Постановление Арбитражного суда Московского округа от 9 ноября 2020 г. N Ф05-21959/16 по делу N А40-25442/2016

г. Москва

9 ноября 2020 г.

Дело N А40-25442/2016

Резолютивная часть постановления объявлена 02.11.2020.

Полный текст постановления изготовлен 09.11.2020.

Арбитражный суд Московского округа

в составе:

председательствующего-судьи Закутской С.А.,

судей Тарасова Н.Н., Петровой Е.А.,

при участии в судебном заседании:

от к/у ЗАО "МАБ" - Федченко Е.С., по доверенности от 17 сентября 2020 года N 774;

от Пехотника Д.Л. - Скоробогатько А.В., по доверенности от 29 июля 2020 года; Тюрина Р.А., по доверенности от 21 марта 2019 года (вне зала в связи с ограничениями);

от Муравинской И.Е. - Алексеев А.Н., по доверенности от 18 марта 2019 года;

от Федоренко Е.С. - Парфенов Е.Е., по доверенности от 15 марта 2019 года;

рассмотрев 02.11.2020 в судебном заседании кассационную жалобу конкурсного управляющего ЗАО "МАБ"

на постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 17 августа 2020 года

по заявлению конкурсного управляющего ЗАО "МАБ" в лице ГК АСВ о привлечении к субсидиарной ответственности и взыскании солидарно с Трепеля Виктора Владиленовича, Кабанова Владимира Леонидовича, Муравинской Ирины Евгеньевны, Пехотника Дмитрия Леонидовича и Федоренко Елены Сергеевны в пользу ЗАО "МАБ" денежных средств в размере 10 235 104 000 руб.,

УСТАНОВИЛ:

определением Арбитражного суда города Москвы от 17 февраля 2016 года принято к производству заявление Центрального банка Российской Федерации в лице ГУ Банка России по Центральному федеральному округу о признании закрытого акционерного общества "Международный акционерный банк" (ЗАО "МАБ") несостоятельным (банкротом).

Решением Арбитражного суда города Москвы от 31 марта 2016 года ЗАО "МАБ" признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство сроком на один год, конкурсным управляющим Банка утверждена Государственная корпорация "Агентство по страхованию вкладов" (ГК "АСВ").

Конкурсный управляющий должника обратился в Арбитражный суд города Москвы с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности и взыскании солидарно с Трепеля Виктора Владиленовича, Кабанова Владимира Леонидовича, Муравинской Ирины Евгеньевны, Пехотника Дмитрия Леонидовича и Федоренко Елены Сергеевны в пользу ЗАО "МАБ" денежных средств в размере 10 235 104 000 руб.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 29 января 2020 года прекращено производство по заявлению конкурсного управляющего о привлечении к субсидиарной ответственности Кабанова В.Л., при этом к субсидиарной ответственности по обязательствам ЗАО "Международный акционерный банк" привлечены Трепель В.В., Муравинская И.Е., Пехотник Д.Л. и Федоренко Е.С.

Кроме того, суд приостановил производство по определению размера субсидиарной ответственности до формирования конкурсной массы и расчетов с кредиторами.

Постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 17 августа 2020 года определение Арбитражного суда города Москвы от 29 января 2020 по делу N А40-25442/16 отменено в части удовлетворении заявления конкурсного управляющего ЗАО "Международный акционерный банк" о привлечении к субсидиарной ответственности по обязательствам ЗАО "Международный акционерный банк" Муравинской Ирины Евгеньевны, Пехотника Дмитрия Леонидовича и Федоренко Елены Сергеевны, в удовлетворении требований в данной части отказано.

Не согласившись с принятым апелляционной инстанцией судебным актом, конкурсный управляющий должника и Пехотник Д.Л. обратились с кассационными жалобами в Арбитражный суд Московского округа.

Конкурсный управляющий должника в жалобе просил постановление суда апелляционной инстанции отменить и принять новый судебный акт, которым привлечь к субсидиарной ответственности по обязательствам должника и взыскать солидарно с Трепеля В.В., Муравинской И.Е., Пехотника Д.Л. и Федоренко Е.С. в пользу Банка денежные средства в размере 10 235 104 000 руб.

