Постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 30 мая 2023 г. N 11АП-3537/23 по делу N А65-18296/2021

г. Самара

30 мая 2023 г.

Дело N А65-18296/2021

Резолютивная часть постановления объявлена 24 мая 2023 года.

Постановление в полном объеме изготовлено 30 мая 2023 года.

Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Львова Я.А.,

судей Гадеевой Л.Р., Гольдштейна Д.К.,

при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Цветиковым П.А.

с участием:

От финансового управляющего Хафизова Л.Р. - Яметов А.И., доверенность от 01.10.2022 года.

От Лядова М.Б. - Каюмов Г.З., доверенность от 09.04.2022 года

Касимов Р.Р. - лично, по паспорту.

иные лица не явились, извещены,

рассмотрев в открытом судебном заседании 24 мая 2023 года в помещении суда в зале N 2, апелляционную жалобу финансового управляющего Хафизова Ленара Раяновича на определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 27 декабря 2022 года по заявлению финансового управляющего Хафизова Ленара Раяновича о признании недействительной сделки по перечислению Лядовым Максимом Борисовичем Касимову Раилю Раисовичу денежных средств в размере 960 000 руб. и о применении последствий недействительности сделки (вх.38349), и заявлению финансового управляющего Хафизова Ленара Раяновича о признании перечислений денежных средств между Лядовым Максимом Борисовичем и Никитенко Валерием Игоревичем в размере 241 300 руб. недействительными и применении последствий недействительности сделки (вх.38337) в рамках дела N А65-18296/2021 о несостоятельности (банкротстве) Лядова Максима Борисовича,

УСТАНОВИЛ:

Решением Арбитражного суда Республики Татарстан от 26 августа 2022 года гражданин Лядова Максима Борисовича, 16.12.1981 г.р., ИНН 166106606869, место рождения: г.Казань, адрес регистрации: Республика Татарстан, г.Казань, ул. Ново-Караевская, д.24, признан несостоятельным (банкротом), введена процедура реализации имущества гражданина.

Финансовым управляющим имуществом гражданина Лядова Максима Борисовича (ИНН 166106606869), утвержден Хафизов Ленар Раянович (рег.N 17289, ИНН 165712333994, адрес для корреспонденции: 420110, г. Казань, а/я 150), являющийся членом Союза "Саморегулируемая организация "Гильдия арбитражных управляющих".

В Арбитражный суд Республики Татарстан 12 августа 2022 года поступило заявление финансового управляющего Хафизова Ленара Раяновича о признании недействительной сделки по перечислению Лядовым Максимом Борисовичем Никитенко Валерию Игоревичу денежных средств в размере 241 300 руб. и применении последствий недействительности сделки (вх.38373).

В Арбитражный суд Республики Татарстан 12 августа 2022 года поступило заявление финансового управляющего Хафизова Ленара Раяновича о признании недействительной сделки по перечислению Лядовым Максимом Борисовичем Касимову Раилю Раисовичу денежных средств в размере 960000 руб. и применении последствий недействительности сделки (вх.38349).

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 12 декабря 2022 года заявление финансового управляющего Хафизова Ленара Раяновича о признании перечислений денежных средств между Лядовым Максимом Борисовичем и Никитенко Валерием Игоревичем в размере 241 300,00 руб. недействительными и применении последствий недействительности сделки (вх.38337), объединено с заявлением финансового управляющего Хафизова Ленара Раяновича о признании перечислений денежных средств между Лядовым Максимом Борисовичем и Касимовым Раилем Раисовичем в размере 960 000,00 руб. недействительными и применении последствий недействительности сделки (вх.38349), в одно производство для их совместного рассмотрения, в порядке ч.2.1 ст.130 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 27 декабря 2022 года отказано в удовлетворении заявления финансового управляющего Хафизова Ленара Раяновича о признании недействительной сделки по перечислению Лядовым Максимом Борисовичем Касимову Раилю Раисовичу денежных средств в размере 960 000 руб. и применении последствий недействительности сделки.

Отказано в удовлетворении заявления финансового управляющего Хафизова Ленара Раяновича о признании перечислений денежных средств между Лядовым Максимом Борисовичем и Никитенко Валерием Игоревичем в размере 241 300 руб. недействительными и применении последствий недействительности сделки.

Заявитель обратился в Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой на определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 27 декабря 2022 года в рамках дела N А65-18296/2021.

Определением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 09 марта 2023 г. апелляционная жалоба оставлена без движения.

Определением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 31 марта 2023 года апелляционная жалоба принята к производству.

Информация о принятии апелляционной жалобы к производству, движении дела, о времени и месте судебного заседания размещена арбитражным судом на официальном сайте Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда в сети Интернет по адресу: www.11aas.arbitr.ru в соответствии с порядком, установленным ст. 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ).

Определением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 26 апреля 2023 года рассмотрение апелляционной жалобы отложено.

Определением от 24 мая 2023 года в составе суда произведена замена судьи Машьяновой А.В. на судью Гадееву Л.Р.

Представитель финансового управляющего Хафизова Л.Р. в судебном заседании поддерживал доводы, изложенные в апелляционной жалобе.

Представитель Лядова М.Б. в судебном заседании возражал против удовлетворения апелляционной жалобы, просил в удовлетворении апелляционной жалобы отказать.

Касимов Р.Р. возражал против удовлетворения апелляционной жалобы по основаниям, указанным в отзыве просил в удовлетворении апелляционной жалобы отказать.

Другие лица, участвующие в деле, извещенные надлежащим образом о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы, в том числе публично путем размещения информации о времени и месте судебного заседания на официальных сайтах Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда и Верховного Суда Российской Федерации в информационно-телекоммуникационной сети "Интернет", явку своих представителей в судебное заседание не обеспечили, в связи с чем жалоба рассматривается в их отсутствие, в порядке, предусмотренном главой 34 АПК РФ.

Рассмотрев материалы дела, оценив доводы апелляционной жалобы в совокупности с исследованными доказательствами по делу, судебная коллегия Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда не усматривает оснований для отмены обжалуемого определения суда.

Как следует из материалов дела, в ходе анализа расчетного счета должника, открытого в ПАО "Сбербанк", финансовым управляющим установлено, что 23.08.2019, 30.08.2019, 05.09.2019, 09.09.2019, 29.09.2019, 29.11.2019, 03.12.2019, 06.12.2019, должником на расчетный счет ответчика Касимова Р.Р. произведено перечисление денежных средств на общую сумму 960 000 рублей.

