Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 16 апреля 2024 г. N 09АП-14277/24 по делу N А40-59720/2023

город Москва

16 апреля 2024 г.

Дело N А40-59720/23

Резолютивная часть постановления объявлена 10 апреля 2024 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 16 апреля 2024 года.

Девятый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи: Мезриной Е.А.,

судей: Алексеевой Е.Б., Левченко Н.И.,

при ведении протокола судебного заседания секретарем Красниковой Д.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу

ООО "ГАЗПРОМБАНК АВТОЛИЗИНГ"

на решение Арбитражного суда г. Москвы от 05.02.2024 по делу N А40-59720/23

по иску ООО "ГАЗПРОМБАНК АВТОЛИЗИНГ" (ИНН: 7728533208)

к ответчику ООО "Потенциал" (ИНН 7451418280)

о взыскании денежных средств

при участии в судебном заседании представителей:

от истца: не явились; извещены;

от ответчика: Караджи Д.Д. по доверенности от 27.07.2023,

диплом ААК 2601932 от 30.06.2018;

УСТАНОВИЛ:

Иск заявлен о взыскании 3.557.879 руб. 93 коп. задолженности, 3.746.447 руб. 57 коп. неустойки за период с 07.08.2022 по 28.-03.2023 г., и далее по день фактической оплаты, в связи с досрочным расторжением договора лизинга N ДЛ -73417-21 от 20.12.2021 г., с учетом принятого судом уточнения исковых требований в порядке ст.49 АПК РФ.

Решением Арбитражного суда города Москвы от 05.02.2024 исковые требования удовлетворены частично, с ООО "Потенциал" в пользу ООО "Газпромбанк Автолизинг" взысканы денежные средства в размере 1.880.098 руб. 91 коп. неосновательного обогащения, 15.321 руб. госпошлины, в остальной части иска отказано.

Не согласившись с принятым по делу судебным актом, истец обратился в Девятый арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой, в которой просил указанное решение суда первой инстанции отменить, исковые требования удовлетворить в полном объеме.

В судебном заседании Девятого арбитражного апелляционного суда представитель ответчика возражал против удовлетворения апелляционной жалобы.

Апеллянт в судебное заседание не явился, извещен надлежащим образом о дате и времени ее рассмотрения, апелляционная жалоба рассматривалась его отсутствие в соответствии с ст. 121, 123, 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

В соответствии с абзацем 2 части 1 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 27.07.2010 N 228-ФЗ) информация о времени и месте судебного заседания была опубликована на официальном интернет-сайте http://kad.arbitr.ru.

Рассмотрев дело в порядке статей 266, 267, 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, изучив материалы дела, выслушав доводы представителей лиц, участвующих в деле, суд апелляционной инстанции не находит оснований для удовлетворения апелляционной жалобы и отмены или изменения решения арбитражного суда, принятого в соответствии с действующим законодательством Российской Федерации.

Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции, 20.12.2021 между сторонами заключен договор лизинга N ДЛ-73417-21, в соответствии с которым истец (лизингодатель) обязался приобрести в собственность и предоставить ответчику (лизингополучатель) во владение и пользование предмет лизинга, а последний принять и оплачивать лизинговые платежи.

Сторонами подписан акт приема-передачи, согласно которому истец передал в лизинг имущество, тем самым полностью исполнив обязательства по договорам.

В соответствии с условиями договоров ответчик обязался уплачивать лизинговые платежи в размере и сроки, установленные графиком.

19.05.2022 сторонами заключено соглашение о расторжении договора лизинга от 20.12.2021, предмет лизинга возвращен лизингодателю и в дальнейшем реализован третьему лицу.

Указанные обстоятельства сторонами не оспариваются.

Истец осуществил расчет сальдо встречных обязательств, в соответствии с которым, на стороне лизингополучателя имеется задолженность в сумме 3.557.879 руб. 93 коп. Расчет произведен в соответствии с п.6.10 Общих условий договора, в котором стороны согласовали формулу расчета сальдо, в связи с чем расчет произведен с учетом положений п.1.1.26 Общих условий.

