Постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 22 февраля 2024 г. N 15АП-21006/23 по делу N А32-56805/2021

город Ростов-на-Дону

22 февраля 2024 г.

дело N А32-56805/2021

Резолютивная часть постановления объявлена 21 февраля 2024 года.

Полный текст постановления изготовлен 22 февраля 2024 года.

Пятнадцатый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Гамова Д.С.,

судей Димитриева М.А., Сулименко Н.В.,

при ведении протокола секретарем судебного заседания Ситдиковой Е.А.,

при участии:

от Бондарева В.Ю. - Воронина Е.В. по доверенности,

от Олейник А.Ю. - Тарасова М.С. по доверенности,

от конкурсного управляющего - Карасева Е.д. по доверенности,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу Бондарева Владимира Юрьевича на определение Арбитражного суда Краснодарского края от 24.01.2023 по делу N А32-56805/2021 по заявлению Олейник Анны Юрьевны о включении в реестр требований кредиторов в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью "Дорожная фирма "Агат",

УСТАНОВИЛ:

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью "Дорожная фирма "Агат" (далее - должник, фирма) Олейник Анна Юрьевна (далее - кредитор) обратилась в Арбитражный суд Краснодарского края с заявлением о включении в реестр требований должника задолженности в размере 7 850 млн. руб., основанными на заключенном 26.12.2008 договоре займа на сумму 17 млн. руб.

Определением от 24.01.2023 требования Олейник Анны Юрьевны признаны подлежащими удовлетворению после погашения требований к должнику, указанных в пункте 4 статьи 142 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве), но приоритетно по отношению к требованиям лиц, получающих имущество должника по правилам пункта 1 статьи 148 Закона о банкротстве и пункта 8 статьи 63 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ).

Определение мотивировано тем, что наличие задолженности подтверждено представленными в материалы дела документами, однако ввиду аффилированности заявителя, предоставление займа признано компенсационным финансированием.

Не согласившись с определением суда от 24.01.2023, бывший руководитель должника Бондарев Владимир Юрьевич обратился в Пятнадцатый арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой, в которой просит обжалуемое определение отменить и принять по делу новый судебный акт об удовлетворении заявленных требований.

В обоснование апелляционной жалобы заявитель указывает, что в подтверждение фактической передачи суммы займа в материалы дела представлена только копия расписки.

Судом не исследованы доказательства внесения денежных средств в кассу предприятия, их использования самим должником в хозяйственных целях, отражение получения денежных средств в бухгалтерском и налоговом учете.

Апеллянт указывает на отсутствие в материалах дела доказательств подтверждающих наличие возможности предоставления займа в заявленном размере.

В возражениях на апелляционную жалобу кредитор и конкурсный управляющий просят определение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Кредитор указывает, что факт выдачи фирме займа подтверждается совокупностью доказательств: распиской на 11,150 млн. руб., договором займа, многочисленными дополнительными соглашениями к нему, данными отчётности должника, актом сверки.

Возражая против доводов жалобы, кредитор указывает, что документы, подтверждающие наличие задолженности подписаны лично Бондаревым В.Ю., что апеллянтом не оспорено, о фальсификации документов не заявлено.

В обоснование финансовой возможности предоставить заём кредитор ссылается на наличие в материалах дела справок по форме 2-НДФЛ.

Возражения конкурсного управляющего аналогичны доводам кредитора.

Представители сторон поддержали доводы жалобы и возражений на неё.

Как следует из материалов дела, решением Арбитражного суда Краснодарского края от 12.04.2023 должник признан несостоятельным (банкротом), открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим утвержден Денисов Роман Олегович, из числа членов ассоциации арбитражных управляющих "Сириус" ("КоммерсантЪ" N 71(7516) от 22.04.2023).

Судом первой инстанции установлено, что 26 декабря 2008 года между кредитором и фирмой (заемщик) был заключен договор беспроцентного целевого займа, согласно условиям которого займодавец передает заемщику беспроцентный заём на сумму 17 млн. руб., а заемщик обязуется вернуть сумму займа в срок, установленным настоящим договором.

Указанная сумма должна использоваться заемщиком для пополнения оборотных средств общества (пункт 1.2. договора).

Согласно пункту 2.3 договора, возврат заемщиком денежных средств осуществляется до 10.04.2010 включительно.

