Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 24 февраля 2022 г. N 09АП-4100/22 по делу N А40-127011/2018

г. Москва

24 февраля 2022 г.

Дело N А40-127011/2018

Резолютивная часть постановления объявлена 16 февраля 2022 г.

Постановление изготовлено в полном объеме 24 февраля 2022 г.

Девятый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Расторгуева Е.Б.,

судей Елоева А.М., Яремчук Л.А.,

при ведении протокола судебного заседания секретарем Насрутиновым К.Р.,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу ПАО СК "Росгосстрах" на решение Арбитражного суда города Москвы от 30 ноября 2021 г. по делу N А40-127011/2018, принятое судьей Никоновой О.И.

по иску ПАО Страховая компания "Росгосстрах" (ОГРН 1027739049689)

к ООО "Капитал Лайф Страхование Жизни" (ОГРН 1047796614700)

о признании недействительным договора, применении последствий недействительности сделки, о взыскании неосновательного обогащения и компенсации за нарушение исключительных прав на товарные знаки

третье лицо: Федеральная служба по интеллектуальной собственности

при участии в судебном заседании представителей от истца: Сулимов И.Ю. по доверенности от 20.02.2021, Филатов А.С. по доверенности от 02.04.2021, от ответчика: Ковтун Е.И. по доверенности от 22.10.2021, Павлова Н.И. по доверенности от 23.10.2019,

УСТАНОВИЛ:

ПАО СК "Росгосстрах" обратилось с исковым заявлением в Арбитражный суд города Москвы к ООО "Капитал Лайф Страхование Жизни" о признании недействительным лицензионного договора от 06 февраля 2017 г., применении последствий недействительности сделки, о взыскании неосновательного обогащения в размере 2 603 571 740 рублей и компенсации за нарушение исключительных прав на товарные знаки в размере 148 775 528 000 рублей (с учетом принятых судом уточнений в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, т.6 л.д.116).

К участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечена Федеральная служба по интеллектуальной собственности.

Решением Арбитражного суда города Москвы от 21 января 2019 г., оставленным без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 29 апреля 2019 г. по настоящему делу, в удовлетворении иска отказано.

Постановлением Суда по интеллектуальным правам от 06 сентября 2019 по настоящему делу указанные судебные акты первой и апелляционной инстанций отменены, дело направлено на новое рассмотрение в Арбитражный суд города Москвы.

Суд по интеллектуальным правам указал, что судами не дано какой-либо правовой оценки доводам истца и представленным им доказательствам о необходимости исчисления срока исковой давности с учетом разъяснений, содержащихся в пункте 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 июня 2018 г. N 27 "Об оспаривании крупных сделок и сделок, в совершении которых имеется заинтересованность", с момента, когда истец в лице нового директора получил реальную возможность узнать о нарушении своих прав (с 04.09.2017), поскольку прежний генеральный директор истца, заключивший лицензионный договор в ущерб интересам истца, не был заинтересован в оспаривании этого лицензионного договора. При этом, истцом были представлены доказательства того, что ответчик с 07.02.2016 вышел из группы лиц, в которую входил и истец; назначенным предыдущим бенефициаром генеральным директором истца уже после выхода ответчика из группы лиц были досрочно расторгнуты предыдущие действовавшие между сторонами лицензионные договоры и заключен оспариваемый лицензионный договор на условиях (установление льготного размера вознаграждения, применявшегося для аффилированных лиц; исключение условия о праве лицензиара на одностороннее расторжение договора по его усмотрению), которые, по мнению истца, являются очевидно невыгодными ему; генеральный директор, назначенный новым контролирующим истца лицом, имел возможность узнать о заключении оспариваемого лицензионного договора не ранее даты его назначения; государственная регистрация оспариваемого лицензионного договора произведена лишь 03.08.2017.

Суд по интеллектуальным правам указал, что суд первой инстанции оставил без оценки доводы истца о том, что заключенные истцом в период с 2005 по 2017 годы лицензионные договоры с аналогичными условиями о вознаграждении за право использования на территории Российской Федерации принадлежащих истцу товарных знаков с такими лицензиатами, как негосударственный пенсионный фонд "РГС"; открытое акционерное общество "Капитал Страхование"; закрытое акционерное общество "Капитал Перестрахование"; общество "РГС-Медицина", заключались с лицами, входящими с истцом в одну группу лиц, а их условия не являются аналогичными, поскольку ранее заключенные договоры предусматривали возможность лицензиара расторгнуть договор в одностороннем порядке.

