Постановление Пятого арбитражного апелляционного суда от 30 мая 2023 г. N 05АП-1706/23 по делу N А51-13334/2021

г. Владивосток

30 мая 2023 г.

Дело N А51-13334/2021

Резолютивная часть постановления объявлена 24 мая 2023 года.

Постановление в полном объеме изготовлено 30 мая 2023 года.

Пятый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего Т.В. Рева,

судей М.Н. Гарбуза, К.П. Засорина,

при ведении протокола до и после перерыва секретарем судебного заседания А.В. Набоковой,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу Удатова Вадима Сергеевича,

апелляционное производство N 05АП-1706/2023

на определение от 20.03.2023

судьи Е.А. Холохоренко

по делу N А51-13334/2021 Арбитражного суда Приморского края

по заявлению финансового управляющего Запевалова Евгения Александровича

к Удатовой Анне Вадимовне

о признании недействительным договора дарения от 16.11.2016, применении последствий недействительности сделки,

третье лицо: Удатова Ирина Борисовна,

в рамках дела по заявлению Волошиной Галины Александровны к Удатову Вадиму Сергеевичу (ИНН 253696234876, дата рождения: 15.03.1972, место рождения: г. Владивосток, адрес: г. Владивосток, ул. Барклая, д. 22б) о признании его несостоятельным (банкротом),

при участии (до и после перерыва):

от апеллянта: представитель Старченко Н.Я., по доверенности от 23.09.2020, сроком действия до 27.11.2025, паспорт;

от Волошиной Г.А.: представитель Качур А.А., по доверенности от 13.04.2021, сроком действия 5 лет, паспорт;

иные лица, участвующие в деле, не явились;

УСТАНОВИЛ:

Волошина Галина Александровна обратилась в Арбитражный суд Приморского края с заявлением о признании Удатова Вадима Сергеевича (далее - должник) несостоятельным (банкротом).

Определением суда от 12.08.2021 заявление принято к производству, возбуждено производство по делу о банкротстве.

Определением суда от 27.12.2021 в отношении Удатова В.С. введена процедура реструктуризации долгов гражданина, финансовым управляющим имуществом должника утвержден Запевалов Евгений Александрович.

Решением суда от 17.05.2022 должник признан несостоятельным (банкротом), в отношении него введена процедура реализации имущества гражданина, финансовым управляющим имуществом должника утвержден Запевалов Е.А. (далее - финансовый управляющий).

В арбитражный суд 09.02.2022 поступило заявление финансового управляющего (уточненное в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ)), в котором он просил:

1. признать договор дарения от 16.11.2016, заключенный между Удатовым В.С. и Удатовой Анной Вадимовной (далее - ответчик), ничтожной сделкой на основании статей 10 и 168, пункта 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ);

2. применить последствие недействительности сделки в виде взыскания с Удатовой А.В. в конкурсную массу Удатова В.С. рыночной стоимости жилого дома (с кадастровым номером 25:28:050054:1220, площадью 96 кв.м., расположенного по адресу: г. Владивосток, ул. Барклая, д. 22Б (далее - жилой дом)), определенную по состоянию на дату совершения сделки (16.11.2016), в размере 845 000 руб.

Определением суда от 19.12.2022 к участию в рассмотрении заявления в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечена супруга должника Удатова Ирина Борисовна.

В ходе рассмотрения настоящего обособленного спора N 24335/2022 должником заявлено ходатайство об объединении его с обособленным спором N 50229/2022 в одно производство в рамках настоящего дела о банкротстве.

Определением суда от 11.05.2022 в удовлетворении заявленного ходатайства отказано.

Определением суда от 20.03.2023 заявление финансового управляющего удовлетворено, признан недействительным договор дарения от 16.11.2016, заключенный между Удатовым В.С. и Удатовой А.В., применены последствия недействительности сделки в виде взыскания с Удатовой А.В. в конкурсную массу Удатова В.С. рыночной стоимости жилого дома в размере 845 000 руб.

Не согласившись с вынесенным судебным актом, Удатов В.С. обратился в арбитражный суд с апелляционной жалобой, в которой просил определение отменить, в удовлетворении заявления отказать. В обоснование жалобы указывает на то, что судом нарушены нормы процессуального и материального права, так как на момент подачи жалобы определение суда от 22.02.2023 (резолютивная часть) не было изготовлено в полном объеме, что лишает как должника, так и ответчика возможности своевременно подать мотивированную апелляционную жалобу с целью защиты своих нарушенных прав. По мнению должника, судом первой инстанции не учтен принцип единства судьбы земельных участков и прочно связанных с ними объектов при отказе в удовлетворении ходатайства об объединении рассмотрения обособленных споров. Также указывает, что оспариваемым определением была признана недействительной сделка, совершенная должником в ноябре 2016 года, тогда как решение о взыскании с него задолженности, являющееся единственным основанием для возбуждения дела о его несостоятельности, вынесено только 27.05.2021, в момент совершения оспариваемой сделки должник не отвечал признакам банкротства и у него отсутствовала какая-либо задолженность перед третьими лицами.

Определением апелляционного суда от 27.03.2023 апелляционная жалоба оставлена без движения на срок до 26.04.2023. Определением апелляционного суда от 17.04.2023 в связи с устранением обстоятельств, послуживших основанием для оставления жалобы без движения, последняя принята к производству, судебное заседание по ее рассмотрению назначено на 17.05.2023.

