Постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 6 декабря 2023 г. N 11АП-17771/23 по делу N А65-31119/2022

06 декабря 2023 г.

Дело N А65-31119/2022

Резолютивная часть постановления объявлена 29 ноября 2023 г.

Постановление в полном объеме изготовлено 06 декабря 2023 г.

Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Серовой Е.А.,

судей Александрова А.И., Мальцева Н.А.,

при ведении протокола секретарем судебного заседания Кожевниковой В.О.

без участия представителей лиц, участвующих в деле, извещенных надлежащим образом о месте и времени судебного разбирательства

рассмотрев в открытом судебном заседании, в помещении суда, в зале N 4

апелляционную жалобу акционерного общества "Кукморский завод Металлопосуды"

на определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 06 октября 2023 года, принятое по заявлению АО "Кукморский завод Металлопосуды" о включении требования в реестр требований кредиторов

в рамках дела N А65-31119/2022

О несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью "Агрофирма "Залесный",

УСТАНОВИЛ:

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 09 марта 2023 года (резолютивная часть), признано обоснованным заявление общества с ограниченной ответственностью "КаМП", г.Казань, о признании несостоятельным (банкротом) общества с ограниченной ответственностью "Агрофирма "Залесный", с.Большие Ключи, Зеленодольский район, РТ, (ИНН 1656041323 ОГРН 1071690076237), в отношении должника введена процедура наблюдения, временным управляющим утвержден Гиматов Руслан Альбертович, член некоммерческого партнерства Саморегулируемая межрегиональная общественная организация "Ассоциация антикризисных управляющих".

В Арбитражный суд Республики Татарстан 19 апреля 2023 года поступило требование акционерного общества "Кукморский завод Металлопосуды", г.Кукмор, о включении в реестр требований кредиторов в размере 150 063 572,16 руб. (вх.N 18494).

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 06 октября 2023 года требование акционерного общества "Кукморский завод Металлопосуды", г.Кукмор, признано обоснованным в сумме 150 063 572,16 руб. и подлежащим удовлетворению после погашения требований, указанных в пункте 4 статьи 142 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", но приоритетно по отношению к требованиям лиц, получающих имущество должника по правилам пункта 1 статьи 148 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" и пункта 8 статьи 63 Гражданского кодекса Российской Федерации (очередность, предшествующая распределению ликвидационной квоты).

Не согласившись с принятым судебным актом, АО "Кукморский завод Металлопосуды" обратилось с апелляционной жалобой, в которой просит отменить определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 06 октября 2023 года.

Определением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 27 октября 2023 года апелляционная жалоба принята к производству. Судебное заседание по рассмотрению апелляционной жалобы назначено на 29 ноября 2023 года.

Иные лица, участвующие в деле, извещенные надлежащим образом о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы, в том числе публично путем размещения информации о времени и месте судебного заседания на официальных сайтах Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда и Верховного Суда Российской Федерации в информационно-телекоммуникационной сети "Интернет", явку своих представителей в судебное заседание не обеспечили, в связи с чем жалоба рассматривается в их отсутствие, в порядке, предусмотренном главой 34 АПК РФ.

От ООО "Казанская мельница" поступил отзыв, в котором возражает против удовлетворения апелляционной жалобы.

Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив в соответствии со статьями 258, 266, 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правомерность применения судом первой инстанции норм материального и процессуального права, соответствие выводов, содержащихся в судебном акте, установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле документам, Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд не находит оснований для отмены определения Арбитражного суда Республики Татарстан от 06 октября 2023 года, принятое по заявлению АО "Кукморский завод Металлопосуды" о включении требования в реестр требований кредиторов в рамках дела N А65-31119/2022, в связи со следующим.

В соответствии с частью 1 статьи 4 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) состав и размер денежных обязательств и обязательных платежей, возникших до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом и заявленных после принятия арбитражным судом такого заявления и до принятия решения о признании должника банкротом и об открытии конкурсного производства, определяются на дату введения каждой процедуры, применяемой в деле о банкротстве и следующей после наступления срока исполнения соответствующего обязательства.