Суд по интеллектуальным правам указал, что приходя к выводу о том, что действия истца свидетельствуют о проявлении им с момента заключения оспариваемого лицензионного договора воли на сохранение сделки, суд первой инстанции оставил без внимания довод истца о том, что назначенный предыдущим бенефициаром генеральный директор общества "Росгосстрах", действовавший в момент заключения сделки в ущерб интересам истца, не был заинтересован в оспаривании сделки.

Суд по интеллектуальным правам указал, что отказ суда первой инстанции в назначении судебной экспертизы на предмет установления рыночной стоимости размера вознаграждения за использование товарных знаков с указанием на то, что в материалах дела имеются достаточные доказательства, необходимые для рассмотрения спора, не может быть признан соответствующим принципам состязательности и равноправия сторон (статья 8 и 9 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

При этом, Суд по интеллектуальным правам отметил, что обстоятельства, связанные с исполнением оспариваемой сделки, не могут являться единственным основанием для отказа в признании сделки недействительной по основанию, предусмотренному пунктом 2 статьи 174 ГК РФ, а должны оцениваться в совокупности с иными обстоятельствами, подлежащими установлению при рассмотрении требования о признании сделки недействительной по указанному основанию, которые фактически не устанавливались судами.

Так же Суд по интеллектуальным правам указал, что в целях установления оснований для применения статьи 166 ГК РФ в рассматриваемой ситуации, обусловленной необходимостью выяснения обстоятельств, связанных с добросовестностью либо недобросовестностью органов управления юридического лица, подлежит выяснению вопрос о том, что отражало ли исполнение истинную волю юридического лица, осуществлялось ли одобрение уполномоченными на то органами управления юридического лица.

Определением Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 10 декабря 2019 г. постановление Суда по интеллектуальным правам от 06 сентября 2019 г. по настоящему делу отменено, судебные акты первой и апелляционной инстанций оставлены в силе.

Постановлением Президиума Верховного Суда Российской Федерации от 17 июня 2020 г. отменено определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 10 декабря 2019 г. и оставлено в силе постановление Суда по интеллектуальным правам от 06 сентября 2019 г. по настоящему делу.

Президиум Верховного Суда Российской Федерации указал, что в суде первой инстанции (т. 9, л.д. 25) и в суде апелляционной инстанции (т. 10, л.д. 142) ПАО СК "Росгосстрах" в обоснование своих требований и в опровержение довода ответчика об истечении исковой давности заявляло о наличии сговора в ущерб интересам истца при заключении оспариваемого договора и приводило обстоятельства, которые, по мнению истца, свидетельствуют о таком сговоре. Следовательно, вывод Судебной коллегии о том, что ПАО СК "Росгосстрах" в судах первой и апелляционной инстанций не ссылалось на наличие сговора, не соответствует действительности, а вывод Судебной коллегии о том, что Суд по интеллектуальным правам вышел за пределы предоставленных ему полномочий, нарушил принципы равноправия сторон и состязательности арбитражного процесса, основан на неправильном толковании и применении норм процессуального права.

Так же Президиум Верховного Суда Российской Федерации указал, что исследуя вопрос о наличии либо об отсутствии убытков, причиненных истцу в результате заключения договора, суд первой инстанции, с выводами которого согласился суд апелляционной инстанции, отказал в назначении по этому вопросу судебной экспертизы и отклонил представленный истцом расчет рыночной стоимости права использования товарных знаков, не указав, каким правовым нормам противоречит названный расчет и какими иными доказательствами может быть подтверждено причинение истцу убытков. Учитывая изложенное, Суд по интеллектуальным правам пришел к правильному выводу о нарушении судами первой и апелляционной инстанций принципов равноправия сторон и состязательности, поскольку суды не обеспечили возможность представления истцом доказательств, не создали условия для их всестороннего и полного исследования, установления фактических обстоятельств.

При повторном рассмотрении дела, решением Арбитражного суда города Москвы от 30 ноября 2021 г. в удовлетворении иска отказано.

Истец не согласился с решением суда и подал апелляционную жалобу, в которой просит отменить решение суда ввиду его незаконности и необоснованности, перейти к рассмотрению спора по правилам, установленным для суда первой инстанции, иск - удовлетворить.

