стороны истца не исполнен.

ООО "Башкирэнерго", ссылаясь на то, что в ходе исполнения договора установило факт недостоверности предоставленных сведений ответчиком при заключении договора технологического присоединения, выразившихся в предоставлении недостоверных сведений о максимальной мощности энергопринимающих устройств заявителя, обратилось в арбитражный суд с настоящим исковым заявлением.

Оценив представленные доказательства в отдельности, относимость, допустимость и их достоверность, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности по своему внутреннему убеждению, суд пришел к выводу о том, что исковые требования являются необоснованными, не подтверждаются материалами дела и не подлежат удовлетворению.

Повторно рассмотрев дело в порядке статей 268, 269 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, исследовав имеющиеся в деле доказательства, проверив доводы апелляционной жалобы, суд апелляционной инстанции не находит оснований для отмены или изменения обжалуемого судебного акта.

Согласно части 1 статьи 4 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации заинтересованное лицо вправе обратиться в арбитражный суд за защитой своих нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов в порядке, установленном настоящим кодексом.

Гражданские права и обязанности возникают из оснований, предусмотренных законом и иными правовыми актами, а также из действий граждан и юридических лиц, которые хотя и не предусмотрены законом или такими актами, но в силу общих начал и смысла гражданского законодательства порождают гражданские права и обязанности (статья 8 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии с пунктом 1 статьи 11 Гражданского кодекса Российской Федерации арбитражные суды осуществляют защиту нарушенных или оспоренных гражданских прав.

В обоснование заявления истец указал, что при заключении договора он умышленно введен ответчиком в заблуждение о максимальной мощности присоединяемых энергопринимающих устройств, сославшись на положения пункта 2 статьи 179, статей 8, 10, 12,166 -169,178,431.2 Гражданского кодекса Российской Федерации пояснил, что ответчик искусственно занизил максимальную мощность, необходимую для своего производственного процесса, с целью минимизации финансовых затрат на технологическое присоединение, и последующего увеличения максимальной мощности и произведения технических мероприятий по усилению существующей сети за счет истца.

Как указывалось истцом при рассмотрении настоящего дела в суде первой инстанции, а также в апелляционной жалобе, разница в материальном выражении между стоимостью в заявках на технологическое присоединение на 585 кВт и 150 кВт составила 15 623 052,98 руб. (15 635 420,88 руб. - 12367,90 руб.). При подаче заявки изначально на максимальную мощность 585 кВт - заявитель ООО "УНМ "Вотикеевское" заплатило бы по договору 15 635 420,88 руб., в то время как при подаче заявки по льготной категории на 150 кВт и последующем увеличении максимальной мощности до 670 кВт, заявитель заплатит 333 296,92 руб. (12367,90 руб. по льготному договору до 150 кВт + 320 929,02 руб. за увеличение мощности). Разница в материальном выражении составила 15 302 123, 96 руб. (15 635 420,88 руб. - 333 296,92 руб.). Также для сравнения истцом просчитана стоимость технологического присоединения исходя из максимальной мощности 670 кВт. При подаче одной первоначальной заявки на 670 кВт - размер платы за технологическое присоединение определялся бы в соответствии с Постановлением Государственного комитета Республики Башкортостан по тарифам от 25.11.2019 N 432 и составил бы 29295433 руб. 32 коп.

Оставляя обжалуемый судебный акт без изменения, судебная коллегия принимает во внимание следующие фактические обстоятельства дела.

Исследовав доводы апелляционной жалобы, доводы и пояснения сторон, судебная коллегия приходит к выводу, что фактически несогласие истца в отношении действительности спорного договора обусловлено не тем, что при предоставлении сведений ответчиком о большей величине требуемой мощности, в заключении договора ему было бы отказано истцом, либо договор был бы заключен на индивидуальных условиях, отличных от условий, предлагаемых иных обращающимся лицом, но тем, что истцом применялся бы значительно больший размер плата за технологическое присоединение.

Предметом настоящего спора являются требования о признании договора об осуществлении технологического присоединения к электрическим сетям недействительным, по которому стороны приступили к его исполнению на согласованных условиях в отношении запрошенной максимальной мощности 150 кВт, но не иной мощности, так как на настоящий момент изменений в указанный договор не вносилось, ответчиком о понуждении внесения таких изменений в договор не заявлялось, новые технические условия истцом ответчику не выдавались.

Также из материалов дела не следует, что фактические расходы сетевой организации в связи с согласованным и выполненным истцом технологическим присоединением объекта ответчика превысили ту стоимость, которая согласована сторонами в договоре, поскольку фактическое присоединение на настоящий момент также не реализовано.

При этом, в качестве основания для оспаривания заключенного договора истцом заявляются два самостоятельных основания для оспаривания совершенной сделки - наличие на стороне ответчика злоупотребления правом (статья 10 Гражданского кодекса Российской Федерации) и совершение сделки под влиянием обмана (статья 179 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Пунктом первым статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что сделка недействительна по основаниям, установленным Гражданским кодексом Российской Федерации, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

Как следует из пункта 1 статьи 179 Гражданского кодекса Российской Федерации, сделка, совершенная под влиянием обмана, насилия, угрозы, злонамеренного соглашения представителя одной стороны с другой стороной, а также сделка, которую лицо было вынуждено совершить вследствие стечения тяжелых обстоятельств на крайне невыгодных для себя условиях, чем другая сторона воспользовалась (кабальная сделка), может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего.

В силу статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка недействительна по основаниям, установленным настоящим Кодексом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

Согласно статье 168 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов, ничтожна, если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, или не предусматривает иных последствий нарушения.

В соответствии с пунктом 2 статьи 179 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная под влиянием обмана, насилия, угрозы, злонамеренного соглашения представителя одной стороны с другой стороной, а также сделка, которую лицо было вынуждено совершить вследствие стечения тяжелых обстоятельств на крайне невыгодных для себя условиях, чем другая сторона воспользовалась (кабальная сделка), может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего.

В соответствии с пунктом 1 статьи 178 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная под влиянием заблуждения, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения, если заблуждение было настолько существенным, что эта сторона, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершила бы сделку, если бы знала о действительном положении дел.