Дополнительными соглашениями от 09 апреля 2010 года, 10 апреля 2011 года, 09 апреля 2012 года, 09 апреля 2013 года, 09 апреля 2015 года, 23 декабря 2015 года стороны неоднократно переносили срок полного возврата долга.

Дополнительным соглашением от 23 декабря 2015 года кредитор и должник установили срок возврата займа до 31.12.2020, приложением к нему согласован график погашения суммы основного долга пятью равными платежами по 3 млн. руб.

В материалы спора представлены платёжные поручения о перечислении фирмой и иными лицом (общество с ограниченной ответственностью "Стройспектр") за неё частично возвращены денежные средства в размере 9 150 000 рублей, что подтверждается платежными поручениями N 1353 от 21.08.2015 на сумму 1 млн. руб., N 1820 от 03.12.2015 на сумму 1 млн. руб., N 1172 от 08.09.2016 на сумму 1, 175 млн. руб., N 1500 от 07.12.2016 на сумму 1,250 млн. руб., N 1053 от 30.08.2017 на сумму 755 тыс. руб., N 1236 от 26.09.2017 на сумму 745 тыс. руб., N 211 от 18.05.2018 на сумму 550 тыс. руб., N 63 от 27.08.2018 на сумму 550 тыс. руб., N 174 от 13.04.2020 на сумму 175 тыс. руб., N 309 от 05.06.2020 на сумму 325 тыс. руб., N 373 от 08.07.2020 на сумму 550 тыс. руб., N 730 от 10.12.2020 на сумму 500 тыс. руб.

Каждое платёжное поручение содержит в назначении платежа информацию о погашении задолженности по договору займа от 26.12.2008.

Поскольку денежные средства в сумме 7 850 000 рублей не были возвращены, а в отношении должника введена процедура наблюдения, кредитор обратился в арбитражный суд с заявлением об установлении требований в рамках дела о несостоятельности (банкротстве).

При вынесении обжалуемого судебного акта, суд первой инстанции руководствовался статьями 65, 71 и 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, статьями 19, 71, 142 Закона о банкротстве, разъяснениями, изложенными в постановлении Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве" (далее - постановление Пленума N 35), Обзором судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц, утвержденном Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 29.01.2020 (далее - Обзор судебной практики от 29.01.2020), и пришел к выводу о наличии оснований для понижения очередности удовлетворения требования кредитора, до очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты.

Проверка материалов дела указывает на законность и обоснованность принятого судебного акта, необоснованность доводов жалобы о нереальности займа.

Установление требований кредиторов осуществляется арбитражным судом в соответствии с порядком, определенном статьями 71 и 100 Закона о банкротстве, в зависимости от процедуры банкротства, введенной в отношении должника. При этом в силу пунктов 3 - 5 статьи 71 и пунктов 3 - 5 статьи 100 Закона о банкротстве проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой стороны. Установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности (пункт 26 постановления Пленума N 35).

В пункте 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ N 35 от 22.06.2012 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве" (далее - постановление N 35) разъяснено, что в силу пунктов 3 - 5 статьи 71 и пунктов 3 - 5 статьи 100 Закона о банкротстве проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой стороны. При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности.

В предмет доказывания по спорам об установлении обоснованности и размера требований кредиторов входит оценка сделки на предмет ее заключенности и действительности, обстоятельств возникновения долга, о реальности возникших между сторонами правоотношений, установления факта наличия (отсутствия) общих хозяйственных связей между кредитором и должником, экономической целесообразности заключения сделки, оценка поведения сторон с точки зрения наличия или отсутствия злоупотребления правом при заключении сделки (определения Верховного Суда Российской Федерации от 14.08.2020 N 308-ЭС19-9133 (15), от 15.09.2020 N 308-ЭС19-9133 (10)).

В соответствии с частью 1 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений.

В данном случае заявленные требования основаны на неисполнении обязательств должником по возврату заемных средств.

В силу действовавшей на дату заключения договора займа от 26.12.2008 редакции пункта 1 статьи 807 ГК РФ по договору займа одна сторона (займодавец) передает в собственность другой стороне (заемщику) деньги или другие вещи, определенные родовыми признаками, а заемщик обязуется возвратить займодавцу такую же сумму денег (сумму займа) или равное количество других полученных им вещей того же рода и качества. Договор займа считается заключенным с момента передачи денег или других вещей.