Пехотник Д.Л. в жалобе просил, не отменяя постановление суда апелляционной инстанции, изменить его мотивировочную часть, указав на пропуск конкурсным управляющим должника срока исковой давности на обращение в суд с заявлением о привлечении Пехотника Д.Л. к субсидиарной ответственности.

В соответствии с абзацем 2 части 1 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации информация о времени и месте судебного заседания была опубликована на официальном интернет-сайте http://kad.arbitr.ru.

21 октября 2020 года в суд поступил отзыв Муравинской И.Е. на кассационную жалобу конкурсного управляющего, который приобщен к материалам дела.

21 октября 2020 года в суд поступил отзыв Муравинской И.Е. на кассационную жалобу Пехотника Д.Л., который приобщен к материалам дела.

27 октября 2020 года в суд поступил отзыв Пехотника Д.Л. на кассационную жалобу конкурсного управляющего, который приобщен к материалам дела.

В судебном заседании суда кассационной инстанции Муравинской И.Е. представлен оригинал отзыва, ранее поданного в электронном виде.

Федоренко Е.С. в судебном заседании представил отзыв на кассационную жалобу, который приобщен к материалам дела.

Конкурсный управляющий, обращаясь с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц, указал, что входящими в состав Кредитного Комитета членами Правления Банка Федоренко Е.С., Пехотником Д.Л., Муравинской И.Е. одобрена выдача кредитов "техническим" юридическим лицам, которые на момент предоставления им Банком денежных средств не вели деятельности, сопоставимой с объемами кредитования, не имели имущества и доходов, позволявших им исполнить обязательства по кредитам.

Также заявитель просил привлечь ответчиков к субсидиарной ответственности за одобрение кредита Афонину Б.А., который изначально был не способен исполнить принятые на себя обязательства по кредитному договору.

Как указал заявитель, несостоятельность (банкротство) банка в смысле ст. 2 Закона о банкротстве банков наступила, в том числе, в результате виновных действий члена Правления (главного бухгалтера Банка) Федоренко Е.С., а также членов Правления Банка и Кредитного комитета Пехотника Д.Л. и Муравинской И.Е., поскольку при наличии требований кредиторов на сумму 11 034 821 000 при активах Банка в размере 799 717 000 руб. выдача технических кредитов на сумму 4 864 146 726, 50 руб. привела к его банкротству.

Суд первой инстанции, удовлетворяя заявленные требования, исходил из того, что членом Правления Федоренко Е.С. (в качестве главного бухгалтера) совершены действия по выдаче кредитов "техническим" заемщикам и Афонину Б.А., а входящими в состав Кредитного Комитета членами Правления Банка Трепелем В.В., Федоренко Е.С, Пехотником Д.Л., Муравинской И.Е. одобрена выдача кредитов "техническим" юридическим лицам и кредита Афонину Б.А. в нарушение Положения о порядке формирования кредитными организациями резервов на возможные потери по ссудам, по ссудной и приравненной к ней задолженности N 254-П, что привело к банкротству Банка.

Суд указал, что вина членов Правления и Кредитного комитета Банка состоит в том, что они, являясь контролирующими Банк лицами, осуществляя функции органов управления кредитной организации, обязанных действовать добросовестно и разумно, обеспечить выполнение Банком требований законодательства, в т.ч. Положения N 254-П, действовали недобросовестно и в нарушение нормативных правовых актов Банка России не предприняли никаких мер по надлежащей оценке приобретаемой задолженности, в связи с чем одобрили заключение кредитных договоров с техническими заемщиками - юридическими лицами, а также неплатежеспособным заемщиком - физическим лицом, исполнение которых привело к замещению ликвидных активов (денежных средств) на заведомо невозвратную задолженность технических компаний и физического лица.

Отменяя определение суда первой инстанции в части привлечения к субсидиарной ответственности по обязательствам ЗАО "Международный акционерный банк" Муравинской Ирины Евгеньевны, Пехотника Дмитрия Леонидовича и Федоренко Елены Сергеевны, апелляционный суд указал, что недостаточно установить, что привлекаемое лицо являлось членом Кредитного комитета или Правления Банка, поскольку необходимо определить степень вовлеченности каждого конкретного лица в принятии каждого конкретного решения по выдаче кредитов, являющихся предметом рассмотрения по настоящему делу.