Суд первой инстанции указал, что пунктом 25 Обзора судебной практики по спорам, связанным с договором финансовой аренды (лизинга)", утв. Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 27.10.2021 (далее - Обзор) определение завершающей обязанности может быть определено сторонами по условиям дополнительного соглашения к договору лизинга не в соответствии с разъяснениями, содержащимися в пунктах 3 - 3.6 постановления Пленума ВАС РФ N 17, что, однако, не противоречит принципу свободы договора, поскольку данные разъяснения не относятся к императивным нормам.

В рассматриваемом случае расторжение спорного договора лизинга не явилось следствием нарушения обязательств лизингополучателем, прекращение обязательств из данного договора имело место по соглашению сторон применительно к п.3 ст.453 ГК РФ.

Так, в п.4 соглашения стороны согласовали, что обязательства лизингодателя перед лизингополучателем, вытекающие из расторжения договора лизинга, прекращаются в полном объеме, и лизингополучатель подтверждает, что у него отсутствуют какие -либо требования к лизингодателю, связанные в том числе с исполнением и расторжением договора лизинга. При этом, лизингополучатель соглашается с тем, что у лизингодателя могут быть требования к лизингополучателю, связанные с выплатой сальдо, расчет которого производится в соответствии с Общими условиями договора.

Рассмотрев условия договора лизинга в совокупности с соглашением о его расторжении, суд первой инстанции пришел к следующему выводу.

Имущественные последствия расторжения договора лизинга могут быть урегулированы по соглашению сторон в установленных законом пределах свободы договора.

Соглашение сторон не должно быть несправедливым, ухудшать положение лизингополучателя и приводить к искажению фактического результата соотнесения предоставлений.

Соглашения о расторжении от 19.05.2022 не устанавливает для лизингодателя обязанностей по возврату каких-либо денежных средств; условия соглашения сторон ставят в заведомо неравное положение, в частности лизингополучателя, чем он находился бы при надлежащем исполнении договоров лизинга.

Предусмотренное п.6.10 Правил лизинга возложение обязанности на лизингополучателя по оплате досрочного выкупа предмета лизинга в случае расторжения договора не отвечает существу законодательного регулирования лизинговых отношений как формы финансового финансирования. Оплата суммы досрочного выкупа является правом, а не обязанностью лизингополучателя (Постановление КС РФ от 20.07.2011 N 20-П, п.1 Обзора практики по лизингу от 27.10.2021).

Уплата суммы досрочного выкупа не является обязательством по договору лизинга.

В соответствии с п.26 Обзора от 27.10.2021, условие договора об уплате лизинговых платежей, причитающихся до окончания действия договора, несмотря на его расторжение и досрочный возврат финансирования, противоречит существу регулированию отношений сторон по договору лизинга.

Учет лизингодателем суммы неполученных платежей в предоставлении лизингодателя приведет к необоснованному уменьшению предоставления лизингополучателя, включающего в себя сумму выплаченных платежей.

В составе задолженности по лизинговым платежам содержится плата за финансирование, которая уже учтена в предоставлении лизингодателя, т.е закрытии сделки.

Кроме того, в результате применения п.6.10 Правил лизинга исключаются из расчетов оплаченные лизингополучателем лизинговые платежи.

Исходя из разъяснений, данных в пункте 9 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 14.03.2014 N 16 "О свободе договора и ее пределах", в случае грубого нарушения баланса интересов сторон на основании пункта 4 статьи 1, статьи 10 ГК РФ сторона договора вправе заявить о недопустимости применения договорных условий, являющихся явно обременительными (несправедливые договорные условия), если эта сторона была поставлена в положение, затрудняющее согласование иного содержания отдельных условий договора, проект которого был предложен другой стороной (то есть оказалась слабой стороной договора).

