Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 26 сентября 2022 г. N 09АП-52578/22 по делу N А40-90334/2019

г. Москва

26 сентября 2022 г.

Дело N А40-90334/19

Резолютивная часть постановления объявлена 19 сентября 2022 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 26 сентября 2022 года.

Девятый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи В.В. Лапшиной,

судей Башлаковой-Николаевой Е.Ю., Вигдорчика Д.Г.,

при ведении протокола секретарем судебного заседания Овчаренко С.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу Бурова Максима Владиславовича на определение Арбитражного суда г. Москвы от 23 июня 2022, о признании требования Бурова Максима Владиславовича в размере 4 154 500 руб. обоснованным и подлежащим удовлетворению после погашения требований, указанных в п.4 ст.142 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)", но в очередности предшествующей распределению ликвидационной квоты; Отказе в части признания требования, как обеспеченного залогом имущества должника по делу N А40-90334/19 о несостоятельности (банкротстве) ООО "Апин",

при участии в судебном заседании: от ООО "ГРУППА КОМПАНИЙ "РУСАГРО": Катович В.А., по дов. от 13.01.2022; от к/у должника: Зебрев Т.А., по дов. от 17.07.2022; от Бурова М.В.: Шебельская В.К., по дов. от 28.01.2021

Иные лица не явились, извещены.

УСТАНОВИЛ:

Решением Арбитражного суда города Москвы от 13.09.2019 г. должник ООО "Апин" (ОГРН 1067746387345, ИНН 7722572289) признан несостоятельным (банкротом) по упрощенной процедуре ликвидируемого должника, введена процедура конкурсного производства сроком на шесть месяцев, конкурсным управляющим утвержден Мучаев Сергей Станиславович. Сообщение о введении в отношении должника процедуры конкурсного производства, опубликовано конкурсным управляющим в газете Коммерсантъ N 172 от 21.09.2019 г.

В Арбитражный суд города Москвы 08.07.2021 г. поступило заявление Бурова Максима Владиславовича о включении задолженности в реестр требований кредиторов должника.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 23 июня 2022 года требования Бурова Максима Владиславовича в размере 4 154 500 руб. признаны обоснованным и подлежащим удовлетворению после погашения требований, указанных в п.4 ст.142 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)", но в очередности предшествующей распределению ликвидационной квоты. Отказано в части признания требования, как обеспеченного залогом имущества должника.

Не согласившись с вынесенным определением в части очередности удовлетворения требований и отказа в признании требований залоговыми, Буров Максим Владиславович обратился в Девятый арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой.

От конкурсного управляющего должника поступили возражения на апелляционную жалобу, просит обжалуемый судебный акт оставить без изменения, ссылаясь на его законность и обоснованность, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

В судебном заседании представитель апеллянта поддержал доводы жалобы в полном объеме.

Представители управляющего, ООО "ГРУППА КОМПАНИЙ "РУСАГРО" возражали по апелляционной жалобе.

Иные лица, участвующие в деле, уведомленные судом о времени и месте слушания дела, в судебное заседание не явились, в соответствии с абзацем 2 части 1 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации информация о времени и месте судебного заседания была опубликована на официальном интернет-сайте http://kad.arbitr.ru, в связи с чем, апелляционная жалоба рассматривается в их отсутствие, исходя из норм ст. 121, 123, 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Согласно части 5 статьи 268 АПК РФ в случае, если в порядке апелляционного производства обжалуется только часть судебного акта, арбитражный суд апелляционной инстанции проверяет законность и обоснованность судебного акта только в обжалуемой части, если при этом лица, участвующие в деле, не заявят возражений.

При рассмотрении жалобы суд апелляционной инстанции руководствуется разъяснениями Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, изложенными в пункте 27 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30.06.2020 N 12 "О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде апелляционной инстанции", согласно которому, если заявителем подана жалоба на часть судебного акта, суд апелляционной инстанции начинает проверку судебного акта в оспариваемой части и по собственной инициативе не вправе выходить за пределы апелляционной жалобы, за исключением проверки соблюдения судом норм процессуального права, приведенных в части 4 статьи 270 АПК РФ.

Возражения против проверки законности и обоснованности судебного акта только в обжалуемой части в апелляционный суд не поступили.

В порядке, предусмотренном частью 5 статьи 268 АПК РФ, с учетом вышеуказанных разъяснений, определение суда проверено в обжалуемой части в пределах доводов апелляционной жалобы.

Суд апелляционной инстанции, изучив материалы дела, исследовав и оценив имеющиеся в материалах дела доказательства, проверив доводы апелляционной жалобы, считает, что оснований для отмены или изменения судебного акта в обжалуемой части не имеется в силу следующего.

