Постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 20 июня 2024 г. N 11АП-6600/24 по делу N А65-18530/2023

гор. Самара

20 июня 2024 г.

Дело N А65-18530/2023

Резолютивная часть постановления объявлена 05 июня 2024 года.

Полный текст постановления изготовлен 20 июня 2024 года.

Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Гадеевой Л.Р.,

судей Гольдштейна Д.К., Львова Я.А.,

при ведении протокола судебного заседания секретарем судебного заседания Шляпниковой О.В.,

рассмотрев 05 июня 2024 года в открытом судебном заседании, в помещении суда, в зале N 2,

апелляционную жалобу Корольковой Анастасии Витальевны на определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 03.04.2024, вынесенное по заявлению финансового управляющего к Корольковой (ранее - Ахметшина) Анастасии Витальевне о признании сделок недействительными и применении последствий их недействительности в рамках дела N А65-18530/2023 о несостоятельности (банкротстве) Ардашировой Надежды Викторовны,

при участии в судебном заседании:

от Корольковой Анастасии Витальевны - представитель Сабиров И.И. по доверенности от 12.02.2024;

от Ардашировой Надежды Викторовны - лично по паспорту;

от общества с ограниченной ответственностью "Торгово-Промышленная Компания "Актиком" - представитель Айдагулов Е.Р. по доверенности от 16.08.2023;

УСТАНОВИЛ:

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 04.07.2023 возбуждено производство по делу о несостоятельности (банкротстве) Ардашировой Надежды Викторовны.

Решением Арбитражного суда Республики Татарстан от 29.08.2023 Ардаширова Надежда Викторовна признана банкротом и в отношении ее имущества введена процедура реализации имущества гражданина, финансовым управляющим должника утвержден Садыков Анас Фалихович.

Финансовый управляющий обратился в арбитражный суд с заявлением о признании недействительным договора дарения от 17.05.2018, заключенного между должником и Ахметшиной А.В. (в настоящее время Королькова А.В.).

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 25.12.2023 указанное заявление принято к производству и назначено к рассмотрению в судебном заседании.

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 03.04.2024 заявленные финансовым управляющим требования удовлетворены в полном объеме. Признан недействительным договор дарения квартиры от 17.05.2018, заключенный между Ардашировой Н.В. и Ахметшиной А.В. Применены последствия недействительности сделки. Суд обязатл Королькову А.В. (ранее - Ахметшина А.В.) возвратить в конкурсную массу Ардашировой Н.В. жилое помещение с кадастровым номером 16:52:050304:1573, расположенное по адресу: РТ, г. Набережные Челны, ул. Пушкина, д. 6, кв. 96.

Не согласившись с принятым судом первой инстанции судебным актом, Королькова Анастасия Витальевна обратилась в Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой, в которой просит определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 03.04.2024 по делу N А65-18530/2023 отменить, принять новый судебный акт об отказе в удовлетворении требований финансового управляющего.

Определением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 25.04.2024 апелляционная жалоба оставлена без движения. Заявителю предложено устранить обстоятельства, послужившие основанием для оставления апелляционной жалобы без движения в срок до 03.06.2024.

Определением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 14.05.2024 апелляционная жалоба принята к производству.

Информация о принятии апелляционной жалобы к производству, движении дела, о времени и месте судебного заседания размещена арбитражным судом на официальном сайте Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда в сети Интернет по адресу: www.11aas.arbitr.ru в соответствии с порядком, установленным ст. 121 АПК РФ.

До начала судебного заседания от общества с ограниченной ответственностью "ТПК "Алтиком", финансового управляющего Садыкова Анаса Фалиховича, Ардашировой Надежды Викторовны поступили отзывы на апелляционную жалобу, приобщенные судом апелляционной инстанции к материалам дела в порядке ст. 262 АПК РФ.

В судебном заседании представитель Корольковой Анастасии Витальевны и Ардаширва Надежда Викторовна поддержали доводы, изложенные в апелляционной жалобе.