Названные общие ограничения свободы договора должны учитываться, в том числе, при определении сторонами имущественных последствий расторжения договора (пункт 2 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 06.06.2014 N 35 "О последствиях расторжения договора"). Согласно позиции, выраженной в определении судебной коллегии экономическим спорам Верховного суда Российской Федерации от 22.11.2022 N 305-ЭС22-10240, гражданское законодательство предусматривает необходимость соотнесения встречных предоставлений сторон по результатам расторжения договора, чтобы исключить возникновение неосновательного обогащения одной из них.

В соответствии с позицией, изложенной в определении Верховного суда РФ от 27.12.2021 N 305-ЭС21-17954, из взаимосвязанных положений статей 2, 4 и 19 Федерального закона от 29.10.1998 N164-ФЗ "О финансовой аренде (лизинге)" (далее - Закон о лизинге) и разъяснений, данных в пункте 2 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 14.03.2014 N 17 "Об отдельных вопросах, связанных с договором выкупного лизинга", вытекает, что по своей природе договор выкупного лизинга относится к сделкам, опосредующим предоставление и пользование финансированием. Денежное обязательство лизингополучателя в договоре выкупного лизинга состоит в возмещении затрат лизингодателя, связанных с приобретением и передачей предмета лизинга лизингополучателю (возврат вложенного лизингодателем финансирования), и выплате причитающегося лизингодателю дохода (платы за финансирование).

При таких обстоятельствах, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что условие пункта 6.10 Правил, который наряду с предоставлениями, указанными в Постановлении N 17 создает на стороне лизингодателя необоснованные имущественные предоставления и позволяет исключить неосновательное обогащение одной из сторон договора за счет другой, в связи с чем в данном случае правоотношения сторон подлежат регулированию с учетом, разъяснений, изложенным в Постановлении N 17.

Ответчиком произведен расчет сальдо по Пленуму N 17, который проверен судом первой инстанции.

Суд не установил оснований для включения в расчет неустойки в сумме 194.951 руб. 50 коп., начисленной на лизинговый платеж N 4 (20.05.2022), с учетом расторжения договора 19.05.2022.

Финансовый результат сделки (сальдо) составило 1.880.098 руб. 91 коп. в пользу лизингодателя.

Судебная коллегия поддерживает выводы суда первой инстанции.

В апелляционной жалобе Истец указал, что в п. 6.10 Общих условий лизинга стороны согласовали формулу расчета сальдо, в связи с чем расчет должен быть произведен согласно п. 6.10 Общих условий лизинга.

Однако данные доводы обоснованно не были приняты судом первой инстанции.

Расторжение договора выкупного лизинга порождает необходимость соотнесения взаимных предоставлений сторон по договору, совершенных до момента его расторжения (сальдо встречных обязательств), и определения завершающей обязанности одной стороны в отношении другой. По итогам такого соотнесения определяется, на чьей стороне образуется разность и кто из сторон договора вправе требовать ее взыскания.

Согласно п. 25 Обзора судебной практики по спорам, связанным с договором финансовой аренды (лизинга), утв. Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 27.10.2021, имущественные последствия расторжения договора лизинга могут быть урегулированы по соглашению сторон в установленных законом пределах свободы договора.

Исходя из разъяснений, данных в п. 9 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 14.03.2014 N 16 "О свободе договора и ее пределах", в случае грубого нарушения баланса интересов сторон на основании п. 4 ст. 1, ст. 10 ГК РФ сторона договора вправе заявить о недопустимости применения договорных условий, являющихся явно обременительными (несправедливые договорные условия), если эта сторона была поставлена в положение, затрудняющее согласование иного содержания отдельных условий договора, проект которого был предложен другой стороной (то есть оказалась слабой стороной договора).

Таким образом, включение в договор условий, применение которых приводит к искажению расчета сальдо встречных обязательств и нарушению баланса интересов сторон, является выходом за пределы допускаемой законом свободы договора.

При расчете по п. 6.10 сальдо всегда будет рассчитано в пользу лизингодателя.

Как следует из представленных в материалы дела доказательств, в данном случае расторжение спорного договора лизинга не явилось следствием нарушения обязательств лизингополучателем, прекращение обязательств из данного договора имело место по соглашению сторон применительно к п. 3 ст. 453 ГК РФ.

