Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 15 февраля 2022 г. N 09АП-89128/21 по делу N А40-25473/2021

г. Москва

15 февраля 2022 г.

Дело N А40-25473/21

Резолютивная часть постановления объявлена 07 февраля 2022 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 15 февраля 2022 года.

Девятый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Головкиной О.Г.,

судей В.Р. Валиева. А.И., А.И. Трубицына,

при ведении протокола судебного заседания секретарем Борисовой В.И.,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу Общества с ограниченной ответственностью "Юнилевер Русь" на решение Арбитражного суда г. Москвы от 22 ноября 2021 г. по делу N А40-25473/21, по иску Общества с ограниченной ответственностью "Юнилевер Русь" к Акционерному обществу "Группа Компаний "Логлаб", с участием третьего лица Общества с ограниченной ответственностью "Инмарко-Трейд" о взыскании убытков размере 14 886 Евро, задолженности в размере 921 840 руб. 36 коп.

при участии в судебном заседании: от истца Шкуренков В.А. (по доверенности от 02.11.2021 г.); от ответчика Елисеева Н.А. (по доверенности от 10.01.2022 г.), Женина М.А. (по доверенности от 10.01.2022 г.); от третьего лица - не явилось, извещено

УСТАНОВИЛ:

Общество с ограниченной ответственностью "Юнилевер Русь" обратилось в Арбитражный суд г. Москвы с иском о взыскании с Акционерного общества "Группа Компаний "ЛогЛаб", с учетом принятых в порядке ст. 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации уточнений, убытков в размере 6 037 Евро руб., невыплаченной премии в размере 921 840 руб. 36 коп.

Решением Арбитражного суда г. Москвы от 22.11.2021 г. исковые требования удовлетворены частично, с ответчика в пользу истца взысканы убытки в размере 4 571 9 евро в рублях РФ по курсу ЦБ РФ на дату платежа, в удовлетворении остальной части иска отказано.

Не согласившись с принятым судом первой инстанции решением, истец обратился в Девятый арбитражный апелляционный суд с жалобой, в которой просил решение суда отменить в части отказа в удовлетворении исковых требований и принять по делу новый судебный акт об удовлетворении иска в полном объеме.

Ответчик против удовлетворения жалобы возражал по доводам, изложенным в письменных объяснениях, указав на отсутствие правовых оснований для отмены решения суда первой инстанции.

Третье лицо, надлежащим образом извещенное о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы, в судебное заседание не явилось, отзыв не представило, в связи с чем, жалоба рассмотрена в его отсутствие по представленным в материалы дела документам.

Заслушав объяснения представителей сторон, исследовав представленные в материалы дела документы в их совокупности, с учетом положений ст. 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, проверив выводы суда первой инстанции, апелляционным судом не усматривается правовых оснований для отмены решения суда первой инстанции.

При этом апелляционный суд исходит из следующего.

Как усматривается из материалов дела, 01.11.2017 г. между ООО "Юнилевер Русь" (истец) и АО "Группа Компаний ЛогЛаб" (ответчик) заключен договор об оказании складских услуг N NST-014609, согласно которому ответчик принимает на себя обязательства по оказанию истцу складских услуг, включая приемку, очистку, хранение, учет, комплектацию, переупаковку, ребрендинг, отгрузку товара, который передан истцом (далее - оборудование).

Как указывает истец, ответчику по договору передано оборудование на хранение.

В соответствии с п. 10.3 приложения N 5 к договору полная инвентаризация оборудования проводится не реже 1 раза в год, согласно установленному истцом графику. Точная дата инвентаризации определяется не менее чем за 14 (четырнадцать) календарных дней до проведения инвентаризации.

По результатам плановой инвентаризации, проведенной истцом в период с 10.08.2019 г. по 16.08.2019 г. на складе ответчика, выявлена недостача оборудования в количестве 35 единиц, что подтверждается инвентарной описью ОС N 009-ИОС-923-81 от 16.08.2019 г. и сличительной ведомостью N 009-ИОС-923-81 от 16.08.2019 г.

В последующем, 31.10.2019 г. договор между истцом и ответчиком расторгнут.