Также суд апелляционной инстанции указал, что ссылка суда первой инстанции на то, что в должностные обязанности контролирующих должника лиц Федоренко Е.С., Пехотника Д.Л. и Муравинской И.Е. входила проверка рисков при выдаче кредитов юридическим и физическим лицам, без указания конкретных должностных обязанностей данных лиц, неправомерна, при этом визирование главным бухгалтером кредитных договоров не означало принятие им ответственности за само волеизъявление кредитной организации, а являлось лишь принятием им к сведению того, что во исполнение кредитного договора необходимо в соответствии с требованиями законодательства провести все финансовые операции по бухгалтерскому учету.

Как указал суд, кредитный комитет, являясь коллегиальным органом, не является исполнительным органом банка и не вправе от его имени осуществлять руководство текущей деятельностью банка, приобретать гражданские права и принимать гражданские обязанности, в том числе совершать сделки, при этом само по себе участие в органах должника не свидетельствует о наличии статуса контролирующего его лица, что подтверждается п. 5 Постановления Пленума Верховного суда РФ от 21 декабря 2017 г. N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве".

Также суд апелляционной инстанции со ссылкой на приговор суда общей юрисдикции указал, что Трепель В.В., пользуясь своим служебным положением, оказывал административное давление на сотрудников ЗАО "МАБ" в целях упрощения процедуры кредитования, отсрочки исполнения (пролонгации) обязательств по кредитным договорам подконтрольных Афонину Б.А. юридических лиц, а также, обладая в ходе исполнения своих служебно-должностных обязанностей информацией о финансово-хозяйственной деятельности ЗАО "МАБ" и специальными познаниями в области банковской и финансовой деятельности организаций, использовал полномочия вопреки законным интересам ЗАО "МАБ" в целях упрощения процедуры кредитования подконтрольных Афонину Б.А. юридических лиц, извлечение выгод и преимуществ для Афонина Б.А. и других неустановленных следствием лиц, за счет средств, размещенных на депозитных счетах наименование организации в наименование организации.

Приговором также было установлено, что используя подчиненных ему сотрудников департамента проектно-инвестиционного кредитования ЗАО "МАБ" и департамента жизнедеятельности Банка, не осведомленных о его (Трепеля В.В.) преступных намерениях по упрощению процедуры кредитования подконтрольных Афонину Б.А. юридических лиц, Трепель В.В. подготовил необходимые документы, а именно: первичные заключения департамента проектно-инвестиционного кредитования, заключения департамента обеспечения жизнедеятельности банка для рассмотрения на заседании кредитного комитета банка и заключения претензионно-правового департамента для рассмотрения на заседании кредитного комитета банка, которые использовал для убеждения членов кредитного комитета Банка в целесообразности заключения кредитных договоров и предоставления кредитных линий компаниям, подконтрольным Афонину Б.А.

Суд указал, что документы о предоставлении кредитных денежных средств содержали не соответствующие действительности сведения о ведении финансово-хозяйственной деятельности юридическими лицами и наличии финансовой возможности возвращения кредитных денежных средств, в связи с чем члены кредитного комитета были намеренно введены в заблуждение.

Также суды дали оценку доводам о пропуске конкурсным управляющим срока исковой давности на обращение в суд и указали, что конкурсный управляющий ссылался на действия контролирующих лиц должника Пехотника Д.Л., Федоренко Е.С. и Муравинской И.Е., совершенные в период с 01.02.2014 по 03.02.2016, когда в соответствии с положениями статьи 10 Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 28.04.2009 N 73- ФЗ исковая давность регулировалась общими нормами гражданского законодательства и составляла 3 года.

Конкурсный управляющий должника, оспаривая постановление суда апелляционной инстанции в части отказа в удовлетворении требований, сослался на необоснованность вывода суда о том, что Пехотник Д.Л., Федоренко Е.С. и Муравинская И.Е. принимали решения о выдаче технических ссуд в составе кредитного комитета Банка, решения которого имели рекомендательный характер и не являлись основанием для выдачи кредитов.

По мнению заявителя, данный вывод основан на неверном применении норм права (п.п. 2, 3 постановления Пленума Вас РФ от 30 июля 2013 года N 62, п.16 постановления Пленума ВС РФ от 21 декабря 2017 года N 53).