При наличии условий, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, заблуждение предполагается достаточно существенным, в частности если: 1) сторона допустила очевидные оговорку, описку, опечатку и т.п.; 2) сторона заблуждается в отношении предмета сделки, в частности таких его качеств, которые в обороте рассматриваются как существенные; 3) сторона заблуждается в отношении природы сделки; 4) сторона заблуждается в отношении лица, с которым она вступает в сделку, или лица, связанного со сделкой; 5) сторона заблуждается в отношении обстоятельства, которое она упоминает в своем волеизъявлении или из наличия которого она с очевидностью для другой стороны исходит, совершая сделку (пункт 2 статьи 178 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Заблуждение относительно мотивов сделки не является существенным для признания сделки недействительной (пункт 3 статьи 178 Кодекса).

На основании пункта 2 статьи 179 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная под влиянием обмана, может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего.

Обманом считается также намеренное умолчание об обстоятельствах, о которых лицо должно было сообщить при той добросовестности, какая от него требовалась по условиям оборота.

Сделка, совершенная под влиянием обмана потерпевшего третьим лицом, может быть признана недействительной по иску потерпевшего при условии, что другая сторона либо лицо, к которому обращена односторонняя сделка, знали или должны были знать об обмане. Считается, в частности, что сторона знала об обмане, если виновное в обмане третье лицо являлось ее представителем или работником либо содействовало ей в совершении сделки.

В соответствии с правовой позицией, изложенной в пункте 21 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.03.2016 N 7 "О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств", если стороне переговоров ее контрагентом представлена неполная или недостоверная информация либо контрагент умолчал об обстоятельствах, которые в силу характера договора должны были быть доведены до ее сведения, и сторонами был заключен договор, эта сторона вправе потребовать признания сделки недействительной и возмещения вызванных такой недействительностью убытков (статья 178 или статья 179 Гражданского кодекса Российской Федерации) либо использовать способы защиты, специально предусмотренные для случаев нарушения отдельных видов обязательств, например, статьи 495, 732, 804, 944 Гражданского кодекса Российской Федерации.

По смыслу приведенных положений, а также нормы статьи 178 Гражданского кодекса Российской Федерации, заблуждение предполагает, что при совершении сделки лицо исходило из неправильных, не соответствующих действительности представлений о каких-либо обстоятельствах, относящихся к данной сделке. Существенным является заблуждение относительно природы сделки, то есть совокупности свойств (признаков, условий), характеризующих ее сущность.

При этом заблуждение должно быть таковым, что его не могло распознать лицо, действующее с обычной осмотрительностью и с учетом содержания сделки, сопутствующих обстоятельств и особенностей сторон (пункт 5 статьи 178 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В предмет доказывания по спору о признании сделки недействительной, как совершенной под влиянием обмана, входят факты сообщения информации не соответствующей действительности, намеренного умолчания об обстоятельствах, о которых лицо должно было сообщить при той добросовестности, какая от него требовалась от условий оборота, повлиявшая на принятие решения о заключении договора.

Между тем, доказательств, подтверждающих недействительность спорной сделки в соответствии с условиями и обстоятельствами, установленными статьями 178, 179 Гражданского кодекса Российской Федерации, истцом суду первой инстанции не представлено.

Оставляя вынесенный судебный акт без изменения, судебная коллегия с учетом фактических обстоятельств дела, доводов апелляционной жалобы и пояснений сторон, принимает во внимание следующее.

В силу пункта 4 статьи 421 Гражданского кодекса Российской Федерации условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами (статья 422).

Согласно пункту 1 статьи 422 Гражданского кодекса Российской Федерации договор должен соответствовать обязательным для сторон правилам, установленным законом и иными правовыми актами (императивным нормам), действующим в момент его заключения.

В соответствии с абзацем 1 части 1 статьи 26 Федерального закона от 26.03.2003 N 35-ФЗ "Об электроэнергетике" (далее - Закон N 35-ФЗ, Закон об электроэнергетике) технологическое присоединение к объектам электросетевого хозяйства энергопринимающих устройств потребителей электрической энергии, объектов по производству электрической энергии, а также объектов электросетевого хозяйства, принадлежащих сетевым организациям и иным лицам (далее также - технологическое присоединение), осуществляется в порядке, установленном Правительством Российской Федерации, и носит однократный характер.

Технологическое присоединение осуществляется на основании договора об осуществлении технологического присоединения к объектам электросетевого хозяйства, который заключается между сетевой организацией и обратившимся к ней лицом и является публичным (абзац 2 пункта 1 статьи 26 Закона N 35-ФЗ).

Согласно абзацу 12 пункта 1 Закона об электроэнергетике по договору об осуществлении технологического присоединения сетевая организация принимает на себя обязательства по реализации мероприятий, необходимых для осуществления такого технологического присоединения, в том числе мероприятий по разработке и в случаях, предусмотренных законодательством Российской Федерации об электроэнергетике, согласованию с системным оператором технических условий, обеспечению готовности объектов электросетевого хозяйства, включая их проектирование, строительство, реконструкцию, к присоединению энергопринимающих устройств и (или) объектов электроэнергетики, урегулированию отношений с третьими лицами в случае необходимости строительства (модернизации) такими лицами принадлежащих им объектов электросетевого хозяйства (энергопринимающих устройств, объектов электроэнергетики).

Предметом договора об осуществлении технологического присоединения выступают мероприятия по технологическому присоединению, представляющие собой систему действий, осуществляемых сторонами при участии уполномоченного органа государственной власти.

Мероприятия по технологическому присоединению являются существенным условием договора технологического присоединения и включают в себя в том числе подготовку сетевой организацией технических условий и фактические действия по присоединению и обеспечению работы энергопринимающего устройства в электрической сети.

Порядок технологического присоединения энергопринимающих устройств потребителей электрической энергии, объектов по производству электрической энергии, регламентирующих процедуру технологического присоединения и устанавливающий существенные условия договора об осуществлении технологического присоединения установлен в Правилах технологического присоединения, утвержденных Постановлением Правительства Российской Федерации от 27.12.2004 N 861 (далее - Правила N 861).

Действие Правил N 861 распространяется на случаи присоединения впервые вводимых в эксплуатацию энергопринимающих устройств, а также увеличения максимальной мощности ранее присоединенных энергопринимающих устройств (пункт 2 Правил).

В соответствии с пунктами 3 и 6 Правил N 861 сетевая организация на основании заявки заявителя обязана заключить с ним договор на технологическое присоединение, а также выполнить в отношении энергопринимающих устройств заявителя мероприятия по технологическому присоединению.