В подтверждение договора займа и его условий может быть представлена расписка заемщика или иной документ, удостоверяющие передачу ему заимодавцем определенной денежной суммы или определенного количества вещей (пункт 2 статьи 808 ГК РФ).

Заемщик вправе оспаривать договор займа по его безденежности, доказывая, что деньги или другие вещи в действительности не получены им от займодавца или получены в меньшем количестве, чем указано в договоре (пункта 1 статьи 812 ГК РФ).

Исходя из положений указанных норм права, передача заимодавцем заемщику суммы займа является основным и необходимым условием заключения договора займа, являющегося реальным договором.

Согласно пункту 2 статьи 861 ГК РФ расчеты между юридическими лицами и расчеты с участием граждан, связанные с осуществлением ими предпринимательской деятельности, совершаются в безналичном порядке. Расчеты между этими лицами могут осуществляться также наличными деньгами, если иное не установлено законом.

В случае спора, вытекающего из заемных правоотношений, на кредиторе лежит обязанность доказать факт передачи должнику предмета займа и то, что между сторонами возникли отношения, регулируемые главой 42 Гражданского кодекса Российской Федерации, а на заемщике - факт надлежащего исполнения обязательств по возврату займа либо безденежность займа (вопрос 10 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации, N 3 (2015), утвержденном Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 25 ноября 2015 г.).

Как следует из материалов дела в подтверждение предоставления займа кредитором в материалы дела представлены: договор беспроцентного целевого займа от 26.12.2008, дополнительные соглашения к указанному договору, а также копия расписки от 26.12.2008 о получении денежных средств на сумму 11, 150 млн. руб., подписанные со стороны должника директором Бондаревым Владимиром Юрьевичем.

Юридическое лицо приобретает гражданские права и принимает на себя гражданские обязанности через свои органы, действующие в соответствии с законом, иными правовыми актами и учредительным документом (пункт 1 статьи 53 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Представленные документы подписаны руководителем должника от имени ООО "Дорожная фирма "Агат", соответственно, суд апелляционной инстанции исходит из того, что передача денежных средств подобным образом (посредством единоличного исполнительного органа) свидетельствует о получении суммы займа юридическим лицом.

О фальсификации договора займа, дополнительных соглашений к договору займа и представленных расписок Бондаревым Владимиром Юрьевичем в порядке статьи 161 АПК РФ не заявлено.

Возражения апеллянта сводятся по существу только к фиктивности (статья 170 Гражданского кодекса Российской Федерации) заёмных отношений, мотивированное отсутствием доказательств передачи обществу денежных средств в размере 17 млн. руб.

С учётом процессуальной позиции Бондарева В.Ю., заявившем о нереальности заёмных отношений только после предъявления к нему требования о привлечении к субсидиарной ответственности, судебная коллегия, отклоняя доводы апелляционной жалобы, считает возможным руководствоваться следующим.

Действующим законодательством и сложившейся судебной практикой не допускается попустительство в отношении противоречивого и недобросовестного поведения субъектов хозяйственного оборота, не соответствующего обычной коммерческой честности (правило эстоппель).

Таким поведением является в частности поведение, не соответствующее предшествующим заявлениям или поведению стороны, при условии, что другая сторона в своих действиях разумно на них полагалась.

Правило "эстоппель" закреплено в пункте 3 статьи 432 ГК РФ, согласно которому сторона, принявшая от другой стороны полное или частичное исполнение по договору либо иным образом подтвердившая действие договора, не вправе требовать признания этого договора незаключенным, если заявление такого требования с учетом конкретных обстоятельств будет противоречить принципу добросовестности (пункт 3 статьи 1).

Согласно пункту 70 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" сделанное в любой форме заявление о недействительности (ничтожности, оспоримости) сделки и о применении последствий недействительности сделки (требование, предъявленное в суд, возражение ответчика против иска и т.п.) не имеет правового значения, если ссылающееся на недействительность лицо действует недобросовестно, в частности, если его поведение после заключения сделки давало основание другим лицам полагаться на действительность сделки (пункт 5 статьи 166 ГК РФ).

В рассматриваемой ситуации принцип эстоппеля и правило venire contra factum proprium (никто не может противоречить собственному предыдущему поведению) могут явиться основанием лишения права на судебную защиту.