Представитель общества с ограниченной ответственностью "Торгово-Промышленная Компания "Актиком" просил определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 03.04.2024 по делу N А65-18530/2023 оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Иные лица, участвующие в деле, извещенные надлежащим образом о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы, в том числе публично путем размещения информации о времени и месте судебного заседания на официальных сайтах Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда и Верховного Суда Российской Федерации в информационно-телекоммуникационной сети "Интернет", явку своих представителей в судебное заседание не обеспечили.

В соответствии с частью 3 статьи 156 АПК РФ при неявке в судебное заседание иных лиц, участвующих в деле и надлежащим образом извещенных о времени и месте судебного разбирательства, суд рассматривает дело в их отсутствие.

Судебная коллегия полагает возможным рассмотреть дело в отсутствие представителей лиц, участвующих в деле, надлежащим образом извещенных о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы и не явившихся в судебное заседание, в порядке, предусмотренном главой 34 АПК РФ.

Рассмотрев материалы дела, проверив в пределах, установленных статьей 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, соответствие выводов, содержащихся в обжалуемом судебном акте, имеющимся в материалах дела доказательствам, правильность применения арбитражным судом первой инстанции норм материального права и соблюдения норм процессуального права, заслушав и оценив доводы лиц, участвующих в деле, арбитражный апелляционный суд не установил оснований, предусмотренных статьей 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации для отмены судебного акта.

В соответствии со ст. 32 Закона о банкротстве и ч. 1 ст. 223 АПК РФ дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

Как следует из материалов дела, приговором суда общей юрисдикции от 02.04.2021 по делу N 1-26/2021 должник признан виновным в совершении преступления, предусмотренной частями 3, 4 статьи 160 Уголовного кодекса Российской Федерации и назначено наказание в виде лишения свободы.

Данным судебным актом установлено, что должник в период с 03.09.2015 по 01.04.2016, используя свое служебное положение заместителя главного бухгалтера, а с 01.04.2016 по 20.06.2018 - главного бухгалтера в обществе с ограниченной ответственностью "ТПК "Алтиком", похитил путем присвоения, вверенные ей денежные средства в общей сумме 7 227 483 рублей 68 копеек. При этом сумма в размере 1 198 652 рублей 53 копейки похищена за период с 18.09.2015 по 23.03.2018, суммы в размере 636 221 рублей 83 копейки и в размере 1 273 853 рублей 90 копеек за период с 02.10.2015 по 23.03.2018, сумма в размере 4 118 755 рублей 42 копеек за период с 12.01.2016 по 25.10.2017.

В последующем решением суда общей юрисдикцией от 17.08.2022 по делу N 2-8880/2022 с должника в пользу конкурсного кредитора взыскана сумма в размере 5 538 105 рублей 71 копейка, учитывая, что денежные средства в размере 1 689 377 рублей 97 копеек возвращены должником 07.06.2018 по соглашению от 06.06.2018, а также проценты за пользование чужими денежными средствами в размере 1 552 694 рублей 34 копейки.

Апелляционным определением от 20.03.2023 указанный судебный акт изменен в части взысканной суммы процентов за пользование чужими денежными средствами, подлежащий взысканию размер процентов определен в размере 1 535 837 рублей 69 копеек.

Финансовый управляющий в обоснование заявленных требований указывал, что в период и после окончания совершения должником преступной деятельности им за небольшой промежуток времени было отчуждено принадлежащее ему имущество (несколько жилых помещений, земельный участок с находящимся на нем жилым домом, транспортные средства), в том числе, близким родственникам.

По настоящему обособленному спору финансовый управляющий оспаривает подписанный между должником (даритель) и ответчиком (одаряемый) договор дарения от 17.05.2018, по условиям которого даритель подарил одаряемому жилое помещение с кадастровым номером 16:52:050304:1573, расположенное по адресу: РТ, г. Набережные Челны, ул. Пушкина, д. 6, кв. 96.