В соответствии с п. 6.7 спорного договора в случае расторжения договора стороны составляют акт сверки взаимных задолженностей и производят полный взаиморасчет сторон.

Как указывает истец, им была проведена полна инвентаризация и вывод оборудования со склада ответчика, по результатом которой объем недостающего оборудования вырос до 37 единиц, что подтверждается инвентарной описью ОС N 009-ИОС-923-165 от 26.12.2019 г., сличительной ведомостью N 009-ИОС-923-165 от 26.12.2019 г.

Как указывает истец, общая стоимость невозвращенного оборудования, с учетом принятых судом уточнений в порядке ст. 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, составила 6 037 _ (евро).

В соответствии с п. 2.1.8 договора ответчик обязуется возместить истцу стоимость утраченного или поврежденного товара, если такая утрата, недостача произошли в период оказания услуг ответчиком.

В нарушение пп. 2.1.8, 6.7 договора ответчик не предпринял действия по возмещению истцу стоимости утраченного оборудования.

В соответствии с п. 1 ст. 901 Гражданского кодекса Российской Федерации хранитель отвечает за утрату, недостачу или повреждение вещей, принятых на хранение, по основаниям, предусмотренным ст. 401 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Ответчиком доказательств возвращения оборудования истцу не представлено.

В соответствии с п. 1 ст. 902 Гражданского кодекса Российской Федерации убытки, причиненные поклажедателю утратой, недостачей или повреждением вещей, возмещаются хранителем в соответствии со ст. 393 Гражданского кодекса Российской Федерации, если законом или договором хранения не предусмотрено иное.

В соответствии с п. 5.4 договора в случае полной или частичной порчи или пропажи оборудования, ответчик обязан возместить истцу ущерб в размере документально подтвержденной стоимости поврежденного или утраченного оборудования в рублях РФ, в соответствии с условиями настоящего договора.

Кроме того, в соответствии с пп. b приложения N 1 к договору ответчик обязан по итогам каждого года предоставлять истцу премию за объем предоставленных услуг.

По утверждению истца, ответчик не осуществил оплату премий за 2018 г. в размере 321 206 руб. 24 коп. и за 2019 г. в размере 600 634 руб. 12 коп., которые подлежат взысканию с АО "Группа Компаний "ЛогЛаб"

Суд первой инстанции согласился с возражениями ответчика о том, что истец не доказал передачу АО "Группа Компаний "ЛогЛаб" оборудования в количестве 4 единиц (морозильных камер N 4 (13140599), 12 (13162082), 16(13192145), 27 (13248743), общей стоимостью 1 466 евро, в связи с чем, требование в части взыскания убытков удовлетворены частично в размере 4 571 Евро.

В удовлетворении требования о выплате премии истцу в размере 921 840 руб. 36 коп. отказано, поскольку, исходя из буквального и системного толкования условий договора, премирование заказчика осуществляется добровольно, по усмотрению исполнителя. Предметом условия о премировании является взаимовыгодное сотрудничество с целью осуществления коммерческой деятельности, состоящее в выполнении сторонами обязательств, указанных в договоре в течение всего календарного года за исключением пилотного периода, что прямо следует из условий договора. При этом стороны не вышли из пилотного периода.

Таким образом, судом первой инстанции, на основании оценки представленных в материалы дела доказательств, исковые требования удовлетворены частично.

Суд апелляционной инстанции соглашается с принятым судом первой инстанции решением, отклоняя доводы жалобы, исходя из следующего.

Вопреки доводам апелляционной жалобы истца судом первой инстанции правильно дано толкование условий спорного договора складского хранения, в соответствии с которыми премирование истца осуществляется добровольно, то есть по усмотрению ответчика в качестве стимулирования заказчика.