Оценивая субъективное поведение сторон, судебная коллегия приходит к выводу о том, что действительная воля Бондарева В.Ю. направлена исключительно на избавление от нежелательных для него заемных правоотношений между фирмой и кредитором, которые существенным образом влияют на размер предъявленных в рамках рассмотрения обособленного спора о привлечении к субсидиарной ответственности требований.

Апелляционная коллегия принимает во внимание, что Бондарев В.Ю. не заявил о фальсификации расписки от 26.12.2008, в которой он собственноручно указал о получении от кредитора 11, 150 млн. руб., либо совершенной на ней подписи.

В акте сверки, составленном между должником, в лице директора Калюжного И.И., и кредитором, стороны констатируют наличие задолженности фирмы перед кредитором на сумму 7 850 млн. руб.

Кроме того, судебная коллегия, руководствуясь требованиями пункта 26 постановления N 35, исследовала иные сопутствующие обстоятельства, в том числе, касающиеся финансового положения фирмы на момент заключения договоров займа, экономического интереса при предоставлении займов должнику в значительном размере, в том числе цели заключения договоров займа.

Бондарев В.Ю. не опроверг данные, содержащиеся в бухгалтерских балансах должника за 2008, 2009 и 2010, в которых отражены данные о наличии долгосрочных обязательств.

Так, согласно бухгалтерскому балансу за 2008 год должника (по данным ГМЦ Росстата), долгосрочные обязательства, в том числе заемные средства составляли 14, 552 млн. руб.

По данным бухгалтерского баланса за 2009 год (по данным ГМЦ Росстата), долгосрочные обязательства, в том числе заемные средства составляли 16, 999 млн. руб.

Согласно бухгалтерскому балансу за 2010 год (по данным ГМЦ Росстата), долгосрочные обязательства, в том числе заемные средства составляли 17 млн. руб.

В пункте 1.2 договора займа от 26.12.2008 определено, что сумма займа должна использоваться заёмщиком для пополнения оборотных средств.

Как пояснил представитель кредитора, целью привлечения заёмных денежных средств является пополнение оборотных средств для выполнения государственных контрактов.

В пункте 2 дополнительного соглашения от 23.12.2015 к договору беспроцентного займа от 26.12.2018 стороны установили, что ежегодное погашение основного долга производится в отчётном году в течение дорожно-строительного сезона (апрель-ноябрь).

Цели привлечения заёмных денежных средств Бондаревым В.Ю. не опровергнуты, апеллянт нее представил сведений о наличии у должника долгосрочных обязательств перед иными кредиторами, равно как и не раскрыл перед судом причин отражения в бухгалтерском учёте таких сведений.

Суд принимает во внимание, что должник в период с 21.08.2015 по 10.12.2020, т.е. в период руководства фирмой Бондаревым В.Ю., осуществлял погашение задолженности, многократно перечислял денежные средства в счёт погашение договора займа, что указывает на наличие у апеллянта осведомленности о заёмном обязательстве.

Предоставление участником юридического лица займа для пополнения оборотных средств общепринятая практика в предпринимательской деятельности, целью которой выступает извлечение прибыли.

При указанной совокупности обстоятельств у апелляционной коллегии отсутствуют основания считать недоказанным факт предоставления кредитором займа в размере 17 млн. руб.

Судебная коллегия учитывает пояснения конкурсного управляющего, который указал на не передачу Бондаревым В.Ю. документов, в том числе в целях исполнения судебного акта об их истребовании в рамках настоящего дела.

Таким образом, имеющиеся доводы не порождают убедительные сомнения в реальности займов и не позволяют с уверенностью констатировать, что соответствующие операции носили мнимый, нестандартный характер. Напротив, при установленных обстоятельствах наиболее вероятное положение дел выглядит таким образом, что со стороны как кредитора, так и должника возникли обычное предпринимательское взаимодействие, не выходящее за пределы разумного и добросовестного осуществления гражданских прав, а финансирование предоставлялось реально на условиях, доступных обычным (независимым) участникам рынка, и использовалось на собственные нужды заемщика.

Аналогичный вывод при схожих фактических обстоятельствах сделан в определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 08.10.2020 N 308-ЭС20-8307 по делу N А53-5830/2019.

В данном случае суд учитывает, что дополнительным соглашением от 23.12.2015 к договору беспроцентного займа от 26.12.2018 включили в него условие о том, что заём считается процентным с 01.01.2016 на остаток суммы займа в размере 15 млн. руб., начисляются проценты в размере 5% годовых (пункт 1).

