Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 20 сентября 2022 г. N 09АП-56460/22 по делу N А40-77461/2022

г. Москва

20 сентября 2022 г.

Дело N А40-77461/22

Резолютивная часть постановления объявлена 15 сентября 2022 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 20 сентября 2022 года.

Девятый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Проценко А.И.,

судей Расторгуева Е.Б., Яремчук Л.А., при ведении протокола судебного заседания секретарем Балан А.Д.,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу ООО "Элиас-Новосибирск" на решение Арбитражного суда г. Москвы от 27.06.2022 по делу N А40-77461/22 по иску ООО "Элиас-Новосибирск" (ИНН 5405389666, ОГРН 1095405006718) к ООО "Альфа Гарант" (ИНН 9717038484, ОГРН 1167746782301) о взыскании компенсации за нарушение условий договора,

при участии в судебном заседании представителей:

от истца: Храмцов Е.В. по доверенности от 12.01.2022;

от ответчика: Сидоров С.С. по доверенности от 03.12.2021;

УСТАНОВИЛ:

ООО "Элиас-Новосибирск" обратилось в Арбитражный суд г. Москвы с иском к ООО "Альфа Гарант" о взыскании убытков за нарушение условий договора N 18-1С-101 на оказание услуг по консультации и настройке программного продукта "1С: Предприятие 8" от 07.06.2018 года в сумме 4 827 878 руб.

Решением Арбитражного суда города Москвы от 27 июня 2022 года в удовлетворении исковых требований отказано.

Не согласившись с принятым решением, истец обратился с апелляционной жалобой, в которой просит решение суда отменить, поскольку выводы суда не соответствуют материалам дела, кроме того, при принятии решения по делу, судом нарушены нормы материального и процессуального права.

Представитель истца доводы апелляционной жалобы поддержал в полном объеме.

Представитель ответчика в судебном заседании против доводов жалобы возражал, направил отзыв на жалобу.

Девятый арбитражный апелляционный суд, рассмотрев дело по правилам статей 266, 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, изучив доводы жалобы, исследовав и оценив представленные доказательства, не находит оснований для отмены или изменения решения Арбитражного суда города Москвы от 27 июня 2022 года на основании следующего.

Как следует из материалов дела, 07 июня 2018 года между ООО "Элиас-Новосибирск" (исполнитель) и ООО "Альфа Гарант" (заказчик) был заключен договор N 18-1С-101 на оказание услуг по консультации и настройке программного продукта "1С: Предприятие 8", согласно условиям которого, заказчик поручил, а исполнитель принял на себя обязательство оказывать услуги по консультации и настройке программного продукта "1С-Предприятие 8" заказчика, в объеме и порядке, предусмотренном договором.

Согласно пункту 2.1 указанного договора, услуги по настоящему договору выполняются одним или несколькими ответственными представителями исполнителя.

В п. 8.3. установлено, что заказчик гарантирует, что не будет осуществлять каких-либо действий, направленных на привлечение специалистов исполнителя к работе напрямую с заказчиком по трудовым договорам, договорам гражданско-правового характера или иным договорам.

В случае нарушения заказчиком данной гарантии в течение срока действий настоящего договора, и в течение трех лет после его завершения. Заказчик обязуется компенсировать исполнителю сумму вознаграждения специалиста исполнителя в трехкратном размере за последний год работы в компании исполнителя.

Мотивируя заявленные исковые требования, истец указал, что исполнение указанного договора осуществлялось ответственными представителями исполнителя, которые состояли с ним в трудовых отношениях: Ревин Д.А., Черепов М.Р.. Шеин А.А., Шмыковым А.В., Налобиным А.С. Ревин Д.А. осуществлял трудовую деятельность в ООО "Элиас-Новосибирск" на основании трудового договора N 031 от 01.03.2021 до 24.08.2021.

Черепов М.Р. осуществлял трудовую деятельность в ООО "Элиас-Новосибирск" на основании трудового договора N 018 от 01.04.2020 до 01.10.2021.