В соответствии с правовой позицией, изложенной в п. 49 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25.12.2018 г. N 49 "О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации о заключении и толковании договора" (далее - постановление N 49) если из содержания договора невозможно установить, к какому из предусмотренных законом или иными правовыми актами типу (виду) относится договор или его отдельные элементы (непоименованный договор), права и обязанности сторон по такому договору устанавливаются исходя из толкования его условий. При этом к отношениям сторон по такому договору с учетом его существа по аналогии закона (п. 1 ст. 6 Гражданского кодекса Российской Федерации) могут применяться правила об отдельных видах обязательств и договоров, предусмотренных законом или иными правовыми актами (п. 2 ст. 421 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Как разъяснено в п. 5 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 14.03.2014 г. N 16 "О свободе договора и ее пределах", в соответствии с п. 2 ст. 421 Гражданского кодекса Российской Федерации стороны вправе заключить договор, не предусмотренный законом и иными правовыми актами. При оценке судом того, является ли договор непоименованным, принимается во внимание не его название, а предмет договора, действительное содержание прав и обязанностей сторон, распределение рисков и так далее.

Условие договора о премировании заказчика со стороны исполнителя в отсутствии какого-либо встречного предоставления не входят в область регулирования какого-либо поименованного Гражданским кодексом Российской Федерации договора, в связи с чем полностью регулируется условиями договора, заключенного сторонами.

Пунктом 43 постановления N 49 условия договора подлежат толкованию в системной взаимосвязи с основными началами гражданского законодательства, закрепленными в ст. 1 Гражданского кодекса Российской Федерации, другими положениями Гражданского кодекса Российской Федерации, законов и иных актов, содержащих нормы гражданского права (ст. 3, 422 Гражданского кодекса Российской Федерации).

При толковании условий договора в силу абзаца первого ст. 431 Гражданского кодекса Российской Федерации судом принимается во внимание буквальное значение содержащихся в нем слов и выражений (буквальное толкование). Такое значение определяется с учетом их общепринятого употребления любым участником гражданского оборота, действующим разумно и добросовестно (п. 5 ст. 10, п. 3 ст. 307 Гражданского кодекса Российской Федерации), если иное значение не следует из деловой практики сторон и иных обстоятельств дела.

Условия договора подлежат толкованию таким образом, чтобы не позволить какой-либо стороне договора извлекать преимущество из ее незаконного или недобросовестного поведения (п. 4 ст. 1 Гражданского кодекса Российской Федерации). Толкование договора не должно приводить к такому пониманию условия договора, которое стороны с очевидностью не могли иметь в виду.

Принимая во внимание, что в договоре имеется условие, не входящее в область регулирования какого-либо поименованного договора, его правовое регулирование должно осуществляться в соответствии с его непосредственными условиями, общими нормами Гражданского кодекса Российской Федерации, а также соответствовать воли сторон и целям сотрудничества.

Таким образом, как правомерно указал суд первой нстанции, ни буквальное толкование условий договора, ни общие нормы Гражданского кодекса Российской Федерации, ни воля сторон не определяют выплату премии в качестве обязанности ответчика.

Как усматривается из материалов дела, заключению спорного договора, а также договора транспортной экспедиции N 005247 с ООО "Юнилевер Русь" от 01.11.2017 г., предшествовало участие ЗАО "Группа компаний "ЛогЛаб" в тендере на право заключения таких договоров.

Исходя из тендерной документации, для достижения экономического эффекта минимальный срок договора рассчитывался от трех лет:

Ст. 4 Запроса предложений:

"Условия договора будут включать следующее:

Договор действителен в течение фиксированного трехлетнего срока

Любая сторона может выйти из этого договора, направив другой стороне предварительное уведомление не менее чем за 180 дней заказным письмом с уведомлением о вручении, отправленным через почтовое отделение или через сертифицированную электронную почту (PEC)".

Согласно ст. 3 Запроса предложений:

"Внедрение должно было начаться в 2016 г., охватывая около 10% от общего объема всех объектов имущества по стране, а затем будет развиваться для того, чтобы охватить всю страну к концу 2019 г.".

Согласно ст. 4 Запроса предложений:

"Общий объем проекта составляли 2 компонента, предоставляемые отдельно или вместе:

Логистика

Национальной транспортной сетью должно быть охвачено приблизительно 58 180 перевозок объектов имущества в год; Объем перевозок в пилотном регионе 5 324.

