Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 18 января 2023 г. N 09АП-82698/22 по делу N А40-110030/2019

г. Москва

18 января 2023 г.

Дело N А40-110030/19

Резолютивная часть постановления объявлена 12 января 2023 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 18 января 2023 года.

Девятый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи О.В. Гажур,

судей А.Н. Григорьева, Е.А. Скворцовой,

при ведении протокола секретарем судебного заседания А.К. Юнусовым,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу ООО "Ситистейт" на определение Арбитражного суда г. Москвы от 31.10.2022 по делу N А40-110030/19 (24-115) об отказе в удовлетворении заявления ООО "Ситистейт" о признании недействительными сделками кредитного договора N044/КЛ-13 от 21.06.2013 между ООО "Валлс" и ПАО Банк "Югра", кредитного договора N059/КЛ-15 от 01.06.2015 между "Валлс" и ПАО Банк "Югра" и Договора об ипотеке N044/059/ДЗ-15 от 15.06.2015 между"Валлс" и ПАО Банк "Югра", в рамках дела о признании несостоятельным (банкротом) ООО "Валлс"

при участии в судебном заседании: от к/у ПАО БАНК "ЮГРА"-ГК АСВ: Джамелинская Е.А. по дов. от 21.12.2022

Иные лица не явились, извещены.

УСТАНОВИЛ:

Решением Арбитражного суда города Москвы от 27.04.2022 должник ООО "ВАЛЛС" признан несостоятельным (банкротом), открыто конкурсное производство. Конкурсным управляющим должника утверждена Скородумова Людмила Вячеславовна (член Союза АУ "Возрождение"; ИНН - 503612983099, регистрационный номер в реестре арбитражных управляющих СРО - 380).

В Арбитражный суд города Москвы 05.05.2022 поступило заявление ООО "Ситистейт" о признании недействительными сделками кредитного договора N 044/КЛ-13 от 21.06.2013 г. между ООО "ВАЛЛС" и ПАО Банк "Югра", кредитного договора N 059/КЛ-15 от 01.06.2015 г. между ООО "ВАЛЛС" и ПАО Банк "Югра" и Договора об ипотеке N 044/059/ДЗ-15 от 15.06.2015 г. между ООО "ВАЛЛС" и ПАО Банк "Югра".

Определением от 31.10.2022 Арбитражный суд города Москвы отказал в удовлетворении заявления ООО "Ситистейт" о признании недействительными сделками кредитный договор N 044/КЛ-13 от 21.06.2013 г. между ООО "ВАЛЛС" и ПАО Банк "Югра", кредитный договор N 059/КЛ-15 от 01.06.2015 г. между ООО "ВАЛЛС" и ПАО Банк "Югра" и Договор об ипотеке N 044/059/ДЗ-15 от 15.06.2015 г. между ООО "ВАЛЛС" и ПАО Банк "Югра".

Не согласившись с указанным судебным актом, ООО "Ситистейт" обратилось в Девятый арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой, в которой просит отменить обжалуемое определение и принять по делу новый судебный акт.

В обоснование доводов жалобы ссылается на неполное выяснение обстоятельств, имеющих значение для дела, нарушение судом норм материального и процессуального права.

Через канцелярию суда от конкурсного управляющего ПАО Банк "Югра" поступил отзыв на апелляционную жалобу, который приобщен к материалам дела в порядке ст. 262 АПК РФ.

Также через канцелярию суда от ООО "Ситистейт" поступили возражения на отзыв, в приобщении которых апелляционным судом отказано ввиду того, что данные возражения поступили за пределами срока на апелляционное обжалование.

В судебном заседании апелляционного суда представитель конкурсного управляющего ПАО Банк "Югра" по доводам жалобы возражал, просил оставить обжалуемое определение без изменений.

Иные лица, участвующие в деле, уведомленные судом о времени и месте слушания дела, в том числе публично, посредством размещения информации на официальном сайте в сети Интернет, не явились, в связи с чем, апелляционная жалоба рассматривается в их отсутствие, исходя из норм статьи 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

В соответствии с абзацем 2 части 1 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 27.07.2010 N 228-ФЗ) информация о времени и месте судебного заседания была опубликована на официальном интернет-сайте http://kad.arbitr.ru.

Законность и обоснованность обжалуемого определения проверена апелляционным судом в соответствии со ст. ст. 266, 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Девятый арбитражный апелляционный суд, повторно рассмотрев дело в порядке ст. ст. 268, 269 АПК РФ, исследовав имеющиеся в материалах дела доказательства, проверив доводы апелляционной жалобы, оценив объяснения лиц, участвующих в деле, не находит оснований для отмены обжалуемого определения, исходя из следующего.

В силу части 1 статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации пункта 1 статьи 32 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" дела о банкротстве рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным АПК РФ, с особенностями, установленными Законом о банкротстве.