Шеин А.А. осуществлял трудовую деятельность в ООО "Элиас-Новосибирск" на основании трудового договора N 016 от 01.12.2019 до 17.09.2021.

Шмыков А.В. осуществлял трудовую деятельность на основании трудового договора N 010 от 03 сентября 2018 года.

Налобин А.С. осуществлял трудовую деятельность на основании трудового договора N 036 от 28 июня 2021 года.

Впоследствии в 2021 году указанные лица уволились из ООО "Элиас-Новосибирск" и создали компанию ООО "Архитектура систем менеджмента" с аналогичными ООО "Элиас-Новосибирск" видами деятельности, компания зарегистрирована 23 сентября 2021 года бывшими сотрудниками ООО "Элиас-Новосибирск": Ревиным Д.А., Череповым М.Р., Шейным А.А., Ревин Д.А. стал генеральным директором.

Шмыков А.В. и Налобин А.С. устроились в эту компанию немного позднее.

ООО "Альфа Гарант", зная о том, что перечисленные лица являлись бывшим сотрудниками ООО "Элиас-Новосибирск", оказывали услуги ООО "Альфа Гарант" в качестве ответственных представителей ООО "Элиас-Новосибирск" в рамках указанного выше договора на оказание услуг, заключило аналогичный договор на оказание услуг с ООО "АСМ".

ООО "Элиас-Новосибирск" направило в адрес ООО "Альфа Гарант" претензию с требованием выплатить компенсацию за нарушение п. 8.3 договора на оказание услуг в сумме 4 827 878, 97 руб.

Согласно ст. 309 ГК РФ обязательства должны исполняться надлежащим образом в соответствии с условиями обязательства и требованиями закона, иных правовых актов.

В силу ст. 310 ГК РФ односторонний отказ от исполнения обязательства и одностороннее изменение его условий не допускаются, за исключением случаев, предусмотренных законом.

В соответствии с пунктом 1 статьи 779 Гражданского кодекса РФ, по договору возмездного оказания услуг исполнитель обязуется по заданию заказчика оказать услуги (совершить определенные действия или осуществить определенную деятельность), а заказчик обязуется оплатить эти услуги.

В соответствии с пунктом 1 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений.

Рассмотрев заявленные исковые требования, суд первой инстанции указал, что истец не представил доказательств, подтверждающих нарушение ответчиком п. 8.3. договора, а именно трудовых договоров, договоров гражданско-правового характера или иных договоров, заключенных напрямую между ответчиком и специалистами истца.

Кроме того, суд, исследовав представленные в материалы дела доказательства в совокупности, проанализировав условия заключенных договоров с позиции статей 421, 431 Гражданского кодекса Российской Федерации, руководствуясь положениями статей 3, 10, 64 Трудового кодекса Российской Федерации, статей 166, 168 Гражданского кодекса Российской Федерации, принимая во внимание разъяснения, содержащиеся в пункте 10 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17.03.2004 N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", правовую позицию Пленума Верховного Суда Российской Федерации, изложенную в пункте 7 Постановления от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", установив совокупность обстоятельств, с которыми часть 1 статьи 37 Конституции Российской Федерации и статья 64 Трудового кодекса Российской Федерации, декларирующие запрет на любое ограничение прав при заключении трудового договора связывают возможность признания пункта 8.3 договора недействительным в силу ничтожности, ввиду нарушения им требований закона, посягательства на публичные интересы, а также на права и охраняемые законом интересы третьих лиц - потенциальных работников ответчика, учитывая определенные принципом недопустимости злоупотребления правом границы (пределы) гражданских прав и обязанностей, согласно которому каждый субъект гражданских прав волен свободно осуществлять права в своих интересах, но не должен при этом нарушать права и интересы других лиц, действия в пределах предоставленных прав, но причиняющие вред другим лицам, являются в силу данного принципа недозволенными (неправомерными) и признаются злоупотреблением правом, признав, таким образом, доказанным факт, что предусмотренное пунктом 8.3 договора негативное обязательство, выраженное в необходимости отказа в заключении трудового договора с сотрудниками другой стороны, и предусмотренная ответственность при неисполнении такого обязательства, выраженная в выплате компенсации, являются случаем запрещенной дискриминации в сфере труда, поскольку отказ в заключении трудового договора должен был происходить по обстоятельствам, не связанным с деловыми качествами работника и требованиями, предъявляемыми к данной работе, в связи с чем пришел к выводу, что в удовлетворении заявленных исковых требований следует отказать.