Так, в п. 4 соглашения расторжении стороны согласовали, что обязательства Лизингодателя перед Лизингополучателем, вытекающие из расторжения договора лизинга, прекращаются в полном объеме, и Лизингополучатель подтверждает, что у него отсутствуют какие-либо требования к Лизингодателю, связанные в том числе с исполнением и расторжением договора лизинга. При этом, Лизингополучатель соглашается с тем, что у Лизингодателя могут быть требования к Лизингополучателю, связанные с выплатой сальдо, расчет которого производится в соответствии с Общими условиями договора лизинга.

Исходя из буквального толкования условий Соглашения о расторжении от 19.05.2022 (ст. 431 ГК РФ), последнее не устанавливает для Лизингодателя обязанностей по возврату каких-либо денежных средств; вместе с тем устанавливается обязанность для второй стороны, связанная с выплатой сальдо, т.е. условия соглашения ставят в заведомо неравное положение Лизингополучателя по сравнению с тем, если бы договор лизинга был исполнен надлежащим образом.

Лизингополучатель был лишен возможности согласовать иное содержание Общих условий лизинга при заключении Договора лизинга и иного истцом не доказано (ст. 9, 65 АПК РФ ).

В ситуации, когда сторона договора не имеет возможности активно и беспрепятственно участвовать в согласовании условий договора на стадии его заключения (к заключению предложена стандартная форма договора; проект договора разработан лицом, профессионально осуществляющим деятельность в соответствующей сфере, требующей специальных познаний; договор заключается с лицом, занимающим доминирующее положение на рынке, или имеет место иная экономическая зависимость стороны и т.п.), суд не вправе отклонить возражения такой стороны относительно применения спорного условия договора только по той причине, что при заключении договора в отношении этого условия не были высказаны возражения.

Даже при формальном наличии права заявить возражение о включении спорного условия в договор в момент его заключения, слабая сторона зачастую не имеет финансовых и организационных возможностей оценить обременительность договорных условий на случай наступления тех или иных обстоятельств при исполнении договора, а издержки, связанные с потерей времени и финансовых ресурсов, которые должна понести эта сторона для урегулирования разногласий окажутся несоразмерными предпринятым усилиям. Использование названных обстоятельств стороной, находящейся в более сильной переговорной позиции, не соответствует принципу добросовестности.

С учетом изложенного, если спорное условие договора грубо нарушает баланс интересов сторон и его применение приводит к возникновению неблагоприятных последствий для слабой стороны договора, а сторона, в интересах которой установлено спорное условие договора не обосновала его разумность, суд в соответствии с пунктом 4 статьи 1, пунктом 2 статьи 10 Гражданского кодекса в целях защиты прав слабой стороны разрешает спор без учета данного договорного условия, применяя соответствующие нормы законодательства (определения Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 10.10.2023 N 305-ЭС23-12470, от 29.06.2023 N 307-ЭС23-5453, от 19.05.2022 N 305-ЭС21-28851, от 27.12.2021 N 305-ЭС21-17954 и др.).

Аналогичная правовая позиция выражена в пункте 28 Обзора судебной практики по спорам, связанным с договором финансовой аренды (лизинга), утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 27.10.2021 (далее - Обзор судебной практики), но не учтена судами.

Как следует из материалов дела, Общие условия представляют собой стандартную форму договора. Кроме того, данная форма разработана Истцом как лицом, профессионально осуществляющим деятельность в сфере лизинга, и применяется ко всем контрагентам.

В таком случае предполагается (п. 1 ст. 428 ГК РФ), что Ответчик имел возможность лишь присоединиться к условиям договора в целом. Возможность влияния на формирование условий договора для лизингополучателя, являющегося в рассматриваемых отношениях экономически слабой стороной, была ограничена.

Названные общие ограничения свободы договора должны учитываться, в том числе при определении сторонами имущественных последствий расторжения договора (п. 2 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 06.06.2014 N 35 "О последствиях расторжения договора").

Расторжение договора выкупного лизинга не должно приводить к получению необоснованных имущественных благ.