Кредитор ООО "Ситистейт" в обоснование заявления ссылается на то обстоятельство, что кредитный договор N 044/КЛ-13 от 21.06.2013 г. между ООО "ВАЛЛС" и ПАО Банк "Югра", кредитный договор N 059/КЛ-15 от 01.06.2015 г. между ООО "ВАЛЛС" и ПАО Банк "Югра" и Договор об ипотеке N 044/059/ДЗ-15 от 15.06.2015 г. являются недействительными сделками по основаниям статьи 10 ГК РФ.

Отказывая в удовлетворении заявления, суд первой инстанции исходил из отсутствия совокупности условий, необходимых для признания сделки недействительной по ст. 10, 168 ГК РФ.

Апелляционная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции на основании следующего.

Как верно установлено судом первой инстанции, заявление о признании должника банкротом принято судом определением от 21.06.2019 г., оспариваемые договоры заключены 21.06.2013 г., 01.06.2015 г. и 15.06.2015 г., то есть, за пределами трехлетнего периода подозрительности, установленного пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, в связи с чем подлежали проверке только по основаниям статей 10, 168, 170 ГК РФ.

В соответствии с пунктом 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации не допускаются действия граждан и юридических лиц, осуществляемые исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах.

Положения указанной нормы предполагают недобросовестное поведение (злоупотребление) правом с обеих сторон сделки, а также осуществление права исключительно с намерением причинить вред другому лицу или с намерением реализовать иной противоправный интерес, не совпадающий с обычным хозяйственным (финансовым) интересом сделок такого рода.

По смыслу указанных норм Гражданского кодекса Российской Федерации и приведенных разъяснений для признания оспариваемых сделок недействительными финансовый управляющий должен доказать наличие злоупотребления гражданскими правами со стороны обоих участников этой сделки.

В абзаце третьем пункта 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - Постановление N 25) разъяснено, что оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации.

По смыслу приведенных положений законодательства для квалификации сделки как совершенной со злоупотреблением правом в дело должны быть представлены доказательства того, что оспариваемая сделка заключена должником с целью реализовать какой-либо противоправный интерес, что должник и другая сторона по сделке имели между собой сговор и последняя знала о неправомерных действиях должника.

В силу пункта 5 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются. Приведенная норма возлагает обязанность доказывания неразумности и недобросовестности действий участника гражданских правоотношений на лицо, заявившее требования.

Таким образом, для данного поведения характерны намерения причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав.

Наличие такого поведения у сторон оспариваемой сделки судом не установлено.

В соответствии с пунктом 1 статьи 819 ГК РФ по кредитному договору банк или иная кредитная организация (кредитор) обязуются предоставить денежные средства (кредит) заемщику в размере и на условиях, предусмотренных договором, а заемщик обязуется возвратить полученную денежную сумму и уплатить проценты на нее. К отношениям по кредитному договору применяются правила о договоре займа, если иное не вытекает из существа кредитного договора (пункт 2 статьи 819 ГК РФ).

В соответствии с пунктом 2 статьи 1, статьей 421, пунктом 1 статьи 425, статьями 433, 807 ГК РФ договор займа считается заключенным с момента передачи денег или других вещей, следовательно, данный договор является реальной сделкой, в связи с этим передача заемного имущества становится ключевым фактором при доказывании наличия между сторонами правоотношений по договору займа. Из содержания указанных норм права следует, что кредитный договор является реальной сделкой и считается заключенным с момента передачи денег или других вещей.

В силу статей 809, 810 ГК РФ заемщик обязан возвратить заимодавцу (банку) полученную сумму займа в срок и в порядке, предусмотренные договором займа, а также уплатить проценты на сумму займа в размерах и в порядке, определенных договором.

Согласно положениям статьям 309, 310 ГК РФ обязательства должны исполняться надлежащим образом в соответствии с условиями обязательства и требованиями закона, односторонний отказ от исполнения обязательства и одностороннее изменение его условий не допускаются.

В соответствии с правовой позицией Верховного Суда РФ, изложенной в определении от 27.03.2017 N 305-ЭС16-18717 отличительной особенностью предъявляемых кредитными организациями требований, обусловленных их специальной правоспособностью, является то, что эти требования, как правило, подтверждаются стандартными средствами доказывания, в связи с чем процесс проверки их обоснованности не представляет большой сложности.

Заявляя требования о включении в реестр сумм в рамках дела о банкротстве должника, ГК АСВ ссылалось на возникновение реальных кредитных отношений между Банком и должником, предоставив как кредитные договоры, которые никем не оспорены, так и доказательств фактического перечисления кредитных средств в адрес должника в том числе выписки по счетам.

Судом первой инстанции установлен факт предоставления кредита (денежных средств), который подтверждается выписками по счетам должника, открытым Банке, а также оплатой должником процентов за пользование кредитом.

Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции, определением Арбитражного суда города Москвы от 05.11.2019 г. включено требование ПАО Банк "ЮГРА" по кредитному договору N 044/КЛ- 13 от 21.06.2013 г. в размере 688 900 862,04 руб., из которых 526 792 383,56 руб. - просроченный основной долг, 110 496 506,54 руб. - проценты за пользование кредитом, 50 551 278,27 руб. - неустойка за просрочку уплаты процентов за пользование кредитом, 1 060 693,67 руб. - неустойка за просрочку возврата основного долга; по кредитному договору N 059/КЛ-15 от 01.06.2015 г. в размере 976 120 038,25 руб., из которых 467 082 406,77 руб. - просроченный основной долг, 97 792 134,50 руб. - проценты за пользование кредитом, 44 645 348,86 руб. - неустойка за просрочку уплаты процентов за пользование кредитом, 366 426 148,12 руб. - неустойка за просрочку возврата основного долга, 200 000 руб. - расходы по оплате госпошлины, в третью очередь реестра требований кредиторов должника с учетом положений ст.137 ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)".

Определением Арбитражного суда города Москвы от 30.07.2020 г. требование ПАО Банк "ЮГРА" в размере 241 256 175,45 руб., из которых по Кредитному договору от 21.06.2013 N 044-КЛ-13 в сумме 64 160 486,06 рублей, из них: 30 135 410,87 руб. - проценты за пользование кредитом, 32 098 628,98 руб. - пени на просроченные проценты, 1 926 446,21 руб. - пени на просроченный основной долг; по Кредитному договору от 01.06.2015 N 059/КЛ15 в сумме 177 095 689,39 рублей, из них: 26 719 673,02 руб. - проценты за пользование кредитом, 28 467 508,20 руб. - пени на просроченные проценты, 121 908 508,17 руб. - пени на просроченный основной долг включено в реестр требований кредиторов должника с учетом положений ст. 137 ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)".

Постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 21.10.2020 г. изменено определение Арбитражного суда г. Москвы от 30.07.2020 г. по делу N А40-110030/19 в части включения в реестр сумм процентов и пени по требованию ПАО Банк "ЮГРА". Признано обоснованным и включено в третью очередь реестра требований кредиторов должника с учетом применения пункта 3 статьи 137 ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" требование ПАО Банк "ЮГРА": 1) по кредитному договору N044-КЛ-13 от 21.06.2013 проценты в размере 29.962.218,86 руб., пени на просроченные проценты в размере 31.893.136,65 руб., пени на просроченный основной долг в размере 1.912.615,05 руб.; 2) по кредитному договору N059/КЛ-15 от 21.06.2013 проценты в размере 26.566.111,68 руб., пени на просроченные проценты в размере 28.285.077,32 руб., пени на просроченный основной долг в размере 121.207.884,56 руб. В остальной части определение Арбитражного суда г. Москвы от 30.07.2020 г. по делу N А40- 110030/19 оставлено без изменения.

В настоящее время ПАО Банк "Югра" в лице КУ ГК "АСВ" является мажоритарным кредитором должника.

25.09.2018 решением Арбитражного суда г. Москвы по делу N А40-145500/17 Банк признан банкротом, в отношении Банка введено конкурсное производство, функции конкурсного управляющего Банком возложены на ГК АСВ.

Требование о включении в реестр требований кредиторов ООО "ВАЛЛС" заявлено конкурсным управляющим Банком в лице ГК АСВ, который не является аффилированным лицом к должнику и непосредственно Банку.

Что касается аффилированности Банка (до введения временной администрации и конкурсного производства), то, что действующее законодательство не предусматривает запрет коммерческой деятельности между аффилированными лицами, а Закон о банкротстве не содержит запрета на включение в реестр требований кредиторов должника требований аффилированных к нему лиц.

При рассмотрении дел о банкротстве группы компаний установлено, что, контролируя и кредитуя таким образом собственный бизнес, Хотин А.Ю. использовал не собственные средства (капитал Банка был искусственно создан за счет кредитов аффилированным компаниям), а средства вкладчиков, не аффилированных с конечным бенефициаром Банка - Хотиным А.Ю.

В настоящее время Банк признан банкротом, основными кредиторами которого являются граждане-вкладчики и ГК АСВ, которое ссылалось на то, что, выплатив за счет средств ЦБ РФ (фактически, федерального бюджета) вкладчикам Банка 160 млрд. рублей, стало в одном лице контролирующим кредитором и конкурсным управляющим Банка и предпринимает усилия для возвращения средств, потраченных государством.

Следовательно, фактическим кредитором ООО "ВАЛЛС" является не аффилированный в прошлом с Хотиным А.Ю. Банк, а его кредиторы - вкладчики Банка и ГК АСВ.

Аффилированность участников сделки сама по себе не свидетельствует о наличии у сделки признаков недействительности (определение Верховного Суда Российской Федерации от 29.05.2020 г. по делу N 305-ЭС20-7078 (1,2,3,4,5).