Также, в ходе анализа расчетного счета должника, открытого в ПАО "Сбербанк", финансовым управляющим установлено, что 25.06.2019, 27.06.2019 и 28.06.2019, должником на расчетный счет ответчика Никитенко В.И. произведено перечисление денежных средств на общую сумму 241 300 рублей.

Финансовый управляющий должника полагал, что вышеуказанные сделки по перечислению должником денежных средств в пользу ответчика совершены должником в отсутствие встречного исполнения и повлекла уменьшение конкурсной массы, что в свою очередь привело к нарушению имущественных интересов должника и его кредиторов, в связи с этим финансовый управляющий обратился в суд с настоящим заявлением о признании вышеуказанной сделки недействительной на основании п.2 ст. 61.2 Закона о банкротстве, а также ст. 10, 170, 168 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В абзаце 4 пункта 4 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением Главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - постановление N 63) разъяснено, что наличие в Законе о банкротстве специальных оснований оспаривания сделок, предусмотренных статьями 61.2 и 61.3, само по себе не препятствует суду квалифицировать сделку, при совершении которой допущено злоупотребление правом, как ничтожную (статьи 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации), в том числе при рассмотрении требования, основанного на такой сделке.

Согласно разъяснениям абзаца 4 пункта 9.1 постановления N 63, если суд, исходя из доводов оспаривающего сделку лица и имеющихся в деле доказательств, придет к выводу о наличии иного правового основания недействительности сделки, чем то, на которое ссылается истец, то на основании части 1 статьи 133 и части 1 статьи 168 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации суд должен самостоятельно определить характер спорного правоотношения, возникшего между сторонами, а также нормы права, подлежащие применению (дать правовую квалификацию), и признать сделку недействительной в соответствии с надлежащей нормой права.

Судом установлено, что дело о банкротстве возбуждено определением суда от 17.08.2021, а оспариваемые перечисления произведены в период подозрительности, предусмотренный пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом.

В силу пункта 2 статьи 61.2 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" от 26.10.2002 N 127-ФЗ (далее - Закон о банкротстве) сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка). Предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

В пункте 5 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - постановление N 63) разъяснено, что пункт 2 статьи 61.2. Закона о банкротстве предусматривает возможность признания недействительной сделки, совершенной должником с целью причинения вреда имущественным правам кредиторов.

В силу этой нормы для признания сделки недействительной по данному основанию необходимо, чтобы оспаривающее сделку лицо доказало наличие совокупности всех следующих обстоятельств:

а) сделка была совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов;

б) в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов;

в) другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки (с учетом пункта 7 постановления).

В случае недоказанности хотя бы одного из этих обстоятельств суд отказывает в признании сделки недействительной по данному основанию.

Каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений (часть 1 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

В обоснование возражений на заявление финансового управляющего ответчики указывают на то, что денежные средства были перечислены должником в счет возврата денежного займа.

Как пояснили в судебном заседании ответчик Касимов Р.Р. и представитель должника, ответчик Касимов Р.Р. предоставил должнику заем в размере 900 000 рублей, под 15% годовых, со сроком возврата до 01.12.2019, что подтверждается распиской от 01.07.2019.

Кроме того, в подтверждение возникновения между сторонами заемных отношений, ответчик Касимов Р.Р. представил переписку с должником в WhatsApp, в которой указано о необходимости должнику возвратить заем.

Также, от ответчика Никитенко В.И. в суд поступил отзыв, в котором ответчик указывает, что ранее предоставил должнику заем в общем размере 255 000 рублей, со сроком возврата до 30.06.2019. Денежные средства представлялись наличными в период с апреля 2019 года по май 2019 года по мере обращения должника к ответчику.

Согласно требованиям статьи 807 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору займа одна сторона (займодавец) передает в собственность другой стороне (заемщику) деньги или другие вещи, определенные родовыми признаками, а заемщик обязуется возвратить займодавцу такую же сумму денег (сумму займа) или равное количество других полученных им вещей того же рода и качества.

Договор займа считается заключенным с момента передачи денег или других вещей.

В соответствии с пунктом 1 статьи 809 Гражданского кодекса Российской Федерации если иное не предусмотрено законом или договором займа, займодавец имеет право на получение с заемщика процентов на сумму займа в размерах и в порядке, определенных договором.

При отсутствии в договоре условия о размере процентов их размер определяется существующей в месте жительства займодавца, а если займодавцем является юридическое лицо, в месте его нахождения ставкой банковского процента (ставкой рефинансирования) на день уплаты заемщиком суммы долга или его соответствующей части.

В силу статей 309, 310 Гражданского кодекса Российской Федерации обязательства должны исполняться надлежащим образом в соответствии с условиями обязательства и требованиями закона, иных правовых актов. Односторонний отказ от исполнения обязательства и одностороннее изменение его условий не допускаются.

Как следует из разъяснений, данных в абз. 3 пункта 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве" при оценке достоверности факта наличия требования, основанного на передаче должнику наличных денежных средств, подтверждаемого только его распиской или квитанцией к приходному кассовому ордеру, суду надлежит учитывать среди прочего следующие обстоятельства: позволяло ли финансовое положение кредитора (с учетом его доходов) предоставить должнику соответствующие денежные средства, имеются ли в деле удовлетворительные сведения о том, как полученные средства были истрачены должником, отражалось ли получение этих средств в бухгалтерском и налоговом учете и отчетности и т.д. Также в таких случаях при наличии сомнений во времени изготовления документов суд может назначить соответствующую экспертизу, в том числе по своей инициативе (пункт 3 статьи 50 Закона о банкротстве).

По смыслу указанных разъяснений кредитор обязан подтвердить возможность предоставления денежных средств с учетом его финансового положения.

Как установлено судом, спорные перечисления денежных средств должником в пользу ответчика были совершены в счет возврата суммы займа.

В подтверждение финансового положения, позволяющего предоставить сумму займа в размере 900 000 рублей, ответчик Касимов Р.Р. представил налоговые декларации за 2018 год и 2019 год, выписки по оборотно-сальдовым ведомостям (счет 51) за 2018-2019г.г., выписки операций по расчету с бюджетом за 2018 год и 2019 год, правоустанавливающие документы на объекты недвижимости, находящиеся в собственности ответчика (выписки из ЕГРП), свидетельство о присвоении гостиницы соответствующей категории "одна звезда".