Складское хранение

Оптимально расположенные склады для хранения на территории России приблизительно 24 000 морозильных камер с сентября по март и 17 000 морозильных камер с апреля по сентябрь"

Условия об оплате каких-либо премий/скидок за объемы заказанных услуг, о стимулирующих выплатах, бонусах, в тендерной документации отсутствовали, что свидетельствует о явной недобросовестности со стороны истца на переговорной стадии заключения договора.

После подведения итогов тендера (письмо, направленное с официального адреса электронной почты Unilever: Gor.Stepanyan@unilever.com от 10.07.2017 г. о выборе ответчика в качестве победителя тендера по хранению и транспортировке морозильных камер), условия о минимальном сроке действия договоров были изменены ООО "Юнилевер Русь" в одностороннем порядке и срок действия контрактов стал равным одному году с возможностью пролонгации (п. 12.1. договора хранения в редакции протокола согласования разногласий от 01.11.2017 г.).

Как пояснил ответчик, впервые об условии о выплате премии он узнал из электронного письма от 20.07.2017 г., к которому был приложен драфт договора, уже после того, как был признан победителем тендера.

Так, в драфте договора приложения N 1 от 20.07.2017 г. указано следующее:

a) исполнитель по итогам каждого года предоставляет клиенту премию за объем предоставленных услуг, основываясь на условиях данного приложения, в следующем размере:

Денежное выражение объема предоставленных исполнителем услуг	Размер Премии
(Итоговая сумма платежей без НДС, полученных от клиента, за любой календарный год)
От 0 руб. до 10 000 000 руб.
От 10 000 001 руб. до 15 000 000 руб.
От 15 000 001 руб. до 25 000 000 руб.
Более чем 25 000 001 руб.

Премии подлежат выплате клиенту на основании двухсторонне подписанных актов расчета премии с приложением реестра счетов-фактур на предоставленные исполнителем услуги.

Поскольку истец отказывался исключать пункт о премировании, ответчиком в редакции протокола согласования разногласий к договору от 01.11.2017 г. было предложено внести изменения в части составления акта расчета премии, подтверждающие добровольный порядок их начисления по инициативе исполнителя: "Акт расчета премии составляется исполнителем и подлежит подписанию сторонами в течение 5 (пяти) рабочих дней, с момента получения пакета документов на оплату последнего месяца календарного года согласно п. 6.3 (перечень док-в на оплату)".

Таким образом, исполнитель смог защитить свои права только включением условия об оплате исключительно на основании двухсторонне подписанных актов при условии составлении акта по инициативе исполнителя и только при успешном сотрудничестве в течение всего календарного года, не включая пилотный период.

Согласно п. 1 ст. 2 Гражданского кодекса Российской Федерации гражданское законодательство регулирует отношения между лицами, осуществляющими предпринимательскую деятельность, или с их участием, исходя из того, что предпринимательской является самостоятельная, осуществляемая на свой риск деятельность, направленная на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг.

Вступая в договорные отношения на тех или иных условиях, коммерческие организации рассчитывают на получение прибыли.

Согласно п. 1 пп. b приложения N 1 к спорному договору исполнитель обязуется по итогам каждого года, за исключением первого года пилотного периода проекта (срок пилотного периода: с 01.09.2017 г. по 31.08.2018 г. и не территория г. Москвы), представлять клиенту премию за объем представленных услуг, основываясь на условиях данного приложения, в следующем размере:

Денежное выражение объема предоставленных исполнителем услуг	Размер Премии
(Итоговая сумма платежей без НДС, полученных от клиента, за любой календарный год)
От 0 руб. до 10 000 000 руб.	1,5 %
От 10 000 001 руб. до 15 000 000 руб.	3 %
От 15 000 001 руб. до 25 000 000 руб.	4 %
Более чем 25 000 001 руб.	5 %

Протоколом согласования разногласий от 01.10.2017 г. к договору по инициативе ответчика абз. 2,3 п.1 пп. b приложения N 1 договора согласован сторонами в следующей редакции: "Премии подлежат выплате клиенту на основании двухсторонне подписанных актов расчета премии с приложением реестра счетов-фактур на предоставленные исполнителем услуги. Акт расчета премии составляется исполнителем и подлежит подписанию сторонами в течение 5 (пяти) рабочих дней, с момента получения пакета документов на оплату последнего месяца календарного года согласно п. 6.3 (перечень док-в на оплату)".