В обоснование апелляционной жалобы ссылается на то, что договор заключен в ущерб интересам истца, при наличии сговора генеральных директоров, а заключение эксперта является недопустимым и недостоверным доказательством, эксперт подлежал отводу. Иск подан в пределах срока исковой давности. Суд рассмотрел дело в незаконном составе, необоснованно отказав в отводе судьи.

Ответчик представил отзыв на апелляционную жалобу, в котором возражает против доводов жалобы, просит ее оставить без удовлетворения, а решение суда без изменения, указывая на то, что доводы заявителя не могут служить основанием для отмены решения суда.

Протокольным определением от 16 февраля 2022 г. по настоящему делу суд апелляционной инстанции отклонил ходатайства истца об отложении судебного разбирательства ввиду его необоснованности, поскольку желание истца письменно представить возражения на отзыв на апелляционную жалобу, при отсутствии в нем ссылок на новые обстоятельства, учитывая право истца дополнить правовую позицию в устной форме, не может служить основанием для отложения судебного заседания.

Рассмотрев дело в отсутствие извещенного надлежащим образом о судебном разбирательстве третьего лица в порядке статей 123, 156, 266 и 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, заслушав объяснения представителей сторон, изучив материалы дела, суд апелляционной инстанции не находит оснований к удовлетворению апелляционной жалобы и отмене или изменению решения арбитражного суда, принятого в соответствии с законодательством Российской Федерации и обстоятельствами дела.

Возражения истца о наличии безусловных оснований для отмены решения суда, предусмотренных частью 4 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, не нашли подтверждения в ходе проверки судом апелляционной инстанции, на основании следующего.

Отказ суда в отводе эксперта в соответствии с частью 4 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не является основанием для безусловной отмены решения суда, в этом случае в силу части 2 статьи 87 Кодекса суд вправе провести повторную экспертизу по делу при наличии к тому оснований.

Заявление истца об отводе судьи Никоновой О.И. по основаниям пунктов 5 и 7 части 1 статьи 21 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, согласно которым судья не может участвовать в рассмотрении дела и подлежит отводу, если он: лично, прямо или косвенно заинтересован в исходе дела либо имеются иные обстоятельства, которые могут вызвать сомнение в его беспристрастности; делал публичные заявления или давал оценку по существу рассматриваемого дела, основано на предположениях и документально не подтверждено.

Ознакомление истца с черновиками протоколов суда от 26.01.2021 и 22.06.2021 после судебных заседаний (30.06.2021), в которых были отражены результаты рассмотрения ходатайств истца, не свидетельствует о публичности заявлений и оценке по существу рассматриваемого дела.

Доверие к суду может быть поставлено под сомнение только на основе достоверных и обоснованных доказательств, свидетельствующих об обратном, обязанность представления которых лежит на заинтересованном участнике судопроизводства (определения Конституционного Суда РФ от 19.06.2012 года N 1204-О, от 21.11.2013 года N 1807-О, от 05.03.2014 N 550-О).

Заинтересованность судьи в исходе дела, равно как и другие обстоятельства, ставящие под сомнение его беспристрастность, должны быть подтверждены конкретными фактами и не могут строиться на предположениях.

Доказательств заинтересованности судьи Никоновой О.И. в исходе рассмотрения дела истцом в материалы дела не предоставлено.

Также, мотивировка отвода суда тем, что обе стороны предоставляли гораздо более квалифицированные кандидатуры экспертов, не соответствует положениям п.п. 5, 6 ст. 21 АПК РФ, а сводятся лишь к несогласию с кандидатурой эксперта, выбранной судом, и несогласию с выводами судебной экспертизы, проведенной экспертом Глушко М.В.

Кроме того, согласно не опровергнутым пояснениям представителя ответчика, истец в лице тех же представителей в рамках дела N А40-5992/2018 представлял в материалы дела заключения, выполненные специалистом АНО "Бастион" Глушко М.В., квалификация и компетентность которого не вызывала сомнений у истца.

Помимо прочего, отвод суду, заявленный стороной после разрешения судом ходатайства об отводе эксперта, результат которого не устроил сторону, фактически на стадии реплик, обладает признаками злоупотребления стороной процессуальными правами.

Заявителем не приведено аргументов, в чем конкретно выразилось нарушение судом первой инстанции норм процессуального права при отклонении заявлений об отводе эксперта и об отводе судьи.