Как следует из материалов дела, Буров Максим Владиславович просил включить в третью очередь реестра кредиторов ООО "АПИН" задолженность в размере 4 154 500 руб., как обеспеченную залогом имущества должника.

Указанная задолженность образовалась вследствие признания недействительным соглашения об отступном от 17.09.2018, возврата в конкурсную массу ООО "Апин" имущества, отчужденного по соглашению об отступном от 17.09.2018, а именно автомобиль марки Merscedes-Benz GLE 350 D 4Matic. 2017 VIN WDC2923241A099475, T329BH799.

Суд первой инстанции признал обоснованными заявленные требования, однако, не усмотрел оснований для включения заявленных требований в реестр требований кредиторов должника и признал заявленные требования подлежащими удовлетворению в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты, поскольку установил, что со стороны кредитора в отношении Должника имело место компенсационное финансирование.

Отказывая в признании требований обеспеченными залогом имущества должника, суд первой инстанции установил, что сведения об обременении залогом в отношении автотранспортного средства в реестр уведомлений о залоге движимого имущества не внесены, а также, что Буровым М.В. не представлены доказательства того, что транспортное средство приобреталось за счет заемных денежных средств.

Апелляционный суд не находит оснований для отмены обжалуемого определения суда.

Из материалов дела ООО "Апин" следует, что определением Арбитражного суда города Москвы от 11.12.2020, оставленное без изменений судами вышестоящих инстанций, признано недействительной сделкой соглашение об отступном от 17.09.2018, заключенное между ООО "Апин" и Буровым Максимом Владиславовичем. Применены последствия недействительности сделки в виде обязания Бурова Максима Владиславовича вернуть в конкурсную массу ООО "Апин" имущества, отчужденного по соглашению об отступном от 17.09.2018, а именно автомобиль марки Merscedes-Benz GLE 350 D 4Matic. 2017 VIN WDC2923241A099475, T329BH799.

Из определения суда от 11.12.2020 следует, что 17.09.2018 между ООО "Апин" (ООО "Управляющая компания "Букет") и Буровым Максимом Владиславовичем заключено соглашение об отступном, которым установлено следующее: между сторонами заключен договор беспроцентного займа от 22.12.2017 на сумму 4 154 500 руб. 00 коп.

В обеспечение возврата займа между сторонами заключен договор залога транспортного средства, предметом залога является автомобиль марки Merscedes-Benz GLE 350 D 4Matic. 2017 VIN WDC2923241A099475, T329BH799.

Буров М.В. знал о совершении сделки с целью причинить вред имущественным правам кредиторов, поскольку согласно выписке из ЕГРЮЛ в отношении ООО "Апин" учредителем должника являлся Буров Максим Владиславович, лицо с которым заключено оспариваемое соглашение об отступном.

Кроме того, руководителем постоянно действующего исполнительного органа на момент совершения перечислений являлся Буров Владислав Юрьевич, то есть лицо, заключившее оспариваемую сделку от ООО "Апин", одновременно является отцом Бурова Максима Владиславовича.

Таким образом, Буров М.В., являясь аффилированным лицом по отношению к ООО "Апин" не мог не знать о наличии признаков неплатежеспособности и недостаточности имущества должника.

Указанное также подтверждается выпиской из ЕГРЮЛ в отношении ООО "Апин", директором в период с 20.03.2006 г. по 04.04.2019 г. являлся Буров Владислав Юрьевич, ИНН 645000446043, учредителем в период с 24.11.2015 до 14.03.2019 с долей в уставном капитале в размере 100 % являлся Буров Максим Владиславович ИНН 645005704065.

Таким образом, факт аффилированности должника и кредитора установлен судом первой инстанции на основании совокупности доказательств, представленных в материалы дела и не опровергнут апеллянтом.

В соответствии с позицией Верховного Суда Российской Федерации изложенной в Обзоре судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований, контролирующих должника и аффилированных с ним лиц (утв. Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 29.01.2020), (далее - Обзор) очередность удовлетворения требования кредитора не может быть понижена лишь на том основании, что он относится к числу аффилированных с должником лиц, в том числе его контролирующих.

Как указал Верховный Суд Российской Федерации в определении от 06.07.2017 N 308-ЭС 17-1556(2) по делу N А32-19056/2014, при функционировании должника в отсутствие кризисных факторов его участник, как член высшего органа управления (статья 32 Федерального закона от 08.02.1998 N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью", статья 47 Федерального закона от 26.12.1995 N 208-ФЗ "Об акционерных обществах") объективно влияет на хозяйственную деятельность должника (в том числе посредством заключения с последним сделок, условия которых недоступны обычному субъекту гражданского оборота, принятия стратегических управленческих решений и т.д.).