В материалы дела поступили:

- отзыв финансового управляющего, который просил определение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения. По отзыву финансовый управляющий указывает, что, вопреки позиции должника, отказ арбитражного суда в удовлетворении ходатайства об объединении обособленных споров не может служить основанием для изменения или отмены обжалуемого определения; на момент заключения оспариваемого договора дарения должник с очевидностью осознавал нестабильность своего финансового положения и наличие многочисленных имущественных рисков, в связи чем начал в ноябре 2016 года предпринимать действия, направленные на создание видимости отсутствия у него ликвидного имущества и имущественных прав, на которые могло бы быть обращено взыскание, путем безвозмездного вывода указанных активов в пользу своей дочери; кроме того, ссылается на обстоятельства, при которых должник и его супруга были привлечены в качестве свидетелей по уголовному делу, возбужденному в отношении Сологуба И.Л., в связи с тем, что ранее они были вовлечены последним в противоправную схему, использованную Сологубом И.Л.;

- дополнительные письменные пояснения финансового управляющего, в соответствии с которыми он считает, что в данном случае оспариваемая сделка содержит в себе все признаки злоупотребления правом, а ее дефекты явно и очевидно выходят за пределы подозрительности сделок, закрепленные в статье 61.2 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве); исполнительский иммунитет на спорный дом не распространяется в связи с тем, что должник и ответчик на территории Российской Федерации не проживают; после заключения сделки дом был переоборудован и на данный момент не существует в натуре.

Судом установлено, что к дополнениям приложены дополнительные документы согласно перечню приложений, что расценено коллегией как ходатайство о приобщении к материалам дела дополнительных доказательств. Коллегия, руководствуясь статьями 159, 184, 185, частью 2 статьи 268 АПК РФ, определила в удовлетворении данного ходатайства отказать, поскольку часть документов имеется в материалах дела, в отношении другой части документов финансовым управляющим не обоснованы причины их непредставления в суд первой инстанции, приложенные судебные акты находятся в общем доступе (направленные в суд документы не возвращаются подателю, поскольку были поданы в электронном виде).

В судебном заседании 17.05.2023 представитель должника поддержал доводы апелляционной жалобы, представитель Волошиной Г.А. (конкурсный кредитор) - доводы, изложенные в отзыве финансового управляющего на апелляционную жалобу.

Иные лица, участвующие в деле о банкротстве и в арбитражном процессе по делу о банкротстве, извещенные надлежащим образом о времени и месте судебного заседания, явку представителей в судебное заседание 17.05.2023 не обеспечили, что не препятствовало суду в порядке статьи 156 АПК РФ, пункта 5 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17.02.2011 N 12 "О некоторых вопросах применения АПК РФ в редакции Федерального закона от 27.07.2010 N 228-ФЗ "О внесении изменений в АПК РФ" рассмотреть апелляционную жалобу в отсутствие иных лиц, участвующих в деле.

Руководствуясь статьями 163, 184, 185 АПК РФ, суд определил объявить перерыв в судебном заседании до 24.05.2023 до 13 часов 30 минут, о чем лица, участвующие в деле, уведомлены в соответствии с постановлением Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25.12.2013 N 99 "О процессуальных сроках" путем размещения на официальном сайте суда информации о времени и месте продолжения судебного заседания. После перерыва судебное заседание продолжено 24.05.2023 в 13 часов 56 минут в том же составе суда, при ведении протокола тем же секретарем судебного заседания, при участии тех же представителей.

В судебном заседании 24.05.2023 представитель должника поддержал доводы апелляционной жалобы, представитель Волошиной Г.А. - позицию финансового управляющего.

Иные лица, участвующие в деле, после перерыва не явились, что в силу части 5 статьи 163 АПК РФ не препятствовало продолжению судебного заседания.

Исследовав и оценив материалы дела, доводы апелляционной жалобы, отзыва и дополнений к нему, заслушав пояснения участвующих в арбитражном процессе лиц, проверив в порядке статей 266-272 АПК РФ правильность применения судом первой инстанции норм материального и процессуального права, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о наличии оснований для отмены обжалуемого судебного акта, исходя из следующего.

Как установлено судом и следует из материалов дела, в соответствии с выпиской из ЕГРН с 19.02.2015 по 20.12.2016 Удатову В.С. на праве собственности принадлежал объект недвижимости - жилой дом; основание государственной регистрации: договор аренды земельного участка, N 05-Ю-14222, выдан 16.09.2011; соглашение о передаче прав и обязанностей, выдан 09.06.2012.

Удатова И.Б. 15.11.2016 подписала нотариальное удостоверенное согласие на дарение Удатовым С.В. жилого дома Удатовой А.В., а также на передачу ей прав и обязанностей права аренды земельного участка с кадастровым номером 25:28:050054:0020.

Между Удатовым С.В. (даритель) и Удатовой А.В. (одаряемый) 16.11.2016 заключен договор дарения, в соответствии с которым даритель безвозмездно передает в собственность одаряемому жилой дом (пункт 1), оцененный сторонами в 926 000 руб. (пункт 3); одаряемая принимает указанный жилой дом в дар (пункт 7).