Как указал заявитель, суд апелляционной инстанции не учел, что требование конкурсного управляющего о привлечении контролировавших Банк лиц основывалось не на ненадлежащем исполнении указанными лицами своих трудовых обязанностей, а на ненадлежащем, недобросовестном и неразумном осуществлении ответчиками полномочий лиц, входивших в состав коллегиального органа управления Банка, поскольку именно одобрение заинтересованными лицами в составе кредитного комитета сделок, причинивших Банку ущерб и ставших причиной его банкротства, явилось основанием для привлечения их к субсидиарной ответственности.

Также заявитель кассационной жалобы указал, что вывод суда апелляционной инстанции о том, что само по себе участие в органах управления должника не свидетельствует о наличии статуса контролирующего его лица, сделан при неверном распределении бремени доказывания и без учета положений ст. 53 ГК РФ, ст.11.1 ФЗ "О банках и банковской деятельности", ст.ст. 69, 71 ФЗ "Об акционерных обществах", п.1 ст. 61.10 Закона о банкротстве, п.5 постановления N 53, при этом компетенция исполнительного органа Банка (Правления), установленная действующим законодательством (ст. 53.1 ГК РФ, ст. 47, 71 ФЗ "Об акционерных общества"), а также положениями внутренних документов (Устав), дает основания квалифицировать указанных лиц как контролирующих Банк лиц.

Кроме того, как указал заявитель, Пехотник Д.Л., Федоренко Е.С. и Муравинская И.Е. являлись руководителя Банка (членами правления) и их контролирующий статус презюмируются Законом о банкротстве (п.1 ч.4 ст. 61.10 Закона о банкротстве).

Конкурсный управляющий Банка указал, что суд апелляционной инстанции пришел к неверному выводу о том, что суд первой инстанции не установил степень вовлеченности заинтересованных лиц в процесс вывода активов, поскольку факт принятия заинтересованными лицами решений об одобрении технических ссуд подтверждается представленными в материалы дела протоколами заседаний кредитного комитета Банка.

Также заявитель считает необоснованной ссылку суда на преюдициальное значение обстоятельств, установленных приговором Савеловского районного суда г.Москвы от 11 сентября 2018 года по делу N 1-223/2018, поскольку обстоятельства, изложенные в приговоре, не освобождают ответчиков от субсидиарной ответственности.

Пехотник Д.Л., оспаривая постановление суда апелляционной инстанции в части отказа в применении срока исковой давности к сложившимся правоотношениям, указал, что в данном случае подлежал применению годичный срок исковой давности, исчисляемый с 28 марта 2016 года (когда конкурсный управляющий обратился в ФСБ России с заявлением по ч.4 ст. 160 УК РФ по фактам хищения денежных средств Банка под видом выдачи кредитов юридическим лицам).

Как указал заявитель, по состоянию на 16 апреля 2016 года вся документация Банка была передана конкурсному управляющему, а, следовательно, ему было известно о принятых органами управления Банка решениях.

Как полагает Пехотник Д.Л., в данном случае подлежит применению п. 5 ст. 10 Закона о банкротстве в редакции N 134-ФЗ, а, следовательно, срок исковой давности составляет один год с момента, когда подавшее заявление лицо узнало о наличии оснований для привлечения ответчиков к субсидиарной ответственности.

Представители конкурсного управляющего и Пехотника Д.Л. в судебном заседании поддержали доводы своих кассационных жалоб.

Представители Муравинской И.Е. и Федоренко Е.С. возражали против удовлетворения жалобы конкурсного управляющего Банка, поддержали доводы жалобы Пехотника Д.Л.

Изучив доводы кассационной жалобы, исследовав материалы дела, заслушав представителей лиц, явившихся в заседание, проверив в порядке статей 284, 286, 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правильность применения судами первой и апелляционной инстанций норм материального и процессуального права, а также соответствие выводов, содержащихся в обжалуемых судебных актах, установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, суд кассационной инстанции приходит к следующим выводам.