Банк находится в процедуре конкурсного производства.

Вследствие решения о лишении договоров юридической силы правовая защищенность добросовестных кредиторов банка стала ниже, чем защищенность неосмотрительных кредиторов Общества, что не согласуется с положениями пунктов 1 и 2 статьи 1 ГК РФ (определение Верховного Суда Российской Федерации от 24.08.2020 года N 305-ЭС20- 6599).

Допущенные прежним руководством Банка злоупотребления (действиями которого Банк доведен до банкротства) при заключении кредитных договоров при рассмотрении требования о включении в реестр требований кредиторов к заемщику не могут быть противопоставлены интересам вкладчиков этого же Банка.

Как верно установлено судом первой инстанции, обжалуемые кредитные договоры не являются притворными и мнимыми сделками.

В соответствии со статьей 170 ГК РФ притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа и содержания сделки применяются относящиеся к ней правила.

Таким образом, по основанию притворности может быть признана недействительной лишь та сделка, которая направлена на достижение других правовых последствий и прикрывает иную волю всех участников сделки.

Намерения одного участника на совершение притворной сделки недостаточно.

Стороны должны преследовать общую цель и достичь соглашения по всем существенным условиям той сделки, которую прикрывает юридически оформленная сделка.

При этом, как следует из указанной нормы, к прикрываемой сделке, на совершение которой направлены действия сторон с целью создания соответствующих правовых последствий, применяются относящиеся к ней правила, в том числе о форме сделки.

Притворная сделка совершается с целью прикрыть другую сделку. Стороны желают создать правовые последствия, однако эти последствия они желают скрыть.

Между тем в силу положений статьи 807 ГК РФ договор займа является реальным и считается заключенным с момента передачи денег или других вещей.

В том случае, если не произошло передачи денег (или иных вещей), заемные обязательства не возникают, признание безденежного договора займа незаключенным не позволяет признать его ничтожной (мнимой) сделкой.

В данном случае факт передачи денежных средств и их расходования, установлен судом первой инстанции, что свидетельствует о наступлении правовых последствий, которые в силу статьи 807 ГК РФ влечет договор займа.

Сделка займа по своей правовой природе не может быть притворной, поскольку порождает обязанность заемщика возвратить денежные средства, поскольку договор займа является реальной сделкой.

Таким образом, основания для признания кредитного договора притворными сделками отсутствуют.

Вопреки доводам жалобы, материалы дела не содержат каких-либо доказательств, подтверждающих намерения сторон, по заключенным кредитным договорам совершать данные сделки с целью прикрытия другой сделки (сделок).

Дальнейшие взаимоотношения заемщика по кредитному договору с третьими лицами, не являющимися стороной по кредитному договору при использовании полученного кредита на цели, определенные в кредитном договоре (при наличии в кредитном договоре условия целевого использования кредита), не являются предметом кредитного договора.

Выводы о том, что "движение денежных средств по счету должника - 100% средств, полученных от кредитора, возвращены организации, входящему в группу с должником, в том числе по нереальному (фиктивному) договору, а также отсутствие у должника собственных активов, за счет которого могли бы быть удовлетворены требования кредиторов, и о том, что хозяйственные операции между должником и кредитором носили фиктивный характер и совершены в целях создания правовых последствий по сделкам только у должника, поскольку между кредитором и должником имел место транзитный характер движения денежных средств по счетам лиц, образующих группу, денежные средства по договорам, заключенным с должником, перераспределялись внутри группы и изымались из числа активов должника" не являются обоснованными в силу реальности кредитных договоров и отсутствия доказательств притворности подтверждающих намерения сторон по заключенным кредитным договорам совершать данные сделки с целью прикрытия другой сделки (сделок).

Заемщик свободно распорядился полученными кредитными денежными средствами, находящимися на его расчетном счете перечислив их третьему лицу.

Выводы о том что, "перечисления кредитором в адрес должника денежных средств не имели своей целью реальное исполнение обязательств последним и носили фиктивный характер; деятельность должника была подконтрольной, а следовательно, требования данного общества не вправе конкурировать с требованиями независимых кредиторов; спорные перечисления были использованы кредитором в целях подачи заявления о включении требований в реестр исключительно с противоправной целью уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов (10 ГК РФ)" является также необоснованным в силу вышеизложенного.

Как установлено судом первой инстанции и усматривается из материалов дела, требование заявителя к должнику подтверждено вступившим в законную силу Решением Арбитражного суда города Москвы от 05.10.2018 по делу N А40-88090/18-7-569, оставленным без изменения Постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 18.01.2019 г. и Постановлением арбитражного суда Московского округа от 22.07.2019 г., которым взыскано солидарно с ООО "ВАЛЛС" (ОГРН 1037719002133 ИНН 7719263989) и ООО "БИЗНЕС-ЛЕГИОН" (ОГРН 1127746375096, ИНН 7718886589) в пользу ПАО Банк "ЮГРА" (ИНН 8605000586, ОГРН 1028600001770) задолженность по кредитным договорам N 044/КЛ - 13 от 21.06.2013, N 059/КЛ - 15 от 01.06.2015 в размере 1 084 590 162,42 руб. (Один миллиард восемьдесят четыре миллиона пятьсот девяносто тысяч сто шестьдесят два рубля сорок копеек).