В подтверждение финансового положения, позволяющего предоставить сумму займа в размере 255 000 рублей, ответчик Никитенко В.И. указал, что является индивидуальным предпринимателем с 2011 года, также является руководителем в ООО "Винтстрой". Представил свидетельство о регистрации в качестве индивидуального предпринимателя, выписку по расчетному счету АО "Альфа Банк" о снятии денежных средств, обороты составили 10 510 604,15 рубля, 2-НДФЛ за 2019 год о дохода по месту работы ООО "Винтстрой" - 922 000 рублей, ООО "Сисдерма Поволжье" - 1 034 484 рубля, выписку из ЕГРЮЛ на ООО "Винстрой", сведения из налогового органа о принятии отчетности ООО "Винстрой" по доходам Никитенко В.И. за 2019 год.

Согласно расчету финансового управляющего, установлено превышение выплаченных должником ответчику Касимову Р.Р. процентов за пользование займом в размере 15% годовых за период с 02.07.2019 по 06.12.2019 в размере 19608,20 рубля.

Однако, арифметически неверный расчет процентов за пользование займом, не свидетельствует о мнимости договора займа, поскольку договор займа был заключен между физическими лицами.

Финансовый управляющий указывает, что в отсутствие документов, подтверждающих расходы, можно сделать вывод, что перечисление денежных средств производилось безвозмездно. Кроме того, учитывая, что ответчик должен был знать о необходимости возврата денежных средств, следовательно, знал о цели причинения вреда.

Суд первой инстанции, оценивая обстоятельства спора, пришел к выводу, что сам по себе факт совершения оспариваемой сделки не влечет необоснованного увеличения имущественных требований к должнику и вывода активов должника при отсутствии равноценного встречного исполнения. Финансовый управляющий также не представил доказательств, что в результате совершения сделок по перечислению денежных средств, который в том числе не носили единовременный характер, размер имущества должника был уменьшен, что привело к полной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

Таким образом, финансовым управляющим не доказано причинение вреда имущественным правам кредиторов совершением оспариваемых сделок.

При этом, судом принято во внимание и то обстоятельство, что реестр требований кредиторов должника составляет около 20 миллионов рублей, денежные суммы, перечисленные должником ответчикам, не могли причинить существенный вред кредиторам, и в случае их возврата в конкурсную массу не смогут оказать существенного влияния на погашение требований кредиторов должника.

Ссылка финансового управляющего на то, что финансовым управляющим заявлено в суд порядка 80 требований о признании сделок о перечислении ответчикам денежных средств за три года до возбуждения дела о банкротстве, не может являться само по себе основанием для учета оспариваемых платежей в совокупности и для признания их недействительными, поскольку обстоятельства каждого обособленного спора различны.

При этом суд руководствовался принципом правовой определенности, необходимостью поддержания стабильности гражданского оборота и обеспечения разумного баланса имущественных интересов как должника и его кредиторов, так и иных участников возникших правоотношений.

Суд первой инстанции руководствовался тем, что правопорядок базируется, в том числе на необходимости защиты прав добросовестных лиц и поддержании стабильности гражданского оборота, что, в числе прочего, подразумевает направленность правового регулирования и правоприменительной практики на сохранение юридической силы заключенных сделок (постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.04.2013 N 18245/12).

Системный анализ действующих положений об оспаривании сделок по специальным основаниям позволяет прийти к выводу о том, что чем ближе дата совершения оспариваемой сделки к дате возбуждения дела о несостоятельности (банкротства), тем более низкий стандарт доказывания недобросовестности контрагента как условие для признания сделки недействительной, поскольку предполагается априорная вероятность наличия признаков вредоносности оспариваемой сделки.

Данный вывод применим в обратном порядке к ситуациям, когда дата совершения оспариваемой сделки удалена от даты возбуждения производства о несостоятельности (банкротстве) должника, тем более высокий стандарт доказывания недобросовестности контрагента.

Учитывая, что оспариваемые сделки совершены в пределах 2 лет до возбуждения дела о банкротстве, ответчики не являются аффилированными лицами к должнику, квалификация поведения ответчика на предмет недобросовестности не должна осуществляться исходя из повышенного стандарта доказывания в отличие от аналогичных сделок, заключенных в преддверии банкротства должника.

Распределяя бремя доказывания тех или иных обстоятельств, заявляющая о них сторона обязана представлять соответствующие доказательства в обоснование своих требований и возражений (согласно правовой позиции, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 26.02.2016 N 309-ЭС15-13978).

На основании вышеизложенного, факт причинения в результате совершения спорных сделок, вреда имущественным правам кредиторов должника подтверждения не нашел.

В силу абзаца первого пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предполагается, что другая сторона сделки знала о совершении сделки с целью причинить вред имущественным правам кредиторов, если она признана заинтересованным лицом (статья 19 этого Закона) либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника. Данные презумпции являются опровержимыми - они применяются, если иное не доказано другой стороной сделки.

При решении вопроса о том, должна ли была другая сторона сделки знать об указанных обстоятельствах, во внимание принимается то, насколько она могла, действуя разумно и проявляя требующуюся от нее по условиям оборота осмотрительность, установить наличие этих обстоятельств.

В абз. 3, п. 12 Постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 N 63 (ред. от 30.07.2013) "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III. 1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве) ", указано, что при решении вопроса о том, должен ли был кредитор знать об указанных обстоятельствах, во внимание принимается то, насколько он мог, действуя разумно и проявляя требующуюся от него по условиям оборота осмотрительность, установить наличие этих обстоятельств. К числу фактов, свидетельствующих в пользу такого знания кредитора, могут с учетом всех обстоятельств дела относиться следующие: неоднократное обращение должника к кредитору с просьбой об отсрочке долга по причине невозможности уплаты его в изначально установленный срок; известное кредитору (кредитной организации) длительное наличие картотеки по банковскому счету должника (в том числе скрытой); осведомленность кредитора о том, что должник подал заявление о признании себя банкротом. Получение кредитором платежа в ходе исполнительного производства, или со значительной просрочкой, или от третьего лица за должника, или после подачи этим или другим кредитором заявления о признании должника банкротом само по себе еще не означает, что кредитор должен был знать о неплатежеспособности должника.

Согласно разъяснениям, приведенным в пунктах 12 Постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 N 63 - при решении вопроса о том, должен ли был кредитор знать об указанных обстоятельствах, во внимание принимается то, насколько он мог, действуя разумно и проявляя требующуюся от него по условиям оборота осмотрительность, установить наличие этих обстоятельств.

К числу фактов, свидетельствующих в пользу такого знания кредитора, могут с учетом всех обстоятельств дела относиться следующие: неоднократное обращение должника к кредитору с просьбой об отсрочке долга по причине невозможности уплаты его в изначально установленный срок; известное кредитору (кредитной организации) длительное наличие картотеки по банковскому счету должника (в том числе скрытой); осведомленность кредитора о том, что должник подал заявление о признании себя банкротом.