На основании данного договора Управлением Росреестра по Приморскому краю 20.12.2016 зарегистрирован переход права собственности.

Согласно представленной по запросу суда первой инстанции выписке из ЕГРН собственником жилого дома с 20.12.2016 до настоящего момента является дочь должника Удатова А.В.

Финансовый управляющий, полагая, что указанный договор дарения заключен сторонами, являющимися заинтересованными лицами (Удатова А.В. является дочерью Удатова С.В.), в условиях осведомленности одаряемого лица о наличии у должника неисполненных обязательств в сумме 8 000 000 руб. перед обществом с ограниченной ответственностью "СМУ ДВ" (далее - ООО "СМУ ДВ") по договору беспроцентного займа N 2/16 от 26.01.2016, о подаче 02.11.2016 в арбитражный суд заявления о признании ООО "СМУ ДВ" банкротом, в котором должник занимал должность коммерческого директора, в силу чего являлся контролирующим обществом лицом и не мог не осознавать возможности предъявления арбитражным управляющим требования о возврате займа, последующего обращения взыскания на принадлежащее ему имущества в случае неуплаты долгов, при неравноценном встречном исполнении (безвозмездно), обратился с настоящим заявлением о признании указанного договора ничтожным применительно к положениям статей 10, 168, пункта 1 статьи 170 ГК РФ ввиду заключения договора в целях создания видимости отсутствия у должника ликвидного имущества, на которое может быть обращено взыскание.

Арбитражный суд Приморского края, удовлетворяя заявление финансового управляющего, установил, что в рассматриваемом случае отчуждение должником по оспариваемой сделке имущества произведено безвозмездно, без какого-либо встречного представления, при этом второй стороной (одаряемой) оспариваемой сделки выступила дочь должника; на момент заключения договора дарения у должника имелась составлявшая шесть месяцев просрочка в исполнении обязательств перед ООО "СМУ ДВ" по внесению ежемесячных платежей в счет погашения задолженности по договору займа от 26.01.2016 N 2/16, что подтверждается решением Советского районного суда г. Владивостока от 27.05.2021 по делу N 2-107/2021; являясь руководителем ООО "СМУ ДВ" и располагая сведениями о поступлении 02.11.2016 в арбитражный суд заявления о признании ООО "СМУ ДВ" несостоятельным (банкротом), Удатов В.С. не мог не понимать, что при таких обстоятельствах существует реальная угроза наступления для него неблагоприятных имущественных последствий - требования арбитражного управляющего ООО "СМУ ДВ" о погашении договора займа от 26.01.2016 N 2/16 и уплаты по нему финансовых санкций, как и не мог не осознавать риска обращения арбитражного управляющего в суд с заявлением о привлечении его к субсидиарной ответственности по обязательствам ООО "СМУ ДВ", и в случае неисполнения им соответствующих требований в добровольном порядке (возврат суммы займа и выплата денежных средств, взысканных с него в порядке субсидиарной ответственности) по требованию арбитражного управляющего будет обращено взыскание на принадлежащее ему ликвидное имущество в счет погашения соответствующей задолженности, в том числе и на спорный жилой дом. Основываясь на данных обстоятельствах, суд пришел к выводу, что Удатов В.С. в ноябре 2016 года начал предпринимать действия, направленные на создание видимости отсутствия у него ликвидного имущества и имущественных прав, на которые могло бы быть обращено взыскание, путем безвозмездного вывода указанных активов в пользу заинтересованного лица - своей дочери А.В. Удатовой.

Поскольку на момент совершения безвозмездной сделки в пользу заинтересованного лица у должника имелись непогашенные обязательства в значительном объеме, притом он совершал и иные сделки по отчуждению имущества с целью вывода активов (обособленный спор N 50229/2022), в результате чего из его собственности выбыло ликвидное имущество, на которое могло быть обращено взыскание, а кредиторы утратили возможность получить удовлетворение своих требований за счет выбывшего имущества, суд первой инстанции признал заключение спорного договора дарения злоупотреблением правом на основании статей 10, 168 ГК РФ и мнимой сделкой на основании пункта 1 статьи 170 ГК РФ.

При этом суд первой инстанции отклонил доводы должника и ответчика о том, что на спорный жилой дом распространяется исполнительский иммунитет.

Суд апелляционной инстанции не может согласиться с данными выводами суда первой инстанции в связи со следующим.

Дела о банкротстве граждан рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным АПК РФ, с особенностями, установленными Законом о банкротстве (пункт 1 статьи 6, пункт 1 статьи 32 Закона и часть 1 статьи 223 АПК РФ), который в системе правового регулирования несостоятельности (банкротства) участников гражданского (имущественного) оборота является специальным.

Особенности банкротства гражданина установлены параграфом 1.1 главы X Закона о банкротстве.

Согласно пункту 1 статьи 213.1 Закона о банкротстве отношения, связанные с банкротством граждан и не урегулированные главой X, регулируются главами I-III.1, VII, VIII, параграфом 7 главы IX и параграфом 2 главы XI названного Закона.