При этом стороны договора являются аффилированными лицами (мать и дочь).

Право собственности на жилое имущество зарегистрировано за должником 29.12.2010, а прекращено в связи с регистрацией права собственности на ответчика 25.05.2018, которая до настоящего момента является собственником имущества.

Однако похищенные у конкурсного кредитора денежные средства, размер которых установлен вступившим в силу судебным актом, включенные в дальнейшем в реестр требований кредиторов, должником не возвращены.

Финансовый управляющий полагал, что действия по отчуждению должником имущества связаны с недопущением обращения взыскания на данное имущество по требованию конкурсного кредитора.

Финансовый управляющий также указывал, что должник до настоящего момента продолжает проживать в спорном жилом помещении, указывая на наличие документов, свидетельствующих об этом (паспорт, адресная справка, трудовой договор, выписка из домовой книги, справка центра занятости, указание должником этого адреса в переписке).

В свою очередь местом регистрации ответчика до 14.02.2024 являлся адрес нахождения другого жилого помещения.

В связи с этим финансовый управляющий полагает, что в совершенной должником сделке имеются признаки недействительности, предусмотренные статьями 10, 168, 170 Гражданского кодекса Российской Федерации, что явилось основанием для обращения в арбитражный суд с настоящим требованием.

Исследовав материалы дела, оценив относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности, суд первой инстанции пришел к выводу о наличии правовых оснований для удовлетворения заявленных требований, обоснованно исходя при этом из следующего.

Согласно пункту 1 статье 61.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с гражданским законодательством и по специальным основаниям, предусмотренные названным законом.

Дело о несостоятельности (банкротстве) возбуждено 04.07.2023, оспариваемый договор дарения заключен 17.05.2018 (переход права собственности зарегистрирован 25.05.2018), то есть за пределами сроков подозрительности, установленных Законом о банкротстве.

В рассматриваемом случае финансовый управляющий оспаривает сделку, считая, что в ней имеются признаки злоупотребления правом, предусмотренные статьей 10, 168, 170 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В случае если заявитель оспаривает сделку по специальным основаниям, предусмотренным законодательством о банкротстве, то, несмотря на то, какое правовое основание положено заявителем (статья 61.2 или статья 61.3), арбитражный суд проверяет спорную сделку на наличие признаков ее недействительности по всем составам подозрительных сделок, независимо от того, указано ли это в тексте самого заявления об оспаривании сделки должника.

Соответственно, в случае оспаривания сделки только по общегражданским основаниям, арбитражным судом спорная сделка не проверяется по специальным основаниям, предусмотренным законодательством о банкротстве.

В то же время, если исходя из доводов оспаривающего сделку лица и имеющихся в деле доказательств, арбитражный суд придет к выводу о наличии иного правового основания недействительности сделки, чем то, на которое ссылается заявитель, то арбитражный суд должен самостоятельно определить характер спорного правоотношения, возникшего между сторонами, и нормы права, подлежащие применению.

При этом относительно оспаривания сделки по общим основаниям, предусмотренным гражданским законодательством, сложилась следующая судебная практика.

Во избежание нарушения имущественных прав кредиторов, вызванных противоправными действиями должника-банкрота по искусственному уменьшению своей имущественной массы ниже пределов, обеспечивающих выполнение принятых на себя долговых обязательств, законодательством предусмотрен правовой механизм оспаривания сделок, совершенных в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов.

Подобные сделки могут быть признаны недействительными в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в Федеральном закона "О несостоятельности (банкротстве)".

По общему правилу сделка, совершенная исключительно с намерением причинить вред другому лицу, является злоупотреблением правом и квалифицируется как недействительная по статьям 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В равной степени такая квалификация недобросовестного поведения применима и к нарушениям, допущенным должником-банкротом в отношении своих кредиторов, в частности к сделкам по отчуждению по заведомо заниженной цене имущества должника третьим лицам, направленным на уменьшение конкурсной массы.