Таким образом, приложением N 1 к договору (в согласованной редакции) прямо предусмотрено, что основанием выплаты премии являются двухсторонне-подписанные акты расчета премии, составленные по инициативе исполнителя, и при наступлении определённых обстоятельств.

Следовательно, стороны прямо предусмотрели обязательное обоюдное согласие для возможного начисления премий, а также предусмотрели, что составление акта расчета премии всецело находится в дискреции ответчика, что подтверждает согласованную волю сторон на то, что выплата премий носит добровольный порядок и исполнитель не может быть понужден к осуществлению данных выплат.

Таким образом, предоставление премий рассматривалось сторонами как возможные скидки за достижение объема предоставленных исполнителем услуг, премии/скидки не связанны с оказанием самостоятельных услуг, что влияет на цену услуг.

Следствием такой "скидки" / "премии" является корректировка счетов-фактур и иных документов, служащих основанием для расчетов сторон по договору.

В связи с указанным, без достижения сторонами соглашения о размере, условиях и факте предоставления премии, то есть снижения стоимость услуг, стороны обязаны руководствоваться той ценой, которая установлена сторонами в первичных учетных документах.

Согласно п. 1 ст. 423 Гражданского кодекса Российской Федерации договор, по которому сторона должна получить плату или иное встречное предоставление за исполнение своих обязанностей, является возмездным.

При этом в соответствии с положениями ст. 575 Гражданского кодекса Российской Федерации в отношениях между коммерческими организациями безвозмездность отношений не допускается.

В п. 57 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22.11.2016 г. N 54 "О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации об обязательствах и их исполнении" разъяснено, что встречным признается исполнение обязательства одной из сторон, которое обусловлено исполнением другой стороной своих обязательств, вне зависимости от того, предусмотрели ли стороны очередность исполнения своих обязанностей (п. 1 ст. 328 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Таким образом, суд первой инстанции обоснованно установил, что толкование истцом условия о выплате премии клиенту в качестве безусловной обязанности исполнителя основано на неверном понимании согласованной воли сторон при заключении договора и противоречит основным принципам возмездности и эквивалентности встречного предоставления. Иное толкование противоречило бы природе предпринимательских отношений, как отношений по систематическому получению прибыли, так как фактически представляло бы ничем не обусловленное обязательство исполнителя по выплате уже полученных денежных средств от заказчика самому же заказчику и нарушило бы принцип эквивалентности и возмездности обязательств.

В любом случае условие договора, предусматривающее обязанность одного субъекта предпринимательской деятельности произвести ничем не обусловленную выплату в пользу другого, следует квалифицировать в качестве дарения, что по смыслу п. 2 ст. 168 Гражданского кодекса Российской Федерации недопустимо.

Таким образом, в предложенной ответчиком и принятой сторонами редакции договора стороны установили добровольный порядок выплаты премии, а основанием для выплаты является расчет исполнителя, который вправе составить в конце календарного года в случае достижения сторонами определенных показателей взаимного сотрудничества.

При этом, в договоре отсутствуют какие-либо санкции за не составление акта расчета премии, что дополнительно указывает на добровольность выплаты премии, так как прямое основание возникновения обязанности (отлагательное условие по смыслу п. 1 ст. 157 Гражданского кодекса Российской Федерации) ставится в зависимость от воли самого обязанного лица (п. 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.12.2020 г. N 45).

Кроме того, судом первой инстанции правомерно установлено, что стороны не вышли за пределы пилотного периода, в связи с чем, основания для выплаты премий отсутствуют.

В соответствии с п. 1 пп. b приложения N 1 к договору ответчик обязуется по итогам каждого года, за исключением первого года пилотного периода проекта (срок пилотного периода был определен календарными датами: с 01.09.2017 г. по 31.08.2018 г., а также территорией оказания услуг).

Из материалов дела усматривается, что сотрудничество сторон в других регионах не осуществлялось из-за отсутствия заказов истца, соответствующих объемов товарно-материальных ценностей истец не обеспечил.