Приведенные обстоятельства указывают на коммерческие цели привлечения фирмой заёмных средств должника для расчётов с контрагентами.

Доводы жалобы Бондарева В.Ю. противоречат документам, представленным кредитором, на которых проставлена подпись апеллянта.

Сам по себе факт необращения кредитора за взысканием задолженности по займам является рисками кредиторов и не может свидетельствовать о злоупотреблении им правом, а также не свидетельствует о неправомерности такого поведения и не может являться основанием для отказа в признании требований обоснованными.

Сформированная высшей судебной инстанцией практика рассмотрения в делах о банкротстве требований аффилированных с должником кредиторов, не означает, что такому кредитору всегда должно быть отказано во включении его требований к должнику в реестр, напротив, в каждом конкретном деле судам необходимо проверять правовую природу отношений между аффилированными лицами, экономическую целесообразность и реальность отношений (определение Верховного Суда Российской Федерации от 04.02.2019 N 304-3018-1403 П.

Разрешая вопрос о порядке погашения требований, суд первой инстанции установил наличие оснований для субординирования, руководствуясь следующим.

Согласно абзацу третьему пункта 1 статьи 19 Закон о банкротстве заинтересованным лицом по отношению к должнику признается лицо, которое является аффилированным лицом должника.

При этом, в соответствии с правовой позицией, изложенной в определении Верховного Суда РФ Российской Федерации от 26.05.2017 N 306-ЭС16-20056 (6) по делу N А12-45751/2015, наличие внутригрупповых отношений и, как следствие, общности хозяйственных интересов (кредиторов, должника, арбитражного управляющего и иных участвующих в банкротстве лиц) имеет существенное значение для правильного разрешения спора, поскольку установление подобного факта позволяет дать надлежащую оценку добросовестности действий названных лиц. Суды обязаны соответствующие отношения устанавливать и оценивать.

Согласно позиции, изложенной в Определении Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2016 N 308-ЭС16-1475, доказывание в деле о банкротстве факта общности экономических интересов допустимо не только через подтверждение аффилированности юридической (в частности, принадлежность лиц к одной группе компаний через корпоративное участие), но и фактической. Второй из названных механизмов по смыслу абзаца 26 статьи 4 Закона РСФСР от 22.03.1991 N 948-1 "О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках" не исключает доказывания заинтересованности даже в тех случаях, когда структура корпоративного участия и управления искусственно позволяет избежать формального критерия группы лиц, однако сохраняется возможность оказывать влияние на принятие решений в сфере ведения предпринимательской деятельности.

При представлении доказательств аффилированности должника с участником процесса (в частности, с арбитражным управляющим, кредиторами) на последнего переходит бремя по опровержению соответствующего обстоятельства. В частности, судом на такое лицо может быть возложена обязанность раскрыть разумные экономические мотивы поведения в процессе своей деятельности.

Как установлено судом первой инстанции, по состоянию на дату заключения договора займа, Олейник Анна Юрьевна являлась учредителем должника с долей участия 50 %.

Таким образом, Олейник Анна Юрьевна и должник являлись аффилированными лицами.

В материалы дела представлены доказательства, подтверждающие предоставление займа, что не позволяет переквалифицировать отношения сторон как увеличение уставного капитала должника по правилам пункта 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации либо признать наличие у сторон противоправной цели.

Однако, данный вывод не означает, что требования аффилированого лица в рассматриваемом случае подлежат включению в реестр требований кредиторов должника с последующим удовлетворением наравне с требованиями независимых кредиторов.

В Обзоре судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц (далее - Обзор судебной практики), утвержденном Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 29.01.2020, обобщены правовые подходы, применение которых позволяет сделать вывод о наличии или отсутствии оснований для понижения очередности (субординации) требования аффилированного с должником лица.

В соответствии с пунктом 3 Обзора судебной практики требование контролирующего должника лица подлежит удовлетворению после удовлетворения требований других кредиторов, если оно основано на договоре, исполнение по которому предоставлено должнику в ситуации имущественного кризиса.

Согласно разъяснениям п. 3.1 Обзора судебной практики сам по себе факт корпоративного контроля кредитора над должником не является основанием для понижения очередности удовлетворения заемного требования такого кредитора.