В то же время законодательством о банкротстве установлены специальные основания для оспаривания сделки, совершенной должником-банкротом в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов.

Такая сделка оспорима и может быть признана арбитражным судом недействительной по пункту 2 статьи 61.2 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", в котором указаны признаки, подлежащие установлению. К ним относятся противоправная цель, причинение вреда имущественным правам кредиторов, осведомленность другой стороны об указанной цели должника к моменту совершения сделки, а также презумпции, выравнивающие процессуальные возможности сторон обособленного спора.

Баланс интересов должника, его контрагента по сделке и кредиторов должника, а также стабильность гражданского оборота достигаются определением критериев подозрительности сделки и установлением ретроспективного периода глубины ее проверки, составляющего в данном случае три года, предшествовавших дате принятия заявления о признании должника банкротом. Тем же целям служит годичный срок исковой давности, исчисляемый со дня реальной или потенциальной осведомленности заявителя об обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной (пункт 2 статьи 181 Гражданского кодекса Российской Федерации, пункт 1 статьи 61.9 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)").

Таким образом, законодательство пресекает возможность извлечения сторонами сделки, причиняющей вред, преимуществ из их недобросовестного поведения (пункт 4 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Однако наличие схожих по признакам составов правонарушения не говорит о том, что совокупность одних и тех же обстоятельств (признаков) может быть квалифицирована как по пункту 2 статьи 61.2 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", так и по статьям 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Поскольку определенная совокупность признаков выделена в самостоятельный состав правонарушения, предусмотренный пунктом 2 статьи 61.2 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" (подозрительная сделка), квалификация сделки, причиняющей вред, по статьям 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации возможна только в случае выхода обстоятельств ее совершения за рамки признаков подозрительной сделки.

В противном случае оспаривание сделки по статьям 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации по тем же основаниям, что и в пункте 2 статьи 61.2 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", открывает возможность для обхода сокращенного срока исковой давности, установленного для оспоримых сделок, и периода подозрительности, что явно не соответствует воле законодателя.

Соответственно, из изложенных обстоятельств, заявление финансового управляющего по данному обособленному спору могло быть удовлетворено только в том случае, если он доказал наличие в оспариваемой сделке требования пороков, выходящих за пределы подозрительной сделки.

В обоснование своей правовой позиции финансовый управляющий указывал, что должник, понимая будущее предъявление конкурсным кредитором требования о возврате утраченных в результате хищения денежных средств, за небольшой промежуток времени совершил ряд сделок по отчуждению всего имущества, в том числе, с близкими родственниками. Причем стороны сделки осознавали и желали достичь указанных целей.

В число данных сделок также вошла сделка по дарению ответчику жилого помещения, совершенная по спорной сделке.

Однако разумные причины совершения сделок по отчуждению всего имущества должника в ситуации, когда имелось неудовлетворенное требование конкурсного кредитора, которое могло быть погашено за счет имущества должника, не были раскрыты.

Отклоняя доводы должника о том, что оспариваемая сделка была совершена с целью улучшения жилищных условий своей дочери, суд первой инстанции исходил из того, что должником не представлены пояснения о том, почему именно в этот момент была совершена спорная сделка, в ситуации, когда ответчик не нуждался в улучшении жилищных условий.

При этом судом первой инстанции учтено, что обязательство должника перед конкурсным кредитором возникло не в связи с нарушением возникших между сторонами гражданско-правовых обязательств либо обязательств, возникших по иным основаниям, предусмотренным законодательством, а в связи с преступными действиями должника по хищению денежных средств конкурсного кредитора, которые совершались им на протяжении нескольких лет.

Доводы должника о том, что ей не было известно о притязаниях конкурсного кредитора, обоснованно отклонены судом первой инстанции, поскольку должник не мог не понимать о предъявлении конкурсным кредитором правомерного требования о возврате похищенных у него денежных средств после выявления данного обстоятельства. Об этом стало известно конкурсному кредитору из промежуточного акта от 04.05.2018, в ходе аудиторской проверки, о котором было предъявлено должнику.