Независимо от наличия или отсутствия технической возможности технологического присоединения на дату обращения заявителя сетевая организация обязана заключить договор с лицами, указанными в пунктах 12.1, 14 и 34 настоящих Правил, обратившимися в сетевую организацию с заявкой на технологическое присоединение энергопринимающих устройств, принадлежащих им на праве собственности или на ином предусмотренном законом основании (далее - заявка), а также выполнить в отношении энергопринимающих устройств таких лиц мероприятия по технологическому присоединению (абзац 2 пункта 3 Правил N 861).

В пункте 7 Правил N 861 предусмотрено, что технологическое присоединение - это состоящий из нескольких этапов процесс, целью которого является создание условий для получения электрической энергии потребителем через энергоустановки сетевой организации, завершающийся фактической подачей напряжения и составлением акта разграничения балансовой принадлежности электрических сетей и разграничения эксплуатационной ответственности сторон и акта об осуществлении технологического присоединения.

Пунктом 8 Правил N 861 установлено, что для заключения договора заявитель направляет заявку в сетевую организацию, объекты электросетевого хозяйства которой расположены на наименьшем расстоянии от границ участка заявителя, с учетом условий, установленных пунктом 8(1) настоящих Правил. Заявка направляется по формам согласно приложениям N 4 - 7 любым способом ее подачи (очно, почтой или с использованием официального сайта сетевой организации).

Заявка направляется заявителем в сетевую организацию в 2 экземплярах письмом с описью вложения. Заявитель вправе представить заявку в сетевую организацию лично или через уполномоченного представителя, а сетевая организация обязана принять такую заявку. Заявитель несет ответственность за достоверность и полноту прилагаемых в электронном виде к заявке документов в соответствии с законодательством Российской Федерации (абзацы 3, 7 пункта 8 (3) Правил N 861).

В соответствии с подпунктом "г" пункта 9 Правил N 861 в заявке, направляемой заявителем (за исключением лиц, указанных в пунктах 12 - 14 настоящих Правил), должна быть указана запрашиваемая максимальная мощность энергопринимающих устройств и их технические характеристики, количество, мощность генераторов и присоединяемых к сети трансформаторов.

В отношении заявителей, максимальная мощность энергопринимающих устройств которых составляет свыше 670 кВт, сведения, предусмотренные подпунктом "л" настоящего пункта, указываются по желанию заявителя при намерении предоставить документы для заключения договора, обеспечивающего продажу электрической энергии (мощности) на розничном рынке, через сетевую организацию до завершения процедуры технологического присоединения энергопринимающих устройств заявителя к объектам электросетевого хозяйства этой организации (абзац 2 подпункта "н" пункта 9 Правил N 861).

Согласно подпунктам "а", "б", "в", "г" пункта 10 Правил N 861, к заявке прилагаются следующие документы: план расположения энергопринимающих устройств, которые необходимо присоединить к электрическим сетям сетевой организации; однолинейная схема электрических сетей заявителя, присоединяемых к электрическим сетям сетевой организации, номинальный класс напряжения которых составляет 35 кВ и выше, с указанием возможности резервирования от собственных источников энергоснабжения (включая резервирование для собственных нужд) и возможности переключения нагрузок (генерации) по внутренним сетям заявителя; перечень и мощность энергопринимающих устройств, которые могут быть присоединены к устройствам противоаварийной и режимной автоматики; копия документа, подтверждающего право собственности или иное предусмотренное законом основание на объект капитального строительства (нежилое помещение в таком объекте капитального строительства) и (или) земельный участок, на котором расположены (будут располагаться) объекты заявителя, либо право собственности или иное предусмотренное законом основание на энергопринимающие устройства (для заявителей, планирующих осуществить технологическое присоединение энергопринимающих устройств потребителей, расположенных в нежилых помещениях многоквартирных домов или иных объектах капитального строительства, - копия документа, подтверждающего право собственности или иное предусмотренное законом основание на нежилое помещение в таком многоквартирном доме или ином объекте капитального строительства).

В соответствии с пунктом 11 Правил N 861 сетевая организация не вправе требовать представления сведений и документов, не предусмотренных настоящими Правилами, а заявитель не обязан представлять сведения и документы, не предусмотренные настоящими Правилами.

Как установлено в подпунктах "б", "в" пункта 12 Правил N 861 в заявке, направляемой заявителем - юридическим лицом или индивидуальным предпринимателем, максимальная мощность энергопринимающих устройств которых составляет свыше 150 кВт и менее 670 кВт, должны быть указаны: запрашиваемая максимальная мощность энергопринимающих устройств заявителя; характер нагрузки (вид производственной деятельности).

Согласно подпунктам "б", "в" пункта 12(1) Правил N 861 в заявке, направляемой заявителем - юридическим лицом или индивидуальным предпринимателем в целях технологического присоединения по второй или третьей категории надежности энергопринимающих устройств, максимальная мощность которых составляет до 150 кВт включительно (с учетом ранее присоединенных в данной точке присоединения энергопринимающих устройств), должны быть указаны: запрашиваемая максимальная мощность присоединяемых энергопринимающих устройств заявителя; характер нагрузки (вид экономической деятельности хозяйствующего субъекта);

Предусмотренные пунктом 12(1) настоящих Правил заявители, максимальная мощность энергопринимающих устройств которых составляет свыше 15 и до 150 кВт включительно (с учетом ранее присоединенных в данной точке присоединения энергопринимающих устройств), при желании воспользоваться беспроцентной рассрочкой платежа за технологическое присоединение указывают об этом в направляемой ими заявке (12(2) Правил N 861).

Согласно абзацу 8 пункта 15 Правил N 861 в целях технологического присоединения энергопринимающих устройств, максимальная мощность которых составляет свыше 150 кВт и менее 670 кВт (за исключением случаев, указанных в абзацах третьем и четвертом настоящего пункта, а также случаев, связанных с осуществлением технологического присоединения по индивидуальному проекту), договор оформляется сетевой организацией в соответствии с типовым договором по форме согласно приложению N 11 и направляется заявителю - юридическому лицу или индивидуальному предпринимателю.

Заявитель подписывает оба экземпляра проекта договора в течение 10 рабочих дней с даты получения подписанного сетевой организацией проекта договора и направляет в указанный срок 1 экземпляр сетевой организации с приложением к нему документов, подтверждающих полномочия лица, подписавшего такой договор (абзац 13 пункта 15 Правил N 861).

В силу пункта 15 Правил N 861 договор технологического присоединения считается заключенным с даты поступления подписанного заявителем экземпляра договора в сетевую организацию.