При этом, ответчик заблаговременно предпринимал меры для обеспечения исполнения договора со своей стороны в других регионах, на что им были понесены расходы, в частности, ответчиком заключен ряд договоров аренды складских помещений в других регионах (г. Барнаул, г. Кемерово, г. Омск), которые так и не были задействованы.

При указанных обстоятельствах судом первой инстанции правомерно установлено, что согласно условиям договора премии не подлежат начислению и выплате в течение пилотного периода, за пределы которого стороны не вышли, основания для их получения отсутствуют.

Судом первой инстанции также правомерно установлено, что обязанности по выплате премии у ответчика не возникло, поскольку период сотрудничества сторон, обуславливающий премирование, достигнут сторонами не был.

Срок сотрудничества сторон вне пилотного периода, указанного в п.1 пп. b приложения N 1 к договору в 2018 г. составил 4 месяца, в связи с этим премия не могла быть выплачена в 2018 г.одутак как календарный год сотрудничества не достигнут, экономический эффект для ответчика отсутствует. Срок сотрудничества в 2019 г. составил 10 месяцев (так как договор прекратился 31.10.2019 г.), календарный год сотрудничества также не достигнут, экономический эффект для ответчика отсутствует.

Согласно п. 1 пп. b приложения N 1 к спорному договору исполнитель обязуется по итогам каждого года, за исключением первого года пилотного периода проекта представлять клиенту премию за объем представленных услуг.

Однако в каждом из заявленных в исковом заявлении периодов (2018 г. и 2019 г.) сотрудничество сторон продолжалось менее года с учетом пилотного периода и отказа в продлении договора со стороны истца, в связи с чем, заявленные премии не могли начисляться и не подлежат выплате.

Согласно п. 12.1. договора, в редакции протокола согласования разногласий от 01.10.2017 г., договор вступает в силу с момента подписания обеими сторонами. Если не предусмотрено иное, условия настоящего договора распространяются на отношения сторон, фактически возникшие с 01.11.2017 г. и действует до 31.10.2018 г. В случае, если ни одна из сторон не заявит о своем желании расторгнуть договор за 30 календарных дней до его окончания, то настоящий договор считается пролонгированным на тех же условиях, на следующие 12 месяцев.

В рассматриваемом случае договор фактически действовал с 01.11.2017 г. до 31.10.2019 г. (с учетом пролонгации по умолчанию на 2019 г. и уведомления истца о прекращении договоров в связи с истечением срока действия исх. N 11 от 28.09.2019 г.).

Протоколом согласования разногласий от 01.10.2017 г. к договору абз. 2, 3 п. 1 пп. b приложения N 1 договора изложен в следующей редакции: "Премии подлежат выплате клиенту на основании двухсторонне подписанных актов расчета премии с приложением реестра счетов-фактур на предоставленные исполнителем услуги.

Акт расчета премии составляется исполнителем и подлежит подписанию сторонами в течение 5 (пяти) рабочих дней, с момента получения пакета документов на оплату последнего месяца календарного года согласно п. 6.3 (перечень док-в на оплату)".

Таким образом, стороны договора предусмотрели, что премии могут быть выплачены только по окончании календарного года сотрудничества по предоставленному исполнением акту, в связи с чем, премии за неполный 2018 г. (с учетом пилотного периода) и неоконченный календарный 2019 г. (так как договор прекратился 31.10.2019 г.) не подлежат учету, начислению и выплате в любом случае.

Согласно пп. 5 п. 1 ст. 2 Федерального закона от 03.06.2011 г. N 107-ФЗ "Об исчислении времени" календарный год - период времени с 1 января по 31 декабря продолжительностью триста шестьдесят пять либо триста шестьдесят шесть (високосный год) календарных дней. Календарный год имеет порядковый номер в соответствии с григорианским календарем.

Срок сотрудничества сторон вне пилотного периода в 2018 г. составил 4 месяца, в связи с этим премия не могла быть выплачена в 2018 г., так как календарный год сотрудничества не достигнут, эконмический эффект для ответчика отсутствует.

Срок сотрудничества сторон в 2019 г. составил 10 месяцев (так как договор прекратился 31.10.2019 г.), календарный год сотрудничества также не достигнут, экономический эффект для ответчика отсутствует.