При рассмотрении дела в суде первой инстанции в обоснование иска ПАО СК "Росгосстрах" ссылалось на то, что оспариваемый договор является недействительным в силу п. 2 ст. 174 Гражданского кодекса Российской Федерации, заключен в ущерб интересам ПАО СК "Росгосстрах", о чем ответчик знал, поскольку предусмотренный договором размер лицензионных платежей значительно ниже его рыночного уровня. Истец также указывал, что договор заключен в результате сговора в ущерб интересам ПАО СК "Росгосстрах". По мнению истца, в связи с заключением договора ответчик незаконно пользовался товарными знаками ПАО СК "Росгосстрах" и получил неосновательное обогащение.

Согласно пункту 2 статьи 174 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная представителем или действующим от имени юридического лица без доверенности органом юридического лица в ущерб интересам представляемого или интересам юридического лица, может быть признана судом недействительной по иску представляемого или по иску юридического лица, а в случаях, предусмотренных законом, по иску, предъявленному в их интересах иным лицом или иным органом, если другая сторона сделки знала или должна была знать о явном ущербе для представляемого или для юридического лица либо имели место обстоятельства, которые свидетельствовали о сговоре либо об иных совместных действиях представителя или органа юридического лица и другой стороны сделки в ущерб интересам представляемого или интересам юридического лица.

Отказывая в удовлетворении иска, суд первой инстанции правомерно исходил из того, что истцом не доказан причиненный в результате совершения сделки ущерб, о котором заведомо было известно ответчику; установленный договором размер лицензионных платежей не причинил истцу убытков; истцом не доказано наличие сговора генеральных директоров сторон в ущерб интересам организаций; истцом пропущен срок исковой давности.

При повторном рассмотрении дела, во исполнение указаний суда кассационной инстанции, определением суда первой инстанции от 26 января 2021 г. по настоящему делу назначена экспертиза, проведение которой поручено АНО Юридический центр "Правовая Экспертиза", эксперту Глушко М.В., для разрешения следующих вопросов:

1. Какова рыночная стоимость права использования на территории Российской Федерации по неисключительной лицензии товарных знаков по свидетельствам N 297617, N 297620, N 489131, N 282143, N 546694, N 546695, N 439051, N 308887, N 310632, N 436178, N 346066 в отношении всех товаров и услуг, для которых товарный знак зарегистрирован, в фиксированном размере в рублях для каждого товарного знака в отдельности на дату 06.02.2017 (либо близкую к этой дате);

2. Какова рыночная стоимость права использования на территории Российской Федерации по неисключительной лицензии товарных знаков по свидетельствам N 436177, N 341809 в отношении всех товаров и услуг, для которых товарный знак зарегистрирован (правовая охрана сохранена), в фиксированном размере в рублях для каждого товарного знака в отдельности на дату 06.02.2017 2017 (либо близкую к этой дате).

Согласно заключению (т.18 л.д.26), экспертом сделаны следующие выводы:

рыночная стоимость права использования на территории Российской Федерации по неисключительной лицензии товарных знаков по свидетельствам N 297617, N 297620, N 489131, N 282143, N 546694, N 546695, N 439051, N 308887, N 310632, N 436178, N 346066 в отношении всех товаров и услуг, для которых товарный знак зарегистрирован, в фиксированном размере в рублях для каждого товарного знака в отдельности на дату 06.02.2017, с учетом округлений и допущений составляет (с учетом НДС 18% в том числе): 165 000 рублей в квартал; 15 000 рублей в квартал за каждый товарный знак;

рыночная стоимость права использования на территории Российской Федерации по неисключительной лицензии товарных знаков по свидетельствам N 436177, N 341809 в отношении всех товаров и услуг, для которых товарный знак зарегистрирован (правовая охрана сохранена), в фиксированном размере в рублях для каждого товарного знака в отдельности на дату 06.02.2017, с учетом округлений и допущений составляет (с учетом НДС 18% в том числе): 30 000 рублей в квартал; 15 000 рублей в квартал за каждый товарный знак.

Эксперт в судебном заседании подтвердил доводы и выводы, содержащиеся в заключении, ответил на вопросы лиц, участвующих в деле.

Довод истца о недостоверности заключения эксперта Глушко М.В. не подтверждается доказательствами, имеющимися в материалах дела.