Получение кредитором платежа в ходе исполнительного производства, или со значительной просрочкой, или от третьего лица за должника, или после подачи этим или другим кредитором заявления о признании должника банкротом само по себе еще не означает, что кредитор должен был знать о неплатежеспособности должника.

Таким образом, одним из необходимых условий состава признания сделки недействительной по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве в настоящем деле является добросовестность ответчика, а именно знал ли и должен ли был знать о неплатежеспособности должника в момент получения оспариваемого перечисления, что может свидетельствовать об осведомленности ответчика о цели должника причинить вред кредиторам последнего.

Само по себе наличие неисполненных обстоятельств перед иными кредиторами, в том числе установленных судебными актами, не имеет правового значения для разрешения спора. Характер состоявшейся оспариваемой сделки не предполагал проверку сведений о должнике, в том числе обо всех исковых производствах с участием должника, информация о которых в том числе размещена в картотеке арбитражных дел.

Кроме того, наличие судебных споров с участием должника само по себе не свидетельствует о его неисполненных обязательствах (до вступления решения суда в законную силу), а также об отсутствии у должника достаточных средств для погашения удовлетворенных судом требований.

Финансовый управляющий не представил суду доказательств того, что ответчик знал или мог знать о неплатежеспособности должника.

В данном случае финансовым управляющим не представлено доказательств, что ответчик знал или должен был знать о неудовлетворительном финансовом положении должника, а также не доказал, что ответчик имел возможность ознакомиться с документами, раскрывающими результаты хозяйственной деятельности должника, состояние расчетов с иными кредиторами. В деле не имеется и копий публикаций о финансово-экономическом положении должника, размещенных в открытых источниках.

Документов, подтверждающих, что ответчик должен был знать о признаке недостаточности имущества должника (о превышении размера денежных обязательств и обязанностей по уплате обязательных платежей должника над стоимостью его имущества (активов)), в материалы дела финансовым управляющим в нарушение ст. 65 Арбитражного процессуального кодекса РФ не представлено.

Не представил финансовый управляющий и доказательств какой-либо аффилированности, заинтересованности ответчика по смыслу статьи 19 Закона о банкротстве.

В соответствии со статьей 2 Закона о банкротстве под недостаточностью имущества понимается превышение размера денежных обязательств и обязанностей по уплате обязательных платежей должника над стоимостью имущества (активов) должника.

Под неплатежеспособностью понимается прекращение исполнения должником части денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей, вызванное недостаточностью денежных средств. При этом недостаточность денежных средств предполагается, если не доказано иное.

В силу пункта 2 статьи 3 Закона о банкротстве юридическое лицо считается неспособным удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам и (или) исполнить обязанность по уплате обязательных платежей, если соответствующие обязательства и (или) обязанность не исполнены им в течение трех месяцев с даты, когда они должны были быть исполнены.

В обоснование заявления финансовый управляющий должника указывал на то, что на дату перечисления должник Лядов М.Б. отвечал признаку неплатежеспособности, поскольку у должника имелась задолженность перед кредиторами ООО "ПКФ "Технострой" в размере 3 574 412 рублей, АО "Банк социального развития Татарстана "ТатСоцБанк" в размере 21 585 518,22 рубля, ООО "Росбанк" в размере 194 373,71 рубля, ФНС России.

Анализируя момент возникновения признака неплатежеспособности, суд первой инстанции пришел к следующим выводам.

Как следует из материалов дела, в реестр требований кредиторов должника включены кредиторы:

- общество с ограниченной ответственностью "ПКФ "Технострой" (ИНН 1655289755) в размере 3 574 412 рублей задолженности, 1 077 439 рублей 16 копеек неустойки и 31 459 рублей 26 копеек судебных расходов по уплате государственной пошлины (задолженность ООО "ПТК "Бетоника" по договору поставки в размере 3574412 рублей образовалась по состоянию на 27.05.2019, договор поручительства между ООО "ПК "Технострой" и Лядовым М.Б. заключен 05.02.2019, требование об оплате задолженности было направлено должнику (поручителю) 18.07.2019).

- акционерное общество "Банк социального развития Татарстана "Татсоцбанк", г.Казань (ИНН 1653003834, ОГРН 1021600000256) в размере 15 926 587 рублей 90 копеек задолженности по кредитному договору N 15773 от 16 июня 2017 г. (задолженность ООО ПТК "Бетоника" по кредитному договору, с учетом частичной оплаты, образовалась по состоянию на 01.11.2019, в обеспечение исполнения обязательств по указанному кредитному договору между банком и Лядовым М.Б. был заключен договор поручительства N 15773/1 от 16 июня 2017 г., требование о досрочном погашении задолженности направлено 09.04.2020.

- публичное акционерное общество "Росбанк" (ИНН 7730060164, ОГРН 1027739460737) в размере 194 373 рублей 71 копейка основного долга, 5 087 рублей 47 копеек расходов по уплате государственной пошлины (задолженность в размере 194 373,71 рубля образовалась по состоянию на 09.01.2020).

- ФНС России в размере 315 319,22 руб., из них: 286 196,92 руб. - основной долг, 29 122,30 руб. - пени (требование N 17593 об уплате налога, сбора, страховых взносов, пени, штрафа, процентов по состоянию на 30 января 2019 г.; требование N 13384 об уплате налога, сбора, страховых взносов, пени, штрафа, процентов по состоянию на 19 февраля 2018 г.; требование N 43436 об уплате налога, сбора, страховых взносов, пени, штрафа, процентов по состоянию на 17 декабря 2018 г.; требование N 17078 об уплате налога, сбора, страховых взносов, пени, штрафа, процентов по состоянию на 05 февраля 2020 г.; требование N 9995 об уплате налога, сбора, страховых взносов, пени, штрафа, процентов по состоянию на 31 января 2019 г.; требование N 61832 об уплате налога, сбора, страховых взносов, пени, штрафа, процентов по состоянию на 17 декабря 2019 г.; требование N 27150 об уплате налога, сбора, страховых взносов, пени, штрафа, процентов по состоянию на 04 февраля 2020 г.; требование N 22832 об уплате налога, сбора, страховых взносов, пени, штрафа, процентов по состоянию на 29 июня 2021 г.; требование N 84432 об уплате налога, сбора, страховых взносов, пени, штрафа, процентов по состоянию на 16 декабря 2020 г., а также налоговое уведомление N41516194 от 01 сентября 2021 г.).