Суд апелляционной инстанции, рассмотрев дело повторно, проверив правильность выводов суда первой инстанции и обоснованность доводов апелляционной жалобы, полагает, что она не подлежит удовлетворению, а решение арбитражного суда отмене, по следующим основаниям.

Как следует из материалов дела, предмет иска составляет требование о возмещении ущерба (убытков) причиненного истцу вследствие нарушения ответчиком условий договора на оказание услуг, предусматривающего гарантии не привлечения специалистов истца напрямую к работе по любым договорам.

При этом, заявитель не представил доказательств ущерба, как и не предоставил доказательств наличия признаков состава гражданско-правового нарушения, а именно трудовых договоров, договоров гражданско-правового характера или иных договоров, заключенных напрямую между ответчиком и специалистами истца.

Кроме того, сотрудники ООО "АСМ" на момент сотрудничества с ответчиком уже не являлись сотрудниками истца, юридически не были связаны с истцом какими-либо договорными отношениями.

Заявитель в апелляционной жалобе указывает на то, что п. 8.3 договора N 18-10-101 от 07 июня 2018 г., "предусматривает ответственность не только за заключение прямых договоров с работниками (бывшими работниками) ООО "Элиас-Новосибирск", но и иных договоров"

Истец в судебном заседании возражал против того, что в договоре не указано и сторонами не согласовано то, что действие п. 8.3. договора распространяется на бывших работников.

В то же время, судебная коллегия обращает внимание на тот факт, что в договоре нет указаний, что сотрудник компании исполнителя остается ее специалистом даже после увольнения из компании, и не указано, сколько времени после увольнения из компании сотрудник считается специалистом исполнителя.

Суд апелляционной инстанции, соглашается с позицией ответчика, изложенной в отзыве, что если бы под "специалистами" в пункте 8.3. договора понимались, в том числе и бывшие работники, то истец должен был указать в этом пункте, что сотрудник считается специалистом в течение определенного периода времени после увольнения из компании истца, однако последний не указал такой период в договоре, при этом он называет уволившихся работников своими специалистами, из чего можно сделать вывод, что истец считает работников своими специалистами неопределенное количество времени.

Относительно указания истца на "иные договоры", то учитывая, что в апелляционной жалобе он противопоставляет иные договоры прямым договорам, истец, подразумевает под иными договорами договоры с организацией, где работает бывший сотрудник истца.

Как указывает ответчик, истец в п. 8.3 договора в случае "иных договоров" подразумевает не прямые отношения со специалистом истца, а договорные отношения с организацией, где работает бывший сотрудник истца.

В этом случае ответчик, выбирая нового подрядчика услуг, вынужден был бы проверять, нет ли в штате этой организации людей, которые когда-либо работали в компании истца, и если таковые есть, ответчик не имеет права заключать контракт с данной организацией.

При этом, судебная коллегия обращает внимание на тот факт, что субъект гражданско-правовых отношений свободен в выборе контрагента по договору (п. 2 ст. 1, п. 1 ст. 9, п. 1 ст. 421 ГК РФ), в то время как рассматриваемое требование истца сопряжено с нарушением принципа свободы договора, в данном случае судебная коллегия соглашается с выводами ответчика, что указанный пункт договора в трактовке истца не только ограничивает ответчика в свободе заключения договоров с подрядчиками, но и ставит под вопрос возможность найти организации, в которых нет и не будет бывших работников истца.