Ссылка истца на представленные им в материалы дела рецензии от 13.05.2021 и 27.05.2021 несостоятельна, поскольку данные рецензии не подтверждают недостоверность, неполноту или противоречивость экспертного заключения по результатам проведения судебной экспертизы, не содержат ссылок на конкретные нарушения, допущенные экспертом при проведении судебной экспертизы, которые могли бы повлиять на конечный результат оценки.

В частности, ссылки рецензента на неактуальность ставок роялти, выбранных экспертом при проведении доходного подхода, и ссылки на приведенные самим рецензентом ставки роялти несостоятельны, поскольку рецензент, проводя собственный анализ рынка ставок роялти, использует информацию о ставках роялти в зарубежных странах, и на основе этих данных ошибочно делает вывод о ставках роялти в России. В связи с чем, выводы, полученные на данных для иных стран, недостоверны и не имеют отношения к объекту экспертизы. В судебной экспертизе правомерно приведен анализ рынка товарных знаков в РФ по официальным данным Роспатента, объем исследования эксперт определил самостоятельно согласно п. 11 ФСО N 11.

Ссылки рецензента на недостоверность сравнительного подхода по причине использования сведений о лицензионных договорах, заключенных между взаимозависимыми лицами, также несостоятельны, поскольку не все сравниваемые лицензиаты являются взаимозависимыми. Приведенные в приложении к рецензии данные свидетельствуют о том, что лицензиаты не являлись аффилированными лицами на дату заключения соответствующих договоров. Так, сравниваемые договоры регистрировались в 2005-2011 г., а аффилированность лиц лицензиатов произошла только после 2012 года (графа дата наступления оснований на стр. 68-72 Рецензии). При этом, функциональные, технологические, экономические характеристики выбранных объектов-аналогов аналогичны соответствующим характеристикам объектов экспертизы. Все договоры идентичны и сопоставимы исследуемым по условиям. Следовательно, расчет эксперта в рамках сравнительного подхода произведен корректно.

Кроме того, в материалах дела имеются иные доказательства достоверности, правильности выбранной методики и полноты исследования экспертного заключения, в том числе рецензия от 11.05.2021, заключение специалиста от 12.05.2021, экспертное мнение от 25.05.2021.

Таким образом, материалами дела подтверждена достоверность, правильность выбранной методики и полнота исследования экспертного заключения, составленного по результатам судебной экспертизы, в соответствии с которым рыночная стоимость права использования на территории Российской Федерации по неисключительной лицензии товарных знаков по свидетельствам N 297617, N 297620, N 489131, N 282143, N 546694, N 546695, N 439051, N 308887, N 310632, N 436178, N 346066, N 436177, N 341809 в отношении всех товаров и услуг, для которых товарный знак зарегистрирован, в фиксированном размере в рублях для каждого товарного знака в отдельности на дату 06.02.2017, с учетом округлений и допущений составляет (с учетом НДС 18% в том числе): 195 000 рублей в квартал; 15 000 рублей в квартал за каждый товарный знак.

Следовательно, правовая позиция истца о причинении ущерба заключением оспариваемой сделки на нерыночных условиях, опровергается материалами дела.

В этой связи, поскольку отсутствуют предусмотренные частью 3 статьи 86 и частью 2 статьи 87 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации основания (сомнения в обоснованности заключения эксперта, противоречия в выводах эксперта) и суд может рассмотреть дело по имеющимся доказательствам, протокольным определением от 16 февраля 2022 г. по настоящему делу суд апелляционной инстанции отклонил ходатайства истца о вызове эксперта Глушко М.В. и специалиста для дачи пояснений по судебной экспертизе и о проведении повторной экспертизы.

Правовая позиция истца о наличии сговора между генеральными директорами Маркаровым Д.Э. и Бондаренко А.В. является необоснованной.

При первоначальном рассмотрении дела в суде первой инстанции (т. 9, л.д. 25) и в суде апелляционной инстанции (т. 10, л.д. 142) истец указывал на наличие сговора указанных лиц в ущерб интересам общества только на том основании, что деятельность указанных руководителей контролировалась одними бенефициарами.

Однако, само по себе данное обстоятельство не может свидетельствовать об указанном истцом сговоре.

Более того, на момент заключения спорной сделки 06 февраля 2017 г. деятельность указанных руководителей уже не могла контролироваться одними бенефициарами, поскольку ответчик вышел из группы ПАО СК "Росгосстрах" 06 декабря 2016 г. (т.9 л.д.94-95, 102-105, 106-134).