В силу требований подпунктов "в", "г" пункта 16 Правил N 861 договор должен содержать такие существенные условия как положение об ответственности сторон за несоблюдение установленных договором и настоящими Правилами сроков исполнения своих обязательств, в том числе:

право заявителя в одностороннем порядке расторгнуть договор при нарушении сетевой организацией сроков технологического присоединения, указанных в договоре;

обязанность сторон договора при нарушении срока осуществления мероприятий по технологическому присоединению уплатить понесенные другой стороной договора расходы в размере, определенном в судебном акте, связанные с необходимостью принудительного взыскания неустойки, предусмотренной абзацем третьим настоящего подпункта, в случае необоснованного уклонения либо отказа от ее уплаты;

право сетевой организации обратиться в суд с иском о расторжении договора в случае, предусмотренном пунктом 16(5) настоящих Правил;

размер платы за технологическое присоединение, определяемый в соответствии с законодательством Российской Федерации в сфере электроэнергетики (при осуществлении технологического присоединения по индивидуальному проекту размер платы за технологическое присоединение определяется с учетом особенностей, установленных разделом III настоящих Правил).

Как следует из материалов дела, с целью заключения договора технологического присоединения земельного участка для разработки карьера Вотикеевское месторождение песчано-гравийной смеси, расположенного по адресу: РБ, Уфимский р-н, с/с Кирилловский, кадастровый номер 02:47:080601:111 ООО "УНМ "Вотикеевское" дважды подавалась заявка: 30.07.2019, затем 26.09.2019 с указанием разной максимальной мощности подключаемых энергопринимающих устройств.

Первоначально подана заявка на максимальную мощность 585 кВт, далее на максимальную мощность 150 кВт.

Заявки на максимальную мощность свыше 670 кВт ответчиком истцу не подавались.

Подача повторной заявки не подлежит критической оценке, поскольку такое право предоставлено ответчику действующим законодательством, так как в отношении первой заявки заключение договора технологического присоединения не состоялось.

Договор на технологическое присоединение заключен между сторонами на заявленную мощность 150 кВт.

Соглашаясь с выводами суда об отсутствии оснований для признания договора недействительным, апелляционной коллегией принимается во внимание, что обязанность доказывания наличия прямого умысла заявителя при сообщении сетевой организации заведомо ложных сведений лежит на последнем, обратившемся в суд с иском о признании сделки недействительной.

Как следует из материалов дела, в спорных правоотношениях именно сетевая организация, которая выступает в спорных правоотношениях в качестве профессионального участника рынка услуг технологического присоединения, имеющего определенные познания в сфере нормативно-правового регулирования данных отношений и знающего весь объем юридически значимых обстоятельств, подлежащих доказыванию, а также обладает полными и объективными сведениями о том, какой объем сведений при заключении договоров технологического присоединение имеет для него юридическое, определяющее значение для целей принятия решения о заключении договора или отказе в его заключении, какие сведения влияют на размер платы, в силу чего, действуя разумно и осмотрительно, добросовестно, принимает предоставляемые ему заявителем документы при заключении договора не без проверки, а с принятием минимальных, обычных критериев ознакомления с ними, уточнения необходимой ему информации, чтобы в последующем исключить возникающие неблагоприятные риски своей неосмотрительности или добросовестное заблуждение самих заявителей относительно предоставляемых ими сведений при заключении договоров, поскольку последние не являются профессиональными участниками этих отношений и могут указывать такие цели неточно, неверно.

Вместе с тем, заключение истцом спорного договора указывает на то, что предоставленные ответчиком сведения и документы, в том числе, относительно заявленной мощности, истцом проверены, признаны достаточными для заключения договора, в силу чего истцом добровольно приняты на себя обязательства с соблюдением положений статьи 421 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Как установлено судом первой инстанции, на основании поданной ответчиком заявки N 19-10-16076 от 26.09.2019 на технологическое присоединение земельного участка для разработки карьера Вотикеевское месторождение песчано-гравийной смеси. Запрашиваемая максимальная мощность 150 кВт, уровень напряжения 10 кВ, III категория надежности, 04.12.2019 истец подписал договор технологического присоединения, направив договор N 19-10-16076-02-01 об осуществлении технологического присоединения и технические условия N 19-10-16076-04-01-Шакша от 28.11.2019 ответчику в Личный кабинет.

Как ранее указывалось в настоящем постановлении, Правилами N 861 установлены обязательный перечень предоставляемых сведений, в том числе вид экономической деятельности хозяйствующего субъекта, копия документа, подтверждающего право собственности или иное предусмотренное законом основание на объект капитального строительства.

Согласно представленной в материалы дела заявке N 19-10-16076 от 26.09.2019 в качестве характера нагрузки (вид экономической деятельности) указано - "производство" (т.1 л.д. 87), при этом в качестве приложения к заявке поименованы такие документы как схема электрических сетей, лицензия УФА 02882 ТЭ от 03.08.2015, копия договора аренды N4913-КИР/19 от 01.03.2019, копия заявления о предоставлении в аренду земельного участка N38 от 20.08.2019, выписки из ЕГРН (т.1 л.д. 88).

Как следует из вышеперечисленных документов, ООО "УНМ "Вотикеевское" выдана лицензия УФА 02882 ТЭ от 03.08.2015 на осуществление работ по добычи песчано-гравийной смеси на Вотикеевском месторождении участок недр расположен в 6 км северо-западнее д. Кириллово в муниципальном районе Уфимский район Республики Башкортостан (т.1 л.д. 90), согласно пункту 1.1 договора аренды N 4913-КИР/19 от 01.03.2019 обществом "УНМ "Вотикеевское" принимается в аренду земельный участок для разработки карьера Вотикеевского месторождения песчано-гравийной смеси (т.1 л.д. 97).

Таким образом, у истца имелись полные и объективные сведения о том, какой вид деятельности осуществляется ответчиком, для каких целей им подается заявка на заключение договора, в силу чего доводы истца о том, что ответчик запрашиваемой мощностью 150 кВт ввел истца в заблуждение, обманом достиг права на заключение договора, нельзя признать обоснованными и влияющими на законность обжалуемого судебного акта.

При этом, из пояснений истца и ответчика, досудебной переписки сторон не следует, что заключение ответчиком спорного договора не соответствует целям для которых такой договор заключен, напротив, следует, что ответчик, в действительности, заинтересован в технологическом присоединении своего объекта, ответчик не отказывался от его исполнения, напротив, неоднократно подтверждал и подтверждает свою заинтересованность в его исполнении.