Также, заявитель жалобы указывает, судом, несмотря на ссылку на ст. 431 ГК РФ, фактически ее положения, а именно о том, что "буквальное значение условия договора в случае его неясности устанавливается путем сопоставления с другими условиями и смыслом договора в целом", применены не были, что стало одной из причин к вынесению необоснованного судебного акта.

Однако, суд апелляционной инстанции полагает, что в данном случае буквальное значение условий договора довольно четко определено, неясности нет, и трактовать этот пункт по вышеуказанным причинам можно только единственным возможным образом:

-нарушением условий указанного договора является привлечение к работе действующих специалистов исполнителя, т.е. людей, которые на момент сотрудничества с ответчиком состоят в трудовых договорных отношениях с истцом.

После увольнения из компании исполнителя сотрудник перестает быть ее специалистом и становится специалистом той компании, в которой находит новое место работы.

-нарушением условий указанного договора является переманивание специалистов истца на работу в свою организацию и заключение договоров напрямую со специалистами истца.

-договор не запрещает работу с организацией, в штате которой присутствуют бывшие специалисты истца.

Заявитель жалобы ссылается на нарушение ответчиком коммерческой тайны истца и конфиденциальности в соответствии с п. 8.1 договора: "Предоставленный в дело ответчиком договор, заключенный им с ООО "АСЫ" и подписанный Ревиным Д.А. является точной копией договора (до пунктов со всеми ошибками и недочетами), который ранее был разработан ООО "Элиас-Новосибирск" (результат его интеллектуальной деятельности) и подписан между ООО "Альфа Гарант" и ООО "Элиас-Новосибирск", о чем ответчик не мог не знать.

Согласно п. 8.1. договора, на который ссылается истец, "Стороны обязуются соблюдать конфиденциальность в отношении полученной ими друг от друга или ставшей им известной в ходе выполнения обязательств по настоящему договору информации, а также знаний, опыта, ноу-хау и других сведений, о которых специально оговорено, что они имеют конфиденциальный характер."

Истец квалифицирует в качестве сведений, составляющих коммерческую тайну шаблон договора.

Под "коммерческой тайной" понимается не сама информация, а режим её конфиденциальности (п. 1 ст. 3 Закона о коммерческой тайне).

Для распространения режима коммерческой тайны на информацию необходимо принятие определенных мер по охране ее конфиденциальности, перечень которых установлен в ч. 1 ст. 10 ФЗ N 98-ФЗ.

Режим коммерческой тайны считается установленным после принятия обладателем информации, составляющей коммерческую тайну, мер, указанных в ч. 1 указанной статьи (ч. 2 ст. 10).

До настоящего момента истец не оговаривал с ответчиком, что шаблон договора имеет конфиденциальный характер.

Истцом не представлено доказательств, подтверждающих принятие им мер по установлению режима коммерческой тайны в отношении шаблона своего договора, а также мер по охране конфиденциальности.

Истец не предпринял достаточные меры по охране конфиденциальности информации и установлению режима коммерческой тайны:

-не составил перечень сведений, составляющих коммерческую тайну;

-не ознакомил ответчика с перечнем сведений, составляющих коммерческую тайну;

-не проставлял гриф "Коммерческая тайна";

-не ограничил доступ к соответствующим сведениям путем установления порядка обращения с этой информацией и контроля за его соблюдением;

-не вел учет лиц, получивших доступ к информации, составляющей коммерческую тайну, и лиц, которым такая информация предоставлена;

Истец не установил режим коммерческой тайны в отношении шаблона его договора, поэтому указанная информация не носит конфиденциальный характер.

Форма договора истца, хоть и разработана его сотрудниками, но не является зарегистрированным за истцом результатом интеллектуальной деятельности, использование схожего текста не является нарушением как прав истца, так и условий договора на оказание услуг 1С: Предприятие N 18-10101 от 07 июня 2018 г.

Доводы заявителя жалобы о том, что ответчик, знал "о противоправном поведении бывших сотрудников, об их недобросовестном поведении, знал, что бывшие сотрудники действуют в обход закона, переманивая клиентов истца и заключая с ними договоры по заниженным ставкам", не подтверждается материалами дела.