Таким образом, факт выдачи денежных средств, реальности кредитного договора, целевого характера, предоставление обеспечения и исполнения кредитных договоров подтвержден.

Задолженность подтверждена не только первичными документами, но и решением суда о взыскании задолженности с Заемщика.

Вопрос о недействительности обеспечительной сделки, заключенной кредитной организацией, в контексте причинения ею вреда интересам кредиторов лица, выдавшего обеспечение, неоднократно являлся предметом рассмотрения Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации и Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации (постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 11.02.2014 N 14510/13, определения Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 28.12.2015 N 308-ЭС15-1607, от 15.06.2016 N 308-ЭС16-1475, от 15.02.2019 N 305-ЭС18- 17611, от 08.04.2019 N 305-ЭС18-22264 и др.).

Действия, направленные на повышение вероятности возврата долга сами по себе не могут быть квалифицированы в качестве недобросовестных.

При оценки данного довода необходимо исходить из того, что принятие обеспечения по выданному кредиту обусловлено не столько волей кредитной организации, сколько предписанием Центрального Банка РФ выраженным в Положении о порядке формирования кредитными организациями резервов на возможные потери по ссудам, по ссудной и приравненной к ней задолженности (утв. Банком России 26.03.2004 N 254-П) (ред. от 14.11.2016) (Зарегистрировано в Минюсте России 26.04.2004 N 5774).

Одной из функций Центрального Банка РФ в соответствии со статьей 4 Федерального закона от 10.07.2002 N 86-ФЗ (ред. от 24.02.2021) "О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)" является осуществление надзора за деятельностью кредитных организаций и банковских групп. Указанная функция направлена на обеспечение стабильности финансового рынка Российской Федерации.

Таким образом, принятие банком обеспечения обусловлено контролем регулятора, направленном на обеспечение стабильности кредитной организации в целях защиты имущественных интересов её кредиторов, в том числе вкладчиков банка.

В настоящее время от имени ПАО Банк "Югра" действует конкурсный управляющий ГК АСВ, соответственно отсутствуют основания полагать, что заявитель действует недобросовестно, заявляя об установлении залогового статуса и возражая против доводов заявления конкурсного управляющего должника.

Заключение обеспечительных договоров компаниями, входящими в группу, в пользу своего финансового центра - ПАО Банк "ЮГРА", по ранее предоставленным им аффилированным заемщикам необеспеченным кредитам могло иметь разумный экономический мотив - обеспечение выполнения предписаний регулятора с целью сохранения этой кредитной организации, находящейся под угрозой отзыва лицензии на осуществление банковских операций, к услугам которой периодически обращались члены группы для пополнения оборотных активов, развития их проектов при нехватке свободных денежных средств. Восстановление финансовой устойчивости входящего в группу банка позволило бы продолжить финансирование деятельности всей группы в целом. Указанный мотив может объяснить экономическую целесообразность совершенных обеспечительных сделок для группы в целом - спасти консолидированный, имеющий свой источник финансирования бизнес.

Верховный Суд Российской Федерации также отметил, что, безусловно, наличие у контролирующего лица экономических мотивов в совершении сделки само по себе не исцеляет ее от пороков недействительности с точки зрения критерия причинения вреда кредиторам конкретного должника. Однако помимо непосредственных персональных интересов у организации, входящей в корпоративную группу, имеется, как правило, и групповой интерес, конечной целью которого является прибыльность деятельности группы в целом. Реализация группового интереса способствует не только процветанию корпоративной группы, но в то же время и каждого ее участника, в том числе того, который, формально пренебрегая своими персональными интересами, совершил для себя (и своих кредиторов) не выгодную сделку. Определяя баланс между общим интересом корпоративной группы и личными интересами ее участника, необходимо исходить из того, что не подлежат квалификации как незаконные те действия участника группы, которые будучи направленными на реализацию группового интереса, не стали причиной объективного банкротства такого участника.

Пунктом 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" разъяснено, что оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны.

Обязательным признаком сделки для целей квалификации ее как ничтожной в соответствии с пунктом 1 статьи 10 Кодекса является направленность такой сделки на нарушение прав и законных интересов кредиторов и наличие в действиях сторон умысла на причинение вреда кредиторам при совершении оспариваемых действий.

Вместе с тем, для признания сделки недействительной на основании статей 10 и 168 ГК РФ необходимо установить признаки злоупотребления правом не только со стороны должника, но и со стороны кредитора.

Кредитором ООО "Ситистейт" не представлено доказательств наличия у ПАО Банк "Югра" и ООО "ВАЛЛС" цели причинения вреда кредиторам.