В силу изложенного, доводы апелляционной жалобы о наличии в действиях ответчика обмана истца ввиду подачи заявки на технологическое присоединение на 150 кВт, который влечет недействительность спорного договора при наличии действительной необходимости ответчику большего объема запрашиваемой мощности, не являются достаточным основанием для признания заключенного договора недействительным, так как из пояснений истца не следует, что при различных параметрах мощности требуемой ответчику, о которых истцом заявлено при рассмотрении настоящего дела, рассматриваемый договор истцом бы не был заключен им с ответчиком, не следует, что согласование большей мощности сторонами реализовано, не следует, что у истца отсутствуют технические возможности для исполнения согласованного сторонами договора технологического присоединения на имеющихся условиях, а также в отсутствие доказательств того, что фактические расходы истца на технологическое присоединение превысили согласованную стоимость технологического присоединения, либо повлекли убытки в результате выполнения дополнительных технологических мероприятий, которые истец был вынужден фактически понести при исполнении спорного договора ввиду предоставления ответчиком недостоверных сведений о заявленной мощности, и в отсутствие достоверных доказательств того, что для заключения спорного договора ответчиком предоставлены недостоверные сведения о производственном процессе при добыче песчано-гравийной смеси о виде своей экономической деятельности. Напротив, из приложенных к заявке N 19-10-16076 от 26.09.2019 документов следует, что технологическое присоединение необходимо для ведения работ по добыче песчано-гравийной смеси. Сетевая организация не реализовала предоставленное Правилами N 861 право на запрос дополнительных, уточняющих сведений, и не представила доказательств того, что заявленные ответчиком основания, изложенные в письме N 268/с от 13.12.2019, направленного истцу 23.12.2019 (т. 4, л. д. 55, 57) о переводе работы земснаряда ЛС-27 с дизельного топлива на электрический привод с целью уменьшения загрязнения окружающей среды, для освещения территории карьера, использования электроэнергии в бытовых и производственных помещениях (площадках), для эксплуатационных целей машин и оборудования, не соответствуют действительности (т. 1, л. д. 77).

Апелляционной коллегией принимается во внимание, что договор технологического присоединения является публичным договором.

Согласно разъяснениям, данным в пункте 15 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25.12.2018 N 49 "О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации о заключении и толковании договора" публичным признается договор, который заключается лицом, обязанным по характеру деятельности продавать товары, выполнять работы, оказывать услуги в отношении каждого, кто к нему обратится, например договоры в сфере розничной торговли, перевозки транспортом общего пользования, оказания услуг связи, энергоснабжения, медицинского, гостиничного обслуживания (пункт 1 статьи 426 Гражданского кодекса Российской Федерации). Наличие публичного элемента в гражданско-правовых отношениях свидетельствует о том, что стороны отношений не в полной мере свободны в установлении своих прав и обязанностей, в определении условий договора.

Согласно пункту 20 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25.12.2018 N 49 "О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации о заключении и толковании договора" отказ лица, обязанного заключить публичный договор, от его заключения при наличии возможности предоставить потребителю товары, услуги, выполнить работы не допускается (пункт 3 статьи 426 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Вместе с тем, вопреки позиции истца, сам факт публичности спорного договора не презюмирует заключение договора при установлении несоответствия подаваемой заявке требования требованиям закона.

Как установлено абзацем 12 пункта 15 Правил N 861 сетевая организация в течение 3 рабочих дней рассматривает заявку, а также приложенные к ней документы и сведения и проверяет их на соответствие требованиям, указанным в пунктах 9, 10 и 12 - 14 настоящих Правил. При отсутствии сведений и документов, указанных в пунктах 9, 10 и 12 - 14 настоящих Правил, сетевая организация не позднее 3 рабочих дней со дня получения заявки направляет заявителю уведомление, содержащее указание на сведения (документы), которые в соответствии с настоящими Правилами должны быть представлены заявителем в дополнение к представленным сведениям (документам), а также указание на необходимость их представления в течение 20 рабочих дней со дня получения указанного уведомления. При этом сетевая организация приостанавливает рассмотрение заявки до получения недостающих сведений и документов. В случае непредставления заявителем недостающих документов и сведений в течение 20 рабочих дней со дня получения указанного уведомления сетевая организация аннулирует заявку и уведомляет об этом заявителя в течение 3 рабочих дней со дня принятия решения об аннулировании заявки. После получения недостающих сведений от заявителя сетевая организация рассматривает заявку и направляет заявителю для подписания заполненный и подписанный ею проект договора в 2 экземплярах и технические условия (как неотъемлемое приложение к договору) в сроки, предусмотренные настоящим пунктом для соответствующей категории заявителя, исчисляемые со дня представления заявителем недостающих сведений.

Таким образом, пунктом 15 Правил N 861 регламентирован механизм рассмотрения заявки, а также установлена возможность приостановления рассмотрения заявки и направления уведомления о необходимости предоставления дополнительных сведений.

Между тем, направление сетевой организацией заявителю проекта договора об осуществлении технологического присоединения и определение существенных условий договора находятся в прямой зависимости от предоставления заявителем полных и достоверных сведений, предусмотренных Правилами N 861. В связи с чем, при наличии у сетевой организации возможности объективно определить стоимость, срок, точный перечень и структуру подлежащих выполнению сетевой организацией мероприятий по технологическому присоединению энергопринимающих устройств ответчика, а также возникновение сомнений относительно запрашиваемой мощности, истец, действуя разумно и осмотрительно, мог и должен был обратиться к заявителю с требованиями о предоставлении достоверных сведений о величине максимальной мощности.

Также, в данном случае, сам характер нагрузки (производство по добыче песчано-гравийной смеси) для сетевой организации, выступающего в спорных правоотношений профессиональным участником, указывало на то, что запрашиваемая мощность в силу вида экономической деятельности заявителя, требовала уточнения, но из материалов дела не следует, что ответчику, который профессиональным участником отношений не является, такие вопросы истцом заданы, дополнительные сведения у него уточнены, и что несмотря на такие уточнения, заявитель умышленно предоставил заведомо недостоверную информацию.

В силу изложенного, оснований для признания договора об осуществлении технологического присоединения к электрическим сетям N 19-10-16076-02-01 от 24.12.2019 недействительным апелляционным судом не установлено.