Поэтому в случае последующей неплатежеспособности (либо недостаточности имущества) должника исходя из требований добросовестности, разумности и справедливости (пункт 2 статьи 6 ГК РФ) на такого участника подлежит распределению риск банкротства контролируемого им лица, вызванного косвенным влиянием на неэффективное управление последним, посредством запрета в деле о несостоятельности противопоставлять свои требования требованиям иных (независимых) кредиторов.

Пока не доказано иное, предполагается, что мажоритарные участники (акционеры), голоса которых имели решающее значение при назначении руководителя, своевременно получают информацию о действительном положении дел в хозяйственном обществе.

При наличии такой информации контролирующие участники (акционеры) де-факто принимают управленческое решение о судьбе должника - о даче согласия на реализацию выработанной руководителем стратегии выхода из кризиса и об оказании содействия в ее реализации либо об обращении в суд с заявлением о банкротстве должника.

Если мажоритарный участник (акционер) вкладывает свои средства через корпоративные процедуры, соответствующая информация раскрывается публично и становится доступной кредиторам и иным участникам гражданского оборота.

В этом случае последующее изъятие вложенных средств также происходит в рамках названных процедур (распределение прибыли, выплата дивидендов и т.д.). Когда же мажоритарный участник (акционер) осуществляет вложение средств с использованием заемного механизма, финансирование публично не раскрывается.

При этом оно позволяет завуалировать кризисную ситуацию, создать перед кредиторами и иными третьими лицами иллюзию благополучного положения дел в хозяйственном обществе.

Обязанность контролирующего должника лица действовать разумно и добросовестно в отношении как самого должника (пункт 3 статьи 53.1 ГК РФ), так и его кредиторов подразумевает в числе прочего оказание содействия таким кредиторам в получении необходимой информации, влияющей на принятие ими решений относительно порядка взаимодействия с должником (абзац третий пункта 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации").

Предоставляя подобное финансирование в тяжелый для подконтрольного общества период деятельности, такой мажоритарный участник должен осознавать повышенный риск невозврата переданной обществу суммы. Если план выхода из кризиса реализовать не удастся, то данная сумма не подлежит возврату, по крайней мере, до расчетов с независимыми кредиторами.

В частности, в деле о банкротстве общества требование мажоритарного участника, фактически осуществлявшего докапитализацию, о возврате финансирования не может быть уравнено с требованиями независимых кредиторов (противопоставлено им), поскольку вне зависимости оттого, каким образом оформлено финансирование, оно по существу опосредует увеличение уставного капитала. Иной вывод противоречил бы самому понятию конкурсного кредитора (абзац восьмой статьи 2 Закона о банкротстве).

К тому же изъятие вложенного названным мажоритарным участником (акционером) может быть приравнено к исполнению обязательств перед независимыми кредиторами и в силу недобросовестности такого поведения (пункт 4 статьи 1 ГК РФ). Возврат приобретшего корпоративную природу капитал замещающего финансирования не за счет чистой прибыли, а за счет текущей выручки или имущества должника необходимо рассматривать как злоупотребление правом со стороны мажоритарного участника (акционера).

Из определения суда от 11.12.2020 следует, что на момент совершения сделки у должника уже имелась задолженность перед иными кредиторами (ООО "Группа компаний "Русагро" - согласно решению Арбитражного суда города Москвы от 13.09.2019 по делу N А40- 90334/19, а также определению Арбитражного суда города Москвы от 17.02.2020 по делу N А40-90334/19; АО "ПЖК" - согласно определению Арбитражного суда города Москвы от 09.12.2019 по делу N А40-90334/19; ООО "Проект" - согласно определению арбитражного суда города Москвы от 07.02.2020 по делу N А40-90334/19; АО "Жировой комбинат" - согласно определению Арбитражного суда города Москвы от 25.02.2020 по делу N А40- 90334/19).

Кроме того, согласно бухгалтерской отчетности за 2017 год, имеющейся в открытом доступе, в 2017 года у ООО "Апин" уже имелся непокрытый убыток в размере 100 023 000 руб., кроме того имелась кредиторская задолженность в размере 707 995 000 руб., а активы должника составляли 644 319 000 руб.

Таким образом, как верно установил суд, целью финансирования должника являлось пополнение оборотных денежных средств, ввиду неудовлетворительного финансового состояния должника, то есть во избежание его банкротства.