Действующее законодательство о банкротстве не содержит положений об автоматическом понижении очередности удовлетворения требования лица, контролирующего должника. Вместе с тем внутреннее финансирование должно осуществляться добросовестно и не нарушать права и законные интересы иных лиц.

Так, в пункте 3.2 названного Обзора приведен частный пример финансирования, требование о возврате которого не может быть противопоставлено требованиям иных кредиторов - финансирование, осуществляемое путем отказа от принятия мер к истребованию задолженности. Невостребование контролирующим лицом задолженности, возникшей на основании договоров займа, купли-продажи, аренды, цессии в разумный срок после истечения срока, на который он предоставлялся, равно как отказ от реализации права на досрочное истребование займа, предусмотренного договором или законом (например, пункт 2 статьи 811, статья 813 Гражданского кодекса Российской Федерации), или подписание дополнительного соглашения о продлении срока возврата займа по существу являются формами финансирования должника. Если такого рода финансирование осуществляется в условиях имущественного кризиса, позволяя должнику продолжать предпринимательскую деятельность, отклоняясь от заданного пунктом 1 статьи 9 Закона о банкротстве стандарта поведения, то оно признается компенсационным с отнесением на контролирующее лицо всех рисков, в том числе, риска утраты данного финансирования на случай объективного банкротства.

Судом установлено, что в материалах настоящего обособленного спора отсутствуют доказательства обращения кредитора к должнику с требованием о возврате денежных средств, предоставленных по договору займа от 26 декабря 2008 года.

Напротив, дополнительными соглашениями от 09 апреля 2010 года, 10 апреля 2011 года, 09 апреля 2012 года, 09 апреля 2013 года, 09 апреля 2015 года, 23 декабря 2015 года срок возврата займа неоднократно продлевался.

Изложенное подтверждает необходимость применения положений пункта 3 Обзора, согласно которым предоставление займа по существу является формой финансирования должника, которое признается компенсационным, с отнесением на контролирующее лицо всех рисков, в том числе риска утраты данного финансирования на случай объективного банкротства, и, как следствие, необходимость удовлетворения требования контролирующего должника лица в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты.

Исходя из изложенного, судебная коллегия приходит к выводу о том, что требования Олейник Анны Юрьевны основанные на договоре займа, правомерно субординированы и признаны подлежащими погашению после погашения требований, указанных в п. 4 ст. 142 Закона о банкротстве, но приоритетно по отношению к требованиям лиц, получающих имущество должника по правилам п. 1 статьи 148 Закона о банкротстве и п. 8 ст. 63 ГК РФ.

Отклоняя доводы Бонодарева В.Ю. об отсутствии у кредитора финансовой возможности предоставить заёмные денежные средства, апелляционная коллегия учитывает представленные в материалы спора расписка кредитора о получении от её отца Чепурного Ю.В. 22.12.2008, справки по форме 2-НДФЛ за 2008 с суммой дохода в размере 39 млн. руб. и за 2009 год с суммой дохода 30 млн. руб.

Кроме того, кредитор представила расписку от 22.12.2012 о возврате Чепурному Ю.В. 17 млн. руб., финансовую возможность подтвердила справками по форме 2-НДФЛ за 2010 год на сумму 24 млн. руб., и за 2011 года на сумму 19 млн. руб.

Достоверность указанных справок апеллянтом в нарушение статьи 65 АПК РФ не опровергнута.

Доводы апелляционной жалобы, сводящиеся к иной, чем у суда, оценке доказательств, не могут служить основаниями для отмены обжалуемого судебного акта, так как они не опровергают правомерность выводов арбитражного суда и не свидетельствуют о неправильном применении норм материального и процессуального права.

Нарушений норм процессуального права, являющихся в силу части 4 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в любом случае основаниями для отмены судебного акта, судом не допущено.

Оснований для отмены или изменения обжалованного судебного акта по доводам, приведенным в апелляционной жалобе, у судебной коллегии не имеется.

Руководствуясь статьями 258, 269 - 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации,

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Краснодарского края от 24.01.2023 по делу N А32-56805/2021 оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Постановление арбитражного суда апелляционной инстанции вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в месячный срок в порядке, определенном статьей 188 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, в Арбитражный суд Северо-Кавказского округа.

Председательствующий

Д.С. Гамов

Судьи

М.А. Димитриев Н.В. Сулименко