Пунктом 7 статьи 213.9 Закона о банкротстве финансовый управляющий наделен правом подавать в арбитражный суд от имени гражданина заявления о признании недействительными сделок по основаниям, предусмотренным статьями 61.2 и 61.3 настоящего Федерального закона, а также сделок, совершенных с нарушением настоящего Федерального закона.

Право на подачу заявления об оспаривании сделки должника-гражданина по указанным в статье 61.2 или 61.3 Закона о банкротстве основаниям возникает с даты введения реструктуризации долгов гражданина (пункт 2 статьи 213.32 Закона о банкротстве)

Пунктом 1 статьи 61.1 Закона о банкротстве предусмотрено, что сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с ГК РФ, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в настоящем Федеральном законе

Порядок оспаривания сделок должника-гражданина предусмотрен статьей 213.32 Закона о банкротстве, при этом, из императивного предписания пункта 13 статьи 14 Федерального закона от 29.06.2015 N 154-ФЗ "Об урегулировании особенностей несостоятельности (банкротства) на территориях Республики Крым и города федерального значения Севастополя и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" следует, что абзац второй пункта 7 статьи 213.9, пункты 1, 2 статьи 213.32 Закона о банкротстве применяются к сделкам граждан, не являющихся индивидуальными предпринимателями, совершенным с 01.10.2015. Сделки же указанных граждан, совершенные до 01.10.2015 с целью причинения вреда кредиторам, могут быть признаны недействительными на основании статьи 10 ГК РФ по требованию финансового управляющего или конкурсного кредитора (уполномоченного органа) в порядке, предусмотренном пунктами 3 - 5 статьи 213.32 Закона о банкротстве.

Коллегией установлено, что оспариваемая сделка совершена после 01.10.2015: государственная регистрация перехода права собственности произведена 20.12.2016. В этой связи в рассматриваемом обособленном споре подлежат применению нормы главы III.1 Закона о банкротстве, соответственно, при рассмотрении заявленных управляющим требований следует учитывать следующее.

Во избежание нарушения имущественных прав кредиторов, вызванных противоправными действиями должника-банкрота по искусственному уменьшению своей имущественной массы ниже пределов, обеспечивающих выполнение принятых на себя долговых обязательств, законодательством предусмотрен правовой механизм оспаривания сделок, совершенных в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов.

Подобные сделки могут быть признаны недействительными в соответствии с ГК РФ, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в Законе о банкротстве (пункт 1 статьи 61.1 Закона о банкротстве, пункт 4 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Постановление N 63)).

При рассмотрении в рамках дела о несостоятельности вопроса о недействительности сделок должника следует учитывать соотношение общих и специальных оснований для оспаривания сделок должника.

По общему правилу сделка, совершенная исключительно с намерением причинить вред другому лицу, является злоупотреблением правом и квалифицируется как недействительная по статьям 10 и 168 ГК РФ.

В равной степени такая квалификация недобросовестного поведения применима и к нарушениям, допущенным должником-банкротом в отношении своих кредиторов, в частности, к сделкам по отчуждению по заведомо заниженной цене имущества должника третьим лицам, направленным на уменьшение конкурсной массы.

В то же время законодательством о банкротстве установлены специальные основания для оспаривания сделки, совершенной должником-банкротом в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов. Такая сделка оспорима и может быть признана арбитражным судом недействительной по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, в котором указаны признаки, подлежащие установлению (противоправная цель, причинение вреда имущественным правам кредиторов, осведомленность другой стороны об указанной цели должника к моменту совершения сделки), а также презумпции, выравнивающие процессуальные возможности сторон обособленного спора.

Пункт 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве предусматривает возможность признания недействительной сделки при неравноценном встречном исполнении обязательств другой стороной сделки. Судам необходимо учитывать, что по правилам упомянутой нормы могут оспариваться только сделки, в принципе или обычно предусматривающие встречное исполнение; сделки же, в предмет которых в принципе не входит встречное исполнение (например, договор дарения) или обычно его не предусматривающие (например, договор поручительства или залога), не могут оспариваться на основании пункта 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве, но могут оспариваться на основании пункта 2 этой статьи (абзацы 1, 6 Постановления N 63).

Согласно пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка). Предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества и сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица, либо направлена на выплату (выдел) доли (пая) в имуществе должника учредителю (участнику) должника в связи с выходом из состава учредителей (участников) должника, либо совершена при наличии одного из следующих условий:

- стоимость переданного в результате совершения сделки или нескольких взаимосвязанных сделок имущества либо принятых обязательства и (или) обязанности составляет двадцать и более процентов балансовой стоимости активов должника, а для кредитной организации - десять и более процентов балансовой стоимости активов должника, определенной по данным бухгалтерской отчетности должника на последнюю отчетную дату перед совершением указанных сделки или сделок;

- должник изменил свое место жительства или место нахождения без уведомления кредиторов непосредственно перед совершением сделки или после ее совершения, либо скрыл свое имущество, либо уничтожил или исказил правоустанавливающие документы, документы бухгалтерской и (или) иной отчетности или учетные документы, ведение которых предусмотрено законодательством Российской Федерации, либо в результате ненадлежащего исполнения должником обязанностей по хранению и ведению бухгалтерской отчетности были уничтожены или искажены указанные документы;

- после совершения сделки по передаче имущества должник продолжал осуществлять пользование и (или) владение данным имуществом либо давать указания его собственнику об определении судьбы данного имущества.