Как верно установлено судом первой инстанции, обращение заказчика к сетевой организации с заявлением об увеличении максимальной мощности потребления со 150 кВт до 670 кВт не может признаваться совершенными в обход закона, поскольку в соответствии с пунктом 7 Приказа Федеральной антимонопольной службы России от 29.08.2017 N 1135/17 "Об утверждении методических указаний по определению размера платы за технологическое присоединение к электрическим сетям" (далее - Приказ ФАС России от 29.08.2017 N 1135/17), заявитель вправе самостоятельно выбирать вид ставки платы за технологическое присоединение за единицу максимальной мощности, если расстояние от границы участка заявителя до объектов электросетевого хозяйства на уровне напряжения до 20 кВт включительно необходимого заявителю класса напряжения сетевой организации, составляет менее 10 км, а максимальная мощность электропринимающих устройств составляет менее 670 кВт. Иными словами, заявку на увеличение максимальной мощности потребления электрической энергии подает потребитель, но окончательное решение по ней, а также по её исполнении принимает и осуществляет сетевая организация в соответствии с действующими правилами и исходя из технических возможностей сетей.

Дополнительно апелляционная коллегия считает необходимым отметить следующее.

Согласно пункту 16 Приказа ФАС России от 29.08.2017 N 1135/17 для расчета платы за технологическое присоединение к электрическим сетям учитываются расходы на выполнение сетевой организацией следующих обязательных мероприятий:

а) подготовку и выдачу сетевой организацией технических условий и их согласование с системным оператором (субъектом оперативно-диспетчерского управления в технологически изолированных территориальных электроэнергетических системах), а в случае выдачи технических условий электростанцией - согласование их с системным оператором (субъектом оперативно-диспетчерского управления в технологически изолированных территориальных электроэнергетических системах) и со смежными сетевыми организациями;

б) выполнение технических условий сетевой организацией, включая разработку сетевой организацией проектной документации согласно обязательствам, предусмотренным техническими условиями, и осуществление сетевой организацией мероприятий по подключению Устройств под действие аппаратуры противоаварийной и режимной автоматики в соответствии с техническими условиями;

в) проверку сетевой организацией выполнения Заявителем технических условий в соответствии с разделом IX Правил технологического присоединения (выдачу акта об осуществлении технологического присоединения Заявителям, указанным в пунктах 12(1) и 14 Правил технологического присоединения, кроме случаев, если технологическое присоединение энергопринимающих устройств таких заявителей осуществляется на уровне напряжения выше 0,4 кВ).

Плата по договору об осуществлении технологического присоединения взимается однократно с возможным условием об оплате выполнения отдельных мероприятий по технологическому присоединению (абзац 14 части 1 статьи 26 Закона об электроэнергетике, пункт 5 Приказа ФАС России от 29.08.2017 N 1135/17).

К правоотношениям сторон по договору технологического присоединения применяются помимо специальных норм положения главы 39 Гражданского кодекса Российской Федерации, а также общие положения об обязательствах и о договоре (раздел III Гражданского кодекса Российской Федерации).

По договору возмездного оказания услуг исполнитель обязуется по заданию заказчика оказать услуги (совершить определенные действия или осуществить определенную деятельность), а заказчик - оплатить эти услуги (пункт 1 статьи 779 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В силу пункта 1 статьи 781 Гражданского кодекса Российской Федерации заказчик обязан оплатить оказанные ему услуги в сроки и в порядке, которые указаны в договоре возмездного оказания услуг.

Следовательно, названными нормами предусмотрена оплата стоимости услуг по факту их оказания (факт технологического присоединения).

В соответствии со статьей 328 Гражданского кодекса Российской Федерации встречным признается исполнение обязательства одной из сторон, которое в соответствии с договором обусловлено исполнением своих обязательств другой стороной. В случае непредоставления обязанной стороной обусловленного договором исполнения обязательства либо наличия обстоятельств, очевидно свидетельствующих о том, что такое исполнение не будет произведено в установленный срок, сторона, на которой лежит встречное исполнение, вправе приостановить исполнение своего обязательства либо отказаться от исполнения этого обязательства и потребовать возмещения убытков.

В соответствии с пунктом 1 статьи 782 Гражданского кодекса Российской Федерации заказчик вправе отказаться от исполнения договора при условии оплаты исполнителю фактически понесенных им расходов.

Согласно пункту 5 статьи 453 Гражданского кодекса Российской Федерации, если основанием для изменения или расторжения договора послужило существенное нарушение договора одной из сторон, другая сторона вправе требовать возмещения убытков, причиненных изменением или расторжением договора.

При доказанности факта причинения убытков размер возмещения должен быть установлен судом с разумной степенью достоверности (пункт 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации").

По смыслу пункта 3 статьи 451, статьи 423, пункта 4 статьи 453 Гражданского кодекса Российской Федерации справедливое возмещение исполнителю понесенных расходов заключается в возмещении ему стоимости фактически выполненных работ и понесенных в связи с этим затрат в полном объеме.

Такой правовой подход не противоречит позиции, указанной в определениях Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 24.03.2017 N 304-ЭС16-16246, от 25.12.2017 N 305-ЭС17-11195, пункте 23 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 1 (2018), утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 28.03.2018, в которых разъяснена правовая квалификация договора технологического присоединения как договора возмездного оказания услуг и, как следствие, право заказчика в соответствии с пунктом 1 статьи 782 Гражданского кодекса Российской Федерации в одностороннем порядке отказаться от исполнения договора возмездного оказания услуг при условии оплаты исполнителю фактически понесенных им расходов.

Плата за технологическое присоединение и (или) стандартизированные тарифные ставки, определяющие ее величину, подлежат государственному регулированию (абзац девятый пункта 4 статьи 23.1 Закона об электроэнергетике", абзац шестой пункта 17 Правил N 861.

Как обоснованно указано судом первой инстанции, расходы сетевых компаний на технологическое присоединение ограничиваются тарифным органом до экономически обоснованных величин. Разница в фактически понесенных сетевой организацией расходах на реализацию мероприятий по технологическому присоединению и плате в размере установленного тарифа за данную услугу является выпадающими доходами сетевой организации, которые по общему правилу возмещаются после исполнения договора об осуществлении технологического присоединения за счет тарифа на услуги по передаче электрической энергии, то есть в последующих периодах оказания услуг.

При этом апелляционной коллегией принимается во внимание, что само по себе превышение, фактически понесенных сетевой организацией, расходов на технологическое присоединение, установленной договором стоимости, не препятствует возмещению таких расходов сетевой организации посредством включения понесенных ею расходов в тариф на технологическое присоединение к электрическим сетям и (или) в тариф на услуги по передачи электрической энергии, а в случае невозможности заложения таких расходов в тариф, посредством предъявления требований об убытках.