В части обязательств по оплате задолженности перед ФНС России в размере 315 319,22 руб., суд установил, что указанный размер задолженности является общим за три года 2018, 2019 и 2020. При этом, размер задолженности по уплате налога по состоянию на 31.12.2019, являлся незначительным, в указанный период должник осуществлял платежи. Финансовый управляющий не представил доказательств, что прекращение исполнения обязательств по уплате налога в бюджет связано с отсутствием у должника денежных средств достаточных для погашения задолженности.

В части задолженности перед кредитором ООО "ПК "Технострой" в размере 3574412 рублей, суд пришел к следующим выводам.

Так в силу абзаца 5 пункта 6 Постановления N 63 при определении наличия признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества следует исходить из содержания этих понятий, данного в абзацах 33 и 34 статьи 2 Закона о банкротстве.

Для целей применения содержащихся в абзацах 2 - 5 пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве презумпций само по себе наличие на момент совершения сделки признаков банкротства, указанных в статьях 3 и 6 Закона, не является достаточным доказательством наличия признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества.

В соответствии с абзацем 33 статьи 2 Закона о банкротстве под недостаточностью имущества понимается превышение размера денежных обязательств и обязанностей по уплате обязательных платежей должника над стоимостью имущества (активов) должника.

Под неплатежеспособностью понимается прекращение исполнения должником части денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей, вызванное недостаточностью денежных средств (абзац 34 статьи 2 Закона о банкротстве).

При этом, факт наличия у общества ПК "Технострой" (основного должника, покупателя) задолженности сам по себе не свидетельствует о неплатежеспособности должника Лядова М.Б. (поручителя), поскольку даже превышение размера кредиторской задолженности над размером активов не является свидетельством невозможности общества исполнить свои обязательства (постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 18 июля 2003 г. N 14-П).

При этом, момент возникновения признаков неплатежеспособности и недостаточности имущества у общества - основного должника, не совпадает с моментом возникновения указанных признаков у физического лица - поручителя.

Как следует из материалов дела и сторонами не оспаривается, должник Лядов М.Б. являлся поручителем по обязательствам ООО ПТК "Бетоника".

Согласно пункту 1 статьи 361 ГК РФ по договору поручительства поручитель обязывается перед кредитором другого лица отвечать за исполнение последним его обязательства полностью или в части.

В соответствии с частью 1 статьи 363 ГК РФ при неисполнении или ненадлежащем исполнении должником обеспеченного поручительством обязательства поручитель и должник отвечают перед кредитором солидарно, если законом или договором поручительства не предусмотрена субсидиарная ответственность поручителя.

Согласно пункту 1 статьи 323 ГК РФ при солидарной обязанности должников кредитор вправе требовать исполнения как от всех должников совместно, так и от любого из них в отдельности, притом как полностью, так и в части долга.

Согласно разъяснениям, содержащимся в абзаце втором пункта 35 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 12.07.2012 N 42 "О некоторых вопросах разрешения споров, связанных с поручительством" применяя положения пункта 1 статьи 363 ГК РФ, суды должны исходить из того, что если поручитель и основной должник отвечают солидарно, то для предъявления требования к поручителю достаточно факта неисполнения либо ненадлежащего исполнения обеспеченного обязательства, при этом кредитор не обязан доказывать, что он предпринимал попытки получить исполнение от должника (в частности направил претензию должнику, предъявил иск и т.п.).

Как установлено судом, при рассмотрении требований ТатСоцБанка, просрочка исполнения обязательств по возврату кредита основными заемщиками возникла в ноябре 2019 года. Таким образом, задолженность заемщиков перед Банком образовалась с ноября 2019 года.

Договоры поручительства не содержат условий наступления ответственности поручителя в сроки, отличные от установленных законом, из чего следует, что ответственность поручителя возникает с даты неправомерного поведения должника, которое заключается в неисполнении обязательств либо исполнении его ненадлежащим образом.

Кроме того, договоры поручительства не обуславливают наступление ответственности поручителя иными обстоятельствами, чем неисполнение заемщиком своих обязательств.

Доказательств, что поручитель Лядов М.Б. имел реальную возможность исполнить обязательство должника в ноябре 2019 года (наличие достаточных денежных средств на расчетных счетах должника), в материалы дела не представлено.

Факт неисполнения основными заемщиками обязательств, вытекающих из кредитных договоров, подтвержден судебным актом о включении в реестр кредиторов должника.

Судом учтено, что должник - поручитель и основные заемщики являются аффилированными лицами и входят в одну группу компаний, соответственно должник не мог не знать о наличии просроченной задолженности, прекращения основными заемщиками исполнения обязательств по возврату кредита.

При этом, факт наличия у общества задолженности сам по себе не свидетельствует о неплатежеспособности самого должника, поскольку даже превышение размера кредиторской задолженности над размером активов не является свидетельством невозможности общества исполнить свои обязательства (постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 18 июля 2003 г. N 14-П).

Как было указано выше, основная кредиторская задолженность у общества, превышающая размер его активов, прекращение исполнения денежных обязательств ввиду отсутствия в обороте свободных денежных средств, прекращение хозяйственной деятельности, имели место не ранее ноября 2019 года, о чем должник, как вовлеченный в управление общества, не мог не знать.

Просрочка исполнения обязательств по оплате долга перед ПАО "Росбанк" в размере 194 373,71 рубля, возникла 09.01.2020.

На основании вышеизложенного, суд пришел к выводу, что должник Лядов М.Б. стал отвечать признакам неплатежеспособности не ранее, чем в декабре 2019 года.

Таким образом, суд отклонил довод финансового управляющего, что на момент совершения оспариваемых сделок 23.08.2019, 30.08.2019, 05.09.2019, 09.09.2019, 29.09.2019, 29.11.2019, 03.12.2019, 06.12.2019, 25.06.2019, 27.06.2019 и 28.06.2019 должник отвечал признакам неплатежеспособности и (или) недостаточности имущества.

Финансовым управляющим не доказано, что на дату совершения оспариваемого перечисления, у должника имелась просроченная задолженность перед иными кредиторами, которая, в последующем была включена в реестр требований кредиторов, в связи с чем, оснований полагать, что должник отвечал признаку неплатежеспособности, у суда не имеется. Доказательств обратного материалы дела не содержат.

Суд также отклонил довод финансового управляющего о том, что должник отвечал признакам неплатежеспособности, поскольку на момент совершения сделки у должника по состоянию на 23.04.2019 имелась кредиторская задолженность перед иным кредитором Белоусовым С.А., которая до настоящего момента не включена в реестр требований кредиторов, ввиду следующего.

Как было указано судом, факт наличия у должника задолженности сам по себе не свидетельствует о неплатежеспособности самого должника, поскольку даже превышение размера кредиторской задолженности над размером активов не является свидетельством невозможности должника исполнить свои обязательства (постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 18 июля 2003 г. N 14-П).