Установление требований кредиторов осуществляется арбитражным судом в соответствии с порядком, определенном статьями 71 и 100 Закона о банкротстве, в зависимости от процедуры банкротства, введенной в отношении должника.

При этом в силу пунктов 3-5 статьи 71 и пунктов 3-5 статьи 100 Закона о банкротстве проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой стороны. Установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности (пункт 26 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве" (далее - Постановление Пленума ВАС РФ от 22.06.2012 N 35).

По смыслу названных норм, арбитражный суд проверяет обоснованность предъявленных к должнику требований и выясняет наличие оснований для их включения в реестр требований кредиторов, исходя из подтверждающих документов.

При рассмотрении обоснованности требования кредитора подлежат проверке доказательства возникновения задолженности в соответствии с материально-правовыми нормами, которые регулируют обязательства, не исполненные должником, ее размера.

Основываясь на процессуальных правилах доказывания (статьи 65 и 68 АПК РФ), заявитель обязан подтвердить допустимыми доказательствами правомерность своих требований, вытекающих из неисполнения другой стороной ее обязательств.

В обоснование заявленного требования кредитор указал на следующие обстоятельства.

Между кредитором и должником в период с 26.05.2016 по 15.06.2021 заключены договоры займа, по условиям которых кредитор предоставил должнику денежные средства.

Поскольку денежные средства не возвращены, кредитор обратился с настоящим заявлением в суд.

Согласно расчету кредитора, общий размер задолженности 150 063 572,16 руб., из которых 137 499 997 руб. основного дела и 12 563 575,16 руб. процентов.

Представленные в материалы дела выписки по счетам подтверждают факт получения должником денежных средств.

Доказательств возвращения денежных средств материалы дела не содержат.

В соответствии со статьей 810 Гражданского кодекса Российской Федерации заемщик обязан возвратить заимодавцу полученную сумму займа в срок и в порядке, которые предусмотрены договором займа.

Согласно статьи 809 Гражданского кодекса Российской Федерации если иное не предусмотрено законом или договором займа, займодавец имеет право на получение с заемщика процентов за пользование займом в размерах и в порядке, определенных договором. При отсутствии в договоре условия о размере процентов за пользование займом их размер определяется ключевой ставкой Банка России, действовавшей в соответствующие периоды.

Как указано выше, факт выдачи займа подтверждается материалами дела и не оспаривается сторонами.

Из заявления кредитора следует, что денежные средства по договорам выдавались должнику начиная с 2016 года. При этом, сумма задолженности по договору, заключенному в 2016 году составляет 10 000 000 руб., по договору, заключенному в 2020 году составляет 10 000 000 руб., по договорам, заключенным в 2021 году составляет 24 479 166 руб., 20 562 500 руб., 17 625 000 руб., 18 604 166 руб., 13 708 333 руб., 9 791 666 руб., 12 729 166 руб.

Однако, заем не был востребован в судебном порядке с момента возникновения задолженности, при этом, сторонами неоднократно продлевались сроки возврата займа и заключены соглашения о таком продлении, в частности, по договору от 26.05.2016 -дополнительное соглашение от 08.07.2016, 23.12.2016, 19.12.2017, 29.12.2018, 31.12.2019, 25.11.2020, по договору от 28.12.2020 - дополнительное соглашение от 18.03.2021.

По оставшимся договорам должник произвел частичные погашения.

Из указанного следует, что при наличии задолженности перед кредитором, кредитор продолжил заемные отношения путем увеличения кредиторской задолженности и заключения новых договоров займа.

Предоставление займа на таких условиях и его получение возможно лишь при наличии доверительных отношений между кредитором и должником.

Более того, ни один из договоров не содержит обеспечительных условий в виде поручительства или залога, что нестандартно для сделок между независимыми участниками гражданского оборота учитывая значительную сумму займа.

Правовой позиции, изложенной в Определении Верховного Суда Российской Федерации от 27.09.2021 N 306-ЭС19-5887(3) по делу N А65-3658/2018, условия договора, существенно отличающиеся от обычно применяемых независимыми участниками гражданского оборота, как правило, возможны только при наличии доверительных отношений между сторонами договора и свидетельствует о фактической аффилированности.