Кроме того, судом первой инстанции обоснованно принята во внимание сложившаяся судебно-арбитражная практика по аналогичным обособленным спорам:

1. в рамках дела о банкротстве ЗАО ПО "ИНЕЙ" определением Арбитражного суда г. Москвы от 25.11.2021 по делу N А40-109998/19-71-114 Б факт аффилированности и транзитности не доказан, отказано в удовлетворении требований конкурсного управляющего ЗАО ПО "ИНЕЙ" о признании недействительным кредитного договора N 081/КЛ-15 от 30.07.2015, заключенного между ЗАО "ПО "Иней" (Заемщик) и ПАО "Банк ЮГРА" по признакам аффилированности и транзитности. Постановлением Арбитражного суда Московского округа (резолютивная часть) от 16.08.2022 по делу N А40-109998/2019 определение Арбитражного суда г. Москвы от 25.11.2021, постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 10.03.2022 отменены в части признания недействительной сделкой договора об ипотеке от 30.07.2015 N 081/ДЗ-15, применении последствий недействительности данной сделки. В отмененной части обособленный спор направлен на новое рассмотрение в Арбитражный суд г. Москвы.

2. постановление Арбитражного суда Московского округа от 27.01.2021 года по делу N А40-83941/18, вынесенное по результату рассмотрения кассационной жалобы ПАО Банк "Югра" на определение об отказе во включении требований ПАО Банк "Югра" в реестр требований кредиторов ООО "Хортица" по договору поручительства ООО "Хортица" за АО "Газ и Нефть Транс". Данным постановлением суд отменил принятые первой и апелляционной инстанциями судебные акты и отправил спор на новое рассмотрение.

В указанном постановлении Арбитражный суд Московского округа указал, что возможное злоупотребление прежнего руководства банка (действиями которого банк доведен до банкротства) при получении поручительства от группы лиц при рассмотрении требования о включении в реестр требований кредиторов к поручителю не может быть противопоставлено интересам вкладчиков этого же Банка.

3. в рамках дела о банкротстве ООО "РЕНТ ЭСТЕЙТ ГРУПП" определением Верховного суда Российской Федерации от 08.08.2022 по делу N А40-109791/2019 постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 29.03.2022 и постановление Арбитражного суда Московского округа от 22.10.2021 по делу N А40-109791/2019 отменены. Обособленный спор по заявлению ПАО Банк "ЮГРА" в лице КУ ГК "АСВ" о включении в реестр требований кредиторов должника требования, составляющего задолженность по четырем кредитным договорам и трем договорам ипотеки, направлен на новое рассмотрение в Девятый арбитражный апелляционный суд.

Так, Верховный суд Российской Федерации отметил, что "_Содержащиеся в абзацах втором - пятом пункта 2 статьи 61.2 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) презумпции совершения неплатёжеспособным должником подозрительной сделки с целью причинения вреда имущественным правам кредиторов являются опровержимыми и применяются лишь в том случае, если иное не доказано другой стороной сделки (пункты 5 - 7 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)") (далее - постановление N 63).

В то же время наличие у сделки, на которой основывает требование кредитор, оснований для признания ее недействительной в соответствии со статьями 61.2 или 61.3 Закона о банкротстве не может использоваться в качестве возражений при установлении этого требования в деле о банкротстве, а дает только право на ее оспаривание в установленном порядке (пункт 4 постановления N 63).

В рассматриваемом случае обеспечительные сделки по специальным основаниям, предусмотренным Законом о банкротстве, не оспаривались и недействительными не признаны.

При этом положения статей 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации могут быть применены только к сделкам, совершенным с пороками, выходящими за пределы дефектов подозрительных сделок.

В обоснование своего требования банк в том числе указывал, что подконтрольность банка, заемщиков и должника одному бенефициару объясняла мотивы заключения обеспечительных сделок, а не исключала их; на момент заключения договоров ипотеки должник был платежеспособен, целью их заключения являлось выполнение предписаний Банка России (далее - регулятор), а не причинение вреда кредиторам должника; банкротство должника вызвано иными причинами.

Как установили суды и не оспаривается лицами, участвующими в деле, на момент заключения спорных сделок банк, заемщики и залогодатель - должник входили в одну группу компаний.

Банк обращал внимание, что бизнес данной группы компаний, контролируемый бывшим бенефициаром банка Хотиным А.Ю., условно делился на финансы, нефтедобычу и недвижимость. При этом кредитование экономически взаимосвязанных групп нефтедобычи и недвижимости осуществлялось преимущественно за счет денежных средств банка. Таким образом, успешная деятельность банка по привлечению вкладов от треть-их лиц являлась одной из главных составляющей развития бизнеса в сфере нефтедобычи и недвижимости. В таком случае заключение договоров ипотеки должником, входящим в группу недвижимости, в пользу своего финансового центра (банка) по ранее предоставленным им аффилированным заемщикам необеспеченным кредитам могло иметь разумный экономический мотив - обеспечение выполнения предписаний регулятора с целью сохранения этой кредитной организации, находящейся под угрозой отзыва лицензии на осуществление банковских операций, к услугам которой периодически обращались члены группы для пополнения оборотных активов. Восстановление финансовой устойчивости входящего в группу банка позволило бы продолжить финансирование деятельности всей группы в целом.