При этом, указанный кредитор до настоящего времени не обратился в суд с требованием о включении в реестр требований кредиторов должника.

Кроме того, финансовый управляющий указывал, что сама по себе недоказанность признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества на момент совершения сделки (как одной из составляющих презумпции цели причинения вреда) не блокирует возможность квалификации такой сделки в качестве подозрительной (определения Верховного суда Российской Федерации от 22.07.2019 N 308-ЭС19-4372, от 12.03.2019 N 305-ЭС17-11710 (4)).

Однако, в настоящем случае, судом установлено, что основная кредиторская задолженность у должника образовалась не ранее декабря 2019 года. Таким образом, отсутствует обстоятельство совершения оспариваемой сделки в период наличия у должника не исполненных обязательств перед иными кредиторами.

Также, судом установлено, что ответчик не является аффлированным лицом по отношению к должнику.

Кроме того, в нарушение статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации заявителем не представлено документов, подтверждающих, что на момент совершения оспариваемого перечисления должник обладал признаками недостаточности имущества, а также доказательств того, что оспариваемым перечислением был причинен вред кредиторам.

Таким образом, финансовым управляющим не представлены доказательства в подтверждение довода о том, что ответчик знал или должен был знать о цели должника причинить вред имущественным правам кредиторов, а также о неплатежеспособности должника, принимая во внимание то обстоятельство, что ответчик не является заинтересованным лицом по отношению к должнику.

Материалы спора не содержат доказательств, подтверждающих обстоятельства, подлежащие доказыванию при оспаривании сделки по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Для признания оспоримой сделки недействительной заявителю необходимо доказать наличие состава недействительности (наличия квалифицирующих признаков) сделки, то есть наличие тех условий, при которых закон допускает ее признание недействительной судом.

В случае недоказанности хотя бы одного из этих обстоятельств суд отказывает в признании сделки недействительной по указанному основанию.

Согласно статье 9 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, судопроизводство в арбитражном суде осуществляется на основе состязательности.

Бремя доказывания оснований недействительности сделки, совершения ее с целью причинения вреда, осведомленности ответчика о такой цели и что в результате ее совершения причинен вред имущественным правам кредиторов в силу статей 9, 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации возлагается на истца и реализуется им с учетом подлежащего применению в конкретном споре стандарта доказывания.

Бремя доказывания обстоятельств, противоположных заявленным конкурсным управляющим, подлежало бы возложению на ответчиков по данному обособленному спору при наличии признаков аффилированности ответчика и должника (определения Верховного Суда Российской Федерации от 04.06.2018 N 305-ЭС18-413, от 07.06.2018 N 305-ЭС16-20992 (3), от 13.07.2018 N 308-ЭС18-2197, от 23.08.2018 N 305-ЭС18-3533, от 11.02.2019 N 305-ЭС18-17063 (2), N 305-ЭС18-17063 (3), N 305-ЭС18-17063 (4), от 21.02.2019 N 308-ЭС18-16740, от 08.05.2019 N 305-ЭС18-25788 (2).

Доказательства заинтересованности по отношению к должнику со стороны ответчика, а также осведомленности о цели совершения сделки, наличии у должника признаков неплатежеспособности на момент совершения оспариваемой сделки в материалы обособленного спора конкурсным управляющим не представлено, не установлена цель причинения вреда имущественным интересам кредиторов должника оспариваемой сделкой.

Общий размер перечисленных денежных средств от должника ответчикам заведомо не мог привести к неплатежеспособности должника и не свидетельствует о преднамеренном выводе активов должника, тем более, что платежи осуществлялись неоднократно и составляют общую сумму перечислений.

Таким образом, предъявляя настоящее требование, конкурсный управляющий не подтвердил наличия совокупности установленных законом обстоятельств, необходимых для признания сделки недействительной применительно к пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Оценив представленные по делу доказательства, суд пришел выводу об отсутствии оснований для удовлетворения заявления конкурсного управляющего, поскольку заявителем не доказана совокупность всех необходимых условий для признания оспариваемого перечисления недействительным на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Пленум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации в абзаце четвертом пункта 4 постановления N 63, пункте 10 постановления от 30.04.2009 N 32 "О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом "О несостоятельности (банкротстве)" разъяснил: наличие в законодательстве о банкротстве специальных оснований оспаривания сделок само по себе не препятствует суду квалифицировать сделку, при совершении которой допущено злоупотребление правом, как ничтожную (статьи 10 и 168 Гражданского кодекса).

Пунктом 1 статьи 10 названного кодекса установлена недопустимость действий граждан и юридических лиц исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах.

В силу пункта 3 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации в случаях, когда закон ставит защиту гражданских прав в зависимость от того, осуществлялись ли эти права разумно и добросовестно, разумность действий и добросовестность участников гражданских правоотношений предполагаются.

По смыслу вышеприведенных норм добросовестным поведением является поведение, ожидаемое от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации.

Под злоупотреблением правом понимается поведение управомоченного лица по осуществлению принадлежащего ему права, сопряженное с нарушением установленных в статье 10 ГК РФ пределов осуществления гражданских прав, осуществляемое с незаконной целью или незаконными средствами, нарушающее при этом права и законные интересы других лиц и причиняющее им вред или создающее для этого условия.

Под злоупотреблением субъективным правом следует понимать любые негативные последствия, явившиеся прямым или косвенным результатом осуществления субъективного права.

Одной из форм негативных последствий является материальный вред, под которым понимается всякое умаление материального блага.

С целью квалификации спорной сделки в качестве недействительной, совершенной с намерением причинить вред другому лицу суду необходимо установить обстоятельства, неопровержимо свидетельствующие о наличии факта злоупотребления правом со стороны контрагента, выразившегося в заключении спорной сделки (пункт 9 информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25.11.2008 N 127 "Обзор практики применения арбитражными судами статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации").

Для признания факта злоупотребления правом при заключении сделки должно быть установлено наличие умысла у обоих участников сделки (их сознательное, целенаправленное поведение) на причинение вреда иным лицам.

Злоупотребление правом должно носить явный и очевидный характер, при котором не остается сомнений в истинной цели совершения сделки.

Следовательно, для квалификации сделки как совершенной со злоупотреблением правом в дело должны быть представлены доказательства того, что совершая оспариваемую сделку, стороны или одна из них намеревались реализовать какой-либо противоправный интерес.