Предметом условия о премировании, на которых истец основывает свои требования, в любом случае является взаимовыгодное сотрудничество с целью осуществления коммерческой деятельности, состоящее в выполнении сторонами обязательств, указанных в договоре в течение всего календарного года за исключением пилотного периода, что прямо следует из условий договора, в связи с чем премии начислению и выплате не подлежат.

Доводы апелляционной жалобы в отношения взыскания стоимости морозильных камер также подлежат отклонению ввиду следующего.

Как обоснованно указано судом первой инстанции, факт передачи спорных морозильных камер N 4 (13140599), 12 (13162082), 16(13192145), 27 (13248743) на хранение ответчику в рамках договора хранения не доказан. Прилагаемые истцом документы являются не относимыми и недопустимыми доказательствами, так как не относятся к договору хранения, не устанавливают обязанность ответчика, как хранителя, хранить вещь, переданную ему другой стороной (поклажедателем), и возвратить эту вещь в сохранности. Складские документы при приеме товара на хранение ответчик не выдавал, документы, на которые ссылается истец, не являются надлежащими доказательствами передачи морозильных камер на хранение в рамках договора хранения, заключенного истцом и ответчиком.

Представленные истцом акты по договору экспедиции, товарно-транспортная накладная, товарная накладная, чек-лист кладовщика не подтверждаются передачу товара на хранение в рамках договора хранения N NST-014609 от 01.11.2017 г.

В силу п. 2. ст. 907 Гражданского кодекса Российской Федерации письменная форма договора складского хранения считается соблюденной, если его заключение и принятие товара на склад удостоверены складским документом.

Согласно п. 1 ст. 912 Гражданского кодекса Российской Федерации товарный склад выдает в подтверждение принятия товара на хранение один из следующих складских документов: двойное складское свидетельство, простое складское свидетельство, складскую квитанцию.

Согласно п. 2.10 приложения N 5 "Операции на складе" договора хранения товарно-материальные ценности (ТМЦ) считаются переданными на хранение после подписания акта приема-передачи по форме МХ-1: "при приемке ТМЦ исполнитель оформляет акт формы МХ-1, который должен содержать количество ТМЦ, принятого на хранение с указанием и разделением общего количества в соответствии со статусами (свободное обращение, блокировка, брак)".

Таким образом, стороны договора предусмотрели, что относимым доказательством передачи на хранение ответчику имущества является акт приема передачи по форме МХ-1.

Факт перевозки груза по договору транспортной экспедиции N 005247 от 01.11.2017 г. в силу положений ст.ст. 67, 68 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, п. 2 ст. 785 Гражданского кодекса Российской Федерации, должен быть подтвержден определенными доказательствами: транспортными накладными, товарно-транспортными накладными, путевыми листами, заявками на перевозку грузов.

Таким образом, вопреки доводам жалобы, представленные истцом документы, а именно акты возврата МК, товарно-транспортные накладные, товарные накладные, чек-лист кладовщика со ссылкой на транспортной экспедиции не подтверждаются передачу товара на хранение в рамках договора хранения.

Вместе с тем, договор транспортной экспедиции не является предметом спора.

Согласно ч. 1 ст. 67 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражный суд принимает только те доказательства, которые имеют отношение к рассматриваемому делу.

С учетом того, что представленные документы не имеют отношения к настоящему спору судом первой инстанции справедливо указано, что в материалах дела отсутствуют доказательства передачи морозильных камер N 4 (13140599), 12 (13162082), 16(13192145), 27 (13248743) на хранения ответчика.

Представленные истцом доказательства не подтверждают исполнения, в том числе договора транспортной экспедиции:

строка 4 (инв. N 13140599): факт передачи камеры на хранение истец доказывает выпиской (скриншотами) из системы 1С ответчика. Однако данная копия не только не является документом, допускаемым законом для подтверждения факта передачи на хранение, согласованным и применяемым сторонами в рамках договора хранения, но и доказательством в целом, так как не позволяет установить автора документа. Апелляционный суд отмечает, что акт возврата не подписан торговой точкой, соответственно факт принятия имущества по договору транспортной экспедиции не подтвержден. Акт возврата, изначально оформленный для водителя-экспедитора, может рассматриваться только как документ, на основании которого он мог бы получить камеру в торговой точке. Поскольку акт возврата не подписан со стороны торговой точки, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что указанная морозильная камера ответчику для доставки не передавалась;