На основании статьи 32 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) и части 1 статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

Согласно правовой позиции, изложенной в пункте 22 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 01.07.1996 N 6/8 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", при разрешении вопросов, связанных с ответственностью учредителя (участников) юридического лица, признанного несостоятельным (банкротом), собственника его или других лиц, которые имеют право давать обязательные для этого юридического лица указания либо иным образом имеют возможность определять его действия, суд должен учитывать, что указанные лица могут быть привлечены к субсидиарной ответственности лишь в тех случаях, когда несостоятельность (банкротство) юридического лица вызвана их указаниями или иными действиями.

Члены Совета директоров (наблюдательного совета) общества, единоличный исполнительный орган общества (директор, генеральный директор), временный единоличный исполнительный орган, члены коллегиального исполнительного органа общества (правления, дирекции), а равно управляющая организация или управляющий при осуществлении своих прав и исполнении обязанностей должны действовать в интересах общества, осуществлять свои права и исполнять обязанности в отношении общества добросовестно и разумно, при этом указанные лица несут ответственность перед обществом за убытки, причиненные обществу их виновными действиями (бездействием), если иные основания ответственности не установлены федеральными законами.

Основанием для привлечения ответчиков к субсидиарной ответственности являлись действия по одобрению технических кредитов, выданных в 2014-2015 годах.

Судами установлено, что Муравинская Ирина Евгеньевна в период с 29 октября 2013 года по 12 октября 2015 года занимала должность Вице-президента Банка, а также являлась членом Правления и членом Кредитного Комитета Банка; Пехотник Дмитрий Леонидович - занимал должность Вице-президента Банка, а также являлся членом Правления и членом Кредитного Комитета Банка в период с 27 декабря 2007 года по 12 октября 2015 года; Федоренко Елена Сергеевна - занимала должность Главного бухгалтера и являлась членом Правления и членом Кредитного Комитета Банка в период 13 марта 2001 года по 12 октября 2015 года.

Согласно статьям 189.9, 61.11 Закона о банкротстве, статьям 3, 11 Федерального закона от 25.02.1999 N 40-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций" (далее - Закон о банкротстве кредитных организаций), контролирующие банк лица несут субсидиарную ответственность за непринятие мер по предупреждению банкротства при возникновении признаков несостоятельности (банкротства), а также на основании статьи 14 Закона о банкротстве кредитных организаций и статьи 189.23 Закона о банкротстве за принятие решений о выдаче заведомо безвозвратных ссуд, которые явились причиной ухудшения финансового положения банка.

Как следствие, предметом рассмотрения настоящего спора является установление обстоятельств, свидетельствующих о принятии ответчиками решений о выдаче заведомо безвозвратных ссуд.

В силу вышеназванных норм права, если банкротство кредитной организации наступило в результате виновных действий или бездействия ее руководителей, членов совета директоров (наблюдательного совета), учредителей (участников) или других имеющих право давать обязательные для данной кредитной организации указания или возможность иным образом определять ее действия лиц (далее - контролирующие лица), на указанных лиц при недостаточности имущества кредитной организации для удовлетворения требований кредиторов арбитражным судом может быть возложена субсидиарная ответственность по денежным обязательствам кредитной организации и (или) исполнению ее обязанности по уплате обязательных платежей.

Лица, указанные в абзаце первом настоящего пункта, признаются виновными, если их решения или действия (в том числе превышение полномочий), повлекшие за собой возникновение признаков банкротства, не соответствовали принципам добросовестности и разумности, соответствующим нормативным правовым актам Российской Федерации, банковским правилам, уставу кредитной организации или обычаям делового оборота, а также если они при наличии оснований, предусмотренных статьей 4 настоящего Федерального закона, не предприняли предусмотренные настоящим Федеральным законом меры для предупреждения банкротства кредитной организации.

Поскольку предусмотренные законом меры по предупреждению банкротства направлены как на защиту интересов самой кредитной организации, так и на предупреждение событий, которые создают реальную угрозу интересам ее кредиторов и вкладчиков, умышленное как действие, так и бездействие руководителей противоречит интересам кредиторов и вкладчиков Банка и является основанием для возложения на них субсидиарной ответственности по обязательствам Банка.

Таким образом, вывод суда апелляционной инстанции о том, что в должностные обязанности контролирующих должника лиц Федоренко Е.С., Пехотника Д.Л. и Муравинской И.Е. не входила проверка рисков при выдаче кредитов юридическим и физическим лицам, а также о том, что кредитный комитет, являясь коллегиальным органом, не является исполнительным органом банка и не вправе от его имени совершать сделки, как и о том, что само по себе участие в органах должника не свидетельствует о наличии статуса контролирующего его лица, противоречит вышеуказанным нормам права.