Контролирующее лицо, которое пытается вернуть подконтрольное общество, пребывающее в состоянии имущественного кризиса, к нормальной предпринимательской деятельности посредством предоставления данному обществу финансирования (далее - компенсационное финансирование), в частности, с использованием конструкции договора займа, т.е. избравшее модель поведения, отличную от предписанной Законом о банкротстве, щринимает на себя все связанные с этим риски, в том числе риск утраты компенсационного финансирования на случай объективного банкротства.

Данные риски не могут перекладываться на других кредиторов (п. 1 ст. 2 ГК РФ)

Таким образом, при банкротстве требование о возврате компенсационного финансирования не может быть противопоставлено их требованиям - оно подлежит удовлетворению после погашения требований, указанных в п. 4 ст. 142 Закона о банкротстве, но приоритетно по отношению к требованиям лиц, получающих имущество должника по правилам пункта 1 статьи 148 Закона о банкротстве и пункта 8 статьи 63 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Неустраненные контролирующим лицом разумные сомнения относительно того, являлось ли предоставленное им финансирование компенсационным, толкуются в пользу независимых кредиторов.

В этой связи, суд первой инстанции правомерно пришел к выводу, что, предоставленные Буровым М.В. ООО "Апин" денежные средства имеют правовую природу компенсационного финансирования, следовательно, подлежит удовлетворению в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты.

Таким образом, суд первой инстанции верно пришел к выводу о том, что задолженность перед кредитором имеет признаки компенсационного финансирования.

Указанные выводы суда первой инстанции апеллянтом документально не опровергнуты.

Относительно заключения договора залога транспортного средства, предметом которого является автомобиль марки Merscedes-Benz GLE 350 D 4Matic. 2017 VIN WDC2923241A099475, T329BH799 суд первой инстанции установил, что сведения об обременении залогом в отношении автотранспортного средства в реестр уведомлений о залоге движимого имущества не внесены.

Апеллянт оспаривает указанные выводы, ссылаясь на то, что залог был на момент заключения соглашения зарегистрирован, и приводит в апелляционной жалобе скриншоты с номером уведомления о залоге N 2018-002-222147-137 от 20.04.2018.

Однако, проверив указанные сведения в Едином федеральном реестре сведений о фактах деятельности юридических лиц, в Реестре уведомлений о залогах движимого имущества на сайте https://www.reestr-zalogov.ru/search/index, апелляционный суд установил отсутствие сведений в отношении указанного залога.

Вместе с тем, из пояснений лиц, участвующих в деле, данных в судебном заседании суда апелляционной инстанции, следует, что в последующем сведения об обременении залогом были исключены из реестра.

Применительно к обстоятельствам настоящего обособленного спора суда апелляционной инстанции полагает, что проверка факта регистрации уведомления о залога в порядке п. 4 ст. 339.1 ГК РФ не требуется, так как не имеет правого значения для настоящего спора в связи с установлением злоупотребления в действиях аффилированного с должником Бурова М.В. при установлении залога в свою пользу.

В соответствии со ст. 10 ГК РФ если действия совершены исключительно для намерения причинить вред другим участникам гражданских правоотношений суд может отказать лицу в защите принадлежащего ему права.

В соответствии с пунктом 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

Согласно пункту 10 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30 апреля 2009 года N 32 "О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом "О несостоятельности (банкротстве)" (в редакции постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.07.2013 N 60) исходя из недопустимости злоупотребления гражданскими правами (пункт 1 статьи 10 ГК РФ) и необходимости защиты при банкротстве прав и законных интересов кредиторов по требованию арбитражного управляющего или кредитора может быть признана недействительной совершенная до или после возбуждения дела о банкротстве сделка должника, направленная на нарушение прав и законных интересов кредиторов, в частности направленная на уменьшение конкурсной массы сделка по отчуждению по заведомо заниженной цене имущества должника третьим лицам. Исходя из содержания пункта 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации под злоупотреблением правом понимается умышленное поведение лиц, связанное с нарушением пределов осуществления гражданских прав, направленное исключительно на причинение вреда третьим лицам.

При этом для признания факта злоупотребления правом при заключении сделки должно быть установлено наличие умысла у обоих участников сделки (их сознательное, целенаправленное поведение) на причинение вреда иным лицам. Злоупотребление правом должно носить явный и очевидный характер, при котором не остается сомнений в истинной цели совершения сделки.

Так, из существа Договора беспроцентного займа N б/н от 22.12.2017 г. суд первой инстанции правомерно установил, что не следует, что займ является целевым; равно как и то, что предоставляется в целях приобретения автомобиля.