Таким образом, вывод суда первой инстанции о том, что силу приведенных выше оснований, п. 6.10 Договора лизинга не подлежит применению, является законным и обоснованным.

Профессиональные участники оборота должны стремиться к тому, чтобы несправедливые договорные условия, обременяющие контрагентов, изначально не включались в разработанные ими проекты договоров, в том числе стандартные формы договоров, и, не выполнив указанную обязанность - несут риск того, что такого рода условия не будут применяться судом.

Расчет встречных предоставлений произведен на основании правил, указанных в постановлении Пленума ВАС РФ N 17, с чем соглашается судебная коллегия.

Что касается доводов апелляционной жалобы в части п. 3.3.4 Общих условий лизинга, об отказе во включении в сальдо суммы пени, и отказе во взыскании пени на сумму сальдо по день фактической его выплаты.

По смыслу пункта 1 статьи 330 Гражданского кодекса обязанность по уплате неустойки связана с неисполнением или ненадлежащем исполнением обязательства, то есть неустойка выступает мерой ответственности (санкцией) за нарушение гражданско-правового обязательства.

Как указано в пункте 75 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.03.2016 N 7 "О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств", при оценке соразмерности неустойки последствиям нарушения обязательства необходимо учитывать, что никто не вправе извлекать преимущества из своего незаконного поведения, а также то, что неправомерное пользование чужими денежными средствами не должно быть более выгодным для должника, чем условия правомерного пользования.

Оценивая обременительность и чрезмерный характер неустойки, суд также принимает во внимание, каким образом было достигнуто соглашение о ее уплате между сторонами договора, в частности, если условия договора, определяющие правила начисления и (или) размер неустойки были навязаны экономически сильной стороной, для контрагента которой согласование иных условий являлось затруднительным (определения Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 29.06.2023 N 307-ЭС23-5453, от 22.11.2022 N 305-ЭС22-10240 и др.).

Как уже было указано ранее, ответчик является слабой стороной договора и не мог влиять на его условия, Ответчик имел возможность лишь присоединиться к условиям договора в целом.

Суд апелляции соглашается с выводом суда первой инстанции об отказе во включении в сальдо суммы пени за просрочку оплаты лизингового платежа, срок оплаты которого наступил после расторжения договора.

В части пени на сумму задолженности по день фактической оплаты последней.

Сумма сальдо не является суммой долга по договору, сальдо взыскано правомерно на основании положений ст. 1102 ГК РФ.

В соответствии с пунктом 3.3.4 Общих условий в случае возникновения просроченной задолженности, включая задолженность по сальдо, и по сумме оплаты досрочного выкупа истец начисляет пени в сумме 0,45% от просроченного платежа, начиная с третьего дня просрочки, при этом, если на дату возникновения задолженности имеется иная просроченная или непогашенная задолженность, пени начисляются с 1-го дня просрочки. Стороны устанавливают следующую очередность зачисления платежей (независимо от назначения платежа, указанного в платежном документе): просроченные платежи, текущие платежи, иные просроченные платежи; по однородным платежам их очередность определяется согласно графику платежей в хронологическом порядке.

По сути, в указанном пункте 2.3.4 Общих условий сформулировано правило, согласно которому при возникновении просрочки в уплате лизинговых платежей начисленная истцом неустойка, названная денежным обязательством, или просроченным платежом, учитывается вперед погашения основного долга. Для должника (лизингополучателя) это означает, что он фактически лишается возможности погасить долг в полном объеме, пока не уплатит неустойку, которая при наличии задолженности, начисляется с 1-го дня и становится просроченным платежом, что влечет за собой нарастание, прежде всего, величины самой неустойки за счет сохранения просроченного долга.

Вместе с тем статьей 319 ГК РФ установлена следующая очередность погашения требований по денежному обязательству: сумма произведенного платежа, недостаточная для исполнения денежного обязательства полностью, при отсутствии иного соглашения погашает прежде всего издержки кредитора по получению исполнения, затем - проценты, а в оставшейся части - основную сумму долга. По смыслу приведенной нормы под упомянутыми в ней процентами понимаются проценты, являющиеся платой за пользование денежными средствами (например, статьи 317.1, 809, 823 ГК РФ).