То есть, при определении состава и объема расходов, подлежащих возмещению сетевой организации в этом случае, необходимо учитывать, возможна ли их дальнейшая компенсация сетевой организации путем включения понесенных ею расходов в тариф на технологическое присоединение к электрическим сетям и (или) в тариф на услуги по передаче электрической энергии. Для этого целесообразно привлечение к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельные требования относительно предмета спора, тарифного органа.

Кроме того, необходимо устанавливать, понесены ли заявленные сетевой организацией расходы реально и являются ли они экономически обоснованными. Для установления указанных обстоятельств суд может предложить сторонам рассмотреть вопрос о проведении экспертизы.

Вместе с тем, суд апелляционной инстанции соглашается с доводами подателя апелляционной жалобы о том, что понесенные расходы для целей технологического присоединения конкретного потребителя при включении стоимости таких расходов в оказываемые услуги сетевой организации в последующих периодах регулирования и установления тарифов на услуги, включают в себя публичную составляющую, так как такие услуги оказываются сетевой организацией неограниченному кругу лиц. Однако, по общему правилу, такой порядок компенсации понесенных расходов установлен законом, следовательно, он не подлежит критической оценке, так как служит основанием для урегулирования спорных правоотношений и отвечает балансу интересов сторон.

В то же время при установлении конкретных обстоятельств того, что такие расходы понесены сетевой организацией исключительно ввиду незаконных действий или бездействия конкретного лица, его умысла, недобросовестного поведения, иной формы злоупотребления правом, то такое поведение лица не подлежит судебной защите приведением формальной ссылки на то, что сетевая организация может компенсировать свои вынужденные расходы посредством их перераспределения на иных лиц, а не за счет причинителя вреда.

Согласно положениям пункта 8(3) Правил N 861, заявитель несет ответственность за достоверность и полноту прилагаемых в заявке документов в соответствии с законодательством Российской Федерации.

Указанное правило сформулировано единообразно и императивно, в силу чего подлежит исполнению.

Также положениями пункта 59 Правил N 861 и Правилами N 861 предусмотрено, что в период действия договора заявитель имеет право переоформить документы в отношении максимальной мощности, если затруднительно её установление по представленным ранее документам, или утрачены такие документы, либо она в имеющихся документах не указана, вправе заявлять о перераспределении мощности, то есть рассматриваемые вопросы не являются исключительными, напротив, достаточно часто возникают в процессе оказания и потребления аналогичных услуг, что само по себе не влечет недействительности спорного договора.

В настоящем случае в нарушение статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации истцом не представлено доказательств того, что заключенный договор нарушает требования закона, иного правового акта, посягает на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, также из материалов дела не следует, что для его исполнения истцом понесены те расходы, которые им заявляются в качестве соразмерного размера оплаты за технологическое присоединение, при этом формальная ссылка истца на то, что такие расходы являются экономически обоснованными, в отсутствие со стороны истца доказательств их фактического несения, либо объективных и достоверных доказательств того, что он вынужден будет их понести, также не свидетельствуют о ничтожности спорного соглашения сторон.

При рассмотрении дела и апелляционной жалобы ответчик неоднократно указывал, что заинтересован в исполнении договора на тех условиях, которые на настоящий момент сторонами согласованы, дополнительных согласований об изменении мощности истцом не реализовано, технологическое присоединение не выполнено, между сторонами подписано дополнительное соглашение, в соответствии с которым срок выполнения технологических мероприятий увеличен, но в связи с рассмотрением настоящего спора все дальнейшие правоотношения сторон фактически приостановлены, так как со стороны истца инициировано судебное разбирательство о недействительности спорного договора.

То есть на настоящий момент истец полагает возможным спорный договор далее не исполнять, полагая, что ответчику нужна не та мощность, которая этим договором согласована, а согласно письму ответчика требуется иная мощность, до 670 кВт, что сохраняет для ответчика право выбора по условиям расчетов, но влечет оплату выполняемого технологического присоединения в большем размере. Таким образом, фактически истец выражает волю на заключение с ответчиком договора на технологическое присоединение по большей мощности, чем согласовано сторонами, но поскольку такое согласие от ответчика не получено, считает, что заключенный договор следует признать недействительным.

При этом из дела не следует, что согласованные сторонами технические условия невозможны к исполнению, либо, что в результате их исполнения возможно нарушение прав и законных интересов иных лиц, возможность причинены угрозы жизни и здоровью граждан.

Ссылки подателя на пункт 2 статьи 431.1. Гражданского кодекса Российской Федерации судебной коллегий также исследованы.

Вместе с тем, в настоящем случае в обоснование оспаривания сделки истец не ссылается на совершение сделки юридическим лицом в противоречии с целями деятельности, определенно ограниченными в его учредительных документах, не ссылается на то, что сделка совершена ввиду заблуждения истца и в чем такое существенное заблуждение выразилось.

Истец ссылается на наличие обмана со стороны ответчика, который (обман) приводит к невозможности получения истцом оплаты за технологическое присоединение в большей сумме, чем предусмотрено договором. Однако, при этом истцом не указывается и не предоставляется доказательств того, что взыскание или возмещение фактически понесенных расходов при исполнении договора является невозможным, в силу чего на стороне истца возникают убытки, не приводится доказательств того, что для фактического технологического присоединения в действительности понесены расходы на заявленную истцом сумму, а также не приводится доказательств того, что ответчиком заведомо искажены условия его деятельности и иные условия технологического присоединения, которые при рассмотрении заявки истцом не могли быть уточнены последним, как профессиональным участником. Встречное исполнение по оплате ответчиком, согласно его пояснений, произведено. Указанное истцом не опровергнуто.

В соответствии с абзацем 4 пункта 2 статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации сторона, из поведения которой явствует ее воля сохранить силу сделки, не вправе оспаривать сделку по основанию, о котором эта сторона знала или должна была знать при проявлении ее воли.