В данном случае при принятии решений о выдаче кредитов руководством не были соблюдены положения статьи 24 Федерального закона от 02.12.1990 N 395-1 "О банках и о банковской деятельности", Положения об организации внутреннего контроля в кредитных организациях и банковских группах, Положения о порядке формирования кредитными организациями резервов на возможные потери по ссудам, по ссудной и приравненной к ней задолженности.

Согласно указанным нормам в кредитной организации должна функционировать система внутреннего контроля, целью которой является обеспечение эффективности и результативности финансово-хозяйственной деятельности при совершении банковских операций, включая обеспечение сохранности активов и управления банковскими рисками, а также обеспечение принятия мер по поддержанию на не угрожающем финансовой устойчивости кредитной организации и интересам ее кредиторов и вкладчиков уровне банковских рисков, при этом кредитная организация обязана комплексно и объективно оценивать финансовое положение заемщика (контрагента), риски по выданным ссудам, заключенным сделкам и формировать резервы на возможные потери по ссудам и сделкам, влекущим риски возникновения финансовых потерь.

Руководство банка перед заключением сделок, влекущих возникновение у банка рисков финансовых потерь, обязано обеспечивать выполнение требований Закона о банках, организовать работу банка в целях получения полных и достоверных сведений о заемщике банка, осуществления на их основе комплексного и объективного финансового анализа заемщика. В этой связи руководство банка не должно допускать совершение банком сделок, влекущих для банка возникновение финансовых потерь.

Банк должен проводить оценку риска по каждой выданной ссуде на основании комплексного и объективного анализа деятельности заемщика, с учетом его финансового положения, качества обслуживания заемщиком долга по ссуде, а также всей имеющейся в распоряжении кредитной организации информации о любых рисках заемщика, включая сведения о внешних обязательствах заемщика, о функционировании рынка (рынков), на котором (которых) работает заемщик, при этом источниками получения информации о рисках заемщика являются правоустанавливающие документы заемщика, его бухгалтерская, налоговая, статистическая и иная отчетность, дополнительно предоставляемые заемщиком сведения, средства массовой информации и другие источники, определяемые кредитной организацией самостоятельно.

Кредитная организация должна обеспечить получение информации, необходимой и достаточной для формирования профессионального суждения о размере расчетного резерва, при этом оценка кредитного риска должна была учитываться при решении вопроса о выдаче кредита, а также в последующем в ходе постоянного мониторинга кредитного риска в разрезе отдельного заемщика.

Таким образом, члены кредитного комитета Банка, являющиеся одновременно членами Правления Банка, относятся к лицам, обязанным обеспечить выполнение Банком законодательства, нормативных актов и требований Банка России, и должны были соблюдать вышеуказанные положения, не допуская предоставление многомиллионных кредитов юридическим и физическим лицам, фактически неспособным исполнить обязательства, не имея о них минимально необходимой и достоверной информации.

Судами установлено, что банкротство Банка произошло, в том числе, в результате совершения ответчиками виновных действий по выдаче кредитов заемщикам, не осуществляющим хозяйственную деятельность либо осуществляющим хозяйственную деятельность, не сопоставимую с объемом кредитования, в результате чего произошло замещение ликвидных активов Банка (денежных средств) на неликвидные (права требования к неплатежеспособным заемщикам).

Судами установлен факт проставления подписей ответчиков на протоколах об одобрении технических кредитов.

Ссылку суда апелляционной инстанции на то, что документы о предоставлении кредитных денежных средств содержали не соответствующие действительности сведения о ведении финансово-хозяйственной деятельности юридическими лицами и наличии финансовой возможности возвращения кредитных денежных средств, в связи с чем члены кредитного комитета были намеренно введены в заблуждение, суд округа не может признать правомерной.

Как правильно указал суд первой инстанции, кредитные досье заемщиков - юридических лиц не содержали документов, достаточных для принятия руководителями банка решения о кредитовании, в том числе, сведений о том, что заемщики осуществляют реальную хозяйственную деятельность, сопоставимую с объемом кредитования, кредиты выданы в отсутствие ликвидного обеспечения без надлежащих залогов и поручительств, а финансовое положение заемщиков юридических лиц не позволяло им выполнять взятые обязательства.