В соответствии с пунктом 3.1 Обзора от 29.01.2020 контролирующее должника лицо, которое пытается вернуть подконтрольное общество, пребывающее в состоянии имущественного кризиса, к нормальной предпринимательской деятельности посредством предоставления данному обществу финансирования (далее - компенсационное финансирование), в частности, с использованием конструкции договора займа и других договорных конструкций, то есть избравшее модель поведения, отличную от предписанной Законом о банкротстве, принимает на себя все связанные с этим риски, в том числе риск утраты компенсационного финансирования на случай объективного банкротства. Данные риски не могут перекладываться на других кредиторов (пункт 1 статьи 2 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Поэтому при банкротстве требование о возврате компенсационного финансирования не может быть противопоставлено требованиям независимых кредиторов - оно подлежит удовлетворению после погашения требований, указанных в пункте 4 статьи 142 Закона о банкротстве, но приоритетно по отношению к требованиям лиц, получающих имущество должника по правилам пункта 1 статьи 148 Закона о банкротстве и пункта 8 статьи 63 Гражданского кодекса Российской Федерации (в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты).

Согласно четвертому абзацу пункта 3.2 Обзора от 29.01.2020 невостребование контролирующим лицом займа в разумный срок после истечения срока, на который он предоставлялся, равно как отказ от реализации права на досрочное истребование займа, предусмотренного договором или законом (например, пункт 2 статьи 811, статьи 813 Гражданского кодекса Российской Федерации), или подписание дополнительного соглашения о продлении срока возврата займа по существу являются формами финансирования должника. Если такого рода финансирование осуществляется в условиях имущественного кризиса, позволяя должнику продолжать предпринимательскую деятельность, отклоняясь от заданного пунктом 1 статьи 9 Закона о банкротстве стандарта поведения, оно признается компенсационным с отнесением на контролирующее лицо всех рисков, в том числе риска утраты данного финансирования на случай объективного банкротства.

В ситуации, когда скрытый от кредиторов план выхода из кризиса не удалось реализовать, естественным следствием принятия подобного риска является запрет на противопоставление требования о возврате компенсационного финансирования независимым кредиторам, из чего вытекает необходимость понижения очередности удовлетворения требования аффилированного лица. Не устраненные контролирующим лицом разумные сомнения относительно того, являлось ли предоставленное им финансирование компенсационным, толкуются в пользу независимых кредиторов (пункт 3.4 Обзора от 29.01.2020).

В соответствии с пунктом 4 Обзора очередность удовлетворения требования кредитора, аффилированного с лицом, контролирующим должника, может быть понижена, если этот кредитор предоставил компенсационное финансирование под влиянием контролирующего должника лица.

С учетом приведенной позиции Верховного Суда Российской Федерации для субординации спорного требования необходимо установить следующие обстоятельства:

- наличие у кредитора статуса контролирующего должника лица либо факта аффилированности должника и кредитора при условии совершения спорных операций под влиянием контролирующего должника лица;

-предоставление таким лицом должнику, находящемуся в состоянии имущественного кризиса, необоснованной отсрочки (рассрочки) платежа (компенсационного финансирования). При этом кредитор вправе опровергнуть факт выдачи компенсационного финансирования, представив соответствующие доказательства.

Согласно информации, размещенной в картотеке арбитражных дел и обособленных споров по рассмотрению требований кредиторов, с 2019 года у должника постепенно увеличивались обязательства, что обусловило обращение кредиторов с исковыми заявлениями к должнику и спровоцировало появление признаков неплатежеспособности.

В последующем, к 2021 и 2022 году количество кредиторов увеличилось.