Судом также отмечено, что должнику было известно о сумме похищенных у конкурсного кредитора средств. Кроме того, должник не раскрыл, имеются ли эти средства в наличии, а в случае их расходования - на что именно были они потрачены.

Установление совершения этих действий должником приговором суда общей юрисдикции от 02.04.2021, вступившим в силу 24.12.2021, не свидетельствует об отсутствии требования конкурсного кредитора к должнику на дату совершения сделки, поскольку на обозначенную дату конкурсный кредитор уже лишился своего имущества.

Судом первой инстанции также отклонены доводы должника со ссылками на частичный возврат 07.06.2018 конкурсному кредитору денежных средств, в силу того, что указанные обстоятельства не устраняют недобросовестности действий должника, поскольку не вся сумма похищенных средств была возвращена конкурсному кредитору. Тем более что обозначенные средства могли быть возвращены конкурсному кредитора за счет похищенных у него средств, при одновременном совершении должником действий по отчуждению всего имущества близким родственникам.

Об этом свидетельствует то, что полученные должником от продажи другого жилого помещения средства, которые, как указывает должник, были направлены на удовлетворение требования конкурсного кредитора, были получены 12.07.2018. То есть позднее даты частичного возврата средств конкурсному кредитору (07.06.2018). Средства, полученные от продажи транспортного средства, были направлены должником на приобретение другого транспортного средства, о чем было указано им самим в отзыве.

Судом первой инстанции также принято во внимание, что должник не имел намерения одарить ответчика спорным имуществом, о чем свидетельствует сохранение должником контроля над отчужденном имуществом после совершения сделки.

Данное обстоятельство подтверждается представленными финансовым управляющим документами, свидетельствующими о том, что должник проживал по месту нахождения отчужденного имущества.

В частности, документы, исходящие от третьих лиц (выписка из домовой книги, адресная справка, справка из центра занятости), указание должником в качестве своего адреса местонахождение отчужденного имущества в переписке с третьими лицами, личные документы должника (паспорт), акт, составленный и подписанный управляющим с третьими лицами (соседями), о месте фактического проживания должника.

Судом также отмечено, что по спорному адресу одновременно с должником было зарегистрировано лицо, с которым должник фактически проживал без регистрации данных отношений.

При этом должник, утверждая, что по спорному адресу не проживал, не указал место своего проживания и действительность этого обстоятельства.

Суд первой инстанции также отметил, что ответчик в улучшении жилищных условий не нуждался. Так, на момент совершения спорной сделки ответчик имел в собственности жилое помещение (г. Набережные Челны, ул. Портовая).

В дальнейшем ответчик после прекращения права собственности на указанное жилое помещение в январе 2021 года приобрел в собственность другое жилое помещение, право на которое за ним было зарегистрировано в мае 2021 года (г. Набережные Челны, проспект Беляева).

При этом ответчик за период с 27.01.2021 по 14.02.2024 был зарегистрирован по другому адресу (г. Набережные Челны, проспект Вахитова).

То есть у ответчика имелось жилое помещение, причем расположенное в том же населенном пункте, что и отчужденное должником имущество.

При этом ответчик для создания видимости реальности совершения сделки с должником, после возбуждения настоящего обособленного спора, совершил действия по смене места регистрации в спорном жилом помещении (14.02.2024), не раскрыв причины совершения указанных действий в настоящий момент.

Ответчик указывал, что им были совершены действия, свидетельствующие о фактическом пользовании имуществом, в частности, приобретение материалов для ремонта жилого помещения, оплата коммунальных и охранных услуг, обязательных платежей.