Наличие у контролирующего лица экономических мотивов в совершении сделки само по себе не исцеляет ее от пороков недействительности с точки зрения критерия зло- употребления правом со стороны конкретного должника. Однако помимо непосредственных интересов у организации, входящей в корпоративную группу, имеется, как правило, и групповой интерес, конечной целью которого является прибыльность деятельности группы в целом. Определяя баланс между общим интересом корпоративной группы и прямыми интересами ее участника, следует исходить из того, что не подлежат квалификации как злоупотребление правом те действия участника группы, которые будучи направленными на реализацию группового интереса, не стали причиной объективного банкротства такого участника.

Соответственно, с учетом установленной структуры бизнеса группы выяснению при рассмотрении настоящего спора подлежали в том числе обстоятельства, приведшие к несостоятельности должника.

По мнению агентства, критическим для бизнеса всей группы компаний явился момент отзыва лицензии у банка (28.07.2017), после чего последний фактически утратил возможность вести свою обычную хозяйственную деятельность.

Между тем финансовый анализ деятельности должника как на момент совершения сделок, так и после отзыва у банка лицензии на осуществление банковских операций судами не проводился, размер активов не устанавливался. Судами лишь отмечено, что общества "Инвестиции и планирование" и "Главтехкомплект", в обеспечение исполнения обязательств которых по кредитным договорам должником заключены договоры ипотеки, на момент рассмотрения настоящего обособленного спора находились соответственно в процедурах ликвидации и банкротства. Сам должник на момент заключения договоров ипотеки имел непогашенную задолженность перед банком по кредитным договорам.

Как правило, для создания фиктивной задолженности используется нормальный денежный оборот, с помощью которого осуществляется вывод денежных средств из имущественной сферы должника-банкрота для сохранения его за конечными бенефициарами.

В рассматриваемом случае обеспечительные сделки заключались во исполнение реальных кредитных договоров, по которым банк ранее предоставил денежные средства заемщикам. При этом, как указывал банк, спорными сделками оформлялся последующий залог имущества должника. Данное обстоятельство, ранее не исследованное судами, также имело существенное значение для вывода о злоупотреблении правом.

Таким образом, вывод судов том, что обеспечительные сделки направлены на причинение вреда кредиторам, формирование подконтрольной задолженности, уменьшения числа голосов, принадлежащих независимым кредиторам, является преждевременным".

4. постановление Арбитражного суда Московского округа от 12.04.2022 по делу N А40-109645/2019 / постановление Арбитражного суда Московского округа от 12.04.2022 по делу N А40-81692/2019.

Суд кассационной инстанции в рамках указанных дел указал "_Заключение обеспечительных договоров компаниями, входящими в группу, в пользу своего финансового центра - ПАО Банк "ЮГРА", по ранее предоставленным им аффилированным заемщикам необеспеченным кредитам могло иметь разумный экономический мотив - обеспечение выполнения предписаний регулятора с целью сохранения этой кредитной организации, находящейся под угрозой отзыва лицензии на осуществление банковских операций, к услугам которой периодически обращались члены группы для пополнения оборотных активов, развития их проектов при нехватке свободных денежных средств. Восстановление финансовой устойчивости входящего в группу банка позволило бы продолжить финансирование деятельности всей группы в целом. Указанный мотив может объяснить экономическую целесообразность совершенных обеспечительных сделок для группы в целом - спасти консолидированный, имеющий свой источник финансирования бизнес.

Преждевременным следует признать и вывод судов том, что обеспечительные сделки были направлены на формирование подконтрольной задолженности, уменьшения числа голосов, принадлежащих независимым кредиторам. Как правило, для создания фиктивной задолженности используется формальный денежный оборот, с помощью которого осуществляется вывод денежных средств из имущественной сферы должника-банкрота для сохранения его за конечными бенефициарами. В рассматриваемом случае обеспечительная сделка заключалась во исполнение реального кредитного договора, по которому банк ранее предоставил денежные средства заемщику. Доводы заявителя о наличии экономической целесообразности заключения сделок, обусловленной исполнением предписаний регулятора, об истинных причинах банкротства должника не получили должной оценки в обжалуемых судебных актах".