Несмотря на это, истец в апелляционной жалобе продолжает настаивать на том обстоятельстве, что в момент заключения спорной сделки руководители сторон этой сделки находились в одной группе лиц, ссылаясь на наличие неких договоренностей между БФК Открытие и Хачатуровым Д.Э., приводя в качестве доказательства ссылку на интернет страницу газеты Ведомости https://www.vedomosti.ru/finance/articles/2019/12/04/817893-provalilas-popitka, указывая, что Маркаров Д.Э. вошел в список лиц, аффилированных с Хачатуровым Д.Э., для которых Хачатуров Д.Э. потребовал у акционера БФК "Открытие" Беляева B.C. особой защиты и гарантий после перехода РГС к БФК "Открытие".

Между тем, указанный довод истца опровергается этой же статьей, согласно которой представитель ЦБ не ответил на запрос "Ведомостей". Беляев и представитель "Открытия" от любых комментариев для этой статьи отказались.

Суд апелляционной инстанции так же исходит из того, что указанная информация с интернет страницы газеты Ведомости не является интервью Хачатурова Д.Э., является оценочным суждением, мнением авторов статьи, которые не относимы к утверждениям о фактах, и потому не могут быть признаны свидетельством сговора директоров организаций.

Ссылки истца на то, что генеральный директор ответчика какое-то время входил в Правление Росгосстраха, в связи с чем генеральные директора истца и ответчика совместно участвовали в органах управления РГС, несостоятельны и не свидетельствуют об их сговоре.

Кроме того, доводы истца об аффилированности генеральных директоров не имеют правового значения, поскольку наличие аффилированности не свидетельствует о наличии сговора, так же, как и отсутствие аффилированности - об обратном. При направлении дела на новое рассмотрение, суд кассационной инстанции, с учетом разъяснений, изложенных в пункте 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 июня 2018 г. N 27 "Об оспаривании крупных сделок и сделок, в совершении которых имеется заинтересованность", дал указание суду первой инстанции рассмотреть вопрос о сговоре генеральных директоров, а не об их аффилированности. В связи с чем, в предмет доказывания по настоящему делу не входит аффилированность генеральных директоров сторон.

Таким образом, как правильно установил суд первой инстанции, в материалах дела отсутствуют какие-либо доказательства наличия сговора двух директоров, доказательства каких-либо совместных действий органа юридического лица и другой стороны сделки в ущерб интересам юридического лица.

Правовая позиция истца о том, что договор является очевидно невыгодным для ПАО СК "Росгосстрах" в связи с отсутствием в нем права истца на односторонний отказ от его исполнения, несостоятельна.

Истец утверждает, что ранее право на односторонний отказ от Договора у него было, однако это не соответствует фактическим обстоятельствам, поскольку дополнительными соглашениями к предыдущим договорам (например, Дополнительное соглашение от 20.07.2005 г. к Лицензионному соглашению от 05.04.2005 г.; Дополнительное соглашение от 04.12.2006 г. к Лицензионному соглашению от 30.06.2006 г.) также предусматривалось отсутствие права сторон на расторжение договора в одностороннем порядке. В связи с чем, отсутствие права Истца на одностороннее расторжение договора существовало в течение длительного времени в отношении иных лицензионных соглашений, еще до заключения оспариваемого договора.

Отсутствие права истца на односторонний отказ от договора свидетельствует о том, что после выхода из группы Росгосстрах ответчик действовал в собственных интересах, пытаясь исключить из соглашения дискриминационные условия присущие отношениям между материнской и дочерними компаниями.

При этом, по общему правилу, односторонний отказ от исполнения обязательства и одностороннее изменение его условий не допускаются, за исключением случаев, предусмотренных ГК РФ, другими законами или иными правовыми актами (ст. 310 ГК РФ).

Заключение соглашения между не аффилированными компаниями на условиях, предусмотренных законом, нельзя расценивать как заключение соглашения в условиях сговора.

Кроме того, за все время действия лицензионного договора ПАО СК "Росгосстрах" не обращалось с требованием к ответчику о его расторжении.

По доводу заявителя о том, что по оспариваемому договору товарные знаки передавались в большем количестве, чем по предыдущим договорам, необходимо отметить следующее.