Суд первой инстанции к указанным доводам отнесся критически, поскольку представленные документы в части приобретения имущества не подтверждает с безусловностью, что данное имущество использовалось для ремонта именно спорного имущества, из части платежных документов не усматривается, что плательщиком товара являлся ответчик. Оплата обозначенных услуг не является достаточным доказательством для подтверждения доводов ответчика, учитывая, что у ответчика имелось другое жилое помещение, а оплата услуг по содержанию имущества могла носит формальный характер, в связи с указанием в публичном реестре в качестве собственника ответчика и возбуждением уголовного дела и принятым в последующем судом общей юрисдикции в отношении должника приговором с назначением наказания в виде лишения свободы.

При этом судом отмечено, что даже сам факт оплаты расходов на содержание жилого помещения ответчиком не свидетельствует о добросовестном поведении сторон, реальности этой сделки и намерении создать соответствующие ей правовые последствия, поскольку не устраняет сам факт заключения сделки, имеющей признаки мнимости и злоупотреблениями сторонами своими правами.

Согласно пункту 4 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения.

В силу пункта 1 статьи 10 названного кодекса не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

В случае несоблюдения указанных требований суд, арбитражный суд или третейский суд с учетом характера и последствий допущенного злоупотребления отказывает лицу в защите принадлежащего ему права полностью или частично, а также применяет иные меры, предусмотренные законом.

Указанная норма закрепляет принцип недопустимости (недозволенности) злоупотребления правом и определяет общие границы (пределы) гражданских прав и обязанностей: каждый субъект гражданских прав волен свободно осуществлять права в своих интересах, но не должен при этом нарушать права и интересы других лиц.

Действия в пределах предоставленных прав, но причиняющие вред другим лицам, являются недозволенными (неправомерными) и признаются злоупотреблением правом.

Неразумное и недобросовестное поведение также приравнивается к злоупотреблению правом. Для защиты нарушенных прав потерпевшего суд может не принять доводы лица, злоупотребившего правом, обосновывающие соответствие своих действий по осуществлению принадлежащего ему права формальным требованиям законодательства. Поэтому упомянутая норма закона может применяться как в отношении истца, так и в отношении ответчика.

При этом основным признаком наличия злоупотребления правом является намерение причинить вред другому лицу, намерение употребить право во вред другому лицу.

Таким образом, для квалификации сделки по указанному основанию необходимо установить причинение или возможность причинения в результате её исполнения убытков должнику или его кредиторам вследствие уменьшения конкурсной массы, за счёт которой кредиторы должника могли бы получить удовлетворение, и доказанность того, что, совершая соответствующие действия, лицо намеревалось реализовать какой-либо противоправный интерес.

Исходя из недопустимости злоупотребления гражданскими правами и необходимости защиты при банкротстве прав и законных интересов кредиторов, по требованию арбитражного управляющего или кредитора может быть признана недействительной совершенная до или после возбуждения дела о банкротстве сделка должника, направленная на нарушение прав и законных интересов кредиторов. В частности, направленная на уменьшение конкурсной массы сделка по отчуждению по заведомо заниженной цене имущества должника третьим лицам.

В соответствии с пунктом 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия (мнимая сделка), ничтожна. Данная норма направлена на защиту от недобросовестности участников гражданского оборота.

Фиктивность мнимой сделки заключается в том, что у ее сторон нет цели достижения заявленных результатов. Волеизъявление сторон мнимой сделки не совпадает с их внутренней волей. В то же время для этой категории ничтожных сделок определения точной цели не требуется. Установление факта того, что стороны на самом деле не имели намерения на возникновение, изменение, прекращение гражданских прав и обязанностей, обычно порождаемых такой сделкой, является достаточным для квалификации сделки как ничтожной.

В рассматриваемом случае суд первой инстанции пришел к верному выводу о то, что обстоятельства настоящего обособленного спора свидетельствуют об отчуждении должником всего принадлежащего ему имущества за небольшой промежуток времени заинтересованным лицам, в результате которого у должника не имеется какое-либо имущества для удовлетворения требования конкурсного кредитора.