5. в постановлении Арбитражного суда Московского округа от 18.10.2021 года по делу А40-40485/18 суд кассационной инстанции отметил следующее:

- Кредитный договор является реальной сделкой, в материалы дела представлены доказательства факта заключения договора, перечисления денежных средств банком заёмщику и оплату последним процентов по кредиту - в рамках настоящего дела дока- зательства факта заключения договора, перечисления денежных средств банком заёмщику и оплату последним процентов по кредиту были представлены к судебному заседанию 27.10.2021 в приложении к отзыву конкурсного управляющего Банка от 04.10.2021. Также указанные доказательства были предметом изучения в рамках обособленного спора по рассмотрению заявления Банка о включении требований в реестр требований кредиторов;

- Требование о включении в реестр требований кредиторов АО "Иреляхнефть" заявлен конкурсным управляющим Банком в лице ГК "АСВ", который не является аффилированным лицом к должнику и непосредственно Банку;

- Что касается аффилированности Банка (до введения временной администрации конкурсного производства) суд обращает внимание на то, что действующее законодательство не предусматривает запрет коммерческой деятельности между аффилированными лицами, а Закон о банкротстве не содержит запрета на включение в реестр требований кредиторов должника требований аффилированных к нему лиц.

- Банк, так же, как и общество находится в процедуре конкурсного производства. Вследствие решения о лишении договоров юридической силы, правовая защищенность добросовестных кредиторов банка стала ниже, чем защищенность неосмотрительных кредиторов Общества, что не согласуется с положениями п. 1 и 2 статьи 1 ГК Р (определение Верховного Суда Российской Федерации от 24.08.2020 года N 305-ЭС26599).

- Допущенные прежним руководством Банка злоупотребления (действиями которого Банк доведен до банкротства) при заключении кредитных договоров при рассмотрении требования о включении в реестр требований кредиторов к заемщику не могут быть противопоставлены интересам вкладчиков этого же Банка.

Вопреки доводам жалобы, апеллянт не представил доказательств того, что после заключенных кредитных договоров должник перестал исполнять обязательства перед иными контрагентами в виду отсутствия денежных средств. Более того, договора, по которым должник проводил расчеты с контрагентами не признаны недействительными, операции не признаны транзитными.

Довод ООО "Ситистейт" о том, что у Банка отсутствовала экономическая целесообразность заключения кредитных договоров опровергается действующим законодательством и судебной практикой.

Основной экономической деятельностью банков является привлечение вкладов населения, а также кредитования лиц на определенный срок. За счет процентной ставки, установленной для каждого кредитного договора, банки извлекают из таких сделок прибылью. Таким образом является логичным тот факт, что банк кредитует юридическое лицо в целях погашения последним своих обязательств перед другими контрагентами, тем самым, обеспечивая конструкцию рефинансирования, что в дальнейшем, позволяет получить Банку прибыль за счет перераспределения долговой нагрузки кредитуемого предприятия.

При этом судом не установлено, что денежные средства были возвращены ПАО БАНК "ЮГРА", либо не покидали его корреспондентские счета, как указывает представитель ООО "Ситистейт".

Ссылка ООО "Ситистейт" на дело N А12-7/2019 несостоятельна, так как основанием отказа Банку во включении в реестр требований кредиторов АО "Заприкаспийскийгеофизика", в том числе послужили, судебные акты по настоящему обособленному спору, а именно определение Арбитражного суда г. Москвы от 21.10.2020 и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 02.02.2021, которые впоследствии были отменены постановлением Арбитражного суда Московского округа от 18.10.2021 года, а постановление Двенадцатого арбитражного апелляционного суда (17.03.2021) и постановление Арбитражного суда Поволжского округа (08.07.2021) по делу А12-7/2019 приняты в период рассмотрения кассационной жалобы Банка по настоящему обособленному спору (18.10.2021).

Также ссылка ООО "Ситистейт" на дело N А40-40485/2018, а именно на Постановление Девятого Арбитражного апелляционного суда от 10.08.2022 в данном обособленном споре не применима в связи с тем, что в данном постановлении рассматривался вопрос включения требований ПАО Банк "Югра" в реестр требований кредиторов должника.

Таким образом, доводы апелляционной жалобы не содержат ссылок на факты, которые не были бы проверены влияли на обоснованность и законность судебного акта, либо опровергали выводы суда первой инстанции, в связи с чем, признаются судом апелляционной инстанции несостоятельными и не могут служить основанием для отмены определения суда первой инстанции.

Нарушений норм процессуального права, являющихся согласно пункту 4 статьи 270 АПК РФ безусловным основанием для отмены судебного акта, судом апелляционной инстанции не установлено.

На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 176, 266 - 269, 272 Арбитражного процессуального Кодекса Российской Федерации, Девятый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда г. Москвы от 31.10.2022 по делу N А40-110030/19 оставить без изменения, а апелляционную жалобу ООО "Ситистейт" - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня принятия и может быть обжаловано в течение одного месяца со дня изготовления в полном объеме в Арбитражный суд Московского округа.

Председательствующий судья

О.В. Гажур

Судьи

А.Н. Григорьев Е.А. Скворцова