Сделки, совершенные с нарушением положений статьи 10 ГК РФ, могут быть признаны недействительными по общим основаниям статьи 168 ГК РФ. При этом сделка, совершенная при наличии признаков злоупотребления правом и посягающая на права и законные интересы третьих лиц, ничтожна.

Как разъяснено в пункте 10 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.04.2009 N 32 "О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом "О несостоятельности (банкротстве)", исходя из недопустимости злоупотребления гражданскими правами (статья 10 ГК РФ) и необходимости защиты при банкротстве прав и законных интересов кредиторов по требованию арбитражного управляющего или кредитора может быть признана недействительной совершенная до или после возбуждения дела о банкротстве сделка должника, направленная на нарушение прав и законных интересов кредиторов.

Баланс интересов должника, его контрагента по сделке и кредиторов должника, а также стабильность гражданского оборота достигаются определением критериев подозрительности сделки и установлением ретроспективного периода глубины ее проверки, составляющего в данном случае три года, предшествовавших дате принятия заявления о признании должника банкротом.

Таким образом, законодательство пресекает возможность извлечения сторонами сделки, причиняющей вред, преимуществ из их недобросовестного поведения (пункт 4 статьи 1 ГК РФ), однако наличие схожих по признакам составов правонарушения не говорит о том, что совокупность одних и тех же обстоятельств (признаков) может быть квалифицирована как по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, так и по статьям 10 и 168 ГК РФ.

Поскольку определенная совокупность признаков выделена в самостоятельный состав правонарушения, предусмотренный пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве (подозрительная сделка), квалификация сделки, причиняющей вред, по статьям 10 и 168 ГК РФ возможна только в случае выхода обстоятельств ее совершения за рамки признаков подозрительной сделки. Констатация факта наличия обстоятельств выхода за пределы диспозиции пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве возможна в исключительных случаях, когда установленные судом обстоятельства ее совершения говорят о заведомой противоправной цели совершения сделки обеими сторонами, об их намерении реализовать какой-либо противоправный интерес, направленный исключительно на нарушение прав и законных интересов иных лиц (применительно к делу о банкротстве прав иных кредиторов должника). Исключительная направленность сделки на нарушение прав и законных интересов других лиц должна быть в достаточной степени очевидной исходя из презумпции добросовестности поведения участников гражданского оборота.

Закрепленные в статье 61.2 Закона о банкротстве положения о недействительности сделок, направленные на пресечение возможности извлечения преимуществ из недобросовестного поведения, причиняющего вред кредиторам должника, обладают приоритетом над нормами статьи 10 ГК РФ исходя из общеправового принципа "специальный закон отстраняет общий закон", определяющего критерий выбора в случае конкуренции общей и специальной норм, регулирующих одни и те же общественные отношения (определение Верховного Суда Российской Федерации от 09.03.2021 N 307-ЭС19-20020(9)).

В противном случае оспаривание сделки по статьям 10 и 168 ГК РФ по тем же основаниям, что и в пункте 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, открывает возможность для обхода периода подозрительности, а также сокращенного срока исковой давности, установленного для оспоримых сделок, что явно не соответствует воле законодателя (определения Верховного Суда Российской Федерации от 24.10.2017 N 305-ЭС17-4886(1), от 29.01.2020 N 308-ЭС19-18779(1,2)).

По результатам исследования материалов дела коллегией не установлено, что финансовым управляющим при рассмотрении настоящего обособленного спора указаны какие-либо обстоятельства, выходящие за пределы дефектов подозрительных сделок (статья 61.2 Закона о банкротстве), в связи с чем условия для применения статьи 10 и 168 ГК РФ у суда отсутствуют, а ссылка финансового управляющего на указанные статьи, по сути, направлена на обход специальных положения Закона о банкротстве.

Поскольку обстоятельства совершения сделки не выходили за рамки признаков подозрительности, ее проверка должна осуществляться исходя из квалификации по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

С учетом даты возбуждения настоящего дела о банкротстве - 12.08.2021, в соответствии с пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, в настоящем случае под подозрение попадают сделки, совершенные не позднее августа 2018 года.

Следует учитывать, что при оспаривании сделки по специальным банкротным основаниям для соотнесения даты совершения сделки, переход права на основании которой (или которая) подлежит государственной регистрации, с периодом подозрительности - учету подлежит дата такой регистрации (определения Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 17.10.2016 N 307-ЭС15-17721; от 09.07.2018 N 307-ЭС18-1843)

Так как оспариваемая сделка совершена 20.12.2016 (момент регистрации права собственности за новым правообладателем), оспариваемая сделка совершена за пределами трехлетнего периода подозрительности, предусмотренного пунктом 2 статьи 61.2. Закона о банкротстве, в связи с чем оснований для признания сделки недействительной по специальному основанию, предусмотренному статьей 61.2 Закона о банкротстве, не имеется.

Риски негативных последствий, связанных с несвоевременным обращением в суд с заявлением о признании должника банкротом и пропуском в этой связи срока подозрительности сделки, возлагается на заинтересованное в оспаривании сделки лицо; такие риски выражаются в отсутствии перспектив положительного решения при оспаривании подозрительных сделок должника (определение Верховного Суда Российской Федерации от 29.01.2020 N 308-ЭС19-18779).