строка 12 (инв. N 13162082): факт передачи камеры на хранение истец доказывает актом возврата и чек-листом осмотра МК к приходу N 695810. При этом, акт возврата также не подписан торговой точкой, в связи с чем сам факт транспортной экспедиции не подтвержден. Акт возврата, изначально оформленный для водителя-экспедитора, может рассматриваться только как документ, на основании которого он мог бы получить камеру в торговой точке. Поскольку акт возврата не подписан со стороны торговой точки, указанная морозильная камера ответчику для доставки не передавалась. Из копии чек-листа осмотра МК к приходу N 695810 следует, что кто-то, записанный как кладовщик осмотрел камеру 20.04.2018 г. При этом полномочия кладовщика принимать товар от имени ответчика не подтверждены, оригинал данного документа отсутствует, копия имеет исправления в номере прихода, в наименовании подрядчика, наименование ответчика зачёркнуто, данных автора этого документа и к кому он относится не имеется. Вопреки позиции истца, отсутствует и взаимосвязь данной копии с актом возврата морозильной камеры с торговой точки, так как акт датирован 09.06.2018 г., а осмотр кладовщиком не может быть ранее получения товара;

строка 16 (инв. N 13192145): факт передачи камеры на хранение истец доказывает актом возврата от 04.04.2018 и транспортной накладной от 01.04.2018 г., которая относится к договору транспортной экспедиции, заключенному сторонами настоящего спора.

Транспортная накладная от 01.04.2018 г., как и товарная накладная к ней относятся к договору транспортной экспедиции, требования по которому не заявлены, более срок предъявления претензия по данному договору истек.

Как следует из вышеуказанной накладной, перевозчик данного товара является ООО "Логлаб", а не ответчик, в связи с чем, допустимых доказательств того, что товар доставлен на склад ответчика и принят ответчиком на ответственное хранение в материалах дела не имеется. Истец заявку на принятие указанного товара на ответственное хранение не предоставил. Указанные истцом копии документов не доказывают факта принятия ответчиком на ответственное хранение морозильной камеры инв. N 13192145.

Факт передачи камеры на хранение строка 27 (инв. N 13248743) истец доказывает актом возврата от 13.06.2018 г. и транспортной накладной б/н от 13.06.2018 г., которая также относится к договору транспортной экспедиции, заключенному между истцом и ответчиком и может свидетельствовать только о том, что во исполнение этого договора груз был принят по договору транспортной экспедиции. Акт возврата подписан только принимающей морозильную камеру стороной (ответчиком по доверенности) и не подписан торговой точкой. Таким образом, акт возврата представляет собой изначально оформленный для водителя-экспедитора документ, на основании которого он мог получить камеру в торговой точке. Поскольку акт возврата не подписан со стороны торговой точки, указанная морозильная камера ответчику для доставки и для хранения не передавалась.

Как следует из текста данных копий, перевозчик данного товара является ООО "ЛогЛаб", а не ответчик.

Таким образом, апелляционный суд полагает, что разрешая спор, суд первой инстанции правильно определил юридически значимые обстоятельства, дал правовую оценку установленным обстоятельствам и постановил законное и обоснованное решение. Выводы суда соответствуют обстоятельствам дела. Нарушений норм процессуального права, влекущих отмену решения, судом допущено не было.

На основании изложенного, у суда апелляционной инстанции отсутствуют правовые основания, предусмотренные ст. 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, для отмены решения суда первой инстанции.

Расходы по госпошлине подлежат распределению в соответствии со ст. 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Руководствуясь статьями 176, 266 - 268, пунктом 1 статьи 269 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Решение Арбитражного суда города Москвы от 22 ноября 2021 года по делу N А40-25473/21 оставить без изменения, а апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в течение двух месяцев со дня изготовления в полном объеме в Арбитражный суд Московского округа.

Председательствующий судья

О.Г. Головкина

Судьи

В.Р. Валиев А.И. Трубицын