При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве суды исходят из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности. В рамках рассмотрения заявления о включении в реестр требований кредиторов правоотношения сторон сделки могут быть квалифицированы как внутрикорпоративные (обязательства, которые хотя формально и имеют гражданско-правовую природу, в действительности таковыми не являются, в том числе по причине того, что их возникновение и существование было бы невозможно, если бы займодавец не участвовал в капитале должника, а возникшая в связи с этим задолженность - подлежащей удовлетворению после удовлетворения всех требований других кредиторов, однако такое требование приоритетно по отношению к требованиям лиц, получающих имущество должника по правилам пункта 1 статьи 148 Закона о банкротстве и пункта 8 статьи 63 Гражданского кодекса Российской Федерации (очередность, предшествующая распределению ликвидационной квоты; пункт 3.1 Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующего должника и аффилированных с ним лиц, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 29.01.2020).

Как верно указано судом первой инстанции, денежные средства предоставлялись кредитором должнику в условиях фактической неплатежеспособности должника.

Более того, кредитор неоднократно продлевал срок возврата займа. Данное обстоятельство, в свою очередь, свидетельствует об осведомленности о ситуации имущественного кризиса должника.

Кроме того, кредитор не является кредитной организацией, основной деятельностью которого является кредитование и займы.

Напротив, основным видом деятельности кредитора является производство посуды и бытовых изделий.

Доказательств, подтверждающих экономическую целесообразность в предоставлении займов должнику при неудовлетворительном финансовом состоянии материалы дела не содержат.

Доводы об отсутствии аффилированности между должником и кредитором отклоняются судебной коллегией, поскольку согласно позиции, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2016 N 308-ЭС16-1475, доказывание в деле о банкротстве факта общности экономических интересов допустимо не только через подтверждение аффилированности юридической (в частности, принадлежность лиц к одной группе компаний через корпоративное участие), но и фактической. Второй из названных механизмов по смыслу абзаца 26 статьи 4 Закона РСФСР от 22.03.1991 N 948-1 "О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках" не исключает доказывания заинтересованности даже в тех случаях, когда структура корпоративного участия и управления искусственно позволяет избежать формального критерия группы лиц, однако сохраняется возможность оказывать влияние на принятие решений в сфере ведения предпринимательской деятельности.

О наличии такого рода аффилированности может свидетельствовать поведение лиц в хозяйственном обороте, в частности, заключение между собой сделок и последующее их исполнение на условиях, недоступных обычным (независимым) участникам рынка.

При представлении доказательств аффилированности должника с участником процесса (в частности, с лицом, заявившем о включении требований в реестр, либо с ответчиком по требованию о признании сделки недействительной) на последнего переходит бремя по опровержению соответствующего обстоятельства.

В частности, судом на такое лицо может быть возложена обязанность раскрыть разумные экономические мотивы совершения сделки либо мотивы поведения в процессе исполнения уже заключенного соглашения.

Однако указанных доказательств материалы дела не содержат.

Напротив, невостребование контролирующим лицом займа в разумный срок после истечения срока, на который он предоставлялся, равно как отказ от реализации права на досрочное истребование займа, предусмотренного договором или законом, или подписание дополнительного соглашения о продлении срока возврата займа по существу являются формами финансирования должника.

Если такого рода финансирование осуществляется в условиях имущественного кризиса, позволяя должнику продолжать предпринимательскую деятельность, отклоняясь от заданного пунктом 1 статьи 9 Закона о банкротстве стандарта поведения, то оно признается компенсационным с отнесением на контролирующее лицо всех рисков, в том числе риска утраты данного финансирования на случай объективного банкротства (пункт 3.2 Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующего должника и аффилированных с ним лиц, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 29.01.2020).

Направление заемных денежных средств на нужды должника в связи с тем, что у должника не хватало собственных оборотных средств, указывает о наличии кризисной ситуации в обществе и необходимости ее преодоления за счет заемных денежных средств.

Подобное поведение по невостребованию задолженности в совокупности с предоставлением заемных средств для целей продолжения хозяйственной деятельности в условиях осведомленности о финансовом состоянии должника не является обычным (стандартным) поведением для независимых участников хозяйственного оборота, преследующих получение прибыли в качестве цели предпринимательской деятельности, может быть в данных условиях объяснено только намерением взаимосвязанного лица оказать должнику финансовую поддержку путем предоставления отсрочки, в условиях неисполнения существовавших обязательств перед иными кредиторами, которые должником не погашались и привели, в конечном счете, к инициированию производства по настоящему банкротному делу (с включением таких требований в реестр) в отношении должника.