Помимо кредитов юридическим лицам также выдавались кредиты физическому лицу, заведомо не способному исполнять обязательства по возврату кредита и уплате процентов.

Ответчики в период существенного ухудшения финансового положения Банка как руководители кредитной организации не обеспечили выполнение Банком требований нормативных актов Банка России (указания, положения, инструкции), которые являются обязательными для всех юридических и физических лиц (ст. 7 Федерального закона "О Центральном Банке Российской федерации (Банке России)").

Как правильно указал суд первой инстанции, ответчики, несмотря на наличие вышеуказанных негативных фактов в деятельности заемщиков, не имея достаточной и объективной информации, указывающей на осуществление заемщиками реальной хозяйственной деятельности, приняли решение об их кредитовании в противоречие интересам Банка без реальной оценки рисков, при этом неразумность действий, выражающаяся в несовершении действий, направленных на получение необходимой и достаточной для его принятия информации, которые обычны для деловой практики при сходных обстоятельствах, также является основанием для привлечения к субсидиарной ответственности.

Одобрив кредитные сделки с заведомо неплатежеспособными организациями и физическим лицом, руководители Банка фактически совершили безвозвратное отчуждение высоколиквидных активов (денежных средств) Банка, что привело к несостоятельности (банкротству) кредитной организации.

Суд первой инстанции пришел к правильному выводу о наличии оснований для привлечения Муравинской И.Е., Пехотника Д.Л. и Федоренко Е.С. к субсидиарной ответственности, поскольку их действия по одобрению сделок без получения всей необходимой информации и на условиях, не обеспечивших соблюдение интересов Банка, не соответствовали требованиям разумности и должной осмотрительности.

Как установил суд, меры для получения Банком объективной информации и выяснения действительного финансового положения заемщиков ответчиками не предпринимались, а оценка финансового положения заемщиков носила формальных характер.

Как правильно указал суд первой инстанции, неправомерные действия (бездействие) контролирующего лица могут выражаться, в частности, в принятии ключевых деловых решений с нарушением принципов добросовестности и разумности, в том числе согласование, заключение или одобрение сделок на заведомо невыгодных условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом ("фирмой-однодневкой" и т.п.), дача указаний по поводу совершения явно убыточных операций, назначение на руководящие должности лиц, результат деятельности которых будет очевидно не соответствовать интересам возглавляемой организации, создание и поддержание такой системы управления должником, которая нацелена на систематическое извлечение выгоды третьим лицом во вред должнику и его кредиторам, и т.д.

При таких обстоятельствах суд округа полагает, что суд первой инстанции обоснованно удовлетворил требования конкурсного управляющего Банка о привлечении к субсидиарной ответственности Муравинской И.Е., Пехотника Д.Л. и Федоренко Е.С., поскольку предоставление Трепелем В.В. недостоверных сведений о заемщиках, как и рекомендательный характер решений кредитного комитета, не освобождает ответчиков от субсидиарной ответственности в силу вышеуказанных разъяснений.

Что касается выводов суда апелляционной инстанции о том, что судом первой инстанции не установлена степень вовлеченности каждого конкретного лица в принятии каждого конкретного решения по выдаче кредитов, являющихся предметом рассмотрения по настоящему делу, то, как установлено судами, в том числе, судом апелляционной инстанции, решения об одобрении кредитов подписаны всеми ответчиками, при этом в целях квалификации действий контролирующих должника лиц как совместных могут быть учтены согласованность, скоординированность и направленность этих действий на реализацию общего для всех намерения, то есть может быть принято во внимание соучастие в любой форме, в том числе соисполнительство, пособничество и т.д.

Пока не доказано иное, предполагается, что являются совместными действия контролирующих лиц, аффилированных между собой.

В данном случае доказательств, опровергающих вышеизложенное, суду представлено не было.

Ссылка суда апелляционной инстанции на обстоятельства, установленные приговором Савеловского районного суда г. Москвы от 11 сентября 2018 года по делу N 1-233/2018, сделана без учета всех обстоятельств дела, поскольку в рамках уголовного дела вопрос об ответственности привлекаемых к субсидиарной ответственности лиц не был предметом рассмотрения.