Отклоняя доводы должника и ответчика о том, что на спорный жилой дом распространяется исполнительный иммунитет, установленный статьей 446 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ), суд первой инстанции исходил из того, что совокупность собранных по настоящему делу доказательств свидетельствует о том, что должник не имел потребность и реальные намерения проживать в спорном объекте недвижимости, в связи с чем признал, что в данном конкретном случае на имущество не может распространяться исполнительский иммунитет, поскольку должник не доказал, что на момент рассмотрения спора проживал и продолжает проживать в спорном жилом помещении, действительно считая его своим единственным жильем.

Между тем, судом не учтено следующее.

Исходя из положений абзаца 2 и 3 пункта 1 статьи 446 ГПК РФ, взыскание не может быть обращено на принадлежащее гражданину-должнику на праве собственности жилое помещение (его части), если для гражданина-должника и членов его семьи, совместно проживающих в принадлежащем помещении, оно является единственным пригодным для постоянного проживания помещением, за исключением указанного в настоящем абзаце имущества, если оно является предметом ипотеки и на него в соответствии с законодательством об ипотеке может быть обращено взыскание.

С учетом положений международно-правовых актов в статье 40 Конституции Российской Федерации закреплено право каждого на жилище.

Конституционное право граждан на жилище относится к основным правам человека и заключается в обеспечении государством стабильного, постоянного пользования жилым помещением лицами, занимающими его на законных основаниях, в предоставлении жилища из государственного, муниципального и других жилищных фондов малоимущим и иным указанным в законе гражданам, нуждающимся в жилище, в оказании содействия гражданам в улучшении своих жилищных условий, а также в гарантированности неприкосновенности жилища, исключения случаев произвольного лишения граждан жилища (статьи 25, 40 Конституции Российской Федерации).

Конституция Российской Федерации гарантирует каждому свободу экономической деятельности, право иметь имущество в собственности, владеть, пользоваться и распоряжаться им как единолично, так и совместно с другими лицами, признание и защиту собственности, ее охрану законом (статья 8; статья 35 (части 1 и 2), а также государственную, в том числе судебную, защиту прав и свобод (статья 45 часть 1; статья 46 части 1 и 2).

В соответствии с пунктом 1 статьи 20 ГК РФ местом жительства признается место, где гражданин постоянно или преимущественно проживает.

Как разъяснено в определении Конституционного Суда Российской Федерации от 04.12.2003 N 456-О, положения статьи 446 ГПК РФ, запрещающие обращать взыскание не на любое принадлежащее должнику жилое помещение, а лишь на то, которое является для него единственным пригодным для проживания, направлены на защиту конституционного права на жилище не только самого должника, но и членов его семьи, в том числе находящихся на его иждивении несовершеннолетних, престарелых, инвалидов, а также на обеспечение охраны государством достоинства личности, как того требует статья 21 (часть 1) Конституции Российской Федерации, условий нормального существования и гарантий социально-экономических прав в соответствии со статьей 25 Всеобщей Декларации прав человека.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, приведенной в определении от 17.01.2012 N 10-О-О, запрет обращения взыскания на жилое помещение, если для гражданина-должника и членов его семьи оно является единственным пригодным для постоянного проживания, предусмотрен абзацем 2 части 1 статьи 446 ГПК РФ. Во взаимосвязи со статьей 24 ГК РФ данное нормативное положение предоставляет гражданину-должнику имущественный (исполнительский) иммунитет с тем, чтобы, исходя из общего предназначения данного правового института, гарантировать должнику и членам его семьи, совместно проживающим в принадлежащем ему помещении, условия, необходимые для их нормального существования. Соответственно, находясь в рамках дискреционных полномочий федерального законодателя, такое нормативное положение выступает гарантией социально-экономических прав таких лиц в сфере жилищных правоотношений, что само по себе не может рассматриваться как чрезмерное ограничение прав кредитора, противоречащее требованиям статьи 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации (постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 12.07.2007 N 10-П).

Согласно выписке из ЕГРН должнику в разные периоды времени принадлежали на праве собственности следующие объекты недвижимости: нежилое помещение с кадастровым номером 25:28:020006:1270 (до 02.03.2010), жилое помещение с кадастровым номером 25:28:010026:1356 (до 19.10.2010), жилое помещение с кадастровым номером 25:28:020014:81 (до 07.08.2013), спорный жилой дом (до 20.12.2016), земельный участок с кадастровым номером 25:28:050056:1776 (до 01.03.2021).

При этом, как указывает должник, жилой дом был возведен на земельном участке с кадастровым номером 25:28:050054:20 для обеспечения потребностей семьи, состоящей из пяти человек, включая троих детей, а по завершению его строительства вся семья в него заселилась и использовала его как единственное жилое помещение.

Из материалов дела следует, что супруга должника и его дочь были зарегистрированы по адресу: г. Владивосток, ул. Надибаидзе, д. 32, кв. 631. В то же время, согласно пояснениям должника, данная квартира (площадью 12 кв.м.) принадлежит на праве собственности отцу Удатовой И.Б., которая используется им по своему усмотрению, и не может рассматриваться в качестве улучшения жилищных условий. Доказательств обратного в материалы дела не представлено.