Суд апелляционной инстанции соглашается с выводами суда первой инстанции о том, что безвозмездное отчуждение должником имущества близкому родственнику при наличии существенной задолженности по обязательствам, по существу, направлено на сокрытие этого имущества от конкурсного кредитора, что указывает на наличие в действиях должника признаков злоупотребления правом с признаками мнимости сделки.

Указанные действия идут вразрез интересов должника и его кредиторов, которые не соотносятся с поведением добросовестного лица, его действия, внешне создающие правомерность реализации своих прав, нарушают в конечном итоге права и законные интересы обозначенных лиц. В данном случае участники сделки действует в пределах предоставленных ему прав, но недозволенным образом, что является злоупотреблением своими правами, что прямо запрещено законом (статья 10 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Доводы ответчика и должника о том, что управляющим пропущен период подозрительности для оспаривания сделки по пункту 2 статьи 61.2 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", обоснованно отклонены судом первой инстанции, поскольку спорная сделка выходит за пределы состава недействительности по данной норме права. Сделка недействительна по основаниям, предусмотренным статьями 10, 168, 170 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Заявление ответчика о том, что спорное жилое помещение является единственным жилым помещением, которое защищено исполнительским иммунитетом, арбитражным судом не принимается, поскольку в производстве арбитражного суда находится другой обособленный спор, по которому оспаривается сделка по отчуждению земельного участка с находящимся на нем жилым помещением.

Кроме того, судом первой инстанции учтены пояснения конкурсного кредитора, из которых следует, что управляющим проводится проверка наличия (или отсутствия) оснований для обращения в арбитражный суд с заявлением об оспаривании сделки должника по отчуждению третьего жилого помещения.

Таким образом, вопрос об иммунитете жилого помещения будет решаться после рассмотрения арбитражным судом сделок, касающихся отчуждения жилых помещений, в отдельном обособленном споре, учитывая, что в настоящий момент управляющим осуществляются действия по формированию конкурсной массы.

Должником и ответчиком также заявлено о пропуске финансовым управляющим срока исковой давности на обращение в суд с заявлением об оспаривании сделки.

Отклоняя указанные доводы, суд первой инстанции обоснованно исходил из следующего.

Судом первой инстанции учтено, что институт исковой давности имеет целью упорядочить гражданский оборот, создать определенность и устойчивость правовых связей, дисциплинировать их участников, способствовать соблюдению договоров, обеспечить своевременную защиту прав и интересов субъектов гражданских правоотношений. Отсутствие разумных временных ограничений для принудительной защиты нарушенных гражданских прав приводило бы к ущемлению охраняемых законом прав и интересов ответчиков и третьих лиц, которые не всегда могли бы заранее учесть необходимость собирания и сохранения значимых для рассмотрения дела сведений и фактов. Применение судом по заявлению стороны в споре исковой давности защищает участников гражданского оборота от необоснованных притязаний и одновременно побуждает их своевременно заботиться об осуществлении и защите своих прав.

Гражданский кодекс Российской Федерации исходит из ничтожности мнимой сделки, то есть сделки, совершенной лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, и сделки, в которой имеются признаки злоупотребления гражданскими правами.

В соответствии со статьей 181 Гражданского кодекса Российской Федерации срок исковой давности по требованиям о применении последствий недействительности ничтожной сделки и о признании такой сделки недействительной составляет три года.

Течение срока исковой давности по указанным требованиям начинается со дня, когда началось исполнение ничтожной сделки, а в случае предъявления иска лицом, не являющимся стороной сделки, со дня, когда это лицо узнало или должно было узнать о начале ее исполнения. При этом срок исковой давности для лица, не являющегося стороной сделки, во всяком случае не может превышать десять лет со дня начала исполнения сделки.

Предъявленное управляющим заявление призвано устранить последствия недействительной сделки должника в целях обеспечения возврата имущества должника в конкурсную массу для удовлетворения требований конкурсных кредиторов.