Кроме того, вопреки доводам апелляционной жалобы, из существа договора не следует, что он обеспечивается залогом, в том числе не содержит обязательства по передаче в будущем в залог автомобиля или иного имущества.

Как указал, Буров М.В. полученные денежные средства истрачены на оплату услуг третьих лиц (ООО "Акурис", ООО "Движение Плюс").

При этом, суд правильно отметил, что из договора купли-продажи транспортного средства N 1453 от 22.12.2017, представленного в материалы дела, также не следует, что транспортное средство приобреталось за счет заемных денежных средств.

Согласно п. 1.5. указанного Договора стороны согласовали, что Покупатель подтверждает, что товар приобретается в целях обеспечения хозяйственной деятельности и не намерен уступать права из Договора третьим лицам или продавать товар третьим лицам (физическим и юридическим), что также указывает на то, что заключение договора залога не предусматривалось, так как данный договор предполагает возможность передачи данных прав.

Учитывая совершение оспариваемой сделки в пользу заинтересованного лица и при наличии неисполненных обязательств перед иными кредиторами, суд первой инстанции обоснованно пришел к выводу о наличии злоупотребления правом, предусмотренным ст.10 ГК РФ.

По смыслу разъяснений, изложенных в абзаце третьем п. 1 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23 июля 2009 г. N 58 "О некоторых вопросах, связанных с удовлетворением требований залогодержателя при банкротстве залогодателя", на суд, разрешающий обособленный спор о признании требований кредитора залоговыми, возложена обязанность установить факт возникновения залога, в том числе проанализировать соответствующие юридические основания возникновения залогового права, а также проверить, не прекратилось ли данное право и имеется ли заложенное имущество у должника в натуре.

Исходя из принципа состязательности суд, осуществляя руководство арбитражным процессом, должен правильно распределить бремя доказывания фактических обстоятельств, в том числе принимая во внимание их материально-правовые интересы (ст. 9 АПК РФ).

Так, считающий себя залоговым кредитор, будучи истцом по такого рода обособленным спорам, всегда объективно заинтересован (ст. 4 АПК РФ) в признании его требований обоснованными, в связи с чем на него должна быть возложена первичная обязанность подтвердить основания возникновения залога.

На лицо же, имеющее противоположные материальные интересы и не желающее, чтобы требования заявителя были установлены (например, арбитражный управляющий или другие кредиторы), исходя из его правовой позиции по спору может быть возложено бремя по доказыванию оснований прекращения залогового права либо подтверждения выбытия имущества из контроля должника.

В случае представления заявителем достаточно серьезных первичных доказательств и приведения убедительных аргументов, указывающих на возникновение залогового права, бремя доказывания условий для отказа в удовлетворении заявленных им требований (возражения о ничтожности договора залога, уничтожении заложенного имущества, приобретения залогового имущества третьим лицом по добросовестности и т.д.) переходит на его процессуальных оппонентов.

Вместе с тем, Буровым М.В. не представлены доказательства того, что транспортное средство приобреталось за счет заемных денежных средств.

Доводы апелляционной жалобы об обратном не опровергают указанные выводы суда первой инстанции.

При этом, также, согласно Обзору судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц, утвержденного Президиумом Верховного Суда РФ 29.01.2020, в отношении условия о залоговом характере требований, принимается во внимание, что кредитор вправе рассчитывать на погашение задолженности из стоимости залогового имущества, преимущественно только перед кредиторами одной с ним очереди удовлетворения, в отношении кредиторов более приоритетных очередностей удовлетворения, залоговые преимущества общества не действуют.

Каких-либо новых обстоятельств, которые могли бы повлиять на законность и обоснованность обжалуемого судебного акта, в апелляционной инстанции не установлено.

Судебный акт соответствует нормам материального права, а содержащиеся в нем выводы - установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам.

Оснований для отмены судебного акта и удовлетворения апелляционной жалобы не имеется. Определение суда первой инстанции является законным и обоснованным.

Нарушений норм процессуального права, являющихся согласно пункту 4 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации безусловным основанием для отмены судебного акта, судом апелляционной инстанции не установлено.

Руководствуясь ст. ст. 176, 266 - 269, 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный суд апелляционной инстанции

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда г. Москвы от 23 июня 2022 по делу N А40-90334/19 оставить без изменения, а апелляционную жалобу Бурова Максима Владиславовича - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня принятия и может быть обжаловано в течение одного месяца со дня изготовления в полном объеме в Арбитражный суд Московского округа.

Председательствующий судья

В.В. Лапшина

Судьи

Е.Ю. Башлакова-Николаева Д.Г. Вигдорчик