Таким образом, при банкротстве требование о возврате компенсационного финансирования не может быть противопоставлено их требованиям - оно подлежит удовлетворению после погашения требований, указанных в пункте 4 статьи 142 Закона о банкротстве, но приоритетно по отношению к требованиям лиц, получающих имущество должника по правилам пункта 1 статьи 148 Закона о банкротстве и пункта 8 статьи 63 Гражданского кодекса Российской Федерации.

При этом, суд указывает, что кредитор, требование которого признано подлежащим удовлетворению в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты, обладает процессуальными правами лица, участвующего в деле о банкротстве. Понижение очередности погашения требования лица, контролирующего должника, вызвано исключительно отнесением на него риска предоставления компенсационного финансирования. Однако, несмотря на более низкую вероятность получить реальное исполнение в процедуре банкротства, у данного лица сохраняется материальное требование к должнику, не являющееся корпоративным.

Доводы о том, что займы предоставлялись на рыночных условиях и с заключением договоров поручительства отклоняются судебной коллегией, поскольку с учетом их невостребованности по истечении срока и предоставлении новых займов свидетельствуют о наличии признаков компенсационного финансирования.

Само по себе заключение договоров поручительства не подтверждает обеспеченность договоров займа в отсутствие доказательств платежеспособности поручителей.

Ведение должником хозяйственной деятельности не свидетельствует об отсутствии признаков неудовлетворительного финансового состояния должника.

Доводы о том, что с 2016 по 2019 годы у должника отсутствовали признаки неплатежеспособности отклоняются судебной коллегией, поскольку с учетом условий договоров займа не свидетельствуют о правомерности заявленного требования.

Частичное погашение задолженности также не свидетельствует об отсутствии признаков аффилированности и возможности включения требования в реестр.

Доводы относительно погашения процентов, как обстоятельства подтверждающего экономическую целесообразность судебная коллегия признает несостоятельной.

Из анализа выписки по счету должника следует, что проценты выплачивались в основном по договору от 26.05.2016 года и в незначительном размере, начиная с сентября 2019 года выплаты по процентам носили разовый характер по иным договорам займа, при этом стороны оформляли дополнительные соглашения о продлении срока возврата, заключали новые договора займа, что свидетельствует о попытке сторон создания видимости экономической целесообразности выдачи займов, которое фактически носило компенсационный характер.

При этом материалы дела не содержат доказательств, подтверждающих отсутствие необходимости в принятии мер к принудительному истребованию задолженности.

На основании изложенного требование кредитора правомерно признано судом первой инстанции подлежащим удовлетворению после погашения требований, указанных в пункте 4 статьи 142 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", но приоритетно по отношению к требованиям лиц, получающих имущество должника по правилам пункта 1 статьи 148 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" и пункта 8 статьи 63 Гражданского кодекса Российской Федерации (очередность, предшествующая распределению ликвидационной квоты).

C позиции изложенных обстоятельств суд апелляционной инстанции считает, что суд первой инстанции полно и всесторонне исследовал представленные доказательства, установил все имеющие значение для дела обстоятельства, сделав правильные выводы по существу требований заявителя, а потому определение арбитражного суда первой инстанции следует оставить без изменения, а апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Нарушений норм процессуального права, являющихся в силу части 4 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации безусловным основанием для отмены судебного акта, арбитражным апелляционным судом не установлено.

Руководствуясь ст.ст. 268-272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 06 октября 2023 года, принятое по заявлению АО "Кукморский завод Металлопосуды" о включении требования в реестр требований кредиторов в рамках дела N А65-31119/2022 оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в месячный срок в Арбитражный суд Поволжского округа, через арбитражный суд первой инстанции.

Председательствующий

Е.А. Серова

Судьи

А.И. Александров Н.А. Мальцев