При определении наличия или отсутствия убытков, причиненных ПАО СК "Росгосстрах" в результате заключения Договора, объем передаваемых прав по договору не имеет значения. В предмет доказывания при рассмотрении настоящего дела входят обстоятельства, связанные с ценой использования товарных знаков, составляющих предмет оспариваемого договора, а не с их количеством, в связи с чем суд первой инстанции правомерно рассматривал вопрос об установлении рыночной стоимости размера вознаграждения за использование товарных знаков.

Помимо прочего, договор предусматривает выдачу неисключительной лицензии, следовательно, истец мог предоставлять данные товарные знаки неограниченному кругу лиц, а не только ответчику.

С учетом изложенного, суд первой инстанции правомерно установил отсутствие убытков, причиненных истцу в результате заключения оспариваемого Договора.

Поскольку установлено отсутствие сговора сторон сделки, оснований для применения предусмотренного пунктом 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 июня 2018 г. N 27 "Об оспаривании крупных сделок и сделок, в совершении которых имеется заинтересованность" правила исчисления срока исковой давности с указанного истцом момента (после регистрации договора в Роспатенте 03 августа 2017 г.), не имеется.

В связи с тем, что оспариваемый договор заключен от имени общества его директором, именно дата заключения договора (06 февраля 2017 г.) являлась датой начала течения годичной исковой давности, которая истекла к дате подачи иска (06 июня 2018 г.).

В материалах настоящего дела отсутствуют доказательства наличия судебных дел по разрешению корпоративного конфликта в отношении органов управления истца в период заключения оспариваемой сделки, и, как следствие, утраты истцом корпоративного контроля помимо его воли. При этом сам по себе факт того, что прежний генеральный директор истца, заключивший оспариваемый договор, не был заинтересован в его оспаривании, не является достаточным для иного порядка исчисления исковой давности.

Юридическое лицо действует в гражданском обороте через своих представителей, в том числе лиц, осуществляющих полномочия единоличного исполнительного органа, которые имеют полномочия как на активные действия (например, совершение сделок), так и на пассивное представительство (восприятие от имени юридического лица внешних фактов). Риски недобросовестности указанных лиц несет юридическое лицо, и они не могут быть переложены на добросовестных третьих лиц.

Поскольку начало течения исковой давности связано с тем, когда юридическое лицо восприняло информацию об оспариваемой сделке, этот случай не является исключением из общего правила: сведения, воспринятые директором, относятся на юридическое лицо и оно в подтверждение иного момента начала течения исковой давности не может ссылаться против третьих лиц на то, что директор был недобросовестный и действовал против интересов юридического лица, если только не будет доказан сговор директора с контрагентом по сделке.

Иное решение нарушало бы права другой стороны сделки, которая по причинам, связанным исключительно с внутренними взаимоотношениями в юридическом лице, была бы ограничена в возможности ссылаться на истечение исковой давности со стороны юридического лица. Кроме того, это нарушало бы правовое равенство, поскольку юридические лица находились бы в привилегированном состоянии за счет возможности "продления" исковой давности по требованиям об оспаривании сделок посредством смены директора или предъявления таких исков участниками (акционерами).

В связи с этим, смена директора сама по себе не изменила порядка исчисления исковой давности (п.3 Постановления Пленума N 43 от 29.09.2015 г. "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности").

В соответствии с п. 15 Постановления Пленума N 43 от 29.09.2015 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности" истечение срока исковой давности является самостоятельным основанием для отказа в иске (абз.2 п. 2 ст. 199 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Таким образом, суд первой инстанции правомерно отказал в удовлетворении иска.

Решение суда является законным и обоснованным, соответствует материалам дела и действующему законодательству, в связи с чем отмене не подлежит. Нормы материального права правильно применены судом, нарушений норм процессуального права не установлено.

Иные доводы апелляционной жалобы, сводящиеся фактически к повторению утверждений, исследованных и правомерно отклоненных арбитражным судом первой инстанции, не могут служить основанием для отмены или изменения судебного акта, поскольку не могли повлиять на правильное по существу решение.

Судебные расходы между сторонами распределяются в соответствии со статьей 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, в связи с чем госпошлина относится на заявителя апелляционной жалобы.

Руководствуясь статьями 110, 176, 266, 267, 268, 269 и 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Девятый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Решение Арбитражного суда города Москвы от 30 ноября 2021 г. по делу N А40-127011/2018 оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в течение двух месяцев со дня изготовления постановления в полном объеме в Суд по интеллектуальным правам.

Председательствующий судья

Е.Б. Расторгуев

Судьи

А.М. Елоев Л.А. Яремчук