Проценты, являющиеся мерой гражданско-правовой ответственности, например проценты, предусмотренные статьей 395 ГК РФ, а равно начисляемые на сумму задолженности неустойки, к указанным в статье 319 ГК РФ процентам не относятся и погашаются после суммы основного долга.

В связи с этим положения статьи 319 ГК РФ, устанавливающие очередность погашения требований по денежному обязательству, могут быть изменены соглашением сторон. Однако соглашением сторон может быть изменен порядок погашения только тех требований, которые названы в данной норме (пункт 37 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22.11.2016 N 54 "О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации об обязательствах и их исполнении").

Таким образом, условие договора о преимущественном удовлетворении требований лизингодателя по неустойке перед погашением основного долга является ничтожным, о чем прямо указано в пункте 27 Обзора судебной практики, а положения пункта 2.3.4 Общих условий в части, устанавливающей не отвечающую статье 319 ГК РФ очередность зачисления платежей, не подлежали применению при рассмотрении настоящего дела.

Из пункта 10 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 06.06.2014 N 35 "О последствиях расторжения договора" следует, что если к моменту расторжения договора, исполняемого по частям, поставленные товары, выполненные работы, оказанные услуги, в том числе по ведению чужого дела (по договору комиссии, доверительного управления), не были оплачены, то взыскание задолженности осуществляется согласно условиям расторгнутого договора и положениям закона, регулирующим соответствующие обязательства. При этом сторона сохраняет право на взыскание долга на условиях, установленных договором или законом, регулирующим соответствующие договорные обязательства, а также права, возникшие из обеспечительных сделок, равно как и право требовать возмещения убытков и взыскания неустойки по день фактического исполнения обязательства (пункты 3 и 4 статьи 425 ГК РФ).

Аналогичное толкование пунктов 3 и 4 статьи 425 ГК РФ приведено в пункте 68 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.03.2016 N 7 "О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств", согласно которому окончание срока действия договора не влечет прекращение всех обязательств по договору, в частности обязанностей сторон уплачивать неустойку за нарушение обязательств, если иное не предусмотрено законом или договором.

В данном случае сумма сальдо не является договорным обязательством, а является суммой неосновательного обогащения, которая образовалась при расторжении договора лизинга и в данном случае на стороне ответчика/лизингополучателя. Соответственно истец вправе требовать взыскания процентов по ст. 395 ГК РФ, а не суммы неустойки, которая им из 0,45% за каждый день пересчитана в сумму 16010,45 руб. в день.

Суд апелляции установил, что аналогичной меры ответственности (в случае если сальдо будет на стороне лизингодателя) не предусмотрено, что в очередной раз подтверждает выводы суда первой инстанции о несправедливых договорных условиях, закрепленных в ОУЛ.

Суд апелляции поддерживает выводы суда первой инстанции об отсутствии правовых оснований для взыскания суммы договорной неустойки, за нарушение договорного денежного обязательства, поскольку обязательства сторон прекращены расторжением договора. На сумму неосновательного обогащения пени начислены быть не могут.

Оценив все имеющиеся доказательства по делу, апелляционный суд полагает, что обжалуемый судебный акт соответствует нормам материального права, а содержащиеся в нем выводы - установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам. Учитывая изложенное, оснований, предусмотренных ст.270 АПК РФ, для изменения или отмены обжалуемого судебного акта не имеется.

Руководствуясь ст.ст. 110, 176, 266-268, п. 1 ст. 269, 271 АПК РФ,

ПОСТАНОВИЛ:

Решение Арбитражного суда города Москвы от 05.02.2024 по делу N А40-59720/23 оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в течение двух месяцев со дня изготовления постановления в полном объеме в Арбитражном суде Московского округа.

Председательствующий судья

Мезрина Е.А.

Судьи

Алексеева Е.Б. Левченко Н.И.