Поскольку спорная сделка оспаривается в рамках дела о банкротстве, то при установлении того, заключена ли сделка с намерением причинить вред другому лицу, как указано выше, следует установить, имелись ли у сторон сделки намерения причинить вред имущественным правам кредиторов, то есть была ли сделка направлена на уменьшение конкурсной массы.

Цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества и сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части 1 Гражданского кодекса Российской Федерации", оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации. По общему правилу пункта 5 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное.

Если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения отказывает в защите принадлежащего ей права полностью или частично, а также применяет иные меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны (пункт 2 статьи 10 ГК РФ), например, признает условие, которому недобросовестно воспрепятствовала или содействовала эта сторона соответственно наступившим или ненаступившим (пункт 3 статьи 157 ГК РФ); указывает, что заявление такой стороны о недействительности сделки не имеет правового значения (пункт 5 статьи 166 ГК РФ).

Согласно позиции Верховного суда Российской Федерации, изложенной в определении от 01.12.2015 N 4-КГ15-54, под злоупотреблением правом понимается поведение управомоченного лица по осуществлению принадлежащего ему права, сопряженное с нарушением установленных в статье 10 Гражданского кодекса Российской Федерации пределов осуществления гражданских прав, осуществляемое с незаконной целью или незаконными средствами, нарушающее при этом права и законные интересы других лиц и причиняющее им вред или создающее для этого условия.

Под злоупотреблением субъективным правом следует понимать любые негативные последствия, явившиеся прямым или косвенным результатом осуществления субъективного права. Одной из форм негативных последствий является материальный вред, под которым понимается всякое умаление материального блага. Сюда могут быть включены уменьшение или утрата дохода, необходимость новых расходов.

В частности, злоупотребление правом может выражаться в отчуждении имущества с целью предотвращения возможного обращения на него взыскания.

По своей правовой природе злоупотребление правом - это всегда нарушение требований закона, в связи с чем злоупотребление правом, допущенное при совершении сделок, влечет ничтожность этих сделок, как не соответствующих закону (статьи 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации).

При рассмотрении обособленного спора установлено, что финансовым управляющим в нарушение требований статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не представлено доказательств того, что стороны, действовали умышленно с целью причинить вред кредиторам должника.

Баланс интересов должника, его контрагента по сделке и кредиторов должника, а также стабильность гражданского оборота достигаются определением критериев подозрительности сделки и наличием годичного срока исковой давности, исчисляемого со дня реальной или потенциальной осведомленности заявителя об обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.

Согласно пункту 2 статьи 1 ГК РФ граждане (физические лица) и юридические лица приобретают и осуществляют свои гражданские права своей волей и в своем интересе. Они свободны в установлении своих прав и обязанностей на основе договора и в определении любых не противоречащих законодательству условий договора.

Законодатель пресекает возможность извлечения сторонами сделки, причиняющей вред, преимуществ из их недобросовестного поведения (пункт 4 статьи 1 ГК РФ), однако наличие схожих по признакам составов правонарушения не говорит о том, что совокупность одних и тех же обстоятельств (признаков) может быть квалифицирована как по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, так и по статьям 10 и 168 ГК РФ.

Из постановления Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17.06.2014 N 10044/11 следует, что для признания сделки недействительной по основаниям, предусмотренным статьями 10 и 168 ГК РФ, требуется, чтобы пороки выходили за пределы дефектов сделок с предпочтением или подозрительных сделок.

Поскольку определенная совокупность признаков выделена в самостоятельный состав правонарушения, предусмотренный пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве (подозрительная сделка), квалификация сделки, причиняющей вред, по статьям 10 и 168 ГК РФ возможна только в случае выхода обстоятельств ее совершения за рамки признаков подозрительной сделки (Определения Верховного Суда Российской Федерации от 31.08.2017 N 305-ЭС17-4886, от 06.03.2019 N 305-ЭС18-22069).

Оспаривание сделки на основании статей 10 и 168 ГК РФ и по тем же основаниям на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве не допустимо, поскольку это предоставляет возможность для обхода сокращенного срока исковой давности, установленного для оспоримых сделок, и периода подозрительности

Действительно, само по себе признание сделки недействительной (ничтожной) по мотиву злоупотребления сторонами (стороной) правом не противоречит действующему законодательству с учетом разъяснений, содержащихся в пункте 10 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела 1 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", в абзаце 4 пункта 4 постановления Пленума N 63, в пункте 10 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.04.2009 N 32 "О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом "О несостоятельности (банкротстве)".

Вместе с тем, в упомянутых разъяснениях речь идет о сделках с пороками, выходящими за пределы дефектов сделок с предпочтением или подозрительных сделок (постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17.06.2014 N 10044/11, определения Верховного Суда Российской Федерации от 29.04.2016 N 304-ЭС15-20061, от 28.04.2016 N 306-ЭС15-20034).

Правонарушение, заключающееся в совершении сделки при неравноценном встречном исполнении обязательств другой стороной сделки, а также направленной на уменьшение имущества должника или увеличение его обязательств, совершенное в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов должника в ситуации, когда другая сторона сделки (кредитор) знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки, является основанием для признания соответствующих действий недействительными по специальным правилам, предусмотренным пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Иной подход приводит к тому, что содержание пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве теряет смысл, так как полностью поглощается содержанием норм о злоупотреблении правом и позволяет лицу, оспорившему подозрительную сделку, обходить правила об исковой давности по оспоримым сделкам, что недопустимо.

В спорном случае установленные судами обстоятельства о выявленных нарушениях не выходили за пределы диспозиции пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

В рассматриваемом случае основания недействительности сделки (безвозмездность, причинение вреда имущественным правам кредиторов, при наличии у должника признаков неплатежеспособности и при осведомленности об указанных обстоятельствах стороны сделки) охватываются гипотезой пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

В отношении данного подхода сформирована устойчивая судебная практика (постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17.06.2014 N 10044/11 по делу N А32-26991/2009, определения Верховного Суда Российской Федерации от 28.04.2016 N 306-ЭС15-20034, от 29.04.2016 N 304-ЭС15-20061, от 31.08.2017 N 305-ЭС17-4886).

В то же время правовая позиция заявителя по существу сводится к тому, что целью сделок являлся вывод активов в ущерб кредиторам должника.

По смыслу статьи 10 ГК РФ злоупотребление гражданским правом заключается в превышении пределов дозволенного гражданским правом осуществления своих правомочий путем осуществления их с незаконной целью или незаконными средствами, с нарушением при этом прав и законных интересов других лиц.

Положения указанной выше нормы предполагают осуществление права исключительно с намерением причинить вред другому лицу, следовательно, для оценки спорной сделки как ничтожной на основании статьи 10 ГК РФ необходимо доказать намерение при его заключении причинить вред другому лицу либо злоупотребление правом в иной форме.