В рассматриваемом случае судом первой инстанции учтено, что подача заявления управляющим настоящего заявления к лицам, непосредственно совершивших спорную сделку и заинтересованных в сокрытии от третьих лиц (кредиторов должника) истинных мотивов своего поведения, связана не с самим фактом заключения договора дарения и его исполнением как обычной сделки, отражающей подлинную волю участников, а с наступлением последствий от искусственно созданной сторонами договора видимости исполнения и имеет своей целью устранение этих последствий, то по смыслу пункта 1 статьи 181 Гражданского кодекса Российской Федерации начало течения срока давности определяется моментом, с которого управляющий должен был узнать о формальном характере начала исполнения мнимого договора, направленного на вывод имущества должника.

Кроме того, в настоящем случае Ардаширова Надежда Викторовна признана банкротом и в отношении ее имущества введена процедура реализации имущества гражданина решением Арбитражного суда Республики Татарстан от 29.08.2023, финансовым управляющим должника утвержден Садыков Анас Фалихович.

Настоящее заявление об оспаривании сделки подано в арбитражный суд 21.12.2023, то есть в пределах годичного срока исковой давности с момента, когда финансовый управляющим мог и должен был узнать о наличии оснований для признания договора дарения недействительным.

При этом суд апелляционной инстанции отмечает, что должника отождествляет срок исковой давности и период подозрительности совершения сделки, в связи с чем доводы о пропуске срока исковой давности основаны на неверном толковании норм права.

Таким образом, исследовав и оценив доводы сторон и собранные по делу доказательства в соответствии с требованиями статьи 71 АПК РФ, приняв во внимание совокупность обстоятельств, сопровождающих совершение оспариваемой сделки, поведение сторон сделки, суд первой инстанции пришел к верному выводу о наличии правовых оснований для признания договора дарения от 17.05.2018 недействительной сделкой по основаниям, установленным ст.ст. 10, 168, 170 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Последствия недействительности сделки применены судом первой инстанции в порядке ст. 167 Гражданского кодекса Российской Федерации и ст. 61.6 Закона о банкротстве.

Вопреки доводам апелляционной жалобы, судом первой инстанции подробно оценены доводы должника и ответчика относительно цели совершения оспариваемой сделки - улучшение жилищных условий ответчика, и обоснованно отклонены, поскольку совокупность установленных по делу обстоятельств свидетельствует о мнимом характере заключения спорного договора дарения.

Доводы Корольковой Анастасии Витальевны со ссылками на то, что приобретенная в 2021 году квартира (г. Набережные Челны, проспект Беляева) находится в ипотеке, не опровергают выводы суда первой инстанции.

Представленными в материалы дела доказательствами опровергается, что действия сторон по спорной сделке являются ожидаемыми, разумными и предсказуемыми, дозволенными законодательством.

Иные доводы, изложенные в апелляционной жалобе, тождественны тем доводам, которые являлись предметом рассмотрения суда первой инстанции, им дана надлежащая правовая оценка, основания для ее непринятия у суда апелляционной инстанции отсутствуют. Кроме того, указанные доводы направлены на переоценку установленных судом первой инстанции фактических обстоятельств дела и принятых им доказательств.

На основании изложенного суд апелляционной инстанции приходит к выводу, что апелляционная жалоба содержит доводы, не опровергающие выводы суда первой инстанции, доводы жалобы направлены на их переоценку с целью установления иных обстоятельств, которые опровергаются материалами дела. В этой связи, учитывая отсутствие нарушений, являющихся основанием для безусловной отмены судебного акта по статье 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, обжалуемое определение суда первой инстанции является законным и обоснованным.

В соответствии со ст. 110 АПК РФ расходы по уплате государственной пошлины относятся на заявителя и уплачены им при подаче апелляционной жалобы.

Руководствуясь ст.ст. 268-272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 03.04.2024 по делу N А65-18530/2023 оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в месячный срок в Арбитражный суд Поволжского округа через арбитражный суд первой инстанции.

Председательствующий

Л.Р. Гадеева

Судьи

Д.К. Гольдштейн Я.А. Львов