При таких обстоятельствах суд округа полагает, что у суда апелляционной инстанции не имелось оснований для отмены определения суда первой инстанции в обжалуемой части, поскольку суд первой инстанции выяснил все обстоятельства, имеющие значение для дела, и правильно применил нормы материального права к сложившимся правоотношениям, в связи с чем постановление суда апелляционной инстанции подлежит отмене с оставлением в силе определения суда первой инстанции.

Что касается доводов Пехотника Д.Л. относительно пропуска конкурсным управляющим срока исковой давности на обращение в суд, то согласно пункту 3 статьи 4 Закон N 266 рассмотрение заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности, предусмотренной статьей 10 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (в редакции, действовавшей до дня вступления в силу настоящего Федерального закона), которые поданы с 01.07.2017, производится по правилам Закона о банкротстве (в редакции настоящего Федерального закона).

В то же время, основания для привлечения к субсидиарной ответственности, содержащиеся в главе III.2 Закона о банкротстве в редакции Закона N 266-ФЗ, не подлежат применению к действиям контролирующих должников лиц, совершенных до 01.07.2017, в силу общего правила действия закона во времени (пункт 1 статьи 4 Гражданского кодекса Российской Федерации), поскольку Закон N 266-ФЗ не содержит норм о придании новой редакции Закона о банкротстве обратной силы.

Аналогичные разъяснения даны в пункте 2 информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 27.04.2010 N 137 "О некоторых вопросах, связанных с переходными положениями Федерального закона от 28.04.2009 N 73-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации", согласно которым положения Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 28.04.2009 N 73-ФЗ (в частности, статьи 10) о субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц по обязательствам должника применяются, если обстоятельства, являющиеся основанием для их привлечения к такой ответственности (например, дача контролирующим лицом указаний должнику, одобрение контролирующим лицом или совершение им от имени должника сделки), имели место после дня вступления в силу Федерального закона от 28.04.2009 N 73-ФЗ.

Нормы материального права, устанавливающие основания для привлечения к ответственности, должны определяться редакцией, действующей в период совершения лицом вменяемых ему деяний (деликта).

В спорном случае обстоятельства, в связи с которыми суд связал наличие оснований для привлечения ответчиков к субсидиарной ответственности, имели место до вступления в силу Закона N 266-ФЗ в 2014 году, а, следовательно, настоящий спор подлежал рассмотрению с применением пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве в редакции Закона N 134-ФЗ.

К вопросу о продолжительности исковой давности подлежит применению абзац четвертый пункта 5 статьи 10 Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 28.06.2013 N 134-ФЗ, данная норма абзаца четвертого пункта 5 статьи 10 Закона о банкротстве содержала указание на необходимость применения двух сроков исковой давности:

- однолетнего субъективного, исчисляемого по правилам, аналогичным пункту 1 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 07.05.2013 N 100-ФЗ);

- трехлетнего объективного, исчисляемого со дня признания должника банкротом.

Должник признан банкротом решением суда от 31 марта 2016 года, с заявленными требованиями конкурсный управляющий должника обратился в суд с 04 февраля 2019 года, а, следовательно, трехлетний объективный срок исковой давности не был пропущен.

Согласно определению Верховного Суда РФ от 25.07.2016 N 310-ЭС16-7879 по делу N А48-5983/2014 разрешение вопроса об иной дате начала течения срока исковой давности относится к переоценке установленных судами фактических обстоятельств конкретного дела.

Учитывая вышеизложенное, суд округа не находит оснований для удовлетворения жалобы Пехотника Д.Л.

Руководствуясь статьями 284 - 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации

ПОСТАНОВИЛ:

постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 17 августа 2020 года по делу N А40-25442/16 в обжалуемой части - в части отказа в привлечении к субсидиарной ответственности Пехотника Дмитрия Леонидовича, Федоренко Елены Сергеевны, Муравинской Ирины Евгеньевны отменить, определение Арбитражного суда города Москвы от 29 января 2020 года в указанной части оставить в силе.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий судья

С.А. Закутская

Судьи

Н.Н. Тарасов Е.А. Петрова