Как установлено судом, таких доказательств в нарушение статьи 65 АПК РФ в материалы обособленного спора не представлено.

Применение к сделкам, указанным в статье 61.2 Закона о банкротстве, не имеющим других недостатков, общих положений о ничтожности, недопустимо.

Финансовый управляющий, заявляя о признании сделки недействительной в соответствии со статьями 10, 168 ГК РФ, не указал в чем заключаются признаки злоупотребления правом, как со стороны должника, так и со стороны ответчика.

Суд пришел к выводу, что поскольку заявителем не доказано наличие в сделках пороков, выходящих за пределы подозрительной сделки, они не могут быть оспорены по статьям 10 и 168 ГК РФ.

Таким образом, суд пришел к выводу, что финансовым управляющим не представлено доказательств наличия основания для признания оспариваемого перечисления недействительной сделкой на основании статьи 61.2 Закона о банкротстве и статьями 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В апелляционной жалобе в части Никитенко В.И. финансовый управляющий указывал, что ответчиком и должником не представлено ни одного доказательства на наличие отношений между ними, более того, сама сумма займа выдавалась Должнику по запросу, при этом ни одного подобного запроса не представлено. Ответчик указывает, что денежные средства по запросу выдавались в строго наличной форме - при этом причина подобного решения при наличии возможности перечисления на карту Должника не представлено. Должник также не в состоянии прояснить дальнейшую судьбу денежных средств. Заявитель полагал, что ответчиком и Должником не представлены какие-либо доказательства наличия договоренностей о выдаче займа, переписки или иных обстоятельств, подтверждающих наличие займа. Полагал, что суд принял судебный акт на основании объяснений ответчика и должника, в то время как финансовый управляющий представил сведения о безвозмездности правоотношений.

В апелляционной жалобе в части Касимова Р.Р. финансовый управляющий указывал, что оригинал расписки, по которой был представлен займ, в материалы дела представлен не был, как и не было представлено подтверждение того, что копия была сделана именно в период выдачи, а не сделана задним числом. Расчеты не соотносятся с порядком выплаты, финансовым управляющим было представлен расчет, согласно которому Должник фактически переплатил Касимову Р.Р 19 608,20 рублей.

Вместе с тем суд первой инстанции правомерно учитывал, что для признания недействительными оспариваемых платежей отсутствует признак неплатежеспособности должника на момент совершения спорных банковских операций. Сделки также не являлись значимыми, исходя из финансового положения должника, и сам по себе факт оспариваемых перечислений не мог привести к его неплатежеспособности. При отсутствии признака неплатежеспособности должник в рамках общей правоспособности вправе совершать сделки по распоряжению им своими денежными средствами в отношении других лиц.

Арбитражный суд также указал, что согласно расчету финансового управляющего, установлено превышение выплаченных должником ответчику Касимову Р.Р. процентов за пользование займом в размере 15% годовых за период с 02.07.2019 по 06.12.2019 в размере 19608,20 рубля. Однако, арифметически неверный расчет процентов за пользование займом, не свидетельствует о мнимости договора займа, поскольку договор займа был заключен между физическими лицами. Кроме того, сделка фактически исполнена сторонами.

Суд первой инстанции правомерно учитывал, что для признания недействительными оспариваемых платежей отсутствует признак неплатежеспособности должника на момент совершения спорных банковских операций. Сделки также не являлись значимыми, исходя из финансового положения должника, и сам по себе факт оспариваемых перечислений не мог привести к его неплатежеспособности. При отсутствии признака неплатежеспособности должник в рамках общей правоспособности вправе совершать сделки по распоряжению им своими денежными средствами в отношении других лиц.

Суд первой инстанции обоснованно установил отсутствие всей совокупности признаков недействительности сделки, предусмотренных п.2 ст.61.2 Закона о банкротстве в связи с отсутствием признака неплатежеспособности должника и заинтересованности ответчика по отношению к должнику.

Судом первой инстанции также дана надлежащая оценка доводам заявителя об отсутствии финансовой возможности выдачи займа со стороны ответчика. В материалы дела представлены достаточные сведения о наличии у ответчиков денежных средств от предпринимательской деятельности. Кроме того, размер денежных средств не является значительным.

Относительно отсутствия оригинала расписки Касимовым Р.Р. пояснено, что в связи с возвратом займа подлинник был возвращен должнику в декабре 2019 года. При этом Касимов Р.Р. указывал, что заемные отношения по поводу выдачи ответчиком займа в сумме 900000 руб. под проценты возникли между ними летом 2019 года. Сумма процентов составляла 50000 руб. Поскольку должник в установленный срок не смог вернуть всю сумму, был согласован больший размер процентов, на 10000 руб. Ответчик Касимов Р.Р. также подтвердил наличие заемных отношений и требований о возврате займа посредством переписки в мессенджере.

Доводы апелляционной жалобы со ссылкой на определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 11.11.2022 о признании недействительной сделки по перечислению Лядовым Максимом Борисовичем Хабибуллину Ильшату Искандаровичу денежных средств в размере 123 000 руб., оставленное без изменений постановлением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 24.01.2023, относительно отсутствия единообразия судебной практики, отклонены судом. Судебными актами по спору с участием Хабибуллина Ильшата Искандаровича установлено, что большая часть платежей совершена после установления судом признака неплатежеспособности должника - 17.02.2020, 03.04.2020, 16.10.2020, то есть указанный спор разрешен при других фактических обстоятельствах.

Таким образом, суд первой инстанции, исследовав в совокупности в соответствии со статьей 71 АПК РФ представленные в материалы дела доказательства, пришел к правомерному выводу об отказе в удовлетворении заявления.

Доводы апелляционной жалобы не опровергают выводов суда первой инстанции, нарушений норм процессуального права, являющихся, в силу ч. 4 ст. 270 АПК РФ безусловным основанием для отмены судебного акта не установлено, в связи с чем обжалуемое определение суда является законным и обоснованным.

В соответствии со ст.110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации расходы по уплате государственной пошлины подлежат отнесению на должника.

Руководствуясь ст.ст. 268-272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 27 декабря 2022 года по делу N А65-18296/2021 оставить без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.

Взыскать с Лядова Максима Борисовича в доход федерального бюджета государственную пошлину по апелляционной жалобе в размере 3000 руб.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в месячный срок в Арбитражный суд Поволжского округа, через арбитражный суд первой инстанции.

Председательствующий

Я.А. Львов

Судьи

Л.Р. Гадеева Д.К. Гольдштейн