Истцом не предоставлено доказательств противоправного, недобросовестного поведения бывших сотрудников, и доказательств того что ответчик был осведомлен, что, бывшие сотрудники действуют в обход закона, переманивая клиентов истца.

Ссылка заявителя жалобы относительно того, что судом первой инстанции в мотивировочной части решения сделаны выводы в нарушение закона о недействительности пункта договора при отсутствии такого требования в иске, поскольку, как следует из искового заявления, истцом не заявлялись требования о признании недействительным п. 8.3. договора заключенным между истцом и ответчиком, встречный иск о признании данного пункта недействительным, ответчика не подавал, является несостоятельной, так как суд указал лишь на злоупотребление правами со стороны истца, и что в совокупности не усматривает оснований для удовлетворения иска.

Довод жалобы истца, о злоупотреблении ответчиком правом судом рассмотрен и отклонен как необоснованный, поскольку для установления в действиях граждан и юридических лиц злоупотребления правом необходимо установить их намерения при реализации принадлежащих им гражданских прав, которые направлены на нарушение прав и законных интересов иных участников гражданского оборота или создают такую возможность их нарушения, при этом выявить действительную волю лица, злоупотребившего правом, возможно при характеристике последствий реализации гражданских прав таким лицом.

Содержанием указанного принципа является недопустимость противоречивого и непоследовательного поведения участника правоотношений, ущемляющего интересы других участников правоотношений.

При наличии обстоятельств, свидетельствующих о нарушении данного принципа, суд должен отказать в защите соответствующему лицу, поскольку последнее утрачивает право ссылаться на какие-либо факты или обстоятельства в связи со своим предыдущим поведением.

В соответствии с разъяснениями, данными в пункте 1 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 г. N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", положения Гражданского кодекса Российской Федерации, законов и иных актов, содержащих нормы гражданского права (статья 3 ГК РФ), подлежат истолкованию в системной взаимосвязи с основными началами гражданского законодательства, закрепленными в статье 1 ГК РФ.

Согласно пункту 3 статьи 1 ГК РФ при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. В силу пункта 4 статьи 1 ГК РФ никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения.

Оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации.

Поведение одной из сторон может быть признано недобросовестным не только при наличии обоснованного заявления другой стороны, но и по инициативе суда, если усматривается очевидное отклонение действий участника гражданского оборота от добросовестного поведения.

Если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения отказывает в защите принадлежащего ей права полностью или частично, а также применяет иные меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны (пункт 2 статьи 10 ГК РФ).

На основании вышеизложенного, суд апелляционной инстанции, исходя из всех обстоятельств данного дела, пришел к выводу, что в действиях истца не усматривается противоречивое поведение, а именно, поведение, не соответствующее предшествующим заявлениям или поведению стороны, в то время как другая сторона в своих действиях разумно полагалась на них.

Принимая во внимание требования вышеназванных норм материального и процессуального права, а также учитывая конкретные обстоятельства по делу, суд апелляционной инстанции считает, что ответчик не доказал обоснованность доводов апелляционной жалобы.

При совокупности изложенных обстоятельств суд апелляционной инстанции находит доводы апелляционной жалобы несостоятельными, оснований для отмены либо изменения решения суда и удовлетворения апелляционной жалобы не имеется.

Нарушений норм процессуального права, являющихся безусловным основанием для отмены судебного акта на основании части 4 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, не установлено.

Руководствуясь статьями 176, 266 - 268, пунктом 1 статьи 269, статьей 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Девятый арбитражный апелляционный суд,

ПОСТАНОВИЛ:

Решение Арбитражного суда города Москвы от 27.06.2022 по делу N А40-77461/22 оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в течение двух месяцев со дня изготовления в полном объеме в Арбитражный суд Московского округа.

Председательствующий судья

А.И. Проценко

Судьи

Е.Б. Расторгуев Л.А. Яремчук