Согласно пункту 2 статьи 431.1 Гражданского кодекса Российской Федерации сторона, которая приняла от контрагента исполнение по договору, связанному с осуществлением его сторонами предпринимательской деятельности, и при этом полностью или частично не исполнила свое обязательство, не вправе требовать признания договора недействительным, за исключением случаев признания договора недействительным по основаниям, предусмотренным статьями 173, 178 и 179 названного Кодекса, а также если предоставленное другой стороной исполнение связано с заведомо недобросовестными действиями этой стороны. Аналогично, пункт 3 статьи 432 Гражданского кодекса Российской Федерации запрещает стороне, принявшей от другой стороны полное или частичное исполнение по договору либо иным образом подтвердившей действие договора, требовать признания этого договора незаключенным, если заявление такого требования с учетом конкретных обстоятельств будет противоречить принципу добросовестности (пункт 3 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Судом апелляционной инстанции принимается во внимание, что спорный договор заключен сторонами путем направления ответчиком подписанного экземпляра договора 13.12.2019, в договоре проставлена дата его заключения 24.12.2019, истцом выданы технические условия, ответчиком предоставлены сведения о выполнении технических условий заявителем (т. 3, л. д. 6-8), между сторонами оформлено дополнительное соглашение (т. 3, л. д. 84), ссылка истца (т. 4, л. д. 11), о том, что такое соглашение сформировано автоматически и размещено в личном кабинете ответчика не влияет на факт его направления истцом; при этом, согласно почтовому конверту (т. 2, л. д. 83), исковое заявление подано истцом о признании договора недействительным только 21.11.2020, то есть практически спустя год после его заключения, при этом в письмах истца прямо указывается на то, что по мнению ООО "Башкирэнерго" договор является недействительным и не подлежит исполнению, в связи с чем является предметом судебного спора по настоящему делу, поэтому уведомление о выполнении технических условий не принимается (т. 4, л. д. 17, 18, 19).

Из материалов дела не следует, что у истца существовали какие-либо препятствия, затруднения в подаче настоящего иска после получения письма ответчика в 2019 году об изменении мощности и при отсутствии согласования ответчиком заключения нового договора, на иных условиях, желаемых истцом, если он в действительности полагал заключенный договор недействительным, однако, в течение 11 месяцев судебное разбирательство им не инициировалось, при этом ответчик приступил к исполнению договора в соответствии с выданными ему истцом техническими условиями, согласно его доводам произвел их выполнение, после чего истец обратился в суд с настоящим иском, не приняв все последующие обращения ответчика о выполнении ответчиком технических мероприятий о начале выполнения со стороны сетевой организации технологического подключения.

Учитывая изложенное, ответчик также обоснованно отметил, что поведение истца, который ссылается на противоречия сделки закону, направлено на уклонение от исполнения своих обязательств, или избежать применения мер договорной ответственности.

Если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения отказывает в защите принадлежащего ей права полностью или частично, а также применяет иные меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны (пункт 2 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации), например, признает условие, которому недобросовестно воспрепятствовала или содействовала эта сторона соответственно наступившим или ненаступившим (пункт 3 статьи 157 Гражданского кодекса Российской Федерации), указывает, что заявление такой стороны о недействительности сделки не имеет правового значения (пункт 5 статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации) (Определение Верховного Суда Российской Федерации от 28.03.2019 N 309-ЭС18-21472).

При таких обстоятельствах, из материалов дела объективно следует, что истец необоснованно предъявляет требование о признании сделки недействительной, ничтожной по изложенным основаниям, так как в период её исполнения в течение 11 месяцев, согласно его пояснениям, знал о её недействительности, но на такую недействительность не ссылался, лишь предлагая ответчику возможность заключить новый договор (т. 1, л. д. 36), не аннулируя выданных технических условий, а также направляя ответчику письмо от 07.04.2020 N УГЭС/103-1955 о том, что сетевой организацией мероприятия по технологическому присоединению по договору от 24.12.2019 N 19-10-16076-02-01 будут выполнены в сроки и на условиях, установленных договором технологического присоединения (т. 1, л. д. 38), то есть, подтверждая намерение его исполнять, но теперь полагает возможным на такие обстоятельства ссылаться, при этом письмо о недействительности договора, направлено истцом ответчику впервые только 22.10.2020 (т. 3, л. д. 68-69), то есть спустя 10 месяцев после заключения договора.

С учетом изложенного, суд апелляционной инстанции полагает, что основания для применения к ответчику положений статьи 10 и 179 Гражданского кодекса Российской Федерации для целей признания заключенного договора недействительным, истцом с соблюдением положений статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не доказаны.

Ссылки истца на судебную практику, по иным участникам правоотношений и с учетом иных конкретных обстоятельств таких споров, также не создают оснований для переоценки выводов суда первой инстанции.

При возникновении обстоятельств нарушения имущественных прав истца, им могут быть реализованы иные способы защиты, в том числе, судебной защиты.

По общему правилу части 5 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное.

Доводы, изложенные в апелляционной жалобе, не содержат фактов, которые не были бы проверены и не учтены судом первой инстанции при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта по существу, влияли на обоснованность и законность судебного решения либо опровергали выводы суда первой инстанции, в связи с чем, признаются судом апелляционной инстанции несостоятельными. Установленные и надлежащим образом оцененные судом первой инстанции обстоятельства признаются арбитражным судом апелляционной инстанции необходимыми и достаточными для принятия именно такого решения, которое является предметом обжалования, в силу чего доводы апелляционной жалобы не влекут ее удовлетворение. Обжалуемое решение соответствует требованиям статьи 170 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, а отсутствие в содержании решения оценки судом всех доводов заявителя или представленных им документов, не означает, что судом согласно требованиям части 1 статьи 168 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не была дана им оценка. Иные доводы апелляционной жалобы также не влекут отмены, изменения судебного акта. С учетом изложенного решение суда является правильным, нарушений норм материального и процессуального права не допущено, имеющимся в деле доказательствам дана надлежащая правовая оценка. Доводы апелляционной жалобы подлежат отклонению по приведенным выше мотивам. Нарушений норм процессуального права, являющихся согласно части 4 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации безусловным основанием для отмены вынесенного судебного акта, не установлено.

Судебные расходы распределяются между сторонами в соответствии с правилами, установленными статьей 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации. В связи с тем, что в удовлетворении апелляционной жалобы отказано, судебные расходы остаются на её подателе.

Руководствуясь статьями 176, 268, 269, 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный суд апелляционной инстанции

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда Республики Башкортостан от 30.06.2021 по делу N А07-27211/2020 оставить без изменения, апелляционную жалобу общества с ограниченной ответственностью "Башкирские распределительные электрические сети" - без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в порядке кассационного производства в Арбитражный суд Уральского округа в течение двух месяцев со дня его принятия (изготовления в полном объеме) через арбитражный суд первой инстанции.

Председательствующий судья

О.Е. Бабина

Судьи

С.А. Карпусенко Н.В. Махрова