Таким образом, иного жилого помещения (кроме спорного жилого дома), пригодного для проживания должника и членов его семьи, на момент совершения оспариваемой сделки не имелось, доказательства обратного в материалы дела не представлены, что свидетельствует о распространении на жилой дом в момент совершении сделки исполнительного иммунитета.

В ситуации, когда согласно имевшейся на период совершения сделки практике применения действующего законодательства, должник при совершении сделки полагал, что отчуждаемый объект в любом случае обладает исполнительским иммунитетом (как единственное жилье), реализация такого объекта не могла преследовать цели сокрытия ликвидного актива от имущественных притязаний кредиторов.

Коллегией не установлено совершение должником каких-либо умышленных действий по искусственному приданию спорному жилому дому на момент совершения сделки статуса единственного жилья, в том числе учитывая отсутствие в собственности должника какого-либо иного жилого помещения. Приведенные в суде апелляционной инстанции доводы финансового управляющего вышеуказанные выводы не опровергают.

Резюмируя изложенное, апелляционный суд установил отсутствие в действиях как должника, так и его дочери признаков недобросовестности при заключении спорного договора дарения, поскольку отчуждение единственного жилого помещения должника не могло привести к преднамеренному изъятию ликвидного актива от обращения на него взыскания в пользу кредитора по договору займа на сумму 8 000 000 руб. либо кредиторов по любым другим обязательствам ввиду наличия у жилого дома в момент совершения спорной сделки статуса единственного жилого помещения, защищенного от обращения на него взыскания в силу исполнительского иммунитета.

Кроме того, апелляционный суд принимает во внимание, что определением суда от 31.07.2020 отказано в удовлетворении заявления конкурсного управляющего ООО "СМУ ДВ" о привлечении должника к субсидиарной ответственности ввиду недоказанности того, что совершение сделок по получению им займа в сумме 8 000 000 руб. от указанного общества причинило существенный вред имущественным правам кредиторов последнего, что опровергает в части доводы финансового управляющего о недобросовестности должника.

При изложенном следует признать, что исключительной направленности сделки на нарушение прав и законных интересов других лиц (кредиторов должника), позволяющей квалифицировать спорную сделку по статье 10 ГК РФ со смещением баланса интересов в пользу не получивших денежное исполнение кредиторов и отступлением периода стабильности гражданского оборота за пределы трехлетнего срока подозрительности, по установленным апелляционным судом обстоятельствам не выявлено. Соответственно, заявление финансового управляющего о признании договора дарения от 16.11.2016 ничтожным на основании статей 10, 168 ГК РФ не подлежит удовлетворению.

В части наличия у оспариваемой сделки признаков мнимости по пункту 1 статьи 170 ГК РФ коллегия пришла к нижеследующему.

Так, мнимые сделки недействительны (ничтожны) на основании пункта 1 статьи 170 ГК РФ, согласно которой мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна.

При совершении мнимой сделки стороны не преследуют цели совершения какой-либо сделки вообще, не намереваются совершить какие-либо действия, влекущие соответствующие данной сделке правовые последствия.

Фиктивность мнимой сделки заключается в том, что у ее сторон нет цели достижения заявленных результатов. Волеизъявление сторон мнимой сделки не совпадает с их внутренней волей. Реальной целью мнимой сделки может быть, например, искусственное создание задолженности стороны сделки перед другой стороной для последующего инициирования процедуры банкротства и участия в распределении имущества должника. В то же время для этой категории ничтожных сделок определения точной цели не требуется. Установление факта того, что стороны на самом деле не имели намерения на возникновение, изменение, прекращение гражданских прав и обязанностей, обычно порождаемых такой сделкой, является достаточным для квалификации сделки как ничтожной (определение Верховного Суда Российской Федерации от 25.07.2016 N 305-ЭС16-2411).

В пункте 86 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" указано, что стороны мнимой сделки могут осуществить для вида ее формальное исполнение.

При рассмотрении настоящего спора доказательств, подтверждающих мнимый характер спорных сделок, финансовый управляющий в нарушение статьи 65 АПК РФ не представил.

Напротив, материалами дела подтверждается, что воля сторон договора была направлена на создание тех правовых последствий, которые он предполагал при его подписании, а именно: безвозмездную передачу должником (дарителем) в собственность его дочери (одаряемой) имущества, договор исполнен (право собственности на имущество зарегистрировано за одаряемой). Также апелляционный суд принимает во внимание пояснения должника и ответчика, что целью заключения ими договора дарения от 16.11.2016 являлось улучшение жилищных условий Удатовой А.В. для ее возможного проживания в спорном доме после достижения ею совершеннолетия. При этом, заключая договор дарения, должник предполагал, что спорный жилой дом передается в собственность для проживания в нем Удатовой А.В., а остальные члены его семьи будут проживать в трехэтажном жилом доме, возводимом на том же земельном участке, на котором располагался спорный жилой дом (земельный участок с кадастровым номером 25:28:050054:20). Доказательств, опровергающих намерения должника либо его дочери, финансовым управляющим в нарушение статьи 65 АПК РФ не представлено.

Согласно пояснениям Удатовой А.В. в 2017 году в жилом доме никто не проживал в связи с выездом семьи Удатовых в Израиль; в феврале 2018 года, намереваясь постоянно проживать в жилом доме, дочь должника вернулась в Российскую Федерацию; по прибытии ею было обнаружено, что деревянные строительные конструкции дома, внутренняя отделка поражены грибковой плесенью, в связи с чем ею было заказано техническое обследование жилого дома в акционерном обществе "НПЦ "Эталон", по результатам которого установлено, что несущие строительные конструкции дома находятся в аварийном состоянии вследствие поражения грибковой плесенью и насекомыми, не могут быть восстановлены без полной замены, эксплуатация жилого дома признана опасной. В связи с данными результатами Удатова А.В. приняла решение о демонтаже жилого дома до уровня фундаментальной плиты, позднее начато строительство бани из бруса.

Изложенное подтверждается представленными в материалы дела заключением кадастрового инженера общества с ограниченной ответственностью "Сфера-Кадастр", договором на оказание услуг по подготовке строительно-технической экспертизы от 22.02.2018 N В 01-Э/2018, актом оказанных услуг N 00000001/03 от 12.03.2018, актом технического осмотра N В 01-Э/2018, загранпаспортом. Данные доказательства в своей совокупности подтверждают реальную передачу жилого дома во владение, пользование и распоряжение дочери должника. Факт проживания дочери должника в Израиле не опровергает установленные обстоятельства, сам по себе не свидетельствует о мнимом характере сделке. При этом доказательств содержания жилого дома, несения расходов должником, иными лицами в материалы дела не представлено.

С учетом изложенного, в отсутствие достаточных и надлежащих доказательств, указывающих на мнимый характер оспоренной сделки, коллегия не усматривает оснований для ее квалификации по пункту 1 статьи 170 ГК РФ.

Нарушений норм процессуального права, в том числе являющихся безусловным основанием для отмены судебного акта, апелляционной инстанцией не установлено.

Доводы должника о том, что судом нарушен срок изготовления судебного акта в полном объеме, подлежат отклонению, поскольку нарушение срока изготовления мотивированного определения не привело и не могло привести к принятию неправильного судебного акта либо нарушить права апеллянта на обжалование определения, учитывая, что срок на апелляционное обжалование в любом случае исчисляется с даты изготовления судом первой инстанции судебного акта в полном объеме (пункт 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30.06.2020 N 12 "О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде апелляционной инстанции"). В жалобе должника не указал, какие процессуальные права были нарушены судом первой инстанции с учетом указания в судебном акте более поздней даты изготовления судебного акта в полном объеме, а также принятием апелляционной жалобы к производству без восстановления срока на обжалование ввиду отсутствия пропуска установленного срока на обжалование.

Отказ суда первой инстанции в объединении обособленных споров N 24335/2022, N 50229/2022 не может служить основанием для отмены обжалуемого судебного акта, поскольку определением суда от 11.05.2022 в удовлетворении данного ходатайства отказано, его заявитель не воспользовался своим правом на обжалование указанного судебного акта, предусмотренным положениями части 7 статьи 130 АПК РФ, ввиду чего указанный довод отклоняется судом как несостоятельный.

При изложенных обстоятельствах заявление финансового управляющего не подлежит удовлетворению, что служит основанием для отмены обжалуемого определения (пункт 1 части 1 статьи 270 АПК РФ).

В соответствии с частью 1 статьи 110 АПК РФ судебные расходы, понесенные лицами, участвующими в деле, в пользу которых принят судебный акт, взыскиваются арбитражным судом со стороны. Судебные расходы, понесенные лицами, участвующими в деле, в связи с рассмотрением апелляционной жалобы, распределяются по правилам, установленным частью 5 статьи 110 АПК РФ.

Как разъяснено в пункте 30 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.01.2016 N 1 "О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела" лицо, подавшее апелляционную жалобу, имеет право на возмещение судебных издержек, понесенных в связи с рассмотрением жалобы, в случае, если по результатам рассмотрения дела принят итоговый судебный акт в его пользу.

В силу пункта 19 Постановления N 63 по смыслу пункта 3 статьи 61.8 Закона о банкротстве заявление об оспаривании сделки по правилам главы III.1 настоящего Федерального закона оплачивается государственной пошлиной в размере, предусмотренном для оплаты исковых заявлений об оспаривании сделок (подпункт 2 пункта 1 статьи 333.21 Налогового кодекса Российской Федерации).

Подпунктом 2 пункта 1 статьи 333.21 Налогового кодекса Российской Федерации определено, что при подаче искового заявления по спорам о признании сделок недействительными и применении последствий их недействительности подлежит уплате государственная пошлина в размере 6000 руб. Государственная пошлина по апелляционной жалобе на определение суда об отказе в признании сделки должника недействительной, в соответствии с требованиями подпункта 12 пункта 1 статьи 333.21 Налогового кодекса Российской Федерации составляет 3 000 руб.

Руководствуясь статьями 258, 266-272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Пятый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Приморского края от 20.03.2023 по делу N А51-13334/2021 отменить.

В удовлетворении заявления отказать.

Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Дальневосточного округа через Арбитражный суд Приморского края в течение одного месяца.

Председательствующий

Т.В. Рева

Судьи

М.Н. Гарбуз К.П. Засорин